:



В дело вступили предатели




И наконец наступила перестройка. Думаю, что читатель уже догадался, что автор не очень сильно ценит умственные способности ни руководства ССС, ни его «научных» консультантов. Но то, что произошло в перестройку, уже нельзя списать только на идиотизм, это уже какое-то откровенное предательство, откровенная измена одине.

Непонятны «проколы» горбачевцев на «ровном месте», т. е. в случаях, которые горбачевским советникам должны были быть абсолютно понятны. Читатель должен был обратить внимание, что в приведенном выше докладе А. Г. Зверева он постоянно заботится, чтобы количество денег, находящихся в обращении, постоянно соответствовало стоимости находящихся в торговле товаров. Сталин, предполагая в 1930 г. увеличить армию (платить людям, не производящим товары) и выдать армии дополнительные снаряды (т. е. заплатить рабочим снарядных заводов за товар, который не продашь в магазине), увеличивает на рынке количество товара, который продается, – водки. Стоимость водки в данном случае уравновешивает количество денег, выдаваемых военнослужащим и работникам оборонных заводов.

А в перестройку горбачевцы, как истинные враги народа, выплеснули на рынок никаким товаром не обеспеченные деньги. Схема была элементарна: «кооператор» покупал тонну металла за 300 рублей внутренней цены, продавал ее за рубежом за 1500 долларов, на эти доллары покупал за границей компьютер и продавал какому-либо нашему предприятию за 100 000 рублей. азницу между 100 000 и 300 рублями получал в виде зарплаты. Эти деньги хлынули в магазины, сметя с полок все товары, тем более что в то время советские товары, начиная от легковых автомобилей, кончая нержавеющими ложками за рубежом брали прекрасно. Почему горбачевцы это сделали? Только ли ввиду их идиотизма?

Как вы увидели выше, при экономисте Сталине коммерческая торговля использовалась во всех затруднительных случаях, причем с прямо противоположными целями, если это требовалось: в 30-х годах с ее помощью подняли цены продовольствия на рынке ССС, а во время войны не давали им подняться. В ССС Горбачева небольшое количество товаров было в дефиците (автомобили «Волга» и «Жигули», кое-какие импортные товары, типа мебельных гарнитуров, фирменных джинсов или сигарет «Мальборо»). На самом деле дефицита не было, была очень низкой цена на эти товары и, соответственно, за покупкой их выстраивалась очередь. Что в таких случаях делать, было отлично известно и горбачевцам. Ведь на получение квартир бесплатно тоже выстраивалась очередь, но квартиру можно было купить в рассрочку на 20 лет, вступив в кооператив, т. е. купив ее по коммерческой цене. Почему же все дефицитные товары не продавались, как при Сталине: тем, кто хочет купить их дешево – в порядке очереди, а тем, кто хочет купить немедленно – в коммерческой торговле? Вопили, что на Западе в магазинах 20 сортов колбасы, но что стоило свезти со всех стран в коммерческую торговлю 200 сортов, назначить чуть повыше цену и продавать интеллигенции, поскольку, кроме нее, вряд ли кто-либо предпочел бы это мыло своей свежайшей отечественной колбаске за 2 руб. 20 коп. Почему этого не было сделано? Как говорится, на этот вопрос может ответить только следствие. Могучее хозяйство ССС без войны, без каких-либо малейших оснований разрушили деньгами. С их помощью сначала отобрали у промышленности ССС рынок ССС (ведь 90 % покупателей у нашей промышленности было на нашем же рынке). Деньги обесценили, без счета вбрасывая их на рынок под предлогом, что таков, дескать, курс рубля к доллару. Обесценились все активы покупателей ССС: сбережения, зарплаты, пенсии и, главное, оборотные средства всех предприятий. И люди, которым нужен был отечественный товар, были, но произвести товар ты не мог, поскольку те, кому твой товар нужен, не имели денег его купить, а ты не имел оборотных средств купить сырье. Промышленность ССС была остановлена таким подлым образом, и сейчас она работает на всем пространстве ССС едва ли вполовину своей мощности. А ведь если бы не эта подлость, то сегодня, даже при том идиотском бюрократическом аппарате, мы материально (о духовном и говорить не приходится) жили бы раза в четыре богаче, чем живем. Во имя чего мы от этого отказались? Утверждают, что во имя свободы. О какой свободе речь?

Где она – свобода?

Если о свободе слова, то сегодня эту свободу имеют некоторые избранные болтуны и только.

Как же, – скажете вы, раз Мухин может говорить в «Дуэли» и писать в этой книге о чем угодно, скажем, о том, что Ельцин сдох, то ведь это и есть свобода слова! Но разве в ССС вы не могли говорить свободно о чем угодно? На кухне. Не могли орать во всю глотку: «Долой Брежнева!»? В лесу. Могли. Да, – скажет читатель, – но на кухне и в лесу меня слушали бы несколько моих товарищей и все.

А кто слышит «Дуэль», кроме ее читателей? Велика ли разница в слушателях, чтобы так радоваться? Люди, как правило, не понимают сути свободы слова – нет и не бывает свободы слова без ОБЯЗАННОСТИ СЛУШАТ!

Перестройка подменила эти понятия, именно при ней в прессе началась болтовня ради болтовни, именно при ней государственные органы получили право не реагировать на то, что пишет пресса. Перестройка уничтожила в ССС обязанность слушать и этим уничтожила саму свободу слова для всего народа.

В ССС было не так. Да, действительной свободы слова и тогда не быдо, но обязанность слушать – была! Вот мой личный пример.

В середине 80-х наш завод становился на ноги, появилась возможность с него кое-что взять, и масса чиновников стала показывать нам, насколько они значительные люди и что мы обязаны их очень сильно любить и не отказывать им в их личных просьбах. Веселая это была компания – от прокурора города до директора банка.

Последний учудил такое, что у меня кончилось терпение. Мы по инструкции ВЦСПС обязаны были бесплатно раздавать в горячих цехах чай и делали это, как и остальные заводы, десятки лет. Но в инструкции было написано «бесплатно доставлять в цеха чай». И директор банка прекратил оплату магазинам наших счетов за чай на том основании, что речь, дескать, идет только о бесплатной доставке чая в цеха, а рабочие на рабочих местах должны покупать его за наличные.

Был бы старый секретарь горкома, за такие шутки директор банка мигом бы лишился партбилета и вместе с ним должности. Но секретаря горкома уже сменил болтливый перестройщик, будущий бизнесмен.

Снабжение завода было моей обязанностью и я, разозлившись, собрал все факты воедино (не забыв и прокурора, и милицию) и написал статью в «Правду» с делократическим предложением, как быть с этой бюрократической сволочью. Предложение в «Правде» не поняли и из статьи убрали, но статью напечатали, приделав ей свое окончание.

Далее дело развивалось так. «Правда» у нас появлялась вечером, и номер с моей статьей «Чаепитие по-буквоедски» появился в четверг. В пятницу ее прочли, меня вызвал директор (исключительно умный и опытный руководитель) и приказал ко всем упоминаемым мною в статье фактам собрать документальное подтверждение (а вечером еще проверил, как я его указание исполнил). И приказал все документы забрать домой. В субботу утром он позвонил мне на квартиру и распорядился вместе с ним ехать в горком. Там нас ждали: второй секретарь обкома, прокурор области, комиссар областной милиции, директор областной конторы Промстройбанка и масса других областных чиновников. Там же у стенки сидели все, кого я критиковал в статье. Кстати, чай заводу банк оплатил еще в пятницу, тогда же начальник ГАИ лично сломал все шлагбаумы, которые он до этого поставил на территории нашего завода и т д.

Нас с директором посадили напротив прокурора области, перед ним лежала моя статья, размеченная по эпизодам. Он читал эпизод и требовал: «Документы!». Я вынимал из своей папки необходимые и подавал. Он их смотрел профессионально: атрибуты бланков, входящие номера и даты, даты распорядительных подписей, сроки и т. д. Если не видел признаков недействительности, складывал эти бумаги в свою папку. На одном документе между входящей датой и распорядительной надписью срок был три дня. Прокурор проверил по календарику – два из них были выходными. (Спасибо директору – у меня на все вопросы прокурора были готовы документы). Потом председатель комиссии – второй секретарь обкома – начал задавать вопросы, требующие устных пояснений. От стенки послышались жалобные сетования, что я, дескать, все извратил, но председатель заткнул им рот и слушал только меня.

В понедельник меня вызвали в обком, и я целый день присутствовал при таинствах – обком писал ответ в «Правду», в ЦК Казахстана и в ЦК КПСС. Мне его не показали, но позвонил из «Правды» журналист и зачитал мне его по телефону с вопросом – согласен ли я с таким ответом? Я не согласился (хотелось заодно додавить и городского прокурора, замордовавшего наших работников дурацкими исками), но во второй статье, завершающей тему, которую «Правда» дала уже сама, вопрос о прокуроре не прозвучал. Но даже то, что было сделано «Правдой», уже было огромным подспорьем в работе, да и прокурор поутих.

И подобное отношение к прессе было общим государственным правилом. Мой директор заставлял писать ответы во все газеты, включая собственную заводскую многотиражку, если только в них был хотя бы критический намек на наш завод или его работников. Был такой смешной случай.

У нас в городе служил офицер-пожарный, большой сукин сын. Как-то он задел меня лично тем, что оскорбил мою жену, и я, прикинув обстоятельства, нашел более выгодным не тащить его в суд, а дать ему в морду. И хотя сукин сын просимулировал в больнице сотрясение мозга две недели, но по Уголовному кодексу КазСС мое дело подлежало товарищескому суду, где меня и приговорили к максимально возможному наказанию – 30 руб. штрафа. (Божеские были тогда цены, надо сказать.) Сукин сын написал во все газеты и инстанции. Занималась этим делом масса людей. Я дал кучу объяснительных по его жалобам, но на защиту этой мрази никто не встал, хотя и убрать его из МВД тоже не смогли. И вот прошел слух, что статья об этом инциденте появилась где-то в ведомственной газете МВД в Алма-Ате. В области этой газеты найти не смогли, и тогда директор дал дополнительное задание ближайшему командированному в Алма-Ату. И только когда тот привез оттуда нужный номер и когда директор убедился, что ни обо мне, ни о заводе в статье не было ничего плохого, успокоился.

Да, не все в советских газетах могло быть напечатано, но о советских людях, об их нуждах и интересах печаталось в сотни раз больше, чем сегодня. И – главное – эти газеты обязательно читались теми, кого это касалось.

Попробовал бы какой-нибудь козел-депутат или чиновник вякнуть, что он, дескать, «Дуэль» не читает. Не «Дуэль» бы была виновата, что ее не читают, а он, мерзавец, был бы виноват в этом. Потому что в ССС была обязанность слушать слово. Потому оно и было в тысячи раз свободнее, чем сегодня. И ликвидировал эту свободу Горбачев со своим паскудным партаппаратом.

И все же, – скажете вы, – сегодня ты можешь, пусть и в малотиражной «Дуэли», сказать то, что в ССС не мог сказать нигде. Вон и «Правда» твою статью урезала.

Да, конечно, но я ведь и не говорю, что положение со свободой слова в ССС было идеальным. Сейчас же положение усугубляется тем, что враг нашей страны не дремлет – он делает так, что я пишу, а меня просто не понимают, не понимают того, что без труда поняли бы 15 лет назад, в ССС. Идет катастрофическое оглупление населения. Не только в политическом смысле – население делается идиотами в буквальном смысле этого слова. Идиот беспомощен, он сам не может принять решения, он вынужден слушать других (скажем, толпу) и исполнять их волю (скажем, проголосовать), даже если это полностью ему во вред.

Поймите смысл – если сделать население идиотами, то тогда оно, даже услышав свободное умное слово, не поймет его. При оглуплении народа свобода слова бессмысленна. Некому слушать.

 

Оглупление идет несколько взаимосвязанными путями.

У человека есть оперативная и глубокая память. В оперативной памяти хранится то, что нам нужно в первую очередь. Если это нужное не требуется, то оно загоняется в глубокую память – так далеко, что и вспомнить невозможно. Чтобы нужные знания хранились в оперативной памяти, нужно, чтобы вы их постоянно вспоминали, чтобы об этих знаниях постоянно шла речь, чтобы вы их постоянно использовали.

Для вашего оглупления прессе надо исключить из даваемых ею сведений нужные вам знания – не упоминать о них. Но мозг ведь не может находиться в простое, поэтому вместо нужных знаний вам со всех сторон забивают оперативную память любой (пусть и интересной) чепухой. Нужные вам знания забываются, а чепуху в своей жизни вы никак использовать не сможете. Вы становитесь идиотом с полной головой знаний. Бесполезных для вашей жизни.

Присмотритесь к прессе и ТВ и задумайтесь, как вы смогли бы в своей личной жизни использовать ту «информацию», которую они вам дают. Бесконечный перечень катастроф и трагедий. Но вы ведь не работник МЧС и «Скорой помощи», что вы из этой информации почерпнете нужного для себя лично? «Путин там, Путин здесь, Зюганов сказал, дума решила, согласительная комиссия, Совет Федерации». Что вам с этого? В Чечне – «там стреляли и там стреляли». Вы что – командир роты? «Майкл Джексон там, принцесса Диана окочурилась, Клинтон триппером заболел». Они что – ваши родственники? Бесконечные мексиканские и американские сериалы – вы что, собрались жить в Мексике или в Калифорнии?

А попросите любого вокруг вас назвать 20 городов оссии – многие ли их вспомнят? Ведь о оссии в новостях нашей прессы и ТВ нет ничего – если нет скандалов, то о оссии и не вспомнят! Та информация, которая вам, гражданину оссии, могла бы потребоваться в силу того, что вы живете здесь, на ТВ и в прессе отсутствует начисто. Предположим, что вы сможете найти работу в Усть-Каменогорске и стать там богатым и счастливым. Вы знаете, в какой стране этот город? И можно ли там заработать с вашим образованием и профессией?

Если бы любого из нас 15 лет назад посадили в абсолютно изолированную от внешнего мира одиночную камеру, то нам осталось бы только перебирать в памяти то, что мы знали до этого. И после этого мы сегодня были бы умнее раз в 10 уже потому, что наша оперативная память не была бы загажена тем, что сегодня называют «информацией», эта «информация» не стерла бы те знания, которые действительно нужны.

Важно и то, кто именно вам дает информацию, – умный или дурак. Это же ведь понятно, что при прочих равных условиях человек в годах умнее юноши. Вы вспомните возраст журналистов в ССС и сравните его с сегодняшними. Эти дети и хотели бы сказать вам что-нибудь умное, да не могут. И именно эти дебиловатые хинштейны-леонтьевы пропускают через себя информацию для вас. Что же вы сможете получить от них, кроме идиотизма? Я говорю не о политическом, заказном идиотизме, который хотя бы можно объяснить деньгами, я имею в виду бытовой идиотизм.

В 2003 году исследователи подсчитали, что дикторы ТВ в оссии используют в своих информациях всего 450 слов. И это при том, что еще Пушкин почти 200 лет назад использовал в своих произведениях 10 000 слов. Убогость нынешней прессы ужасающая!

С конца 80-х на нашей территории постоянные военные конфликты, казалось бы, даже женщины должны знать их детали. А Гурнов ляпает, показывая пистолетную гильзу: «Пуля от нагана Макарова», – а Киселев гранатомет на плече солдата называет ПТУСом, а «фронтовой корреспондент» ОТ сообщает: «Сдетонировал автомобиль, а может, взрывное устройство в нем». Эти инфантильные дебилы не могут не только сообщить вам новости, они их и пересказать своими словами не способны. Из Мурманска корреспондент сообщает, что «корабль должен был идти для учебных стрельб на Каспий». Это у скольких же идиотов-телезрителей сложится впечатление, что Каспийское море где-то на севере, рядом с Баренцевым?

Переключил телевизор на «Сегоднячко» ТВЦ. Там бородатый «интеллектуал» Максимов расспрашивает директора математического лицея Москвы, и тот хвастается, что родители не знают того, что знают его умные ученики.

– Например? – интересуется Максимов.

– 90 % родителей, – сообщает директор – думают, что зима и лето наступают потому, что Земля то приближается к Солнцу, то удаляется от него.

– И я так считаю! – искренне удивился бородатый дебил. – А почему?

– А потому – сообщил директор математического лицея, – что Земля во время движения по орбите меняет наклон своей оси.

(Ответ директора лицея я не буду комментировать, это уже вопрос Минпроса, а не свободы слова. Попробуйте понять его глупость сами).

А теперь вспомните – когда на ТВ и в прессе появилась орды юнцов и девиц? Правильно – при Горбачеве. Это при нем пошла в серию «абыня Изаура» это при нем в программе «Время» в качестве иностранных новостей могли показать дрессированную свинью, которую досужий американец держит в доме вместо собаки. Страшно необходимая информация для жизни советских людей. А мы должны благодарить Горбачева и ельциноидов за свободу слова. Такого слова?!

В Чили пришел к власти Пиночет, которого никто не называл демократом. Что там произошло с прессой после расстрела левых журналистов? Эксперт Центра новой социологии А. Тарасов так пишет об этом:

«На смену серьезным изданиям пришли развлекательные, на смену проблемным радио– и телепрограммам – „мыльные оперы“ и бесконечные ток-шоу. Крупнейший в Чили национальный газетный концерн „Меркурио – Зиг-Заг“, принадлежащий ультраправым (у директора „Меркурио“ ене Сильвы Эспехо была кличка Старый нацист), принялся заполнять рынок бульварной, но „идеологически правильной“ продукцией, проявляя чудеса маркетинга в области „узкой специализации“: так, журнал „Эва“ печатал исключительно бульварные романы для домохозяек, журнал для подростков „Сине Амор“ восхвалял второсортную голливудскую кинопродукцию и т. д.

Перуанский профессор Висенте Арельяно, специалист по СМИ стран «южного треугольника», так описывал в 1982 г. в журнале «Аурора» свои впечатления от посещения Чили: «Во-первых, чудовищно понизился профессиональный уровень журналистов… пришло новое поколение… молодых и совершенно некомпетентных… особенно это заметно в статьях по экономике, по гуманитарным наукам и вопросам культуры… Они не владеют специальной терминологией, путают „кадастр“ с „секвестром“… и совершенно искренне пишут, что „по указанию марксистского Интернационала, как известно, некий Дарвин придумал, что человек вовсе не создан господом, а возник как плод противоестественной связи разных пород обезьян“…

Во-вторых, чудовищно деградировал язык. Он нетолько предельно засорен языком янки, но и предельно унифицирован… Новые чилийские журналисты никогда не читали Пабло Неруду и даже не слышали о существовании Гарсиа Маркеса, Астуриаса или Алехо Карпентера.

В-третьих, чудовищно понизился умственный уровень. Журналистика в Чили (если речь не идет о подпольных изданиях) более не является сферой приложения интеллекта… Теперь востребована посредственность; банальность наслаивается на банальность; репортаж или перевод с английского сплетен о жизни голливудских кинозвезд не требуют ума… В профессиональном и интеллектуальном плане это – катастрофа…»[148]

Но ведь это же буквальное описание нынешнего состояния российской прессы! Однако в Чили Пиночета, сотворившего такое с прессой, называют фашистом. А Горбачева и ельциноидов, сотворивших то же с советской прессой, называют демократами. Ну не дебилизм ли? Христос учил: «По делам их узнаете их». По делам Горбачев и ельциноиды только за это старательно заслужили право быть украшением любой, самой страшной казни.

Если же говорить о свободе личности от покушений на себя, то сегодня в оссии, в которой жителей вдвое меньше, чем в ССС: убийств в 3 раза больше, чем в ССС; пропавших без вести раз в 20 больше; а в тюрьмах сидит 1,1 млн человек, хотя во всем ССС заключенных было едва 800 тыс. Жители оссии сами создали себе тюрьмы на дому, огородившись решетками и стальными дверями, а в ССС входные двери были из реек и картона, да и запирали их разве что на ночь или когда из дома уходили.

Если говорить о свободе передвижения, то нынешний гражданин оссии по сравнению с гражданином ССС свободен так же, как и заключенный тюрьмы по сравнению с жителем города. Ведь и заключенный свободно может передвигаться по камере из угла в угол. И не надо мне говорить про заграницу – по делам туда и в ССС ездил тот, кому это было нужно, а отдыхать мог поехать любой желающий. Но в ССС любой гражданин мог без проблем проехать 10 000 км, а на поезде – даже без паспорта, который, кстати, никто не обязан был при себе носить. И передвигались люди в десятки раз больше, чем сейчас. Моим обычным маршрутом был Павлодар-Москва-Днепропетровск. Из Павлодара в Москву (3000 км) летало два рейса «ТУ-154», билет стоил 52 рубля. Из Москвы в Днепропетровск летало 8 рейсов (билет стоил 21 рубль), но мне было удобнее ездить поездом, купе стоило 16 рублей, СВ – 21 рубль. Поездов было 6 в сутки. Сегодня из Павлодара в Москву летает «ЯК-42» один раз в неделю, из Москвы в Днепропетровск идет один поезд в день и 2 рейса самолетов («ЯК-40» и «ТУ-134»). Мне могут сказать, что сегодня ездит тот, у кого есть деньги. Но в ССС у всех были деньги! С таким же успехом можно говорить, что и заключенный в тюрьме сидит только потому, что у него нет денег дать взятку. Но в этом и отличие свободных от рабов: раб может передвигаться, когда у него есть деньги, а свободный – когда захочет. И граждане ССС по сравнению с гражданами оссии были в десятки раз более свободны.

Наконец говорят, что у нас сегодня товаров в магазинах хоть завались и продаются они свободно, без карточек, а в ССС, дескать, их в магазинах не было. Но ведь это надо быть последним идиотом, чтобы не понимать, что товар нужен не в магазине, а в доме, что производится товар не для того, чтобы на него любоваться в витрине.

В 1997 г. ельциноиды провели деноминацию рубля, подняв его номинал в 1000 раз, но для того, чтобы копейка хоть как-то заработала, как я уже писал выше, надо было деноминировать рубль в 10 000 раз, тогда порядок цифр зарплат и пенсий в ССС и сегодня стал бы одним. То есть, сегодня пенсия в 1000—1200 рублей считается для нормального труженика очень высокой, а тогда пенсии были минимум 70, максимум 120.

Но стали бы страшно оскорбительными цены. Продовольствия средний советский человек потреблял почти в два раза больше, чем средний россиянец, но хлеб в ССС стоил тогда 20 коп. за кг, а стал бы стоить при такой деноминации – 80 коп.; молоко стоило 25 коп литр, а стало бы стоить 1,4 руб.; вареная колбаса стоила 2,20—2,80 руб., стала бы стоить 10—13 руб.; сырокопченая стоила 6 руб., а стала бы стоить 30 руб.; мясо стоило 1,9 руб. (магазин) и 3,5 руб. (колхозный рынок), а стало бы стоить 7–12 руб., огурцы в сезон стоили 10 коп. за килограмм, а стали бы стоить 1 рубль и т. д. и т. п.

Напоминаю, что если бюрократия берется вам что-то улучшить, она вам это обязательно ухудшит…


:

: 2015-08-05; : 69; !;





lektsii.com - . - 2014-2024 . (0.006 .)