Введение. Во времена Гражданской Войны, на фоне большого поместья, невообразимого богатства, и смертельных тайн

Предисловие.

Во времена Гражданской Войны, на фоне большого поместья, невообразимого богатства, и смертельных тайн, трое подростков из города Мистик-Фоллс, штат Вирджиния, оказываются в жарком любовном треугольнике.

Братья Стефана и Деймон Сальваторе неотделимы друг от друга, пока они не встречают Кетрин, потрясающую, таинственную женщину, которая переворачивает их жизнь вверх дном. Родные братья оказываются соперниками, Сальваторе соревнуются за любовь Кетрин, только чтобы обнаружить, что ее роскошные шелковые платья и блестящие драгоценные камни скрывают ужасную тайну: Кетрин - вампир. И она намерена превратить их в вампиров, чтобы они могли жить вместе навсегда.

Введение.

Это называют часом ведьм, то время в середине ночи, когда все люди спят, когда ночные существа могут услышать их дыхание, почувствовать запах их крови и наблюдать за их мечтами. В это время мир наш, мы можем охотиться, убивать, защищать.

В это время я очень уязвим. Но я сильно сдерживаюсь. Потому что, сдерживаясь, охотясь только на животных, кровь которых никогда не утоляет жажду, и которые ни о чем не мечтают, я могу контролировать свою судьбу. Я могу воздержаться от Темной стороны. Я могу контролировать свою силу.

Именно поэтому, ночью, когда во всем что меня окружает, я чувствую запах крови, когда я знаю, что мог бы использовать свою силу, я буду очень долго сопротивляться, сопротивляться целую вечность. Мне нужно писать. Через написание моей истории, различных наблюдений и лет в борьбе с самим собой, я соберу все в единое целое, я стану тем, кем я был, пока был человеком, и только кровь

Глава 1.

День, изменивший мою жизнь, начинался, как и любой другой. Был жаркий Август 1864 года. Было настолько душно, что даже мухи перестали виться вокруг сарая. Детей слуг, которые обычно играли в дикие игры, вопя пока бежали от одного берега до другого, было неслышно. Воздух как будто ждал затяжную грозу. Я запланировал несколько часовую поездку на своей лошади, Мезанотта, в прохладном лесу недалеко от моего семейного дома. Я заполнил свою сумку книгой и хотел просто сбежать.

Именно это я и делал большинство дней тем летом. Мне было семнадцать, и я не хотел вступать в войну (речь идет о Гражданской войне - прим.переводчика) как мой брат или вместе с отцом управлять недвижимостью. Каждый день, я надеялся: что несколько часов в одиночестве помогут мне выяснить, кем я был и кем я хотел быть.

Я закончил мужскую академию прошлой весной, и мой отец отправил меня в Университет Вирджинии, до окончания войны. С тех пор, я странно застрял в этом промежутке. Я был невысоким парнем, не совсем человеком, и совершенно неуверенным, что делать с самим собой.

Хуже всего было то, что мне даже не с кем было поговорить. Деймон, мой брат, был в армии генерала Грума в Атланте. Большинство моих детских друзей были либо обручены, либо уже далеки от самих себя, а отец постоянно сидел в своем кабинете.

- Сейчас будет весело! – завопил наш управляющий, Роберт, вопивший из конца сарая, он пытался обуздать одну из лошадей, купленных отцом на аукционе на прошлой неделе.

- О, Да! - проворчал я. Это было еще одной проблемой: потому что я искал с кем бы мне поговорить, а партнер для беседы был рядом со мной. Он никогда не нравился мне. Я отчаянно искал встречи с кем-то, кто мог бы понять меня, кто мог бы обсудить со мной настоящие вещи, такие как книги или жизнь, а не просто погоду. Роберт был достаточно милым, и он был одним из папиных проверенных советчиков, но он был такой шумный и наглый что уже после десяти минут разговора со мной оставлял меня опустошенным.

- Слышал последние новости? – спросил Роберт, проводя мимо меня лошадь. Я застонал внутри себя.

Я покачал головой.

- Я ещё не читал газет. Что генерал Грум делает сейчас? – неловко спросил я, о войне, которая всегда обходила меня стороной.

Роберт закрыл свои глаза от солнца и, покачав головой, сказал:

- Нет. Ничего про войну. Только нападения животных. У Гриффинов пропало пять цыплят. Их всех нашли окровавленными с глубокими ранами на шеях.

Я остановился, еще не успев шагнуть. Все лето, приходили отчеты о странных нападениях животных, эмигрировавших с пограничных плантаций. Обычно, животных описывали маленькими, их жертвами в первую очередь были цыплята и гуси, но в прошлые несколько недель кто-то - возможно Роберт, после 4 или 5 стаканов виски – начинал рассказывать слухи о том, что нападения это дело рук демонов. Я не верил в это, но это еще раз напоминало, что мир уже не такой, в котором я вырос. Хотелось мне этого или нет, но все изменилось.

- Это могли быть беспризорные собаки,- сказал я Роберту, нервно теребя руки и бессмысленно повторяя слова, я подслушал, как отец говорил это Роберту на прошлой неделе. Поднялся ветер, заставив лошадей нервно стучать копытами.

- Что ж, я надеюсь что одна из таких беспризорных собак не найдет Вас, когда вы будете кататься в одиночестве, что Вы и делаете каждый день, - вместе с этим Роберт пошагал к пастбищу.

Я прошелся в темную часть конюшни. Устойчивый ритм дыхания и фырканье лошадей тут же успокоили меня, дав понять, что он ушел. Я достал щетку Мезанотты с верхней полки и начал расчесывать ее гладкие волосы. Она признательно заржала.

Именно в тот момент скрипнула дверь, и вошел отец. Высокий мужчина, в котором было столько уверенности, что он с легкостью запугивал тех, кто переходил ему дорогу. У него было ровное лицо с несколькими морщинами, дополнявшими его авторитет, несмотря на жаркую погоду, на нем было пальто.

- Стефан? - позвал отец, Эвен обглядывая стойла, он жил в Веритас Эстейт многие годы, но вероятно, всего несколько раз был в конюшне, он предпочитал, чтобы его лошадей запрягали и подводили прямо к двери.

Я закрыл стойло Мезанотты.

Отец уверенно прошел в конец конюшни. Его глаза перелистывали меня, и вдруг я почувствовал неловкость, для него было странно видеть меня смущенным, грязноватым и в холодном поту.

- Мы держим конюхов не просто так, сынок.

- Я знаю, - сказал я, чувствуя, что разочаровал его.

- Существует время и место для веселья с лошадьми. Но наступает момент, когда игры заканчиваются, и мальчик становится мужчиной.

Отец ударил Мезанотту. Она, фыркнув, сделала шаг назад.

Я стиснул зубы, ожидая, его рассказа о том, как он в моем возрасте переехал в Вирджинию из Италии с одной лишь одеждой на спине.

Как он боролся и торговался, чтобы купить крошечный гектар земли и превратить его в 80,94 га земли, на которых мы сейчас живем. И почему он назвал это место латинским словом Веритас, как он пережил все это, он как человек искал правду и справедливость, больше ему ничего не нужно было в жизни.

Отец закрыл двери стойла.

- Розалин Картрайт недавно отпраздновала своё шестнадцатилетие. Она ищет мужа.

- Розалин Картрайт? - переспросил я. Когда нам было по 12 лет, Розалин, окончив школу, уехала за пределы Ричмонда, с тех пор я ее не видел. Она была невзрачной девушкой со светлыми волосами и карими глазами; в каждом воспоминании я помню ее, она носила коричневое платье. Она никогда не была солнечной или смеющейся, как Клементина Хейверфорд, или кокетливой, как Амелия Хоук, или супер-умной и злой, как Сара Бреннон. Она была просто тенью на их фоне, она впутывалась с нами в наши детские приключения, но никогда не возглавляла их.

- Да. Розалин Картрайт.

Отец улыбнулся мне своей редкой улыбкой, с приподнятыми уголками его губ, если хорошо его не знать, то можно было подумать, что он глумился.

- Я разговаривал с ее отцом, кажется это идеальный союз. Она всегда любила тебя, Стефан.

- Я не знаю, подходим ли мы друг другу, - пробормотал я, чувствуя давление прохладных стен. Конечно же, Отец и мистер Картрайт разговаривали. Мистеру Картрайту принадлежит городской банк; если бы у отца был союз с ним, то тогда было бы легко расширить наши владения. И если они разговаривали, то это логичный план сделать меня и Розалин мужем и женой.

- Конечно же, ты не знаешь, - захохотал отец, похлопав меня по спине. Он был в замечательном настроении. А вот мое настроение понижалось все ниже и ниже с каждым словом. Я закрыл глаза, надеясь, что все это лишь плохой сон.

- Ни один парень твоего возраста не знает, что ему нравится. Именно поэтому ты должен поверить мне. Я организую обед на следующей неделе в честь одного из вас. А ты тем временем навести ее. Узнай ее получше. Восхищайся ей. Пусть она влюбиться в тебя, - закончил отец, сжимая в моей руке маленькую коробочку.

Что со мной? Что если я не хочу, чтоб она влюбилась в меня? Хотел сказать я. Но не сказал. Вместо этого, я запихал коробочку в свой задний карман, даже не разглядев ее, я повернулся к Мезанотте, почистил ее, она фыркнула и шагнула назад в негодовании.

- Я рад, что мы поговорил об этом, сын, - сказал отец. Я ждал, чтобы он понял, что это абсурд просить меня жениться на девушке, с которой я не разговаривал столько лет.

- Отец? - сказал я, надеясь, что он что-нибудь скажет, чтобы освободить мою судьбу выбранную им.

- Я думаю, октябрь будет прекрасным месяцем для свадьбы, - вместо этого сказал мой отец, хлопнув за собой дверью.

Я, расстроившись, стиснул зубы. Я вспомнил наше детство, когда меня и Розалин заставили сидеть вместе на субботнем барбекю и в церкви. Но принудительная национализация просто не сработала, и как только мы достаточно повзрослели, чтобы самим выбирать себе приятелей, наши пути разошлись. Наши отношения должны были быть, такими как когда нам было по 10 лет - мы игнорировали друг друга, но послушно делали наших родителей счастливыми, теперь же, я мрачно понял, мы будем связаны навсегда.

2 глава

Следующим вечером, я сидел на жестком, низко-поддерживаемом, вельветовом стуле в гостиной Картрайтов. Каждую секунду я ерзал, пытаясь устроиться удобнее на твердом сидении, я чувствовал пристальный взгляд миссис Картрайт, Розалин и ее служанок, смотревших на меня. Было чувство, как будто я был экспонатом в портретном музее или персонажем картины в гостиной. Вся гостиная напомнила мне площадку для игр – ее трудно было назвать местом, в котором можно расслабиться. Или поговорить, например. Во время первых 15 минут моего прибытия, мы обсуждали погоду, новый магазин в городе и войну.

После этого, долгая пауза, единственным звуком был глухой стук вязальных спиц горничной. Я снова взглянул на Розалин, пытаясь найти в ней что-то для комплимента. У нее было дерзкое лицо с впадинкой в подбородке, а ее мочки ушей были маленькими и симметричными.

В половине сантиметра от лодыжки, я мог видеть подол ее платья, похоже, что у нее хорошая фигура.

Острая боль пронзила мою ногу. Я закричал, потом, посмотрев вниз на пол, увидел крошечную, медно-красную, собачку размером с крысу, вонзившую зубы в кожу моей лодыжки.

- Ох, это Пенни. Она просто поздоровалась, или это не Пенни? - проворковала Розалин, взяв маленькое животное на руки. Собака смотрела на меня, продолжая скалиться. Я медленно отодвинулся назад.

- Она, ау, очень милая, - сказал я, хоть и не понимал собаку, которая поменьше. Собаки должны быть товарищами, которые могут составить вам компанию на охоте, а не просто украшениями, чтобы соответствовать обстановке.

- Не она, хотя? - восторженно взглянула Розалин. - Должна признаться, она мой лучший друг, но теперь я боюсь выгуливать ее из-за всех этих рапортов об убийствах животных!

- Я говорю тебе, Стефан, мы так напуганы, - вскочила миссис Картрайт, проведя руками по верхней части своего морского платья. - Я не понимаю этот мир. Он не предназначен для нас, женщин, нам даже нельзя выйти на улицу.

- Я надеюсь, что они не нападут на нас. Иногда мне страшно шагнуть за дверь, даже когда светло, - волновалась Розалин, плотно прижимая Пенни к своей груди.

Собака взвизгнула и спрыгнула с ее колен.

- Я умру, если с Пенни что-нибудь случиться.

- Я уверен, с ней все будет хорошо. В конце концов, нападения происходили на фермах, а не в городе, - сказал я, без энтузиазма, пытаясь успокоить ее.

- Стефан? - спросила миссис Картрайт своим пронзительным голосом, точно таким же, который она использовала, когда упрекала меня и Деймона, за то, что мы шептались в церкви. Ее лицо было плоским, а его выражение таким, как будто она съела целый лимон. - Тебе не кажется, что Розалин выглядит сегодня особенно красиво?

- О, да! - солгал я. Розалин была одета в тусклое коричневое платье, которое сливалось с ее светло коричневыми волосами. Распущенные локоны падали на ее тощие плечи. Ее наряд сильно контрастировал с комнатой, которая была украшена мебелью из дерева, парчовыми стульями и темными ковриками, прикрывающими мерцающий пол. В дальнем углу, возле мраморной каминной доски висел портрет мистера Картрайта, смотревший прямо на меня, угрюмым выражением лица. Я любопытно посмотрел на него. В отличие от его жены, которая была полной и краснолицей, мистер Картрайт был призрачно бледным и – худым с опасным взглядом, как у стервятников после драки прошлым летом. Учитывая кем, были ее родители, Розалин оказалась довольно хорошей.

Розалин покраснела. Я передвинулся на край стула, почувствовав драгоценную коробочку в заднем кармане.

Я рассмотрел кольцо прошлой ночью, когда ко мне не пришел сон. Я сразу же узнал его. Оно было из изумруда, окруженного алмазами, сделанное лучшим мастером в Венеции, его носила моя мама до дня своей смерти.

- Итак, Стефан? Что ты думаешь о розовом? - спросила Розалин, вернув меня в реальность.

- Прости, что? - спросил я, отвлекшись.

Миссис Картрайт выстрелила в меня раздраженным взглядом.

- Розовый? Для обеда на следующей неделе? Это очень любезно со стороны твоего отца, - сказала Розалин, ее лицо было ярко красным, она смотрела в пол.

- Я думаю, розовый будет выглядеть восхитительно на тебе. Ты будешь красивой, несмотря на то, что оденешь, - твердо сказал я, как будто я был актером, читающим реплики из сценария. Миссис Картрайт одобрительно улыбнулась. Собака запрыгнула на подушку рядом с ней. Она начала гладить ее.

Резко в комнате стало влажно и жарко. От надоедливых духов миссис Картрайт и Розалин у меня закружилась голова. Я украдкой взглянул на античные дедушкины часы в углу. Я находился здесь всего 55 минут, но казалось что я здесь уже 55 лет.

Я встал, мои ноги подкашивались « Было очень приятно навестить вас, Миссис и Мисс Картрайт, но я бы не хотел занимать оставшуюся часть вашего дня».

- Благодарю, - кивнула миссис Картрайт, не вставая с дивана. - Мейзи проводит вас к выходу, - сказала она, указывая подбородком на горничную, дремавшую за вязанием.

Я вздохнул с облегчением, т. к. выходил из дома. Воздух был прохладным для моей липкой кожи, и я был счастлив, что у меня не было извозчика, который ждал меня; я был бы рад разобраться в своих мыслях, пройдя две мили до дома. Солнце начинало садиться за горизонт, и запах жимолости и жасмина возвышался в воздухе.

Я увидел Веритас, выйдя из-за холма. Цветущие лилии окружали большие урны, загораживая путь к парадной двери. Белые колонны на крыльце пылали оранжевым цветом от отражающегося солнца, подобно зеркалу поверхность водоема мерцала на расстоянии, и я мог слышать крики детей слуг играющих неподалеку. Это был мой дом, и я любил его.

Но я не мог вообразить, что разделю его с Розалин. Я засунул свои руки в карманы и сердито пнул камень по кривой дороге.

Я остановился, когда достиг кареты, в которой был незнакомый кучер. Я любопытно смотрел – у нас редко были гости - кучер подскочил с водительского сиденья и открыл кабину. Красивая, бледная женщина с каскадными кудрями вышла из кареты. Она была в волнистом белом платье, на ее узкой талии была бледно- персиковая лента. Такого же цвета была шляпа, взгроможденная на ее голову, затемняющая ее глаза.

Как будто она знала, что я смотрел, она повернулась. Я затаил дыхание. Она была больше чем просто красивая, она была возвышенной. Даже на расстоянии двадцати шагов, я мог видеть ее темные мерцающие глаза, ее розовые губы, изгибающиеся в маленькую улыбку. Её тонкие пальцы коснулись ожерелья на ее шее, и я вообразил, что чувствую ее маленькую руку на собственной коже.

Она повернулась снова, и женщина, которая должно быть была ее прислужницей, вышла из кабины и начала суетиться насчет ее юбки.

- Здравствуйте! - сказала она.

- Здравствуйте… - проговорил я. Поскольку я уже дышал, то ощутил сочетание запахов имбиря и лимона.

- Я - Кетрин Пирс. А ты? - спросила она, игривым голосом. Как будто знала, что я очарован ее красотой. Я был, не уверен, быть ли мне подавленным или благодарным за то, что она берет инициативу в свои руки.

- Кетрин? - переспросил я, припоминая. Отец рассказывал мне историю о друге в Атланте. Его соседи погибли, когда их дом загорелся во время осады Генерала Шермана, и в живых осталась только 16-ти летняя девочка, не имеющая к ним никакого отношения. Отец сразу же предложил девочке остаться у нас. Все это звучало очень загадочно и романтично, и когда отец рассказывал мне, я видел в его глазах сильную гордость за то, что он спас сироту.

-Да, - сказал она, ее глаза танцевали. -А ты…

- Стефан! - быстро ответил я. - Стефан Сальваторе. Сын Джузеппе. Я очень сожалею о твоей семейной трагедии.

- Спасибо, - сказала она. И в одно мгновенье, ее глаза стали темными и мрачными. - А я благодарна тебе и твоему отцу за то, что приняли меня и мою служанку, Эмили. Я не знаю, что бы мы делали без вас.

- Да, разумеется. - Я почувствовал себя защищенным. - Вы будете в гостевой. Хотите, я покажу вам?

- Мы сами ее найдем. Спасибо, Стефан Сальваторе, - сказала Кетрин, следуя за кучером, который нес большой сундук в сторону небольшого гостевого домика, находящегося немного позади моего поместья. Она обернулась и посмотрела на меня. - Или я должна называть тебя Спаситель Стефан? - спросила она, подмигнув и развернувшись на каблуках.

Я наблюдал за ее походкой, ее служанка шла позади ее, и в мгновение я понял, что моя жизнь никогда не будет такой же.

ГЛАВА 3

21 августа, 1864.

Я не могу перестать думать о ней. Я даже не напишу ее имени; Она красивая, очаровательная, она такая одна. Когда я с Розалин, я - сын Джузеппе, парень Сальваторе, совсем обратный Деймону. Я знаю, что Картрайтам было бы все ровно, если бы Деймон был на моем месте. Но оно досталось мне, потому что Отец знал, что Деймон не предназначен для этого, знал, что я как всегда соглашусь.

Но когда я увидел ее, её гибкую фигуру, её красные губы, её глаза, которые мерцали и грустили, а потом на мгновенье радовались….это напоминало, как будто я наконец-то просто был самим собой, просто Стефаном Сальваторе. Я должен быть сильным. Я должен воспринимать ее как сестру.

Я должен влюбиться в женщину, которая будет моей женой.

Но я боюсь, что уже слишком поздно…..

Розалин Сальваторе, думал я про себя о следующем дне, репетиция слов, которые я должен буду говорить и второй визит к – будущей - жене. Я вообразил себе жизнь с Розалин в домике на колёсах – или в небольшом особнячке, который мой отец построит в качестве свадебного подарка нам – я работаю весь день, углубившись в надоедливые бухгалтерские отчеты вместе с моим отцом, в то время как она заботиться о наших детях. Я старался чувствовать волнение. Но все что я чувствовал это леденящий страх, просачивающийся через мои вены.

Я шел вокруг Веритас и задумчиво вглядывался в гостевой домик. Я не видел Кетрин со вчерашнего вечера. Отец посылал Альфреда пригласить ее на ужин, но она отказалась. Я потратил вечер, смотря в окно в сторону ее дома, но я не мог увидеть ничего кроме фонаря искусственного освещения. Если б я не знал, что она и Эмили переехали туда, я подумал бы что домик остается пустым. Наконец-то я пошел спать, все время, задаваясь вопросом, что делает Кетрин и нужно ли ей что-нибудь.

Я оторвал свой взгляд от домика и побрел вниз по дороге. Грязь под ногами была тяжелая и сухая; нам срочно нужен был ливень.

Не было ветра, и воздух был мертвым. Снаружи не было никого, кого мог видеть глаз, пока я шел, волосы на моем затылке встали дыбом, у меня было странное чувство, как будто я не был один. Неожиданно, предупреждения Роберта насчет прогулок в одиночестве, стали прокручиваться в моей голове.

- Кто здесь? - спросил я, поворачиваясь вокруг.

Я остановился. Стоявшей всего в нескольких футах позади меня, прислонившись к одной из статуй ангелов, была Кетрин. На ней была белая шляпка, зачищающая ее слоновой кости цвета кожу и белое платье с крошечными бутонами роз. Несмотря на жару, ее кожа выглядела такой же холодной, как и пруд в Декабрьское утро.

Она улыбнулась мне, показывая абсолютно ровные, белые зубы.

- Я надеялась на экскурсию по территории, но похоже, ты не иначе как занят.

Мое сердце заколотилось на слове «занят», на коробочке с кольцом в моем заднем кармане было поставлено тяжелое клеймо.

- Я не…не… я в смысле…- запинался я, - Я могу остаться.

- Ерунда, - покачала головой Кетрин. - Я и так занимаю жилье у тебя и твоего отца. Я не буду еще и время ваше занимать, - она вскинула на меня темной бровью.

Никогда раньше я не разговаривал с девушкой, которая выглядела настолько спокойной и уверенной в себе. Внезапно я почувствовал, подавляющее убеждение достать коробочку из моего кармана и сделать предложение Кетрин на одном колене. Но потом я подумал об отце и принудил мою руку остаться на месте.

- Могу я хотя бы немного пройтись с тобой? - спросила Кетрин, немного покачивая своим зонтиком от солнца.

Затем мы пошли вниз по дороге. Я поглядывал вправо и влево, задаваясь вопросом, почему она не выглядела взволнованной, прогуливаясь с незнакомым мужчиной. Возможно потому, что она была сиротой и практически одна во всем мире. Независимо от причины, я был благодарен за это.

Легкий ветерок подул вокруг нас, и я почувствовал ее имбирно-лимонный аромат, и понял, что могу умереть от счастья, прямо здесь, рядом с Кетрин. Просто нахождение рядом с ней напоминало, что красота и любовь действительно существуют в мире, даже если у меня не было этих качеств.

- Я думаю, что должна называть тебя Молчаливый Стефан, - сказала Кетрин, пока мы шли через дубовую рощу, которая разделяла Мистик Фоллс от загородных плантации и поместий.

- Простите меня… - сказал я, опасаясь, что я надоел ей также, как Розалин надоела мне. - Все потому, что к нам приезжают не так много незнакомцев в Мистик Фоллс. Трудно объяснить кому-либо, кто не знает всей истории. Я на самом деле не хочу утомлять вас этим. После Атланты, я уверен, что в Мистик Фоллс вам будет комфортно. - Я почувствовал, что немного язвлю после того, как мои губы договорили это. Ее родители умерли в Атланте, а тут еще я, сказал это так, как будто она оставила там беззаботную жизнь, чтобы жить здесь. Я вдохнул. - Я имею в виду, не то чтобы у вас была беззаботная жизнь в Атланте, или то, что вы не любите держаться подальше от всего.

Кетрин улыбнулась.

- Спасибо, Стефан. Это мило. - Ее тон показал, что она не хочет продолжать эту тему.

Следующие несколько долгих минут мы шли в тишине. Я сохранял короткий шаг, чтобы Кетрин могла идти свободно. Затем, то ли случайно, то ли преднамеренно я не уверен, пальцы Кетрин коснулись моей руки. Несмотря на жаркую погоду, они были холодные как лед.

- Просто, чтоб ты знал, - сказала она, - я не нашла в тебе ничего скучного.

Все мое тело пылало огнем как на пожаре. Я взглянул на дорогу, поскольку попытался выследить лучший путь для нас, хотя на самом деле я скрывал свой румянец от Кетрин. Я снова почувствовал тяжесть кольца в моем кармане, оно было тяжелее, чем когда-либо.

Я повернулся лицом к Кетрин, чтобы сказать, я даже не уверен что. Но она больше не смотрела в мою сторону.

- Кетрин? - позвал я, так как солнце снова ослепило мои глаза, я ожидал услышать ее ритмичный смех. Но все что я услышал, это эхо моего собственного голоса. Она исчезла.

4 глава

Я не навестил Картрайтов в тот день. Вместо этого я, как только нашел дорогу, промчался несколько миль, направлясь к имению, серьезно опасаясь, что Кэтрин была похищена - затащена в лес лапами той твари, что терроризировала округу.

Когда я пришел домой, я увидел ее стоявшей на крыльце, она беседовала со своей прислужницей, и держала в руке запотевший стакан лимонада. Ее кожа была бледной, а глаза темными, как будто она ни разу в своей жизни не видела дня. Как она так быстро смогла вернуться в гостевой домик? Я хотел пойти и спросить, но удержался. Я выглядел бы сумасшедшим.

Именно в тот момент, Кетрин, взглянув, прикрыла свои глаза.

- Уже вернулся? - спросила она, как будто удивляясь что, увидела меня.

Я молча кивнул, поскольку она плавно скользила по крыльцу в сторону гостевого домика.

Изображение ее улыбающегося лица продолжало всплывать в моей голове на следующий день, когда я заставлял себя навестить Розалин. Это было еще хуже, чем когда я навещал их в первый раз. Миссис Картрайт села прямо около меня на диване, и каждый раз я старался отодвинуться, ее глаза мерцали так, как будто она ожидала, что я вытащу кольцо в любую секунду. Я выкинул несколько вопросов о Пенни, о щенках, которые были у нее в Июне, и о прогрессе у Хонореи Фелсс, городской портнихи, шьющей Розалин розовое платье. Но сколько бы я ни старался, все чего я хотел, это найти предлог, чтобы уехать и навестить Кетрин.

Наконец, я пробормотал что-то о не желании быть частью темного прошлого. Согласно Роберту, было еще 3 убийства животных, включая лошадь Джорджа Броура, которая стояла прямо около аптекаря. Я почти чувствовал себя виноватым перед Миссис Картрайт, которая проводила меня от дома до моего экипажа, как будто я собираюсь в бой, а не в двух-милевую поездку до дома.

Когда я добрался до поместья, мое сердце провалилось, поскольку я не увидел никаких признаков Кетрин. Я хотел вернуться, чтобы как обычно почистить Мезанотту, но тут я услышал грозный голос, доносящийся из открытого окна в кухне моего дома.

« Нет, сын мой, ты будешь подчиняться мне! Ты должен вернуться назад и занять свое место в мире» это был голос Отца, с оттенком Итальянского акцента, который становился очевидным лишь тогда, когда Отец был чрезвычайно расстроен.

- Мое место здесь. Армия не для меня. Что такого неправильного в моих мыслях? - завопил другой голос, уверенный, гордый, и в то же время сердитый.

Деймон.

Мое сердце заколотилось, так как я вошел в кухню и увидел своего брата. Хоть я никогда и не произносил это вслух, но Деймон был моим самым близким другом, это человек, которого я видел чаще всего в мире – даже чаще чем отца. Я не видел его с прошлого года, с тех пор как он присоединился к Армии Генерала Грума. Он выглядел выше, его волосы почему-то казались темнее, а кожа на его шее была загорелая и покрытая веснушками. Я распластал свои руки перед ним, поздравляя его с прибытием. Он и отец никогда не уживались вместе и их ссоры иногда переходили в драки.

- Братишка! - похлопав меня по спине, он потянулся в объятии.

- Мы еще не закончили, Деймон! - предупредил отец и отступил в свои исследования.

Деймон повернулся ко мне.

– Я вижу отец такой же, как и всегда.

- Он не так уж и плох. - Я всегда чувствовал неловкость, говоря не очень хорошо об отце, я как будто даже забыл о своей принудительной помолвке с Розалин. « Ты только что вернулся?» спросил я, меняя тему. Деймон улыбнулся. Эти небольшие линии вокруг его глаз, никто не мог заметить, если не знал его хорошо.

«Час назад. Разве я мог пропустить принудительную помолвку своего младшего братика?» спросил он, с ноткой сарказма в своем голосе. «Отец все рассказал мне. Кажется, что с помощью тебя он прославляет имя Сальваторе. Просто подумай, скоро Бал Основателей, а ты уже будешь мужем!»

Я встревожился. Я совсем забыл про бал. Он был раз в году, и Отец, Шериф Форбс, и Майор Локвуд планировали его в течение месяца. Частично, это ради выигранной войны, частично это возможность для города насладиться последними жаркими деньками лета, и в основном шанс для городских лидеров похлопать себя по спине, Бал Основателей всегда был моей самой любимой традицией в Мистик Фоллс.

Теперь я ужаснулся.

Деймон ощутил мой дискомфорт, потому что начал рыться в своем рюкзаке. Рюкзак вызывал отвращение, а на углу было пятно от крови. Наконец, он протянул большой, деформированный кожаный мяч, намного больше и длиннее чем бейсбольный.

- Хочешь сыграть? - спросил он, перекидывая мяч из руки в руку.

- Во что? - спросил я.

- В футбол. Я и ребята играем, когда у нас есть свободное время. Тебе понравится. Придашь своим щекам немного цвета. Мы не хотим быть мягкими, - сказал он, так прекрасно спародировав голос нашего Отца, что я даже засмеялся.

Деймон вышел за дверь, я последовал за ним, пожимая плечами своего полотняного жакета. Резко выглянуло солнце и стало теплее, трава стала мягче, все стало лучше, чем было минуту назад.

- Лови! - крикнул Деймон, увидев, что я отвлекся. Я поднял свои руки вверх и снова поймал мяч.

- Могу я присоединиться? - спросил женский голос, снова отвлекая меня.

Кетрин. Она была в простом, сиреневом летнем платье, ее волосы были заплетены в корзинку и опирались на ее шею. Я заметил, что ее темные глаза превосходно дополняют блестящее голубое миниатюрное ожерелье, которое лежало на открытом горле. Я вообразил, что сжимаю ее деликатные руки в своих пальцах, и целую ее белую шею.

Я заставил себя отвести свой пристальный взгляд от нее.

- Кетрин, это мой брат, Деймон. Деймон, это Кетрин Пирс, она остановилась у нас, - натянуто сказал я, оглянувшись назад и заодно наблюдая за реакцией Деймона. Глаза Кетрин танцевали, как будто она нашла в моей формальности невероятную забавность. Хотя это относилось к Деймону.

- Деймон, могу сказать тебе, что ты такой же милый, как и твой брат, - сказала она с преувеличенным южным акцентом. Даже, несмотря на то, что эту фразу использовали все девушки в стране, разговаривая с мужчиной, из ее губ это звучало неопределенно и насмешливо.

- Это мы еще посмотрим. - Деймон улыбнулся. - Ну, так что братец, мы позволим Кетрин присоединиться?

- Ну, я не знаю, - сказал я, засомневавшись. - А какие тут правила?

- Кому нужны правила? - спросила Кетрин, усмешливо, показывая ровные, белые зубы.

Я перекрутил мяч в своей руке.

- Мой брат грубо играет, - предупредил я.

- Почему-то мне кажется, что я играю грубее. - В один момент, Кетрин выхватила мяч из моих рук. В предыдущий день, ее руки были холодными как лед, несмотря на жаркую погоду. Ее прикосновение пропустило энергию через мое тело и мой мозг. - Проигравший ухаживает за моими лошадьми! - произнесла она, и ветер начал растрепывать ее волосы.

Деймон наблюдал за ее бегом, вскидывая на меня бровью.

- Девушка явно хочет, чтобы за ней побежали, - вместе с этим, Деймон выкопал свои пятки из земли и побежал, его сильное тело мчалось к холму.

Спустя секунду, я тоже побежал. Я чувствовал ветер.

- Я тебя сделаю! - крикнул я. Это была фраза, которую я кричал, когда мне было 8 лет, и я играл с девчонками моего возраста, но я чувствовал что ставки этой игры гораздо выше, чем в любой игре, в которую я когда-либо играл в своей жизни.

5 глава

Проснувшись на следующее утро, я узнал от слуг Розалин, что ее дорогая, Пенни, подверглась нападению. Миссис Картрайт позвала меня в комнату своей дочери, так как Розалин не переставала плакать. Я попытался успокоить ее, но ее рыдания не уменьшались.

Все это время, Миссис Картрайт не одобряюще поглядывала на меня, как будто я должен был лучше стараться успокоить Розалин.

- У тебя есть я, - сказал я, только для того, чтобы успокоить ее. Тогда, Розалин обняла меня, заплакав еще сильнее в мое плечо, так, что от ее слез осталось мокрое пятно на моем жилете. Я старался сочувствовать, но меня раздражало ее поведение. Даже когда умерла моя Мама, я не вел себя так. Отец не позволил мне этого.

Ты должен быть сильным, борцом, говорил он на похоронах. И я таким был. Я не плакал когда, всего через неделю после смерти Мамы, наша няня, Корделия, начала рассеянно напевать Французскую колыбельную, которую всегда пела Мама. Не плакал, когда отец повесил портрет Матери в гостиной. Не плакал даже когда Артемис, любимая лошадь мамы, была подавлена.

- Ты видел собаку? - спросил Деймон, поскольку мы вместе шли в город, чтобы этой ночью выпить в таверне. Теперь обед, на котором я должен буду публично сделать предложение Розалин, состоится всего через пару дней, и мы решили выпить виски, чтобы отпраздновать мое надвигающееся бракосочетание. По крайней мере, так это назвал Деймон, с акцентом как у Чарльстона, растягивая слова и шевеля бровями. Я постарался улыбнуться, как будто счел это замечательной шуткой, но я ничего не сказал, поскольку знал, что не смогу сдержать свою тревогу о свадьбе с Розалин. И в ней не было ничего плохого. Просто…..просто она не была Кетрин.

Я вернулся к мыслям о Пенни.

- Да. У нее рана на шее, но какое бы животное это ни было, оно не тронуло ее внутренности. Странно, да? - сказал я, и пошел в ногу с ним. Армия сделала его сильнее и быстрее.

- Сейчас странные времена, братец, - сказал Деймон. - Может это Янки, - дразнил он с ухмылкой.

Поскольку мы шли по каменным улицам, я заметил таблички, прикрепленные во многих дверных проемах: Награду в 1000 долларов, получит тот, кто найдет дикое животное, совершающее нападения. Я смотрел на табличку. Может я смог бы найти его, а затем получить деньги и купить билет на поезд в Бостон, или Нью-Йорк, или в какой-нибудь город, где никто не смог бы найти меня, и где никто никогда не слышал о Розалин Картрайт. Я сам себе улыбнулся; это было бы тем, что обычно делает Деймон – он никогда не волнуется о последствиях или других человеческих чувствах. Я хотел спросить Деймона, что бы он сделал с 1000 долларов, но в это время я увидел кого-то, кто отчаянно махал нам рукой перед аптекой.

- Те самые братья Сальваторе - спросил голос с улицы. Я взглянул сквозь сумерки и увидел Перл, владелицу аптеки, стоящую снаружи своего магазина с дочерью, Анной. Перл и Анна были еще двумя жертвами войны. Муж Перл погиб во время осады Виксбурга прошлой весной. После этого, Перл нашла дом в Мистик Фоллс, и стала управлять аптекой, чем всегда и занималась. Джонатан Гилберт, в особенности, почти всегда был там, когда я гулял, жалуясь насчет алиментов или покупке каких-то средств или о чем-то еще. По городу ходили слухи, что он был влюблен в нее.

- Перл, ты помнишь моего брата, Деймона? - спросил я, поскольку мы подошли к площади, чтобы поприветствовать их.

Перл улыбнулась и кивнула. У нее было неровное лицо, и многие девушки играли в игру, пытаясь определить, сколько ей лет.

Ее дочь была на несколько лет младше меня.

- Вы оба, несомненно, прекрасно выглядите, - сказала она нежно. Анна была точной копией своей матери, и когда они обе вставали рядом, можно было подумать, что они были сестрами.

- Анна, ты хорошеешь с каждым годом. Тебе уже достаточно лет, чтобы ходить на танцы? - спросил Деймон, мерцая своими глазами. Я опять улыбнулся сам себе. Конечно же, Деймон был очарован ими обоими и мамой, и дочкой.

- Почти, - сказала Анна, ее глаза замерли в ожидании. Пятнадцать - это был возраст, когда девушки оставались готовить ужин и слушали, как группа начинает вальс.

Перл закрывала аптеку ключом из кованого железа, и затем повернулась лицом к нам.

- Деймон, могу я попросить тебя об услуге? Ты не мог бы удостовериться, что Кетрин попадет на завтрашнее мероприятие? Она прекрасная девушка, и к тому же, ты знаешь, как люди говорят о незнакомцах. Я знала ее в Атланте.

-Я обещаю, - торжественно сказал Деймон.

Я задумался. Деймон будет сопровождать Кетрин на завтрашнем мероприятии? Я не думал, что она пойдет на вечеринку, и я не мог представить, как сделаю предложение у нее на глазах. Но разве у меня был выбор? Сказать Отцу, что Кетрин не была приглашена? Не делать предложение Розалин?

- Повеселитесь этой ночью, мальчики, - сказала Перл, вернув меня из мечтательности.

- Подожди! - сказал я, на мгновенье, забыв об обеде.

Она обернулась, с шутливым выражением на ее лице.

- Уже поздно, и на улице небезопасно. Хотите, мы проводим вас до дома? - спросил я.

Перл подверг шок.

- Анна и я, сильные женщины. С нами все будет хорошо. К тому же… - Она покраснела и посмотрела вокруг, как будто боялась быть подслушанной. - Я полагаю, что Джонатан Гилберт хочет проводить нас. Но спасибо тебе за заботу.

Деймон пошевелил бровями и негромко свистнул.

-Ты знаешь, как я отношусь к сильным женщинам,- прошептал он.

- Деймон. Веди себя соответствующе, - сказал я, через его плечо. В конце концов, больше он не был на полях сражении. Он был в Мистик Фоллс, городе в котором люди любят подслушивать и любят поболтать. Он так быстро забыл об этом?

- Хорошо, тетушка Стефан! - дразнил Деймон, повышая свой голос и сильно шепелявя. Я засмеялся про себя, но снова показал меру, ударив его по руке. Удар был легкий, но мне стало легче – потому что он снял часть моего раздражения, из-за того, что Деймон будет сопровождать Кетрин на обеде.

Он добродушно оттолкнул меня назад, и между нами завязалась бы взаимная братская драка, если бы Деймон не открыл деревянную дверь Таверны. Мы тут же восторженно поприветствовали барменщицу, стоящую по ту сторону барной стойки. Было ясно, что перед тем как сделать это Деймон несколько раз репетировал дома.

Мы пробирались к задней части таверны. В помещении пахло опилками и пОтом, и мужчины в униформе были повсюду. У некоторых на голове были бинты, другие носили значки, а остальные ковыляли на костылях вокруг барной стойки. Я узнал Генри, темнокожего солдата, который фактически жил в таверне, он постоянно одиноко пил виски в углу. Роберт рассказывал мне истории о нем; он никогда ни с кем не общался, и никто никогда не видел его при свете дня. Поговаривали, что он возможно причастен к нападениям, но как это возможно, если он всегда сидит в таверне?

Я отвел свой взгляд в место для отдыха. Там были пожилые мужчины, плотно сгруппированные в углу, они играли в карты и пили виски, а напротив них, сидело несколько женщин. По помаде на их губах и накрашенным ногтям я мог сказать, что они не общаются с нашими школьными знакомыми, Клементиной Хаверфорд или Амелией Хэвк. Поскольку мы проходили мимо, одна из них задела мою руку своими накрашенными ногтями.

- Тебе здесь нравится? - Деймон отодвинул деревянный стол от стены, с удивленной улыбкой на его лице.

- Возможно, - проронил я, рассматривая деревянную скамейку. Находясь в таверне, я чувствовал как будто я в секретном обществе парней, только было одно «но», я знал, что у меня маленький шанс насладиться этим, до того как я стану женатым мужчиной и буду каждый вечер возвращаться домой.

- Пойду, возьму нам чего-нибудь выпить, - сказал Деймон, направляясь к бару. Я наблюдал, как он подошел к барной стойке и с легкостью заговорил с барменшей, потом она отклонилась назад и засмеялась, как будто Деймон сказал ей что-то забавное. Хотя возможно он так и сделал. Именно поэтому все женщины влюблялись в него.

- Итак, какого чувствовать себя женатым мужчиной?

Я обернулся и увидел Доктора Джейнса позади меня. Ну, в свои 70, Доктор Джейнс, был немного староват и часто громко объяснял кому-нибудь, кто слушал его, о своей долговечной, снисходительности к виски.

- Не женат, пока еще, доктор, - я улыбнулся, желая, чтобы Деймон скорее вернулся с нашей выпивкой.

- Эх, мой мальчик, но скоро будешь. Мистер Картрайт обсуждал это в банке в течении многих недель. Верная молодая Розалин. Вот эта выгода! - продолжил он более громко. Я огляделся, надеясь, что никто не услышал его.

В этот момент вернулся Деймон, и аккуратно поставил виски на стол.

- Спасибо, - сказал я, выпивая до дна свой первый стакан. Доктор Джейнс пошел дальше.

-Замучила жажда, ха? - спросил Деймон, делая, маленький глоток своей выпивки.

Я пожал плечами. Раньше у меня никогда не было секретов от брата. Но разговаривать о Розалин было опасно. Чтобы я не говорил или чувствовал, я все еще должен был жениться на ней. И если кто-нибудь услышит, что я жалею об этом, то это не закончится лишь разговором.

Внезапно, прямо перед собой я увидел новый стакан виски. Я поднял глаза и увидел Деймона, разговаривающего с милой барменшей возле нашего столика.

- Ты выглядишь так, как будто тебе нужно это. Кажется, у тебя был трудный денек, - барменша подмигнула мне одним из своих зеленых глаз и поставила передо мной запотевший стакан на наш деревянный стол.

-Спасибо, - сказал я, сделав маленький глоток.

- В любое время, - ответила барменша. Я наблюдал за ее походкой. Все женщины в таверне, даже те у которых была подпорченная репутация, были интереснее, чем Розалин. Но на кого бы я не смотрел, единственное, чем был заполнен мой разум, было лицо Кетрин.

- Ты нравишься Элис - подметил Деймон.

Я был шокирован.

- Ты знаешь, я не могу поверить. Конец лета, я скоро буду женатым мужчиной. А ты, тем временем, будешь свободно делать, то, что пожелаешь, - я не хотел произносить этого, но слова как-то сами вырвались.

- Это правда, - сказал Деймон. - Но, ты не должен делать что-либо просто, потому что так сказал отец, верно?

- Все не так просто, - я стиснул зубы. Деймон не мог этого понять, потому что он был настолько диким и не приручаемым - что отец, поручил это мне, младшему брату, будущему Веритас, который теперь нашел свое место в жизни.

Доля предательства проскочила через мою голову, хотя – это Деймон был виноват в том, что мне пришлось взять на себя такую большую ответственность. Я встревожился, пытаясь, как бы стереть эту мысль из своей головы и затем взял следующий стакан виски.

- Все очень просто, - сказал Деймон, не обращая внимания на мое раздражение. - Просто скажи ему, что не любишь Розалин. Что тебе нужно найти свое место в мире и что ты не можешь просто следовать за кем-то вслепую. Вот что я выучил в армии: Ты должен верить в то, что делаешь. Иначе, какой смысл?

Я еще больше встревожился.

- Я не такой как ты. Я доверяю отцу. И я знаю, что он желает только лучшего. Именно этого и я хочу…. хочу уже давно, - сказал я. Это была правда. Возможно, я смог бы повзрослеть и полюбить Розалин, но мысль о том, что я так скоро стану женатым, и у меня будут дети, вселяла в меня страх. - Но все будет хорошо, - сказал я в заключении. Должно было быть все хорошо.

- Что ты думаешь о нашей новой гостье? - сказал я, меняя тему.

Деймон улыбнулся.

- Кетрин, - сказал он, отчетливо разделив имя на три слога. - Теперь, она девушка, которую не просто понять, или ты не согласен?

- Я согласен, - сказал я, радуясь, потому как Деймон не знает, что с самого вечера я мечтаю о Кетрин, днем я хотел остановиться у входа в гостевой домик, чтобы послушать ее смех; я даже остановился бы, чтобы почувствовать ее лимонный и имбирный аромат. Но этого не было, и в этот момент, я понял, что теряю равновесие, и я вернулся в реальность.

- Она не такая, как все девушки в Мистик Фоллс. Как ты думаешь, она служила где-нибудь? - спросил Деймон.

- Нет! - сказал я, снова взбесившись. - Она в трауре из-за смерти своих родителей. Я вообще думаю, что она ищет денди.

- Конечно, - Деймон вскинул обеими бровями одновременно.- И я ничего не предполагал. Но если ей нужно плечо, чтобы поплакать, я буду, счастлив, предоставить ей его.

Я пожал плечами. Хоть я и сам поднял эту тему, я не был до конца уверен, что именно я хотел услышать о том, что Деймон думает о ней. Это факт, она была настолько красивой, насколько можно было быть, я почти был уверен, что некоторые наши родственники из Чарльстона или Ричмонда или Атланты пригласят ее жить с ними. Если бы ее не было, возможно я смог бы заставить себя полюбить Розалин.

Деймон посмотрел на меня, в тот момент я знал, насколько несчастным я выглядел.

– Выше голову, братишка - сказал он. - Ночь только началась, а во мне уже виски.

Но даже во всей Вирджинии было недостаточно виски, чтобы заставить меня полюбить Розалин……или забыть о Кетрин.

Глава 6

Погода не помешала провести ужин в честь моей помолвки несколько дней спустя, даже в пять часов вечера воздух был жарким и влажным.

Прислуга сплетничала на кухне, что в такой странной, безветренной погоде виноваты убивающие животных демоны.

Но разговоры о демонах не остановили людей, приезжающих со всей округи, что бы отпраздновать Конфедерацию.

Наша карета, не показывая никаких признаков торможения резко остановилась.

"Стефан Сальваторе!" - услышал я, выходя из экипажf в след за моим отцом.

Когда мои ноги достигли почвы, я увидел Эллен Эмерсон и её дочь, Дэйзи, идущих рука под руку, в сопровождении двух горничных.

Сотни фонарей освещали белые деревянные двери, и кареты выстроились на изогнутых дорожках.

Я мог слышать звуки вальса, исходящие из зала.

-Миссис Эмерсон.

Дэйзи." Я низко поклонился.

Дэйзи ненавидела меня с детства, когда Дэймон подзадорил меня толкнуть её в Виллоу Крик.

- Зачем все это, если нет великолепных леди Эмерсон, - сказал отец, также кланяясь.

"Благодарю вас обоих за то, что посетили этот маленький ужин.

Так здорово видеть всех в городе.

-Нам нужно собираться вместе, теперь даже больше чем когда-либо, - сказал отец, перехватывая взгляд Эллен Эмерсон.

"Стефан", повторила Дэйзи, взяв мою руку и кивнув.

Дейзи.

Ты с каждым днем все красивее.

Можете ли вы простить джентльмену его хулиганское детство?

Она посмотрела на меня.

Я вздохнул.

В Мистик-Фоллс не было тайны или интриги.

Все знали друг друга.

Если Розалин и я поженимся, наши дети будут танцевать с детьми Дейзи.

У них будут те же разговоры, те же шутки, те же драки.

И цикл будет продолжаться вечность.

"Эллен, не окажите ли вы мне честь, позволив показать вам интерьер?" - спросил отец, стремясь удостовериться, что зал был украшен в соответствии с его строгими инструкциями.

Она кивнула, и мы с Дэйзи были оставлены под бдительным взором их горничной.

-Я слышала, Дэймон вернулся.

Как он?" - спросила Дэйзи, наконец соизволив поговорить со мной.

"Мисс Эмерсон, нам лучше пойти внутрь найти вашу маму", вмешалась горничная Дэйзи, потянув Дэйзи за руку через белые двойные двери Грэйндж Холл.

" Я надеюсь увидеть Деймона.

Передай ему это!" - крикнула она через плечо

Я вздохнул и прошел в холл

Расположенный между городом и имением, Грэйндж был когда-то местом встреч для окружных землевладельцев, но теперь стал импровизированным арсеналом.

Стены зала были покрыты плющом и глицинией и, в дальнейшем, флагами Конфедерации.

Музыканты на возвышающейся сцене в углу бойко играли "Синий Флаг Бонни" и не менее пятидесяти пар кружилось по залу с бокалами пунша в руках.

Было очевидно, что отец не экономил при подготовке, и это было нечто большее чем просто ужин для войск.

С тяжестью на сердце, я отправился за пуншем.

Я не прошёл и пяти шагов, как почувствовал похлопывание по спине.

Я уже приготовился выслушать неуклюжие поздравления, которые сегодня били ключом, и отвечать натянутой улыбкой.

В чем был смысл ужина, на котором собирались объявить о помолвке, о которой и так все уже знали? Думал я озлоблено.

Я повернулся, оказавшись лицом к лицу с Господином Кэтрайт.

Я сразу же сменил выражение лица на что-то, как я надеялся, напоминающее волнение.

"Стефан, мальчик мой! Вот он человек часа! " - сказал Господин Кэтрайт, предлагая мне бокал виски.

"Сэр, спасибо что не отказали мне в удовольствии быть с вашей дочерью", проговорил я на автомате, сделав самый маленький глоток, который только возможно.

Я проснулся с ужасной головной болью после того как мы с Дэймоном пили виски в таверне.

Я провел весь день в кровати с холодным компрессом на лбу, в то время как Дэймон казался едва затронутым.

Я слышал, как он преследовал Кэтрин в лабиринте на заднем дворе.

Каждый смех, который доносился до меня был как маленький кинжал воткнутый в мою голову.

"Это удовольствие полностью ваше.

Я уверен, что это будет хорошее слияние.

Практичным, с минимальным риском, и огромными возможностями для роста."

-Благодарю вас, сэр, - сказал я.

-И мне так жаль собаку Розалин.

Мистер Картрайт потряс головой.

"Не говори моей жене и Розалин, но я всегда ненавидел это проклятое создание.

Я не говорю, что должен был пойти и сам ее убить, но я думаю, что каждый рано или поздно получает то, что хочет.

Все разговоры, что ты слышал о демонах на чертовой земле.

Люди перешептываются, что город проклят.

Такие разговоры отпугивают людей от рисков.

Заставляет людей нервничать, кладя деньги в банк", прогудел Господин Кэтрай, из-за чего несколько людей уставилось на нас.

Я нервно улыбнулся.

Краем глаза я видел моего отца, он, как подобает хозяину, провожал гостей к длинному столу в центре зала.

Я заметил, что повсюду стояли мамины лилии.

-Стефан, - сказал отец, хлопая меня по плечу, - ты готов? У тебя есть все, что нужно?

"Да." Я коснулся кольца в нагрудном кармане и последовал за ним во главу стола.

Розалин стояла рядом с матерью и натянуто улыбалась как и ее родители.

Глаза Розалин, всё ещё красные от оплакивания бедной Пэнни, ужасно гармонировали с неподходящим ей по размеру розовым платьем с оборками, в которое она была одета.

Как только наши соседи заняли свои места, я осознал, что слева от меня всё ещё свободны два места.

-Где твой брат? - спросил отец, понижая голос.

Я посмотрел в сторону двери.

Музыканты всё ещё играли, и в воздухе висело ожидание.

Наконец, дверь со стуком открылась, и зашли Дэймон и Кэтрин.

Вместе.

Это было не честно, подумал я зло.

Дэймон мог вести себя как мальчишка, мог пить и флиртовать словно не было никаких последствий.

Я всегда поступал правильно, ответственно, и теперь было такое чувство, словно меня наказывали за это, заставляя стать мужчиной.

Даже я был удивлен волной гнева, которую почувствовал.

Я попытался подавить эмоции, полным бокалом вина.

В конце концов, разве можно было ожидать, что Кэтрин придёт на ужин одна? И не был ли Дэймон просто галантным, хорошим старшим братом?

Кроме того, у них не было будущего.

Браки, по крайней мере в нашем обществе, одобрялись только, если они объединяли две семьи.

А что Кэтрин, будучи сиротой, могла предложить кроме красоты? Отец никогда бы не позволил мне жениться на ней, но это также означало, что он никогда не позволит жениться на ней и Дэймону.

И даже Дэймон не зашёл бы так далеко, чтобы жениться на ком-то, кого не одобрил отец.

Верно?

Я всё ещё не мог оторвать своего взгляда от руки Дэймона, обнимающей тонкую талию Кэтрин.

Она была в пышном платье оливкового цвета, и немного пошептавшись, она и Деймон направились к двум пустующим стульям в центре стола.

Её голубое ожерелье мерцало на её шее, и она подмигнула мне прежде чем занять свободное место рядом со мной.

Её бедро коснулось моего, и мне стало неловко.

"Дэймон." Отец коротко кивнул как только тот сел слева от него.

"Так как вы думаете, продвинется армия вплоть до Джорджии к зиме?" - спросил я Джонатана Палмера громко, просто потому, что боялся заговорить с Кэтрин.

Если бы я услышал её музыкальный голос, я мог бы утратить свою решимость сделать предложение Розалин.

-Я не беспокоюсь за Джорджию.

О чём я беспокоюсь - это собрать вместе милицию, чтобы решить проблемы здесь в Мистик Фоллс.

"Эти нападения невыносимы" - Джон - местный ветеринар,который обучает милицию Мистик Фоллс,сказал громко,ударив кулаком по столу так сильно,что загремел фарфор.

И тут армия слуг вошла в зал, держа блюда с дикими фазанами.

Я взял свою серебряную вилку и отодвинул мясо на край тарелки, у меня не было аппетита.

Вокруг себя я мог слышать обычные разговоры: о войне, о том, как мы могли бы помочь нашим мальчикам на фронте, о приближающихся званных обедах, барбекю и церковных собраниях.

Кетрин сосредоточенно переговаривалась с Онорией Феллс, сидящей напротив нее.

Внезапно я почувствовал ревность к седой, кудрявой Онории.

Она имела возможность беседовать с Кэтрин один-на-один - то, что я так отчаянно жаждал.

"Готов, сын?" Отец подтолкнул меня в спину, и я заметил, что люди уже заканчивали с блюдами.

Вино разливалось по бокалам, а музыканты, играющие в углу, на время перестали играть

Это был момент, которого все ждали: Они знали, что будет сделано объявление, и знали, что за ним последует празднование и танцы.

Так обычно проходили обеды в Мистик Фоллс.

Но я до этого никогда не был в центре внимания.

Как по команде, Хонория наклонилась ко мне, и Дэймон ободряюще улыбнулся.

Чувствуя тошноту, я глубоко вздохнул и позвенел ножом об свой хрустальный фужер.

В тот же миг, повсюду в зале повисла тишина, и даже прислуга замерла на полушаге, уставившись на меня.

Я поднялся, сделал длинный глоток красного вина для храбрости и кашлянул.

"Я... эм...", начал я низким, неестественным голосом, который был совершенно не похож на мой.

У меня есть объявление.

Краем глаза я видел отца, сжимающего свой бокал шампанского, готового подбросить его в тосте.

Я посмотрел на Кэтрин.

Она смотрела на меня, её тёмные глаза буравили мои.

Я оторвал от неё свой взгляд и сжал мой фужер так крепко, что мне показалось, он затрещал.

"Розалин, я прошу твоей руки и хотел бы, чтобы ты вышла за меня замуж.

Окажешь ли ты мне эту честь?" - протараторил я, шаря в кармане в поисках кольца.

Я вытащил коробку и преклонил колено перед Розалин, пристально смотря вверх в её водянисто-коричневые глаза.

"Это тебе" - сказал я без интонации, открыв со щелчком крышку коробки и протянув её ей.

Розалин вскрикнула, и комната взорвалась небольшим количеством аплодисментов.

Я чувствовал, что меня похлопывают по спине, и видел, как Дэймон ухмылялся мне.

Кэтрин вежливо похлопала, с невыразительным выражением на лице.

-Вот, - я взял маленькую белую ручку Розалин и надел кольцо ей на палец.

Оно было ей слишком велико, и изумруд провернулся набок к мизинцу.

Она выглядела как девочка, примеряющая украшения матери.

Но Розалин, казалось, не беспокоилась, что кольцо не подошло. Напротив, она держала руку перед собой, рассматривая, как переливаются бриллианты в свете настольных свечей. Внезапно, толпа женщин окружила нас, воркуя над этим кольцом.

- Это нужно отпраздновать! – воскликнул отец, - Сигару каждому. Иди сюда, Стефан, сынок! Я горжусь тобой!

Я кивнул, и, покачиваясь, направился к нему. Забавно, что в то время как я всю жизнь посвятил тому, чтобы получить одобрение отца, что сделало его счастливейшим человеком, сам я, в действительности, чувствовал себя мёртвым внутри.

- Кэтрин, потанцуешь со мной? – услышал я голос Деймона поверх шума скрипящих стульев и звенящих бокалов. Я остановился и сосредоточился, ожидая ответа Кэтрин.

Кэтрин подняла глаза и бросила скрытый взгляд в мою сторону. Её глаза задержались на мне на длительный момент. Дикое желание сорвать кольцо с пальца Розалин и поместить его на бледную руку Кэтрин почти завладело мной. Но в этот момент отец подтолкнул меня сзади, и прежде чем я смог среагировать, Деймон схватил Кэтрин за руку и утащил её на танцпол.

Глава 7

Следующая неделя прошла как в тумане. Я торопился с примерки в магазине миссис Феллс на встречу с Розалин в душной комнате Картрайтов, а затем побыстрее в таверну с Деймоном. Я пытался забыть о Кэтрин, держал окна закрытыми, чтобы не было соблазна смотреть на лужайку заднего двора и заставлять себя улыбаться и махать рукой Деймону и Кэтрин, когда они исследовали сад.

Однажды я поднялся на чердак, чтобы взглянуть на портрет матери. Я думал, какой совет она могла бы дать мне. «Любовь терпелива» - вспоминал я её ритмичную речь с французским акцентом во время чтения Библии. Эта мысль успокоила меня. Может быть, любовь могла бы прийти ко мне и Розалин.

После этого я пытался полюбить Розалин или по крайней мере выработать что-то наподобие привязанности к ней. Я знал, что за её молчаливостью и отвратительными светлыми волосами скрывается простая и милая девушка, которая может стать безумно любящей женой и матерью. Наши последние встречи были не такими ужасными. На самом деле у Розалин был удивительно хороший настрой. Она получила новую собаку, гладкое чёрное чудище по имени Сэди, которую она везде носила с собой, чтобы уберечь нового щенка от судьбы, постигшей Пенни. Один раз, когда Розалин подняла на меня обожающие глаза и спросила, предпочитаю я сирень или гардении на свадьбе, я почти почувствовал себя любящим. Может быть этого достаточно.

Отец не тратил время впустую и планировал другую праздничную вечеринку. На сей раз это было барбекю в поместье, и отец пригласил на него всех в радиусе двадцати миль. Я был знаком лишь с кучкой молодых людей, милых девушек и солдатов Конфедерации, которые слонялись вокруг лабиринта, как будто поместье находилось в их собственности. Когда я был младше, я любил вечеринки в Веритас-Эстейт – всегда был шанс сбежать с друзьями к ледяному пруду, поиграть в прятки на болоте, прокатиться на лошадях до Виккери-Бридж, чтобы отважиться друг перед другом нырнуть в холодные глубины Виллоу-Крик. А сейчас я желал лишь, чтобы всё закончилось и я мог бы остаться один в своей комнате.

- Стефан, не разделишь со мной стакан виски? – окликнул меня Роберт, опираясь на портик рядом с баром. Судя по его кривой усмешке, он был уже пьян.

Он всунул мне запотевший стакан и звонко ударил своим стаканом по моему.

- Довольно скоро здесь повсюду будут бегать маленькие Сальваторы. Можешь представить? – он экспансивно развёл руками, будто обхватывая всю землю, чтобы показать мне, как много места моя воображаемая семья будет занимать. Я с несчастным видом прихлебнул виски, неспособный представить себе такое.

- Ну, ты сделал своего папочку удачливым человеком. А Розалин - везучей девочкой, - продолжил Роберт. Он последний раз поднял за меня стакан и ушёл поболтать с управляющим Локвудов.

Я вздохнул и присел на веранде, наблюдая за происходящим вокруг меня весельем. Я знал, что должен чувствовать себя счастливым. Я знал, что отец хотел для меня только лучшего. Я знал, что в Розалин нет ничего неправильного. Так почему это обязательство было похоже на смертный приговор?

На лужайке люди ели, смеялись и танцевали, а музыкальная группа, состоящая из друзей моего детства, Эвана Гриффина, Брайана Уолша и Мэтью Хартнетта, играла свою версию «Голубого флага Бонни». Небо было облачным, а воздух ароматным, ненавязчиво напоминая о том, что наступила настоящая осень. На расстоянии, у ворот о чём-то, покачиваясь, вопили мои школьные друзья. Вокруг было столько веселья – и всё это для меня – но моё сердце не чувствовало радости, а лишь глухо билось в груди.

Встав, я направился в кабинет отца. Я закрыл дверь и вздохнул с облегчением. Только слабый лучик солнечного света проглядывал сквозь тяжёлые парчовые шторы. В комнате было холодно и пахло новой кожей и старинными книгами. Я достал небольшой томик сонет Шекспира и пролистал до своей любимой поэмы. Шекспир успокаивал меня, расслаблял мой мозг, напоминая, что любовь и красота всё-таки существуют в мире. Возможно, испытание любви через искусство сможет поддержать меня.

Я устроился в кожаном кресле отца в углу и рассеяно заскользил глазами по хрустящим страницам. Не уверен, как долго я просидел там, позволяя литературному языку смывать с меня тревогу, но чем дольше я читал, тем больше успокаивался.

- Что читаешь?

Голос поразил меня, и книга с грохотом упала с коленей.

Кэтрин стояла у входа в кабинет, одетая в простое, белое шёлковое платье, которое плотно облегало каждый изгиб её тела. Все остальные женщины на вечере носили многоуровневые муслиновые и кринолиновые платья, так что их кожа была надёжно защищена толстой тканью. Но Кэтрин не выглядела смущенной своими открытыми белыми плечами. Из вежливости я не смотрел на неё.

- Почему ты не на вечеринке? – спросил я, наклоняясь за своей книгой.

Кэтрин подошла ко мне.

- Это почему ты не на вечеринке? Разве ты не самый почётный гость? – она присела на подлокотник моего кресла.

- Читала Шекспира? – спросил я, указывая на книгу на своих коленях. Это была нелепая попытка сменить тему разговора – я ещё не встречал девушки, сведущей в его трудах. Вот только вчера Розалин призналась, что она не читала книг последние три года, с тех пор как окончила Женскую Академию. Последней книгой, которую она держала в руках, был просто учебник о том, как быть ответственной женой конфедерата.

- Шекспир, - повторила она с акцентом, растягивающим слово на три слога. Это был странный акцент, не такой, какой я слышал у других людей из Атланты. Она раскачивала ногами взад и вперёд, так что я мог видеть, что она не носила чулки. Я с трудом оторвал от неё глаза.

- Могу ль тебя сравнить я с летним днём? – процитировала она. Я удивлённо поднял на неё глаза.

- Ты совершенней, мягче и прекрасней,* - сказал я, продолжив цитату. Моё сердце заскакало в груди, а разум словно растёкся, как патока, порождая необычное ощущение, заставляющее меня чувствовать, будто я сплю.

Кэтрин выдернула книгу из моих рук и закрыла её с громким хлопком.

- Нет, - сказала она твёрдо.

- Но так звучит следующая строчка, - сказал я, раздражённый тем, что она меняла правила игры, которые я только начал понимать.

- Так следующая строчка звучит для мистера Шекспира. А я просто задала тебе вопрос. Могу ли я сравнить тебя с летним днём? Достоин ли ты такого сравнения, мистер Сальватор? Или тебе нужна книга, чтобы решить? – спрашивала она с усмешкой, при этом держа томик вне моей досягаемости.

Я откашлялся, мой разум кипел. Деймон сказал бы что-нибудь остроумное в ответ, даже не задумываясь. Но когда я находился рядом с Кэтрин, я был похож на школьника, пытающегося произвести впечатление на девочку лягушкой, пойманной в пруду.

- Ну, ты можешь сравнить моего брата с летним днём. Ты проводишь с ним много времени.

Я покрасн