Введение. Административная деятельность

Административная деятельность

А.Л. Ордина-Нащокина в сфере местного управления

Выполнил:

студент V курса

отделения очного обучения

исторического факультета

Гаврилов Михаил Валерьевич

Научный руководитель:

Тимошенкова Зоя Александровна

Кандидат исторических наук, доцент

заведующий кафедрой отечественной истории и музеологии

Псков ГУ

Псков

Содержание

1. Введение ……………………………………………………………………3

2. Глава 1.Биография А.Л. Ордина-Нащокина…………………………….21

3. Глава 2. Местное управление в России XVII века……………………...36

4. Глава 3. Воевода А.Л. Ордин-Нащокин…………………………………43

3.1. Система управления на присоединённых во время русско-польской и русско-шведской войны территориях……………………………………43

3.2.А.Л. Ордин-Нащокин воевода в Друе………………………………49

3.3. А.Л. Ордин-Нащокин воевода в Царевичев-Дмитриеве…………..55

3.4. А.Л. Ордин-Нащокин псковский воевода…………………………..58

5. Заключение………………………………………………………………..69

6. Список литературы и источников………………………………………..73

Введение

Дипломная работа посвящена освещению административной деятельности А.Л.Ордина-Нащокина в сфере местного управления в середине XVII века. Деятельность А.Л. Ордина-Нащокина представляет предметный интерес для исторической науки ввиду того, что эта деятельность выражалась во многих сферах жизни России середины XVII столетия. В первую очередь он известен как выдающийся дипломат, знаменитый заключением выгодных для России международных соглашений, таких как Андрусовское перемирие 1667 года, являвшееся важной вехой русско-польских отношений в XVII веке. Вместе с тем Ордин-Нащокин проявил себя и как крупнейший для своего времени экономист, проводивший идеи меркантилизма, выражением чего стал Новоторговый устав 1667 года, являвшийся крупнейшим законодательным актом, определявшим нормы внешней и внутренней торговли России и подводившим определенный итог борьбе русских торговых людей за отечественный рынок. Также личность Ордина-Нащокина интересна и попытками реформ в сфере внутренней политики, продемонстрированные им в бытность псковским воеводой в 1665 году. На этой должности он попытался провести ряд реформ для развития местного управления, направленных на развитие внешней торговли и поддержание широких слоев российского купечества.

Актуальность работы обусловлена фактом эволюции системы местного самоуправления, от состояния и функционирования которой, во многом зависит и развитие государства, является одной из существенных проблем на протяжении всей истории России. Возникшая после Смутного времени необходимость решения стоявших перед центральной властью задач в области государственного управления определило вопрос о важности поиска универсальной для каждого региона модели местного управления. При этом новая система должна была базироваться на принципах, наиболее соответствующих складывающейся абсолютной монархии. В этом отношении значительный интерес представляют взгляды на систему государственного управления А.Л. Ордина-Нащокина. В настоящей работе предпринята попытка оценки реформаторской деятельности А.Л. Ордина-Нащокина в контексте рассмотрения попыток его административных преобразований на воеводских должностях. При этом его управленческая деятельность и проекты реформ в области местного управления продолжают оставаться в науке своеобразными «белыми пятнами».

Целью дипломной работы является освещение личности и взглядов на местное управление, а также попыткам преобразований в этой сфере одного из величайших политических деятелей допетровской России Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина.

В рамках общей цели исследования ставятся следующие задачи:

Рассмотрение основных этапов жизненного пути А.Л. Ордина-Нащокина;

Анализ состояния системы местного управления в России XVII века.

Выявление особенностей в области местного управления на примере воеводской деятельности А.Л. Ордина-Нащокина в Друе (1654 – 1656), Царевичеве-Дмитриеве (1656 – 1661) и в Пскове в 1665 году.

Работа имеет следующую структуру: введение, 3 главы, заключение, список литературы.

Собственно источниковая база послужившая основой для исследования представлена в виде документов, относящихся к воеводской деятельности А.Л. Ордина-Нащокина в Пскове в 1665 году, любезно представленных в сборнике документов по истории СССР часть 4. Представленные документы отражают процесс претворения в жизнь городской реформы А.Л. Ордина-Нащокина, и выстроенные в хронологической последовательности позволяют отследить путь реформы от её замысла до непосредственной реализации. При написании дипломной работы были использованы знаменитые три «Памяти» А.Л. Ордина-Нащокина псковским земским старостам, датируемые 1665 годом, а также статьи о городском устройстве, составленные псковичами в августе 1665 года. «Памяти» представляют собой наказ воеводы А.Л. Ордина-Нащокина псковским земским старостам, в которых он выдвигает идею проведённой в дальнейшем городской реформы. Сами же статьи оформлены как своего рода положение, провозглашающее коллективный характер в управлении городом[1].

Сама историческая литература о А.Л. Ордине-Нащокине полна противоречий. В некоторых трудах его преобразовательская деятельность преподносится исследователями как преждевременная, в других работах его взгляды на систему государственного устройства наоборот расцениваются как передовые.

Перейдя непосредственно к освещению личности А.Л. Ордина-Нащокина целесообразно начать обзор с того, что масштаб его личности привлекал уже дореволюционных исследователей. В этой связи можно выделить С.М. Соловьёва, Н.И. Костомарова.

С.М.Соловьёв в первую очередь говорит об образованности Ордина-Нащокина, приводя свидетельства иностранцев, говоривших, что он «…не уступал в ней ни одному из современных иностранных министров»[2]. Соловьёв также подчёркивает огромное значение, которое А.Л. Ордин-Нащокин предавал посольской деятельности, называя её «оком России, которым она должна смотреть на другие государства», и требовал, «чтоб око это было чисто»[3]. Таким образом, А.Л. Ордин-Нащокин отмечал необходимость преобразования Посольского приказа, вследствие засилия его лицами, не имевшими понятия о внешних сношениях и занимавшихся другими несовместимыми с их положением занятиями.

Также Соловьёв отмечает широту планов Ордина-Нащокина, которые свидетельствуют о его намерениях относительно торговли с Востоком. Он хотел, чтобы Россия была сосредоточением торговли между Европой и Азией, заботился о заведении русского флота. Анализируя личность А.Л. Ордина-Нащокина Соловьев, отмечает высокие нравственные качества А.Л. Ордина-Нащокина на примере царской грамоты в его адрес. В грамоте помимо его гражданских подвигов перечисляются и его христианские добродетели, когда после отставки с поста главы Посольского приказа он завёл больницу при монастыре и сам служил больным.

В книге Н.И.Костомарова «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей», в которой он даёт следующую характеристику личности А.Л.Ордина-Нащокина: «Этот человек ещё прежде был расположен к Польше; он отчасти проникся польским духом, с увлечением смотрел на превосходство Запада и с презрением отзывался о московских обычаях»[4]. Также, Костомаров считает А.Л. Ордина-Нащокина «настолько привязанным к Польше, сколько предубеждённым против Швеции». Шведов он считал закоренелым врагом России, а союз с Польшей – самым спасительным делом. Костомаров отмечает нетерпимость А.Л. Ордина-Нащокина к казакам и сторонником возврата Малороссии Польше. Проведение реформы городского управления в Пскове А.Л. Ординым-Нащокиным Костомаров относит к любви А.Л. Ордина-Нащокина к «иноземщине и склонности порядков подобных Магдебургскому праву». Саму же личность А.Л. Ордина-Нащокина Костомаров оценивает крайне негативно, называя его «самолюбивым до чрезвычайности», считая его желчным и неуживчивым человеком. «Он явно добивался, чтобы царь во всём слушал его одного, и постоянно играл роль сироты, гонимого и обижаемого врагами, а между тем ворочал по своему усмотрению». Таким двуличным человеком предстаёт А.Л. Ордин-Нащокин в описании Н.И.Костомарова. Также Костомаров считает, что именно эти личные качества в определённой степени оказали влияние на сближение Алексея Михайловича с А.С.Матвеевым и дальнейшую отставку А.Л. Ордина-Нащокина, который, по мнению Костомарова, «не помирился со своим падением и постригся в Крыпецком монастыре, близ Пскова под именем Антония»[5].

В.О.Ключевский характеризует А.Л. Ордина-Нащокина как «московского государственного человека XVII века», понимая под этим «развитой политический ум, способность наблюдать, понимать и направлять общественные движения, с самостоятельным взглядом на вопросы времени, с разработанной программой действия, с известным простором для политической деятельности». Для Ключевского А.Л. Ордин-Нащокин вдвойне любопытен тем, что вёл «двойную подготовку реформы Петра Великого»[6], т.к. никто из московских государственных деятелей не высказал столько преобразовательных идей как он, а также ему приходилось не только действовать по-новому, но и создавать себе соответствующую обстановку, окружая себя единомышленниками. В.О. Ключевский отмечает, что на личность А.Л. Ордина-Нащокина оказало большое значение его раннее знакомство с иностранцами и их культурой, что дало ему возможность внимательно наблюдать и изучать ближайшие к России страны Европы. Ключевский считает, что наблюдение над иностранными порядками и привычка сравнивать их с отечественными «сделали Ордина-Нащокина ревностным поклонником Западной Европы и жестоким критиком отечественного быта». Ключевский, как и Соловьев, приводит краткий анализ взглядов А.Л. Ордина-Нащокина, которые заключались в том, чтобы во всём брать образец с Запада, что является исходной точкой его преобразовательных планов. Но при этом Ключевский считает А.Л. Ордина-Нащокина одним из немногих западников, считавших, что не всё следует перенимать с Запада, но и учитывать русскую специфику[7].

В конце своего исторического портрета Ключевский сравнивает Ордина-Нащокина и Ф.М.Ртищева. Он говорит о том, что «…оба они были новые люди своего времени и делали каждый своё дело, один в политике, другой в нравственном быту…». Эта цитата в очередной раз подчёркивает значимость и преждевременность для допетровской России личность Ордина-Нащокина, в сравнении с царём Алексеем Михайловичем, «…который врос в древнерусскую старину всем своим разумом и сердцем…»[8].

Е. Лихач в статье изРусского биографического словаря даёт полную биографическую справку о личности А.Л.Ордина-Нащокина, при этом отмечая, что он «… вырос в среде, поддерживающей живые сношения с западными соседями, и через неё рано испытал на себе влияние Запада». Вместе с тем Лихач даёт более полную характеристику личности А.Л. Ордина-Нащокина, называя его «первоклассным дипломатом», отмечая его неподкупность, прямоту, принципиальность, находчивость и умение мастерскииспользовать дипломатические промахи противника и оборачивать их в свою пользу. Также Лихач отмечает взгляды А.Л. Ордина-Нащокина касательно дипломатии, которую он считал важнейшей функцией государства «Надобно, государь, мысленные очеса на государственные дела устремляти беспорочным и избранным людям»[9], что говорит о его требовательности высоких моральных качеств от его подчинённых.

Подводя итог рассмотрения личности А.Л. Ордина-Нащокина в период дореволюционной историографии можно отметить высокую идеализацию личности А.Л.Ордина-Нащокина такими историками как С.М.Соловьёв и, в особенности, В.С.Ключевским, отмечавшими разносторонний характер интересов в сфере государственного управления. Вместе с тем следует отметить и точку зрения Н.И.Костомарова, довольно неоднозначно относящегося к личности Ордина-Нащокина, считавшего характер его преобразований преждевременным, но не отрицающего их передового значения.

Рассмотрение личности А.Л. Ордина-Нащокина в советской историографии следует начать с монографии ведущих специалистов в области изучения допетровской России И.В.Галактионова и Е.В.Чистяковой «А.Л.Ордин-Нащокин – русский дипломат XVII века». Монография повествует о всестороннем характере деятельности Ордина-Нащокина, оставившей глубокий след в истории России. Авторский коллектив считает А.Л. Ордина-Нащокина наиболее ярким представителем русской дипломатии XVII века, называя его человеком «большого ума и таланта»[10]. И.В.Галактионов и Е.В.Чистякова отмечают, что деятельность Ордина-Нащокина развернулась в один из сложнейших периодов русской истории – середина XVII века. Для России это было временем преодоления тяжёлых последствий Смутного времени, когда потребность в деятельных личностях, способных на проведение социально-экономических и политических преобразований была особенно высока. Приводя в начале монографии краткий историографический обзор изучения личности А.Л. Ордина-Нащокина, авторы делают вывод о том, что историческая литература, посвящённая главе Посольского приказа полна противоречий. Галактионов и Чистякова приводят многочисленные сферы деятельности, в которых раскрылись таланты А.Л. Ордина-Нащокина как государственного деятеля, отмечая его успехи в областях дипломатии, экономики, военного дела, а также, и в области местного управления.

Характеризуя личность А.Л.Ордина-Нащокина, И.В.Галактионов и Е.В.Чистякова подчёркивают факт знакомства и приобщения Афанасия Лаврентьевича к западной культуре ещё в раннем детстве, на что указывает место его рождения – приграничная Псковщина. Авторы отмечают раннее знакомство будущего дипломата с иностранными языками, что также не могло не повлиять на его дальнейшую судьбу. Они не без оснований считают Ордина-Нащокина высокообразованным человеком по меркам своего времени, но и заметно выделяющимся среди общей массы провинциального дворянства человеком. Также не обходят вниманием авторы и богатый жизненный опыт, острую наблюдательность в сочетании с высокой эрудицией, помогавшие ему не только на дипломатическом поприще.

И.В.Галактионов и Е.В.Чистякова представляют в своей монографии термин «Нащокинский стиль в дипломатии». По их мнению, «это – смелая инициатива в быстром решении неотложных задач, умение собирать информацию и пользоваться ею для достижения успеха, а также способность к глубокому анализу международной обстановки с учётом выгоды для России противоречий между соседними странами»[11]. Авторы подчёркивают, что в своей дипломатической деятельности Ордин-Нащокин руководствовался, прежде всего, глубоким пониманием экономических интересов России, последовательно проводя политику покровительства отечественной торговле, и содействовал развитию промышленности.

В качестве итога следует отметить тот факт, что авторы монографии подошли к изучению личности главы Посольского приказа с максимальной независимостью во взглядах на результаты его деятельности. Ими по достоинству были оценены плюсы, при этом они не забыли сказать и о его серьёзных ошибках, как, например, в ряде случаев он часто преувеличивал возможности согласованных действий Польши и Крыма. Также он часто недооценивал военную силу Швеции, особенно поле русско-шведской войны 1656-1658 годов, а также ради заключения русско-польского союза был готов отказаться от завершения борьбы за воссоединение Украины с Россией.

В продолжение темы следует отметить работу Ю.В. Курскова «Прогрессивные тенденции развития общественной мысли и проекты государственных преобразований России 40-х – 60-х годов XVII века», в которой деятельность и взгляды Ордина-Нащокина сопоставляются и сравниваются автором с взглядами и деятельностью его не менее талантливых современников. Курсков, при рассмотрении работы П.Матвеева «Москва и Малороссия в управление А.Л.Ординым-Нащокиным Малороссийским приказом», приходит к выводу о том, что ошибки и просчёты главы Посольского приказа обусловлены исключительно его «личными качествами и намерениями, а также его стремлением укрепить собственное положение при дворе Алексея Михайловича»[12].

Уделяя внимание работе О.Л.Вайнштейна «Экономические предпосылки борьбы за Балтийское море и внешняя политика России в середине XVII века», Курсков отмечает, что деятельность Ордина-Нащокина выступала наиболее концентрированным выражением прогрессивных тенденций общественного развития России того времени. У Курскова Ордин-Нащокин предстаёт перед читателем умным, дальновидным, настойчивым и последовательным в своих действиях политиком, проявлявшим гибкость, идя на определённые компромиссы, но при этом не поступающегося своими принципами. Целесообразность деятельности Ордина-Нащокина по Курскову – это «необходимость коренных перемен во всех сферах жизни русского общества»[13]. Интересны и факты сравнений взглядов Ордина-Нащокина и его не менее известных современников, таких как А.С.Матвеев, Б.С.Морозовым, Ф.М.Ртищевым, С.Полоцким, Л.Плещеевым и патриархом Никоном.

Резюмируя советский период историографии в контексте изучения личности Ордина-Нащокина, можно прийти к выводу о том, что взгляды историков приобретают всё нейтральный характер оценки деятельности главы Посольского приказа, но при этом большинство оценок продолжает носить отпечаток марксистско-ленинской идеологии.

Перед рассмотрением работ историков постсоветского периода касательно изучения жизни и деятельности А.Л. Ордина-Нащокина, стоит отметить, что масштаб изучения темы приобретает локальный характер и основные исследования сосредоточены преимущественно в Псковской области. Но при этом можно выделить работы и крупных столичных специалистов.

В этой связи нельзя не отметить работу П.В.Седова «Закат Московского царства», в центре внимания которой находится царский двор последних лет царствования Алексея Михайловича, а также царствование его сына Фёдора Алексеевича. В монографии одной из центральных тем рассматривается и тема борьбы придворных кланов и группировок, в которых А.Л.Ордин-Нащокин играл не последнюю роль. Седов говорит об А.Л. Ордине-Нащокине как о выдающемся и высокообразованном человеке, «проявлявшем интерес к западной культуре, но при этом считавшим её неприемлемой для российской действительности». Также Седов отмечает тот факт, что его таланты признавали даже его недоброжелатели. Одним из причин его быстрого возвышения и карьерного роста, по мнению автора, служит отличное расположение к нему государя. Также его неотъемлемой чертой было умение «деликатно перечить царю в вопросах внешней политики, не мешая при этом быть его главным советникам по этим вопросам». Автор также довольно подробно повествует обо всех перипетиях политической борьбы с А.С.Матвеевым и дальнейшей отставкой А.Л.Ордина-Нащокина, отмечая, что камнем преткновения в споре между этими без сомнения талантливыми людьми был именно малороссийский вопрос, а «независимый нрав и вызывающее поведение Ордина-Нащокина лишь ускорили этот процесс»[14].

Отдельной строкой стоит выделить исследования выдающегося учёного Б.Н. Флоря. В частности из всего многообразия работ, так или иначе затрагивающих личность А.Л. Ордина-Нащокина, выделяется работа «Внешнеполитическая программа А.Л. Ордина-Нащокина и попытки её осуществления». В целом, не смотря на то, что книга посвящена исследованию внешней политики Московского царства в 1660-е годы, в ней также рассказывается и о выдвинутой А.Л. Ординым-Нащокиным программе по решению стоявших перед Россией того времени внешнеполитических проблем. А.Л. Ордин-Нащокин, не смотря на первостепенную для царя цель в виде присоединения к России украинских земель и упрочнения положения страны на южных рубежах, выдвинул идею выхода к Балтийскому морю и мире с Польшей на умеренных позициях. Б.Н. Флоря, используя материалы из центральных архивов, анализирует эту «внешнеполитическую программу» и показывает действия А.Л. Ордина-Нащокина по реализации этой «программы»[15].

Безусловно, особняком в исследовании деятельности А.Л. Ордина-Нащокина является вышедший в 2009 году сборник научных трудов «Европейский путь России: Ордин-Нащокинские чтения», в котором несколько статей посвящены жизни и деятельности А.Л. Ордина-Нащокина, затрагивающие как страницы его биографии, так и его административную деятельность в Пскове. В частности, В.А. Аракчеев разрабатывает аспекты ранней биографии А.Л. Ордина-Нащокина, а именно его землевладение и начальный период службы. Рамки его исследования сознательно ограничены 1606 – 1642 годами. Б.Н. Флоря касается темы побега сына А.Л. Ордина-Нащокина Воина и влияние этого события на карьеру самого А.Л. Ордина-Нащокина, что в немалой степени способствовало появлению А.Л. Ордина-Нащокина в Пскове[16]. Л.Н. Макеенко на страницах этого сборника затрагивает наиболее важную в масштабах данной работы тему, а именно деятельность А.Л. Ордина-Нащокина в Пскове в 1640 – 1650-х годах и на посту Псковского воеводы в 1665 году. Л.Н. Макеенко приходит к выводу, что во многом проведение реформы было обусловлено как личностью самого А.Л. Ордина-Нащокина, так и челобитным, имевшим огромное значение в законодательной практике Московского государства[17]. А.В. Кондратеня освещает страницы друйского воеводства А.Л. Ордина-Нащокина, и приходит к выводу о том, что его воеводская и административная деятельность показала, что «это умный политик, заботящийся о вверенной ему территории; не чуждый чужому горю и не терпящий произвола и лжи; отличающийся гуманностью и прозорливостью»[18]

В продолжении темы современных исследований нельзя не отметить также монографическую работу В.А. Аракчеева «Власть прошлого. Очерки истории и культуры псковской земли в XIII – XIX веках». Помимо всего прочего в состав данной работы была помещена статья из вышеуказанного сборника, посвящённая ранней биографии А.Л. Ордина-Нащокина. В частности, В.А. Аракчеев, на основании глубокого анализа документов устанавливает более точную дату рождения А.Л. Ордина-Нащокина и устанавливает масштабы его земельных владений, отмечая, что «к 1640-м годам он резко выделялся из среды местного дворянства величиной своих поместных владений и, безусловно, входил в состав элитарной группы псковского служилого города»[19].

Также нельзя не упомянуть и об исследованиях А.Б.Постникова. Итогом проделанной им работы в области освещения связи А.Л. Ордина-Нащокина с Псковом стали две его работы, вышедшие в свет в 2010 и в 2014 годах: «Добрый человек старой Руси Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин. Его ионическое житие и благотворительная деятельность в Пскове в 1670-х годах» и «Ионическое житие А.Л.Ордина-Нащокина и ветви его родового древа в Пскове».

В первой работе А.Б. Постников на основе тщательной проработки архивных материалов из псковских и центральных архивов представляет благотворительную и просветительскую деятельность в Пскове на закате своей политической карьеры деятельность А.Л.Ордина-Нащокина (инока Антония). А.Б.Постников тщательно проработал целый комплекс документов прямо или косвенно подтверждающий благотворительную деятельность Ордина-Нащокина в Пскове.

Разумеется, что в контексте данной дипломной работы наибольший интерес, вышедшая сравнительно недавно работа А.Б. Постникова «Ионическое житие А.Л.Ордина-Нащокина и ветви его родового древа в Пскове», в которой Постников затрагивает тему воеводской деятельности А.Л. Ордина-Нащокина. В частности он считает, что причины, побудившие А.Л. Ордина-Нащокина к осуществлению городской реформы, крылись не только в двух предыдущих воеводствах, но и в Псковском восстании 1650 года. А.Б. Постников считает, что проводимая А.Л. Ординым-Нащокиным городская реформа должна была исправить и смягчить существовавшие в городе общественно-экономические противоречия. Предполагалось, что сама реформа «должна была умиротворить народ, снять враждебность между «сильными людьми и молодшими»[20].

Подводя итог рассмотрения работ современных историков, работавших в направлении изучаемой проблемы оценки личности А.Л.Ордина-Нащокина, в первую очередь стоит отметить, что современная российская историография избавилась от идеологического давления и всё более приобретает аполитичный характер. Во-вторых, в распоряжении историков оказался огромный материал архивных документов, что, несомненно, отражает более «свежий» характер исследования проблемы. Таким образом, можно сказать о том, что те исследователи, занимавшиеся данной темой, единодушно отмечали прогрессивную направленность преобразований. Но вместе с тем отмечают, что реформа не получила дальнейшего распространения.

Разумеется, что нельзя пройти мимо освещения в отечественной историографии проблем в освещении структуры местного управления Московского царства. Собственно изучение данной проблемы начинается в исторической науке ещё в дореволюционное время. Так, Б.Н. Чичерин в работе «Областные учреждения XVII века» делает вывод о том, что система местного управления, основанная на институте воевод, носила переходный характер и являлась предпосылкой к петровским преобразованиям в области административного управления. Чичерин положительно относится к данной системе управления, считая её довольно эффективной в условиях насыщенного разного рода социальными потрясениями[21].

Проблемы местного управления, разумеется, интересовали и советских историков. В частности в коллективном труде «Очерки русской культуры XVII века», увидевшем свет в 1979 г. автор главы о государственном устройстве Московского царства в XVII веке А. К. Леонтьев отмечает факт перестройки системы местного управления основанного на принципах централизации. К основным проблемам воеводского управления Леонтьев относит сохранившиеся с наместнических времён традиции кормления, что являлось «одной из причин противоречий и непоследовательности в политике высшей власти по централизации местного управления». Помимо всего прочего к недостаткам подобной системы автор относит и проблему контроля над деятельностью воевод, что было следствием отсутствия «служебных контактов и взаимодействию между воеводами городов». В целом А.К. Леонтьев подобно Б.Н. Чичерину приходит к выводу, что данная система управления носила переходный характер к реформам в области административного управления, осуществлёнными Петром I[22].

Говоря о системе местного управления также нельзя пройти мимо ситуации возникшей на присоединённых к Российскому государству территориях Украины, Белоруссии и Литвы во время русско-польской войны 1654 – 1667 годов. К счастью, у нас в наличии оказалась монография А.Н. Мальцева «Россия и Белоруссия в XVII веке». Помимо освещения боевых действий, А.Н. Мальцев уделяет внимание политике русских властей в отношении жителей новозавоеванных земель. Именно этому и посвящена вторая часть его книги. В целом он приходит к выводу о том, что на занятых во время русско-польской войны 1654 – 1667 годов в система управления была подобна осуществляемой внутри России. Определяющее отличие заключалось лишь в большей доле участия местного населения в осуществлении управления, особенно в городах, на которые распространялось Магдебургское право.[23]

Безусловно, что обращаясь к исследованию системы местного управления нельзя не выделить фундаментальное исследование Соборного уложения, собственно, и закрепившего на законодательном уровне эту систему, осуществлённое А.Г. Маньковым и получившее название «Уложение 1649 года – кодекс феодального права России». В данной работе отдельная глава посвящена государственному строю. Автор отмечает, что в Соборном Уложении 1649 г. были реализованы нормы феодального государственного права, достигшие к середине XVII в. относительно высокого развития. Уделяется внимание также и тому факту, что Соборное Уложение дает представление о том, в какой мере приказы входили в состав государственного аппарата самодержавия и служили развитию бюрократизации этой системы. Исследуя местное самоуправление, А.Г. Маньков приходит к следующему заключению: на XVII в. приходится та стадия развития государственного аппарата, при которой он, по крайней мере, в своих низовых звеньях, полностью еще не оторван от населения и в какой-то мере использует институты и обычаи, свойственные общинному строю. Таким образом, рассмотрев все элементы государственного строя, А. Г. Маньков делает общий вывод о том, что в сфере местного управления Соборное Уложение 1649 г. не смотря на проводимую властями централизацию, сохраняло определённые архаичные пережитки. Но вместе с тем Соборное Уложение частично наметило направления тех реформ, которые были осуществлены в первой четверти XVIII в.[24]

Переходя к рассмотрению современных исследований в области изучения местного управления в XVII веке, особого внимания заслуживает работа А.Ю. Жукова «Управление и самоуправление в Карелии в XVII веке», в которой автор на примере Карелии показывает эволюцию системы местного управления на протяжении всего XVII века. К выводам, к которым приходит автор можно отнести тот факт, что проводимая властями централизация с одной стороны способствовала повышению дисциплины воевод в деле исполнений распоряжений центральной власти. Подобная ситуация часто приводила к конфликтам воевод с местным населением. В целом же к концу XVII века подобная система управления в социально-экономическом плане оказалась «готовой к восприятию Петровских преобразований»[25].

Подводя общий итог, необходимо отметить, что на сегодняшний день в отечественной историографии общепризнанным считается представление о XVII в. как переходном этапе в становлении абсолютистской формы российской государственности, что не могло, не отразится и на системе местного управления. В ходе изучения различных аспектов развития местного управления в России XVII в. исследователи чаще всего приходили к выводу, что это время действительно является новым и одновременно переходным периодом в истории России. Именно XVII в. стал периодом трансформации, приведшего к установлению в России самодержавия. В этой связи в настоящее время исследователей привлекают проблемы эволюции местного управления, попытки отдельных реформ в данной сфере.