КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава 35. Тайвань: иная ипостась Китая.
Внешняя изоляция, в которой оказался Тайвань, побуждала его развиватьсвязи с Сингапуром в первые годы нашей независимости. С другой стороны, мытакже стремились не оказаться в полной зависимости от Израиля в вопросеподготовки наших вооруженных сил. Первоначальные дискуссии между наминачались в 1967 году. Правительство Тайваня прислало высокопоставленногопредставителя, который встретился с тогдашним министром обороны СингапураКен Сви и мною. К декабрю того же года Тайвань уже направил нам предложениеоб оказании помощи в создании военно-воздушных сил. Мы были оченьзаинтересованы в том, чтобы готовить наших летчиков и морских офицеров наТайване, так как Израиль не мог нам в этом помочь. Министерство обороныТайваня оказывало нам большую помощь, но время от времени они намекали нам,что, если их министерство иностранных дел узнает о помощи, оказываемойСингапуру в оборонной сфере, то потребует взамен дипломатического признанияв той или иной форме. Мы дали ясно понять, что по этому вопросу мы не сможемпойти на уступки. Когда в 1969 году Тайвань открыл в Сингапуре "ТорговоеПредставительство Китайской Республики" (Office of the Trade Representativeof the Republic of China), то между нами была достигнута четкаядоговоренность, что этот обмен торговыми представительствами не являлсяформой взаимного признания государств или правительств. Мы не хотелиоказаться втянутыми в дебаты, касавшиеся требования руководства КитайскойНародной Республики (КНР) считаться единственным полномочным правительствомвсего Китая, включая Тайвань. Когда в ООН проходило голосование по резолюциио приеме КНР в члены организации, делегация Сингапура проголосовала в пользуКитая, но воздержалась при голосовании по резолюции об исключении Тайваня изчленов ООН. Наша политика должна была оставаться последовательной: мысчитали, что существует "единый Китай", а воссоединение КНР и Тайваняявляется их внутренней проблемой, которую они должны разрешить между собой. Развитие связей между Бюро национальным безопасности Тайваня (БНБ -National Security Bureau) и министерством обороны Сингапура привело к тому,что Тайвань предоставил в наше распоряжение несколько летных инструкторов,техников и механиков, чтобы помочь наладить работу подразделения,занимавшегося обслуживанием самолетов. Когда в мае 1973 года директор БНБТайваня предложил мне посетить остров, чтобы встретиться в Тайбэе спремьер-министром Тайваня Цзян Цзинго, сыном президента Чан Кай-ши (ChiangKai-shek), я согласился. Премьер-министр Чан и его русская жена встретили Чуи меня в аэропорту и отвезли нас в наши апартаменты в "Гранд-отеле". (Прим.пер.: в 1925 - 1937 годах Цзян Цзинго находился в СССР, где был известен подпревдонимом "Николай Елизаров". Он окончил Университет трудящихся Востока, азатем работал в Свердловске на "Уралмашзаводе" в отделе кадров и редактороммноготиражной газеты. Там он и познакомился с Фаиной Вяхревой, работавшей назаводе токарем и ставшей впоследствии его женой. В 1937 году супругам былоразрешено вернуться в Китай). На следующий день мы полетели вместе с ним на"Боинге-707", предназначавшемся для официальных лиц, на авиабазу, где онустроил для нас длившиеся полчаса показательные полеты и воздушные бои.Затем мы вместе поехали на машине на расположенный на озере Сан Мун (SunMoon Lake) курорт, где провели два дня, стараясь познакомиться друг с другомпоближе. Во время ужина в Тайбэе я встретился с министром иностранных дел,министром финансов, министром экономики, начальником Генерального штаба идиректором БНБ Тайваня, и, таким образом, познакомился с ближайшимидоверенными лицами и помощниками президента. Кроме хороших личныхвзаимоотношений с Цзян Цзинго, в основе наших отношений лежало то, что мыоба были антикоммунистами. Коммунистическая партия Китая была егосмертельным врагом, а Коммунистическая партия Малайи (КПМ), которая быласвязана с КПК - моим смертельным врагом, так что у нас было общее дело. Он плохо говорил по-английски, а его китайский язык (Mandarin) былотяжело понимать из-за сильного акцента, присущего уроженцам провинцииЧжэцзян. Он понимал меня, когда я говорил по-английски и, используя моизнания китайского, мы смогли общаться без переводчика. Это было критическиважно в налаживании личных контактов, которые позже переросли в хорошиеличные отношения. Я рассказал ему о ситуации в Юго-Восточной Азии, о том,что соседи рассматривали Сингапур как "третий Китай", после КНР и Тайваня.Мы не могли отрицать наличия расовых, культурных и языковых связей с Китаем,но мы также боролись против малайских коммунистов, и это обнадеживало нашихсоседей на предмет того, что Сингапур не являлся "троянским конем"коммунистического Китая. Позднее, наш торговый представитель в Тайбэе сообщил, что упремьер-министра Тайваня сложилось хорошее впечатление о Сингапуре и обомне, - он был доволен, что ему удалось встретиться со мной. Однообстоятельство, бесспорно, помогло нам: нас сопровождала наша дочь, котораятогда была еще молодой студенткой-медиком. Она получила образование накитайском языке и свободно говорила на нем. По ее поведению было сразувидно, что она - китаянка. Это оказало решающее воздействие на то, как ЦзянЦзинго воспринимал меня, мою жену, мою дочь, и помогло нам определиться вотношениях между Сингапуром и Тайванем. В ходе последовавшего обменаписьмами между Цзяном и мною завязалась близкая дружба. Ни в Сингапуре, ни на Тайване в средствах массовой информации ничего несообщалось о моем визите. Это было сделано по моей просьбе, чтобы избежатьизлишнего внимания и недовольства на международной арене. Когда я снова посетил Тайвань в декабре 1974 года, премьер-министр ЦзянЦзинго проявил личную заинтересованность в составлении программы моеговизита. Он приказал выстроить для церемониального марша почетный караул,состоявший из моряков и морских пехотинцев, как это принято при встрече главгосударств. Все это проходило безо всякой огласки. Он также личносопровождал меня во время осмотра достижений Тайваня, включая строительствоавтомагистрали "Восток-Запад", пролегавшей через труднодоступные горныерайоны. Во время этого визита я поднял вопрос о подготовке наших вооруженныхсил на Тайване, потому что в Сингапуре для этого просто не было места. Мыуже обсуждали этот вопрос с тайваньскими военными за несколько месяцев дотого. Цзян Цзинго отнесся к нашей просьбе с пониманием. К апрелю 1975 годамы достигли соглашения о проведении вооруженными силами Сингапура учений наТайване под кодовым названием "Старлайт" (Exercise Starlight). Этосоглашение, первоначально заключенное сроком на один год, позволило нампроводить учения пехотных, артиллерийских, бронетанковых частей иподразделений коммандос, рассредоточенных по всей территории Тайваня, насоответствующих полигонах. При этом мы платили только за то, что потребляли,и ничего сверх того. У Цзян Цзинго было светлое, округлое лицо, он носил толстые роговыеочки и был довольно полным. Он был спокойным, тихим человеком, разговаривалмягким голосом. Цзян не выдавал себя за интеллектуала, но обладал практичнымумом и острым "социальным интеллектом". Он хорошо разбирался в людях иокружил себя заслуживавшими доверия людьми, которые давали ему честные,зачастую нелицеприятные советы. Он всегда тщательно обдумывал сказанное, нераздавал обещаний походя. Цзян Цзинго не мог свободно путешествоватьзаграницей, поэтому я был для него дополнительным источником информации оразвитии ситуации в Америке и окружающем мире. Он задавал острые,продуманные вопросы об изменениях на геополитической сцене. Во время каждогомоего визита на Тайвань он сопровождал меня в моих поездках по острову напротяжении трех-четырех дней. Так было до тех пор, пока в середине 80-ыхгодов состояние его здоровья не ухудшилось. Во время свободных дискуссий сомной Цзян Цзинго проверял на мне свои взгляды и оценки политических событий,сформировавшиеся у него в результате чтения информационных отчетов. Он острочувствовал свою международную изоляцию. В период с 1973 по 1990 год я посещал Тайвань один-два раза в год,почти всегда останавливаясь по пути в Гонконге. Наблюдать за экономическим исоциальным прогрессом китайцев на Тайване, экономика которого ежегодно рослана 8-10%, было поучительно и вдохновляло меня. Начав с развития трудоемкихпроизводств, основанных на использовании дешевой рабочей силы: сельскогохозяйства, производства текстиля, одежды, спортивной обуви, - Тайваньпродолжал настойчиво двигаться вперед. Сначала на Тайване занималисьпиратским переизданием дорогостоящих учебников по медицине, юриспруденции идругим дисциплинам, которые затем продавали по смехотворно низким ценам. К80-ым годам эти учебники уже издавались по лицензии, на качественной бумагеи в твердых переплетах. К 90-ым годам Тайвань производил микросхемы,компьютерные платы, персональные компьютеры, портативные компьютеры(notebook) и другие высокотехнологичные продукты. Подобный прогресс янаблюдал и в Гонконге, - и в экономике, и в плане повышения благосостояния.Быстрый прогресс двух прибрежных китайских общин очень вдохновлял меня, яизвлекал для себя полезные уроки и считал, что раз они смогли добитьсяэтого, то и Сингапуру это тоже будет по плечу. Китайцы на Тайване, свободные от смирительной рубашки коммунизма ицентрализованной плановой экономики, стремительно двигались вперед. НаТайване, как и в Гонконге, практически не было системы социальногообеспечения, но, с началом проведения всенародных выборов в начале 90-ыхгодов, в этой сфере произошли изменения. Оппозиция в Законодательномсобрании оказывала на правительство давление и заставила его ввести системумедицинского, пенсионного и иного социального обеспечения, что привело ктому, что государственный бюджет стал сводиться с дефицитом. В течение 90-ыхгодов, ввиду наличия в Законодательном собрании воинственной оппозиции,правительству было сложно ввести новые налоги, чтобы сбалансироватьгосударственный бюджет. К счастью, тайваньские рабочие все еще относятся ксвоей работе лучше, чем их западные коллеги. Цзян Цзинго и его министры больше всего гордились успехами в развитииобразования. Каждый ученик на Тайване заканчивал, по крайней мере,девятилетнюю общеобразовательную школу, а к 90-ым годам примерно 30%учащихся заканчивали университет. Министр финансов Тайваня К.Т.Ли (K. T. Li)жаловался на "утечку мозгов". Начиная с 60-ых годов, из 4,500 выпускниковуниверситетов, ежегодно уезжавших в Америку для продолжения образования иобучения в аспирантуре (Ph.D.), возвращались примерно 500. По мере того какТайвань становился все более развитой в экономическом отношении страной,К.Т. Ли задался целью привлечь лучших из них вернуться на Тайвань. Особенноэто касалось тех, кто работал в ведущих исследовательских лабораториях икрупных МНК - производителях электроники. Он построил недалеко от Тайбэянаучный парк и предоставил им льготные кредиты для создания собственныхпредприятий по производству полупроводниковых материалов. Это дало толчокразвитию компьютерной индустрии на Тайване. Эти люди располагали контактамив американской компьютерной индустрии и приобрели знания и опыт, чтопозволяло им не отставать от последних достижений в данной сфере и успешнопродавать свои изделия. Они опирались на инженеров и техников, получившихобразование на Тайване. Среди двух-трех миллионов человек, которые бежали наТайвань с генералом Чан Кай-ши, было немало интеллектуалов, администраторов,ученых и предпринимателей. Они были тем катализатором, который превратилТайвань в мощную экономическую державу. Тем не менее, представители элиты, прибывшие на Тайвань изконтинентального Китая, знали, что в долгосрочной перспективе их положениестанет сложным. Они являлись меньшинством, составлявшим около 10% населенияострова. Медленно, но неизбежно, в состав государственной бюрократии иофицерского корпуса вооруженных сил, первоначально состоявших из выходцев изконтинентального Китая и их детей, вливалось все больше коренных жителейТайваня. Политический вес коренных жителей Тайваня должен был возрасти, -это было только делом времени. Цзян и его высокопоставленные помощникипонимали это. Они отбирали среди коренных жителей Тайваня тех, кого онисчитали наиболее надежными людьми, которые продолжали бы проводить ихполитику противостояния китайским коммунистам, но при этом не вели бы дело кобразованию независимого, отдельного от Китая Тайваня, который предавалсяанафеме китайскими коммунистами. К середине 80-ых годов представители молодого поколениявысокообразованных жителей Тайваня стали занимать высшие должности вофициальной иерархии. Мы отозвали нашего торгового представителя на Тайване,который был выходцем из провинции Чжэцзян - родной провинции Цзяна. Егоместо занял человек, который умел говорить на местном диалекте минь(Min-nan), - одном из диалектов провинции Фуцзянь (Fujan). На наших глазахвозникал новый Тайвань. Мы поддерживали отношения с коренными жителямиТайваня, занимавшими должности в органах государственного управления,связанными с Гоминданом, но держались подальше от тайваньских диссидентов,выступавших за независимость острова. Их организации являлись нелегальными,и некоторые из них были посажены в тюрьму по обвинению в мятеже. В середине 80-ых годов я заметил, что состояние здоровья Цзян Цзингозначительно ухудшилось. Он уже не мог сопровождать меня во время поездок поТайваню. В ходе наших бесед я пришел к выводу, что американская пресса иКонгресс США оказывали на него нажим, требуя провести демократизациюполитической системы. Цзян отменил военное положение и приступил к процессудемократизации. Его сын Сяо-ву (Hsiao-wu), который был торговымпредставителем Тайваня в Сингапуре, посвящал меня в планы своего отца. Яговорил Цзян Цзинго, что для обеспечения безопасности Тайваня ему следовалозаручиться поддержкой со стороны не только президента Рейгана, но также состороны американских средств массовой информации и Конгресса США, потому чтоРейган сам нуждался в их поддержке. Позднее, Цзян разрешил организациямнеофициальной оппозиции, которая была легальной, участвовать в выборах вЗаконодательное собрание. Цзян Цзинго умер в январе 1988 года. Он пользовался огромным уважениемвнутри страны, что помогало ему справляться с теми общественными силами,которые развернули свою деятельность после отмены военного положения. Яприсутствовал на его похоронах, на которые прибыли, чтобы воздать ему даньуважения, многие японские и американские лидеры, бывшие премьер-министры ивысокие официальные лица. Тем не менее, никого из официальных лиц,занимавших должности в тот период, на похоронах не было. Это были похороны втрадиционном китайском стиле. Его тело, как и тело его отца, ГенералиссимусаЧан Кай-ши, было похоронено на временном кладбище около Тайбэя, чтобыхраниться там до момента окончательного погребения в будущем в родном уездев провинции Чжэцзян, к югу от Шанхая. После этого к власти пришел вице-президент Ли Дэнхуэй (Lee Teng-hui). Явпервые встретился с ним, когда он был мэром Тайбэя, а позднее, -губернатором одной из провинций. Иногда мы вместе играли в гольф. Он былкомпетентным, трудолюбивым человеком, проявлял уважение к старшим, аособенно к президенту и министрам - выходцам из континентального Китая. В товремя он был дружелюбным, скромным чиновником. Он был высокого роста, сседеющими волосами, носил толстые очки и широко улыбался. До того, какназначить его на должность вице-президента, Цзян Цзинго рассматривалкандидатуры нескольких других коренных жителей Тайваня, входивших вруководство Гоминдана, но посчитал их менее подходящими людьми для этойдолжности. Я предполагал, что он, очевидно, был абсолютно уверен в том, чтоЛи Дэнхуэй был надежным человеком, на которого можно было положиться в делепродолжения политики Цзян Цзинго, который не вел дело к провозглашениюнезависимости Тайваня. На протяжении нескольких лет президент Ли Дэнхуэй продолжал проводитьтрадиционную политику Гоминдана, заключавшуюся в признании "единого Китая" иотказе от провозглашения независимости Тайваня. Он решил заполучитьподдержку достаточного числа представителей "старой гвардии" ипредставителей "новой гвардии", - выходцев из континентального Китая, - всоставе Гоминдана, чтобы установить полный контроль над партией. Всезанимавшие ключевые посты чиновники, которые не соглашались с ним или давалиему нелицеприятные советы, были вскоре смещены. В их число входилипремьер-министр Хао Пейцун (Hau Pei-tsun) и министр иностранных дел ФредрикЧенфу (Fredrick Chien Fu), который в 1995 году высказывался против визита Лив Америку. Ли Дэнхуэй провел быструю демократизацию политической системы,позволившую назначить на ключевые должности большее число коренных жителейТайваня и укрепить его контроль над Гоминданом и страной в целом.Представители "старой гвардии" в Гоминдане давно говорили мне, что онипредвидели эти перемены и считали их неизбежными. Тем не менее, они непредвидели того, как быстро президент Ли осуществит передачу политическойвласти 90%-ому большинству населения путем всенародных выборов вНациональную ассамблею (National Assembly) и Законодательное собрание. Онначал реформировать и саму партию Гоминдан, пока, в конце концов, многиечлены не оставили ее, чтобы сформировать Новую партию (New Party), чтосерьезно ослабило контроль Гоминдана над властными структурами. Как только президент Ли Дэнхуэй сумел консолидировать свои позиции, онстал высказывать свои мысли в выражениях, которые привели лидеров в Пекине квыводу, что ему хотелось бы удерживать Тайвань отдельно от Китая как можнодольше. В 1992 году президент Ли обнародовал свои условия воссоединения сКитаем. Под "единым Китаем" он понимал Республику Китай (Republic of China),а не Китайскую Народную Республику (People's Republic of China).Воссоединение нации, по его мнению, могло быть достигнуто только при условиисуществования "свободного, процветающего и демократического Китая", другимисловами, коммунистический Китай должен был сначала стать таким жедемократичным, как и Тайвань. Тогда я еще не знал, что это были жесткие, неподлежавшие обсуждению условия, а не стартовый пункт для переговоров. В апреле 1994 президент Ли Дэнхуэй дал интервью хорошо известномуяпонскому журналисту Риотаро Шиба (Ryotaro Shiba). Оно было опубликовано вяпонском журнале, и никаких опровержений по поводу этого интервью неопубликовано до сих пор. В интервью он заявил, что Гоминдан был партиейпришельцев, и что народ Тайваня пережил много страданий в результатеоккупации этих пришельцев, сформировавших правительство. Он добавил: "Моисеяи его народ впереди поджидают трудности. "Исход" может быть подходящимвыходом из положения". Китай не мог проигнорировать заявление президентаТайваня, говорившего о Моисее, ведущем свой народ в "землю обетованную". Коренные жители Тайваня затаили глубокую обиду на пришельцев с материказа инцидент, получивший название "2-28". 28 февраля 1947 года тысячикоренных жителей Тайваня были убиты войсками националистов за то, чтовыражали свое негодование против пришельцев с материка, которые вели себя некак освободители, а как повелители. Любое публичное упоминание об этойтрагедии подавлялось, но она жила в памяти местного населения, и, когдапрезидентом стал коренной житель Тайваня, эти чувства вышли наружу. Следуетотдать должное президенту Ли, который удерживал под контролем любые попыткисвести старые счеты. Переход к демократическим выборам "помог" разбередить старые раны испособствовал усилению раскола между коренными жителями Тайваня ипришельцами с материка. Чтобы завоевать симпатии 90% населения, политикиделали акцент на своем местном происхождении. Они вели предвыборную кампаниюна местном диалекте минь и высмеивали своих оппонентов - пришельцев сматерика за их неумение говорить на этом языке. Некоторые даже подвергалисомнению преданность Тайваню пришельцев с материка. Представители старшего поколения лидеров - выходцев с материкачувствовали себя уязвленными этими нападками. Ученые - выходцы с материкапомогли построить университеты и воспитали многих способных коренных жителейТайваня. Такие выдающиеся лидеры - выходцы из материкового Китая, какпремьер-министры И.С. Сан (Y. S. Sun) и Ю Ку-хуа (Yu Kuo-hwa), а такжеминистр финансов К.Т. Ли разработали политику, благодаря которой Тайваньпревратился из аграрной страны в индустриальную державу. Это они заложилифундамент для тех выдающихся успехов, которых добился Тайванем. Еще более зловещим результатом предвыборной агитации явилось растущеевмешательство в политику триад (китайская мафия). Связи Гоминдана с триадамивосходят еще к довоенной эпохе, когда генерал Чан Кай-ши использовал их вШанхае для борьбы с коммунистами. Триады последовали за ним на Тайвань, гдемафия укоренилась и процветала. Пока выборы носили формальный характер и недавали доступа к реальной власти, правительство было способно держать мафиюпод контролем. Когда же в конце 80-ых годов была проведена либерализацияполитической системы, и победа на выборах открыла доступ к реальной власти,триады быстро обнаружили, что они могут добиться избрания своихпредставителей в органы власти. К 1996 году 10% депутатов Национальнойассамблеи и 30% депутатов местных законодательных органов являлись членамисекретных обществ, - мафия стала политической силой. Широко распространилиськоррупция и подкуп избирателей, поэтому, заполучив мандаты, избранникидолжны были возместить эти расходы. Свободная пресса оказалась неспособной контролировать коррупцию("черное золото") или подавить триады, которые пресса сравнивала ссицилийской мафией. Триады стали настолько мощными, что, когда в 1996 годупечально знаменитый главарь мафии был убит соперничающей бандой, тогенеральный секретарь администрации президента публично воздал ему даньуважения, послав традиционный похоронный венок, чтобы заполучить поддержкусторонников покойного. На похоронах присутствовали заместитель спикераЗаконодательного собрания, другие видные депутаты, а также несколько лидеровоппозиции. Мафия проникла в строительную индустрию, сельскохозяйственныекооперативы и даже в бейсбольную лигу. Она проложила себе дорогу наежегодные собрания акционеров компаний, акции которых котируются на бирже,проникла в богатые церковные общины, и даже начала набирать своих членов вшколах. В июне 2000 года, через две недели после своего назначения надолжность, первый в послевоенной истории Тайваня министр юстиции, неявлявшийся членом Гоминдана, Чен Диньнан (Chen Ding-nan), сказал: "Ситуацияс коррупцией на Тайване, по сравнению со всеми другими странами ВосточнойАзии, является наиболее серьезной. На протяжении 50 лет на Тайване ничего непредпринималось для борьбы с коррупцией. Источником политики "черногозолота" на Тайване является Ли Дэнхуэй. Он знал о положении с коррупцией,но, кроме разговоров о необходимости борьбы с ней, не принимал никаких мер.Из-за того, что бывшие министры юстиции искренне верили словам господина Лии пытались очистить общество, они вынуждены были уйти. Общественнаяатмосфера, культура, люди, - все это может легко оказывать воздействие насудей, полицейских и даже законодателей. Мы должны заставить их взятьответственность на себя". Я принял президента Ли Дэнхуэя в Сингапуре в 1989 году, - это былпервый визит президента Тайваня в страну, расположенную в Юго-ВосточнойАзии. Я оказал ему все личные почести, подобающие главе государства.Несмотря на то, что Сингапур тогда еще не установил дипломатическихотношений с КНР, я решил, что в рамках официального протокола официальныепочести, подобающие главе государства, оказаны не будут. Не было нигосударственных флагов, ни почетного караула, ни других церемониальныхатрибутов визита на высшем уровне. Во всех публичных заявлениях мы упоминалио президенте Ли "с Тайваня" (from Taiwan), а не о "президенте Тайваня" (ofTaiwan). Тем не менее, этот визит помог повысить его политический статус врегионе. Поскольку я действовал в качестве связного между КНР и Тайванем, ониизбрали Сингапур местом своих первых переговоров в апреле 1993 года. Китайцыназвали их "переговорами Ван-Ку" (Wang-Koo Talks), в соответствии с именамируководителей, которые возглавляли "неофициальные" делегации сторон. Явстретился с лидерами обеих делегаций поодиночке и знал, что их президентыпоручили им обсудить с противоположной стороной перечень вопросов, несовпадавших друг с другом. Представитель Тайваня Ку Ченфу (Koo Chen-fu)стремился урегулировать только такие технические вопросы как удостоверениеподлинности документов и проверка утерянной заказной корреспонденции; егопрезидент не хотел вести какие-либо дискуссии относительно либерализацииторговли, а тем более, - переговоры о воссоединении. Представитель КНР ВанДаохань (Wang Daohan) хотел, чтобы обсуждение этих незначительных вопросовпривело к содержательной дискуссии о воссоединении Китая с Тайванем. Как иожидалось, переговоры не способствовали улучшению отношений. Президент Ли Дэнхуэй является заядлым читателем, обладающим невероятнойспособностью к поглощению информации. Он получил образование в японскойшколе на Тайване в те времена, когда Тайвань еще был Формозой (Formosa),колонией Японии. Во время войны он был в числе немногих жителей Тайваня,избранных японцами для получения образования в японских университетах. ЛиДэнхуэй учился в Императорском Университете города Киото (Kyoto ImperialUniversity), который уступал по престижности только ТокийскомуИмператорскому Университету (Tokyo Imperial University). После войны онвернулся на Тайвань, чтобы завершить свое университетское образование вТайбэе. Позднее, Ли Дэнхуэй дважды отправлялся для продолжения своегообразования в Америку, получив докторскую степень (Ph.D.) в областиэкономики сельского хозяйства в Корнуэлле (Cornell). Ли Дэнхуэй с гордостью сказал мне, что ежедневно читает четыре главныеяпонские газеты и смотрит спутниковые трансляции японского телевидения НТК(NTC) из Токио. Даже книги он предпочитал читать не в английских оригиналах,а в японских переводах, - так ему было легче. Он был так глубоко погружен вяпонскую историю и культуру, что был не слишком высокого мнения оматериковом Китае, рассматривая его глазами получившей японское образованиеэлиты. Это касалось и истории, и культуры Китая, и его нынешнихкоммунистических лидеров. Он с презрением относился к коммунистическимлидерам Китая, публично называя их "дебилами", "тупицами" и "безмозглымилюдьми". Китайские лидеры никогда не отвечали на эти "комплименты", но я былабсолютно уверен в том, что референты в Пекине старательно записывали этиреплики. Президент Ли показался мне человеком, уверенным в себе, начитанным ихорошо информированным по любому интересовавшему его вопросу. Несмотря наэто, из-за международной изоляции Тайваня он не мог понять, почемуруководители иностранных государств не симпатизировали Тайваню в той жестепени, что и японцы. Он придавал большое значение поддержке со стороныЯпонии. Ли Дэнхуэй также считал, что, если он будет следовать предписаниямамериканских либералов и Конгресса США в области демократии и соблюденияправ человека, то США будут защищать Тайвань от коммунистического Китая. Я не мог понять позиции президента Ли. Один его старый друг объяснилмне, что японское образование вселило в Ли дух японского воина "бусидо"(bushido), и что он считал своей миссией вести народ Китая в "землюобетованную". Он также добавил, что Ли Дэнхуэй был набожным христианином, ипоэтому, вдохновляемый духом "бусидо", он будет выполнять волю Божью любойценой. В июне 1995 года, после мощного лоббирования, президент Ли Дэнхуэйдобился от Конгресса США единогласного принятия резолюции о выдаче ему визыдля посещения Корнуэлла, - университета, где он учился. Этот визит и речь,произнесенная им в Корнуэлле, имели куда более серьезные последствия, чемконгрессмены могли себе представить. Я опасался реакции со стороны Китая, нодаже не представлял себе, насколько глубоким было недоверие Китая кпрезиденту Ли, и того, насколько серьезно отнесутся китайцы к решениюпрезидента США разрешить этот визит. Позднее, в октябре того же года, яспросил премьер-министра КНР Ли Пэна, почему он был так убежден в том, чтоЛи Дэнхуэй стремился к провозглашению независимости Тайваня. Ли Пэн сказал,что китайские руководители просмотрели полную видеозапись выступления ЛиДэнхуэя в Корнуэлле. В ней он вообще не упомянул о "едином Китае", делаяударение на Тайване и называя его Китайской Республикой на Тайване (Republicof China on Taiwan). В марте 1996 года это привело к наиболее серьезнойконфронтации между двумя сторонами со времен кризиса 1958 года в Цюмое(Quemoy). Китайцы развернули войска, провели военные маневры в провинцииФуцзянь, расположенной через пролив от Тайваня, и произвели пуски ракет вакваторию моря, прилегающую к важным морским портам на западном побережьеТайваня. 3 марта 1996 года, чтобы разрядить обстановку, я выступил с обращениемк обеим сторонам: "Китайские лидеры называли меня своим старым другом, моядружба с Тайванем имеет еще более длинную историю. Если одна из сторонпострадает, Сингапуру тоже будет нанесен ущерб, если же обе стороныпострадают, то Сингапуру будет нанесен двойной ущерб. Сингапур извлекаетвыгоду из процветания обеих сторон, их сотрудничества и взаимопомощи".Вице-премьер Китая, министр иностранных дел Сян Сишен сказал напресс-конференции, что этот конфликт был внутренним делом Китая, и, несмотряна то, что я знаю о Тайване больше, чем большинство посторонних, данныйконфликт был из разряда тех, которые посторонних не касались. Этот вежливыйотказ не удивил меня, ибо он согласовывался с основным принципом китайскогоруководства: отношения с Тайванем являются внутренней китайской проблемой,которая должна быть разрешена непосредственно лидерами обеих сторон. Тем временем, президент Ли Дэнхуэй развернул кампанию, в ходе которойсвязи Тайваня с Китаем всячески приуменьшались. С момента окончания войны в1945 году до смерти Цзян Цзинго в 1988 году, в школах и университетахТайваня преподавание шло на китайском литературном языке. Студенты изучалиисторию и географию континентального Китая, провинцией которого являлсяТайвань. Теперь же в школах больше внимания уделялось преподаванию истории игеографии Тайваня, и в меньшей степени - Китая. Уже в 1989 году, вскорепосле того, как умер Цзян Цзинго, я стал свидетелем неловкого положения, вкотором оказался премьер-министр Тайваня Ю Ку-хуа, выходец изконтинентального Китая, сопровождавший меня во время визита в старыйяпонский курорт Тайдун (Taitung), расположенный у горячих источниковминеральных вод. После ужина местные тайваньские министры исполняли песни всопровождении караоке на местном диалекте минь, которого он не понимал. На протяжении 12 лет своего правления президент Ли Дэнхуэй постоянноразжигал сепаратистские настроения, которые до того лежали на Тайване подспудом. Он недооценил волю руководителей и народа континентального Китаяудержать Тайвань в пределах своей зоны влияния. Ли мог проводить такуюполитику только при поддержке США. Действуя таким образом, будто быподдержка со стороны США будет продолжаться вечно, он подталкивал народТайваня к мысли о том, что ему не следует вступать в серьезные переговоры сруководством Китая о будущем Тайваня. В результате его "вклада" в развитиеотношений с Китаем проблема воссоединения стала для КНР самой главной. Китайские лидеры внимательно наблюдали за кампанией по выборам новогопрезидента Тайваня в марте 2000 года. Они были обеспокоены растущейподдержкой кандидата от Демократической прогрессивной партии (DemocraticProgressive Party) Чэнь Шуйбяня (Chen Shui-bian). Он был коренным жителемТайваня, сформировавшим эту партию и длительное время боровшимся занезависимость Тайваня. За это он был посажен в тюрьму и подвергалсянаказаниям правительством Гоминдана при президенте Чан Кай-ши и его сыне,президенте Цзян Цзинго. 22 февраля 2000 года пекинские средства массовойинформации опубликовали "Белую книгу" Госсовета КНР. В ней содержалосьпредупреждение о том, что, если Тайвань будет бесконечно откладыватьобсуждение проблемы воссоединения, то Китай будет вынужден прибегнуть ксиле. Эти предупреждения были прямо направлены против Чэнь Шуйбяня. 15марта, за три дня до голосования, премьер-министр КНР Чжу Чжунцзи, во времятранслировавшейся в прямом эфире пресс-конференции, предупредил Тайвань, чтодля защиты своей территории Китай не остановится перед кровопролитием. Чэнь Шуйбянь победил на выборах, набрав менее 40% голосов, опередивнезависимого кандидата Джеймса Суна (James Soong), за которого проголосовало36% избирателей. Кандидат от Гоминдана Лянь Чжань (Lien Chan), занимавшийдолжность вице-президента, потерпел сокрушительное поражение. Дело выгляделотак, что президент Ли Дэнхуэй бросил Лянь Чжаня на произвол судьбы, когдапроизнес невразумительную предвыборную речь в его поддержку. Несколькоближайших помощников президента Ли Дэнхуэя поддержали кандидатуру ЧэньШуйбяня. Это только усугубило недоверие, испытываемое к Чэнь Шуйбянюкитайскими руководителями. Они заявили, что будут выжидать, слушать, что онговорит и наблюдать за тем, что он делает. После того, как Чэнь Шуйбянь былпровозглашен победителем, он выступил с примирительными заявлениями, но ниодно из этих заявлений не содержало никаких обязательств относительновозможного воссоединения с Китаем. Президент Цзян Цзэминь заявил, чтопереговоры могут возобновиться только на основе принципа "единого Китая".Чэнь сказал, что принцип "единого Китая" мог бы стать одним из пунктовдискуссии. 20 мая, во время инаугурации, Чэнь Шуйбянь сказал: "Обе стороныобладают достаточной мудростью и воображением, чтобы совместно решать вопросо будущем "единого Китая". Этим он не дал китайским лидерам никакого поводадля немедленных действий против Тайваня, но сказанного было недостаточно длятого, чтобы поколебать веру китайских руководителей в то, что он будетпродолжать политику "эры Ли Дэнхуэя без Ли Дэнхуэя". Через два часа послеокончания его выступления китайские руководители заявили, что Чэнь Шуйбяньговорил недостаточно искренне. Вероятно, в Пекине подождут до ноября 2000года, чтобы узнать, кто станет следующим президентом США, и уже тогдаопределятся с планом собственных действий. Возможно, дело идет кдраматическому противостоянию. Если новый президент будет выражатьсядвусмысленно и не согласится с тем, что Тайвань и континентальный Китайявляются частями "единого Китая", как бы его не определяли, ситуация можетстать нестабильной. Для любого пекинского лидера потеря Тайваня означала быверную политическую смерть. Новый президент Тайваня может выбирать между двумя вариантами действий:либо продолжать проводить политику Ли Дэнхуэя, что приведет к конфликту сКитаем, либо закрыть эту главу истории и начать новую, руководствуясьреализмом. Тайвань существовал отдельно от континентальной части Китая напротяжении более 100 лет, начиная с 1895 года. Китайцы на Тайване не ввосторге от перспективы слияния с огромной массой 1,200-милионного населенияКитая. Они предпочитают свое правительство, отличное от китайского, свойобраз жизни, более высокий уровень жизни, на который они поднялись благодаряупорному труду. Даже выходцы из континентальной части Китая, которые жили наострове с 1949 года и поддерживают идею воссоединения, не хотят, чтобы онопроизошло в ближайшем будущем. Соединенные Штаты, возможно, смогут удерживать Китай от применения силына протяжении следующих 20-30 лет. В течение этого периода времени Китай,вероятно, сумеет нарастить свой военный потенциал до уровня, которыйпозволит ему установить контроль над морскими проливами. Возможно, было бымудрее еще до того, как баланс сил склонится в сторону континентальногоКитая, согласовать условия для будущего, а не немедленного воссоединения. Предположим, что развитие событий пойдет по наихудшему сценарию:континентальный Китай применит военную силу и этим вызовет ответную реакциюсо стороны Соединенных Штатов, которые победили бы НОАК, используяпревосходство в военной технологии. "Закончится ли все на этом?" - такойвопрос я задал трем американским аналитикам вскоре после выборов на Тайване.Один из них ответил: "Это было бы только началом". Он хорошо продумал этотвопрос. Если бы американцам, используя средства современной военнойтехнологии, удалось разбить китайскую армию, то нетрудно представить себереакцию 1,200 миллионов китайцев, которые стремились бы в мощном единомпорыве доказать, что они не являются трусами или низшей расой. Если президент Чэнь Шуйбянь станет продолжать политику Ли Дэнхуэя посозданию отдельной и особой тайваньской национальной идентичности, то этоподтвердит подозрения Пекина, что он ведет дело к провозглашениюнезависимости Тайваня. Это увеличит опасность форсированного решения Пекиномпроблемы воссоединения. Если Тайвань станет независимым государством, ЛиДэнхуэй войдет в историю Тайваня как герой. Если же Тайвань будетвоссоединен с КНР силой, история будет не столь благосклонна к человеку,который принес китайцам Тайваня ненужные страдания и боль. Китайцы по обе стороны пролива могут уменьшить остроту стоящих передними проблем путем постепенного снижения напряженности в отношениях междустранами. Для мирного воссоединения Китая и Тайваня необходимо постепенноесглаживание, а не подчеркивание ныне существующих различий между ними. Обеимсторонам необходимо время для того, чтобы уменьшить социальные,экономические и политические различия между ними. Чувство принадлежности ккитайской нации на Тайване слабее, чем в Гонконге. КНР обладает достаточнымвесом и размерами, чтобы смириться с этим и принять на вооружение открытый ивеликодушный подход, который поможет процессу воссоединения. Воссоединениепутем применения силы оставило бы неизгладимые шрамы. С другой стороны, наруководстве Тайваня лежит ответственность за то, чтобы не вести дело кпровозглашению независимости и умышленно не усугублять различия,существующие между двумя обществами.
Дата добавления: 2014-12-30; просмотров: 69; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |