Роковые ошибки

Соблюдение правил доказательства необходимо для того, чтобы интеллектуально развитый человек поверил в доказываемое положение. Но некоторым кажется, что вопрос о доказательстве второстепенен. Они говорят, что задача науки заключается в том, чтобы открыть истину, а вопрос о ее формально-логическом доказательстве можно отложить на потом. Это – глубочайшее заблуждение. Пока научная истина не доказана, она не открыта.

Большие несчастья могут произойти из-за того, что люди поверят в то, что недоказанная истина является доказанной. Поразительный пример этого очень свеж. Он у нас перед глазами.

Около восьмидесяти лет тому назад миллионы трудящихся в Российской империи поверили в неизбежность и благотворность наступления нового социального порядка, основанного на общественной собственности на средства и орудия производства. Они поверили в то, что эта неизбежность доказана научно величайшими гениями человечества — К. Марксом и Ф. Энгельсом. Многие и до сих пор в это верят. Но это вовсе не потому, что они вновь и вновь вгрызаются в многочисленные тома работ основоположников. Особых дискуссий по поводу этих томов не происходит. Чаще всего сторонники социализма их и не читают. Тем более, не анализируют с логической точки зрения.

Сейчас такой логический анализ произвести гораздо легче, чем во времена Маркса и Энгельса. История высветила те ошибки, которые были в их доказательствах. Читателю нетрудно будет их понять. Нам не требуется анализ многих томов. Это невозможно и не нужно, поскольку, хотя в них и рассматривается большое количество самых разных вопросов, непосредственное доказательство неизбежности социализма сконцентрировано в двух местах. Это — первая глава “Манифеста коммунистической партии” К. Маркса и Ф. Энгельса и 24-я глава первого тома “Капитала” К. Маркса, аргументы в которой во многом повторяют аргументы “Манифеста”.

Основной аргумент — капитализм приводит к обнищанию рабочего класса. Рабам и крепостным было легче. Они все же получали то, что было необходимо для их существования. “Современный же рабочий вместо того, чтобы подниматься вместе с прогрессом промышленности, опускается все ниже и ниже условий существования своего собственного класса. Рабочий становится нищим, и нищета растет еще быстрее, чем население и богатство” (Манифест). Особенно тяжело приходится мужчинам, которые по мере развития промышленности становятся иждивенцами женщин и ... детей. “Чем менее ловкости и силы требует ручной труд, т. е. чем более развивается современная промышленность, тем более мужской труд вытесняется женским и детским” (Манифест).

В “Капитале”, правда, уже нет этого аргумента, но нет и отказа от него. Там в центре внимания — монополизация, связанная с уменьшением числа собственников: “Вместе с постоянно уменьшающимся числом магнатов капитала, которые узурпируют и монополизируют все выгоды этого процесса превращения, возрастает масса нищеты, угнетения, рабства, вырождения, эксплуатации, но вместе с тем и возмущения рабочего класса, который обучается, объединяется и организуется механизмом самого процесса капиталистического производства. Монополия капитала становится оковами того способа производства, который вырос при ней и под ней. Централизация средств производства и обобществления труда достигает такого пункта, когда они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют”.

Сейчас совершенно ясна абсурдность тезиса об обнищании рабочего класса в промышленно развитых странах, а именно эти страны имели в виду К. Маркс и Ф. Энгельс. Нам приходится только мечтать об уровне жизни американского, английского или французского рабочего. И, конечно же, нигде мужской труд не вытеснен женским и детским. Налицо наиболее грубая ошибка, относящаяся к аргументам — ложное основание (error fundamentalis).

Другая ошибка — предполагается, что с монополиями нельзя бороться в рамках самого капитализма. Это предвосхищение основания (petitio principii), поскольку оно не доказано.

Но самая главная ошибка — смешение абсолютного с относительным. Нет оснований считать капиталистический строй идеальным. Его недочеты очевидны. Достаточно вспомнить безработицу. Но при сопоставлении капитализма и социализма необходимо было показать, что социализм не приведет общество к положению еще более худшему, чем то, к чему может привести капитализм. Ничего этого нет ни у Маркса и Энгельса, ни у их последователей. Но об этом говорили другие философы. Вот что писал английский философ Герберт Спенсер в 1891 г., т. е. тогда, когда еще был жив Ф. Энгельс: “Помимо регулятивного аппарата, какой необходим и в ашем обществе для обеспечения национальной защиты, общественного порядка и личной безопасности граждан, в социалистическом строе должен быть еще регулятивный аппарат, заведующий всеми видами производства и распределения, в том числе распределением долей всевозможных продуктов между отдельными местностями, рабочими учреждениями и лицами”. Далее Спенсер говорит о том, что этот аппарат будет все более раздуваться, привлекая в себя все большее число чиновников различного типа и ранга. “Представьте себе все это и задайте себе вопрос: каково же будет положение простых рабочих? Уже теперь на континенте, где правительственные организации лучше выработаны и распоряжаются более властно, чем в Англии, слышны вечные жалобы на тиранический характер бюрократии, на высокомерие и грубость ее представителей... Что произойдет, когда разные части этой огромном армии чиновников, объединенной интересами, общими всем правителям, интересами власть имущих по отношению к подвластным, будут иметь под рукой необходимую им силу для обуздания всякого неповиновения, выступая притом в роли “Спасителей общества”?” (От свободы к рабству. Соч., часть I. Спб, 1899).

Не правда ли, поразительно, насколько точно Г. Спенсер предвидел будущее социализма! И не один только Спенсер! Как же отвечали марксисты своим критикам? Очень просто, они опровергали их с помощью уже известной нам логической ошибки — “argumentum ad hominem”. Это называлось вскрытием “классовых корней”. Любой критик социализма объявлялся буржуем, выражающим интересы капитала. Этого считалось достаточным, чтобы не отвечать критикам по существу. Ну, а после завоевания власти пускался в дело еще более действенный аргумент — ad baculum. He согласен, значит, ты сам защищаешь интересы капитализма, и если тебя за это не расстреляют, то твое место — в ГУЛАГе!