Глава VIII. Отчаяние

Следующий день несвободы сводил Дину с ума. Она то подходила к окну, то присаживалась в кресло, не находя себе места, как мотылек, посаженный в банку. Дина включила телевизор, чтобы разбавить чем‑то удушающую тишину. В этот момент дверь в комнату распахнулась, и вошел Сет. Дина сжалась.

– Как спалось? – спросил он, как ни в чем не бывало.

– Н‑нормально, – сглотнула она, ожидая новых испытаний.

Его губы растянулись в формальной улыбке:

– Я, собственно, зашел удостовериться в том, что мы с вами друг друга поняли.

– Да, да, – поторопилась ответить Дина. – Я согласна. Что я должна делать?

– Пока просто привыкайте, – Сет не изъявил ни радости, ни удовольствия, – подумайте, что вам нужно из вещей. Вам всё привезут.

– Я могу забрать из дома что‑нибудь моё? – с надеждой спросила она.

– Не стоит. Новая жизнь, новые вещи. Всё с нового листа! Радуйтесь! Не каждому дается такая возможность, – усмехнулся Сет.

– Тогда ничего не надо.

– Как знаете, – пожал плечами Сет. Он уже собирался выходить, когда в комнате появился с подносом в руках плечистый охранник. Его лицо менеджера из столичного офиса Дина сразу узнала – это он был прохожим в парке – свидетелем ее полета, именно с ним она столкнулась в дверях кафе.

Дину изумило, насколько по‑собачьи преданно этот бесцветный молодой человек посмотрел на Сета. Маг представил:

– Это Евгений. Он всегда рядом с вашей комнатой. Если что‑то понадобится, стучите.

Бодигард кивнул и оставил поднос с едой на столике. Он покинул комнату вслед за Сетом, но вскоре вернулся. Не удостаивая пленницу объяснениями и не особо церемонясь, он тщательно снял с нее мерки. Дина почувствовала себя той самой подопытной крысой в аквариуме, к которой вот‑вот подсоединят проводки, а потом убьют, недолго думая. Но пару часов спустя в пустом шкафу появилось белье ее размера, махровый халат. На вешалках с магазинными бирками в ее распоряжение прибыли футболки, пара брюк, рубашки, свитера и даже спортивный костюм. Конечно же, белого цвета. При виде белых тапочек, Дина резюмировала: «Хоть сейчас прямо в гроб». Не распаковывая, она швырнула их на полку. Уж лучше дожить, сколько осталось, в родных джинсах и кофточке.

Ближе к вечеру Сет навестил Дину снова, как врач послеоперационную больную. Он принес с собой контейнер, в котором хранилась костяная шкатулка с камнями. Дина взяла их в руки, но артефакты не засияли. Наливаясь красно‑бурым цветом, они жгли ей пальцы. Сет недовольно нахмурился и ушел.

* * *

Телевизор бубнил что‑то негромко. Обхватив колени, Дина сидела в глубоком кресле, провалившись в экран невидящими глазами. И вдруг возникло ощущение присутствия. Непонятно откуда налетевший ветерок коснулся руки. Дина вздрогнула. Показалось, что кто‑то смотрит на нее, находясь совсем близко. Она оглянулась – пустота. «Витюша, – вздохнула Дина, и слеза покатилась по щеке, – как ты? Где ты?» Еще более странное чувство охватило ее. Мурашки пробежали по всему телу. Дине стало не по себе, она обернулась, – никого. Всё та же одинокая комната. Но что‑то было не так. Дина вскочила с кресла.

«Новую камеру подключили? – предположила она, обходя комнату. – Или это очередные эксперименты Сета?». Кто‑то невидимый буквально наступал на пятки. Дина вошла в ванную, и, приблизившись к зеркалу, увидела в отражении Виктора. Он стоял позади нее, счастливо улыбающийся, ласкающий ее бесконечно нежным взглядом. Его фигура была туманна, только лицо виднелось четко. Дина протянула руку, но встретилась пальцами с холодным стеклом. А Виктор с любовью посмотрел ей прямо в глаза, будто что‑то хотел сказать, и также внезапно, как появился, исчез.

Сколько бы ни всматривалась Дина в зеркало, кроме нее самой там больше никого не было. Тревога сменила привычную тоску. Что все это значило? Дина заметалась по комнате. Что‑то с Виктором? Сердце выскакивало из груди. Впервые она потеряла контроль над собой и принялась изо всех сил стучать кулаками по дверям и кричать, чтобы ее выпустили. Но никто не откликался.

Через несколько минут к ней вошел Сет. Он был чем‑то обеспокоен. Дина рванулась навстречу:

– Что случилось?!

– Все в норме. Просто настала пора отправиться к месту назначения. Заберите с собой всё, что потребуется вам в дороге. Она будет долгой. Мы уезжаем через четверть часа.

– Сет! – умоляюще вскрикнула Дина. – Скажите, Виктор жив?

Маг недовольно сверкнул глазами и внимательно вгляделся в ее лицо, затем все же процедил:

– Жив. Пока. Собирайтесь, – и стремительно покинул комнату.

Дина собирала вещи, а сердце бешено стучало, вызывая дрожь во всем теле. Евгений без стука ворвался в комнату, сгреб в объемную сумку все, что Дина выложила на кровать, и распахнул дверь:

– Выходите, машина ждет.

– Куда мы едем? – осмелилась спросить Дина.

Не удостоив ответом, тот взял ее под руку и повел к лестнице. «Робот чертов», – буркнула про себя Дина. Они поспешно пересекли «светскую» часть дома и вышли на крыльцо. Отвыкшей от улицы девушке в лицо пахнуло холодным ветром и брызгами дождя. Серый майский день стремился к вечеру. Дина обратила внимание на аккуратно подстриженный газон, окружающий дорожки, в одном месте он был не просто примят, но искорежен, и обломанный ствол молодого деревца дугой торчал из земли. Что это за бурые пятна на дорожке? Кровь…? Но Дине не довелось как следует рассмотреть это. У крыльца стоял джип. Евгений открыл перед Диной заднюю дверь и помог сесть.

В серебристом внедорожнике она оказалась не одна. Рядом восседал гипнотизёр, с которым она встречалась в парке в той, уже другой жизни. На переднем кресле пассажира Дина увидела Сета, сосредоточенного, недовольного и, как ни странно, взволнованного. Евгений сел за руль, и джип выехал за ворота. Дина обернулась – за ними следовала машина попроще. По узкой дороге они так и ехали кортежем, а Дина постоянно оглядывалась на второй автомобиль.

– Интересно, – заговорил Сет с человеком, сидящим рядом с Диной, – влияет ли на сенситивность гроза, или перед нами постоянный феномен? Как считаешь, Миша?

– Я думаю, погода здесь ни при чем, – уверенно заявил темноглазый Михаил, – и у нас еще будет возможность это проверить.

– А я бы не был в этом так уверен, – возразил Сет, наблюдая, как во влажных потоках за окном убегают назад поля.

– Пф‑ф, – скептически пыхнул Михаил, – предлагаю заключить пари! Думаю, здесь речь идет о чем‑то большем, нежели просто о расстоянии. Сам увидишь!

Для Дины они говорили загадками: она не могла догадаться, что речь идет о них с Виктором. То, что он смог ее обнаружить почти за сотню километров от города, да еще и так быстро, их поразило, как, впрочем, и тревожное внимание девушки ко второй машине, увозившей Миллера. На трассе они разъехались, но Дина еще долго смотрела вслед уносящемуся к северу красному БМВ.

Ливень не переставал, и большинство водителей притормаживали, опасаясь скользкой дороги, лишь джип, в котором ехала странная компания, не сбавлял скорости, обдавая взвивающимися из‑под колес волнами попутные автомобили.

Свинцовое небо садилось над трассой все ниже и ниже, словно хотело раздавить мокрым брюхом деревья и редкие домики на горизонте. В салоне было тепло, а за окном холодный ветер хлестал дождем в чем‑то провинившуюся землю. Дина откинулась на спинку и отвернулась к окну. Пейзажи проносились мимо, как в ускоренных съемках. Постоянная тоска близилась к безразличию, только видение в зеркале продолжало волновать Дину.

Незнакомую местность за окном постепенно начала поглощать темнота, пока полностью не заставила ее исчезнуть. Оставался лишь небольшой участок освещаемой фарами дороги. Чтобы не разглядывать опостылевшие лица попутчиков Дина прикрыла глаза и вскоре задремала. Через несколько часов пути автомобиль остановился, и ее разбудили. Сет сказал:

– Выходите. Дальше поедем утром. Через перевал ночью ехать опасно.

– Какой перевал? – искренне удивилась Дина, припоминая лишь равнины, мелькающие вдоль трассы.

* * *

Дина спрыгнула с высокой ступеньки салона внедорожника и поёжилась. Холодно. Они остановились возле маленькой кирпичной гостиницы, пристроившейся на берегу шумной горной речки. Чуть дальше от дороги виднелись огоньки жилых построек. Дина подняла голову – над ней в необъятно высоком небе рассыпались мириады сверкающих звезд, больших, ярких – таких в городе не увидишь. Узкую дорогу и территорию гостиницы обступал темный лес, шелестящий, стрекочущий, загадочный. Изумлению девушки не было предела, а чистый горный воздух приносил настоящее наслаждение.

– Дина, вы замерзнете! – крикнул с крыльца Сет. – Проходите сюда.

Дина покорно вошла в здание. По‑домашнему уютная гостиница, отделанная деревом, встретила их горящим в маленьком холле камином, запахом сыра и ароматом специй. Хозяева гостиницы, пожилая кавказская пара с осанкой настоящих горцев, принимали постояльцев, как родных.

Дине показали ее небольшой номер на втором этаже, рядом с лестницей, приветственно поскрипывающей под ногами гостей. Отказавшись от ужина, чтобы почувствовать крошечный уголок свободы в своей комнате, Дина распахнула окошко и любовалась небом, пытаясь разглядеть детали в черных пятнах леса. Несмотря на положение пленницы, воздух и ощущение природы рядом приносили ей радость, пусть маленькую, но согревающую сердце. Лесные шумы и запахи, теплое лакированное дерево под рукой создавали ощущение сказки. В воображении Дины нарисовалась история о похищенной злодеями принцессе, спрятанной от любимого принца в таинственном замке. И даже на секунду показалось, что всё, что произошло, она придумала сама, или ей приснилось, ведь на самом деле такое с обычными людьми не случается…

Но за дверью послышались шаги и голоса. Девушка поспешила прикрыть окно и села на кровать. Как всегда без стука в комнату заглянул Сет:

– Вы нормально устроились?

– Да, спасибо, – кивнула Дина, досадуя, что его приход уничтожил ощущение приятной иллюзии. – Я ложусь спать.

Сет равнодушно пожелал спокойной ночи и, к ее большому облегчению, удалился. Когда всё затихло, Дина решила спуститься вниз – попросить чашечку чаю. Осторожно отворив дверь, Дина осмотрелась. О, счастье – коридор был пуст. Вспоминая ощущения от полета, она попыталась не наступать на скрипучие ступени, а едва касаться, «парить» над ними. Словно внимая мысленной мольбе, ни один старый сучок ее не выдал. Дина прошла мимо подобия администраторской стойки и спустилась вниз под арку, украшенную оленьими рогами и надписью «Кафе». Несколько пожилых мужчин сидели по‑свойски в дальнем углу небольшого зала. В приоткрытую дверь на кухню было видно, как суетится у плиты хозяйка в переднике. Ее муж радушно беседовал с гостями. Улыбаясь из‑под пышных усов, он кивнул Дине. Она робко села за первый попавшийся столик.

Хозяйка с доброй улыбкой поспешила к посетительнице:

– Вы всё‑таки решили поужинать, моя хорошая?

– Да, – кивнула, улыбаясь в ответ, Дина, – очень хочется чаю. Только деньги у моих спутников…

– Ничего‑ничего, ваш высокий друг предупредил.

У Дины взметнулись брови:

– Да? А‑а, хорошо.

– Такой красивый у вас молодой человек, – заметила женщина. – И такой вежливый!

– Он не… – хотела было возразить Дина, но смолчала.

А хозяйка предложила:

– А может быть, хотите к чаю чего‑нибудь? У меня чудесный плов есть и люля из барашка, а еще форель, – она причмокнула языком, – такая вкусная! Вот, посмотрите меню.

Из огромного кармана передника на стол выплыл ламинированный список блюд.

Дина подумала: «Хоть поем в человеческих условиях» и махнула рукой:

– А можно жареной картошки… и люля? А еще у вас тут сыром домашним так вкусно пахнет! Вы его подаете?

– Конечно‑конечно, дорогая, у меня несколько сортов есть. Всё сами делаем!

– А можно по маленькому кусочку попробовать?

– Обязательно, – радовалась хозяйка проснувшемуся аппетиту постоялицы. – А вина к сыру не хотите? У нас есть и домашнее, и бутылочное, или?… – замялась она.

Дину было не остановить:

– Принесите, пожалуйста, и вина, лучше домашнего. Оно сладкое?

– Есть, как ликер, а есть и кисленькое.

– Я больше люблю сладкое.

Пожилая женщина, моментально подсчитывающая прибыли, расцветала всё больше и больше. А Дина добавила:

– И чего‑нибудь на десерт. У вас есть сладости?

– Да, я трубочки и пирожные делаю. Всё свежее!

– Сделайте, пожалуйста, ассорти из пирожных. Штучки три, если они небольшие. Хорошо?

– Конечно, – довольная хозяйка отправилась выполнять заказ.

А Дина с наслаждением готовилась к маленькому, не оговоренному в запретах, разгулу. Здесь было тепло и хорошо. Плясал огонь в камине. После заключения в бесшумной комнате и холодных чужих лиц вокруг, этот обитый деревянными панелями зал с незатейливыми картинами и ковром на стене, обыкновенные люди рядом казались Дине невероятно милыми. Обстановка напоминала о поездке с друзьями в Приэльбрусье, и от этого становилось еще теплее на душе.

Скоро на покрытом лаком столе появилось блюдо с массой сыров в сопровождении пузатой бутылки темного крепленого вина. И, несмотря на простенькую сервировку и отсутствие веселой компании, ощущение запретного плода придавало божественную прелесть ничем не выдающемуся сыру и не слишком качественному вину домашнего изготовления. От первого стакана сладкой, терпкой жидкости, сильно пахнущей виноградом, у голодной Дины закружилась голова, от второго ее накрыла бесшабашная веселость. Пригубив третий, она почувствовала, как «море» опускается «по колено». Что и говорить, «пить» она не умела. Запоздавшее горячее, похоже, не могло уменьшить приятного опьянения. В ту минуту, когда Дина, наплевав на «договоренность» с магом, решила попросить‑таки телефон, чтобы позвонить близким, проем двери в кафе заслонила громадная фигура Сета. «Ладно, звонить не буду», – хихикнув, мысленно согласилась Дина. – «Показать ему язык, что ли? Вот удивится‑то. И нечего меня глазами сверлить!» – дразнясь, «громко» думала девушка.

– Веселитесь? – голос Сета казался возмущенным, однако во взгляде читалась едва уловимая усмешка.

– Просто ужинаю, – как ни в чем не бывало, заявила Дина. – Присоединяйтесь. Я тут столько заказала, похоже, мне одной не справиться, а всё такое вкусное! – и сделала приглашающий жест рукой, как старому приятелю.

Сет улыбнулся краешком губ и присел напротив:

– День глупостей продолжается…

– Интересно, с чего он начался? – позволила себе съязвить Дина. – Убили кого‑нибудь или похитили?

– Пока нет, но это можно исправить, – его улыбка стала шире и ироничнее, – однако Дина, по‑моему, вы поднабрались…

– Вы мне этого не запрещали, – огрызнулась она, смакуя мягкий, тающий во рту сыр. – О, вкуснотища! Попробуйте сыр – он просто чудо!

Сет откинулся на спинку стула, внимательно рассматривая Дину, сыр его не интересовал. Дину «понесло»:

– И вообще, вы держите меня взаперти, а я без свободы, как без воздуха! Так что ваша «живая антенна» скоро сломается, – осмелевшая от алкоголя пленница молола всё, что приходило ей в голову, – будете сами с камнями упражняться, глядишь, что‑нибудь и получится… Хоть я и не знаю, что вы затеваете! Да мне все равно!

Сет промолчал, по всей видимости, ему было любопытно ее раскрепощенное поведение. А Дина отхлебнула сладкого вина из бокала и продолжила:

– Вот камни теперь мутные, а раньше сияли, как бриллианты. Знаете почему? Потому что мне плохо! А сами‑то вы до них не дотрагиваетесь! Знаете, в чем собака зарыта. Умирать не хочется вам, не так ли?

– Дело не в этом, – невозмутимо ответил Сет, – впрочем, умирать мне действительно не хочется. Пока.

– А я, вот, думаю, если я с собой покончу, то‑то вам насолю, да? – гримасничала Дина.

– Осторожней со словами! – голос Сета стал жестким, а из глаз исчезла постоянная усмешка. – Вы не покончите с собой!

– Нет, ну теоретически я всё‑таки могу, – подмигнула девушка, не отдавая себе отчет, что кокетничает. Дина посыпала черным перцем горячую котлетку из барашка, а затем подула на нее, чтобы остудить, но перец поднялся в воздух, и Сет чихнул.

– Будьте здоровы! – удивилась девушка. – А вы чихаете прямо, как человек. Я и не думала, что в вас есть что‑то человеческое…

– Кое‑что есть, – хмыкнул маг и мельком взглянул вниз на свои брюки, – а не пора ли вам отдыхать?

– Не хочу. Я еще ем, – капризно, как ребенок, выпятила нижнюю губу Дина. – Что? На руках понесете? Или будете гипнотизировать? Завтра я протрезвею и опять буду, как овца на заклание, а сегодня дайте мне порезвиться. Кто знает, может, в последний раз… Я еще и потанцую! Где там музыка? – она встала из‑за стола.

– Прекратите! – Сет, потеряв всякое терпение, взял ее под руку и повел к лестнице.

– А я сейчас закричу, хотите? – сказала девушка, ей почему‑то понравилось его раздражать.

– Кричи, любимая, – прошептал маг неожиданно хриплым голосом, наполненным страстью, и провел по ее спине горячими пальцами так, что внезапно заставил Дину трепетать от неестественного, жгучего, пульсирующего желания в теле. Не понимая, что происходит и, чувствуя, что сходит с ума, Дина начала оседать.

– Перестарался, – пробормотал себе под нос маг, подхватывая ее на руки.

Хозяин и посетители обратили на них внимание. Горец поинтересовался:

– Что‑то случилось?

Сет весело улыбнулся в ответ:

– Моя девушка перебрала вина с непривычки! Больно у вас крепленое подают.

– А‑а, ну бывает, – кивнул головой владелец гостиницы и вернулся к собеседникам.

Сет понес девушку наверх по узкой лестнице. Его обдавало жаром ее тела и совершенно дурманящим запахом волос. Дина попыталась вырваться из цепких рук, но это только раззадорило мага.

– Сильная, – подумал Сет, не прислушиваясь к тому, что за чушь она бормочет, по его лицу скользнула недвусмысленная улыбка. – Ужасно сильная, только очень легкая, – закончил он мысль.

– Не жмите так руки! Мне больно! – она испугалась его и больше всего самой себя.

Он занес пленницу в гостиничный номер и бросил на кровать. Сет наклонился над ней. От его тела повеяло темной, необузданной мужской силой. Дина зажмурилась и почти не дышала, чувствуя, что если он овладеет ей сейчас, она просто умрет, сгорит, как в пасти дракона. Его тяжелое дыхание слышалось совсем близко. Мысли как будто ей не подчинялись, но где‑то в дальнем уголке сознания вдруг замерцал образ Виктора, и девушка схватилась за него, как за спасительную соломинку. Дина сжалась в комок и, собрав остатки воли, истошно завопила: «Не‑е‑е‑т!»

– Ну, нет, так нет, – услышала она прежний спокойный, насмешливый голос Сета, – чего кричать‑то?

Огонь неестественной страсти погас мгновенно, будто выключенная лампочка, оставляя после себя ничем не заполненную черную дыру. Дина услышала, как щелкнула за вышедшим Сетом дверь, и тогда в эту зияющую пустоту хлынуло чувство невыносимого стыда. Дина села и расплакалась от страха и униженного признания собственной глупости. «Не будите спящую собаку…», – подумала она. – «И что теперь делать?! Я не смогу отдаться Сету! Ни за что! Боже мой!».

Холодный страх коснулся спины: «Витя! Вдруг Сет убьет его? Или он уже?!… Витя, прости меня!», – захлестнуло ее ощущение безысходности. Сама собой вспомнилась шутка о самоубийстве, ведь только на нее маг отреагировал серьезно. «Возможно, это единственный выход… Если Вити уже не в живых, Сет примется за дедушку или Ванечку…». Перед глазами Дины пролетели лица племянника, брата, тети и туманный образ Виктора в зеркале. Они зависят от ее покорности и могут пострадать из‑за ее причуд. А она – игрушка, инструмент, марионетка, и кто знает, что ее заставят делать. Смерть вдруг показалась Дине освобождением. «Я уже попала в Ад! Он здесь, на Земле!». В висках стучало, будто сумасшедшие часы отсчитывали оставшееся ей время. Стоит ли ждать чего‑то, если она и так обречена? Немного раньше, немного позже, но всё кончится. Пусть кончится сейчас. Как сомнамбула, она шатающейся походкой прошла в ванную, огляделась вокруг – бросился в глаза шнур, на котором висела домашнего вида штора. Заливаясь слезами, Дина освободила ее. Взобравшись под потолок, она привязала дрожащими руками шнур к какому‑то крючку. «Я так больше не наврежу тебе, Витенька!» – подумала она, соорудив кривую петлю, в которую просунула голову. – «И никому…»

«Господи, прости меня! Отче наш, прости!» – прошептала она, никак не решаясь сделать задуманное. «О, нет. Что же я делаю? Не надо!» – мелькнула единственная трезвая мысль, но в этот момент нога соскользнула с края ванной, и тонкий шнур впился в горло, рассекая кожу. «Прости, Господи! Помоги!» – понеслось в голове. В долю секунды она попыталась просунуть ладонь в петлю, но не смогла, дыхание перехватило, и перед глазами поплыл туман.

К счастью, молитва была услышана, и крюк под тяжестью тела вырвался с мясом из стены. Дина упала на колени, разбив их о кафельный пол. С последними усилиями она освободилась от синтетической веревки. Шею жгло. Дина в изнеможении облокотилась на закрытое сиденье унитаза и затряслась в беззвучных рыданиях. Просидев так больше часа, она почти пришла в себя, насколько это вообще было возможно. Холодный душ унес остатки похмелья, но не смог смыть красный рубец с шеи, выдающий ее безумный поступок. Решив скрыть его, Дина медленно принялась искать в сумке что‑нибудь с поднятым воротом. «Джинсы тоже придется поменять», – подумала она. На месте сбитых колен остались бурые пятна. В приобретенном для нее гардеробе она нашла футболку и спортивный костюм. Дина переоделась и легла на кровать, дожидаясь утра.

Сон не шел, только тяжелые, вялые, обезличенные мысли темными толпами бродили в голове.

Мучительно долго не приходил рассвет, а когда, наконец, за окном трупные пятна ночи стали отступать, в дверь постучали. Дина встала и открыла дверь. Евгений поразился, увидев ее белое лицо, но виду не подал:

– Собирайтесь, мы уезжаем.

– Конечно, – покорно кивнула Дина.

– Спускайтесь вниз, перед дорогой надо позавтракать.

– Иду, – она пошла за ним.

Дина смотрела только перед собой. Боясь поднять голову, она скрывала шрам, хотя застегнутый до конца ворот костюма и так упирался прямо в подбородок. Она натягивала рукава, чтобы никто не заметил пятна синяков, оставшихся после жесткой хватки Сета.

Автоматически проглотила какую‑то кашу и чем‑то запила, глядя в пустоту. Хозяйка, покачав головой, подивилась, что стало с постоялицей за ночь: вчера это была немного грустная, но полная жизни симпатичная девушка, сегодня белёсая тень, похожая на зомби. Когда Дина выходила из кафе к поджидающему возле лестницы Евгению, женщина коснулась ее руки и участливо спросила:

– Что с тобой, дорогая? Ты заболела?

– Всё нормально, – хрипло промямлила гостья и, как понурая собака на веревке, поплелась наверх, вслед за молодым человеком.

У двери в ее комнату Евгений спросил:

– Через минут пять соберетесь?

– Я готова, – почти неслышно ответила она. – Возьмите, пожалуйста, сумку.

– Хорошо, – Евгений забрал багаж. – Тогда пойдемте в машину.

– Иду, – опять, как робот, согласилась девушка. Натягивая белую куртку, она споткнулась на лестнице, охранник поймал ее, но на лице Дины ничего не изменилось. Она тупо смотрела вперед воспаленными глазами.

Возле припаркованного джипа стояли Сет и Михаил, обсуждая что‑то. Дина подошла к Сету и, глядя куда‑то в сторону, сиплым голосом произнесла:

– Извините меня, пожалуйста. Такого больше не повторится, – и, не дожидаясь ответа, села в машину.

– Чего не повторится? – поинтересовался Михаил.

– Пустяки, – процедил Сет. – Что ж, все в сборе. Поехали!

Когда машина завелась, из гостиницы выбежала хозяйка с пакетом в руках и помахала рукой. Сет приспустил окно:

– Вы что‑то хотели?

– Ваша девочка вчера пирожные заказывала и не притронулась к ним, спать ушла. Я ей с собой упаковала – вы же за все заплатили, – улыбалась она, как заботливая бабушка, отправляющая внучку в дорогу.

Сет взял из ее рук коробку и одарил женщину обворожительной улыбкой:

– Спасибо вам огромное! До свидания!

Не оборачиваясь, он протянул сверток Дине. Она тихо поблагодарила. Автомобиль тронулся, а Михаил вперил взгляд в попутчицу:

– Я готов поспорить, что вы заболели, – сказал он, пытливо разглядывая ее. – В вас определенно что‑то не так.

– Я в порядке, – почти прошептала Дина. Говорить ей было трудно – горло все еще горело.

Вместе с голосом пропала и вся жизненная сила. Сет и Михаил встревожились, видя, что Дина пуста. Почти, как труп. Она им была нужна совсем не в таком состоянии. Тем временем машина поднималась по извилистой дороге все выше и выше, оставляя позади часы и километры. Давно кончился асфальт, и пассажиры периодически подпрыгивали на больших валунах, нанесенных сюда стихиями. Дина безучастно смотрела в окно. Высоко в горах царило другое время года. Сюда еще не добралось тепло. Студёный воздух позволил весне только‑только дотронуться до деревьев и растений, инеем опускаясь на теневые бока огромных скал, нависающих над дорогой. Дину тошнило, но она терпела, еле сдерживаясь. Джип выбрался на залитое солнцем плато.

– Остановите, пожалуйста, – прохрипела девушка.

Евгений притормозил. Дина рванула дверцу и упала на колени: ее выворачивало на придорожные листья и камни. Сет вышел из машины, молчаливо наблюдая за ней. Девушка поднялась и хотела вернуться на свое место, вытирая платком почти синие губы. Ей не хватало воздуха, и она потянула ворот костюма. Тогда Сет заметил бурую полоску.

– Постой‑ка, – он схватил ее за руку. – Что это на шее?

– Ничего, – попыталась втянуть голову в плечи Дина.

Он бесцеремонно дернул вниз змейку спортивного костюма, и под распахнувшейся тканью увидел свежий шрам от веревки. Впав в бешенство, Сет оттолкнул ее от джипа:

– Ты никуда не едешь!

Дина закрылась руками, думая, что он ее ударит, но Сет сдержался и с ненавистью прошипел:

– Самоубийцы нам не нужны. Твоя энергетика на нуле – ты бесполезна.

Дина жалобно посмотрела на него:

– Но я ведь жива…

– Без разницы. Ты не нужна больше!

– А Виктор? Что будет с ним? Вы не убьете его?! – хриплым криком вырвалось у нее. – Я же осталась с вами!

– Твое поведение показало, что тебе на него наплевать.

– Он жив еще, скажите, жив? – взмолилась Дина.

– Не важно. Прощай! – Сет сел в машину, со злостью захлопнув дверцу. – Трогай! – приказал он Евгению.

– А она?

– Сейчас это хлам. Трогай! – рявкнул на охранника Сет и, схватив коробку с пирожными с заднего сиденья, вышвырнул ее на дорогу.

– Не сходи с ума! – сказал ему Михаил.

– Я лучше знаю, что делаю. Не забывайся! – поставил его на место маг.

Внедорожник зашуршал колесами по каменистой дороге, удаляясь от оцепеневшей Дины, брошенной на пустынной дороге посреди диких гор. Она смотрела, как серебристый джип скрылся вдали, свернув за очередную скалу. Такого поворота событий она не могла даже представить. Что теперь? Идти обратно? У нее нет ни денег, ни документов, ни сил. Она свободна? Но какой ценой?

Внимание привлек огромный пень в центре поляны. «Отдохну пока» – решила Дина и поковыляла к нему. Пригревало солнце, и старый толстый срез дерева был совсем теплым. Она села на него, потом легла, свернувшись калачиком и пряча озябшие руки в длинные рукава куртки. Обессиленная, она ничего не хотела, даже шевелиться.

«Что имел в виду Сет? Он убил Витю? Да. Я видела пятна крови. Наверное, в зеркале был его призрак», – решила Дина, притягивая голову к коленям. – «А зачем куда‑то идти? Останусь здесь». Она лежала, не двигаясь, закрыв глаза от яркого солнца, пока, наконец, не впала в забытье.

* * *

– Ты живая, деточка? – сквозь тяжелый сон услышала Дина. «Показалось», – подумала она, но кто‑то притронулся к ее щеке, и девушка, вздрогнув, подскочила. Перед ней оказалось загоревшее под горным солнцем, обветренное лицо пожилого мужчины с резко выделяющимся мясистым носом над седыми усами. Это был высокий плотный старик по‑холостяцки или, скорее, по‑вдовьи неопрятный, в поношенной синей куртке, в кирзовых сапогах и с рюкзаком за плечами:

– Ну‑ну, не бойся, – ободряюще сказал он. – Я тебя не обижу.

Она, как затравленный зверек, смотрела на него, ничего не спрашивая.

– Что‑то неладное с тобой случилось? – участливо поинтересовался он. Она молчала.

Пожилой мужчина присел на край пня:

– Я вот иду через лес, смотрю – что‑то белое лежит. Подхожу, а это ты, девочка. Я думал, уж прости, мертвая. На лице ни кровинки‑то. Но ты, Слава Богу, живая!

Дина осторожно села на другую сторону срезанного дерева:

– Вас Сет послал? – шепотом спросила она.

– А кто такой Сет? Бог египетский что ли? – шутливо спросил незнакомец, проведя пальцем по усам. Все его движения были мягкие, плавные, как у представителя семейства кошачьих, и сам он был весь какой‑то «котистый».

– Нет, высокий такой, в белой одежде…

– Я никого не встречал. Здесь вообще редко кого встретишь. Я живу неподалеку. Меня Егор Палычем зовут, а тебя как величать?

– Дина, – прошептала она.

– Что‑то у тебя совсем голоса нет, простыла, наверное, – покачал головой старец, – и вообще, как ты тут оказалась?

– Я умереть хотела, – безучастно призналась Дина и показала шрам на шее, – повеситься пробовала… Потом вот думала полежу тут, замерзну. И дело с концом.

– Доченька, что же ты так?! У тебя беда? – ахнул дед.

– Да, – кивнула неудавшаяся самоубийца.

– Может, все еще поправить можно?

– Я думаю, из‑за меня убили дорогого мне человека, – глядя под ноги, тихо‑тихо сказала Дина.

– Ты думаешь или знаешь? – уточнил Егор Павлович.

– Не важно, – еле слышно ответила она.

– Еще как важно! – заметил старик. – Ты себя казнить собралась, а, может, и не за что… Но нельзя же так, жизнь все равно прекрасна.

Дина угрюмо сосредоточилась на своих кроссовках и молчала.

– Девонька, посмотри вокруг себя! Тут красота такая рядом, а ты умирать решила, – воскликнул незваный собеседник. – Нет, ты не под ноги смотри, а на небо! На горы! Весна просыпается! Здесь все жить начинает! И твоя жизнь не кончается, с ней только разобраться надо!

Дина послушно подняла голову и посмотрела вперед. Порывистый ветер развевал ее длинные рассыпавшиеся волосы.

Перед глазами простиралось покрытое снегом плато – кульминация стремящихся к небу синих гор. Они обрамляли небо, словно длинный шифоновый шарф тонкую шею красавицы. Весна с солнечной стороны склонов нежной рукой касалась деревьев, окрашивая гибкие ветви в розовый и светло‑зеленый цвет – в ее палитре были только прозрачные, пастельные цвета. Рядом ива тянулась к солнцу пушистыми шариками, усыпанными золотой пыльцой. Лимонные примулы украшали пока еще сероватую от прошлогодних листьев землю, солируя в сине‑желто‑фиолетовом вальсе первоцветов. Среди них одиноко и неуместно торчал высохший репейник, ощетинившийся колючками, и сразу возле него озорная зеленая травка прорывалась к свету.

Звонкую тишину пространства нарушал щебет маленьких лесных птичек. Слух Дины вдруг уловил эти звуки, на которые она совсем не обращала внимания. И трогательную красоту просыпающейся природы Дина словно увидела впервые, и откуда‑то из глубины, из самого сердца хлынули слезы.

– Поплачь, разрядись, – утешал ее незнакомец, – сердечко твое и откроется. Тут любви столько, красоты, все живое, и ты жива. Поплачь.

Наконец, она успокоилась и с надеждой взглянула на спасителя:

– Тут есть где‑нибудь телефон?

– В деревне есть, конечно, – ответил он. – Пойдем, что ли? А то я и сам замерз.

Дина кивнула, голос у нее совсем сел.

– Иди аккуратно, камни везде под ногами, – предупредил старик. – Я бы через лес срезал, но думаю, ты там не пройдешь, а уже скоро темнеть начнет. Пойдем по дороге.

Дина знаком согласилась и пошла за ним. Через какое‑то время они услышали шум приближающегося автомобиля. Дина испугалась возможности вновь встретить старых знакомых. Она попыталась предупредить попутчика, но из ее горла вырывался только сиплый звук. Тогда Дина потянула деда за рукав, показав, что хочет спрятаться за придорожными кустами. Старик удивился, но пошел за ней. Из‑за густых веток Дина наблюдала, как по каменистой дороге пронесся массивный внедорожник. За рулем был Сет. Девушка взмолилась про себя, чтобы он их не заметил. Так и случилось. Когда машина скрылась, беззвучная, как рыба, Дина сложила в молитвенной просьбе руки и постаралась дать понять старику, что она хотела бы пойти через лес. Тот понял не сразу, но потом запротестовал:

– Ты там не пройдешь.

Но она не сдавалась, и дед подчинился:

– Ну ладно, только придется тебе скакать, как горной козочке, и я тебя точно не понесу. Я не в том возрасте.

Дина благодарно закивала. Ее «Спасибо» все равно можно было угадать только по движению губ. Путь и через лес оказался не близким. Дина изо всех сил пыталась поспевать за проворным старцем. Он иногда останавливался, поджидая, пока раскачиваемая ветром белая фигурка догонит его.

Они шли, огибая скалы и выступы, спускаясь к далекой долине по притаившемуся в тени талому снегу, по кочкам и влажным скользким тропкам. Шагали вдоль огромных елей, пушистыми лапами щекочущих землю, мимо стройных зеленых ростков черемши, солдатиками встающей из прошлогодних листьев, сквозь заросли можжевельника и самшита, пересекая веселые одуванчиковые лужайки, постепенно приближаясь к весне.

* * *

Сет притормозил на поляне, где оставил Дину. Огромные замшевые ботинки прижали к земле сухую траву, освещенную склоняющимся к западу солнцем. Сет привычным движением головы отбросил волосы со лба назад и засунул руки в карманы. Морозный воздух пощипывал кожу. Одиноко на краю дороги лежала коробка со сладостями. Маг попробовал сосредоточиться, чтобы «услышать» Дину, но прозрачный воздух был напоен тишиной. Сет прошелся по поляне и остановился возле торчащего из земли огромного пня, ощутив что‑то. Он увидел длинный темный волос, зацепившийся за изъеденную кору. Сет снял его двумя пальцами и задумчиво смотрел, как тот пляшет в такт легким порывам ветра. Затем присев на корточки, маг коснулся другой рукой сухого дерева и как с книжного листа считал информацию о том, что произошло здесь. Ладонь зажала в кулак тонкий волосок, и в пространство эхом понеслись слова: «Да будет так!»