МЕТОДИЧНА РОЗРОБКА ПРАКТИЧНОГО ЗАНЯТТЯ № 13 17 страница

судьба и не мне роптать на нее.

Я доказывал Говорящим и Мудрому, что Лучан не выполнил договора, когда

я отдал ему Мэрили. Но Мудрый сказал, что Мэрили пришла к этим людям с

миром, поэтому насилие не продолжится. Он заявил, что эгоистично и греховно

ставить свои желания выше мира, который самоотверженно выбрала Мэрили, и,

может быть, именно мое собственническое отношение вызвало злобу этих людей.

Я спросил, что я должен был делать, когда был искренен с ними, а они

со мной - нет. Мудрый ответил, что я осуждал их с самого начала, а не

попытался простить, обнять или хотя бы понять. Он сказал, что я должен был

поддержать их, броситься перед ними на землю и умолять простить меня за

напоминание о старой боли, которую они, наверно, когда-то пережили.

Я ответил Мудрому перед лицом всех остальных Говорящих, что не хочу

прощать этих людей или обнимать их, а хочу выкинуть их из нашей жизни.

И тогда меня осудили...

Ричард молча подал Оуэну кружку с водой. Парень, не глядя,

прихлебывал.

- Совет Говорящих приказал мне возвращаться в свой город и просить

мудрости у тех, среди, кого я жил. Они сказали, чтобы я просил свой народ

наставить меня в учении. Я вернулся с желанием искупить свою вину, но

понял, что все стало еще хуже. Теперь Орден пришел, чтобы взять все, что он

хочет - пищу и товары. Мы отдали им все, что они просили, да они и не

спрашивали, просто брали. Многих забрали с собой, многих мальчиков и тех,

кто был молод и силен. Остальных мужчин убили. Люди с пустыми глазами

стояли над телами убитых друзей. Где-то люди насыпали курганы над пролитой

кровью. Эти места стали святыми, к ним приходили молиться. Дети плакали, не

переставая, - Оуэн остановился. Каждое слово рассказа давалось ему с

трудом, страшные картины вновь и вновь проносились перед его мысленным

взором. - Некому было меня учить. Все жители моего города заперлись и

дрожали за своими дверями, но когда пришел Орден, они опустили глаза и

отворили двери. Я больше не мог оставаться в городе. Я бежал за городские

стены и был дико испуган, что остался один. Там, среди холмов, я встретил

других, таких же, как я - эгоистов, трясущихся в страхе за свои жизни.

Вместе мы решили действовать и положить конец страданиям. Мы приняли

решение восстановить мир. - Мужчина перевел дыхание. - Вначале мы послали

людей к Ордену сказать, что мы не причиним зла и хотим мира. Мы спрашивали,

как нам поступить, чтобы они были удовлетворены и ушли. Орден приказал

пробить посланникам лодыжки шестом и подвесить на окраине города, содрав с

них кожу живьем, - голос Оуэна стал почти безжизненным. - Тех, кого

казнили, я знал с детства. Эти люди учили меня, наставляли, обнимали в

радости, когда мы с Мэрили решили пожениться. Орден оставил их кричать в

агонии на палящем солнце. И они мучились, пока их не нашли чернокрылые

хищники. Я говорил себе, что увиденное мною - ложь, и я не должен этому

верить, это глаза наказывают меня за греховные мысли, а мой разум не знает,

было это правдой или иллюзией; Орден убил не всех, кто пришел с

переговорами. Некоторые вернулись с ответом Ордена. Они сказали, что мы

должны спуститься с холмов и вернуться в город. Это будет знаком наших

мирных намерений и того, что мы не собираемся нападать на людей Ордена. А

если мы этого не сделаем, они примутся снимать кожу с дюжины человек в день

и оставлять на съедение чернокрылым птицам. И так будет продолжаться, пока

все мы не проявим свои мирные намерения, или каждый в городе будет посажен

на кол и с него сдерут кожу. Многие заплакали, не силах думать, что они

могут стать причиной насилия, и вернулись в город. Но так поступили не все.

Кое-кто из нас остался в холмах. Так как Орден нас не считал, а вернулось

много людей, он решил, что все исполнили его приказ. Те, кто остался в

холмах, жили, питаясь орехами, фруктами, ягодами, которые мы могли отыскать

в лесу, или украденной пищей. Мы медленно собирались вместе. "Надо узнать,

что Орден делает с похищенными людьми, - сказал я остальным. - Поскольку

люди Ордена не знают нас в лицо, мы могли бы смешаться с теми, кто работал

на полях или ухаживал за животными, и незаметно вернуться в город. И тогда

Орден не догадается, что мы с холмов". В следующие месяцы мы наблюдали за

армией Ордена. Лучше бы наши глаза не видели этого! Детей выгнали в леса,

полные диких зверей и птиц, и мы не знали, что с ними случилось, а всех

женщин люди Ордена забрали в построенный ими укрепленный лагерь, - Оуэн

спрятал лицо в ладонях, пытаясь подавить рыдания. - Они использовали наших

женщин как мешки для вынашивания. Они заставляли их рожать детей, как можно

больше детей от них. Некоторые женщины уже были беременны. А те, кто не

был, вскоре забеременели. За следующие полтора года родилось много детей.

Какое-то время о них заботились, а потом отбирали у матерей, которые снова

беременели. Я не знаю, куда забирали этих младенцев - куда-то за пределы

нашей империи. Мужчины, которых угнали из городов, тоже были высланы из

Бандакара. Люди Ордена не слишком следили за своими пленниками, потому что

мы не признаем насилия, и нескольким удалось бежать в холмы, где они нашли

нас. Они сказали, что люди Ордена позволяли им видеть женщин, но

предупредили, что если те ослушаются приказания, то с женщин живьем снимут

кожу. Мужчины не знали, куда их собирались отвезти и для какого дела

использовать. Они знали только, что если ослушаются приказа, женщинам

причинят зло. Ко времени этой встречи мы уже полтора года скрывались в

холмах и собирали информацию о том, что творится в Бандакаре. Мы выяснили,

что Орден захватывает другие города нашей империи. Самый главный Мудрый и

все члены Совета Говорящих пустились в бега. Мы узнали, что в некоторых

городах люди сами открывали ворота и приглашали Орден внутрь, надеясь таким

образом избежать насилия. Эти надежды были тщетны. Все попытки моего народа

были напрасны, все уступки не умиротворяли злобы людей Ордена. Мы не

понимали, где правда. Но в некоторых больших городах было по-другому.

Жители выслушали речи Говорящих Ордена и поверили в то, что учение Ордена

подобно нашему и его цель - положить конец несправедливости и жестокому

обращению. Люди Ордена убедили их, что они тоже не приемлют насилия и

просвещенные, как и мы. А к насилию им пришлось обратиться, чтобы подавить

тех, кто восстал против них. Они назвали себя лучшими среди просвещенных.

Жители городов обрадовались, что теперь они в надежных руках спасителей,

которые просвещают варваров, живущих по неправильным законам.

Ричард стоял, хмурый, как гроза, и больше не мог молчать.

- И после всей жестокости народ поверил словам Ордена? - прогремел он.

- Жители городов попали под влияние слов Ордена, поверив, что он

борется за те же идеи, которые дороги нам самим, - развел руками Оуэн. -

Люди Ордена объясняли убийства тем, что к нашим городам подошли люди с

севера - из Империи Д'Хара. Я впервые слышал это название - Д'Хара. На

протяжении полутора лет жизни в холмах я обошел много стран, надеясь найти

то, что помогло бы нам изгнать Орден из Бандакара. Я был в городах Древнего

мира. В Алтур-Ранге я услышал шепот о великом человеке с севера, из Империи

Д'Хара, который приносит свободу. - Парень взглянул на Ричарда. - Мои люди

были и в других частях известного нам мира. Вернувшись, мы поделились друг

с другом тем, что видели и слышали. Все в один голос говорили о лорде Рале

и его жене, Матери-Исповеднице, которые борются против Имперского Ордена.

Потом мы узнали, где скрывается Мудрый, а вместе с ним и большинство наших

Великих Говорящих. Он жил в одном из самых больших городов, куда еще не

дошел Орден. Орден не спешил. Но и мой народ никуда не уходил - идти было

некуда. Мои друзья хотели, чтобы я стал их Говорящим и пошел к Великим

Говорящим убедить их в необходимости остановить Имперский Орден и изгнать

его из Бандакара. - Оуэн отхлебнул воды. - Я отправился в прекрасный город,

где ни разу не был, и восхитился тем, что построила наша высокая культура.

Культура, которую уничтожат, если я не сумею убедить Великих Говорящих и

Мудрого подумать, как остановить Орден. Я говорил с ними очень настойчиво,

рассказывая обо всем, что совершил Орден. Я говорил о тех людях, которых

встретил в холмах, жаждущих услышать, что скажут им Мудрый и Говорящие.

Великие Говорящие ответили, что я не могу знать истинную сущность Ордена и

судить только по увиденному мною и еще несколькими людьми. "Орден - это

огромная империя, а вы видели только малую часть ее народа, - заявили

они. - Люди не способны совершить такие чудовищные поступки, о которых ты

нам рассказал, потому что это повергло бы их в ужас еще до завершения".

Великие Говорящие в знак доказательства предложили мне содрать кожу с

одного из них. Я, конечно, не мог этого сделать, но уверял их, что своими

глазами видел, как делают это люди Ордена, - голос мужчины преисполнился

сожаления. - Говорящие с презрением отнеслись к моим словам. Они напомнили

мне, что действительность вовсе не такова, как нам кажется. "Возможно, люди

Ордена боятся вреда, который мы можем им причинить, и просто хотят

проверить нас, - сказали они. - Нас, скорее всего, испытывают, заставляя

думать, что все эти ужасные вещи - правда. Люди Ордена хотят увидеть, как

мы воспринимаем это, и истинно ли мы идем по пути мира или собираемся

напасть на них". Великие Говорящие указали мне на то, что я не могу знать,

видел ли на самом деле описанное мною. Они утверждали, что я не могу

судить, хорошо это или плохо, и не мне судить тех, кого я даже не знаю.

"Тот, кто так поступает, становится над другими людьми, а это проявление

враждебности", - сказали Говорящие. Я стоял и не мог забыть о том, что мне

пришлось увидеть, о тех, кто вместе со мной надеялся убедить Говорящих и

Мудрого защитить нашу империю. Я видел перед собой лицо Лучана и не мог

забыть о Мэрили в его лапах. Я думал о принесенной ею жертве, о ее

загубленной ни за что чистой и светлой жизни. И тогда я встал перед

Говорящими и закричал, что они - само зло.

- Похоже, ты можешь сказать, что есть правда, когда захочешь, - громко

рассмеялась Кара.

Ричард бросил в ее сторону испепеляющий взгляд.

Оуэн посмотрел на них и моргнул. Его мысли были так далеко отсюда, что

он даже не услышал слов Кары. Парень взглянул на Ричарда.

- За это они изгнали меня, - произнес он.

- Но печать границы была сломана, - сказал Ричард. - Ты уже ходил

через перевал. Как они могли изгнать тебя, если граница была разрушена?

- Им не нужна стена смерти, - развел руками Оуэн. - Изгнание - сама

смерть, смерть тебя как жителя Банда-кара. Мое имя стало известно всей

империи, и каждый прогонит меня. Передо мной захлопнут любую дверь. Я -

изгнанный. Никто не захочет общаться со мной. Я - отверженный. И неважно,

что меня не заставили переходить границу. Меня оторвали от людей. А это

намного хуже. Я вернулся в холмы собрать вещи и сказать людям, что меня

изгнали. Я намеревался покинуть родину, как сказал мне мой народ устами

Говорящих. Но мои люди, те, кто жили в холмах, не хотели, чтобы я уходил.

Они сказали, что изгнание неправильно. Мои люди видели то же, что и я. Они

видели, как уводили их жен, матерей, дочерей и сестер. Видели убитых

друзей, мужчин, с которых содрали кожу и бросили умирать в жестоких

страданиях, видели птиц, кружащих над ними. Люди говорили, что если все мы

это видели, то так оно и было. Все они сказали, что ушли в холмы, поскольку

любят нашу землю и хотят вернуть мир, который в ней был. Еще они добавили,

что Великие Говорящие, видно, ослепли, раз отдают наш народ в лапы убийц, а

если так случится, мы будем жить под Имперским Орденом как рабы и мешки для

вынашивания. Я был потрясен тем, что мои люди отказались изгнать меня, а

просили остаться с ними. - Голос мужчины задрожал от гордости за друзей. -

Мы решили, что будем теми, кто станет действовать. Когда я спросил, каков

будет наш план, все ответили одно. Мы решили, что должны привести лорда

Рала, который даст нам свободу. Все единодушно. Мы думали, что нам делать.

Кто-то говорил, что лорд Рал придет к нам, когда мы попросим. Но,

предположили другие, ты можешь не захотеть, потому что ты непросвещенный и

тебе нет дела до нашего народа. Мы долго ломали головы, пока придумали, как

сделать так, чтобы ты в любом случае пришел к нам, - Оуэн виновато взглянул

на Ричарда. - Поскольку меня изгнали, я вызвался идти к тебе. Мне не было

другой жизни, кроме как скрываться в холмах. Я сказал, что не знаю, где

искать тебя, но не сдамся, пока не найду. Один из стариков, всю жизнь

занимавшийся изучением трав, приготовил яд, который я подлил в твой мех. Он

же приготовил и противоядие. Старик объяснил мне, как действует яд и как

можно остановить его действие. Никто из нас не хотел быть виновным в

убийстве человека, пусть даже непросвещенного.

Боковым зрением Ричард заметил Кэлен и дал жене знак, что просит ее

помолчать, хотя и знает, как ей не терпится вмешаться. Кэлен стоило больших

усилий сдержаться.

- Я волновался, как я найду тебя, но знал, что непременно должен это

сделать, - обратился к Ричарду Оуэн. - Прежде чем отправиться на твои

поиски я, в соответствии с нашим планом, должен был спрятать противоядие. В

одном из больших городов мне удалось подслушать на рынке один разговор.

Кто-то говорил, что городу оказана большая честь, поскольку приехал самый

важный человек Имперского Ордена в Бандакаре. Меня озарила мысль, что он-то

должен знать о том, кого так ненавидит Орден - о лорде Рале. Несколько дней

я оставался в городе, наблюдая за зданием, где, как говорили, он жил. Я

видел солдат, снующих туда-сюда. Я видел, как иногда они забирали с собой

людей, которые позже возвращались.

Однажды я увидел, что людям, которые вернулись, не причинили вреда. Я

подобрался к ним поближе узнать, о чем они говорят. Те люди говорили, что

видели самого великого человека. Я не много узнал из разговора, но понял,

что никому из них не причинили вреда. А потом я заметил солдат и подумал,

что, наверно, они собираются взять и отвести к важному человеку еще людей.

Я побежал за ними в центральный парк и ждал там, как бы прячась между

скамеек. Солдаты набросились и увели небольшую группу людей, в которой был

и я. Сначала я испугался умереть прежде, чем выполню свою миссию, но потом

подумал, что это - моя единственная возможность попасть в здание, где живет

важный человек, единственная возможность увидеть его и изучить место, где

он живет, куда потом можно будет вернуться и послушать.

Когда я жил в холмах и следил за Орденом, то хорошо научился быть

незаметным и слушать. Я дрожал от страха, пока солдаты вели нас через

коридоры на верхние этажи. Я боялся пыток и хотел убежать, но вспомнил о

людях, которые дожидались меня в холмах и надеялись, что я отыщу лорда Рала

и приведу его в Бандакар. - Мужчина немного помолчал. - Нас провели через

тяжелую дверь в темную комнату, которая наполнила меня страхом, потому что

в ней стоял запах крови. Окна были закрыты ставнями. Я увидел, что в

комнате есть стол, на котором стоит глубокая чаша, а рядом - заостренные

колья, высотой мне по грудь. На них пятнами запеклась кровь. Две женщины и

мужчина упали в обморок. В ярости один из солдат начал бить их по головам.

Когда они так и не поднялись, их оттащили за руки.

Я видел, как по полу тянулся кровавый след, и не хотел, чтобы мою

голову тоже разбили сапоги солдат, поэтому решил не паниковать. В комнате

появился человек, войдя тихо, как легкий ветерок. Никогда я так никого не.

боялся, кроме Лучана. Он был одет в многослойную одежду, полосы которой

волочились за ним, когда он двигался.

Его черные волосы были зачесаны назад и намазаны маслом для блеска, а

нос торчал бы вперед меньше, если бы он не забирал назад волосы. Маленькие

черные глазки наливались кровью. Когда эти глаза остановились на мне, я

забыл о том, что решил не паниковать. Медленно прохаживаясь, этот человек

разглядывал нас, словно выбирал на обед репу.

Его узловатые пальцы показали на одного из схваченных в парке, потом

на другого. Так он отобрал пятерых, а я заметил, что ногти на его руках

покрыты черным. Потом он взмахнул рукой, отпуская остальных. Солдаты встали

между пятью отобранными и нами. Они начали выталкивать нас к дверям, но

прежде чем мы успели уйти, в дверях появился командир со свернутым набок

носом и доложил, что прибыл посланец. Человек с черными волосами провел

черными ногтями по голове и сказал командиру, чтобы посланец подождал, к

утру у него будут новые сведения. Меня вместе с остальными вывели на улицу.

Нам сказали убираться, и что в наших услугах больше не нуждаются. Говоря

это, солдаты смеялись. Я ушел вместе с другими, чтобы не сердить солдат.

Люди шептались, делясь впечатлениями о встрече с самым великим человеком, а

я думал о том, что это могут быть за "последние сведения". Вечером, когда

совсем стемнело, я пробрался к дому с задней стороны. За воротами в высокой

деревянной ограде начиналась узкая аллея. В темноте я прошел аллею и

спрятался в дверном проеме, ведущем в боковой коридор. За этим коридором

были и другие. В свете свечей я узнал тот, по которому нас привели сегодня

днем. Было поздно, и я никого не встретил, идя все дальше по коридору. И

слева, и справа были комнаты и ниши в стенах, но там никого не было, потому

что был поздний час.

Я проскочил по лестнице и подкрался к толстой двери комнаты, в которую

меня приводили днем. - Оуэн перевел дыхание. - Я услышал самые страшные

крики, какие мне приходилось слышать в своей жизни. Люди плакали и молили,

чтобы им сохранили жизнь, молили о милосердии. Одна женщина умоляла о

смерти, которая прекратит ее страдания. Мне показалось, меня стошнит, или я

упаду в обморок. Но одна мысль держала меня и помогала не броситься прочь

со всех ног. Это была мысль о том, что в моих руках судьба моего народа, и

я должен привести лорда Рала.

Я пробыл всю ночь в темной нише у двери, слушая вопли несчастных. Не

знаю, что делали с этими людьми, но, думал, умру, страдая вместе с ними.

Всю ночь продолжались крики, вызванные чудовищной болью. Я забился в нишу и

заплакал, говоря себе, что не должен бояться, поскольку всего этого не

существует. Я представил боль этих людей, но сказал себе, что поставил свое

воображение превыше всего, а, как меня учили, это неправильно. Подумав о

Мэрили, о том времени, когда мы были вместе, я заставил себя не слушать

крики за дверью. Ведь я не знаю, что действительно существует, и, значит,

не знаю, были ли реальны те звуки. Рано утром вернулся уже виденный мною

командир.

Я осторожно выглянул из своего укрытия. К двери подошел человек с

черными волосами. Я знаю, что это был именно он, потому что увидел руку с

черными ногтями, передавшую командиру свиток. Человек с черными волосами

скрипучим голосом приглушенно сказал командиру, - он назвал его

"Наджари", - что нашел их. Так и сказал - "их". Потом он произнес: "Они на

восточной границе пустыни и направляются на север". Он приказал командиру

немедленно передать его слова посланцу. Наджари ответил: "Совсем скоро,

Николас, ты получишь их, а мы назначим свою цену".

Глава 25

Ричард резко повернулся.

- Николас? Ты слышал, как он произнес это имя?

- Да, я уверен, - удивленно моргнул Оуэн. - Он сказал "Николас".

Кэлен ощутила, как на нее навалилось отчаяние, словно она оказалась в

паутине холодного, мокрого тумана.

Ричард сделал нетерпеливый жест рукой.

- Продолжай.

- Я не был уверен, что они говорят именно о тебе - о лорде Рале и

Матери-Исповеднице, - пока не услышал, как командир произнес "их" с

отвратительным удовлетворением в голосе. Их голоса напомнили мне, как

улыбался Лучан - так, как я никогда не видел, - будто он собирался съесть

меня. Я понял, что теперь смогу найти тебя, и в тот же день ушел из города.

Принесенный порывом ветра, утренний туман сменил моросящий дождь.

Кэлен вдруг заметила, что дрожит от холода.

Ричард смотрел на человека, сидящего на земле, человека с отметиной в

правом ухе, человека, которого коснулась Кэлен. По земле вокруг Ричарда

барабанили капли.

- Этот человек - один из тех, кого послал Николас. Он был вместе с

теми, чьи тела ты видел в лагере. Если бы мы не защищали себя, позволили бы

себе поставить свою ненависть к насилию выше действительности, мы были бы

навсегда потеряны. Так же, как Мэрили.

Оуэн присмотрелся к солдату.

- Как его имя?

- Не знаю, мне все равно, - ответил Ричард. - Он сражался за Имперский

Орден, сражался за идею, что любая жизнь, включая и его собственную, не

имеет никакой важности, ценности, уникальности. За принцип, когда отдельная

жизнь - ничто, и любые жертвы оправданы, потому что ты - ничто... Он

сражался за мечту о том, чтобы все были никем и ничем... По учению Ордена,

ты не имеешь права любить Мэрили, все одинаковы, и твой долг - жениться на

любой. Такой самоотверженной жертвой ты будешь полезен своему товарищу.

Несмотря на то, что ты старался не верить всему увиденному тобой, Оуэн, и

несмотря на все ваши учения, ты уже знаешь, что ужас, принесенный

Орденом, - не в их жестокости, а в их идеях. В их вере, оправдывающей

насилие, и в том, что вы приняли их веру... Этот человек не ценил свою

жизнь, поэтому меня не волнует, как его зовут. Я дал ему то, к чему он так

стремился - небытие.

Ричард оторвал взгляд от Оуэна и увидел, что Кэлен дрожит от холода.

Он сходил к повозке, вернулся с ее плащом и бережно укутал жену.

Кэлен поймала его ладонь и на мгновение приложила к своей щеке. Из

истории Оуэна они услышали слишком мало хорошего.

- Это значит, что не дар убивал тебя, а яд, - тихо произнесла Кэлен. -

Это был яд.

Она успокоилась тем, что они не опоздали с противоядием. Страх еще

обжигал холодом ее сердце, но Кэлен уже не боялась так сильно, как когда

они тряслись в повозке, а Ричард лежал без сознания.

- Головные боли у меня появились раньше, чем я встретился с Оуэном, -

возразил Ричард. - И они по-прежнему меня беспокоят. Магия меча тоже

сопротивлялась еще до отравления.

- У нас есть время, чтобы найти решение.

Он откинул назад волосы.

- Боюсь, у нас куда более серьезные проблемы и совсем нет времени. Так

что ты, увы, ошибаешься.

- Серьезные проблемы?

Ричард кивнул.

- Ты знаешь, откуда Оуэн? Бандакар? Догадываешься, что значит

"Бандакар"?

Кэлен взглянула на сидящего на ящике парня, целиком ушедшего в себя.

Она отрицательно покачала головой и посмотрела в серые глаза Ричарда,

удивленная скрытой яростью в его голосе.

- Нет. А что это за слово?

- Название на верхне-д'харианском. Оно значит "изгнанные". Помнишь, в

книге "Столпы Творения" я читал тебе, как они решили изгнать всех рожденных

без искры в Древний мир? Помнишь, я сказал, что никто не знает, какова была

их дальнейшая судьба?.. Теперь мы знаем. Теперь весь мир открыт людям

Империи Бандакар.

Кэлен сдвинула брови.

- Ты уверен, что они потомки тех людей?

- Взгляни на Оуэна. Он блондин, и похож скорее на д'харианца, чем на

жителя Древнего мира. И что важнее, на него не действует магия.

- Но так может быть только с ним.

Ричард наклонился ближе.

- В закрытых областях, вроде той, откуда этот парень, отрезанных от

остального мира на тысячи лет, даже один Столп Творения оставит потомство,

которое в скором времени принесет следующее поколение... Но такой Столп был

не один, все жители не обладали даром. Поэтому их и изгнали в Древний мир.

А в Древнем мире, когда они попытались построить новую жизнь, их снова

изгнали, уже за горы - в место, которое назвали "Бандакар", "изгнанные".

- Но как люди в Древнем мире узнали о них? Как они смогли их всех

собрать и загнать в одно изолированное от мира место, не дав никому из них

распространить свое свойство изначальной неодаренности?

- Хороший вопрос, но сейчас не самый важный.

- Оуэн, - позвал Ричард. - Я хочу, чтобы ты оставался там, пока мы

единодушно не решим, что делать.

Парень просиял, услышав, что Ричард собирается поступить так, как

привык делать сам Оуэн. В отличие от Кэлен, он не заметил, что в голосе

Ричарда прозвучал скрытый сарказм.

- Эй, ты! Иди и сядь рядом с ним, смотри, чтобы он дожидался вместе с

тобой, - бросил Ричард человеку, которого коснулась Кэлен.

Солдат бросился исполнять приказание.

- Надо поговорить, - позвал Ричард остальных.

Фридрих, Том, Дженнсен, Кара и Кэлен пошли за ним. Ричард подошел к

повозке и сложил на груди руки. Все остальные собрались вокруг него. Ричард

посмотрел каждому в лицо.

- У нас большие неприятности, - начал Ричард. - И не только потому,

что Оуэн дал мне яд. Он не обладает даром. Оуэн как ты, Дженнсен. На него

не влияет магия. - Лорд Рал задержал свой взгляд на сестре. - Его народ -

такой же, как и он, и как ты.

Дженнсен удивленно приоткрыла рот. Она смутилась, не зная, что обо

всем этом думать. Фридрих и Том тоже казались удивленными. Кара нахмурила

брови.

- Ричард, такого не может быть, - произнесла Дженнсен. - Их слишком

много. Нереально, чтобы все они приходились нам сводными сестрами и

братьями.

- Они не наши сводные братья и сестры, а потомки рода Ралов - такие,

как ты, - сказал Ричард. - Сейчас у меня нет времени объяснить тебе все.

Помнишь, как я рассказывал тебе, что ты родишь детей, у которых не будет

дара? Много лет назад такие люди жили в Д'Харе. Жители Д'Хары собрали

людей, не обладающих даром и изгнали их в Древний мир. А люди Древнего мира

запечатали их за теми горами. Название империи Бандакар значит "изгнанные".

Голубые глаза Дженнсен наполнились слезами. Она - одна из людей,

которых так ненавидят, что изгнали из родной земли.

Кэлен обняла ее за плечи.

- Помнишь, ты говорила, что чувствуешь себя одинокой в этом мире? -

Женщина тепло улыбнулась. - Теперь ты не одинока. На земле есть такие же,

как ты.

Кэлен не думала, что ее слова помогут, но Дженнсен немного

успокоилась.

Вдруг девушка посмотрела на Ричарда.

- Этого не может быть. Граница запечатывала их. Если они - такие же,

как я, то им не страшна магия границы. Эти люди могли перейти ее в любое

время, когда бы ни захотели. За все это время кто-нибудь из них мог перейти

границу - магия не причинила бы им вреда.

- Не думаю, что это так, - сказал Ричард. - Помнишь, ты видела, как

кружился песок в маяке, который принес нам Сабар? Это была магия, и ты ее

видела.

- Но если Дженнсен - Столп Творения, то как она могла видеть ее? -

поинтересовалась Кэлен.

- Вот-вот, - поддакнула Дженнсен. - Как это могло быть, если я рождена

без дара? - Ее брови поползли вверх. - Ричард, может быть, это не так?

Может, у меня есть маленькая искорка дара? Вдруг я не по-настоящему лишена

дара?

Ричард улыбнулся.

- Милая, ты чиста, как снег. Ты видела эту магию по особой причине. В

своем письме Никки сказала, что сигнальный маяк связан с волшебником,

создавшим его, связан с подземным миром. Подземный мир - мир мертвых. Это

значит, что статуя обладает Магией Ущерба, магией подземного мира. Ты

можешь быть защищена от магии, но не от смерти. Обладая даром или нет, ты

все равно связана с жизнью, а значит, и со смертью... Потому ты и видела