Александра Невского.

КАФЕДРАЛЬНЫЙ СОБОР

Во имя святого благоверного великого князя

Александра Невского.

29 августа 1703 года на берегу Онежского озера, при впадении в него реки Лососинки, по приказу Государя императора Петра I была произведена закладка Петровского чугунно-плавильного завода. Так, в пустынной местности, где до того стояла только мукомольная мельница, при которой жил один старик-крестьянин, приписанный к Шуйскому погосту, был основан город Петрозаводск. Новый завод начал производство орудий, необходимых для ведения Северной войны. С окончанием войны в 1721 году миновала надобность в боевых припасах, и Петровские заводы быстро пришли в упадок.

При императрице Екатерине Великой работа завода в Петровской слободе возобновилась. В сентябре 1772 года последовал высочайший указ о постройке на речке Лососинке, немного выше прежних Петровских заводов, нового пушечного завода, который, по высочайшему повелению от 25 июня 1774 года, был назван Александровским. Постройка завода поручалась бергмейстеру Аниките Сергеевичу Ярцову, талантливому и энергичному горному инженеру. Ярцов, с помощью местных мастеровых и каменщиков из Ярославля, построил все заводские здания с механизмами в рекордные сроки – в течение одного года. Завод начал работать осенью 1774 года и за короткое время стал одним из главных пушечных заводов страны. Кроме того, Ярцов распланировал и начал застройку Петрозаводска. До него слобода теснилась на Онежском побережье и вдоль речек Неглинки и Лососинки. Ярцов дал городу центр – Круглую (Циркульную) площадь, от которой прямыми лучами расходились главные улицы города: Нагорная (нынешний проспект К. Маркса) и Заводская (в 1800 году она была разорвана катастрофическим наводнением на две неравные части – улицу Ф. Энгельса и улицу Калинина).

Уже при Ярцове возникла идея строительства нового храма для служащих и мастеровых Александровского завода. Было выбрано и место для строительства – пустырь между Голиковкой и Зарекой. На плане Петрозаводска, составленном в 1785 году при генерал-губернаторе Тимофее Ивановиче Тутолмине, на правом берегу реки Лососинка была указана просторная Заводская площадь с горнозаводской церковью в центре. Однако воплощение этой идеи из-за нехватки средств тогда пришлось отложить.

Мастеровые пушечного завода первоначально являлись прихожанами Троицкой церкви на Зареке, построенной в 1783 году на средства вытегорского купца Ертоева. Троицкий храм с 1801 года стал приписным к кладбищенской Крестовоздвиженской церкви. По традиции здесь, на правом берегу реки Лососинка селились мастеровые со своими семьями. Местность была «голая, каменистая и болотистая», поэтому впоследствии получила название «Голики», «Голиковка».

По просьбе мастеровых Александровского завода, городских мещан и купцов при кладбищенской Троицкой церкви 12 июня 1800 г. был учрежден самостоятельный приход. Как сообщает архивный документ, «по тесноте приходские люди… граждане и обыватели все желание иметь особого священника с причетом и с выдачею им довольного жалованья объявили». В том же году по общему согласию и одобрению прихожан для проведения богослужений и требоисполнения в заводских кварталах Зареки и Голиковки был избран священник Афанасий Иванов. Ему полагалось годовое жалование от завода в 200 рублей.

Но скоро стало ясно, что Александровскому заводу крайне необходим более обширный храм. Рабочая слобода постепенно расширялась, число заводских рабочих в первой четверти XIX в. неуклонно росло (по данным историков в 1812 г. на заводе трудилось более 800 человек, в 1819 г. – уже почти 1400 человек). Если судить по клировой ведомости, в 1817 г. прихожанами были 1100 мужчин и 1020 женщин «заводского разного звания чиновники, военные и мастеровые Александровского завода». А служили в Троицкой церкви протоиерей Иосиф Ярославлев, диакон Иван Федоров, дьячек Феодор Афанасьев и пономарь Иван Соколов.

В начале XIX века общество Александровского завода обратилось к митрополиту Новгородскому и Санкт-Петербургскому Амвросию (до 1828 года Олонецкая губерния входила в состав Новгородской и духовно управлялась новгородскими владыками) с просьбой о разрешении построить новую заводскую церковь. Благословение правящего архиерея было получено, но с условием: митрополит Амвросий на прошении написал «не инако как на доброхотноскладчинную постройку». Это означало, что все расходы по возведению храма должны были взять на себя работники Александровского завода. В 1808 г. (по другой версии чуть позднее, в 1811 г.) рядом с Троицким храмом был заложен фундамент для новой заводской церкви во имя святого князя Александра Невского. Однако скоро работы прекратились: «план по ближайшему рассмотрению оказался неудобным». Начавшаяся в 1812 г. война надолго прервала строительство.

В полном соответствии с условиями Новгородской духовной консистории было решено возводить каменную церковь на пожертвования мастеровых и служащих завода. Начиная с 1808 года, с каждого заработанного на заводе рубля в фонд строительства отчислялось по 2 копейки. Таким образом, за 17 лет было собрано около 16 тысяч рублей. В документах Александровского завода сохранились списки служителей и мастеровых, в которых записано, кто и сколько пожертвовал на строительство церкви. Пожертвования шли от горных чиновников и петрозаводских купцов. 30 тысяч рублей на возведение храма поступило из императорской казны по указанию императора Александра I, который в августе 1819 года посетил Петрозаводск для ознакомительного осмотра завода.

В ходе императорского визита местный горный начальник Александр Фуллон представил Александру I проект заводской церкви, выполненный лучшим придворным архитектором Огюстом Монферраном. Но это были копии планов и фасадов Спасского собора в Нижнем Новгороде. Дело в том, что Фуллон обратился к Монферрану за помощью в проектировании новой заводской церкви, и тот отдал горному начальнику свои чертежи нижегородского собора. Храм в Нижнем был рассчитан на 3 тысячи человек, а его строительство оценивалось в 200 тысяч рублей. Заводская же церковь должна была вмещать всего полторы тысячи человек. Кроме того, завод располагал всего 16 тысячами рублей на строительство. Вероятно, Фуллон, демонстрируя Александру нижегородский проект Монферрана, рассчитывал на царскую благосклонность и, как следствие, получение недостающей суммы из казны. Но Александр, осмотревший бедные рабочие кварталы Зареки и Голиковки, посчитал такой пышный проект непосильным для казны. По сути, монферрановский проект предполагал строительство миниатюрного Исаакиевского собора в окружении деревянных одноэтажных построек.

25 апреля 1825 года из Департамента горных и соляных дел, которому подчинялся завод, пришло разрешение на строительство новой заводской церкви, а 27 июля того же года было получено благословение от Преосвященного Серафима, митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского. Место для новой церкви выбрали рядом с заводом, в центре Голиковки. Оставалось найти архитектора с недорогим проектом. На объявленный конкурс были представлены проекты будущей церкви трех архитекторов: Джакомо Кваренги, Вильяма Гесте и Александра Постникова. Самым необычным был вариант Гесте. Будучи активным сторонником использования чугуна в архитектуре, он предложил проект с чугунными колоннами и другими деталями из металла, которые предполагалось отлить на Александровском заводе.

Победил в конкурсе проект Александра Ивановича Посникова, служащего в Санкт-Петербурге в Департаменте горных и соляных дел. А.И.Посников (1766 - 1830) известен как автор проекта Колонного зала Горного института – одного из лучших интерьеров периода классицизма. Он же выполнил большинство работ по реконструкции института в 1820-е годы. Проект заводской церкви, предложенный Посниковым, предельно прост: это был пятикупольный храм, тип которого особенно активно разрабатывался зодчими Петербурга. Основной объем здания увенчан куполом на высоком барабане, опоясанном полуциркульными окнами. Храм имел три четырехколонных портика, гладкие, лишенные какого-либо декора стены. Гармоничностью своих пропорций он должен был уверенно «держать» все окружающее пространство и был прекрасно виден из центра города. В дальнейшем, когда храм был построен, даже Круглая площадь оказалась фактически сориентированной не столько на завод, лежащий в низине, сколько на заводскую церковь, на ее купола, первоначально покрытые зеленой краской.

Строительство началось в 1825 г. (за два года до образования самостоятельной Олонецкой епархии) и продолжалось семь лет. Надо отметить, что это был непростой период в истории Александровского завода, который, по оценкам исследователей, в 20–50-е гг. XIX в. переживал настоящий кризис (по старинке в Петрозаводске продолжали отливать устаревшие гладкоствольные чугунные орудия). В феврале 1826 г. для руководства работами по строительству церкви была учреждена особая комиссия. Ее председателем стал управляющий Олонецкими горными заводами Адам Армстронг, а наставление о деятельности комиссии составил Горный начальник Александр Фуллон.

Торжественная закладка Александро-Невской церкви состоялась 22 июля 1826 года. После молебна по случаю тезоименитства ее величества вдовствующей императрицы Марии Федоровны священники Петропавловского собора во главе крестного хода и в сопровождении членов комиссии, многих заводских и гражданских чиновников, мастеровых и рядовых горожан отправились к месту строения новой каменной церкви, где вместе со священником Троицкой Зарецкой церкви отслужили торжественный водосвятный молебен. По окончании молебна священник Троицкой церкви Иван Васильевский произнес «весьма приличную случаю сему речь». После этого в основании церкви был заложен специальный свинцовый ящик, а в нем: медная золоченая доска, памятные медали в честь двух императоров и серебряные деньги нового чекана. Члены комиссии, заводской священник и некоторые другие заводские и гражданские чиновники положили в основание по камню на известь.

В то время Петрозаводск не имел своих мастеров каменного дела. Их пришлось искать, и по предложению Посникова, пригласили Пьетро Карло Мадерни, уроженца итальянской Швейцарии.В 1826 году Мадерни прибыл в Петрозаводск и до 1828 года был «при смотрении каменных работ», что и «исправлял с отличнейшим усердием». Строили церковь ярославские каменщики и местные крестьяне. Купола покрыл железом присланный из Петербурга мастер Черняев с холмогорскими кровельщиками. Малярные работы в храме, законченные к 8 сентября 1831 года, выполнили мастер малярного цеха из Санкт-Петербурга Викула Ефстафьев и крестьянин из Костромской губернии Тимофей Козьмин с артелью. На отделке храма трудились и местные мастера из городских жителей и крестьян.

Когда церковь была уже почти готова, встал вопрос, где взять для нового храма колокол? По этому поводу заводской священник Яков Василеьвский обратился к Преосвященному Игнатию, епископу Олонецкому, с ходатайством о перенесении из старой Троицкой церкви в новый храм 53-пудового колокола, перелитого в 1813 году в Белозерске из старых разбитых колоколов. Разрешение было получено, и колокол перенесли. Впоследствии храм обрел полный набор из восьми колоколов: самый большой весил 157 пудов (пуд – 16 кг) 34 фунта (фунт – 400 г), а самый маленький - всего 21 фунт. Колокольня разместилась в четырехугольной башне на южной стороне храма.

Церковный иконостас был изготовлен на заводской столярной фабрике. Им занимались казенные столяры под руководством иконостасного мастера кексгольмского мещанина Алексея Боброва. Продолжались эти работы с 1830 по 1831 год. Над резными деталями и позолотой для Александро-Невской церкви трудились Сергей Куликов и позолотчик Терентий Козьмин. Деревянные позолоченные вещи для Святого Престола и иконостаса строящейся церкви изготовил крестьянин Петрозаводского уезда Шуйской вотчины, приписной к Олонецким заводам, Андрей Петров.

Написание икон в 1829 году поручили состоявшему при заводе унтер-шихмейстеру I класса Александру Чижову. Он учился в Академии художеств и изъявил желание сделать это «лучшим мастерством и за умеренную плату». Причем писать иконы он должен был не по старинным канонам – темперой на липовых досках, – а на обычном холсте маслом, как пишут живопись. Заказаны были не оригинальные творения, а копии икон лучших столичных церквей. Свой подряд Чижов выполнил точно в оговоренный срок, и к концу лета все 52 иконы были упакованы в несколько ящиков и приготовлены к отправке в Петрозаводск.

Перевозили иконы из Петербурга традиционным водным путем, для этого была зафрахтована сойма петрозаводского мещанина Сохина. 12 сентября она вышла в осеннее Онего. Несколько часов судно ходко шло вдоль западного берега озера. За островом Голомянным показались на горизонте дымные султаны заводских домен Александровского пушечного завода. Еще часа полтора такого хорошего хода – и сойма благополучно пришвартуется к заводскому причалу. Но как только показался мыс Сайнаволок, из открытого озера налетел неожиданный шквал. Парусную сойму почти мгновенно положило набок, и через несколько минут среди вскипевших волн мелькали лишь бочки, ящики да мокрые головы путешественников. Людей, к счастью, удалось спасти, а вот самый главный груз судна – драгоценные ящики с иконами, стоившие казне более 15 тысяч рублей, унесло в озеро. В Андому или Повенецкoe Онего? - Никто определенно не мог сказать, потому что ветер за сутки не один раз менялся. Заводские власти попытались ответственность за пропажу, а значит, и за возвращение ее, возложить на Сохина. Но тот твердил одно: «Знать, на то была Божья воля!»

Заводу пришлось спешно искать иконы. 10 дней унтер-шихтмейстер Верзнев и мастеровой Самсонов на маленьком паруснике бороздили штормовое озеро, опрашивали рыбаков и купцов в прибрежных селеньях. И уже когда надежды совсем не осталось, на одном из маленьких островов у входа в Кижские шхеры нашли те самые ящики. Открыли крышку, а из-под мокрых стружек на них глянули строгие глаза святителя Николая – покровителя путешественников и мореплавателей. Целы оказались все иконы, онежская вода ничуть их не испортила. Краска не отслоилась, не потрескалась и не потускнела. Комиссия распорядилась выдать за находку денежную награду и приказала начать работу по устройству иконостаса.

До освящения храма оставалось чуть более двух месяцев. Едва художник Чижов, покрывший высохшие иконы дополнительным слоем лака, уехал в свой Петербург, в строительную комиссию пришло письмо от олонецкого епископа Игнатия с распоряжением переписать некоторые детали икон: положение пальцев благословляющих рук на изображении Спаса, непокрытые волосы и лоб Богоматери, неприкрытое одеянием тело младенца Иисуса. Ссылка членов комиссии на точность копий и отсутствие каких-либо нареканий на оригиналы этих образов в столичных церквах, похоже, только усугубила дело. Петербург в данном случае не был образцом для подражания. Даже среди мастеровых, купцов и мещан было много тайных и явных старообрядцев. А те, кто еще колебался между Православием и старой верой, в любой момент могли отшатнуться от Церкви под влиянием чего-то непривычного в обрядности или иконописи. Епископ Игнатий наверняка знал о скандале, который имел место в Спасском соборе, построенном по проекту и расписанном по эскизам Монферрана, специально для Макарьевской ярмарки в 1822 году. Местные и приезжие, в т.ч. и олонецкие, купцы отказывались молиться на «немецкие» иконы и толпились в приделе, где было несколько старых образов. Сопротивление прихожан было так велико, что именно в начале 1830-х годов иконостас Спасского собора был полностью переписан по эскизам В. Стасова.

Скорее всего, именно этого и опасался владыка Игнатий. Он не призывал целиком переписывать иконостас. Речь шла о небольших поправках, без которых об освящении церкви не могло быть и речи. Члены комиссии, среди которых, кстати, более половины были протестанты, исчерпав весь запас возражений, согласились с требованиями Церкви и как раз под новый, 1832, год оплатили всю стоимость работ по переделке картин (около 400 рублей).

27 января 1832 г. в день святого Иоанна Златоуста новый заводской храм торжественно освятил Преосвященный Игнатий (Семенов) в сослужении петрозаводского духовенства. Просторная Александровская церковь, свободно вмещавшая до 1,5 тыс. человек, имела три придела — главный престол во имя святого благоверного князя Александра Невского, правый — Святой Троицы, левый — святителя Николая Чудотворца. Первым священником Александра-Невского храма стал Иаков Васильевич Васильевский, кандидат богословия, выпускник Санкт-Петербургской духовной академии.

До конца 1838 года церковь подчинялась епархиальному начальству, а затем была передана в распоряжение Александровского завода, а тот находился в ведении Департамента горных и соляных дел. В 1873 году Александро-Невская церковь снова возвратилась в духовное ведомство.

После Октябрьской революции Александро-Невскую заводскую церковь постигла судьба тысяч российских храмов – ее закрыли, а здание церкви изъяли. Приходской совет Александро-Невской церкви до последнего боролся за свой храм, верующие собирали подписи против его закрытия, обращались с просьбами в местные органы власти. Согласно агентурным сводкам местного ГПУ за 1929 г., тема закрытия храма активно обсуждалась горожанами. Старшее поколение было не согласно с передачей церковного здания под клуб: «церковь не государства, а заводских рабочих. Наши отцы и деды построили ее на свои деньги, и мы будем протестовать, почему нужна церковь под клуб, неужели не хватит средств выстроить клуб для рабочих?». Можно было услышать и более радикальные заявления прихожан: «Не пощажу своей жизни, а церковь не будет отдана под клуб, все равно сожжем», «с первых же дней в клубе, переоборудованном из церкви, будем буза и кой-кому попадет, рабочие восстанут». В то же время «зарецкие хулиганы», т.е. рабочая молодежь, признавались, что им «все равно, что возьмут церковь под клуб, ближе трепаться ходить».

Жены рабочих свидетельствовали о том, что среди пьянства и тягот повседневной жизни церковь оставалась для них единственным утешением: «чтобы успокоить свою душу, найти где-либо покой, кроме церкви негде. В церковь ведь мы можем прийти в любое время, там дорога и двери открыты, а кто не хочет, может мимо пройти, а в клуб-то идти, ведь денежки надо, там с дверей не пропустят, а где у рабочих деньги на клуб, когда они с пивнушки не выходят. Закрывайте сначала кабаки и пивные, а потом церковь».

В 30-х годах XX века в местных газетах развернулась широкая антицерковная кампания. Регулярно печатались статьи, разоблачающие членов общины Александро-Невской церкви, в которых их усилия спасти родной храм возмущенно назывались «антисоветской агитацией, фабрикацией подложных документов». Неудивительно, что большинство рабочих Онежского (бывшего Александровского) завода на общем собрании проголосовало за закрытие церкви.

21 июня 1929 года Петрозаводский горсовет вынес постановление о передаче здания церкви под промышленный отдел краеведческого музея, а 26 июня КарЦИК его утвердил. В результате перестройки был искажен внешний облик церкви, внутри сделаны этажные перекрытия. В 1931 г. здесь открылась первая музейная экспозиция. В послевоенные годы для хранения был устроен подвал – единственное в Карелии на многие годы хранилище для 100 тысяч музейных экспонатов, в числе которых были церковная утварь и колокола бывшего заводского храма.

15 июня 1990 года Совмин КАССР издал распоряжение о передаче исторических зданий на бывшей Круглой площади (в наши дни площадь В.И. Ленина) Министерству культуры для Карельского краеведческого музея. Но здание церкви музей смог освободить только в 1993 году. Восстановление Александро-Невского храма, главной святыни православной Карелии и украшения нашего города, продолжалось почти семь лет, столько же, сколько храм и возводился.

Большую помощь Петрозаводской и Карельской епархии в его реконструкции оказало Правительство Карелии. В 1993 году были разобраны межэтажные перекрытия, а осенью 1994 года АО «Лад» получило заказ на реставрацию храма. Строители провели обследование здания и разработали проект реставрации. Задача состояла в том, чтобы не только восстановить один из высоко ценимых исторических памятников общероссийского масштаба, но и превратить скромную заводскую церковь в кафедральный собор.

Уже на стадии проектирования и в ходе строительства требовалось сочетать современные технические достижения с полным сохранением первозданного архитектурного облика церковного здания, построенного в классическом стиле. Предстояло также кое-что добавить или смонтировать заново, строго соблюдая соразмерность деталей и даже по мелочам не отступая от стиля. Была установлена специальная конструкция в виде барабана. Центральный купол был приподнят, хотя прежний купол был как бы более «приземлен». К 20 мая 2000 года общестроительные работы были почти завершены. По мнению специалистов, храм во имя св. Александра Невского – один из самых больших соборов, сохранившихся до наших дней на Северо-Западе России.

Многие жители города и республики внесли посильную помощь, жертвуя на восстановление храма. В 1996 году на восстановление собора петрозаводчане пожертвовали около 39 миллионов рублей. Были и особо щедрые дарители: национальный банк «Карелия», муниципальный банк «Онего», АО «Электросвязь», АО «Карелхлебосервис». Некоторые организации принимали непосредственное участие в строительных работах. Военнослужащие Карелии выполнили ряд столярных работ для храма. Шефство над реставрацией храма взяли на себя Госкомитет по строительству и Петрозаводская мэрия.

На завершающем этапе реконструкции храма большую финансовую помощь оказали Правительство Республики Карелия во главе с С.Л. Катанандовым, мэрия Петрозаводска во главе с А.Ю.Деминым и Попечительский совет.

В дни памяти св. благоверного князя Александра Невского сначала около храма, затем в его стенах совершались молебны, которые возглавлял епископ Петрозаводский и Карельский Мануил. 9 мая 1995 года, в день 50-летия Победы, в стенах храма впервые после разрухи был совершен торжественный молебен, с этого времени началось активное возрождение храма-памятника. В дни Святой Пасхи Христовой в апреле 1999 года в соборе впервые после 70-летнего перерыва было отслужено торжественное Пасхальное богослужение.

30 июля 1996 года на храме были установлены православные кресты, которые освятил Преосвященный Мануил, епископ Петрозаводский и Карельский. 29 июня 1999 года после водосвятного молебна, совершенного епископом Петрозаводским и Карельским Мануилом, на звонницу храма были подняты восемь колоколов (от 7 кг до 1,5 т), изготовленных на воронежском заводе «Вера» по специальной старинной технологии. Это единственное в России специализированное предприятие, на котором отливались колокола и для музея «Кижи». Самый большой из колоколов соборного храма, весом 1200 кг, получил название «Александровский». На нем отлиты имена пяти жертвователей, оплативших изготовление и доставку колоколов в город. Проект иконостаса выполнен членом-корреспондентом Международной академии наук Ж.М. Вержбицким и петрозаводским скульптором М.П. Коппалевым. Украшен он был мастерами и иконописцами художественно-производственного предприятия Русской Православной Церкви «Софрино».

3 июня 2000 года, в день празднования иконы Божией Матери «Владимирская», Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил Александро-Невский кафедральный собор и преподнес в дар петрозаводчанам Владимирскую икону Божией Матери, почитающуюся ныне святыней соборного храма.