Снабжение транспорт во время войны;

Артиллерия была многочисленна; артиллерийские бригады, имевшиеся по числу пехотных дивизий, состояли из 4 батарей, по 12 орудий в каждой; в соответствии с обычаями, установившимися при Наполеоне, в каждой батарее имелись и пушки и гаубицы (единороги).
Управление характеризовалось централизацией решения всех вопросов в Военном министерстве, на котором лежало непосредственное контролирование войск и военных учреждений.
Войска были сведены в 8 пехотных корпусов — по 3 пехотных дивизии, 3 арт. бригады, 1 кав. див., 1 конно-артиллерийская бригада, 1 саперный батальон; кроме того, имелись 2 кав. корпуса и Отдельный кавказский корпус.
Основным недостатком этого военного устройства являлась медленность мобилизации и роста вооруженных сил в случае войны. За исключением Отдельного кавказского корпуса, связанного долголетней борьбой на Кавказе, и Гвардейского и Гренадерского корпусов, расходование коих на полях сражений являлось крайне нежелательным по соображениям внутренней политики, оставалось только 6 пехотных корпусов, что было очевидно недостаточным для обороны западной границы и побережья Балтийского и Черного морей. Приходилось делать новые наборы и приступать к формированию новых батальонов в существующих полках. В Восточную войну появились 5-е, 6-е, 7-е, 8-е, в иных полках даже 9-е и 10-е батальоны, которые сводились во вновь импровизируемые соединения; точно так же росла и артиллерия. Эти новые формирования, образуемые из новобранцев, требовали для своего устройства много времени; вследствие отсутствия кадров, в особенности командного состава, боевые достоинства их были не высоки.
Военная промышленность. Наша военная промышленность работала крепостным трудом; паровых машин не было; имелись только конные приводы; на многих военных заводах работали и водяные двигатели, преимущественно еще на плотинах, сооруженных при Петре Великом. Крепостное хозяйство, с его ничтожной товарностью, обусловливало малую емкость рынков, что чрезвычайно затрудняло во время войны массовую заготовку снабжения для армии.
Вооружение. В 1845 году армия была перевооружена пистонные ружьем. Так как уже с тридцатых годов в иностранных государствах происходили опыты с нарезным оружием, то в 1843 году и мы выбрали образец штуцера — нарезного, заряжаемого с дула (ружья, для вооружения части пехотинцев. Наш штуцер — бельгийского производства — являлся по своим баллистическим достоинствам лучшим образцом нарезного оружия, в особенности после введения пули Минье, но был очень короток; стрельба второй шеренги в сомкнутом строю из него была поэтому невозможна; штык к нему требовался очень длинный и тяжелый; при стрельбе его надо было отмыкать. В силу этих тактических недостатков «лютихские» штуцера распространялись в русской армии медленно. Ими было вооружено к началу Восточной войны только 5% пехоты — по одному стрелковому батальону на корпус и по 6 отборных стрелков на роту. Но так как и в иностранных армиях нарезное оружие было распространено очень мало, то с этим мирились. Когда началась война, Бельгия прекратила нам поставку штуцеров, а наши враги начали массовое перевооружение пехоты; если под Севастополем у нас сказался недостаток хороших штуцеров, то это непосредственно вытекало из нашей отсталой военной промышленности и демонстрировало невыгоды зависимости от иностранцев.

58. Медицинское обслуживание во время войны; Н.И.Пирогов.

К началу высадки союзных войск в Крыму имелось всего 5 военно-сухопутных, (постоянных) госпиталей и 1 морской госпиталь общей емкостью коечной сети 1950 коек.
Военно-сухопутные госпитали располагались:
в Севастополе 1 на 610 коек;
в Симферополе 1 на 310 коек;
в Феодосии 1 на 310 коек;
в Керчь-Еникале 1 на 160 коек;
в Перекопе 1 полугоспиталь на 60 коек;
кроме того, морской госпиталь на 500 коек - в Севастополе.
Перевязочных материалов в Севастополе было всего на 6000 человек.
Запасы медицинского имущества находились в ведении главнокомандующего Южной армией Горчакова и начали поступать в Крым с большим запозданием.
Регулярное снабжение госпиталей и лазаретов перевязочными средствами установилось только с марта 1855 г. Находившиеся в Севастополе кадры четырех ВВГ 2-го класса оставались в свернутом состоянии, хотя предоставления об их открытии делались неоднократно Меньшикову. На второй день Альминского сражения эти кадры спешно развернули сводный ВВГ, который был вынужден совершенно не подготовленным принять до 2 000 раненых.
Руководство медицинской службы Крымской армии не было объединено, генерал-штаб-доктор Шрейбер был назначен после начала осады Севастополя,
После Альминского сражения (8 сентября 1854 г.) раненые прибывали в Севастополь, не получив первой помощи. Многие из них остались не вынесенными с поля сражения, что явилось следствием неорганизованности медицинского обеспечения.
Отряд в 35 000 человек обеспечивался двумя перевязочными пунктами, «на каждый из которых назначено по три медика с небольшим числом лазаретной прислуги и по десяти полуфурков для отвоза раненых» (Столетие Военного министерства, т. VIII, ч. IV).
Неорганизованность медицинского обеспечения и неподготовленность медицинской службы имели место и позднее, после Инкерманского сражения (24 октября 1854 г.).
Н. И. Пирогов пишет: «... Да, 24 октября дело не было нежданное, его предвидели, предназначали и не позаботились. 10 000 и даже 11 000 было выбитых из строя, 6 000 с лишним раненых, и для этих раненых не приготовили ровно ничего; ... целые недели они не были перевязаны и даже не накормлены... Приехав в Севастополь 12 ноября, следовательно 18 дней после дела, я нашел слишком 2 000 раненых, скученных вместе, лежащих на грязных матрацах, перемешанных, и целые 10 дней почти с утра до вечера должен был оперировать таких, которым операцию должно было сделать тотчас после сражения».
В отдельных, к сожалению, единичных, случаях медицинское обеспечение предстоящих боевых действий организовывалось заблаговременно и продуманно. Например, при подготовке наступления на Евпаторию были выработаны с участием главного хирурга армии Райского «Правила для уборки раненых с поля сражения и перевозки их на перевязочный пункт», в которых четко определялся порядок «открытия» перевязочных пунктов, устанавливались места дислокации главного перевязочного пункта и подвижного госпиталя, регламентировались вынос раненых с поля боя на перевязочные пункты и их дальнейшая транспортировка.
Горячее участие в оказании помощи раненым приняли местные жители - «солдатки и матроски». Некоторые из них работали на перевязочных пунктах, а иногда оказывали помощь раненым на батареях, и бастионах.

61. Культурная жизнь в Крыму в первой пол. XIX в. Одним из исследователей Крыма был профессор геолог и гидрогеолог Николай Алексеевич Головкинский (1834-1897). Его перу принадлежат около 25 опубликованных работ, посвященных тектонике, географии, водным ресурсам Крыма, и один из лучших путеводителей по Крыму. Он категорически протестовал против бесхозяйственных вырубок леса в горах Крыма, доказывая, что это пагубно влияет на экологию, приводит к обмелению рек.
Ученый обнаружил в равнинном Крыму значительные запасы артезианских вод, обосновал целесообразность создания на полуострове сети гидрологических станций и принял участие в организации первой в России «артезианской обсерватории» в Саках. Им впервые был найден окаменевший скелет мамонта в долине Сотера на Южном берегу.
Видным историком и археологом был Андрей Яковлевич Фабр (1789-1863). Он написал следующие работы по истории и археологии Северного Причерноморья: «Достопамятнейшие древности Крыма и соединенные с ним воспоминания», «Древний быт Эйоны, нынешнего полуострова Тамани», описал таврские ящики-дольмены.
Александр Львович Бертье-Делагард (1842-1920), уроженец Крыма, до 1887 года, после окончания инженерной академии, находился на военной службе. В качестве военного инженера участвовал в последней русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Большой вклад в крымоведение А. Л. Бертье-Делагард внес своими работами: «Остатки древних сооружений в окрестностях Севастополя и пещерные города Крыма», «Как Владимир осаждал Корсунь», «Из истории христианства в Крыму. Мнимое тысячелетие», «Каламита и Феодоро», «Исследования некоторых недоуменных вопросов средневековья в Тавриде».
Исмаил Бек Мустафа-оглы Гаспринский (1851-1914), уроженец Крыма, после учебы в целом ряде учебных заведений возвращается в Бахчисарай, преподает русский язык в медресе «Зинджирли». С 10 апреля 1883 года сбывается мечта И. М. Гаспринского — он начинает издавать в Бахчисарае газету «Терджиман» («Переводчик»), которая печаталась на крымско-татарском и, частично, русском языках. Гаспринским издавались также еженедельная газета «Миллет» («Нация») и еженедельный журнал для женщин «Алеми нисва» («Мир желаний»).
Гаспринский известен как журналист и ученый, перу которого принадлежит целый ряд работ; занимался просветительской деятельностью, был автором ряда учебников и учебных программ, являлся автором нового звукового метода обучения; имел большой авторитет общественного деятеля.
Видным караимским гебраистом (наука о древнееврейском языке и письменности), историком, археологом, ученым XIX века был Авраам Самуилович Фиркович (1786-1875). Он много путешествовал в поисках сведений о своем народе, его культуре и религии по поручению духовного караимского правления в Евпатории. Итогом этих путешествий по странам ближнего Востока — Палестине, Турции, Египту, а также по Кавказу и Крыму — явилось внушительное собрание рукописей, позволяющее проследить развитие кодификации (сведение в единое целое) библейского текста. Большинство рукописей — это полные или частичные тексты Пятикнижья, переписанные в IX—XIV веках; на ряде экземпляров имеются надписи дарителей. Еще при жизни Фиркович передал свою уникальную коллекцию — 15 тысяч единиц хранения — в императорскую Российскую публичную библиотеку.
Чрезвычайно важное значение для развития краеведения имела деятельность Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК). ТУАК была старейшей и авторитетнейшей краеведческой организацией Крыма. Созданная еще 24 января (6 февраля) 1887 года, она много сделала для изучения истории Крыма, охраны и использования его памятников. Благодаря ТУАК были спасены от уничтожения сотни тысяч ценных архивных документов. Первым председателем ТУАК был Александр Христианович Стевен, сын основателя Никитского ботанического сада Христиана Христиановича Стевена. С 1908 года его сменил Арсентий Иванович Маркевич, известный крымовед. В работе ТУАК принимали участие виднейшие ученые Д. В. Айналов, А. Л. Бертье-Делагард, С. И. Бибиков, У.

А. Боданинский и многие другие. Результаты научных исследований членов Комиссии публиковались в «Известиях ТУАК» (57 томов). Эти издания являются прекрасной источниковой базой для изучения истории края. Во второй половине XIX века создается целый ряд научных обществ, сыгравших значительную роль в развитии науки и распространении научных знаний: Таврическое медико-фармацевтическое общество (1868 г.), Симферопольский отдел Российского общества по изучению садоводства для хозяйственных и научных целей (1883 г.) и другие. В Крыму открываются новые и пополняют свои фонды прежние музеи и библиотеки. В Симферополе в 1887 году основан Музей древностей Таврической ученой архивной комиссии, а в 1899 году — естественно-исторический музей. С историей этих очагов культуры связаны имена многих крупных деятелей — А. X. Стевена, А. И. Маркевича, А. Л. Бертье-Делагарда, С. А. Мокржецкого, Н. Н. Клепинина и многих других. 12 ноября 1873 года была основана библиотека «Таврика». В ней имелись редчайшие справочники, путеводители, монографии, альбомы, прижизненные издания выдающихся писателей, первооткрывателей и исследователей Крыма; почти все законодательные издания губернских и уездных земских собраний; подшивки газет, в том числе «Таврических губернских ведомостей» (начиная с 1838 г.). Все эти библиографические редкости позволяют всесторонне изучать Крым. Музеи пополнялись прекрасными находками археологических экспедиций. В этот период был проведен целый ряд важных археологических исследований. Одно из сенсационных открытий — пещерная стоянка древнейшего человека — Волчий грот (открыта К. С. Мережковским в 1879 г.). С 60-х годов начинаются регулярные исследования Херсонеса. С 1888 года первый заведующий раскопками К. К. Косцюшко-Валюжинич придал археологическим раскопкам систематический характер. В 1892 году был открыт музей, носивший название «Склад местных древностей». Собранная им за двадцать лет раскопок уникальная коллекция послужила основой собрания. Музей Севастопольской обороны был открыт в Севастополе 14 сентября 1869 года по инициативе участников обороны города 1854-1855 гг., в пяти залах дома, принадлежавшего одному из руководителей обороны генерал-адъютанту Э. И. Тотлебену. В 1895 году, для теперь уже Военно-исторического музея Черноморского флота, по решению военно-морского ведомства было построено специальное здание по проекту академика архитектуры А. М. Кочетова. Здание выполнено в классическом стиле, его архитектура отличается пышностью и обилием декора. В Севастополе в 1897 году был открыт первый в России морской музей-аквариум. Для него в 1898 году по проекту архитектора А. М. Вейзана было построено специальное здание. Музей ведет свою историю от Севастопольской морской биологической станции, созданной в 1871 году по инициативе выдающихся русских ученых Н. П. Миклухо-Маклая, И. И. Мечникова, И. М. Сеченова, А. О. Ковалевского. В Феодосии была открыта картинная галерея — один из старейших художественных музеев страны. Здание галереи является памятником архитектуры XIX века. Его строительство ориентировочно относится к 1845-1847 гг. По архитектурному и декоративному оформлению дом построен в духе итальянских вилл эпохи Ренессанса. В 1880 году к основному зданию был пристроен большой выставочный зал. Строительство осуществлялось по проекту и под наблюдением Ивана Константиновича Айвазовского. Официальное открытие картинной галереи в 1880 году было приурочено ко дню рождения художника. Собрание картин при жизни Айвазовского постоянно обновлялось, так как его работы отправлялись на выставки в города России и за границу. После смерти И. К. Айвазовского картинная галерея по завещанию художника становится собственностью города. В дар Феодосии перешли 49 картин кисти прославленного мариниста. В развитии культуры важную роль играла периодическая печать. Еще с 1838 года издавались «Таврические губернские ведомости», которые состояли из официальной и неофициальной части. С 1889 года неофициальная часть была

закрыта. Выходила газета раз в неделю. Во второй половине XIX века количество периодических изданий увеличивается, но до 1881 года выходили лишь официальные газеты: «Таврические губернские ведомости», «Таврические епархиальные ведомости» (с 1869 г.), «Полицейский листок Керчь-Еникальского градоначальства» (с 1860 г.). Первой общественно-политической литературной газетой стал «Крымский листок», издававшийся в Симферополе с 1875 года, а с 1897 года — под названием «Салгир» (редактор Михно). Газета выходила на 4-х полосах, состояла из официального раздела (летопись по городам, судебная летопись, международные события, объявления) и неофициального — письма, фельетоны (рассказы, исторические сведения), анекдоты, реклама и т. п. Выходила газета до 1908 года. Значительно успешнее периодическая печать развивается в конце XIX — начале XX века. В этот период появляются газеты не столько официального характера, сколько информационного. С 1884 года в Ялте печатается «Ялтинский справочный листок», с 1882 года в Севастополе — «Севастопольский справочный листок» (с 1888 года, после переезда редакции в Симферополь, газета выходит под названием «Крым»). Появляются такие популярные и крупнейшие газеты, как «Крымский вестник», — в Севастополе, «Южный курьер» — в Керчи, частная газета «Таврида» под редакцией И. И. Казаса, известного караимского просветителя. Музеи, библиотеки, станции, питомники открывались во многих местах и имели большую культурную и научную ценность. Одной из важнейших проблем правительства в Крыму после его присоединения к России стала проблема образования. По мере того как заселялся и обустраивался край, развивалось хозяйство, эта проблема становилась все насущнее. Надо отдать должное, и правительство, и местные органы управления, и особенно общественность прилагали большие усилия для решения этого вопроса.Гордостью города являлась Симферопольская казенная мужская гимназия, открытая 2 сентября 1812 года. Первые годы она размещалась в здании, подаренном городу племянником первого правителя области Д. Е. Лесли. В этом же здании размещалось основанное в 1793 году первое в губернии народное училище, в котором в 30-х годах XIX века училось уже 130 человек. Среди учащихся училища были и девочки.В 1841 году для гимназии приобрели новое здание (ул. К. Маркса, 32, где сейчас также расположена гимназия). В 1836 году гимназию преобразовали из четырехклассной в семиклассную с новым курсом обучения. В 1865 году открылось Симферопольское женское училище, преобразованное шесть лет спустя в женскую гимназию. С этого времени Таврическая губернская гимназия стала Симферопольской мужской казенной гимназией. В 1883 году в ней обучалось 434 ученика. Заметим, что, как исключение, поступали сюда и дети «низких сословий», которые с «похвалою окончили учение в уездном училище». Гимназию активно поддерживала общественность, в 1880 году было создано Общество вспомоществования малоимущим ученикам. Гимназия имела свою библиотеку, хорошо оснащенные учебными пособиями кабинеты, археологический музей. Гимназия играла значительную роль в концентрации интеллектуальных сил края. Первыми попечителями гимназии были известные ученые и общественные деятели Ф. К. Мильгаузен и X. X. Стевен. Здесь начинал свою педагогическую деятельность Д. И. Менделеев. Одним из первых директоров гимназии был Е. Л. Марков. Благодаря его стараниям в 1866-1867 годах здание капитально отремонтировали. Более 25 лет проработал здесь учителем русского языка и словесности ученый-крымовед А. И. Маркевич — один из основателей Таврической Ученой Архивной Комиссии, автор многих исследовательских работ. Прекрасным преподавателем был Ф. Ф. Лашков, который написал целый ряд исследований по истории Крыма.Благодаря достаточно высокому уровню преподавания из гимназии вышли многие будущие знаменитости — экономист Н. И. Зибер, историк А. С. Лаппо-Данилевский, ученые Г. О. Графтио, Е. В. Вульер, Б. А. Федорович, И. В. Курчатов; деятели искусств А. А. Спендиаров, И.

К. Айвазовский; известные врачи М. С. Ефетов, Н. П. Тринклер, Н. А. и А. А. Арендты и многие другие: Учащиеся гимназии под руководством своих преподавателей провели три многодневные учебно-научные экскурсии: по Севастополю (1886 г.), Бахчисараю (1888 г.) и Симферополю (1889 г.), отчеты об экскурсиях были оформлены в виде книг.Быстрыми темпами гимназическое образование стало развиваться во второй половине XIX века. По существу во всех городах Крыма имелись гимназии. В отличие от первой половины века, когда открывались только мужские гимназии, во второй половине века стало развиваться женское гимназическое образование (до 1871 года существовали только женские училища и прогимназии). Как и положено, первая женская гимназия появилась в «столице» губернии — Симферополе. Она была создана 1 августа 1871 года на базе бывшего женского училища. Затем женские гимназии были открыты в Керчи, Евпатории, Севастополе и Ялте. Первые гимназии были казенными, т. е. государственными, но впоследствии все больше стало появляться частных. Наиболее известными были женские гимназии Оливер и Станишевской в Симферополе, баронессы фон-Таубе в Керчи, Руфинской и Миронович в Евпатории.В подготовительные классы гимназии принимали девочек восьми-десяти лет, в первый класс — десяти-тринадцати лет. Структура гимназии была следующей: подготовительный класс, затем следовал курс из семи основных классов, дававший среднее образование, и завершалось обучение восьмым дополнительным педагогическим классом, по окончании которого воспитанницам выдавался диплом домашних учительниц или наставниц. И в казенных и в частных гимназиях обучение было платным. Но обучение в частных гимназиях стоило значительно дороже. Если за обучение в подготовительном классе казенной гимназии платили около 25 рублей, то в частной — до 60 рублей.Учебный год состоял из четырех учебных четвертей и продолжался девять месяцев. После сдачи переводных экзаменов — каникулы (с 15 июня по 15 августа). Достаточно демократичным был учебный процесс. Наряду с обязательными предметами были и необязательные (по выбору). К обязательным относились следующие: закон Божий, русский язык, история, естественная история, чистописание, арифметика и геометрия, география, физика (для девочек обязательно рукоделие). Основная роль в учебном процессе отводилась учителям, которые пользовались непререкаемым авторитетом. Учитель имел право сам выбирать из большого количества учебных пособий то, которое считал лучшим. Наряду с демократическими веяниями существовала строгая регламентация, которая особенно ярко проявлялась в «Правилах поведения». Так, воспитанницы гимназии обязаны были «вне стен учебного заведения и вне дома» выполнять следующие требования: 1) При встрече с Государем императором и членами императорской фамилии останавливаться и почтительно кланяться; 2) на улицах и во всех публичных местах держать себя скромно и благопристойно; 3) при встрече с начальствующими лицами и лицами учебно-воспитательного состава отдавать им должное почтение; 4) вне дома носить форменное платье без излишних украшений. Ученицам запрещалось: 1) прогулки в вечернее время без родителей (с наступлением сумерек); 2) посещать без родителей театры, концерты, цирки, детские вечера, выставки; 3) посещать оперетки, фарсы, маскарады, клубы, танцы, рестораны, кофейни и другие места, пребывание в которых является для учащихся предосудительным; 4) посещать судебные заседания городской думы, дворянских и земских собраний; 5) участвовать в качестве исполнительниц и распорядительниц в спектаклях и концертах, устраиваемых вне стен учебного заведения, а также распространять входные билеты; 6) посещать публичные лекции научного характера без особого разрешения своего учебного начальства. Каждая ученица должна иметь при себе выданный ей за подписью начальницы и печатью учебного заведения именной билет для установления в случае надобности ее личности». И в учебном заведении и вне дома гимназисты должны были

находиться в гимназической форме. С течением времени эта форма претерпевала различные изменения. В начале XIX века, в частности для девушек, форма имела следующий вид: «цвет платья — темно-зеленый, юбка гладкая и не касающаяся пола. Рукава английского кроя. Передник черный с бретелями, перекрещивающимися на спине. Воротник белый, не крахмальный, отложной». Такой была повседневная форма воспитанниц гимназии. Парадная форма отличалась от повседневной белым воротником со складкой внизу и белой пелериной до пояса, обшитой кружевом.Головные уборы должны соответствовать форме. Шляпа летняя из желтой соломы, круглая, с умеренными полями, с однообразной зеленой отделкой и со значком, установленным для данной гимназии. Для осени и весны — того же фасона, из черного фетра и с такой же отделкой. Помимо гимназий школьная сеть состояла из всевозможных училищ, школ. Дети получали образование в приютах (сироты), религиозных школах, содержавшихся при мечетях, монастырях, церквах, синагогах и молитвенных домах, существовали духовные семинарии и даже институты благородных девиц. Рядом с государственными учебными заведениями существовали частные. Многие «обеспеченные граждане» содержали на свой счет школы, училища или приюты.Количество учебных заведений постепенно увеличивалось, и к 1865 году их численность в Крыму составляла 262.Больше всего учебных заведений находилось в губернском центре. В 1866 году здесь училось 773 ученика. Из них 146 девочек (при этом надо учитывать, что из-за высокого спроса на грамотных людей многих учащихся со школьной скамьи забирали в различные учреждения). Учителей в городе было 48 человек. В Карасубазаре было 218 учащихся, в Феодосии —141, в Перекопе — 63. Совсем немного школ было в сельской местности: в Евпаторийском уезде — одна школа с 25 учащимися, в Симферопольском —три школы с 95 учащимися, в Феодосийском — одна школа с 28 учащимися. По данным 1866 года, количество грамотных в городах полуострова составляло: в Симферополе—37%, в Севастополе — 28%, в Феодосии — 22%, в Карасубазаре — 16%, в Бахчисарае — 2,3%. Большой вклад в развитие образования внесли земства, которые уделяли этому вопросу (особенно в сельской местности) большое внимание. Во второй половине XIX века количество учебных заведений резко увеличивается. В 1887 году в Крыму уже насчитывается 569 учебных заведений — 148 в городах и 421 школа в сельской местности.

63. Культурная жизнь в Крыму во второй пол.XIX – нач. XX века.

АРХИТЕКТУРАВ 1807 году по чертежам и под руководством архитектора С. Бабовича была возведена в Евпатории Большая кенасса. Снаружи здание имеет простые и ясные формы, соответствующие внутренней планировке: выделяются двусветный зал с большими внизу и вверху окнами, а также входная галерея. Кенасса, прямоугольных очертаний, ориентирована на юг. По традиции внутреннее ее пространство делится на три части. Использовался этот храм лишь по праздникам, а в будние дни верующие молились в Малой кенассе, построенной тем же зодчим в 1815 году.За время своего существования Малая кенасса много раз переделывалась. Почти неизменной осталась входная галерея. Обращают на себя внимание шесть мраморных колонн отличной работы, поддерживающих арки, массивную стену храма и крышу.Евпаторийские кенассы с их дворами — уникальные образцы зодчества малочисленного ныне караимского народа, памятники начала XIX века. В их архитектуре отражены традиции того переходного времени, когда зрел, набирая силу, русский классицизм, оставивший и в Крыму ряд значительных и интересных построек. В стиле русского классицизма в Симферополе построены лавки с колоннадой (начало XIX в.), бывшая загородная усадьба врача Мильгаузена (октябрь 1811 г.), «странноприимный» дом Таранова-Белозерова (1825 г.), загородный дом Воронцова в парке «Салгирка».«Дом Воронцова» построен в 1826-1827 гг. архитектором Ф. Эльсоном. Здание имеет четкий план и весьма импозантный восточный фасад с колоннадой и широкой лестницей, спускающейся с террасы в парк. Однако в этом здании «чистота» стиля была сразу же и вполне сознательно нарушена. В стиль русского классицизма вплетаются восточные мотивы. Так, веранда на западном фасаде дома и стоящий напротив кухонный корпус выполнены в духе павильонных сооружений Бахчисарайского дворца.Высокое мастерство показали зодчие при строительстве собора Александра Невского, главного православного храма губернии, построенного в Симферополе. Выбранное для церкви место было освящено в мае 1810 года. Но стройка шла очень трудно, были допущены серьезные просчеты, и почти возведенное здание в 1822 году пришлось разобрать: Новый собор начали строить по проекту выходца из Франции И. Шарлемана, на первой площади Симферополя (ныне Сквер Победы). Наблюдение за стройкой поручили архитектору Якову Ивановичу Колодину. В 1828 году храм был возведен, а 3 июня 1829 года он был освящен. Собор был очень красив и внешне, и внутренне: богатый иконостас, голубые купола, позолоченные кресты, малиновый звон колоколов, ажурная решетка ограды. В 1931 году собор был варварски разрушен.Около середины XIX века русский классицизм уступал место готике, византийской архитектуре, зодчеству мусульманского Востока.Классический стиль соблюдался в строительстве официальных зданий, а дворцы и особняки частных лиц возводились в стиле готики, ренессанса или восточном «вкусе». К числу зданий, выдержанных в традициях русского классицизма, относятся колоннада Графской пристани (1846 г.) и Петропавловский собор (1848 г.) в Севастополе. Из построек, отходящих от этого стиля, наибольшей известностью пользуются Алупкинский, Гаспринский и Ливадийский дворцы.В архитектуре Алупкинского дворца, резиденции генерал-губернатора Новороссии графа М. С. Воронцова, бросается в глаза разнохарактерность дворцовых фасадов. Дворцовый комплекс, состоящий из главного, библиотечного, столового и служебных корпусов, как будто выстроен тремя разными архитекторами в течение нескольких столетий. С запада возвышаются две разновысокие круглые башни, напоминающие архитектуру XIV века. Стрельчатая арка ведет в узкую средневековую улочку с высокими крепостными стенами. Затем следует двор в английском стиле XVIII века. Северный фасад дворца: большие прямоугольные окна, строгие грани эркеров — остекленных балконов, обилие готических завершений — зубцов и шпилей, башенка. Южный фасад имеет ярко выраженный восточный стиль. Монументальный вид имеет портал с величественной, художественно совершенной нишей, украшенной резными кружевами. Все строительные и отделочные работы выполнены с большим вкусом и изяществом.Алупкинский дворцовый ансамбль — детище действительно трех архитекторов: строили его в течение 20 лет (1828-1848 гг.) англичане Эдуард Блор, Гейтон и Вильям Гунт. Фасады главного корпуса, генеральный план, компоновка основных объемов принадлежали Блору, придворному архитектору английских королей. Осуществлял строительство сначала Гейтон, довел его до конца Вильям Гунт. Именно Гунт увлекался формами крепостной архитектуры. Об этом свидетельствует его самостоятельная работа — Гаспринский дворец (ныне один из корпусов санатория «Ясная поляна»), внешним своим видом напоминающий небольшой готический замок.Одновременно с дворцовым комплексом создавался парк площадью 40 гектаров. В его планировке достигнуто сочетание регулярной (строго спланированной) и ландшафтной частей. Архитектура дворца, высокое парковое искусство в свое время задали тон аналогичному строительству на всем Южном берегу Крыма. БЫТТаврические города (не говоря уже о поселках) были скромными провинциальными городами. Пожалуй, самым оживленным местом в городах были рынки, базары и «базарчики». Они являлись своеобразной достопримечательностью. В первом путеводителе по Крыму М. А. Сосногоровой описывается губернский рынок, который располагался на одной из пустошей Симферополя (район нынешнего сквера К. А. Тренева): «Единственное место, могущее занять путешественника..., это Базарная площадь в базарный день. Огромное место с фонтаном в середине; застроенное деревянными балаганами, бывает битком набито разноплемённым народом... На земле... навалены горы арбузов, дынь, тыкв, яблок, груш, луку, чесноку, орехов разных сортов, зеленого и красного перцу, помидоров, синих баклажанов и пр. На столиках продают всякую всячину...»В каждом городе разбивали по нескольку парков для отдыха, «бульваров в английском духе», и летними вечерами там прогуливалась публика, которую услаждали военные музыкальные оркестры. В парках высаживались различные деревья и кустарники, включая и экзотические. Постепенно деревья разрастались, украшая город зеленью и создавая благодатную тень. Бывали случаи, когда место, отведенное под парк, горожане тут же использовали под свалку и «прохожие вынуждены были зажимать нос от дурного запаха». Но, к чести городского управления, это место вновь расчищали, и вскоре появлялся в городе новый парк.Некоторые ученые рядом со своими домами разбивали парк не только для отдыха, но и с научной целью. Так, в начале XIX века академик П. С. Паллас основал на левом берегу Салгира в Симферополе (в нескольких верстах от города) сад, названный Салгиркой. В дальнейшем тут были плодовый питомник, школа садоводства.Большой проблемой для горожан была вода, вернее нехватка ее. Городские власти предпринимали отчаянные попытки решить эту мучительную проблему. Рылись колодцы, на месте источников, родников создавались фонтаны, но численность городского населения быстрыми темпами увеличивалась, и проблема с водой оставалась. Положение усугублялось тем, что земли, на которых имелись источники воды, уже были куплены частными лицами, поэтому городу вначале приходилось выкупать эти земельные участки, а затем уже приступать к строительству водопровода. Все это требовало значительных денежных средств. Правда, бывали случаи, когда владельцы таких земельных участков дарили их городу.Строительный материал, как и здания городов и поселков, был самым разнообразным — от глины (для строительства мазанок) до диабаза (дворец Воронцова). Отовсюду на подводах везли камень, песок, доски. Очень часто на новые постройки разбирали старые, вывозили камень и другой строительный материал из полуразрушенных древних крепостей, поселений, «пещерных городов», при этом не очень задумываясь об исторической ценности разбираемых памятников. К середине века наладилось производство местного строительного материала.Первоначально не существовало единых планов застройки. Работный люд, отставные солдаты строили свои мазанки в слободках, которые совсем скоро оказывались в черте города. Сановные люди, «чиновники» и люди с «капиталом» возводили свои дома в полюбившихся им местах — одни рядом с рекой, другие в «глуши», где было много свободного места и поэтому можно было посадить сад или разбить парк; третьи — рядом с «присутственными» местами, в центре.К концу первой половины века появляются генеральные планы строительства. Почти во всех городах, как «новых», так и «старых», улицы не имели названий. Практиковалась «народная» топонимика — Петровская слобода, «дорога на Перекоп», Базарная, Греческая и даже... Кладбищенская. Но к сороковым годам XIX столетия решился и этот вопрос — «для лучшего порядка в городе...». При названии улиц не «мудрствовали лукаво», и очень часто существовавшие уже в обиходе названия просто были узаконены. Давали и новые, весьма выразительные: переулки Узкий, Грязный и т. п., по местоположению церквей: Александро-Невская, Спасская, Троицкая; по национальному признаку: Эстонская, Караимская, Татарская, Русская; именами царей, правителей, ученых и т. д.Широкое строительство требовало значительных денежных средств, которых на благоустройство постоянно не хватало. Улицы первое время имели фунтовое покрытие, и поэтому летом они зарастали травой, а в ненастье были труднопроходимыми. В первой половине XIX века вопрос «мощения улиц» решался с большим трудом. На страдавшие от антисанитарии города часто накатывались волны жестоких эпидемий — холеры, оспы, тифа и других болезней, именовавшихся «лихорадками».Развитие Крымского полуострова приостановила Крымская (Восточная) война.

64. Крым в конце XIX — начале XX векаКрым в 1897-1917 годах испытывал бурный рост городского населения, промышленности и общественной активности жителей. За 20 лет с момента переписи 1897 года население городов Крыма увеличилось на 43%. Доля городского населения на полуострове в 1897 году была запредельно высокой для Европейской России — 41,8%, за двадцать лет она возросла до 43,6%. Стало быть и сельское население Крыма росло быстро — на целую треть за двадцать лет (увеличилось с 318 до 423 тысяч человек). Гражданская война привела к уменьшению численности населения городов, падение числа жителей в некоторых из них достигало 15-20%. Особенно пострадали Феодосия, Евпатория, Старый Крым, Алушта, Севастополь. Происходившие в Ялте, Симферополе, Бахчисарае и Керчи процессы не подлежат однозначной интерпретации. В любом случае Симферополь и Ялта испытали резкий демографический шок в 1920 году; Керчь в 1897-1914 году росла вяло, а за 1914-1926 годы потеряла 5% населения; Бахчисарай как и Карасубазар теряли население начиная с переписи 1897 года, стало быть уменьшение их населения за 1914-1926 год было обусловлено старой довоенной тенденцией.

65. Первое и Второе краевые правительства в Крыму общее отличие.1) Крымское краевое правительство (06 - 11.1918) создано 25 июня 1918 года в Симферополе под эгидой немецких оккупационных войск, захвативших территорию Крыма в нарушение условий Брестского мира 1918 года и разгромавших при участии татарских нациоанлистов Таврическую ССР. Премьер-министр, министр внутернних и военных дел - татарский националист генерал М.А.Сулькевич, министр иностранных дел Д.Сейдамет (18 мая избран крымско-татарским парламентом - курултаем - премьер-министром правительства, но не был утвержден германским командованием) и др. Вся деятельнсоть правительства, националистическая часть котрого стремилась к независсимости Крыма, находилась под полным контролем оккупационного командования. В июле 1918 года правителсьвенная делегация посетила Берлин с целью добиться признания германским правительством независимости Крыма от Украины, получить от него займы и установить торговые отшением я Германией. Негласно германскому правительству была также предложена докладная записка Крымско-татарской директории о создании Крымского ханства (под покровительством Германии и Турции). Это вызвало раскол в правительстве. После ухода из Крыма немецких оккупационных войск правительство Сулькевича 15 ноября 1918 года передало власть Крымскому краевому правительству во главе с С.С.Крымом (см. ниже). 2) Крымское краевое правительство (11.1918 - 04.1919) создано 15 ноября 1918 года в Симферополе на съезде губернских гласных, представителей городов, уездных и волостных земств. Председатель Совета Министров - кадет С.С.Крым, министр юстиции - кадет В.Д.Набоков и др. Опираясь в своей деятельности на вступившие в Крым французские войска, поставило своими задачами: сближение со всеми возникшими на русской земле организациями, стремившимися к воссоединению единой России; восстановление органов общественного самоуправления и перевыборы их в соотвествии с законами Временного правительства; созыв крымского краевого сейма (при этом правительство выступало против введения какого-либо татарского национального самоуправления). Декларированные правительством демократические свободы на деле не соблюдались; для борьбы с революционным (пробольшевистским) движением им был издан ряд исключительных законов о внесудебных арестах и о военной цензуре, применение которых было вверено созданному Советом Министров 7 февраля 1919 года Особому совещанию в составе министра внутренних дел, министра юстиции и начальника штаба Добровольческой армии, вошедшей в Крым по соглашению с правительством для поддержания в крае порядка. 30 марта правительство учредило Комитет обороны края (во главе с командующим Крымско-Азовской армией); были сформированы добровольческие бригады из немецких колонистов, татарских националистов и др. В конце апреля 1919 года при взятии Севастополя Красной армией правительство бежало в Константинополь. На территории Крыма была создана Крымская ССР

66. Врангель в Крыму.От Врангеля требовалось ясное определение целей Белого движения. 25 марта 1920 г. во время молебна на Нахимовской площади в Севастополе, новый Главком заявил, что только продолжение вооруженной борьбы с советской властью является единственно возможным для Белого движения. «Я верю, - говорил он, - что Господь не допустит гибели правого дела, что Он даст мне ум и силы вывести армию из тяжелого положения». Но для этого требовалось восстановление не только фронта, но и тыла.Принцип единоличной диктатуры сохранялся. «Мы в осажденной крепости, - утверждал Врангель, - и лишь единая твердая власть может спасти положение. Надо побить врага, прежде всего, сейчас не место партийной борьбе. Для меня нет ни монархистов, ни республиканцев, а есть лишь люди знания и труда».Но главной частью политики Врангеля стала земельная реформа. 25 мая, накануне наступления Белой армии, был обнародован «Приказ о земле». «Армия должна нести землю на штыках» – таков был смысл аграрной политики. Вся земля, в том числе и «захваченная» у помещиков в ходе «черного передела» 1917 – 1918 гг., оставалась у крестьян. «Приказ о земле» закреплял землю за крестьянами в собственность, хотя и за небольшой выкуп, гарантировал им свободу местного самоуправления через создание волостных и уездных земельных советов, а помещики не могли даже возвращаться в имения.С земельной реформой была тесно связана реформа местного самоуправления. «Кому земля, тому и распоряжение земским делом, на том и ответ за это дело и за порядок его ведения» – так в приказе 28 июля определялись Врангелем задачи нового волостного земства. Правительство разработало проект системы всеобщего начального и среднего образования. Эффективность земельной и земской реформ, даже в условиях неустойчивости фронта, была высока. К октябрю прошли выборы земельных советов, началось разверстание участков, были подготовлены документы о праве крестьянской собственности на землю, приступили к работе первые волостные земства.