КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава 33. Корея на распутье.
У меня не осталось хороших воспоминаний о корейцах, потому что первымикорейцами, которых я встретил в своей жизни, были солдаты в японскихмундирах. Корейцы входили в один из двух контингентов вспомогательных войск,прибывших в Сингапур вместе с японцами. Другой группой являлись жителиТайваня. Корейцы были такими же жесткими и властными, как и японскиесолдаты, а жители Тайваня использовались в качестве переводчиков, ибо ониразговаривали на хоккиен, - основном диалекте китайского языка,использовавшемся в Сингапуре. В послевоенное время динамичное экономическое развитие Южной Кореипомогло мне преодолеть предубеждения прошлого. Я посетил страну в октябре1979 года, и президент Пак Чжон Хи принял меня в своей официальнойрезиденции - Голубом Доме (Blue House). Он был человеком аскетического вида,небольшого роста, худощавым, жилистым, с острым лицом и узким носом. ПакЧжон Хи был отобран японцами и получил подготовку в качестве военногоофицера. Вероятно, он принадлежал к числу лучших представителей своегопоколения. Он хотел развития более тесных отношений со странами АСЕАН и надеялся,что я смогу ему в этом помочь. Он сказал, что перспективы поддержания мирана Корейском полуострове были плохими. Южная Корея не хотела еще однойвойны, настаивая сначала на заключении мира, а уже потом - на воссоединениистраны. Северная Корея хотела добиться воссоединения силой. Я спросил его,возможно ли было продлить американские гарантии безопасности Южной Кореи напериод после 1981 года, который был назван президентом США Картером вкачестве даты вывода американских войск из Кореи. Он ответил, что министробороны в администрации Картера Браун (Brown) пообещал, что США будутобеспечивать безопасность Южной Кореи и после 1981 года и публично заявил,что безопасность Южной Кореи являлась для США жизненно важной. Я сказал, чтоданное Картером в 1976 году предвыборное обещание вывести войска из Кореибыло популярно среди американцев, но, если бы настроение электоратаизменилось, то и Картер мог бы изменить свою позицию. Пак согласился,добавив, что ему было сложно приспосабливаться к политике США, на которуюоказывали влияние проводившиеся каждые четыре года выборы. Вечером, за ужином, он не участвовал в светской беседе. Разговорподдерживала его 20-летняя дочь, которая разговаривала по-английски. Паксказал, что получил подготовку в качестве военного, и его делом былопринятие политических решений, основанных на советах и рекомендацияхэкспертов, назначенных им на должности министров и высших официальных лиц. Премьер-министр Южной Кореи Цой Кью Ха (Choi Kyu Hah) был способнымчеловеком, получившим японское образование. Его жена также получила хорошееобразование в Японии и не уступала ему в развитии интеллекта. Она и ее муждо сих пор читали японские романы и газеты. Представители корейской, как итайваньской интеллигенции, до такой же степени находились под влияниемяпонцев, как я - под влиянием англичан. Пак Чжон Хи находился у власти напротяжении 18 лет и, опираясь на дисциплинированный и сплоченный народ,единодушно настроенный провести экономическую модернизацию, добилсяэкономического процветания страны. Следуя японскому опыту, он ревнивоохранял внутренний рынок и принимал агрессивные меры по развитию экспорта.Он поощрял, даже заставлял корейцев делать сбережения, лишая их такихпредметов роскоши, как цветные телевизоры, которые корейцы массовоэкспортировали. На меня произвели впечатление его сильная воля и суроваярешимость добиться процветания Кореи, - без него Корея могла бы никогда недобиться успеха в качестве индустриальной нации. Через 5 дней после того какя покинул Корею, Пак был убит своим ближайшим помощником, начальникомразведки. Согласно версии правительства, это являлось частью заговора,направленного на захват власти. Корейская пресса сообщала, что начальникразведки боялся, что его сместят с должности после того, как Пак подвергкритике его неудачные действия по подавлению волнений среди студентов ирабочих, участвовавших в столкновениях с полицией в городе Пусан (Pusan). Этот визит подтвердил мою оценку корейцев как людей жестких, способныхк преодолению значительных трудностей. Сменявшие друг друга завоеватели,приходившие из степей Центральной Азии, останавливались на полуострове.Корейцы вели свое происхождение от монголов и имели явно выраженныеособенности строения лица и тела, по которым было легко отличить их отяпонцев или китайцев. Они гордились своей историей и организовали для меняпосещение Кенджу (Kyongju), древнего культурного центра, в которомнаходились гробницы царей династии Силла (Shilla), а в них - искусносделанные произведениями искусства из золота и драгоценных камней. Ненависть корейцев к японцам была велика. 35 лет безжалостногоподавления японцами любых проявлений недовольства оставили глубокие шрамы надушах корейцев. Они не забыли о вторжениях японцев на протяжении последних500 лет, каждое из которых они отражали. Даже среди тех представителейкорейской элиты, которые были наиболее подвержены японскому влиянию, включаяпремьер-министра Цой Кью Ха и его жену, абсолютно свободно владевшимияпонским языком и отлично разбиравшимися в японской литературе и культуре,чувствовалась глубокая антипатия к своим прежним правителям. Японцы жестокообходились с корейцами, сопротивлявшимися колонизации и японскомугосподству. Корейцы боролись и с китайским господством на протяжении тысячилет, но такой же глубокой антипатии по отношению к китайцам у них не было.Корейцы позаимствовали китайскую письменность, а вместе с ней, - и учениеКонфуция. Корейские студенты в американских университетах доказали, что являютсятакими же способными, как японцы или китайцы. Тем не менее, несмотря на то,что корейцы являются физически выносливыми, они не могут сравниться сяпонцами в преданности своим компаниям и в достижении согласия между собой.Пока в Корее сохранялось военное положение, рабочие и профсоюзы сохранялиспокойствие; когда же оно было отменено, профсоюзы стали весьмавоинственными, проводя забастовки и забастовки по-итальянски. Они требовалиувеличения заработной платы и улучшения условий труда, независимо от того,как складывалась ситуация на рынках экспорта корейских товаров. Корейскиепрофсоюзы и работодатели так и не смогли установить таких отношенийсотрудничества, которые существуют между японскими компаниями и профсоюзами.Какими бы острыми ни были споры японских профсоюзов с компаниямиотносительно доли каждого, японские профсоюзы никогда не подрываликонкурентоспособность своих компаний. Корейцы - внушающие страх люди. Когда они бунтуют, они так жеорганизованы и почти так же дисциплинированы, как и полиция по борьбе сбеспорядками, которая противостоит им. Полицейские в своих шлемах спластиковыми щитками, закрывающими лицо, и пластиковыми щитами напоминаютгладиаторов. Когда корейские рабочие и студенты на улицах вступают встолкновение с полицейскими, то они выглядят как солдаты на войне. Корейскиезабастовщики сидят на корточках на земле, слушая выступления ораторов,ритмично вскидывая руки со сжатыми кулаками в воздух. Корейцы - людистрастные, не идущие на компромиссы, и когда они борются с властью, тоделают это энергично и не останавливаются перед насилием. Я еще дважды посетил Южную Корею в 80-ых годах, чтобы встретиться спрезидентами Чон Ду Хваном (Chun Doo Hwan) и Ро Дэ У (Roh Tae Woo). В 1996году я встретился в Сингапуре с президентом Ким Ен Самом. Все четырекорейских руководителя, от Пака до Кима, были глубоко обеспокоеныгеополитической уязвимостью своей страны, зажатой между тремя огромными имогущественными соседями: Китаем, Россией и Японией. Когда я встретился с Чон Ду Хваном в Сеуле в 1986 году, я был пораженего озабоченностью и опасениями по отношению к Северной Корее. Мне этопоказалось странным. Население Южной Кореи вдвое превышало населениеСеверной Кореи, она была неизмеримо богаче, имела доступ к современнойвоенной технике, поставляемой из США. Должно быть, опыт коммунистическоговторжения оставил на душах жителей Южной Кореи глубокие шрамы и непреходящийстрах, вызванный свирепостью их северных братьев. Все министры иностранныхдел Кореи, с которыми я встречался, со страхом говорили о военной мощи ивоенном искусстве Северной Кореи, невзирая на бедственное состояние ееэкономики. Другим вопросом, занимавшим доминирующее положение в моих дискуссиях слидерами Южной Кореи, были отношения в сфере торговли и инвестиций между"новыми индустриальными странами", в число которых входили Южная Корея иСингапур, и развитыми странами Европы и Америки. Во время встречи спрезидентом Чон Ду Хваном в 1986 году я выразил свое беспокойство по поводурастущих протекционистских настроений в Европе и Америке. Если бы НИС неоткрыли свои рынки в такой же степени, в какой был открыт для них доступ нарынки Америки и Европы, то развитые страны посчитали бы такое положениенетерпимым, и протекционизм с их стороны усилился бы. Он согласился с тем,что НИС следовало провести либерализацию торговли. По его словам, Кореяпоследовательно и систематически осуществляла программу мер по либерализациисвоего рынка, которую предполагалось завершить в течение двух лет. Язаметил, что даже после такой либерализации корейские импортные пошлины всееще были бы высокими, на уровне от 16% до 20%. Чон Ду Хван ответил, чтоКорея - небогатая страна, с доходом на душу населения ниже, чем в Сингапуре- всего лишь около 2,000 долларов США. Южная Корея несла тяжелое бремявоенных расходов, а ее внешний долг составлял 46.5 миллиардов долларов. В1986 году, выступая на обеде в Сеуле перед представителями четырех крупныхассоциаций деловых людей, я почувствовал, что большинство из них противилосьидее либерализации корейского рынка. Два года спустя, во время обеда спредставителями тех же четырех ассоциаций, я объяснял необходимостьувеличения импорта товаров в Корею. Я доказывал, что корейцам и другим НИСследовало обсудить с индустриально развитыми государствами, входившими вОрганизацию по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР - OECD -Organisation for Economic Cooperation and Development), пути сокращениядисбаланса в торговле. На этот раз они были более восприимчивыми к этойидее, поняв, что в долгосрочной перспективе их позиция не являлась прочной. Во время президентства Чон Ду Хвана массовые демонстрации и беспорядкипарализовали жизнь в Сеуле, а к концу его президентского срока они сталипостоянными. Ро Дэ У, ключевая фигура среди его помощников, умелымидействиями сумел снизить напряженность в обществе. Этим он обеспечил себедостаточную поддержку, чтобы не только выдвинуть свою кандидатуру наследующих президентских выборах, но и победить на них. Ро Дэ У был спокойным и серьезным человеком. Когда мы впервыевстретились в июне 1986 года, он был министром в кабинете Чон Ду Хвана. Онвысоко отзывался о некоррумпированном правительстве Сингапура. Его президентпробовал уничтожить коррупцию, но обнаружил, что это было нелегко. Онспросил, как нам удалось этого добиться. Я объяснил ему, как работала нашасистема, базировавшаяся, во-первых, на хорошей системе сбора информации;во-вторых, на беспристрастном, а не субъективном подходе; в-третьих, наполной поддержке расследования и судебного преследования коррупции состороны высшего руководства страны. Я сказал, что, поскольку его Партиядемократической справедливости (ПДС - Democratic Justice Party) не являласькоммунистической, то он не мог начать с нуля, разогнав существовавшуюбюрократию, - ему следовало использовать ее. Он мог бы постепенно вытеснятьстарых высокопоставленных чиновников, менять их на молодых людей, незатронутых коррупцией, а также добиться от новых чиновников поддержаниявысоких стандартов честности и порядочности. Их труд следовало хорошооплачивать. Тем не менее, я подчеркнул, что было крайне важно, чтобы высшееруководство страны было подвластно закону. Высшие эшелоны власти следовалоочистить в первую очередь, - без этого борьба с коррупцией была бы пустойтратой времени. В следующий раз я встретился с Ро Дэ У в 1988 году, когда он уже былпрезидентом. Он спросил, как мне удалось оставаться у власти так долго,побеждая на одних выборах за другими. Я ответил, что люди знали, что я их необманывал и искренне боролся за их интересы. Простые люди не могутразбираться во всех тонкостях экономических и политических проблем, поэтомуони просто решают, кому из политиков можно доверять. Чтобы завоевать такоедоверие, я никогда не сказал чего-либо такого, во что бы я не верил, и людипостепенно убедились, что я, - честный и искренний человек. Это было моимсамым ценным достоянием. Это было также сильной стороной американскогопрезидента Рейгана. В его распоряжении были отличные помощники, готовившиеречи. Он использовал их заготовки, их идеи, но пересказывал их своимисловами, не позволял своим помощникам "переговорить" себя, Поэтому, когдаРейган произносил речь, то выглядел искренним и убежденным человеком. Япосоветовал Ро Дэ У не вступать в состязание в произнесении зажигательныхречей с Ким Дэ Чжуном (Kim Dae Jung). Ро Дэ У еще до выборовпродемонстрировал корейцам, что он умел сохранять спокойствие во времякризиса, проявляя сдержанность во время бунтов и беспорядков. Это были егосильные стороны, на которые он должен был опираться. Ро Дэ У включил Ким Ен Сама, одного из двух главных лидеров оппозиции,в свою партию. Он позволил Киму стать первым избранным гражданскимпрезидентом в 1992 году. Ким сделал очищение от коррупции главным пунктомсвоей предвыборной программы. По обвинению в коррупции он уволил трехминистров спустя три недели после их назначения на должность, снял сдолжности нескольких высокопоставленных судей, уволил и посадил в тюрьмунескольких высокопоставленных офицеров. Армия согласилась с этим. Несколькокорейских газет и телевизионных компаний прислали своих корреспондентов вСингапур для подготовки документальных фильмов и статей, посвященныхзаконодательству и системе борьбы с коррупцией. В 1996 году я встретился с президентом Ким Ен Самом во время его визитав Сингапур. Он был щеголеватым, хорошо одетым человеком и с гордостью сказалмне, что каждое утро пробегал трусцой несколько километров. Он такжеподчеркнул, что наши народы обладают общими взглядами на важность семьи какячейки общества и поддержку семьи со стороны общественных структур. Ядобавил, что наши наиболее важные общие интересы заключались встратегическом присутствии США в Азии. Ситуация в Северной Корее измениласьсамым драматическим образом. Ким описывал лидеров Северной Кореи каксумасшедших людей, способных на любые нерациональные действия. Их армиянасчитывала 1.1 миллиона солдат, но их вооружения устарели, линиикоммуникаций были слабыми, а система снабжения - уязвимой. Когда Ким вступал в свою должность, он сказал, что не будет ворошитьстарое. Несмотря на это, в конце 1995 года, по мере того, как сталонарастать давление внутри страны, он изменил свою позицию, и заставилНациональное собрание (National Assembly) принять специальный закон. Этотзакон снял ограничения на преследования за преступления, совершенные в ходепереворота 1979 года, убийства, мятежи, коррупцию и другие преступления,связанные с резней в Кванджу (Kwangju) в 1980 году, во время которой военныеубили несколько сот гражданских демонстрантов. Два его предшественника былиарестованы, им были предъявлены обвинения. Я был поражен, увидев их потелевизору в зале суда, под стражей, в тюремной одежде, наручниках,подвергаемых оскорблениям. Чон Ду Хван был приговорен к смертной казни, а РоДэ У - к 22.5 годам тюремного заключения за их роль в перевороте 1979 года иубийства, совершенные в Кванджу в 1980 году. Оба были также оштрафованы заполучение взяток во время их пребывания на посту президента. Позднее, послеобжалования, эти приговоры были смягчены: Чон Ду Хван был приговорен кпожизненному тюремному заключению, а Ро Дэ У - к 17 годам тюрьмы. Вскоре после этого и сам президент Ким Ен Сам оказался вовлечен вогромный скандал, связанный с коррупцией. Это случилось, когда большойконгломерат "Ханбо груп" обанкротился, задолжав несколькимконтролировавшимся правительством банкам миллиарды долларов. Сын президентабыл подвергнут судебному преследованию за получение взяток в размере около 7миллионов долларов и приговорен к трем годам тюрьмы и штрафу в размере 1.5миллиона долларов. Оппозиция обвиняла Ким Ен Сама в том, что он сам получалвзятки от "Ханбо груп", и что он намного превысил установленные закономлимиты расходов на проведение своей предвыборной кампании. Президент Ким ЕнСам публично принес свои извинения по телевидению, но отказался обнародоватькакие-либо детали. Позиции президента и правящей партии были подорваныполучившими широкую огласку скандалами, включавшими коррупцию и неумелоеруководство экономикой. Из-за назревавшего экономического кризиса ЮжнойКорее потребовалась помощь МВФ. В декабре 1997 года на президентских выборах победил возглавлявшийоппозицию ветеран Ким Дэ Чжун, в четвертый раз баллотировавшийся на постпрезидента. Он сколотил предвыборный альянс с первым руководителемКорейского Центрального Разведывательного Управления (КЦРУ - Korean CentralIntelligence Agency) Ким Чжон Пилем (Kim Jong Pil), который когда-то отдалприказ об его аресте. В качестве видного диссидента Ким Дэ Чжун провел много лет в США, гдепревратился в ярого сторонника универсального соблюдения прав человека ииспользования демократии независимо от культурных ценностей того или иногообщества. Будучи лидером оппозиции, он написал статью в журнале "Форинаффэйерз" в ответ на мое интервью с редактором журнала Фаридом Закария(Fareed Zakaria). Он не соглашался с тем, что различия в истории и культуренародов ведут к образованию различий, как во взглядах людей, так и в формахгосударственного управления. Журнал предложил мне подготовить ответ, но яотказался. Различия в наших взглядах не могут быть разрешены в ходеполемики, - они будут разрешены историей, развитием событий на протяженииследующих 50 лет. Для того чтобы проявились политические, экономические,социальные и культурные последствия проводимой политики, необходимпромежуток времени, превышающий срок жизни одного поколения людей. Этопроцесс естественного отбора, своего рода социальный дарвинизм. В качестве вновь избранного президента Ким Дэ Чжун согласился спомилованием Ким Ен Самом двух бывших президентов, отбывавших длительныесроки тюремного заключения по обвинению в предательстве, взяточничестве и, вслучае с Чон Ду Хваном, убийстве. Их освободили в декабре 1997 года, вфеврале 1998 года они присутствовали на церемонии принятия присягипрезидентом. После церемонии президент Ким Дэ Чжун пожал руки Чон Ду Хвану иРо Дэ У, что явилось, по словам представителя президента, жестом "примиренияи гармонии" в корейском обществе. Все это происходило на глазах 40-тысячнойтолпы. Восстановил ли этот политический театр доверие корейцев к их системеправления, пока остается под вопросом. Политические институты Южной Кореи пострадали бы меньше, если бы,подобно тому, как это было сделано правительством Манделы (Mandela) в ЮжнойАфрике, корейцы свели все счеты с прошлым. "Комиссия по оправданию ипримирению" (The Truth and Reconciliation Commission) в Южной Африкепростила всех тех, кто совершил преступления во время правления режимаапартеида, при условии, что они публично заявляли о своих прошлыхпроступках. Даже если это не способствовало достижению полного примирения,работа комиссии не углубила раскол в обществе. Судебные процессы в Южной Корее уничтожили не только Чон Ду Хвана и РоДэ У, но также унизили людей, которые помогли создать современную Корею,полностью разочаровав людей и сделав их цинично настроенными по отношению ковсей системе власти. Потребуется некоторое время для того, чтобы корейцыстали снова уважать своих лидеров. Чон Ду Хван и Ро Дэ У играли по принятымв то время в Корее правилам, и по этим правилам они не являлисьпреступниками. Находясь под давлением американского общественного мнения,выступавшего против того, чтобы его преемником снова стал военный, Ро Дэ Упозволил прийти к власти Ким Ен Саму. В результате последовавших событийвоенные лидеры, стоявшие во главе других государств, получили неверныйсигнал относительно того, как опасно передавать власть в руки гражданскихполитиков, обращающихся за поддержкой к народу. В 1999 году я присутствовал на встрече в Сеуле в качестве членаМеждународного совещательного совета (МСС) Федерации корейскойпромышленности (International Advisory Council to the Federation of KoreanIndustries). 22 октября на форуме состоялась дискуссия между членами МСС ируководителями корейских конгломератов. Эти конгломераты были корейскойверсией японских конгломератов (zaibatsu). В каждой крупной отраслипромышленности, где японские конгломераты добивались успеха, корейцыследовали за ними, конкурируя на основе использования более дешевой рабочейсилы и более низких издержек производства. Подобно японцам, они делали упорна захват доли рынка (market share), игнорируя критерии прибыли иликвидности (cash flow). Как и в Японии, вся внутренняя экономика Кореи,особенно высокий уровень сбережений их рабочих, создавали основу дляполучения конгломератами капитала под низкие проценты для целевого развитияопределенных отраслей промышленности. С окончанием "холодной войны" внешнеполитическая ситуация изменилась.Подобно Японии, Корее пришлось провести либерализацию своего внутреннегорынка, особенно в финансовой сфере. Корейские конгломераты одолжили примерно150 миллиардов долларов в иностранной валюте для быстрого развитияпроизводства в Корее и за рубежом: в Китае, бывших коммунистических странахВосточной Европы, Российской Федерации и среднеазиатских республиках бывшегоСоветского Союза. Целью этих инвестиций было агрессивное расширениепроизводства с целью захвата рынка, а не получение определенного уровнядохода на вложенный капитал. В конце 1997 года, когда конгломераты оказалисьнеспособными выплатить причитавшиеся проценты по займам, курс корейскойвалюты, вона, катастрофически понизился. МВФ пришел на помощь Корее. Тринедели спустя Ким Дэ Чжун победил на президентских выборах. Я сказал руководителям конгломератов, что Корея находилась на распутье.Корейцы не могли продолжать использовать старую парадигму развития,основанную на японской модели, потому что японцы сами зашли с ней в тупик.Корея и Япония теперь являлись частью интегрированной глобальнойэкономической и финансовой системы и должны были соблюдать правила игры,установленные США и Европейским Сообществом через МВФ, Мировой банк и ВТО.Они должны были стать такими же конкурентоспособными в реализации своихинвестиционных проектов, уделять такое же внимание получению прибыли, как илюбая американская или европейская корпорация. Вопрос заключался в том, каквосстановить конкурентоспособность экономики, найти выход из той ситуации, вкоторой они оказались, и повести дело по-новому. Исторически, корейскиеконгломераты были очень диверсифицированными, теперь же им следовалоотбросить все вспомогательные виды деятельности и сосредоточиться на том,что они умели делать лучше всего, сделать это своим основным бизнесом. Крометого, если корейцы хотели, чтобы их бизнес процветал, им были необходимыуправляющие с предпринимательской жилкой. Руководители конгломератов были удовлетворены моей точкой зрения на то,что кризис был вызван не недостатками конфуцианской культуры, а слабостямикорейской системы ведения бизнеса, основанной на неформальных отношениях, иприсущим ей недостаточным вниманием к уровню доходности акционерногокапитала и прибыльности бизнеса. Все это усугублялось отсутствием открытой,прозрачной системы, одинаковых для всех правил игры и несоблюдениеммеждународных стандартов бухгалтерского учета. Гонконг и Сингапур, -общества, основанные на конфуцианских ценностях, - успешно пережилифинансовый кризис, потому что в обеих странах была принята британскаясистема законодательства, использовались международные стандартыбухгалтерского учета. В этих странах были приняты прозрачные методы ведениябизнеса, проводились открытые тендеры, контракты заключались на одинаковыхдля всех условиях, а банковские займы давались на рыночных условиях. Кореядолжна была последовать этому примеру. Корейская практика ведения бизнесаследовала японской, и была основана, в большей степени, на неформальныхотношениях, и в меньшей - на формальных правилах и законах. Руководителиконгломератов понимали необходимость проведения подобной реструктуризации,но не хотели отказаться от личного контроля над семейными корпоративнымиимпериями, которые они создавали на протяжении последних четырехдесятилетий, и вручить судьбу компаний управляющим, которые привыкли к тому,что все деловые решения принимались основателями компаний. После встречи МСС я посетил президента Ким Дэ Чжуна в Голубом Доме. Емубыло за 70, он был коренаст, выше среднего роста для корейца его поколения.Он ходил медленно, прихрамывая, что было результатом ранения, полученного вовремя покушения на его жизнь в 1971 году, совершенного, как сообщалось,агентами КЦРУ. Выражение его лица было серьезным, даже торжественным, онизредка улыбался. Ким Дэ Чжун изложил ряд проблем, начав с взаимоотношениймежду Севером и Югом. Он методично перечислил все волновавшие его вопросы, ипопросил, чтобы я дал критическую оценку провозглашенной им "солнечнойполитики" ("sunshine policy") по отношению к Северной Корее. Целью этойвнешней политики являлось, во-первых, предотвращение войны путем проведениярешительной политики сдерживания; во-вторых, объединение двух корейскихгосударств таким образом, чтобы не создавать угрозы и не наносить ущербасеверокорейскому режиму; в-третьих, создание таких условий, в которых двагосударства могли бы взаимодействовать в экономической сфере и поддерживатьсвязи между жителями двух стран. Я сказал, что идея изменения Северной Кореи изнутри путем передачитехники, технологии, управленческих знаний и содействия развитию страныимела смысл. Северная Корея могла бы поднять уровень жизни своих жителей истать менее тяжелым бременем для Юга. Тем не менее, эти меры должны былисопровождаться развитием контактов между жителями двух стран, в особенностирасширением обменов между научно-исследовательскими организациями,университетами, людьми, ответственными за формирование общественного мнения,чтобы изменить образ мышления жителей Северной Кореи. Затем он попросил меня дать оценку отношениям между Китаем и СевернойКореей. Я высказал сомнения по поводу того, что хорошие личные отношения,существовавшие между старыми лидерами - Дэн Сяопином и Ким Ир Сеном (Kim IlSung) - будут сохраняться и между Цзян Цзэминем и Ким Чен Иром (Kim JongIl). Представители старого поколения были товарищами по оружию, вместесражавшимися в годы Корейской войны, между представителями нынешнегопоколения такого товарищества не существовало. Война и хаос на Корейскомполуострове были не в интересах Китая. На деле, Китай хотел сохранениястатус-кво, что позволяло торговать с Южной Кореей и получать инвестиции.Объединение двух корейских государств также было не в интересах Китая, ибо вэтом случае Китай потерял бы "северокорейскую карту", которую он разыгрывалпротив США и Южной Кореи. Ким уже до того продумал все эти проблемы, онпросто хотел услышать от меня подтверждение или опровержение собственныхвзглядов. На меня произвела впечатление позиция Ким Дэ Чжуна по проблемеВосточного Тимора. Недавний кризис, случившийся в эпоху Интернета, сблизилстраны Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии. Несмотря на то, что сгеографической точки зрения Восточный Тимор находится далеко от Южной Кореи,этот конфликт оказал опосредованное влияние и на нее. Ким Дэ Чжун сказал,что было бы хорошо, если бы все страны Азии выступали единым фронтом. Именнопоэтому он решил послать войска (батальон в составе 420 человек) в ВосточныйТимор, невзирая на то, что оппозиция в Национальном собрании выступалапротив этого. Для этого у Кима была еще одна причина: в 1950 году, во времяКорейской войны, на помощь Южной Корее пришли 16 государств, в этой войнепогибли сотни тысяч человек. Южная Корея не выполнила бы свой долг, если быона не оказала ООН помощь в Восточном Тиморе. По моему мнению, объединениеСеверо-Восточной и Юго-Восточной Азии в единый регион является просто деломвремени. Две субрегиональные экономики переплетаются все сильнее и сильнее. Корейские средства массовой информации ожидали, что между намисостоится дискуссия по поводу различий во взглядах на азиатские, то естьконфуцианские, ценности, а также на проблемы прав человека и демократии. Язаявил представителям прессы, что эти проблемы не обсуждались. Нам обоимбыло далеко за 70, и мы вряд ли изменили бы свои взгляды. История рассудит,кто из нас лучше разбирался в конфуцианской культуре. Я обнаружил, что Ким Дэ Чжун был человеком, чей темперамент умерилимногочисленные кризисы. Он научился контролировать свои эмоции, чтобыдобиться осуществления более важных целей. Во время пребывания в Японии онбыл схвачен агентами КЦРУ, подвергнут пыткам, и, вероятно, был бы убит, еслибы не вмешательство американцев. Несмотря на это, чтобы победить на выборах1997 года он сформировал альянс с бывшим директором КЦРУ Ким Чжон Пилем, апосле победы на выборах назначил его премьер-министром. Важной причиной переживаемых Южной Кореей политических, экономических исоциальных трудностей является то, что переход от военного положения квсеобъемлющей демократии был слишком резким и неожиданным. У корейцев небыло укоренившихся традиций использования закона для контроля над работойобщественных организаций или законов, регулировавших деятельность профсоюзови требовавших от них проведения тайного голосования перед проведениемзабастовок или других акций протеста. Когда мы пришли к власти в Сингапуре в1959 году, то унаследовали от англичан целый свод законодательства,регулировавшего наказания за незначительные нарушения. Поэтому, когдачрезвычайное положение было отменено, в нашем распоряжении имелись средствадля того, чтобы контролировать протесты общественности, не дать им выйти зарамки допустимого, нарушить законность и порядок в обществе. Если быдемократизация в Корее проводилась постепенно, если бы первоначально былопринято необходимое законодательство, регулировавшее проведение демонстрацийи акций протеста, то люди были бы менее склонны к разного рода эксцессам припроведении акций протеста. Особенно это касается ожесточенной конфронтациимежду рабочими, студентами и полицией. Возобновление "общественного договора" между корейским народом и егоруководителями потребует некоторого времени. Руководству страны необходимовосстановить в народе веру в то, что правительство будет вести честную игру,регулируя отношения между рабочими и управляющими, между более и менееобразованными, более и менее преуспевающими членами общества. В своемстремлении обеспечить высокие темпы экономического роста сменявшие другдруга президенты Кореи проводили политику, обеспечивавшую получение большоговознаграждения промышленниками, управляющими и инженерами по сравнению срабочими. С ростом ВНП это вело к увеличению разрыва в уровнеблагосостояния. Как только "общественный договор" будет восстановлен,корейцы снова энергично двинутся вперед, ведь они - энергичные,трудолюбивые, решительные, способные и целеустремленные люди. 13 июня 2000 года, после нескольких фальстартов, президенты Северной иЮжной Кореи, наконец, встретились в Пхеньяне (Pyongyang). Жители Южной Кореибыли удивлены прямой телевизионной трансляцией встречи двух президентов, -лидер Северной Кореи Ким Чен Ир, неоднократно подвергавшийся нападкам всредствах массовой информации, демонстрировал обаяние, дружелюбие и чувствоюмора. Волна эйфории захлестнула Южную Корею, даже скептики были подвпечатлением. Но сомнения остались. Не был ли Ким Чен Ир тем самымчеловеком, который приказал убить министров Южной Кореи на церемониивозложения венков в Рангуне в 1983 году и взорвать южнокорейский авиалайнерв 1987 году? В течение нескольких дней после этого визита Госсекретарь США МаделинОлбрайт посетила Пекин и Сеул. В Сеуле она заявила, что американские войскабудут продолжать оставаться в Южной Корее. Тем не менее, если оттепель вотношениях между странами будет продолжаться, то ей следует ожидать, чтоСеверная Корея станет оказывать давление, добиваясь от США их вывода, а отЮжной Кореи - поддержки своих требований. А если Северная Корея прекратитработы над ракетной программой, то это устранит необходимость дляразвертывания американской системы противоракетной обороны, ибо ее цельюявляется защита от ракетного нападения со стороны таких"государств-обманщиков" (rogue state) как Северная Корея, а не Китай. Я встретился с президентом Цзян Цзэминем в Пекине вечером того же дня,когда в Корее проходила встреча на высшем уровне. Он был в приподнятомнастроении, с удовольствием напомнив о рукопожатии лидеров двух стран,увиденном им по телевизору. Для этого у него были достаточные основания, ибоза две недели до того Ким Чен Ир совершил один из своих редких визитов вПекин, чтобы обсудить этот вопрос с Цзян Цзэминем.
Дата добавления: 2014-12-30; просмотров: 75; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |