КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
АКТУАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ МЕТАФОРА
Стр 1 из 2Следующая ⇒
Дэвид Гордон. Терапевтические метафоры
Предисловие
Как в письменной истории, когда она возникла, так и в мифах, ведущих всамые далекие и сокровенные глубины воспоминаний человека о своем опыте,метафора использовалась как механизм, при помощи которого передавались иразвивались идеи. Шаманы, философы, проповедники - все они в сходнойманере интуитивно сознавали и использовали мощь метафоры. Начиная сизвестной аллегории с пещерой у Платона и кончая Зигфридом Вольтера, начинаяс проповедей Христа и Будды и кончая учением Дона Хуана, метафора всегдаприсутствовала в них как средство изменения людей и воздействия на ихповедение. И для меня не было ничего удивительного, когда я обнаружилиспользование метафор в поведении интуитивного клинициста - современногопрактика психотерапии. Представляемая книга Дэвида Гордона являет собой одиниз первых шагов трансформации интуитивного использования метафор вэксплицитное, и, следовательно, делает метафоры доступным средством терапиидля несравненно большего числа профессиональных коммуникаторов. Я глубокоубежден, что данная попытка представляет важную возможность для всех, ктозаинтересован как в увеличении своего кругозора, так и эффективности своейработы коммуникатора в том, чтобы стать более знающим и креативным виспользовании метафоры как инструмента обучения и изменения поведения.В первые годы моей работы в качества создателя моделей психотерапии яхорошо запомнил свое изумление огромным количеством "профессионалов",посещавших мои семинары для изучения паттернов коммуникации, бравшихся изпрактики самых талантливых коммуникаторов в этой области... профессионалов,которые тратили свое и мое время на долгие дискуссии об эффективности иполезности техник, которые они даже не испытали. В начале я спорил с ними, апотом понял, что это бессмысленно, и начал требовать, чтобы эти профессионалыпроверяли паттерны до того, как мы их обсудим, что, конечно, приводило нас кновым дискуссиям. В конце концов, решив, что безуспешность моих усилийсвязана с моим собственным поведением, я начал рассказывать им истории опрофессоре - некоем Мелвине Стюарте - у которого я учился в колледже.Это был биолог высочайшей квалификации. Главной научной страстьюМелвина было изучение фауны пустынь. Он часто организовывал небольшиеэкспедиции с участием молодых, физически крепких биологов, и отправлялся впустыню для интенсивной работы на природе. В большинстве случаев этипутешествия завершались без особых приключений, принося в то же времябольшую пользу образовательной цели экспедиции. Но однажды летом в однойпустынной местности, очень далеко от населенного пункта, у экспедициисломалась машина, Мелвину и его молодой команде пришлось оставить ее ипешком отправиться за помощью, С собой они взяли только предметы первойнеобходимости, нужные для выживания - еду, воду и карты. Согласнопоказаниям карт, они должны были потратить по крайней мере три дня, чтобыдойти до ближайшего форпоста цивилизации. Начался пеший поход. Шагая, отдыхая, потом вновь шагая, эта торжественнаяи решительная группа продвигалась сквозь страну горячего безмолвия. Наутротретьего дня усталая и ободранная группа добралась до вершины высокогопесчаного бархана. Измученные жаждой и перегревшиеся на солнце, они началиоглядывать с вершины местность, раскинувшуюся перед ними. Очень далекосправа от себя они увидели нечто, напоминавшее озеро, окруженное небольшимидеревьями. Студенты стали прыгать и кричать от радости, но Мелвин никак неотреагировал на это, поскольку знал, что это - всего лишь мираж, - "Я бывал вэтих местах" - сказал он; и воспринял эту дурную новость так, как это сделал былюбой умудренный жизнью профессор - как факт, который нужно принять ксведению. Однако его студенты бурно запротестовали и начали настаивать, чтоони точно знают, то что видят. Их спор с профессором продолжался до тех пор,пока в конце концов он не сдался. Он разрешил им пойти к миражу, но сусловием, что как только они убедятся в своей ошибке - они сядут на месте ине сдвинутся с него до тех пор, пока он не вернется с подмогой. Все сталиклясться, что будут ждать и больше никуда не пойдут.И тогда Мелвин пошел туда, куда он считал нужным идти, а студенты - кудасчитали нужным идти они. Через 3 часа они приблизились к новенькомуроскошному спасательному посту, где было 4 плавательных бассейна и 6ресторанов. Через 2 часа после этого они вместе со спасателями уселись вмашину и отправились за Мелвином, но он так и не был найден ими... Никогда.Из-за этого случая я так и не завершил своего биологического образования.Итак, ничто больше не заставляло меня на семинарах доказывать достоинствакаких-либо вещей при помощи разговоров об этих достоинствах. Читатель,имеющий сейчас возможность читать эту хорошо продуманную и хорошонаписанную книгу, также находится на перекрестке. Вы можете читать ее точнотак же, как и любую другую - или вы можете осознать, что перед вами еще однабеспрецедентная возможность повысить ваш теперешний уровень мастерствакоммуникатора как в теоретическом, так и в практическом отношении. Когда выподходите к перекрестку, любое решение о новом направлении является всеголишь миражом, летящим на крыльях времени... однако может ли кто-то из васдействительно позволить себе воспользоваться этим шансом? Практическиезнания в этой книге маскируются под видом приятного чтения; их можно увидеть,услышать, почувствовать, но, что гораздо важнее, их можно использовать.Искренне, насколько можно, Ричард БЭНДЛЕР* Часть I. ВВЕДЕНИЕ *
Прологпо сказке Льюиса Кэррола "Алиса в Стране Чудес"... Около дома под деревом стоял накрытый стол, а за столом пили чайМартовский Заяц и Шляпник; между ними крепко спала Мышь-Соня. Шляпник иЗаяц облокотились на нее, словно на подушку, и разговаривали через ее голову. - Бедная Соня, - подумала Алиса. - Как ей, наверное, неудобно! Впрочемона спит - значит, ей все равно. Стол был большой, но вся троица сидела с одного края, на уголке. ЗавидевАлису, они закричали: "Занято, занято! Мест нет! " - Места сколько угодно! - возмутилась Алиса и уселась в большое кресло воглаве стола. - Выпей вина, - бодро предложил Мартовский Заяц. Алиса посмотрела настол, но не увидела ни бутылки, ни рюмок. - Я что-то его не вижу, - сказала она. - Еще бы! Его здесь нет! - ответил Мартовский Заяц. - Зачем же вы мне его предлагаете? - рассердилась Алиса. - Это не очень-то вежливо. - А зачем ты уселась без приглашения? - ответил Мартовский Заяц. - Этотоже невежливо! - Я не знала, что этот стол только для вас, - сказала Алиса. - Приборовздесь гораздо больше. - Что-то ты слишком обросла! - заговорил вдруг Шляпник. До сих пор онмолчал и только с любопытством разглядывал Алису. - Не мешало быпостричься. - Научитесь не переходить на личности, - отвечала Алиса не безстрогости. - Это очень грубо. Шляпник широко открыл глаза, но, не нашелся, что ответить. - Чем ворон похож на конторку? - спросил он наконец. - Так-то лучше, - подумала Алиса. - Загадки - это гораздо веселее... - По моему, это я могу отгадать, - сказала она вслух. - Ты хочешь сказать, что думаешь, будто знаешь ответ на эту загадку? -спросил Мартовский Заяц. - Совершенно верно, согласилась Алиса. - Так бы и сказала - заметил Мартовский Заяц. - Нужно всегда говоритьто, что думаешь. - Я так и делаю, - поспешила объяснить Алиса. - По крайней мере... Покрайней мере я всегда думаю то, что говорю... а это одно и то же... - Совсем не одно и то же, - возразил Шляпник. - Так ты еще чего доброгоскажешь, будто "Я вижу то, что ем" и "Я ем то, что вижу", - одно и то же! - Так ты еще скажешь, будто "Что имею, то люблю" и "Что люблю, тоимею", - одно и то же! - подхватил Мартовский Заяц. - Так ты еще скажешь, - проговорила, не открывая глаз. Соня, - будто "Ядышу, пока сплю" и "Я сплю, пока дышу", - одно и то же! - Для тебя-то это, во всяком случае, одно и то же! - сказал Шляпник, и наэтом разговор оборвался, С минуту все сидели молча. Алиса пыталась вспомнить то немногое, что оназнала про воронов и конторки... Введение Много-много лет назад, в определенном месте и в определенное время втесном кругу своих современников сидел человек и рассказывал им некиеистории. Слушателями этого человека могли быть как нищие, так и принцы. Этоне имеет значения, потому что повествования, которые складывал этот человек,были предназначены для всех людей, в чьих жизнях могли произойти любыеперемены в любую сторону. Одни из этих историй рассказывали о людяхбессердечных, другие - о злых, третьи - о потерпевших какие-либо жизненныекрушения. Что же было предметом, о котором рассказывал этот человек при помощивыразительной жестикуляции, многозначительных пауз, импровизированныхдиалогов? Что же это был за ковер, на котором плелись человеческие характеры -плохие либо хорошие, опрометчивые и совершающие удивительные ошибки,бросающиеся с открытым забралом в... во что? Ну конечно же, в приключения.Ими могли быть путешествия или опасность. Возможно, эти встречи с коварнымифеями или грубыми колдунами. Или встречи с богами (ют даже Богом). Но всегдаэто были приключения! Должна бьла быть пересечена некая неизвестнаяместность между двух океанов (или между двух ушей). Наградой за этооказывалось возбуждение, связанное с необходимостью выбора и принятиемответственности за последствия, связанные в свою очередь с этим выбором.И вот наш рассказчик излагает нам историю о крепости, которую вот ужедолгое время осаждают враги. И вне, и внутри крепостных стен мужчиныдемонстрируют чудеса храбрости и подлости, примеры братства и предательства,благочестия и богохульства. Они пытаются убить друг друга - иногда из мести,иногда из жалости. Иной раз в их речах содержится куда больше мудрости иумеренности, чем они сами за собой осознают; в других случаях они глупы имелки. И всегда они делают самый лучший выбор, на какой способны всоответствии с имеющейся у них чувствительностью и восприимчивостью.Один из этих людей по окончании побоища направляется на своем корабледомой. Рассказчик описывает нам устрашающие искушения и ловушки, которыесами себя вставляют в путь, лежащий между упомянутыми военными действиями,капитаном и его домом. Наш моряк одну за другой преодолевает опасности, и,конечно, с каждой победой его находчивость, мужество и личная целостностьвозрастают. Ну и что? Вы возражаете, что эти приключения, конечно, оченьинтересны, и являются возбуждающими и "терапевтическими" для нашегопутешественника, но какое отношение его подвиги имеют к вам? Ах!.. Рассказчикопускает взгляд, поглаживает усы и улыбается. Ах, повторяет он, и, почесываяшею, объясняет вам, что к своему удивлению он обнаружил, что когда онрассказывает свои истории, те, кто слушает его, проживают эти приключениявнутри себя. В самом деле, продолжает он, и в этом месте с озорством заглядываетвам в глаза, в самом деле, люди всегда живут, забавляясь приключениями, которыепосылает им жизнь. Истории в той или иной форме в течение бессчетных веков использовалисьлюдьми как средство для передачи важной культуральной, социологической иэтической информации от предыдущих поколений к последующим. Поэмы Гомерабыли связаны с важными уроками для его современников относительно того, как"следует" думать и вести себя. Он учил (или напоминал), как следует обращаться счужими или близкими людьми, как встречать опасность или трудность, какотправлять культ и так далее. Сходным образом басни Эзопа и Леонардо даВинчи, отталкиваясь от частных сторон человеческой жизни, восходили кразмышлениям о смысле существования. Хотя содержание этих историй может быть разным, существеннойструктурной разницы между историями об Одиссее и Алисой в Зазеркалье иопыта Карлоса Кастаньеды с Доном Хуаном нет. Во всех них описываютсяреальные или выдуманные персонажи, которые сталкиваются с проблемами,требующими от Одиссея, Алисы или Карлоса умения использовать своииндивидуальные ресурсы для преодоления этих проблем. Параллели между этимиприключениями и мириадами проблем, с которыми мы, люди, встречаемся вжизни, очевидны. Решения, которые находил для себя Одиссей, могут бытьнеприемлемы для некоторых людей. Но остается фактом то, что он часто решалзадачи с которыми многие из нас хорошо знакомы. Приходилось ли вам когда-либо чувствовать себя так, будто вы находитесь между Сциллой и Харибдой,когда вам нужно было принять какое-то частное решение? Или чувствовать себяпривлекаемым сиренами, о которых вам каким-то образом известно, что они раноили поздно вас погубят? Не имеется ли в вашем прошлом некоторогоспецифического опыта о вашей личной ахиллесовой пяте? Подобные параллелимежду мифами и баснями с одной стороны и человеческим опытом с другой частонастолько очевидны и настолько распространены, что в конце концов онипроникли в язык как идиомы. В той или иной форме каждый из нас ежедневноимеет дело с ящиком Пандоры, змеем-искусителем, спящими красавицами ипрекрасными принцами. Все подобные истории, анекдоты и идиомы обладают однимфундаментальным качеством: в них содержатся важные советы или поучительныесообщения относительно какой-либо специфической проблемы. Нектосталкивается с какой-то проблемой, и каким-то образом либо преодолевает ее,либо терпит поражение. Способ, при помощи которого герой решает своюпроблему, может в аналогичной ситуации давать возможное решение и для другихлюдей. Если какой-нибудь конфликт, описываемый в данной истории,напоминает вам аналогичный случай из вашей собственной жизни, рассказстановится для вас более значимым, чем до этого. Слушая анекдот или сказку, выможете испытывать определенные ощущения, связанные с идентификациейперсонажей данной истории с людьми или событиями, непосредственно вамзнакомыми. При подобных ассоциациях вполне вероятно, что вы почувствуетеособый интерес к тому, как завершится данная история. Примерами источниковподобных историй могут быть эпические поэмы, новеллы, стихи, волшебныесказки, басни, притчи, песни, кинофильмы, анекдоты, шутки и сплетни.Когда какая-либо из этих историй предъявляется слушателю с намерениемдать совет или проинструктировать его о чем бы то ни было (или если слушательподразумевает такое намерение), то она становится для этого человека метафорой.В своей книге "Гуру: метафоры психотерапевта" Шелдон Копп определяетметафору следующим образом: "В общем смысле метафору можно определить каксредство сообщения, в котором одна область вещей выражается через термины,принадлежащие к другой области вещей, и все вместе проливает новый свет нахарактер того, что описывалось ранее". Таким образом, метафора представляет собой новеллистический способрепрезентации чего-либо (здесь на память приходит пословица, гласящая: "Кошкуможно ободрать более чем одним способом"). Копп исследует метафорическиесмыслы таких сборников историй, как мифология, религия, литература, научнаяфантастика, газеты, поп-культура. Его концепция метафоры как многоуровневогоисточника "нового света, бросаемого на старые темы" является той концепцией,которую мы можем с большей пользой применить здесь в отношении метафорспецифического рода - терапевтических. Аналогичные взгляды по этому вопросубыли многократно высказаны такими философами и психологами, как ЭрихФромм в его "Забытом языке", как Джозеф Кемпбелл в его "Герое с тысячью лиц",в книге Беллхайма "Законы магического", а также в большом количествелитературы, посвященной интерпретации сновидений. Будучи чрезвычайнополезными для целей лучшего понимания литературной, эстетической итерапевтической значимости традиционных и "стандартных" метафор, они тем неменее, как и все другие научные работы, касающиеся данного вопроса, неописывают, как формулировать сложные метафоры. Фактом является то, что досих пор на эту тему в мире не написано ни одной книги. Целью данного трудаявляется снабжение вас знаниями, которые позволят вам научитьсяформулировать и эффективно использовать терапевтические метафоры. Раздел 1Метафора, "Метафора" Эксплицитно или имплицитно метафоры используются во всехтерапевтических подходах и системах. Примером может служить использованиеФрейдом сексуальной символики в качестве инструмента для пониманиясновидений, фантазий и "бессознательных" ассоциаций. Юнг изобрел метафоры"анимуса" и "анимы". Рейх изобрел "оргон". Гуманистическая психологияговорит о "пик-переживаниях", в то время как механисты рассуждают о"маленьком черном ящике". У Берна были "игры", у Перлса - "верхняя" и"нижняя" собаки, а Янов говорил о "первичном" опыте.Далее, каждая терапия или система психологии имеет в качестве своих основнекоторый набор метафор (в виде словаря), который представляет возможностьвыражать какой-то части людей некоторую часть своего опыта о мире. Однаковажным уточнением, которое мы должны здесь сделать, является тот факт, чтотакие метафоры не являются самим этим опытом. Люди не носят в своих головахни маленьких "верхних собак", ни "первичных сущностей", рыщущих поокрестностям в поисках "Оно", чтобы сразиться с ним в поединке. Метафорыпредставляют собой лишь способ сообщения об опыте.Представьте, что вы говорите мне: "У меня такое ощущение, будто моя руканалита свинцом". Разумеется, с моей стороны будет большой оплошностью, еслипосле вашего заявления я начну колотить по вашей руке молотком, собираясьуслышать звук металла. "Иметь руку, налитую свинцом" - это всего лишьвербальная репрезентация опыта (то есть, метафора). Подлинный же опыт сам посебе недоступен никому, кроме того, кто его переживает. Так, используяприведенный пример с рукой, один человек может почувствовать, что его рука"тяжелая", другой - что она неподвижная, а третий - что она "плотная". Хотяопыт каждого из этих трех человек уникален, они могут с соответствующейточностью вербально выразить свое восприятие при помощи метафорическойфразы: "У меня такое ощущение, будто моя рука налита свинцом".Вывод, который можно сделать из этого примера, состоит в том, что когда бычеловек, для которого английский язык является родным, ни делал некоеговербального сообщения, это сообщение является метафорической (аследовательно, неполной) репрезентацией его действительного опыта. Другойвывод, который можно сделать из этого же примера, состоит в том, что когда вы,как терапевт или коммуникатор, составите и сообщите другому человеку"метафору", ваш слушатель извлечет из нее то, что он услышит, и репрезентируетэто в применении к своему собственному опыту. Поскольку мы, как человеческиесущества, являемся в некотором смысле системой восприятия чувственной,перцептуальной или когнитивной информации, то мы всегда сознательно илибессознательно пытаемся выразить эту информацию вовне - то есть, мыпытаемся репрезентировать эту информацию таким способом, который являетсядля нас значимым, как для существ функционирующих и утилизирующих. Если выкогда-либо имели специфические ощущения мира, вызванные употреблениемнаркотиков, или если вы когда-либо бывали в компаниях, где говорили нанеизвестном вам языке, то, возможно, у вас есть опыт в том, как важно уметь"вчувствоваться" в чей-либо мир. Значение вышеприведенных утверждений для человека, который проводиттерапию (как профессионал или как любитель) в области помощи людям,заключается в том, что это позволяет понимать, что рассказ вашего клиента о егоситуации есть набор метафор, в которые вы можете "вчувствоваться" по мереваших возможностей. Однако "чувства" и "ощущения", которые вы вынесете изэтих метафор, никогда не будут идентичны подлинному опыту вашего клиента -так же, как и ваши ответы клиенту в определенной степени будут "неправильнопоняты" им. Очевидно, что подобная система коммуникации посредствомметафор может вести (часто так бывает) ко все большим ошибкам вовзаимопонимании и восприятии, так что, по крайней мере в этом смысле, мы всеявляемся постоянными гостями на чаепитии Сумасшедшего Шляпника из "Алисыв Стране Чудес". Чем же вызваны эти фундаментальные различия? В процессе жизненногофункционирования каждый человек разрабатывает собственную уникальнуюмодель мира, исходящую из комбинации генетически обусловленных факторов иего личного опыта. "Модель" включает в себя все переживания и все обобщения,относящиеся в этим переживаниям, а также все правила, по которымприменяются эти обобщения. Представьте на минуту, что вы решили отправитьсяв Терра Хаут в Индиане, и вот вы уже подъезжаете к указателю границы города,сворачиваете с дороги и едете прямо на этот указатель. Конечно, это был быинтересный опыт. Очистившись от грязи, оправдавшись перед полисменом, азатем внимательно проанализировав ситуацию, вы приходите к обобщению, что"указатели не являются тем, что они обозначают". Затем из полученного опыта иобобщений вы формулируете следующее правило: "Не езди через указателиграниц города". Это тот самый процесс, который вы всегда использовали(возможно, еще до рождения) для конструирования удивительно сложной моделимира, содержащей всю общую сумму вашего опыта и выводов, которые выизвлекли в результате его осмысления. Некоторые части этой моделипретерпевают определенные изменения по мере вашего физиологическогоразвития и в соответствии с новым опытом, в то время как другие части этоймодели представляются ригидными и неизменными.Не существует двух одинаковых моделей мира. Данные тысяч экспериментовпо изучению восприятия и его различий у разных индивидов свидетельствуют отом, что существуют значительные различия между всеми человеческимисуществами на нейрофизиологическом уровне. Если, например, мы предъявимгруппе испытуемых шнур, и попросим их найти такой же среди предъявленных 20шнуров равной длины, некоторые из испытуемых будут постоянно указывать нашнур, значительно большей длины, чем данный. То же происходит приидентификации цветов, расстояний, звуковых тонов и так далее. Разумеется, нашивосприятия достаточно близки друг к другу, чтобы согласиться с утверждением отом, что на закате облака красно-оранжевые. Однако остается фактом и то, что внашем восприятии оттенков цвета существуют и некоторые различия. Помимотонких нейрофизиологических различий существуют, возможно, и более глубокиеэффекты относительно множества наших индивидуальных опытов. Дажеблизнецы, выросшие неразлучно друг с другом, будут хотя бы иногда, благодаряЕго Величеству Случаю, подвергаться воздействию различных ощущений. Итак,все мы разрабатываем свои собственные и уникальные модели мира. Этоуточнение очень важно иметь в виду, поскольку сбор точной информацииявляется фундаментальным аспектом для любой эффективной терапевтическойситуации. Отдавая себе отчет в том, что все коммуникации являютсяметафорическими и основываются на уникальном опыте, мы можем помнить отом, что по этой причине они не полны, и что именно слушатель является тем, ктосоставляет представление об услышанном и вообще обо всей предъявленной емуинформации. Конечно, между моделями мира существуют не одни только различия.Существует и множество сходств, частично обусловленных условиямивоспитания в специфической социальной среде. Сходства, которыми мы приразработке и использовании терапевтических метафор будем пользоваться вмаксимальной степени - это те, которые описывают паттерны того, как людивыражают свой опыт о мире. Именно этими паттернами мы и будемруководствоваться в данной книге. Раздел 2 Помощь людям посредством метафорКак уже говорилось, подсознательно, и на очень фундаментальном уровне те,кто помогает людям, всегда использовали метафоры в качестве одного из важныхэлементов процесса терапии. Когда в кабинет приходит клиент и просит помочьему решить какие-то его "проблемы", наряду с ними у него имеется и уникальное,одному ему присущее представление о мире, то есть им самим разработанныеспецифические идеи относительно того, что составляет опыт любви, ненависти,великодушия, счастья, интереса, указателей границ города и т. д. Хотя обычнолюди нашей культуры имеют сходные мнения относительно общих характеристиккаждого из этих опытов, непосредственное, актуальное переживание их длякаждого из нас является уникальным. Отправным пунктом в терапии являетсяпопытка терапевта понять модель мира, имеющуюся у данного клиента. Преследуяэту цель, терапевт просит описать в деталях его переживания, касающиесяобсуждаемой проблемы, исходя из понимания, что если он собирается помочьклиенту в изменении, он в первую очередь должен понять, как тот видит, слышити чувствует окружающий его мир в настоящее время.Важной составной частью этого процесса сбора информации являютсяметафоры. Каждый метафорический элемент информации, представленныйклиентом, понимается и интерпретируется терапевтом в применении к своейсобственной модели мира. Терапевт будет время от времени сравнивать напредмет взаимосоответствия свою интерпретацию проблемы клиента с той,которая имеется у последнего, с тем, чтобы удостовериться, что они говорят ободном и том же. Например: Джо: Итак, моя жена хандрит все время.Терапевт: Вы хотите сказать, что она выглядит грустной н равнодушной?Джо: О, нет, выглядит-то она нормально. Просто все, что бы она ни говорила,так пессимистично. Если бы в данном случае терапевт не сравнил свою модель с модельюклиента, у него относительно жены Джо могло бы возникнуть правдоподобное, носовершенно неверное представление, поскольку выяснилось, что жена Джо не"равнодушна", а "пессимистична" - две совершенно разные вещи. Внушаетнадежду то, что этот процесс дистилляции в конечном счете приведет к тому, чтодальнейшие действия терапевта будут производиться на базе в значительнойстепени завершенной и точной "карты", описывающей проблемную ситуацию иопыт о ней у клиента. Очень часто указанный процесс модельной дистилляции приводит к первымтерапевтическим изменениям. По мере того, как клиенту удается выражать себя,он иногда находит такие аспекты в своем опыте, для которых раньше он "не могнайти слов". Например:Джо: И вот, когда она такая, я чувствую себя (вздох)... ну, плохо.Терапевт: В каком смысле "плохо"? Джо (со вздохом): Не знаю. Ну, знаете, ну, просто... плохо.Терапевт: Подавленно, одиноко, озлобленно? Джо: Вот, точно, одиноко. Одиноко.В этом примере терапевт помог Джо найти однословное метафорическоеописание того, как он переживает определенные ситуации в своей жизни. Тоесть, когда "она такая", он чувствует себя "одиноко". Следует заметить в связи сэтим, что опыт Джо насчет "одиночества" остается все еще довольнонеопределенным, так как он еще не описал, что для него означает понятие"одиночество" (то есть, когда, в каких случаях, будучи с кем, каким образом исколь долго он "одиночество" не ощущает? ). Однако поскольку "одиночество"является членом класса чувств, осознанных Джо как плохие, то это определениеболее специфично, чем просто "плохо", более близко к опыту Джо, и такимобразом более полезно в изучении его модели мира.Другая возможность заключается в том, что Джо может иметь трудности вотношении адекватного описания определенных областей своего опыта:Терапевт: Как вы чувствуете себя "одиноко", когда она такая?Джо: Ну, это вроде того, что я чувствую, что она не... ну я не знаю... Неучаствует, я думаю... (Качает головой и выглядит озадаченным. )Терапевт: Как будто, участвуя в игре, она в то же время не хочет играть?Джо: О, нет, вовсе не так... Терапевт: Может, как если бы вы вместе работали над каким-нибудьпроектом, и она хотела бы, чтобы все сделали вы?Джо: Да скорее всего,. именно так. Она хочет, чтобы все было хорошо, нождет, чтобы все сделал один я. Как видите, терапевт вновь помог Джо в специфицировании егонепосредственного опыта в терминах метафоры, которая относительно приемлемаи удовлетворительна для Джо. Наиболее важным здесь является то, что этановая и наиболее полная метафорическая репрезентация дает и Джо, итерапевту способ говорить о проблемах на языке, понятном обоим. В пределахтого, что подразумевается в метафоре "работа над проектом", они могут бытьотносительно уверены, что будут говорить об одном и том же опыте.Представьте на минуту, что терапевт ничего не знает о различных моделяхмира и метафорах, связанных с ними. Процессы, которые мы только что обсудили,есть не что иное, как инструменты, которыми мы, как носители языка, пользуемсявсе время в ходе нашего общения, и как любой инструмент, используемый не поназначению, они могут превращаться (даже если это происходитнепреднамеренно) в потенциальное оружие. Это непреднамеренноеиспользование происходит на самых важных уровнях коммуникации. Например,терапевт и Джо, используя одно и то же слово, могут не осознавать, что это словодля них не может быть представлено одним и тем же опытом. И дело не только втом, что терапевт ограничивает себя в отношении качества коммуникации с Джо(в том числе, в процессе уяснения модели мира клиента), но и в том, чтоиспользуя себе неуточненное представление в качестве ориентира, терапевтможет затем попытаться "помочь" Джо. И поскольку он оперирует ошибочноймоделью, он вполне может приступить к терапевтическим интерпретациям,внушению и выработке стратегических решений, не имеющих никакогоадекватного отношения к данной ситуации клиента. Более того, подобные"терапевтические вмешательства" могут быть даже вредны.Допустим, что в вышеприведенном фрагменте терапевтического сеансатерапевт не подозревает или не придает значения тому, что одинаковых моделеймира не существует. В таком случае их взаимодействие могло бы протекатьследующим образом: Джо: И вот, когда она такая, я чувствую себя (вздох)... ну, плохо.Терапевт: Вы знаете, почему? Джо: Нет. Я много раз пытался понять, в чем тут дело, но у меня ничего неполучается. Терапевт: Она сердится на вас за что-то?Джо: Не так, чтобы я знал, за что. Терапевт: Вы ее спрашивали?Джо: Разумеется. А она отвечает мне, что я идеальный муж, что я на самомделе достаточно внимателен к ней и добр. Терапевт: Ну, а пытались ли вы сделать что-нибудь особенное для нее?Например, взять на себя заботы о детях, чтобы она могла развеяться?Джо: Нет, как-то... Хотя, думаю, это можно попробовать.Без сомнения, вы легко можете определить, что паттерны коммуникации вэтом фрагменте вполне напоминают те, что часто происходят в практике помощилюдям. Как мы узнали из предыдущего фрагмента, опыт Джо о том, что его жена"хандрит", связан с ее реакцией на то, что всю ответственность за семейнуюжизнь он берет на себя (или она была на него возложена). Ее реакция может бытьпессимистичной в отношении самых различных аспектов их семьи. С другойстороны, опыт, связанный с метафорой "хандрит" в собственной модели миратерапевта, включая метафору "тайной злости" относительно чего-либо, а так жепотребность в "большей свободе от ответственности". Исходя из неточностей вотношении клиента репрезентации, терапевт пытается принудить Джо косознанию его опыта посредством терминологии, которой в своей модели мирапользуется сам терапевт. Терапевт завершает свои предложения тем, что советуетДжо сделать нечто, что, как мы уже знаем, является как раз таким родом помощи,которого жена Джо не хочет. В худшем случае непреднамереннаяневнимательность терапевта может привести к тому, что проблема Джо приметмагическую окраску, в лучшем же - ценное терапевтическое время будетпотрачено на бесплодные коммуникации. Разумеется, сообщения, которые терапевт давал Джо, составлялись из лучшихпобуждений, однако остается фактом то, что данный терапевт не был в это времяготов действовать адекватно своим намерениям вне зависимости от степенисвоей благонамеренности. И поскольку столько непонимания может возникнутьиз-за одного-единственного слова (что вызвано игнорированием факта онесходстве человеческих моделей мира), то легко представить, как подобноеигнорирование моделей мира, описанных целыми предложениями и ихсовокупностями, приводит к увеличению общего взаимонепонимания вгеометрической прогрессии. Проблема полного понимания сообщения, сделанного другим человеком,представляется неразрешимой в принципе, поскольку в противном случае этоозначало бы, что мм удалось быть тем самым человеком, с которым вы в это времявзаимодействуете. К счастью, подобный уровень коммуникации не являетсянеобходимым для того, чтобы помочь измениться другому человеку. Но припростом осознании того факта, что ваша модель мира по необходимостиотличается от аналогичной модели любого другого человека, к такому уровнюкоммуникации вполне можно приблизиться. Трансдеривационный поиск Вероятно, наиболее важным понятием, которым необходимо овладетьчитателю этой книга, если он использует или намерен использовать метафоры длятерапии, является понятие "трансдернвацнонного поиска". В предыдущем разделемы увидали, что каждый из нас является носителем уникальной модели мира,которую с течением жизни разработал наш опыт для нас, и только для нас. Этамодель состоит из всех ощущений, которые мы испытали, и обобщений, которыемы о них сделали. Именно с этой моделью сравнивается и коррелируется" всясенсорная информация, которая "годится" для этой модели, "вызывает чувства" (вбуквальном смысле), в то время как совершенно новая или противоречащая этоймодели сенсорная информация "не вызывает чувств".Например, у меня есть автомобиль марки "пежо", защелка дверного замка укоторого работает иначе, чем у автомобилей американского производства.Отличие состоит в том, что для закрытия двери защелку необходимо приподнятьвверх, а для открытия - опустить ее вниз. Однажды мой знакомый подошел кмашине, чтобы сесть в нее, и заметив, что защелка приподнята, он в соответствиис тысячами опытов открывания автомобильных дверей стал тянуть дверь на себя, - с соответствующим результатом. В конце концов он оставил дверь в покое исообщил мне "плохую новость", заключавшуюся в том, что "дверь сломалась". Онбыл настолько убежден в адекватности своей модели мира реальному (вотношении автомобильных дверей), что ему и в голову не пришло опуститьзащелку, хота окно машины было полностью открыто в течение всего эпизода, ивполне можно было изучить работу замка. Этот пример является поучительным по нескольким аспектам. Во-первых, онсвидетельствует о том, что обладание готовой моделью мира может сослужитьнам и хорошую и плохую службу. Преимущество, которое мы извлекаем изобладания относительно готовыми моделями мира, состоит в том, что этоосвобождает нас от необходимости непрерывных проверок и перепроверокнашего окружения - то есть, возвращаясь к нашему примеру, это значит, что намне приходится изучать принцип работы дверных защелок всякий раз, когда намнужно сесть в машину. Недостатком же их является то, что набор модели мираоказывается относительно неизменным, и таким образом, ограничивающим нас.(Если бы я не вмешался в деятельность своего товарища, он бы так и не сел вмашину. ) Во-вторых, этот случай прекрасно иллюстрирует всю огромную власть нашихиндивидуальных моделей мира над нашим поведением. Опыт, повторенныймного раз с неким устоявшимся результатом, вырабатывает у нас правила о мире,которые могут приобрести для нас значение безусловного закона. Очень частоэтот эффект оказывается столь выраженным, что человек, натолкнувшийся наопыт, противоречащий его модели мира, полностью или частично изолируется отосознания этого не входящего в нее опыта. С точки зрения такого человеканесообразность опыта перестает быть проблемой, когда этот опыт исчезает изполя видимости, слышимости, и вообще перестает привлекать к себе внимание.Еще чаще, как это произошло с моим знакомым, неприемлемый опытрассматривается с другой точки зрения, пытающейся разрешить возникшеепротиворечие в виде, приемлемом для моделей мира данного человека ("дело не втом, что дверные замки могут быть различными, и не в том, что мои нынешниеили прошлые восприятия могли быть неверными - дело в том, что его дверьсломана"). Третьим важным моментом в этой истории является то, что обнаруживаетсяпри изучении процесса, с помощью которого мой знакомый решал парадокс, скоторым столкнулся. Вернувшись к своему самому раннему опыту о дверныхзамках, он восстановил информацию о том, что "поднятая вверх" защелкаозначает, что дверь открыта. Когда дверь не поддалась его усилиям, ему пришлоськак-то понять, что тут происходит, и делая это, он вновь вернулся назад в своюмодель мира до той ее части, где он "переживает" свой опыт о том, что дверь"сломана". Этот процесс возвращения в недра своей модели мира с цельюпрочувствования опыта называется трансдеривационным поиском. Способ, припомощи которого вы понимаете слова, которые вы сейчас читаете, состоит всоотнесении их посредством трансдеривационного процесса с соответствующимичастями вашей модели. Если вы видите сочетание букв СОБАКА, выосуществляете трансдеривационный поиск вашего прошлого опыта илиосуществляете трансдеривационный поиск вашего прошлого опыта или опытов,которые вы могли бы связать с буквами СОБАКА, и таким образом вы узнаете,что "означает" СОБАКА. Как вы уже знаете из предыдущих обсуждений, картины,чувства, звуки и запахи, которые мы соотносим, выносим и извлекаем из нашихмоделей мира в ответ на СОБАКА, будут во многом глубоко уникальными длякаждого из нас. Именно этот процесс корреляции входящей сенсорной информации с нашимимоделями мира делает метафоры столь значимыми в качестве предпосылок дляизменения. Когда в процессе терапии клиенту рассказывают какой-либо случай,он производит трансдеривационный поиск для того, чтобы осознать сказанное.Более того, поскольку контекст, в котором рассказывается эта история, является"терапевтическим", то клиент (который, как следует помнить, ищет способ каким-то образом облегчить "боль"), скорее всего, будет соотносить ее, насколько этобудет возможно, со своей собственной проблемой или ситуацией.Волшебные сказки потому и являются терапевтическими, что пациентнаходит свое собственное решение, ассоциируя то, что в них кажетсяотносящимся к нему, с конфликтами своей внутренней жизни, переживаемым имв настоящее время. Содержание данной сказки обычно не имеет отношения кнынешней жизни пациента, но оно вполне может отражать то, что составляет еговнутренние проблемы, кажущиеся ему непонятными, а потому неразрешимыми.Совершенно очевидно, что сказки не имеют отношения к внешнему миру, хотяони могут быть достаточно реалистичными и обладать атрибутами, присущимиобычной жизни человека. Ирреальная природа этих сказок (что обычно отрицаютвсе ограниченные рационалисты) является тем важным качеством, которое делаеточевидным факт, что предметом волшебной сказки является не изложениеполезной информации о внешнем мире, а те процессы внутренней жизни,которые протекают в человеческом уме и сердце.Как вы узнаете из последующего материала, целью терапевтических метафорявляется инициация сознательного либо подсознательного трансдеривационногопоиска, который может помочь человеку в использовании личных ресурсов длятакого обогащения модели мира, в котором он нуждается, чтобы суметьсправиться с занимающей его проблемой. Но что же такое "метафора", в чем ееприрода, которая может позволить нам достичь этих целей? Формальная метафораМетафоры (в форме волшебных сказок, стихов, анекдотов) сознательно иподсознательно используются терапевтами в целях помощи клиентам дляосуществления желаемых изменений. Клиент может выражать какие-либо областисвоего опыта, где он чувствует ограниченность удовлетворяющих его выборовили отсутствие альтернатив. В этом случае терапевт может рассказать ему анекдотиз своей собственной жизни, из жизни другого клиента, или придумать новый.Намерение, которое предшествует этим рассказам, исходит из того, что опытдругого человека в преодолении проблем, сходных с проблемой данного клиента,даст ему (прямо или косвенно) способ, при помощи которого он сможетсправиться с ситуацией. Возвращаясь к примеру с Джо, это может значить, что терапевт можетпуститься в рассуждения об истории своего предыдущего клиента, имевшегопроблему, напоминавшую проблему Джо. В ходе своего рассказа терапевт мог быразъяснить Джо, в каких отношениях проблема Джо напоминает ему о проблеме"того клиента". Разница тут, однако, заключается в том, что проблема "тогоклиента" каким-то образом была разрешена. Узнав об этом решении, Джо мог бы,если бы оно подходило к его модели, включить его в собственную модель, а еслибы оно не было пригодным, он по крайней мере знал бы, что решение возможно,и, вполне вероятно, приступил бы к его поиску (во многих случаях из этихожиданий и исходят терапевты, когда прибегают к историям такого рода).Главнейшим требованием, предъявляемым к метафоре в отношении ееэффективности, является то, чтобы она встречала клиента в его модели мира. Этоне означает, что содержание метафоры обязательно должно совпадать ссодержанием ситуации клиента. "Встретить клиента в его собственной моделимира" означает лишь то, что метафора должна сохранять структуру даннойпроблемной ситуации. Другими словами, значимыми факторами метафорыявляются межличностные взаимоотношения и паттерны, при помощи которыхклиент оперирует внутри контекста "проблемы". Сам по себе контекст значенияне имеет. Например, мы могли бы рассказать Джо следующую историю: "Ты знаешь,Джо, у меня был дружок в колледже, который писал прекрасные лабораторныеработы, и у него была подружка, в которую он был по уши влюблен, и она былатоже умница что надо. Разумеется, они учились вместе и часто бывали в одних итех же классах. Дело дошло до того, что свои лабораторные работы они писали напару, что ему очень даже нравилось, за исключением одного момента. По какой-топричине его подружка однажды почувствовала, что у нее не слишком-тополучается в смысле писания лабораторных работ. И она опустила руки,отчаявшись, и позволила, чтобы работы писал ее дружок, мой товарищ, а сама онав это время сидела рядышком, сложив руки. Ему все это поначалу даже пришлосьпо вкусу, но вскоре он стал уставать от того, что ему пришлось делать всюработу. Более того, и это было важнее, он стал понимать, что из-за всего этогоона теряет невосполнимые возможности повышения своей квалификации и расширениякругозора. И тогда ему в голову пришла идея, которая прекрасно сработала, когдаон стал ее осуществлять. Однажды, в ходе работы над лабораторным заданием, онпритворился, что не может найти нужных слов для выражения какой-то мысли.Он выглядел настолько беспомощным, что подружка, увидев это, сама быстроподсказала ему те совершенно очевидные слова, которые требовались длязавершения приложения. Он поблагодарил ее и поцеловал от всей души. Новскоре его опять "замкнуло", и вновь она помогла ему, и это продолжалось до техпор, пока он полностью не вернул ей всю ту часть работы, которая относилась кней. Когда они сели за работу в следующий раз, она сама потребовала, чтобы ондал ей делать то, что относится к ее области. Разумеется, мой дружок был оченьсчастлив поделиться с ней". Эта история является лишь одним примером из того бесконечного количестваравнозначных и эффективных метафор, которые можно было бы сконструироватьпо этому поводу. Если вы перелистаете книгу и отыщете место, где терапевтбеседовал с Джо о его взаимоотношениях с женой, то вы обнаружите, какиепараллели возникают между этими отношениями и тем, что происходило между"другом из колледжа" и его "подружкой" в выше приведенной истории. Эти"друг" и "подружка" с тем же успехом могли бы быть королем, которому королеване оказывает никакой помощи в управлении страной; или жеребцом,запряженным вместе с кобылой в одну упряжку, где кобыла не оказывает емуникакого содействия, или двумя половинами триумфальной арки, одна из которыхначинает крошиться от нагрузки. Поскольку проблема Джо и приведенныеметафоры структурно сходны, бессознательно (или, возможно, даже сознательно)он будет связывать их друг с другом. В метафоре для Джо важным элементом является то, что она сохраняет в себете отношения и паттерны, которые имеют место в реальной проблеме, чтообеспечивает возможность решения данной проблемы. Поскольку паттерны,которые характеризуют проблему Джо, сохранены в структуре приведеннойистории, он будет посредством трансдеривационного поиска создавать для себясамого смысл событий, происходящих в ней, в применении к собственнойпроблемной ситуации. Идентифицировавшись (сознательно или подсознательно)с тем, что излагается в истории, Джо имеет возможность ввести в свою модель ииспользовать (или, напротив, отбросить) предлагаемое в ней решение.В последующих главах книги вы ознакомитесь с эксплицитными моделямипаттернов, которые имеют особое значение для конструирования терапевтическихметафор, так что те из вас, кто желает помочь другим в расширении их моделеймира (осуществляя те изменения, которые они хотели бы иметь), получаетвозможность развить свои умения в области формулирования и эффективногоиспользования терапевтических метафор. В любом случае если паттерны,представленные в следующих главах этой книги, будут использоваться в процессеконструирования и предъявления метафор, то эти метафоры будут болееутонченными, уместными и эффективными в целях обеспечения требуемыхизменений. Эффективные метафоры Конструирование эффективных метафор не обязательно связано соспособностью инкорпорации всех средств по созданию метафор, которые будутописаны далее. Метафора, которая удовлетворяет главному паттерновомуусловию, состоящему в ее структурной эквивалентности данной проблеме и вобеспечении осуществимого способа разрешения проблемы, может быть не толькотерапевтически эффективной, но и достаточной. Для передачи клиенту"послания", содержащегося в "истории", необязательно применять все паттерныкоммуникации, представленные в этой книге. Однако при добавлении каждой изэтих специфических модельных тонкостей вы будете увеличивать значимость,разрешающую способность и полноту ваших метафорических вмешательств.Под значимостью мы подразумеваем сознательное или подсознательноеощущение похожести между ситуацией клиента и тем, что представлено вметафоре. Структурная эквивалентность уже сама по себе гарантируетопределенную степень сходства. Но очевидность метафоры для клиента можетпривести к тому, что она окажется уязвимой для "сопротивления" (об этомподробнее говорится в части 6), в то время как паттерны коммуникации,описанные в частях 3, 4, 5, действуют вне сознания большинства людей, и такимобразом в отношении значимости являются неуязвимыми.Рассмотрим следующий пример. Клиентке рассказывают сказку, котораядолжна помочь ей ограничить свою активность в отношении вмешательств вчужие дела. Она знает, что часто "сует свой нос в чужие дела", но не осознает,что к тому же часто обвиняет других, и что большую часть своего опытарепрезентирует визуально. Фрагмент сказки, рассказанной ей, выглядитследующим образом (дополнительные уровни коммуникации выделены): "... И вэтом лесу жила муравъедиха по имени Ваг (англ. "сплетник", "болтун"), у которой,разумеется, был длинный-предлинный нос. Ее это не слишком-то беспокоило, ноона могла видеть, что этот нос часто оказывается в фокусе внимания обитателейлеса, а это иногда ее беспокоило. Когда пришла белка, чтобы поглазеть на ееносище, она сузила глаза на нее и громко сказала: "Разве тебе не ясно, чтотебе следует сейчас собирать орехи вместо того, чтобы собирать мусор?.. "Вполне возможно, что клиентка осознает метафорическую связь между носомВаг и своим поведением, из-за которого она и обратилась к терапевту. Если врезультате этого она почувствует себя оскорбленной, или попросту отмахнется отметафоры, далее она может употребить предоставленную ей терапевтическуювозможность для бессмысленной игры, состоящей в том, что история будетодновременно работать на других уровнях коммуникации, но метафора останетсянеуязвимой в своей значимости для клиента. Умножение числа решенийпроблемы является результатом расширения персонажных и процессуальныхразличий, которые происходят автоматически с добавлением каждого изимеющихся средств конструирования метафоры, поскольку каждое из нихдобавляет особую деталь в историю и такими образом создает более полную изавершенную эквивалентную репрезентацию имеющейся проблемной ситуации.Еще одним преимуществом, достигаемым при включении некоторых или всехуказанных средств создания метафоры, является законченность. Когда бы человекни переживал какую-либо "проблему", она всегда репрезентируется на множестверазличных уровней подсознательного и сознательного осознания и поведения, аименно: ПРОБЛЕМНЫЙ ОПЫТ:Вовлеченные лица (часть 2) Динамика ситуации (часть 2)Лингвистические паттерны (часть 2) Модели коммуникации (часть 2)Паттерны систем репрезентации (часть 4) Паттерны субмодальностей (часть 5)Когда мы стараемся помочь в изменении другим (или самим себе), то обычномы производим такие изменения на одном или двух наиболее очевидных уровнях,на которых репрезентируется наш опыт. Мы знаем и верим, что изменения наодном уровне приводят к изменению на всех остальных. Иногда такая вераобоснована, а иногда не имеет значения, какое изменение было произведено,поскольку "проблема осталась прежней". Великолепным способом удостоверитьсяв том, что ваша работа с применением метафоры эффективна, являетсяисследование ее полноты и законченности, что означает создание всехнеобходимых изменений в отношении различных проблемных уровней в техпределах, которые даны в метафоре. "Связав сразу все концы веревок", высможете избегнуть того риска, что в будущем "несвязанные концы" дадут о себезнать. Если вы думаете, что ухватить так много концов - задача слишкомустрашающая своим объемом и сложностью, то я готов согласиться с вами. Но этонапоминает обучение любому другому умению: сначала трудности устрашают вас,затем вы практикуетесь в их разрешении, а затем задачи, которые возникают передвами, с легкостью преодолеваются благодаря согласованной комбинациисознательной и бессознательной креативности и благодаря полученному вамиопыту. Когда-то вы сидели за небольшой деревянной партой, прилежно инеумело перерисовывая в смешную тетрадь буквы и слова, которые на доскерисовал ваш учитель. Наградой за эту практику было то, что теперь вы можетевзять ручку и наводнить словами многие страницы, даже не задумываясь надтакими вещами, как "надо ли ставить точку в конце предложения? " Следует ещераз повторить, что для того, чтобы научиться спонтанному составлению ииспользованию терапевтических метафор, надо начинать с того, чтобыпопрактиковаться в создании метафор исключительно на основе главнойконцепции структурной эквивалентности. Вы обнаруживаете, что вашаспособность в создании метафор исключительно на основе главной концепцииструктурной эквивалентности. Вы обнаруживаете, что ваша способность всоздании метафор, которые бы эффективно работали с проблемами вашихклиентов, скоро приобретет совершенно непринужденный и автоматическийхарактер. По мере продвижения в овладении приводимым здесь материаломприбавляйте к вашему репертуару следующий из оставшихся уровникоммуникации, описанные в этой книге. По мере того, как вы будете усваиватьнужные навыки, вы обнаружите, что можете собрать всю необходимуюинформацию о ситуации клиента, а затем с небольшим сознательным усилиемпридумывать метафоры, которые структурно совпадают с ней, предлагаютрешения и включают в себя все остальные паттерны. Естественные метафорыВполне возможно, что правы те, кто утверждает, что компоненты, которыекомбинируются в ходе создания эффективной терапевтической метафоры, оченьчасто имеют место в качестве естественного подсознательного результатарассказывания историй. Составляя сказки, мы чаще бессознательно, чемсознательно, конструируем их так, чтобы они были связаны с чьим-либо личнымили коллективным опытом; обеспечиваем разрешение, включая различные уровнизначимости; и рассказываем о них так, чтобы максимализироватьтрансдеривацонный поиск в наших слушателях. В качестве иллюстрации подобного естественного возникающего процесса мыпредлагаем вам сказку, рассказанную одной моей знакомой ее старшим братом.Несмотря на то, что он не имел никакого представления о метафорах, егоимпровизированная сказка содержит фактически все элементы законченнойтерапевтической метафоры. (После того, как вы прочтете части 2, 3, 4 и 5,вернитесь к этой истории н перечтите ее снова. Ваше усердие будет богатовознаграждено. ) "... Было или не было, далеко или близко, в одной стране под названием Нод(англ. "кивок", "дремота") жил тролль, который охранял мост между городом н егообитателями, и теми, кто жил на холмах Роллинг (англ. "вертеться").Этот тролль был единственным живым существом, поддерживавшим прямыеконтакты как с горожанами, которые имели прозвище "нормальных", так и сжителями холмов, которые назывались "примитивами". И те, и другие знали осуществовании друг друга. Нормальные имели многовековую историю народныхповерий, в которых говорилось о загадочном маленьком племени, днемпрятавшемся, а по ночам начинавшем резвиться при свете луны и звезд.Нормальные всегда считали жителей холмов людьми низшего, чем они сами,сорта, поскольку примитивы любили шалить и играть с полосками лунного света,сбрасывая их с холмов вниз, на город, с криком и визгом, в то время как болееспокойные нормальные старались использовать свои 8 часов сна так, чтобы днемфункционировать в полную меру своих возможностей. Главным удовольствиемнормальных было то, что они понимали, что у них есть большая жизнестойкость испособность функционировать для того, чтобы быть самым эффективным городомв Нод. Как видишь, нормальные относились к примитивам с чувствами, далекимиот симпатии... Можно даже сказать, что те сидели у них в печенке - ты простоможешь сказать так, хотя я и не уверен, скажешь ли ты так или нет...У примитивов тоже был свой счет к горожанам, и они считали тех дураками.Они отличались от горожан, и так же, как и те, воспитывались в духеконфронтации... Однако методы, которыми они пользовались, представлялись имнеприемлемыми, и примитивы созвали Пит-митинг (англ. "пит" - яма), чтобырешить проблему, потому что они хотели, чтобы нормальные ощутили на своемсобственном опыте их сторону жизни, которую они представляли как болеевеселую... Во время этого собрания, впервые созванного за долгое время, онипели и танцевали, ели и пили, и провели время очень приятно. Однако к ихудивлению никаких выводов сделано не было, а горожане даже не проснулись.Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало, как вдруг однажды на закатесолнца, незадолго до того, как нормальные должны были как обычноукладываться в свои кровати, а примитивы - проснуться и помыть свои длинныебороды перед тем, как приступить к своей ночной жизни, послышался страшныйшум. Все жители города и холма застыли на месте.Откуда раздавался шум? Медленно, по мере того как они вслушивались в него,они начали различать голос тролля... Это был очень несчастный голос, которыйраздавался из долины, разделявшей два народа. Он звучал, как низкий ревумирающего дракона. Поскольку примитивы были дружны с троллем, онизабеспокоились и пошли посмотреть, что случилось. Горожане тоже слышали этизвуки и начали вставать со своих кроватей, чтобы тоже пойти к мосту. И вот так впредзакатный час, под темнеющим небом собрались вместе примитивы инормальные, и между ними был тролль. И он начал говорить: "Долгие годы я был свидетелем ваших отношений...Долгие, долгие годы... Много дольше, чем я мог бы вспомнить, но теперь времяпришло. Знайте, что у каждого из ваших народов есть свои собственные способыжизни, и для каждого из вас ваши способы являются, с точки зрения данногомомента времени, совершенно правильными". Примитивы посмотрели на нормальных, нормальные - на примитивов, иони поняли, что он прав, и в тот же миг нормальные начали смеяться, апримитивы погрузились в молчание. И так началась новая эра - примитивы инормальные разделили вместе свои способы жизни". Раздел 3Как построена книга Каждая из последующих частей этой книги будет представлять вамэксплицитные средства, при помощи которых составляются эффективныетерапевтические метафоры. Часть 2 описывает основную модель метафоры ипаттерны для эффективного ее предъявления. Части 3, 4, 5 объясняют категорииСатир, системы репрезентации и субмодальности соответственно. В части 2приводится метафора (сказка), которая будет повторяться в конце 3, 4, и5 частей с прибавлением каждый раз каждого из описанных паттернов коммуникации.Методы утилизации метафор обсуждаются в части 6. Книга составлена такимобразом, чтобы она могла служить в качестве руководства. Я рекомендую вамсначала прочесть ее до конца, а затем перечитывать часть за частью. Послеповторного чтения каждой части экспериментируйте до тех пор, пока у вас непоявится уверенность в овладении приведенными техниками, понятиями. Затемпереходите к следующей части. Книга написана таким образом, что представляетсобой сжатые цельные части, так что вы легко можете ее просматривать. В книгетакже разбросаны по всем ее частям короткие и простые упражнения,облегчающие процесс понимания этих понятий и обеспечивающие созданиенекоторого непосредственного опыта в создании метафорических моделей. Длятого, чтобы обеспечить вас референтной структурой для остальной части книги,предлагаем вам завершенную терапевтическую метафору, которая ваннотированном виде будет приведена также в части 7. Метафора ВивейсВ некотором месте, непохожем на это место, жили-были один: мужчина и двеего дочери. Он был очень интеллигентным человеком, который очень гордилсясвоими дочерьми и обеспечивал их так хорошо, как мог. Жили они в небольшомдоме в лесу. Дочерей звали Лэт и Хо. Будучи подростками, Лэт и Хо разделяли друг сдругом все свои приключения. Каждый день они убегали в лес, чтобы делать тамсвои открытия. Они делали маленьких людей из сосновых шишек, и играли в"дома", где стенами были деревья, а крышей - небо. Разумеется, в лесу онивстречались и регулярно беседовали с разными эльфами, гномами, феями. А когдаони были голодны, им ничего не стоило отправиться на "охоту" в кустарник,полный их любимых ягод. Когда им хотелось, они возвращались домой, подбегалик отцу и крепко его обнимали. Он тоже обнимал их, смеялся, усаживал их наколени, готовый слушать все подробности их дневных путешествий. Он всегдавосхищался их приключениями, потому что хотя он и был очень умнымчеловеком, во многом он не соприкасался с миром. Он редко уходил из дома встранствия, и очень интересовался тем, как выглядит все в лесу. И так это шлогод за годом. Лэт и Хо росли вместе, выбрасывали изношенные игры и заменяли ихновыми. Однажды отец впал в непредвиденную слепоту. Через некоторое время послеэтого Лэт и Хо также стали меняться. Лэт продолжала большую часть дняпроводить в шумных играх в лесу. Она любила ощущать холодный воздух на лице,когда она бегала, и низкие ветки, хлеставшие ее по ногам. Она никогда неуставала гладить меховые шапки зеленых сосновых веток или пробегать руками погрубой коре деревьев. Иногда, когда Лэт подходила к кусту с ягодами, онанабирала горсть и давила ягоды только потому, что это было интересным ощущением.А когда она уставала, она ложилась на мшистые склоны холмов или на упругийковер из сосновых иголок. С другой стороны, Хо своим предназначением видела ведение домашнегохозяйства. Лес она любила не меньше, чем прежде, и ей доставляло много радостисмотреть на него из дома. Особенно ей нравилось наблюдать потом, как менялисьцвета и тени в лесу в течение дня и со сменой времен года. Однако она знала, чтосамым большим ее удовольствием было сфокусировать свое внимание надомашнем хозяйстве и его нуждах. Она любила готовить. Всегда было что-тоособенное для нее в наблюдении за тем, как складываются отдельные части,составляющие кушанье; за тем, как кушанье исчезает в печи и появляется оттудаявно изменившимся. У Хо был также талант в том, чтобы увидеть, что нужносделать по дому, и таким образом в доме всегда была картина полного порядка. Иконечно, она осознавала, что самая большая ответственность ее заключается в том,чтобы смотреть за отцом. Шло время. Хо и Лэт все чаще проводили свое время раздельно. В некоторыхвещах они действовали вместе, а в некоторых - нет. Иногда, бывало, Лэтговорила Хо: "Тебе не следует тратить столько времени на домашние дела. Почемуты не можешь хотя бы на время отбросить от себя весь этот вздор? И кроме того,тебе не следовало бы так много ухаживать за отцом. Он вполне можетпозаботиться о себе сам, ты и сама это знаешь".Тогда Хо отвечала ей: "Я просто знаю, что отцу нужен кто-нибудь, кто бысмотрел за ним. И я на самом деле не против этого. Мне нравится то, что я здесьделаю, и если бы ты только не беспокоилась обо мне, все было бы великолепно".Тем не менее временами Хо чувствовала в себе побуждения к тому, чтобы слетатьв лес. Но поскольку все ее обязанности, очевидно, были дома, она затемняла этипобуждения, насколько могла. Однажды из леса вышел молодой человек и подошел к дому. Хо увидела егопервой и пригласила внутрь. Он объяснил, что совершает путешествие, которое,насколько ему известно, не завершится никогда. И хотя Лэт часто оказывала нанего давление, чтобы получить информацию, он был во многих отношенияхсовершенно скрытным человеком. Отец, Хо и Лэт поняли его позицию, и большене задавали ему вопросов о его прошлом. Молодой человек попросил у нихразрешения остаться на некоторое время в пристройке, чтобы сделать кое-какиенужные работы по ремонту и замене. Все они согласились.Недолгое время спустя молодой человек появился, выбежав из леса ипризывая Хо. Она увидела, что он едва переводит дыхание, и спросила его, чтослучилось. - "Ах, - ответил он. - Хо, мне нужна твоя помощь относительночего-то чрезвычайно важного для нас всех. Можешь ли ты ясно увидеть, какимобразом присоединиться ко мне? " Хо согласилась, и они вместе помчались по лесу. По дороге он сказал: "Намбудет также нужна помощь Лэт. Давай позовем ее". Использовав самый сильныйсвой голос, Хо присоединилась к молодому человеку, призывая Лэт по имени.Скоро они услышали звук ломающейся поросли, после чего последовалопоявление Лэт, прокладывающей себе дорогу через кустарник. Онаприсоединилась к ним в их поисках. После того, как они прошли некоторый путь, молодой человек остановил их исказал: "Мы здесь". Они стояли на коротком расстоянии от края огромного оврага.Дно оврага было покрыто жидким леском. Лес, из которого они только чтопоявились, заканчивался в нескольких футах от края оврага, создавая узкийучасток земли, полностью окружавший по периметру весь овраг. - "Но где мы? " - в один голос воскликнули Лэт и Хо. Молодой человекзадумчиво посмотрел и сказал: "Хорошо, я расскажу вам. Когда я был несколькомоложе, я встретил на дороге человека. Мы неожиданно разговорились и решили,что некоторое время будем путешествовать вместе. В одном месте он сдвинулшляпу так, чтобы можно было бросить взгляд на его уши. Они были странногоцвета! Когда я спросил его об ушах, он признался, что он - волшебник. Послемгновенного смущения я спросил его: "Теперь, когда я знаю, что вы волшебник,значит ли это, что вы больше не будете странствовать вместе со мной? " Но всеповернулось так, что он боялся, что я не захочу быть с ним!.. Когда онуспокоился, мы продолжали путешествовать вместе, пока не дошли до перекрестка.На память, в качестве вознаграждения он сказал мне об особом фруктовом саде,который приносит во всех отношениях неизвестные и восхитительные плоды. Онобъяснил, что невозможно описать, где он будет найден, но сказал мне, как яузнаю, что нашел его, когда я найду. - "Как? " - прошептали обе девушки. - "Это особенное чувство... И я знаю,это где-то здесь". Затем все трое начали искать повсюду сад. Скоро Лэт устала и присела, чтобыраспустить свои волосы. Между тем Хо продолжала поиски, разглядывая, где бынайти признак. Она осторожно подошла к краю оврага... и пристально вгляделасьв дно, покрытое лесом. И тогда она увидела его.Внизу, среди деревьев, сквозь небольшое отверстие в листьях она увидела лучсолнца, отраженный от цветной поверхности. Вглядываясь все болеевнимательно, она могла увидеть по тому, как свет играл на этой поверхности, чтоона гладкая, свернутая в форме шара, и это нечто твердое... и определенноценное, чтобы пойти за ним. Теперь она также заметила, что оно очень теплое итемно- красное. Она почувствовала дрожь внутри, вглядываясь в солнечный зайчик,падающий туда. - "Вот он", - сказала она спокойным голосом, указывая на овраг. Лэт имолодой человек последовали за ее указательным пальцем, пока тоже не увиделисад. - "Ты нашла его, - шепнул он и нежно ущипнул ее за правую щеку. - Какмы теперь доберемся до него? " Все трое стояли на выступе оврага и смотреливниз на крутые стены, которые окружали его.. Хо потратила некоторое время,глядя на крутые стены в поисках тропинки или входа. Но скоро у нее появиласьрезь в глазах, и тогда она села на краю и свободно свесила ноги.В конце концов Лэт поняла, что ей следует делать. - "Я спущусь туда", -нараспев сказала она. С этими словами она перевесилась через край оврага. Счувством осторожности она пережила то, как ее ноги ищут опору, которую можнонайти. В то же время руками она хваталась за надежные камни или корни, бывшиев пределах ее досДата добавления: 2015-07-26; просмотров: 79; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |