Человек в XXI веке

В XX в. стало понятно, что человек - это не просто сумма разнокачественных параметров (биологических, психических, социальных), а целостная система, обладающая на уровне целостности новыми, специфическими качествами, которые не могут быть сведены к качеству той или иной составной части или их простой сумме. Именно поэтому необходим философский уровень познания, который позволит избежать ограниченности частнонаучных подходов в изучении человека как целого. Ни отдельно взятая наука, ни их совокупность не могут решить такие проблемы, как сущность человека, его свобода, деятельность, смысл жизни и др. Для их решения необходимо выйти на уровень философского обобщения, позволяющего рассматривать человека как целостную систему. Это позволяет сделать часть структуры философского знания под названием философская антропология. каковы же ее особенности сегодня, на что направлены усилия мыслителей?

На наш взгляд, задача поставленная М. Шелером в первой половине прошлого века до сих пор не решена. Хотя фундаментальная наука о сущности и сущностной структуре человека уже создана, но она не стала философским основанием всех наук и уж тем более не определяет их исследовательские цели. И слова Шелера можно повторить и сегодня: «Приблизительно за последние десять тысяч лет истории мы - первая эпоха, когда человек стал совершенно "проблематичен"; когда он больше не знает, что он такое, но в то же время знает, что он этого не знает» [Шелер М. Человек и история»].

Сегодня мы переживаем наступление эпохи постмодернизма (буквально обозначает то, что после "модерна", или современности). Широкое хождение это термина начинается с конца 60-х гг. XX в., когда, возникнув как обозначение стилевых изменений в архитектуре, он все чаще применяется для характеристики новаций в литературе и искусстве, а также трансформации в социально-экономической, технологической и социально-политической сфере [Совр.зап.филос., С. 238].

Важнейшей составляющей эпохи постмодернизма является Интернет. Интерент - это квинтэссенция постмодернистского строя и стиля жизни, это то пространство, где постмодернизм представлен наиболее развернуто и по форме наиболее адекватно: войдя в Интернет, погружаешься в суть постмодернистской эпохи во всей ее философско-мировоззренческой и антропологической специфике. Основные представители философии постмодернизма: Жак Деррида, Жиль Делез, Феликс Гваттари, Жан-Франсуа Лиотар, Жак Лакан и т.д. В своем творчестве они отстаивают основные его черты - аксиологический (греч. axia - ценность) плюрализм, смешение разных традиций и норм, сознательное изменение и трансформация предельных полюсов, задающих привычные ориентиры в жизни человека; клиповость (фрагментарность и принцип монтажа); интертекстуальность и цитатность; смешение жанров - высокого и низкого; неопределенность, культ неясностей, ошибок, пропусков, пародийность; языковая игра и т.д. [Громыко, С. 175-176].

Антропологический тип, на который ориентирован постмодернизм, - это космополит, свободный от догмата любых культурных традиций и норм, прекрасно понимающий всю их условность; это абсолютно искренний по отношению к собственным природным инстинктам «шизоид» (термин Ж. Делеза и Ф. Гваттари), ценящий прежде всего потребление, в том числе потребление информации; это интеллектуал, владеющий правилами любой языковой игры и столь же легко освобождающийся от них [Громыко, С. 176].

Марков Б.В. Философская антропология. – http: anthropology, ru/ru/texts/markov/ fantr ii 1 html.

ДУАЛЬНОСТЬ ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА

Осознание двойственности своей природы — фундаментальное событие в жизни человека. С одной стороны, как и любое животное, он подчиняется физическим и биологическим условиям выживания, но с другой стороны, определяется социальными нормами, обладает сознанием свободы и стремится к исполнению духовных идеалов добра, справедливости, красоты и истины. Двойная детерминация человека задает динамическое напряжение, питающее культуру, и «сублимируется» в форме ее основных оппозиций: человек-животное, природа-общество, дух-тело, человек-бог, добро-зло и т. п. Значение этих «больших» метафизических противоположностей состоит в том, что они символизируют вечную загадку человека и стимулируют поиск своего назначения и места в мире. Неверно думать, что как таковые метафизические представления о человеке либо фантазии и утопии, либо идеологические двойники реальных отношений между людьми, т.е. нечто такое, что в любом случае ненужно и бесполезно: романтические утопии скрывают жестокую реальность, а идеологии ее оправдывают. Как видно из истории, источником культурного взрыва являются не только новые технологии, но и идеи, и прежде всего представления человека о самом себе, его цели и идеалы, которые хотя и не выполняются полностью, однако существенно определяют социальные, экономические и культурные завоевания человека.

Вместе с тем, нельзя закрывать глаза на историческую обусловленность и культурную относительность этих различий. Прежде всего следует иметь в виду, что они не являются данностями. Какими бы самоочевидными и естественными не казались противоположности человека и животного, мужчины и женщины, духа и тела, тем не менее они не являются извечными и в каждую эпоху понимаются и реализуются по-разному. Причиной тому является не только недостаток знания, но и различные способы производства человеческого, связанные как с технологиями, так и проектами, которые и составляют саму суть культуры. Человеком не рождаются, а становятся, но что такое человек и кем он должен стать — эту загадку каждая историческая эпоха решает по-своему. Разумеется существуют традиции, которых люди должны придерживаться, чтобы выжить в ходе инноваций, однако именно изменения окружающего мира заставляют искать новые воз­можности самоосуществления.

Важным методологическим вопросом является обсуждение тех ре­альных функций, которые обеспечивают данные различия: как и при каких условиях они возникают и каково их значение в системе обще­ственного порядка. Трудность решения вопроса о природе, происхождении и реальных функциях данных различий связана с тем, что они развиваются как бы на двух уровнях. С одной стороны, философия, а потом и наука пытаются уточнить эти различия и дать им четкое определение. С другой стороны, пытаясь доказать истинность и тем са­мым сделать определения действующими нормами поведения, мыслители сталкиваются с тем, что их рассуждения оказываются как недоказуемыми, так и невыполнимыми. Это вызвано тем, что различия природного и социального, божественного и человеческого, мужского и женского, плохого и хорошего, прекрасного и безобразного и т. п. складываются до познания и сами составляют неявную основу любых рассуждений. В культуре существует значительное число положений, которые, будучи самоочевидными и общепринятыми тем не менее не могут быть доказаны научным путем, ссылками на опыт или логиче­ское доказательство: тот, кто сомневается в существовании внешнего мира, в наличии сознания и т. п. всерьез, а не на философском дис­путе не считается нормальным. И это не случайно. Если сомневаться в этом, то недоказуемо и все остальное. История подобных различений уходит корнями в некогнитивные практики, и поэтому ее рекон­струкция должна опираться не только на определения, даваемые тем или иным философом, но и выявлять реальные структуры, в рамках которых они складываются и функционируют.