Религиозное мировоззрение средневековья (по Карпову, т.1, с.589).

Мировоззрение. Теология, схоластика, мистика.Христианство являлось идейным стержнем культуры и всей духовной жизни сред­них веков. Теология, или религиозная философия, стала высшей формой идеологии, предназначенной для элиты, образованных людей, в то время как для огромной массы неграмотных, для «про­стецов», идеология выступала прежде всего в виде «практичес­кой», культовой религии. Сплав теологии и других уровней рели­гиозного сознания создавал единый идеолого-психологический ком­плекс, охватывающий все слои феодального общества.

Средневековая философия, как и вся культура феодальной За­падной Европы, еще с первых этапов своего развития обнаружи­вает тяготение к универсализму.Она формируется на базе латин­ской христианской мысли, вращающейся вокруг проблемы взаи­мосвязи Бога, мира и человека, обсуждавшейся еще в патристике - учениях отцов церкви II—VIII вв. Специфика средневекового со­знания диктовала то, что ни один даже самый радикальный мыс­литель объективно не отрицал и не мог отрицать примата духа над материей, Бога над миром. Однако трактовка проблемы соот­ношения веры и разума была отнюдь не однозначной. В XI в. аскет и богослов Петр Дамиани категорически заявлял, что разум ничтожен перед верой, философия может быть только «служан­кой богословия». Ему противостоял Беренгарий Турский, защи­щавший человеческий разум и в своем рационализме доходив­ший до откровенных насмешек над церковью.

XI век — время рождения схоластики как широкого интеллек­туального движения. Название это произведено от латинского слова schola (школа) и в прямом смысле означает «школьная фи­лософия», что скорее указывает на место ее рождения, чем на содержание. Схоластика — философия, вырастающая из теоло­гии и неразрывно с ней связанная, но не тождественная ей. Сущ­ность ее — осмысление догматических посылок христианства с рационалистических позиций и с помощью логического инстру­ментария. Этим обусловлено то, что центральное место в схолас­тике заняла борьба вокруг проблемы универсалий — общих поня­тий. В ее интерпретации обозначились три основных направле­ния: реализм, номинализм и концептуализм. Реалисты утверждали, что универсалии существуют извечно, пребывая в божественном разуме. Соединяясь с материей, они реализуются в конкретных вещах. Номиналисты же, полагали, что общие понятия извлека­ются разумом из постижения единичных, конкретных вещей. Промежуточную позицию занимали концептуалисты, рассматри­вавшие общие понятия как нечто, существующее в вещах. Этот, казалось бы, отвлеченный философский спор имел весьма кон­кретные выходы в богословие, и не случайно церковь осуждала номинализм, приводивший иногда к ереси, и поддерживала уме­ренный реализм.

XII столетие иногда называют веком «средневекового гуманиз­ма», «средневековым ренессансом». Такие определения могут вы­звать обоснованные возражения, но они фиксируют особое зна­чение этого времени в духовной жизни и культуре западноевро­пейского средневековья. Именно тогда происходит рост интереса к античному наследию, упрочение рационализма, возникает европейская светская литература, меняется массовая религиозность в направлении к индивидуализации веры; зарождается особая куль­тура поднимающихся городов. И все эти процессы пронизывает поиск человеческой личности.

В XII в. из противоборства различных направлений в схоласти­ке выросло открытое сопротивление авторитету церкви. Его вы­разителем был Петр Абеляр (1079—1142), которого современники называли «самым блестящим умом своего века». Ученик номина­листа Росцелина Компьенского, Абеляр еще в юности разгромил в диспуте популярного тогда философа-реалиста Гильома из Шампо, не оставив камня на камне от его аргументов. Вокруг Абеляра стали собираться самые любознательные и самые дерзкие студен­ты, он прославился как блестящий педагог и непобедимый в фи­лософских диспутах оратор. Абеляр рационализировал отноше­ние веры и разума, поставив обязательным предварительным ус­ловием веры понимание. В своем сочинении «Да и нет» Абеляр развил методы диалектики, чем значительно продвинул схолас­тику вперед. Абеляр был сторонником концептуализма. Однако хотя в философском смысле он не всегда делал самые радикаль­ные выводы, его часто обуревало желание довести до логического конца истолкование христианских догматов, что приводило его иногда к еретическим утверждениям.

Противником Абеляра был Бернард Клервоский, стяжавший себе еще при жизни славу святого, один из наиболее ярких представи­телей средневековой мистики. В XII в. мистицизм получил широкое распространение, сделался мощным течением в рамках схоласти­ки. В нем выражалось экзальтированное тяготение к Богу-иску­пителю, пределом мистической медитации было слияние челове­ка с творцом. Философствующая мистика Бернарда Клервоского и других философских школ нашла отклик и в светской литерату­ре, в различных ересях мистического толка. Однако сущность столкновения между Абеляром и Бернардом Клервоским не столь­ко в несходстве их философских позиций, сколько в том, что Абе­ляр воплощал в себе оппозицию авторитету церкви, а Бернард выступал как ее защитник и крупнейший деятель, как апологет церковной организации и дисциплины. В результате взгляды Абе­ляра были осуждены на церковных соборах в 1121 и в 1140 гг., а сам он закончил жизнь в монастыре.

В философии нарастание интереса к греко-римскому наследию выражается в более углубленном изучении древних мыслителей. На латинский язык начинают переводиться их сочинения, преж­де всего произведения Аристотеля, а также трактаты Евклида, Птолемея, Гиппократа, Галена и других античных авторов, со­хранившиеся в греческих и арабских рукописях.

Для судьбы аристотелевой философии в Западной Европе су­щественное значение имело то, что она была как бы заново усвоена не в ее первоначальном виде, а через византийских и особенно арабских комментаторов, прежде всего Аверроэса (Ибн-Рушда), давшего ей своеобразную «материалистическую» интерпретацию. Конечно, говорить о подлинном материализме в средние века неверно. Все попытки «материалистической» интерпретации, даже самые радикальные, отрицавшие бессмертие человеческой души или утверждавшие вечность мира, осуществлялись в рамках теиз­ма, т.е. признания абсолютного бытия Бога.

Учение Аристотеля быстро завоевало огромный авторитет в на­учных центрах Италии, Франции, Англии, Испании. Однако в начале XIII в. оно встретило резкое сопротивление в Париже со стороны опиравшихся на августиновскую традицию теологов. Последовал ряд официальных запретов аристотелизма, были осуж­дены взгляды сторонников радикального толкования Аристоте­ля — Амори Венского и Давида Динанского. Однако аристоте-лизм в Европе настолько стремительно набирал силу, что к сере­дине XIII в. церковь оказалась бессильной перед этим натиском и встала перед необходимостью ассимилировать аристотелевское учение. К выполнению этой задачи были привлечены домини­канцы. Ее начал разрабатывать Альберт Великий, а синтез арис­тотелизма и католической теологии попытался осуществить его ученик Фома Аквинский (1125/26—1274), чья деятельность стала вершиной и итогом теолого-рационалистических поисков зрелой схоластики. Учение Фомы сначала было встречено церковью до­вольно настороженно, а некоторые его положения были даже осуж­дены. Но уже с конца XIII в. томизм становится официальной доктриной католической церкви.

Идейными противниками Фомы Аквинского были аверроисты — последователи арабского мыслителя Аверроэса, которые препо­давали в Парижском университете на факультете искусств. Они требовали освобождения философии от вмешательства теологии и догмы. По существу, они настаивали на отделении разума от веры. Центральным в доктрине аверроистов было представление о едином универсальном разуме, общем всему человеческому роду. Аверроисты Сигер Брабантский и Боэций Дакийский также при­шли к выводам о вечности и несотворенности мира и отрицанию бессмертия индивидуальной человеческой души. Их учение было осуждено католической церковью.

В XIII в. мистическая линия в философии была развита совре­менником Фомы Аквинского Бонавентурой, который выступил против томистского рационализма, опираясь на августиновско-платоновскую традицию. Затем в XIV в. заостренную форму ос­новным постулатам средневекового неоплатонизма придал доми­никанец из Германии Мейстер Экхарт, абсолютизировавший без­личность и отсутствие качественных характеристик творящего первоначала. Пантеистические тенденции учения Экхарта особен­но ярко проявились в утверждении того, что человеческая душа единосущна Богу и является орудием вечного порождения им само­го себя. Последователь Экхарта Н. Рейсбрук в Нидерландах (XIV в.) придавал решающее значение в восхождении к Богу внутренним религиозным переживаниям человека. Немецкая мистика или за­мыкалась в глубинах человеческого духа, отрезая его от мира и церкви, или, возвращаясь к миру, сближалась с пантеизмом и тоже обесценивала церковь и культ.

В XIV в. ортодоксальная схоластика, утверждавшая возможность примирения разума и веры на основании подчинения первого от­кровению, была подвергнута критике со стороны радикально на­строенных английских философов Дунса Скота и Уильяма Оккама, отстаивавших позиции номинализма. Дунс Скот, а затем Оккам и его ученики требовали решительного разграничения сфер веры и разума, теологии и философии. Теологии отказывалось в праве вме­шиваться в область философии и опытного знания. Оккам говорил о вечности движения и времени, о бесконечности Вселенной, раз­вивал учение об опыте как фундаменте и источнике познания. Оккамизм был осужден церковью, книги Оккама были сожжены.

Борьба церкви с оккамизмом способствовала развитию и распро­странению в XV в. другого его направления — формально-логичес­кого, в центре внимания которого было изучение знаков-«терминов» как самостоятельных логических категорий. Схоластика вырожда­лась в абстрактную игру слов. Словесная эквилибристика, поте­рявшая позитивный смысл, окончательно скомпрометировала ее.

Крупнейшим мыслителем, повлиявшим на становление натур­философии Возрождения, был Николай Кузанский (1401—1464), выходец из Германии, проведший конец жизни в Риме в качестве генерального викария при папском дворе. Он попытался вырабо­тать универсальное осмысление начал мира и устройства Вселен­ной, основанных не на ортодоксальном христианстве, а на диа-лектико-пантеистической его интерпретации. Николай Кузанский настаивал на обособлении предмета рационального познания (изу­чения природы) от богословия, тем самым нанеся ощутимый удар по ортодоксальной схоластике.