Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Глава 2. Права и свободы человека и гражданина 15 страница




Право на участие в управлении делами государства относится к числу основных политических прав, воплощающих сущность демократической идеи народовластия. По своей юридической природе оно может быть отнесено к непосредственно действующим субъективным публичным правам. Будучи проявлением политической свободы гражданина, право на участие в управлении делами государства характеризует не только субъективные правопритязания, связанные с возможностями индивидуального влияния на положение в стране, но и социальную значимость и публичную потребность в стабильной и эффективной системе организации публичной (государственной и муниципальной) власти. В этом плане оно заключает в себе как субъективно-личностное (частное), так и публично-правовое начала, соотношением которых во многом определяются не только статусные характеристики гражданина в политической сфере, но и публично-правовая природа данной сферы отношений. Из этого вытекает и еще одна важная юридическая характеристика данного права: обладая качествами субъективного и одновременно публичного политического права, оно может получать реализацию как на индивидуальной, так и коллективной основах. Данные характеристики находят свое подтверждение и в практике Конституционного Суда, который, в частности, применительно к избирательным правам неоднократно указывал на то, что в силу взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 3 и ч. 1 и 2 ст. 32 Конституции соответствующие права как права субъективные выступают в качестве элемента конституционного статуса избирателя; вместе с тем они являются элементом публично-правового института выборов, в них воплощаются как личный интерес каждого конкретного избирателя, так и публичный интерес, реализующийся в объективных итогах выборов и формировании на этой основе органов публичной власти (см. абз. 1 п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 29.11.2004 N 17-П; абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 04.12.2007 N 797-О-О*(369)).

При этом конституционное понятие управление делами государства нельзя отождествлять с государственным управлением. Под управлением делами государства следует понимать все формы субъективно-публичного властвования в государстве, в том числе на уровне местного самоуправления (муниципального образования) посредством прямого волеизъявления граждан и в пределах полномочий выборных и других органов самоуправления*(370) (см. Постановление КС РФ от 30.11.2000 N 15-П) (см. комментарий к ст. 3, 12, 130-132). Как подчеркнул Конституционный Суд, народовластие, будучи одной из основ конституционного строя РФ, осуществляется и через признанное и гарантированное государством местное самоуправление. Народ не только конституирует органы местного самоуправления и легитимирует их полномочия, но и контролирует в предусмотренных законом формах их деятельность (см. Постановление КС РФ от 10.06.1998 N 17-П*(371)). Взаимодействие правомочий гражданина на участие в осуществлении как государственной власти, так и местного самоуправления отражает диалектику государственных и муниципальных начал в конституционном механизме народовластия, что на конституционно-категориальном уровне проявляется через понятие "дела государства", включающие в том числе и вопросы местного значения (ст. 130 Конституции).

Характеризуя субъектный состав закрепляемого в ч. 1 ст. 32 конституционного права, следует исходить из того, что основными политическими правами обладают граждане соответствующего государства. Такой подход характерен и для российского законодательства. Так, согласно п. 1 ст. 11 Закона о выборах Президента РФ не допускается участие иностранных граждан, лиц без гражданства, иностранных организаций, международных организаций и международных общественных движений в осуществлении деятельности, способствующей либо препятствующей подготовке и проведению выборов Президента, выдвижению, регистрации и избранию того или иного кандидата. Аналогичный режим установлен и для выборов депутатов Государственной Думы (п. 1 ст. 12 Закона о выборах депутатов ГД ФС РФ). Утрата депутатом законодательного (представительного) органа власти гражданства РФ, приобретение им гражданства иностранного государства либо получение им вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина РФ на территории иностранного государства, является основанием для досрочного прекращения депутатских полномочий (п. 4 ст. 12 Федерального закона от 06.10.1999 N 184-ФЗ). Вместе с тем, как установлено в абз. 2 ч. 1 ст. 3 Закона о местном самоуправлении, иностранные граждане, постоянно или преимущественно проживающие на территории муниципального образования, обладают при осуществлении местного самоуправления правами в соответствии с международными договорами РФ и федеральными законами, что основывается на положениях ч. 3 ст. 62 Конституции.

Конституционное право граждан на участие в управлении делами государства логически дополняет субъективно-личностными началами принцип и нормативную конструкцию народного суверенитета (ч. 2 ст. 3 Конституции). Как подчеркнул Конституционный Суд, осуществление депутатских полномочий (как и другие формы реализации данного права) необходимо воспринимать в контексте принципа народовластия (см. Постановления от 10.12.1997 N 19-П, от 09.07.2002 N 12-П *(372)). Соответственно, даже качественная модернизация системы и практики государственного управления (местного самоуправления) и связанные с этим временные (переходные) правовые режимы не могут препятствовать реализации гражданами комментируемого права (см., например, Определение КС РФ от 12.07.2005 N 309-О*(373)).

При этом конституционное политико-правовое представительство нельзя трактовать по аналогии с представительством в частно-правовых отношениях. Воля народа, как сказано в ч. 3 ст. 21 Всеобщей декларации прав человека, должна быть основой власти правительства, однако возможности участия в публично-властном управлении через представителей ограничены принципом свободного мандата (независимости) депутатов законодательных (представительных) органов власти (что не противоречит принципу объективного выражения депутатами интересов избирателей), законодательно определенной компетенцией иных выборных и формируемых органов публичного властвования и должностных лиц*(374), конституционными и законодательными гарантиями независимости судей. С учетом этих ограничений управление через представителей может заключаться только в косвенном влиянии граждан (населения) на государственное управление законно уполномоченными к тому лицами, посредством доведения до них мнения граждан (населения) об актуальных задачах и качестве осуществляемого управления.

Важное значение имеет и конституционная формулировка свои представители, принципиально уточняющая адресатов допустимого гражданского воздействия. Формы же такого воздействия определяются законодателем в зависимости от уровня публичного властвования. Например, Закон о местном самоуправлении закрепил такие формы коллективного и индивидуального участия населения в осуществлении местного самоуправления, как: правотворческая инициатива граждан; публичные слушания (обсуждения) проектов муниципальных правовых актов; собрания граждан для обсуждения вопросов местного значения или информирования населения о деятельности органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления; опросы граждан; обращения граждан в органы местного самоуправления (ст. 26, 28, 29, 31 и 32 Закона). Кроме того, в соответствии с ч. 1 ст. 33 Закона граждане вправе участвовать в осуществлении местного самоуправления в иных формах, не противоречащих Конституции, федеральным законам, законам субъектов РФ.

Допустимое (информирующее, побуждающее) воздействие граждан (населения) на властных представителей, как правило, сочетается с пользованием иными конституционными правами, в том числе закрепленными в ч. 1 и 4 ст. 29, ст. 31, 33 Конституции. Гарантиями политического участия выступают свобода массовой информации и запрет цензуры (ч. 5 ст. 29 Конституции), институты выборности и политической ответственности власти, а также специальные нормативные установления.

В то же время пользование комментируемым правом может быть соразмерно ограничено и сопряжено с конституционными регулирующими требованиями (ч. 3 ст. 55 Конституции). При этом законодатель должен обеспечивать соблюдение конституционных принципов и норм, в том числе относящихся к условиям и пределам допустимых ограничений прав и свобод граждан (см. Постановление КС РФ от 25.04.2000 N 7-П*(375)). Это относится, в частности, к устанавливаемым федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними законами и иными нормативными правовыми актами субъектов РФ особым требованиям, связанным с комментируемым правом и проявляющимся в конкретизациях статусов депутатов Государственной Думы, законодательного (представительного) органа субъекта РФ, представительного органа муниципального образования (см. Определение КС РФ от 20.02.2003 N 41-О*(376)). Например, Законом о статусе члена СФ и депутата ГД (п. "а" и "б" ч. 2 ст. 6) и Законом об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ (п. 1 ст. 12) установлены запреты на совмещение (одновременное исполнение) публично-властных полномочий для депутатов представительной власти на федеральном, субфедеральном и муниципальном уровнях. В отмеченном выше Определении от 20.02.2003 N 41-О Конституционный Суд РФ подтвердил принципиальную конституционность таких запретов, которые хотя и характеризуют содержание права непосредственного участия в управлении делами государства, но не ограничивают его.

Конституционно обоснованными были признаны также статусные ограничения, не позволяющие депутатам, деятельность которых осуществляется на профессиональной основе, заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельности. Как подчеркнул Конституционный Суд, такие запреты не означают и разноуровневого (по отношению к депутатам, работающим без отрыва от основной деятельности) гарантирования независимости депутатов в зависимости от формы осуществления ими депутатской деятельности, поскольку учитываются при назначении соответствующим депутатам денежного содержания и других выплат, предусмотренных законодательством*(377).

Конституционное право на участие в управлении делами государства получает свое дополнительное обоснование и конкретизацию не только в федеральном законодательстве, но и в законодательстве субъектов РФ, в котором в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 72 Конституции предусматриваются дополнительные гарантии его защиты.

2. В ч. 2 комментируемой статьи закреплены основные политические права, обеспечивающие гражданам их участие в реализации высшего непосредственного народовластия в форме референдума и свободных выборов.

Принципиальная особенность и многоплановость содержания комментируемого положения заключена, во-первых, в признании за гражданами права непосредственно формировать выборные органы публичной власти посредством реализации двух основных правомочий (избирать и быть избранными в соответствующие органы), которые традиционно характеризуются как активное и пассивное избирательные права; во-вторых, в утверждении принципиального единства избирательных и референдарных прав, связанных с участием граждан как в выборах, так и в референдумах; наконец, в-третьих, соответствующие институты непосредственной демократии - выборы, референдумы и участие в них граждан - характеризуются принципиальным единством с точки зрения сфер реализации, имея в виду как государственную, так и муниципальную власть. Это позволяет сделать вывод о наличии конституционных основ единого электорально-правового статуса гражданина РФ*(378) (см. Определение КС РФ от 11.03.2005 N 72-О), включающего избирательные и референдарные права, реализуемые в процессе организации и проведения выборов и референдумов как на уровне государственной (федеральной и региональной), так и муниципальной власти. Одновременно из анализируемого положения вытекает принципиально важный вывод, имеющий методологическое значение для поиска конституционно обоснованного баланса публичных и частных начал в избирательной системе РФ; он заключается в том, что Конституция включает избирательную систему в сферу своего регулирования прежде всего через избирательные права граждан, отдавая, таким образом, последним приоритет в соотношении, например, с ролью политических партий, избирательных комиссий или выборных органов власти и т.п. Конституционно значимым является также вытекающий из этого подход федерального законодателя, заключающийся в том, что вопросам обеспечения и защиты всей совокупности избирательных и референдарных прав посвящен единый, имеющий в своей основе кодификационное значение Закон об основных гарантиях*(379).

В то же время, отмечая принципиальное единство электорально-правового статуса граждан РФ, есть достаточные основания говорить, в том числе из правовой позиции Конституционного Суда, о самостоятельном значении, например, избирательных прав, определяющих выборность органов местного самоуправления (см., например, Постановления КС РФ от 30.05.1996 N 13-П, от 24.01.1997 N 1-П, от 03.11.1997 N 15-П *(380)). Этому соответствует и наличие специального (профильного) Федерального закона от 26.11.1996 N 138-ФЗ "Об обеспечении конституционных прав граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы местного самоуправления" (в ред. от 12.07.2006). Однако вряд ли в данном случае есть основание говорить о сущностных особенностях, речь идет лишь об особенностях "содержательного" наполнения "разноуровневых" избирательных прав, поскольку свобода выбора избирателя лишь отчасти соотнесена с природой той власти, в выборах которой он участвует. Именно из специфики природы публичного властвования на уровне местного самоуправления (защита прав и интересов жителей конкретной территории) исходил Конституционный Суд, признавая возможность статусного ограничения соответствующих избирательных прав для военнослужащих, проходящих службу (не по контракту) на территории муниципального образования, но членами муниципального сообщества не являющихся (см. Определения от 22.05.1997 N 71-О, от 06.11.1998 N 151-О *(381)).

В ряде случаев (в определенном контексте) КС РФ говорит о закреплении в ст. 32 Конституции права граждан избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления или - права на свободные выборы (см., например: Постановление от 11.03.2008 N 4-П*(382)); однако последовательный конституционный анализ предполагает признание и определенной самостоятельности активного и пассивного избирательного права.

2.1. Активное избирательное право может быть охарактеризовано - с точки зрения конституционного содержания - прежде всего как всеобщее равное и прямое при тайной форме его реализации. Это вытекает из нормативного единства комментируемого положения с получающими закрепление в Конституции принципами избирательного права, в частности, применительно к выборам Президента РФ (ч. 1 ст. 81). Анализ соответствующих конституционных норм во взаимосвязи с международно-правовыми стандартами в области избирательного права*(383) позволяет сделать вывод, что принципы избирательного права получают реализацию прежде всего через избирательные права граждан.

Так, равенство определяет тождество, одинаковость меры возможного влияния каждого гражданина на формирование властных органов: один равноценный голос либо равное с другими избирателями число голосов. Обеспечивая действительное и справедливое (в конституционном смысле) народное представительство, такое равенство в свою очередь должно быть гарантированным, и любые отступления от этого принципа неконституционны. На это, в частности, указал Конституционный Суд при рассмотрении избирательного закона одного из субъектов Федерации, который допускал наделение избирателей неравным числом голосов в различных - одно- и многомандатных - округах, возможность необоснованного и произвольного решения соответствующих вопросов, а также не обеспечивал надлежащих условий реализации конституционного требования судебной защиты избирательных прав граждан (см. Постановление КС РФ от 23.03.2000 N 4-П*(384)). Конституционный Суд РФ конкретизировал некоторые из соответствующих правовых, организационных, информационных средств и способов гарантирования избирательного равенства: включение избирателя не более чем в один список избирателей, образование равных по числу избирателей избирательных округов, соблюдение установленных норм представительства, предоставление равных юридических возможностей участия в предвыборной кампании для кандидатов. В то же время нарушениями принципа конституционного равенства избирателей были признаны усложнение процедуры выдвижения кандидатов в депутаты в республике по сравнению с федеральными требованиями (см. Постановление от 21.06.1996 N 15-П*(385)); изменение правил подсчета голосов в ходе одних выборов (при повторном голосовании) (см. Постановление от 10.07.1995 N 9-П*(386)).

Наряду с этим, Конституционный Суд подтвердил конституционность придания обратной силы положениям нового закона, изменяющим избирательную процедуру в целях уточнения способов выявления действительной воли избирателей как установления, не нарушающего не только равенства избирательных прав граждан*(387), но и всеобщности выборов.

Прямой характер активного избирательного права означает принципиальное условие непосредственного и личного голосования каждого гражданина без каких-либо институциональных или договорных изъятий.

Особые условия - с точки зрения реализации активного избирательные права - возникают у избирателей, когда в случаях и в порядке, предусмотренных законодательством, проводится голосование по почте, электронное голосование, досрочное голосование, голосование вне помещения для голосования. Важной конституционной гарантией недопустимости какого-либо контроля за актом волеизъявления гражданина или принуждения его к разглашению выраженного мнения в процессе выборов является в этом плане принцип тайного голосования, который одновременно как бы обеспечивает также "приращение" нормативного содержания активного избирательного права.

Сущностная характеристика активного избирательного права заключена в свободе лица (гражданина) назвать того, кому из круга баллотирующихся лиц он доверяет представлять его в определенном публично-властном органе. Государством, как сказано в преамбуле Закона об основных гарантиях, гарантируется (обеспечивается и защищается) такое волеизъявление на демократических, свободных и периодических выборах. Никто не вправе оказывать воздействие на граждан с целью принуждения к участию или неучастию в выборах, а также препятствовать их волеизъявлению. Вместе с тем принцип свободного волеизъявления предполагает предоставление надлежащих гарантий правопользования на основе баланса публичных и частных интересов в соответствии с предписаниями Конституции (ст. 1-3, 17 и 32) (см. Постановление КС РФ от 25.12.2001 N 17-П*(388)).

Активным избирательным правом, согласно положению п. 1 ст. Закона об основных гарантиях, можно пользоваться с достижением возраста 18 лет. Основные гарантии такого права установлены данным Законом, дополнительные - могут устанавливаться федеральными законами, законами субъектов Федерации. К числу основных гарантий относится, в частности, то, что выборы организуют и проводят специальные (избирательные) комиссии, вмешательство в деятельность которых со стороны органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций, должностных лиц, иных граждан не допускается (п. 7 ст. 3 Закона). В п. 2 ст. 4 Закона воспроизводится также - применительно к активному избирательному праву - конституционный принцип запрета дискриминации (ч. 2 ст. 19 Конституции).

Наряду с этим, в соответствии с п. 4 ст. 4 Закона названным правом обладает гражданин, место жительства которого расположено в пределах избирательного округа. Одновременно указывается, что активное избирательное право может быть предоставлено гражданину, место жительства которого расположено за пределами избирательного округа. При этом соответствующие нормативные конструкции Закона соотнесены с правовыми позициями Конституционного Суда РФ (Постановление от 24.11.1995 N 14-П*(389)), в которых было подчеркнуто, что свобода выбора места жительства является конституционным правом каждого российского гражданина (см. комментарий к ч. 1 ст. 27). Сам по себе факт отсутствия гражданина на момент составления списков избирателей по месту постоянного или преимущественного проживания не может служить основанием для отказа ему во включении в список избирателей на соответствующем избирательном участке.

Как это вытекает из п. "б" и "н" ч. 1 ст. 72 Конституции, субъекты РФ обладают возможностью активного участия в нормативном правовом регулировании избирательных отношений, реализуя которую они принимают избирательные кодексы или специальные законы о выборах отдельных органов государственной и муниципальной власти. На данной основе обеспечиваются избирательные права граждан применительно к соответствующему уровню выборов, а кодекс (закон) субъекта РФ выступает при этом в качестве конкретизирующего нормативного регулятора субъективных избирательных прав граждан. Такое регулирование производно от базового, устанавливаемого - в соответствии с принципом единства системы правового регулирования избирательных прав, вытекающим из ст. 4 (ч. 2), 15 (ч. 1), 32 (ч. 1 и 2), 71 (п. "в"), 72 (п. "б" ч. 1) и 76, - Конституцией и федеральными законами. Вводя конкретные избирательные процедуры, законодатель субъекта РФ должен - с учетом особенностей предмета правового регулирования - предусматривать необходимые дополнительные гарантии избирательных прав граждан и, во всяком случае, не должен снижать уровень федеральных гарантий этих прав; не вправе также вводить какие-либо ограничения конституционных избирательных прав и тем более - устанавливать такие процедуры и условия, которые затрагивают само существо права на свободные выборы. В силу этого значительно возрастают требования к правотворческой компетентности законодателя субъекта РФ.

Например, Закон об основных гарантиях устанавливает в качестве соответствующих гарантий процент допустимого выбытия кандидатов из списка кандидатов, выдвинутых от избирательного объединения (политической партии). Системное конституционно-правовое толкование раскрывает ориентирующее значение данного положения для законодателя субъекта РФ при конкретизации им другого положения этого Закона - о числе региональных групп, уменьшение которого влечет отказ в регистрации списка кандидатов. Законодатель субъекта РФ не может не учитывать того обстоятельства, что факт недостаточного числа региональных групп как основание отказа в регистрации списка кандидатов, выдвинутых политической партией, федеральный законодатель обусловил выбытием значительного числа кандидатов и региональных групп, стремясь к обеспечению баланса таких конституционных ценностей, как плюралистическая демократия, многопартийность, свобода деятельности политических партий, пассивное и активное избирательное право граждан. Руководствуясь целью и действительным смыслом Закона об основных гарантиях, для предотвращения неправомерного ограничения права на свободные выборы законодатель субъекта РФ вправе, в частности, установить минимальное и максимальное число региональных групп, на которые может быть разбит список кандидатов, либо определить максимальное число региональных групп, предоставив право избирательному объединению самостоятельно принимать решения о формировании той или иной группы, избегая неблагоприятных последствий в виде отказа в регистрации (см. Постановление КС РФ от 11.03.2008 N 4-П).

Специфика пользования активным избирательным правом при выборе высших органов государственной власти, главы государства предопределяет дополнительные федеральные гарантии и возможности голосования (см., например, п. 8 ст. 27 Закона о выборах Президента РФ). Вместе с тем содержательные конкретизации основных избирательных прав применительно к избираемым лицам нельзя отождествлять с конституционными правами как таковыми и, следовательно, нельзя априори проецировать соответствующие возможности выбора (и избрания) на все органы государственной власти и должностных лиц. В частности, как указал Конституционный Суд в Постановлении от 21.12.2005 N 13-П*(390), право принимать участие в прямых выборах высшего должностного лица субъекта РФ и быть избранным на эту должность не закреплено в качестве конституционного права гражданина РФ. Нет такого права и в числе тех общепризнанных прав и свобод человека и гражданина, которые в Конституции не названы, а значит, их законодательная отмена не может трактоваться как ограничение конституционных прав и нарушение ст. 32 и 55 Конституции.

Но в отдельных случаях, как подчеркнул Суд в том же Постановлении от 25.12.2001 N 17-П, нарушения основных избирательных прав могут повлечь искажение самого принципа свободного волеизъявления народа на выборах, что ставит под сомнение их конституционную ценность и является основанием для признания их недействительными. Предусмотренная законодателем возможность отмены решения об итогах голосования и признания итогов голосования, результатов выборов недействительными, если допущенные нарушения не позволяют с достоверностью определить результаты волеизъявления избирателей (п. 1, 1.2 ст. 77 Закона об основных гарантиях), является исключительным средством государственного гарантирования и правосудного обеспечения избирательных прав.

Заявляя требования судебной защиты избирательных прав, необходимо в полной мере учитывать содержательные (нормативные) различия активных и пассивных избирательных полномочий граждан. Например, Верховный Суд придерживается позиции, согласно которой правоприменительный акт, хотя бы и затрагивающий пассивное избирательное право кандидатов в депутаты, включенных в список избирательного объединения, либо кандидата в депутаты по одномандатному избирательному округу, не касается (не нарушает) активных избирательных прав иных граждан, поскольку по смыслу таких конституционных прав каждый избиратель может голосовать за любой зарегистрированный список кандидатов или за любого зарегистрированного кандидата, включенных в списки для голосования (см. определения ВС РФ от 04.03.2004 N 45-Г04-11, от 04.03.2004 N 45-Г04-12, от 23.12.2003 N 56-Г03-21).

Пользование основным активным избирательным правом может вступать в определенные противоречия с действиями других лиц, основанными на требованиях гарантирования свободы мысли и слова, права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, свободы массовой информации (ч. 1, 4 и 5 ст. 29 Конституции). Соответствующая правовая коллизия может быть преодолена только на основе конституционно сбалансированной регламентации процесса выборов (см., например, Постановление КС РФ от 30.10.2003 N 15-П*(391)).

2.2. Пассивное избирательное право граждан означает, по своей сути, возможность выдвигаться в установленном законом порядке для избрания депутатом, членом представительного (законодательного) органа государственной власти, органа местного самоуправления или выборным должностным лицом публичной власти и возможность быть избранным в соответствии с адекватно выявленным результатом непосредственного волеизъявления народа (населения) в лице необходимого большинства соответствующего избирательного корпуса.

Пассивное избирательное право ограничено непосредственно Конституцией в части возрастных цензов: Президентом РФ может быть избран гражданин не моложе 35 лет, депутатом Государственной Думы - достигший 21 года (ч. 2 ст. 81, ч. 1 ст. 97). Для кандидатов на выборах Президента установлено также требование их постоянного проживания в Российской Федерации не менее 10 лет. Конституционный Суд подтвердил конституционный характер обусловленных этими требованиями законодательных установлений о порядке и условиях осуществления пассивного избирательного права (см., например, Определение от 08.07.1999 N 122-О*(392)).

Способы установления действительной воли избирателей на выборах зависят от вида избирательной системы, которая во всяком случае должна обеспечивать реальность избирательных прав. В этой связи Конституционный Суд РФ в Постановлении от 10.06.1998 N 17-П впервые обратился к оценке конституционности пропорциональной системы выборов как таковой; одновременно указал, что тот или иной так называемый "заградительный" барьер в различных конкретных конституционно значимых юридических условиях может выступать и как допустимый, соответствующий Конституции, и как чрезмерный, подрывающий конституционные принципы; обосновал допустимость выражения воли избирателей посредством голосования "против всех кандидатов". Позднее, с учетом изменений Федерального избирательного законодательства, КС РФ в упомянутом Постановлении от 16.07.2007 N 11-П признал обоснованным повышение требований к минимальной численности членов политических партий и указал, что эти требования в условиях пропорциональной избирательной системы призваны обеспечить интеграцию интересов и потребностей общества и его различных социальных и территориальных слоев и групп и их адекватное выражение в Государственной Думе; они, однако, не должны приводить к монополизации политической деятельности и однопартийности*(393). При этом сам по себе переход федеральной избирательной системы от смешанного типа к пропорциональному Суд оценивает как укладывающийся в пределы конституционно допустимой дискреции федерального законодателя, который вправе установить тот или иной порядок формирования Государственной Думы, соблюдая, однако, при этом конституционные принципы народного представительства и избирательного права (см. Определения КС РФ от 15.11.2007 N 845-О-О, от 18.12.2007 N 920-О-О, N 921-О-О *(394)).


Поделиться:

Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 69; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты