Интеракционистский подход

В рамках данного подхода предпринимается попытка объединения ситуативного и личностного аспектов социального поведения. Определяя в качестве базовой категории «взаимодействие», интеракционисты наиболее полно определяют само содержание поня­тия «социальная сущность личности». Д. Герберт Мид, как подчеркивалось ранее, обосно­вывает тезис, что человек становится существом социальным лишь тогда, когда включает в свой внутренний мир других людей, когда соотносит свои собственные действия с воз­можными реакциями или оценками их.

В современном интеракционизме проблема соотношения личностной и социально-психологической проблематики рассматривается в контексте универсальной формулы по­ведения Левина как функции личностных и ситуативных факторов, рассматриваемых в процессе постоянного взаимодействия друг с другом. Какой-либо единой теоретической концепции в рамках интеракционистского подхода пока нет. Тем не менее, по мнению Магнуссона и Ендлера, здесь можно обозначить четыре основополагающих постулата:

1. Актуальное поведение является функцией процесса многостороннего

взаимодействия или обратной связи между индивидом и ситуациями, с которыми он сталкивается.

2. Индивид является интенциальным, активным агентом в этом процессе
взаимодействия.

3. По отношению к личностной стороне взаимодействия наиболее сущест­
венными являются когнитивные и мотивационные факторы.

4. По отношению к ситуативной стороне важнейшим детерминирующим
фактором является психологическое значение ситуаций для индивида
[1977, c. 4].

В соответствии с этими постулатами формируется две наиболее важные исследова­тельские задачи. Первой является строгое изучение взаимодействия ситуативных и лично­стных факторов, обусловливающих поведение. Это изучение направлено на выявление психологических принципов объяснения и прогнозирования поведения. Вторая задача за­ключается в систематическом описании и классификации стимулов, ситуаций, окружений. В соответствии с четвертым постулатом это направлено на понимание процессов, посред­ством которых объективные ситуативные сигналы трансформируются индивидом в субъ­ективно значимые репрезентации собственного социального мира. Кроме того, данная за­дача предполагает поиск исчерпывающих таксономий ситуаций, дополняющих анализ индивидуальных различий с личностной стороны.

А пока можно остановиться на определении, предложенном Ендлером: «Личность представляет связанный образ взаимодействий с самим собой и с окружением» (1983, с. 179). В качестве компонентов, способствующих идентификации достаточно обоснованных характеристик выступают:

1. Компонент действующего, представляющий поведенческие тенденции,

усредненные по отношению к партнерам по множественным взаимодей­ствиям (например, частота, с которой личность проявляет доминантное поведение по отношению к партнеру).

2. Компонент партнера, отражающий степень, в которой индивид вызывает
сходные реакции в многообразии социальных взаимодействий (напри­
мер, частота, с которой личность вызывает покорное поведение в отно­
шении различных партнеров).

3. Компонент отношений, выражающий уникальность взаимодействий ме­
жду двумя партнерами в любых обстоятельствах, очищенных от эффек­
тов как действующего, так и партнеров (например, частота, с которой два
партнера улыбаются друг другу по отношению к их способности вызы­
вать улыбки со стороны других партнеров в различных обстоятельствах
(Krahe, 1994, с. 78).

Как видим, динамическое понятие взаимодействия рассматривается как централь­ное для интеракционистского подхода, однако приемлемых способов решения проблемы описания специфики и особенностей взаимодействия на уровне личности пока нет. По оценкам Krahe, это часто объясняется отсутствием пригодных измерительных моделей и инструментов, способных схватывать продолжающееся взаимодействие внутренних ка­честв, характеристик ситуаций и наблюдаемого поведения. Важным шагом на пути реше­ния этой проблемы является предложенная Д. Бемом (Bem, 1983), «троичная модель» ти­пологии личности, ситуации и поведения, которая специфицирует типы ситуаций и пове­дения, эквивалентные определенным типам личностей, дает некоторое основание для понимания конкретных паттернов сходств и различий в индивидуальном поведении на про­тяжении времени и ситуаций, выступающих базовыми для понимания целостности лично­сти.

Менее изученным по сравнению с личностным является ситуативный аспект взаи­модействия. В соответствии с четвертым постулатом психологическое значение ситуации является важным детерминирующим фактором социального поведения. Таким образом, фокус внимания интеракционистов концентрируется скорее на субъективной интерпрета­ции ситуативных стимулов, нежели объективных характеристик в физическом их пони­мании. Бесперспективность объективного описания ситуации, традиционно ставившегося во главу угла в классических исследованиях восприятия и интерпретации человека челове­ком, у интеракционистов не вызывает сомнения. Так как личность по-своему, т.е. субъек­тивно, воспринимает и интерпретирует ситуацию, опирается в своих действиях на свои собственные представления о ней, последние и должны ставиться во главу угла

Тем не менее, общая установка на номотетическое описание ситуации, ориентиро­ванная на нахождение универсальных характеристик, в том числе и субъективных репре­зентаций ситуаций в сознании личности, послужила основанием для разработки стимуль-но-аналитического и реактивно-аналитического подходов. Первый направлен на описа­ние и классификацию ситуаций в понятиях их воспринимаемых значений, т.е. ситуации рассматриваются как сходные в той степени, в которой они одинаково интерпретируются разными людьми, например, две ситуации, обусловливающие возникновение состояния тревоги определяются как сходные в том случае, если осознаются как угрожающие или вызывающие неприятие. В случае реактивно-аналитического подхода они классифициру­ются по критерию реакций, которые вызывают у индивида, например, учащенное сердце­биение, дрожание пальцев и т.п.

Включая различные уровни анализа ситуаций по отношению к их влиянию на вос­приятие и реагирование индивида на различные ситуативные контексты, представители интеракционистского подхода сталкиваются с рядом серьезных проблем. Первая связана с определением временных и пространственных границ ситуации. На основании чего инди­вид, или исследователь, приходит к выводу о начале ситуации? Какие сигналы включают­ся в субъективные репрезентации из объективно существующего ряда стимульных воздей­ствий?

Вторая проблема связана с нахождением критериев, полагаемых индивидом в их субъективную интерпретацию ситуации, выступающих в качестве основополагающих для формирования субъективного значения ситуации. При понимании того, что по отношению к определенным ситуациям такие критерии будут полностью уникальными или идиогра-фическими, существует и ряд общих, переходящих из ситуации в ситуацию критериев, позволяющих категоризировать, и типолгизировать ситуации.

Третья проблема связана с описанием познавательной активности индивида, реали­зующейся в определенной ситуации. Здесь часто избирается категориальный аппарат ког­нитивной традиции, позволяющий описать специфику познавательной активности в си­туации при помощи таких процессов, как категоризация, прототипизация, схематизация и т.п.

Сама постановка проблемы взаимодействия ситуативного и личностного аспектов социального поведения, сопровождаемая поисками возможных решений в области понимания специфики их взаимодействия, является отличительной чертой интеракционистско-го подхода в целом. Это привело к ряду оригинальных переосмыслений, традиционных для социальной психологии проблемных областей. В частности, по проблеме лидерства интеракционисты пытаются найти ответы на вопрос, какие характеристики ситуации в комбинации с какими характеристиками личности способствуют достижению эффектив­ных групповых результатов. Один из возможных ответов на данный вопрос представлен в теоретической модели лидерства Фидлера. Попытки исследования эмоционального аспек­та проблемы взаимодействия привели к констатации факта приверженности людей выбору ситуаций, конгруэнтных их личностным предпочтениям и позитивному эмоциональному состоянию. В исследованиях Staub (1980) был сделан вывод о просоциальном поведении как результате соответствия между просоциальными целями и активирующим потенциа­лом ситуации.

Наиболее уязвимым аспектом для критики интеракционистского подхода остаются вполне обоснованные упреки в отсутствии цельной теории и в скатывании на позиции эм­пиризма, недооценке роли культурно-исторического контекста по отношению к социаль­ному поведению. Тем не менее именно благодаря разработкам интеракционистов эмпири-стской ориентации стал уже абсолютно невозможным отрыв социально-психологического аспекта поведения от личностного, и наоборот.