Современные движения и теории в социологии 5 страница

Не меньшее значение имели многочисленные исследования бюджета времени, проведенные под руководством С.Г. Струмилина. Достаточно назвать внушительную цифру: в период между 1922 и 1934 гг. было со­брано и изучено более 100 тыс. суточных бюджетов времени самых раз­ных групп населения, представляющих рабочий класс, крестьянство, слу­жащих, интеллигенцию. На материалах этих исследований было написано и опубликовано более 70 научных работ, авторами которых, по­мимо С.Г. Струмилина, были М.С. Бернштейн (специально изучавший бюджеты времени комсомольских активистов, пионеров и школьников), Я.В. Видревич, В.А. Лебедев-Петрейко, В.И. Михеев, Л.Е. Минц и др.³ Изучение бюджетов времени давало возможность поиска резервов более

¹ Феноменов М. Современная деревня. М., 1925.

² Андреев В. Костромской текстильщик и его бюджет. Кострома, 1925; Рабочий быт
в цифрах. М., Л., 1926; Кабо Е О Очерки рабочего быта М., 1928, Минц Л. Как живет
безработный М, 1927; Рашин А. Женский труд в СССР. М., 1928, и др

³ См.. Струмилип С Г. Бюджет времени русского рабочего. Пг„ 1923; Бюджет време­
ни русского рабочего и крестьянина в 1922—1923 гг. М , Л , 1924; Михеев В И Бюджет
времени рабочих и служащих Москвы и Московской области. М., 1932; Лебедев-Пет­
рейко В А. и др. Бкщжет времени рабочей семьи. Л., 1933.

Часть II. Современный этап

рационального использования как рабочего, так и внерабочего (в том чис­ле свободного) времени. При эгом особое внимание уделялось учету и ре­ализации закона экономии времени как одного из определяющих всю жизнедеятельность общества и образ жизни личности.

Здесь необходимо специально остановиться па концепции бюджета времени Струмшшпа, поскольку она сыграла значительную роль в осу­ществлении конкретных социологических исследований не только в 1920-х — начале 1930-х гг., но и в период возрождения отечественной со­циологии на рубеже 1950—1960-х гг. В 1922 г. он предложил для научно­го изучения и практического использования трехчленную формулу «труд — отдых — сон». Она отражала стремление к реализации идеи «трех восьмерок»: 8 часов работы, 8 часов отдыха, 8 часов сна. От этой идеи, од­нако, вскоре пришлось отказаться вследствие ее утопичности и невоз­можности реализовать в условиях общества 1920-х гг. Взамен приведен­ной выше формулы появилась иная структура времени, в основу которой было взято положение о диалектической взаимосвязи необходимости и свободы. В соответствии с новой идеей структура бюджета включала в се­бя необходимое и свободное время. Она и стала методологической осно­вой для проведения исследований бюджета времени самых различных групп советского общества.

Одним из актуальных направлений социологических исследований 1920-х гг. считалось молодежное. Поскольку с молодым поколением свя­зывали будущее нового строя, становился попятным интерес к его изуче­нию. Тем более что немало делалось в практическом плане для улучше­ния условий жизни и труда молодежи. Так, было введено ограничение продолжительности рабочего дня подростков (в возрасте до 18 лет) до 4^ 6 часов (без сокращения оплаты труда). Запрещалось использовать под­ростков на вредных, ночных и сверхурочных работах. Создавались усло­вия для обучения и профессиональной подготовки молодежи. Необходимыми становились исследования жизненных планов, ценност­ных и профессиональных ориентации, условий труда и отдыха, интереса к получению образования, общественной активности, культурных по­требностей молодежи, что нашло отражение в работах Е.О. Кабо, Я.Д. Ка-ца, Б.Б. Когана, А.И. Колодной, М.С. Лебединского и др. Особо выделим две работы, которые отличались обилием интересного социологического материала¹.

В период 1920-х — начала 1930-х гг. происходил процесс становления отраслевых социологии в отечественной науке. Одной из них была социо­логия брака и семьи, где особое значение имели работы С.Я. Вольфсопа (выше называлась его монография «Социология брака и семьи», изданная

1 Коган Б.Б, Лебединский М.С. Быт рабочей молодежи по материалам анкетного об­следования. М., 1929; Колодная А И. Интересы рабочего подростка: опыт изучения од­ной анкеты М, 1929.

Глава 29 Отечественная социология с рубежа 1910—1920-х гг до начала 1930-х гг. 553

к Минске в 1929 г.). В них давалась, в частности, интерпретация такого со­циального факта, как увеличение числа разводов в СССР. Чаще всего это эмпирически установленное обстоятельство рассматривалось односторон­не, как удар по прочности социального института семьи. Проблема брака и семьи имела в то время большое практическое значение, поскольку в 1920-х гг. начались активные дискуссии о том, что нового должен внести социализм и коммунизм в семейно-брачные формы жизни и какими вследствие этих изменений должны стать бытовые условия для молодых семей в советском обществе. Выводы социологов играли заметную роль в принятии архитектурно-планировочных решений, а также строительстве специальных зданий для молодых семей. Чего стоил в этом плане только один «Дом нового бы га», являющийся ныне общежитием МГУ!

Значительные исследования и практические перемены осуществля­лись в области просвещения, обучения и воспитания, что способствовало становлению отечественной социологии образования. В этой области во второй половине 1920-х гг. наметились тесные связи между педагогикой и социологией, к установлению которых призывали советские государст­венные деятели. Так, А.В. Луначарский в статье, специально посвящен­ной проблеме этих связей («Социологические предпосылки советской педагогики», 1927), писал: «Марксист-педагог является необыкновенно типичной фигурой марксиста-социолога вообще. Марксист-педагог не смеет шага ступит ь без социологического образования, без социологичес­кой оглядки, они нужны ему отнюдь не в меньшей степени, чем знакомст­во с педолошей или рефлексологией, чем знакомство с методикой и т.д.»¹. Если отбросить марксистский «камуфляж» (хотя для Луначар­ского это не было камуфляжем), то в основе приведенного выше положе­ния лежит здоровая идея, сформулированная в свое время Э. Дюркгсй-мом в работе «Педагогика и социология» и состоящая в доказательстве сильной зависимости педагогики от социологии, причем гораздо более сильной, чем от любой другой науки (см. об этом подробнее в первой ча­сти учебника).

Развитие социологических исследований в сфере образования было вызвано глубокими реформами школы, всей системы обучения и воспи­тания, доставшейся в наследство от дореволюционной России. Не каса­ясь их содержания, отметим, что исследования были многоаспектными и затронули особенно глубоко область психологии обучения, сферы пове­дения молодежи, подростков (Н.А. Бухгольц, A.M. Гельмонт, Н.Н. Иор­данский, В.Е. Смирнов и др.). Интересное исследование по проблеме ода­ренности выполнил Струмилин, в 1925 г. выпустил книгу «Психология юношеского возраста» Смирнов.

^ Луначарский А В. Социологические предпосылки советской педагогики // О вос­питании и образовании М., 1976. С. 191.

Часть П. Современный этап

Говоря об отраслях социологии, развивавшихся в 1920-х — начале 1930-х гг., необходимо отметить исследования в области социологии ре­лигии (А.И. Клибанов, Е.Ф. Федоров), социологии народонаселения (Л.Л. Паперный, Б.Я. Смулевич), социологии преступного поведения (В.В. Внуков, А.А. Герцензон), социологии искусства (Р.И. Егизаров, А.В. Трояновский), социологии города (Н.О. Мещеряков, Л.М. Сабсо-вич) и др. Конечно, это были начальные таги в развитии отраслей соци­ологического знания. Однако в ходе проводившихся в их рамках исследо­ваний накапливался очень важный эмпирический материал, который служил базой не только для теоретических (пусть и весьма скромных) обобщений, но и практических выводов для выработки определенной со­циальной политики и государственных решений.

Отечественная социология не могла развиваться без разработки мето­дологии, совершенствования методики и техники конкретных исследова­ний. Базой для таких работ послужили дореволюционные исследования в России, которые осуществляли земские статистики. Традиции, ими зало­женные, не пропали даром. Российские социологи постоянно обращались к данным социальной статистики. Этому способствовало создание в 1925 г. «Общества статистиков-марксистов» и издание журнала «Статис­тика труда».

В 1920-х гг., по существу, использовалась вся палитра методов кон­кретного социологического исследования. Применялись опросы (в том числе массовые, например при изучении восприятия кино зрителями), интервью, беседы, наблюдение, контент-анализ документов (в ходе изуче­ния писем рабочих корреспондентов), эксперименты, анализ бюджетов времени и др.

Характеризуя работы в области методики и техники конкретного со­циологического исследования 1920-х гг., нужно отметить, что свою боль­шую роль сыграли труды А.В. Болтунова (методика проведения анкетных обследований), Н.Д. Левитова (проблемы методики и техники социаль­но-психологических исследований), П.И. Люблинского (методика соци­ального обследования детей), С.Г. Струмилина (методология и методика изучения бюджетов времени, разработка статистических методов обра­ботки и анализа данных), А.В. Чаянова (вопросы методики бюджетных исследований) и др. В них давалась оценка использованному социологи­ческому инструментарию, высказывались советы и рекомендации по его совершенствованию, обобщался опыт организации и проведения как по­левых, так и экспериментальных исследований.

Однако при всех успехах и достижениях в этой области существовал и ряд недостатков, которые тормозили быстрое развитие конкретных ис­следований. Среди недостатков нулено в первую очередь отметить частое отсутствие глубоких теоретических выводов, что было следствием нале­та эмпиризма. Большой фактический эмпирический материал, как пра-

Глава 29 Отечественная социология с рубежа 19J0—1920-х гг. до начала 1930-х гг. 555

вило, лишь описывался без серьезного и детального анализа. Работы же, построенные на трактовке этого материала, далеко не всегда содержали в себе глубокие обобщения и новаторские идеи. Еще одним серьезным не­достатком был невысокий уровень обработки полученной информации. Сама обработка осуществлялась вручную. Но, поскольку материала бы­ло много, на нее уходило много времени, по отдельным исследованиям (особенно связанным с изучением бюджетов времени) — годы. Исследо­вания получались весьма протяженными по времени, вследствие этого — дорогостоящими, выводы же оказывались запоздалыми и не всегда соот­ветствовали тем целям и задачам, которые перед социологами ставились вначале.

§ 3. Итоги периода

Подводя итог развитию отечественной социологической науки в период 1920-х — начала 1930-х гг. в целом, следует иметь в виду противоречивый характер этого процесса. С одной стороны, необходимо видеть реальные достижения, связанные с попытками институционализировать социоло­гию, развивать социологическую теорию (пусть и в рамках весьма огра­ниченных возможностей марксизма) и отдельные отрасли социологичес­кого знания, проводить конкретные социологические исследования, совершенствовать их организацию, методику и технику, публиковать ре­зультаты научных изысканий в виде учебников, монографий, книг, бро­шюр, статей. Требуют положительной оценки имевшие место в первые послереволюционные годы попытки социологического образования и просвещения, равно как и появлявшиеся в то время возможности сосуще­ствования и взаимодействия в дискуссионной форме марксистской и не­марксистской социологии.

С другой стороны, нельзя не отметить постепенное превращение соци­ологии в служанку партийного и государственного руководства страны, в придаток идеологической машины, направленной на оправдание его внешней и внутренней политики, насильственной коллективизации, кро­вавой расправы с миллионами людей под видом их раскулачивания, голо­да, массовых репрессий, поддержание в обществе процесса происходящей канонизации марксизма-ленинизма. Но социология не сумела справить­ся с этими задачами, и не потому, что ее представители не хотели их ре­шать. Они просто не могли это делать вследствие специфики самой на­уки, особенно эмпирических социологических исследований, в ходе которых приходилось обращаться с вопросами к населению и получать, следовательно, правдивую информацию. Таким образом, то, что пред­ставлялось тогда таким естественным, на самом деле оказалось путем со­циологии в «черную ночь», в период запрета и забвенья.

Часть II. Современный этап

Происходит сначала умаление роли и падение значения социологиче­ского знания в новых условиях резко ухудшившейся в экономическом, социальном и политическом отношениях жизни. В начале 1930-х гг. оно становится ненужным, поскольку практически оказывается не в состоя­нии выдавать черное за белое. Затем на возникшую «объективную не­нужность» накладывается антисоциологическая линия борцов за чисто­ту марксизма-ленинизма, отрицавшая вообще право социологии па существование.

Этим аргументом немедленно воспользовался сталинский режим, кото­рому социология как наука, раскрывающая противоречия общественных процессов широкого социального и конкретного локального характера, бы­ла не нужна. Тоталитарная система вполне могла обойтись без их изучения. Более того, социологические исследования вследст вие их научной природы и социальных функций становились просто опасными. Социология объяв­ляется буржуазной лженаукой, сам термин, означавший название науки, изымается из употребления па несколько десятилетий. Целое поколение (а то и два) советских людей оказывается лишенным всяко! о представления о социологии, ее сути, особенностях и возможностях.

Что касается самих социологов, то их судьба в икал тарном общест­ве оказалась незавидной. Часть из них вынуждена была оншти or про­фессиональной социологической деятельности и заняться какой-либо иной работой — в соответствии с собственными возможностями и способ­ностями. Другая часть по-прежнему стремилась отстаивать творческий дух любимой науки и правдиво анализировать социальные процессы. По­нятно, что судьба этих людей оказалась поистине трагичной. «Каток тота­литаризма прокатился по личным судьбам многих отечественных социо­логов, но самой науке в целом, по ее контактам с другими национальными ветвями знания» [Голосенко, Козловский. 1995. С. 521.

Трагичной оказалась судьба не только многих людей, по и целых науч­ных коллективов, институтов, которые оказались разфомлеппыми. В этом отношении представляет интерес интервью, которое дала акаде­мик Т.И. Заславская журналу «Огонек». В нем она приводит воспомина­ния своих коллег о том, как реально происходило уничтожение экономи­ческой и социологической пауки: «В J 930-х годах в Академии паук СССР существовал то ли один институт аграрных проблем (точное название не помню), то ли далее два института аграрного профиля. И вот однажды, в 1934-м или 1935 году, сотрудники, как обычно, пришли на работу, а вой­ти в институт не смогли. На дверях было объявление о том, что в течение ближайших двух-трсх дней институт будет закрыт на профилактику или срочный ремонт и сотрудников просят работать дома. В назначенный срок двери оказались открыты, люди прошли к своим рабочим местам и обнаружили... пустые столы и шкафы. Все до последнего листка бумаги было изьято: собранная в экспедициях первичная информация, социоло-

Глава 29. Отечественная социология с рубежа 1910—1920-х гг. до начала 1930-х гг. 557

гические анкеты, данные их разработки, находившиеся в работе отчеты, статьи, диссертации.

Не правда ли, сильная акция? Это ведь был целый научный институт, причем достаточно яркий и i иорчсский. И так, в один миг он был раздав­лен. А потом социоло! ия превратилась в "буржуазную" науку и была, как и вес общественные пауки, превращена в сферу схоластики, цитатничест-

ва и догматизма»'.

Возрождение отечественной социологии, как известно, началось в пери­од «хрущевской оттепели», в конце 1950-х — начале 1960-х гг. Но до этого было еще десятилетие с конца 1940-х гг., когда термин «социология» вновь стал использоваться, однако в иных, чем в 1920-х гг., целях — критики за­рубежных или, что точнее для того времени, буржуазных социологических концепций. Этой работой было поручено специально заниматься одному из секторов в Институте философии АН СССР. Появился особый жанр «критики буржуазной социологии», который надолго вошел в структуру научной социологической деятельности. Безэтого своеобразного «грифа» ни диссертации, пи книги, ни статьи, в которых рассматривались зарубеж­ные социологические теории, не могли быть защищены либо опубликова­ны на протяжении нескольких следующих десятилетий, по существу вплоть до середины 1980-х гг. Но об этом — уже в следующей главе.

Вопросы и задания

1. Назовите основные периоды развития отечественной социологии в XX в. Какие
критерии положены в основу приводимой вами периодизации?

2. • Охарактеризуйте содержание развития огечес1вснной социологии в 1917—1922 гг.

Какие наиболее важные процессы развшия социологической науки в лто время вы специально подчеркнули бы?

3. Почему в первые годы советской власти представители немарксистской липни в
развитии от ечественной социологии имели определенные возможности для творче­
ской деятельности? Почему ситуация в корне изменилась к концу 1922 г.?

4 Что собой представляло развитие марксистской теоретической социологии в СССР в 1920-х гг.? Охарактеризуйте наиболее важные, с вашей точки зрения, про­цессы, в пей происходившие.

5. Определите основные теоретические полиции (мнения), существовавшие в 1920-х гг. в стране относительно социологии как науки

6 Какие проблемы развития теоретической социологии поднимались в работах оте­чественных авторов 1920-х гг.?

7. Охарактеризуйте процесс развития .жпирических и прикладных социологических
исследований в СССР в 1920-х гг. В каких отраслях социологии исследования про­
водились наиболее активно и почему'

8. Какие проблемы труда, производства и управления вызвали у специалистов осо­
бый интерес и почему?

Заславская Т.И. Народ безмолвствуе!? // Огонек. 1988. № 41. С. 6.

Часть II Современный этап

9 Расскажите об исследованиях бюджетов времени, проводившихся в стране под ру­ководством С.Г. Струмилина.

10. Какие методы конкретного исследования применялись социологами? Приведите примеры.

И. Подведите итоги развития отечественной теоретической и эмпирической социоло­гии в 1920-х гг. Покажите ее реальные достижения и недостатки, а также те пробле­мы, которые ей предстояло решать.

12. Почему на развитие отечественной социологии было наложено «табу»? Как это бы­ло сделано? ~

Литература '

Винклер РЛ, Голенкова 3 Т, Гридчин Ю В. Становление и развитие марксистско-ленин­ской социологии в СССР в 20—30-е годы // История становления советской социо­логической науки в 20—30-е годы. М, 1989

Гастев А К. Как надо работать. М., 1972

Голосенко И.А., Козловский В.В, История русской социологии XIX—XX вв. М, 1995.

История социологии. Минск, 1993.

История становления советской социологической науки в 20—30-е годы. М , 1989.

Капитонов Э А. Социология XX века. Ростов н/Д., 1996.

Култыгин В П История российской социологии. М., 1994

Култыгин В П. Классическая социология. М., 2000.

Новикова С.С История развития социологии в России. М; Воронеж, 1996.

Новикова С.С. Социология история, основы, институционализация в России. М; Воро­неж, 2000.

Сорокин П. Долгий путь. Автобиографический роман Сыктывкар, 1991.

Сорокин ПА. Состояние русской социологии за 1918—1922 гг // Общедоступный учеб­ник социологии. М, 1994

Социология в России. М., 1998.

Чагин Б.А , Клушин В И Борьба за исторический материализм в СССР в 20-е годы. Л., 1975