Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


По способу возникновения




формальные -возникающие для выполнения определенных функций внутри систем более высокого уровня (3 - 20 чел)

неформальные или контактные -возникающие на основе взаимных симпатий, интересов. Пределами их численности являются пределы эмоциональных возможностей человека (3 - 8 чел)

По степени развития межличностных отношений

От дифференциальных групп до коллектива

По значимости индивида

группы членства (все люди в группе)

референтные группы (значимый для индивида круг общения)

Функции групп

Для референтных групп характерны функция сравнения и функция нормативная. Функция сравнения подразумевает, что группа формирует эталон поведения и оценки самого индивида и окружающих.

Инструментальные функции групп связаны с организацией совместной деятельности.

Экспрессивная и поддерживающая функции связаны с эмоциональными потребностями индивида.

Коммуникация в малой группе. В малой группе каждый индивидуум имеет равный шанс участвовать в обсуждении, может быть легко услышан и взаимодействовать с другими. Взаимодействие усложняется, если группа превышает размер 10-12 чел. Малые группы состоят из нескольких индивидуумов, посылающих и получающих информацию. В связи с этим возникает большая вероятность недопонимания в группе. Каналы связи более структурированы, чем при межличностном общении, однако каналы обратной связи и возможности для нее те же. Часто в организациях малые группы называются «командами». Популярность команд в организациях не означает, что они полезны в каждой ситуации. Не все участники всегда хорошо работают в команде, некоторые могут лучше функционировать самостоятельно.

В27

Семья как соц. инст. и соц. группа. Семья – не природно-биол. ячейка, выраж. отнош. особей противоположного пола. Эти отнош. сущ-ли и сущ-ют вне семьи и брака и не явл-ся опред. пр.-ком семьи. Семьей след. счит. соц. инстит., осн. на кровно-родств. отнош., так или иначе выраж. сущность дан. общест. отнош. Семья нах-ся у истоков смены поколений, потому что в ней рожд-ся чел-к, вней проход. его первич. соц-ция (обуч., воспит.), она забот-сяо престрал. и нетрудоспособ.своих родственн., орган. быт, опред. пр.-во матер. благ.

Семья возник. в недрах род. строя, когда появ. необход-ть накопл. и передачи по наслед-ву опред. видов собств. Разв. отнош. собств. посредством семьи и др. соц. инст. пород. прав. инст., эл-том кот. стал брач. союз м/у мужч. и женщ. Однако даже оформ. юридически брач. союз не опред. специфики семьи, ибо глав. ее назнач. – воспр-во нов. покол.

существ. особ-ти семьи выраж-ся в ее ф-циях , стр-ре и в рол. повед. ее членов. Ф-ции семьи выраж. взаимозавис-ти как в нутр., так и м/у семьей и об-вом. Эконом. ф-ция семьи заключ. в созд. материал. и дух. благ Соц. ф-ция семьи выраж-ся в пр.-ве гр-н, сост. различ. соц. общности и гр., путем передачи им матер., а также общечел-ких, класс., нац., т.е.спец. эл-тов образа жизни, к-ры, жизнедеят-ти. С колич. т. зрения различ. двухпоколенные – нуклеарные семьи, сост. из род-лей и детей. В отлич. от нуклеарной сущ-ют и трех поколенные – патриарх. семьи, в кот. кроме назв., членами явл-ся дедки и бабки, тести и тещи, свекры и свекрови. С качест. т. зрения различ.семьи авторитарные, в кот. жена жестоко подчин. мужу, дети – родит., и семьи демократ., где распред. ролей м/у членами опред. возр., полом. В своем разв. семья проход. не-ко этапов: образ-е семьи (заклбч. брака), нач. деторожд. (появ. перв. реб.), оконч. деторожд. (послед. реб), "пустое гнездо" (вступ. в брак и отдел. от род. послед. реб.), прекращ. сущ-ния семьи (мерть одного из супр.).

.Семья как соц. инст. Основы жизнедеятельности общ имеют две стороны. 1) производство средств для жизнедеятельности человека (продуктов питания, одежды, жилища, орудий и средств производства), 2) производство самого человека, продолжение рода человеческого. В реализации (2) важнейшая роль принадлежит семье. В процессе этой реализации семья участвует во всех видах общественных отношений и через другие соц инст влияет на их состояние, развитие. Семья – одна из наиб древн форм соц общн. Семья - соц инст и мал гр, члены кот связ брачн или кровнородст отнош, общностью быта, взаимн моральн ответств, что обусловл соц потреб в воспроизв чел рода и общ структ. Семья воспроизв род человеческий не только биолог, но и соц, а потому играет существ роль в мат и духо жизни народов. Семья явл объектом и предметом исслед многих наук. Каждая из них изучает специфические стороны жизни семьи. Социология семьи и брака изучает типы соц отношений в семье, условия, определяющие ее численность и структуру, связи семьи с другими соци инстами, мотивацию браков и разводов, причины возникновения и возможности погашения внутрисемейных конф, исторические и национальные формы брачно-семейных отношений, функ и психологические особенности семьи как социнста и психологической группы. Существенные особенности семьи выражаются в ее функх, структуре и в ролевом поведении ее членов. Выделяются репродуктивная (в том числе и воспроизв соц структ), воспитательная (частично социализ, устан норм), хозяйственно-экономическая (созд мат благ для содержания детей и престар родств), рекреативная (взаимопом, поддерж здоровья, организац досуга и отдыха), коммуникатив и регулят (первичн соц контроль) функ. В своем развитии семья проходит несколько этапов, циклов: образ семьи - заключ брака, начало деторождения - появление первого ребенка, окончание деторождения - последний ребенок, "пустое гнездо" - вступление в брак и отдел от родителей последнего ребенка, наконец, прекращение существования семьи - смерть одного из супругов.

 

 

В 28

Социологические теории личности

Первичным агентом социального взаимодействия и отношений является личность. Для того чтобы понять, что же такое личность, необходимо провести разграничение понятий «человек», «индивид», «личность».

Понятие человек употребляется для характеристики присущих всем людям качеств и способностей. Это понятие указывает на наличие такой особой исторически развивающейся общности, как человеческий род. Единичным представителем человеческого рода, конкретным носителем черт человека является индивид. Он уникален, неповторим. Вместе с тем он универсален - ведь каждый человек зависит от социальных условий, среды, в которой живет, людей, с которыми общается. Индивид является личностью постольку, поскольку в отношениях с другими (в рамках конкретных социальных общностей) он выполняет определенные функции, реализует в своей деятельности социально значимые свойства и качества. Можно сказать, что личность - это социальная модификация человека: ведь социологический подход выделяет в личности социально-типическое.

Социологические теории личности направлены на изучение неразрывной связи процесса формирования личности с функционированием и развитием социальных общностей, на изучение взаимодействия личности и общества, личности и группы, на проблемы регуляции и саморегуляции социального поведения личности. В социологии наиболее известны следующие теории личности:

1. Теория зеркального «Я» (Ч.Кули, Дж.Мид). Сторонники этой теории личность понимают как совокупность отражений реакций других людей. Стержнем личности является самосознание, которое развивается как результат социального взаимодействия, в процессе которого индивид обучился смотреть на себя глазами других людей, т.е. как на объект.

2. Психоаналитические теории (З.Фрейд) направлены на раскрытие противоречивости внутреннего мира человека, на изучение психологических аспектов взаимосвязи личности и общества. Сфера психики человека включает в себя: 1) бессознательное (природные инстинкты); 2) сознание индивида, являющееся регулятором инстинктивных реакций; 3) коллективное сознание, т.е. культуру, законы, запреты, усвоенные в процессе воспитания. Такая трехслойность делает личность крайне противоречивой, поскольку идет борьба между природными инстинктами, влечениями, желаниями и требованиями и стандартами общества, направленными на подчинение социальным нормам.

3. Ролевая теория личности (Р.Минтон, Р.Мертон, Т.Парсонс) описывает ее социальное поведение двумя основными понятиями: «социальный статус» и «социальная роль». Социальный статус обозначает конкретную позицию индивида в социальной системе, предполагающую определенные права и обязанности. Человек может иметь несколько статусов - предписанный, естественный, профессионально-должностной, причем последний, как правило, является основой главного или интегрального статуса, который и определяет положение человека в обществе, в группе.

Каждый статус включает обычно ряд ролей. Под социальной ролью понимают совокупность действий, которые должен выполнить человек, обладающий данным статусом в социальной системе. Поэтому личность - это производное от социальных статусов, которые индивид занимает, и от социальных ролей, которые он исполняет в обществе.

4. Марксистская теория личности рассматривает личность как продукт исторического развития, результат включения индивида в социальную систему посредством активной предметной деятельности и общения, при этом сущность личности раскрывается в совокупности ее социальных качеств, обусловленных принадлежностью к определенному типу общества, классовой и этнической принадлежностью, особенностями труда и образа жизни.

Несмотря на различие подходов, все социологические теории признают личность специфическим образованием, непосредственно выводимым из тех или иных социальных факторов.

Таким образом, можно сказать, что человек личностью не рождается, а становится в процессе социализации и индивидуализации.

 

Человек, индивид, личность

Чтобы еще более выделить специфику понятия «личность», срав­ним его с родственными, но все же отличными от него понятиями «человек» и «индивид». Для наглядности воспользуемся кругами Эйлера (см. рис. 5.1).

 

Как видим, понятие «человек» выступает в качестве особенного по отношению к понятиям «индивид» и «личность». В самом общем смысле понятие «человек» выступает как родовой, отличительный признак, выделяющий специфически человеческое во взаимоотно­шении человека и природы. Понятие «человек» как особенное реализуется (конкретизируется) через понятие «индивид». Данное понятие подчеркивает уникальность каждого человека, его психофизиологическую неповторимость. Чем более развит человек как индивид, тем более крупную роль в его деятельности играет социальное.

Человек как индивид и личность развивается вместе с обще­ством. Люди всегда были и будут неповторимы, индиви­дуальны в своем развитии, но именно через различие, через един­ство многообразного только и может существовать всеобщее,

Появившись на свет, ребенок воспринимает мир как непосред­ственно (вербально) конкретное, а потому имеет лишь хаотическое представление о целом (об окружающем его мире). В то же время, поскольку он сразу попадает в круг общественных отношений, нужно тотчас и признать за ним потенциальное право, возможность быть личностью. Тезис о том, что личностью не рождаются, а становятся, упускает из виду один важный момент: действительность развива­ется через возможность. Поэтому ребенок рождается не просто как биологическое существо (это очевидно в современном обществе), обладающее определенными индивидуальными качествами, но и как существо общественное

. Если мы и говорим, что личностью становятся, то необходимо признать, что право человека быть личностью должно быть предоставлено ему с рождения. К сожалению, непонимание этого факта (а иногда и сознательное не­желание признать его) приводит к тому, что современные дети и в 30 лет еще опекаются родителями, им не дают право самостоятельно мыслить, действовать и т.п. К несчастью, до сих пор за право быть личностью и иметь собственное мнение нужно бороться.

Чем глубже человек как индивид включается в общественные отношения, тем более он проявляется как личность. И чем больше в обществе преобладают общественные отношения, тем больше это общество становится человеческим и тем больше человек в нем выступает как личность.

 

Человек как личность существует лишь относительно общества, коллектива, группы людей, признающих в нем личность. Структура личности — есть отражение определенных общественно-значимых сфер:

мотивационно-потребностной (мотивы и потребности);

ценностно-нормативной (ценности и нормы);

статусно-ролевой (социальные статусы и роли).

Личность самореализуется через общество, коллектив, группу. Об­щество также реализует себя через личности. Сознание индивида всегда носит общественный характер.

 

Ценности и оценки

ценности — это то, что может удовлет­ворить индивидуальные, групповые или общественные потребнос­ти. Ценности могут быть и материальными, и идеальными. В отли­чие от потребности в понятии «ценность» отражаются не свойства объекта, а его значимость для субъекта. Поэтому могут быть несу­ществующие (воображаемые) ценности, ценности положительные и отрицательные (антиценности).

Система ценностей человека — стержень его личности. Мы оце­ниваем человека как личность (а не просто как индивида) в зависи­мости от того, на какие ценности он ориентируется, т.е. каковы его ценностные ориентации, насколько его ценности совпадают с теми, которые общество признает в качестве наиважнейших.

Ценности биологически не наследуемы, они приобретаются в обществе в процессе социализации. В понятии «ценности» отра­жается и такой личностный аспект, как свобода выбора, возмож­ность предпочтения одних объектов другим.

В принципе любое общество стремится к тому, чтобы у личности индивидуальная шкала ценностей совпадала с общественной — это цель социализации и социального контроля.

Еще одна важнейшая социальная функция ценностей заключа­ется в том, что они являются основаниями для социального сравне­ния и социального оценивания. Человек или социальная группа оце­нивают других исходя из какой-либо значимой для себя ценности.

Оценка есть высказывание о ценностях. Любая оценка имеет следующую структуру: субъект оценки, предмет оценки, характер оценки, основание оценки.

Субъект оценки — это тот, кто оценивает. В отличие от объек­тивного знания оценки не бывают анонимными, любая оценка — это всегда чья-то оценка. Если оценивает индивид, то это будет индивидуальная оценка, если группа — коллективная.

Предмет оценки — это объект, которому приписываются ценно­сти, или объекты, ценности которых сопоставляются. Например, в оценках «яблоко вкусное», «здоровье лучше богатства» предметами являются яблоко, здоровье, богатство.

По характеру оценки делятся на абсолютные (Иван хороший) и относительные (Иван лучше Петра). Шкала абсолютных оценок: хорошо — безразлично — плохо. Шкала относительных оценок: лучше — равноценно — хуже. Но и любая абсолютная оценка со­держит в себе момент относительности, поскольку добро осознает­ся по сравнению со злом, красивое — с безобразным и т.д.

Основание оценки — это то, относительно чего производится оценивание. Всякая оценка — не только чья-то оценка, не только оценка чего-то, но и основывающаяся на чем-то. Чаще всего осно­ванием является какой-то идеал, образец, стандарт. В отношении оценок не действует закон исключенного третьего (два противопо­ложных высказывания не могут быть одновременно истинными). Оценки «Иван плохой» и «Иван хороший» могут быть обе правиль­ными. В первом случае Иван оценивался как семьянин (одно осно­вание), во втором — как работник (другое основание).

Когда человек (или группа) оценивает самого себя, этот процесс называется самооценкой. Но самооценка всегда явно или неявно вклю­чает сравнение с другими: я умный (т.е. кто-то глупее меня), он богатый, а я здоровый и т.д.

Самооценка является важнейшим элементом самосознания — осознания индивидом своей личностной специфики, образа своего «Я», национальной, классовой и т.п. принадлежности. Существует также национальное, классовое, профессиональное и иное самосоз­нание социальных групп.

Если свои личные качества и способности человек оценивает в целом правильно, то такая самооценка называется адекватной, если же принимает желаемое за действительное — завышенной, если дей­ствительное за желаемое — заниженной.

 

Человек не только оценивает себя сам, но его постоянно оцени­вают другие. Оценка со стороны других (индивидуальная и коллек­тивная) называется социальной оценкой. Самооценка и социальная оценка могут совпадать, а могут и не совпадать, расходиться. Если социальная оценка выше самооценки, то такое несовпадение назы­вается позитивным расхождением, если самооценка выше социаль­ной оценки — негативным расхождением..

Ценности определяют не только ценностное отношение человека к миру, но и деятельное к нему отношение, поскольку ценности удов­летворяют потребности человека, а потребности — источник ак­тивности, деятельности.

 

Деятельность и поведение

Всем живым существам присуща активность — способность ре­агировать на воздействия окружающей среды. Активность — всеоб­щая характеристика живого, отличающая его от неживого. Понятие деятельности характеризует не все живые существа, а только живот­ных.

Деятельность — есть процесс взаимодействия организма с ок­ружающей средой. Деятельность проявляется в двух формах: внеш­ней (двигательная) и внутренней (физиологическая, психическая, мыслительная деятельность). Простейший элемент деятельности — движение (телодвижение).

Комплекс телодвижений, направленных на достижение цели, называется действием (актом). Например, забивание гвоздя — дей­ствие, взмах руки — телодвижение. Действие выступает единицей измерения деятельности.

Следовательно, деятельность можно определить как совокуп­ность взаимосвязанных действий, побуждаемых потребностями и на­правленных на достижение цели.

Таким образом, в структуре деятельности можно выделить три основных элемента:

потребности,

действия,

цели.

Внешне наблюдаемая форма проявления деятельности называется поведением.

Различают три типа поведения:

инстинктивное,

привыч­ное (навыки)

рациональное.

Рациональный тип поведения присущ только человеку.

Предметом рассмотрения социологии, как правило, является ра­циональное, произвольное поведение, находящееся под контролем ра­зума и воли человека, имеющее социальное значение и получающее социальную оценку, — социальное поведение.

Высказывание «человек пишет» обозначает просто рациональ­ное поведение. «Человек пишет донос» — это уже социальное поведение.

Социальное поведение бывает индивидуальным (поведение инди­вида); коллективным — поведение организованной группы, объеди­ненной общими интересами и целями деятельности; массовым — однотипное неорганизованное поведение больших масс людей (на­пример, поведение толпы на концерте рок-звезды).

Структура индивидуального поведения состоит из трех элементов:

мотивации — актуализации потребности и возникновения мотива;

решения — постановки цели, выбора средств ее достижения, планирования;

реализации — воздействия на окружающую среду, анализа на­ступивших последствий, коррекции действий.

 

Единицей социального поведения является поступок. Посту­пок — это действие, имеющее социальное значение и оценку. В уго­ловном праве используется термин «деяние» — действие или без­действие. Например, мать, не кормящая своего ребенка, совершает преступное бездействие — отрицательный поступок.

Социальное поведение, соответствующее какой-либо социаль­ной норме, называется нормативным;

поведение, отклоняющееся от нормы, — называется отклоняющимся, или девиантным, и является предметом изучения специального раздела социологии — социоло­гии отклоняющегося поведения;

поведение, нарушающее уголовно­правовые нормы, называется преступным поведением и является предметом изучения криминологии.

Самую существенную черту человеческого поведения составляет его незапрограммированность, возможность свободы действий, или «свободы воли».

 

Правовое поведение всегда осуществляется в ситуации неопреде­ленности, объективно предполагающей возможность выбора право­мерного варианта. Отсутствие такого варианта исключает свободу воли и ответственность. Конечно, бывают случаи, когда поведение человека полностью детерминируется внешними обстоятельствами (крайняя необходимость, неодолимая сила и т.д.), не контролирует­ся его сознанием и волей, но тогда такое поведение, являясь юриди­чески значимым, не будет правовым и, следовательно, в большин­стве случаев не будет являться объектом рассмотрения уголовного права и криминологии.

 

Свободный выбор — не есть неограниченный произвол в силу того, что свобода, с философской точки зрения, заключается в по­знании необходимости и ее использовании для своих целей. Значит, изначально свободный выбор ограничен объективно и субъективно: как самой необходимостью, так и возможностями ее познания и использования для своих целей. Иными словами, свобода выбора ограничена тремя группами факторов:

набором объективно возможных в данной ситуации, заданных внешней необходимостью поступков;

биологическими особенностями индивида (душевная болезнь, рас­стройства нормальной мыслительной деятельности и т.д.);

социальными качествами субъекта (взгляды, идеалы, ценност­ные ориентации и т.д.).

Возможные в данной ситуации варианты поведения не равно­ценны для субъекта ни объективно (не каждый из них может приве­сти к желаемому результату), ни субъективно (одна и та же возмож­ность имеет для разных людей разные смысл и значение). При этом субъект поступает в соответствии со своими представлениями о си­туации, особенностями своего характера и взглядов. В каждой кон­кретной ситуации поле возможностей всегда конечно и часто доста­точно мало. Поэтому можно сказать, что свободный выбор не явля­ется чисто произвольным, а существенно ограничен указанными выше группами факторов.

 

Если выбор детерминирован факторами первой группы, т.е. внеш­ней средой, то уголовная ответственность не наступает (крайняя необ­ходимость, необходимая оборона); если факторами второй группы —то ответственность также не наступает, поскольку биологическая детерминированность поведения обусловливает невменяемость субъек­та. Для сохранения уголовной ответственности на основе свободы воли следует признать решающую роль в детерминации преступно­го поведения факторов третьей группы, т.е. социальных качеств лич­ности.

Социальные качества (ценностные ориентации, взгляды, идеалы и т.д.) — достаточно устойчивая личностная структура, на основе которой можно прогнозировать поведение. И этот прогноз значи­тельно достовернее, чем строящийся только на учете внешних воз­действий; причем в данном случае признание прогнозируемости, т.е. детерминированности, поведения вовсе не исключает возмож­ности свободы выбора.

Понятия «осознанность», «рациональность», «свобода выбора» и другие характеризуют индивидуальное и отчасти коллективное (груп­повое) поведение. Массовое поведение, т.е. однотипные действия больших масс людей, характеризуется скорее иррациональностью и бессознательностью. Массовое поведение может быть как организо­ванным (имеющим цель), так и неорганизованным (стихийным), ак­тивным и пассивным.

Видом массового поведения является массовая истерия — пове­дение толпы, характеризующееся всеобщей нервозностью, повышен­ной возбудимостью или страхом. Примерами массовой истерии яв­ляются средневековая «охота на ведьм», процессы над «врагами на­рода» в эпоху сталинизма, нагнетание средствами массовой инфор­мации угрозы «третьей мировой войны» в 60—70-е годы.

Формами массовой истерии являются экзальтация (поведение толпы подростков на концерте), паника (поведение пассажиров то­нущего корабля) и погром (агрессивное поведение толпы, выражаю­щееся в актах насилия против личности и вандализма против соб­ственности).

 

Переходной формой от неорганизованных к организованным формам массового поведения является бунт (мятеж) — стихийная форма коллективного протеста (есть подобие цели), сопровождаю­щаяся неповиновением или погромами. Причиной их возникнове­ния служит массовое недовольство чем-либо (угнетением, плохим обращением, условиями труда и жизни) или кем-либо (чаще всего руководством). Бунт может относиться к социальной организации (бунт на корабле) и к реальной группе (бунт крестьян). Эмоцио­нальное состояние (недовольство) переходит в стихийные действия — погромы, поджоги, разрушение тюрем, захват административных зданий. Если стихийные действия затем будут кем-то возглавлять­ся, направляться и контролироваться, то бунт может перерасти в формы организованного протеста.

Организованные формы массового поведения могут быть как пассивными (кампания гражданского неповиновения, бойкот), так и активными (забастовка, восстание). По своим характеристикам организованные формы массового поведения близки к коллектив­ному поведению.

К наиболее социально значимым формам организованного мас­сового поведения относятся социальные движения — коллективные действия масс людей, направленные на поддержку социальных из­менений или на сопротивление им.

 

Поведение и потребности

Детерминистическое (причинно обусловленное) понимание по­ведения, в том числе преступного, исходит из того, что источником активности человека являются его потребности.

Потребность обычно определяется как нуждаемость в чем- либо, состояние определенной нехватки, которую организм стре­мится восполнить.

Состояние нужды в чем-то вызывает дискомфорт, психологи­ческую неудовлетворенность, которая заставляет человека что-то предпринимать, чтобы снять напряжение.

Удовлетворение (насыще­ние) потребности — процесс снятия напряжения, возвращения орга­низма в состояние равновесия.

Потребности возникают в процессе взаимодействия с окружаю­щей средой. Но потребности не только отражают зависимость чело­века от внешней среды, они являются и источником его активнос­ти, сами формируясь и развиваясь в процессе освоения и преобразо­вания этой среды.

В криминологии и уголовном праве интерес к проблеме потреб­ностей обусловлен тем, что потребности входят в качестве элемента в механизм преступного поведения. Достаточно распространена точка зрения, что причиной преступного поведения являются так называ­емые антисоциальные, или преступные, потребности: эгоцентризм, приобретение авторитета, потребность в насилии над людьми, сек­суальная потребность, потребности играть в карты, хулиганить, во­ровать и т.д.

Логика рассуждений здесь проста. Все потребности делят на два класса: низшие (физиологические, примитивные, эгоистические, из­вращенные) и высшие (духовные, интеллектуальные, творческие, моральные). В первых видят источник преступного поведения, во вторых — правомерного.

Оценочный подход к потребностям идет, видимо, от иерархической теории потребностей американского психолога А. Маслоу (1908—1970). В своей классификации потребностей он действительно употребляет термины «высшие» и «низшие», но они связаны не с социальной оцен­кой потребностей, а с их местом в пирамиде потребностей: эти терми­ны означают не оценку, а «порядковый номер». Потребности каждого нового уровня актуализируются (становятся насущными) лишь после того, как удовлетворены потребности предыдущего. Мотивирующей силой обладают только неудовлетворенные потребности. Голод опреде­ляет действия человека до тех пор, пока он не утолен.

Сила воздействия (потенциал) потребности — есть функция от степени ее удовлетворения. Сила воздействия потребности зависит от ее места в пирамиде потребностей. Лежащие в ее основании «низ­шие», физиологические, потребности обладают наибольшей силой воздействия. Для голодного человека неактуальны размышления о смысле жизни.

 

Побудительная сила человеческой активности заключена в по­требностях, которые являются источниками любой мотивации (хотя мотивы не всегда могут осознаваться личностью).

 

В психологии обычно выделяют три основные группы потреб­ностей, соответствующие основным видам деятельности:

витальные, или органические, потребности, обеспечивающие со­хранность человека как живого организма, — в пище, одежде, сексу­альная потребность, потребность в безопасности и т.д. (конечно, даже потребности этой группы у человека не являются чисто биоло­гическими, они в большей или меньшей степени социализированы);

социальные, определяемые социальной природой человека, — по­требность в общении, самоутверждении и т.д.;

духовные, или идеальные, — потребность в труде, а также твор­ческие, познавательные, моральные потребности.

В этой классификации нет места так называемым «извращен­ным» потребностям, таких потребностей не существует вообще. А то, что нередко называют в качестве таковых, или вовсе не являют­ся потребностями (эгоизм, потребность хулиганить), или не явля­ются в принципе социально порицаемыми (честолюбие, потребность в самоутверждении).

Сексуальные извращения (садизм, мазохизм, некрофилия) так­же не являются потребностями, а выступают в качестве средства удовлетворения сексуальной потребности

Часто называемые в качестве антисоциальных потребности в алкоголе, наркотиках не являются собственно потребностями. Их лучше называть квазипотребностями: они не являются ни органи­ческими (их нет у животных, они не нужны для поддержания жизнедеятельности организма), ни социальными, ни духовными. Они вторичны по отношению к потребностям и проявляются как результат неудовлетворенности этих потребностей — и социальных (отчуждение, непонимание и т.д.), и духовных (творческая несос­тоятельность, разочарованность в жизни и т.д.). Они же могут выступать в качестве средства удовлетворения других потребнос­тей.

 

Потребности как объективно необходимые условия существова­ния и развития человека не могут быть антисоциальными, поскольку человек по своей природе — существо социальное.

Антисоциальны, преступны не сами потребности, а средства их удовлетворения.

И то, какое средство изберет в данный момент субъект, зависит не от потребности как таковой, а от особенностей личности индиви­да и характера ситуации, которая содержит определенный набор ре­альных возможностей удовлетворения этой потребности.

Мотпваипя поведения

Как уже отмечалось, потребности являются источником мо­тивации.

Мотивацией называют как совокупность мотивов, так и процесс формирования мотива.

Мотив — это то, что, отражаясь в сознании человека, побуждает его к деятельности, направленной на удовлет­ворение потребности.

 

Мотив является элементом субъективной стороны состава пре­ступления, а по некоторым составам он еще и предмет доказывания. Этим определяется интерес к категории мотива в уголовном праве.

В криминологии мотив может выступать в качестве основания классификации преступлений, например на насильственные и ко­рыстные

Следует различать понятия «мотив» и «мотивировка». Подлин­ные мотивы поведения осознаются личностью не всегда и далеко не полностью. Не бывает безмотивных преступлений, но бывают пре­ступления немотивированные.

Мотивировка — это форма осознания мотива, рациональное объяс­нение причин поступка.

Но мотивировка является формой не только осознания, но и маскировки подлинного мотива и оправдания поступка. Поэтому процесс мотивировки может протекать как на сознательном, так и на бессознательном уровне.

Чтобы обеспечить себе душевное спокойствие (важнейшая по­требность личности), люди часто предпочитают не замечать подлин­ные мотивы своего поведения, объясняя его себе (и другим) благо­родными побуждениями. Таким образом, один мотив (подлинный, неосознаваемый) обеспечивает нужный для личности результат, другой (осознаваемый, оправдательный) — необходимое для личности чув­ство самоуважения.

Одно из важнейших положений психоанализа, обогативших со­временную психологию, составляет понятие «психологическая за­щита». Психологическая защита заключается в специфической пере­работке сознанием или подсознанием нежелательной для личности информации. С помощью защиты нейтрализуется неблагоприятное воздействие такой информации на личность.

 

Способы психологической защиты весьма разнообразны. При­ведем примеры некоторых из них.

Рационализация — подыскивание рациональных доводов для оп­равдания собственного неблаговидного поведения или своих неудач. Человек завидует коллеге, который сделал успешную карьеру, но понимает, что зависть нехорошее чувство, и убеждает себя в том, что отрицательное отношение к коллеге вызвано не завистью, а явной несправедливостью. Ведь, на его взгляд, успешное продвиже­ние коллеги по службе объясняется не деловыми качествами, а удач­ной женитьбой, подхалимажем и т.п.

Проекция — перенесение собственных характеристик на других, приписывание другим людям своих моральных качеств и побужде­ний. Скажем, человек хочет занять какую-либо должность и для достижения этой цели не брезгует сомнительными средствами. Ему будет намного лучше, если он убежден в том, что и другие метят на эту же должность и также используют неблаговидные методы. Подобное убеждение позволяет легче обходить нравствен­ные запреты.

Отрицание реальности — отказ трезво воспринимать действи­тельность, уход от нее. Многие родители, дети которых начинают курить, пить или употреблять наркотики, с детской доверчивостью принимают любые объяснения. Одежда пахнет табаком — это от курящей соседки по парте; вернулся заполночь — готовился к кон­трольной и т.д. И чем более неадекватным становится поведение подростка, тем с большей настойчивостью родители убеждают себя и окружающих, что их ребенок в отличие от других не пьет, не курит, всецело поглощен учебой.

Перемещение — разрядка подавляемых чувств, как правило, чув­ства враждебности, направленная на объект менее опасный, чем тот,который вызвал отрицательные эмоции. Если начальник поссорился с женой, то он может весь день вымещать злость на подчиненных.

 

«Психологическая зашита» и преступное поведение

ответов на этот вопрос содержится в теории нейтрализации американских кри­минологов Г. Сайкса и Д. Матзы.

Данная теория исходит из того, что социальные нормы, призы­вающие к должному поведению, в большинстве своем не выража­ются в категорической форме. Нормативная система — отнюдь не жесткий свод правил, выполнение которых обязательно для любого в любых обстоятельствах, она обладает свойством гибкости. Есть заповедь «не лги». Но ведь морально оправдана и «ложь во спасе­ние». Даже заповедь «не убий» не является абсолютной: она не рас­пространяется на действия солдата на войне.

Подобного рода гибкость присуща и уголовному закону. В нем содержатся нормы, устраняющие ответственность по такого рода ос­нованиям, как невменяемость, необходимая оборона, крайняя необ­ходимость и т.д. Преступное поведение в значительной степени оп­ределяется сознательным или бессознательным расширением сферы действия подобных смягчающих обстоятельств. Правонарушители не вырабатывают свою систему норм, а используют особенности существующей нормативной системы для оправдания своего пове­дения. Распространяя смягчающие обстоятельства на свой конкрет­ный случай, они «нейтрализуют» действие правовых норм в отно­шении себя. Оправдание своего поступка снимает для правонару­шителя вопрос о собственной вине. Такое оправдание Г. Сайкс и Д. Матза называют нейтрализацией и считают, что она осуществля­ется пятью способами, или приемами.

 

Отрицание ответственности. Правонарушитель рассматривает себя как объект чьего-либо воздействия, как жертву обстоятельств (пло­хая семья, плохие друзья, материальные затруднения и т.д.) и этим подготавливает почву для отклонения от нормы, которую он в прин­ципе не отвергает. Отрицание ответственности как бы разрывает связь между субъектом и его действиями, снимает вопрос о вине и последствиях деяния.

Уголовное право отвергает принцип «объективного вменения» — ответственность без вины: какими бы чудовищными ни были по­следствия деяния, субъект не подлежит уголовной ответственности, если не установлена его вина (в виде умысла или неосторожности). Поэтому нарушитель, не отрицая факта содеянного и наступивших последствий, пытается доказать отсутствие своего злого умысла или переложить ответственность на других.

При опросе 74% осужденных ответили, что нельзя человека осуж­дать за плохой поступок, если в его основе лежали хорошие намере­ния. Вероятнее всего осужденные эту возможность «примеривают на себя», на свой реальный случай. И ответы типа «осуждать можно, но сажать не надо» этот вывод подтверждают.

Но когда вина слишком очевидна и ответственность за содеян­ное отрицать невозможно, нарушители применяют другой прием — отрицание вреда.

 

Отрицание вреда. Для нарушителя вопрос о преступности поведения тесно связан с наличием вреда или ущерба, причиненного его действиями. Причем этот вред может им толковаться самым различным способом: хулиганство как озорство, драка как выяснение отношений между свои­ми, угон автомобиля соседа как неудачная шутка и т.д. Главное, что какого-либо ощутимого вреда его действия никому из посторонних не причинили. Действительный вред, с точки зрения преступника, был причинен ему самому (попал в колонию) или его семье. На такой воп­рос о вреде один осужденный ответил: «Своим преступлением я причи­нил вред только самому себе — у меня рухнули все планы на дальней­шую жизнь». Этот человек был осужден на 10 лет за изнасилование.

Интересно отметить, что в данном случае нарушители склонны рассматривать в качестве преступных только деяния, если говорить юридическим языком, с материальным составом, т.е. причиняющие конкретный реальный ущерб. Наличие же в законе формальных составов преступлений, предусматривающих ответственность за дей­ствия независимо от наступивших последствий, ими игнорируется.

Если невозможно подвергнуть сомнению факт нанесения реаль­ного ущерба, нарушители прибегают к следующему приему — отри­цание наличия жертвы.

 

Отрицание наличия жертвы. Даже если нарушитель признает свою ответственность за неправильные действия и готов допустить, что они причинили кому-нибудь вред, он пытается акцентировать вни­мание на личности жертвы, представляя свое деяние как вид спра­ведливого возмездия или наказания: жертва превращается в злодея, а преступник — в благородного мстителя (вспомним Юрия Деточки- на из фильма «Берегись автомобиля»). Данный прием можно на­звать комплексом Робина Гуда: если вор у вора дубину украл, то это уже не воровство, а восстановление социальной справедливости. Среди опрошенных осужденных 45,4% считают, что не нужно быть справедливым с несправедливым человеком; 57,3% полагают, что нечестных людей можно обманывать.

Широкому использованию такого способа самооправдания спо­собствует его глубокая укорененность в обыденной морали и народ­ной культуре. Мораль любого народа порицает обман, но народный же фольклор утверждает, что обман обманщика не грех, а доблесть. Об этом говорят и шедевры мировой литературы — от «Декамерона» до «Золотого теленка». Существует даже самостоятельный литера­турный жанр — «плутовской роман».

Хотя снисходительное отношение к жуликам и мошенникам свой­ственно, видимо, любой национальной культуре (вспомним героевДж. Лондона или О’ Генри), но у русского народа это проявляется, пожалуй, наиболее ярко.

Если правонарушителю все же не удается опорочить жертву, то применяется такой прием, как осуждение осуждающих.

 

Осуждение осуждающих. Нарушитель может переключить вни­мание со своих действий на действия (или личность) осуждающих его людей: те, кто меня осуждает, сами плохие и несправедливые люди (судья — взяточник, милиционеры — садисты). Когда нару­шитель видит явную (или мнимую) аморальность других людей, ему легче снизить неблаговидность собственного поведения.

Недаром в исправительных колониях наибольшей популярнос­тью пользуются газетные статьи и телепередачи о преступлениях и аморальных поступках сотрудников правоохранительных органов и представителей власти. «Если чиновники берут многомиллионные взятки, строят роскошные дачи и при этом остаются безнаказанны­ми, то почему в тюрьме оказался я? Ведь моя вина по сравнению с их виной ничтожна. Значит, общество поступило со мной явно не­справедливо и тем самым освободило меня от всех моральных обя­зательств перед ним», — рассуждают осужденные. Правильно заме­чено, что осужденным вина общества перед ними нужна не меньше, чем обществу раскаяние преступников.

Когда все перечисленные выше способы не срабатывают, нару­шители прибегают к другому приему — обращение к более важным обязательствам.

 

Обращение к более важным обязательствам. Внешний и внутрен­ний контроль могут быть нейтрализованы также в результате того, что требования общества в целом приносятся в жертву интересам группы, к которой принадлежит нарушитель. Он вовсе не обязатель­но отвергает официальную нормативную систему, а скорее рассмат­ривает себя как человека, столкнувшегося с нравственной дилем­мой, которая, к сожалению, может быть разрешена только нарушением «неразумного» закона (я не мог бросить друга, не мог пока­заться трусом и т.д.). В этом проявляется прагматическое отноше­ние к морали и праву: нормы следует соблюдать, но до тех пор, пока это выгодно, пока позволяют обстоятельства.

Правовой прагматизм подтверждают исследования правосозна­ния преступников. При изучении правосознания обычно использу­ют методику коллизий, или казусов. В этих коллизиях имеет место конфликт норм: общественных и групповых, групповых и личных и т.д. Конечно, выбор возможного поведения при решении казуса не предопределяет действительное поведение, но говорит о степени зна­чимости той или иной ценности и, следовательно, показывает веро­ятность реального поведения в соответствии с этой ценностью.

Так, осужденным была предложена следующая коллизия: «Деся­тиклассник был свидетелем разбойного нападения своих приятелей, но никому ничего об этом не сказал». Осужденные должны были оценить поведение действующего лица коллизии и выбрать вариант своего поведения в аналогичной ситуации.

При решении казуса наблюдалась закономерность: осужденные дают больше правильных оценок поведения других лиц и меньше правильных вариантов своего возможного поведения. Прагматичес­кое отношение к морали в том и проявляется, что при положитель­ном отношении к норме (выбор правильного варианта поведения для других) одновременно наблюдается готовность нарушить ее при неблагоприятных (с точки зрения нарушителя) обстоятельствах.

Утверждения типа «я не хотел этого», «я никому не причинил вреда», «они сами это заслужили», «я это сделал не для себя», часто применяемые правонарушителями в свое оправдание, сама потребность в нем говорят о том, что в противоправном поведении нарушители руководствуются не какими-то особыми ценностями и нормами. Они, как уже было сказано выше, используют свойства существующей нор­мативной системы для обоснования и оправдания своего поведения.

 

Исследования пока­зывают, что самооценка преступников отличается меньшей критич­ностью по сравнению с законопослушными гражданами, характеризу­ется неадекватностью, причем преобладает завышенная самооценка.

 

В29

Социальной стратификацией (ог лат. stratum — слой + facere — делать) называют дифференциацию людей в обществе в зависимости от доступа к власти, профессии, дохода и некоторых других социально значимых признаков. Понятие «стратификация» предложил социолог Питирим Александрович Сорокин (1889- 1968), который позаимствовал его из естественных наук, где оно, в частности, обозначает распределение геологических пластов.

Рис. 1. Основные виды социальной стратификации (дифференциации)

Распределение социальных групп и людей по стратам (слоям) позволяет выделить относительно устойчивые элементы структуры общества (рис. 1) с точки зрения доступа к власти (политика), выполняемых профессиональных функций и получаемого дохода (экономика). В истории представлены три основных типа стратификации — касты, сословия и классы (рис. 2).

Самой простой стратификационной моделью является дихотомическая — деление общества на элиты и массы. В самых ранних архаических социальных системах структурирование общества на кланы осуществляется одновременно с установлением социального неравенства между ними и внутри их. Так появляются «посвящённые», то есть те, кто посвящён в определённые социальные практики (жрецы, старейшины, вожди) и непосвящённые — профаны[1]. Внутри такое общество может и дальше при необходимости по мере развития стратифицироваться. Так появляются касты, сословия, классы и т. д.

Современные представления о сложившейся в обществе стратификационной модели достаточно сложны — многослойны (полихотомические), многомерны (осуществляются по нескольким осям) и вариативны (допускают сосуществование множества стратификационных моделей): цензы, квоты, аттестация, определение статуса, ранги, льготы, привилегии, др. преференции.


Поделиться:

Дата добавления: 2015-02-10; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты