с позиций модернизационной парадигмы

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Московский государственный институт электроники и

математики (Технический университет)

Кафедра истории и политологии

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ РОССИИ

С ПОЗИЦИЙ МОДЕРНИЗАЦИОННОЙ ПАРАДИГМЫ

Методические рекомендации к изучению курса

«Отечественная история»

Москва 2006

Составитель к.и.н., доцент Родионова И.В.

Историческая эволюция России с позиций модернизационной парадигмы: Метод. рекомендации по курсу «Отечественная история» / Моск. гос. ин-т электроники и математики; Сост.: И.В. Родионова. М., 2006. С.22.

Рекомендации могут быть использованы студентами 1 курса всех специальностей для подготовки к семинарским занятиям, зачётам и экзаменам по курсу «Отечественная история».

ISBN 5-94506-133-6

Историческая эволюция России

с позиций модернизационной парадигмы

В настоящее время исследователи и политики ищут наиболее эффективные варианты дальнейшего развития нашей страны. Поэтому, по-прежнему актуальным является исследование

ü методологии самого понятия модернизации, а так же

ü опыта предыдущих модернизаций России.

При этом любая попытка изучения российских модернизационных процессов требует обращения к общей теории модернизации (для переосмысления и развития некоторых её положений).

Эта социологическая макротеория была сформулирована в середине XX ст., когда осуществлялся распад европейских колониальных империй и появилось большое количество т. н. «молодых наций» в Азии, Африке и Латинской Америке. Перед последними встала проблема выбора путей дальнейшего развития. Учёными и политиками США и Западной Европы в качестве альтернативы коммунистической ориентации странам Третьего мира была предложена программа модернизации (как ускорение перехода от традиционности к современности)[1].

В дальнейшем, на протяжении второй половины XX в. был накоплен значительный опыт изучения различных аспектов, в том числе исторических, перехода от традиционного к современному, индустриальному обществу. При этом модернизационная парадигма прошла длительный путь совершенствования.

Могут быть выделены следующие четыре этапа её становления.

1). Хронологическими рамками первого этапа являются вторая половина 1950-х – первая половина 1960-х гг. Это период рождения и быстрого роста модернизационных исследований в классической версии [оформляется «линеарная», т. е. по западному образцу, модель социальной трансформации]. На ранней стадии разработки рассматриваемой теории её чертами были во-первых, универсализм, во-вторых, представление о линейно-поступательном характере общественного развития. Эволюция общества рассматривалась как всеобщий процесс, имеющий одни и те же закономерности и этапы для всех стран и народов. В этом отношении модернизационная парадигма как бы восприняла свойственные марксизму взгляды на смену общественно-экономических формаций.

2). Второй этап продолжался с конца 1960-х по 1970-е гг. включительно. Это – критический период, в течение которого модернизационная перспектива подверглась значительной критике, как внутренней, так и внешней – со стороны конкурирующих теорий (например, миросистемного анализа И. Валлерстайна и неомарксизма), т. к. выяснилось, что линейно-поступательная модель модернизации не способна аналитически отразить реальные преобразования в обществах Латинской Америки, Юго-Восточной Азии и других регионах мира, которые осуществляли переход от традиционного к современному состоянию.

3). Третий этап охватывал 1980-е гг. – посткритический период возрождения модернизационных исследований [оформляется «парциальная» (частичная) модель].

4). Четвёртый этап – конец 1980-х – 1990-е гг. – становление неомодернизационного и постмодернизационного анализа в значительной степени под влиянием грандиозных трансформаций, произошедших в странах Центральной, Восточной Европы [оформляется многолинейная модель].

В начале XXI в. модернизационная парадигма продолжает развиваться. Следует иметь ввиду, что классическая и современные версии модернизационного анализа существенно отличаются. По мнению ряда исследователей, в частности И.В. Побережникова, Н.А. Проскуряковой, использование модернизационных моделей открывает большие возможности для объяснения исторического процесса нового и новейшего времени.

Российские исследователи начали активное освоение модернизационной теории с середины 1980-х годов. Концентрированным выражением этого интереса явилась публикация в 1993 г. в журнале «Вопросы философии» материалов «круглого стола» на тему «Российская модернизация: проблемы и перспективы». Были высказаны различные, подчас полярные, точки зрения на суть российской модернизации, её периодизацию, перспективы, значение для России[2].

Большинство участников круглого стола были едины в том, что модернизация – это переход от традиционного общества к современному, от аграрного к индустриальному. Модернизация понималась ими как комплексный процесс, охватывающий все стороны жизни общества (экономическую, социальную, политическую, культурную). Если между ними происходит «расстыковка», то результат модернизации оказывается частичным. В ходе модернизации менее развитые общества приобретают черты более развитых.

Обязательным атрибутом модернизации многие авторы считают частную собственность и рынок, особенно мировой. Одновременно большое внимание уделялось цивилизационному фактору (традициям, ценностным установкам, менталитету), который в значительной степени определяет способность к модернизации «принимающей» культуры.

Большинство участников «круглого стола» обращали внимание на отличительные черты российской модернизации.

Во-первых, если на Западе модернизация осуществлялась на внутренней основе, как результат имманентного развития, то в России происходила, т. н. «вторичная» модернизация, стимулы которой исходили извне («вызовы» со стороны более развитого окружения).

Во-вторых, Россия зачастую использовала опыт других стран, который не всегда удачно навязывался силой. В то же время попытки модернизационных преобразований отторгались «религиозно-цивилизационной» основой.

В-третьих, по мнению большинства участников, российские модернизации, в отличие от западных, не носили комплексного характера. Осуществлялась форсированная модернизация разных компонентов социальной системы России с це­лью достижения военного паритета (от нем. «равенство») с более развитыми странами.

В ходе развернувшейся полемики были предложены конкретные концептуальные модели российской модернизации, которые вызвали определенный резонанс в отечественной литературе.

·В первую очередь следует охарактеризовать точку зрения А.С. Ахиезера, который определяет особенности российской модернизации, основываясь на своей концепции «Россия – расколотая цивилизация». Он считает, что в России модернизация, как способность общества к переходу от традиционной цивилизации к либеральной, является до сих пор не осуществленной. Главная причина, по его мнению, заключается в том, что для России характерна «нестыковка» разных вариантов «интерпретации» модернизации различными социальными группами (т. е. присутствует социокультурный раскол). Если для «правящего слоя» она выступала «средством умножения дефицитных ресурсов», то для большинства населения, стремившегося сохранить «исторически сложившиеся отношения», воспринималась как явление, навязанное ему сверху, и, соответственно, вызывала сопротивление. Таким образом, «прогресс» (модернизация) достигался за счет снижения творческого потенциала значительной части общества. Исходя из этого Ахиезер утверждает, что в России имела место псевдомодернизация, осуществлявшаяся «неадекватными средствами и с неадекватными целями»[3].

·Наибольшую известность впоследствии получила сформулированная в ходе дискуссии модель «имперской модернизации» В.Г. Хороса[4]. Начало имперской модернизации ученый связывает с реформами Петра I. Этой модели свойственно:

1). выборочное заимствование технологических, глав­ным образом военно-промышленных достижений более развитых стран в обмен на вывоз сырья;

2). одновременное ужесточение эксплуатации собственного народа архаическими, добуржуазными методами;

3). растущая централизация и бюрократизация управления.

Эти осо­бенности модернизации, по мнению В.Г. Хороса, сохранились и в советское время, хотя и под иными идеологическими лозунгами. Таким образом, модернизация осуществлялась избирательно и была противоречивой. В.Г. Хорос подчеркивает тесную связь всех составляющих этой модели. Доминирование государства оказывало угнетающее воздействие на «общественную самостоятельность и формирование национальной культуры». Модернизационные преобразования шли, в основном, сверху вниз (для государства их необходимость диктовалась, прежде всего, военно-техническими интересами), не получая обратного импульса. По мнению В.Г. Хороса, в России «плохо приживались понятия о частной собственности, ценности накопления, правовые нормы, элементы самоуправления и гражданского общества». Россия, считает он, дала яркий пример такой «запоздалой модернизации», для которой характерно быстрое разрушение традиционных институтов и ценностей без появления новых (т. е. тенденция социокультурной люмпенизации общества).

В последующие десять лет (1994 – 2004 гг.) использование модернизационной парадигмы приобрело более продуктивный характер.

Во-первых, были написаны работы, в которых анализировались методологические подходы, а также различные аспекты модернизационных теорий (технологические, экономические, политические, социокультурные)[5].

По мнению И.В. Побережникова, современные модификации модернизационного подхода способствовали превращению первоначально достаточно односторонней и абстрактной теоретической модели в многомерную познавательную программу.

Концептуальное ядро современной многолинейной версии модернизации заключается

ü в отказе от односторонней трактовки модернизации как трансформации в сторону западных институтов и цен­ностей (подобный подход трактуется как этноцентричный);

ü в признании

o возможностей собственных оригинальных модернизационных путей развития, национальных моделей,

o поворотных точек в процессе развития, в которых может происходить смена маршрута движения,

o положительной роли социокультурной традиции в ходе модернизационного перехода[6].

Во-вторых, предметом взвешенного анализа стали исследования западных ученых, посвященные тем или иным аспектам российской модернизации[7].

В-третьих, появился ряд различных по жанру и дисциплинарной принадлежности работ, в которых рассматривался феномен российской модернизации[8].

·«Пионером» в комплексном изучении российской модернизации является В.А. Красильщиков, который посвятил этой проблеме несколько работ[9]. Итоги его исследований представлены в книге «Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в XX в. с точки зрения мировых модернизаций». «Отправной точкой» концепции В.А. Красильщикова стали теоретические разработки А.С. Ахиезера, В.Г. Хороса. Автор стремится показать особенности российской модернизации на фоне панорамы мирового модернизационного процесса.

По его мнению, модернизация являет собой социально-экономическую, культурную и технологическую революцию. Он выделяяет модернизации

ü органические, связанные с развитием капитализма в тех или иных регионах при опоре на собственные ресурсы, и

ü неорганические, искусственные, запоздалые, связанные с влиянием государств, в которых модернизация носила органический характер.

Красильщиков подчеркивает, что российская модернизация представляет собой «мучительный процесс приспособления России к логике исторической эволюции Запада» – неорганичные модернизации России являлись следствием эндогенных модернизаций Запада. «Самодержавная имперская модернизация» инициировалась наиболее активной частью правящей элиты и опиралась на мощь государства – в России не было сплоченного предпринимательского класса, который мог бы стать инициатором модернизации, как в странах Запада. В силу «верхушечного характера» модернизации, направленной на сохранение военно-политического статуса империи (внутренние проблемы решались попутно), она не затронула глубинные пласты культуры и повседневной жизни большей части населения страны, которая базировалась на общинных ценностях. Россия, перестав быть традиционным обществом, не стала обществом современным. В начале XX века самодержавная модернизация обрекла общество на глубокий внутренний кризис, который привел её к краху.

Вывод автора звучит следующим образом: «Не завершив ни один исторический этап» [модернизации], Россия «бросалась вдогонку за лидерами, стремясь перейти к следующему этапу». Отсюда проистекала разорванность социального времени в России: она часто стремилась в будущее, пытаясь одновременно остаться в прошлом (реакция на слишком быстрые перемены!) и как можно быстрее уйти от настоящего[10].

·Над разработкой модели российской модернизации работает также Л.И. Семенникова, которая определяет особенности российской модернизации, отталкиваясь от своего тезиса об отсутствии цивилизационной целостности России XVIII – XX веков[11]. По мнению Л.И. Семенниковой, модернизации российской общественной системы осуществлялись на протяжении трехсот лет (XVIII – XX веков). В условиях цивилизационно-неоднородного общества проведение модернизации представляло большую сложность. Модернизационные начинания осуществлялись непоследовательно, противоречиво, зачастую приводя к непредвиденным последствиям. В трех­сотлетнем периоде реконструкции общества можно выделить пять самостоятельных вариантов модернизации:

1-я петровская модернизация – заданная Петром I доминанта модернизации сохра­няла свою актуальность до середины XIX в.;

2-я модернизация второй половины XIX в., осуществленная Александром II и Александром III;

3-я модернизация начала XX в., которую принято называть столыпинской;

4-я сталинская («социалистическая») модернизация;

5-я современная модернизация.

Россия на протяжении более двухсот лет осуществляла модернизации с сохранением восточных ориентиров, поэтому определение идеологических ориентиров дореволюционных российских модернизаций представляет сложность. Модернизация советского периода была проведена наиболее последовательно и коснулась всех сторон жизни государства.

·Следующей надо отметитьконцепцию Б.Н. Миронова, автора фундаментального исторического труда[12]. В отличие от предшествующих авторов, у Миронова принципиально новая проблематика и интерпретация основных конструктов модернизации России. На основе междисциплинарного подхода им рассмотрен широкий круг вопросов, связанных с различными факторами (географическим, этноконфессиональным) и субпроцессами модернизации (урбанизации, бюрократизации, индивидуализации и пр.). В центре внимания автора находится становление личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства

Концептуальная идея заключается в утверждении европейского происхождения основ российской государственности, быта и менталитета. Миронов отрицает неорганический характер российской модернизации. По его мнению, Россия «в социальном, культурном, экономическом и политическом отношениях, в принципе, изменялась в тех же направлениях, что и другие европейские страны», только с опозданием. Таким образом, Миронов отрицает особый (неевропейский) характер российской цивилизации.

Однако это не означает, что автор не видит отличий России от западного мира. Подчеркивая «включенность» России в круг европейской цивилизации, Миронов, обращает внимание на «национальные особенности, обусловленные различиями в религии, многонациональностью населения, географической средой, политическими и культурными усло­виями существования».

Большое внимание исследователь уделяет тормозившим российскую модернизацию социокультурным факторам, которые выражались в

ü расколе культурного пространства на народную и элитарную культуры;

ü минималистской трудовой этике крестьянства;

ü широком распространении среди образованного общества антибуржуазных настроений и

ü слабой секуляризации массового сознания.

Миронов считает, что стремление догнать западноевропейские страны в экономическом отношении вынуждало российское правительство проводить реформы, предпосылки которых ещё не созрели. «Традиционные структуры были здоровыми, полными сил», вследствие этого, модернизация «не доходила до устоев, захватывая внешнюю сторону». Процесс модернизации к 1917 г. не завершился. Асинхронность в развитии отдельных социальных структур вела к «социальной и культурной асимметрии», которая «создавала огромные напряжения в общественной жизни, способ­ствовала формированию предпосылок трех революций 1905 и 1917 гг.». Октябрьская революция, по мнению автора, «в некоторых отношениях» стала «антимодернистской», т. к. большинство народа участвовало в революции во имя восстановления «попранных ускоренной модернизацией традиционных устоев жизни».

Относительно «советской модернизации» (которая не является предметом его исследования) Миронов лишь замечает, что, хотя её результаты «оказались неоднознач­ными», в целом, «дистанция между Западом и Россией в экономической и культурной сферах, сократилась».

·Многие положения концепции Миронова вызвали критику В.В. Согрина[13]. Согрин считает, что концептуальные выводы второго тома – о России, как неотъемлемой части европейской цивилизации, во многом противоречат выводам первого тома, посвященного анализу социальных структур и отношений имперской России, которые свидетельствуют о незрелости российской модернизации. Согрин стремится показать, что различий между Россией и Западом гораздо больше, чем выявлено Мироновым, т. к. они были заложены уже в истоках западной и российской цивилизаций (античность у Запада, византийско-ордынское «наследство» у России). Эти отличия в процессе модернизации проявлялись во всех сферах жизни общества.

В целом В.В. Согрин считает, что суть процесса модернизации заключается в утверждении в различных регионах планеты

ü рыночной экономики и

ü демократических принципов западноевропейской цивилизации, к которым относится

o законодательное закрепление и неотчуждаемость гражданских и политических прав человека,

o экономический, социальный и политический плюрализм,

o конкуренция,

o представительное правление и

o разделение властей[14].

По его мнению, классическим образцом модернизации является ранняя западноевропейская цивилизация, суть которой определяли два взаимопереплетающихся процесса, – промышленный переворот ХVII – XIX веков и утверждение либерально-демократических идей в общественном сознании. Другие типы модерниза­ции автор относит к запоздалым и выделяет в них такой вариант, как «защитная», осуществлявшаяся «сверху» в конце XIX – начале XX в. в Германии, России и Японии. Во второй половине XX века в странах «третьего» мира была осуществлена т. н. «догоняющая» модернизация («Драконы» Юго-Восточной Азии). В конце XX века в странах Восточной Европы началась «посткоммунистическая» модернизация.

Что же касается «советской модернизации», то по мнению В.В. Согрина, сам термин «модернизация» можно применять к советскому периоду с большими оговорками, т. к. теория «не сводит модернизацию к индустриализации или более широко – к технологическому и материальному прогрессу». Поскольку в советском обществе не происходило формирования свободной рыночной экономики и утверждение принципов западноевропейской цивилизации, «постольку и подлинного фундамента модернизации в самом обществе не могло быть создано, а технологический и материальный прогресс рано или поздно должен был застопориться»[15]. В работах Согрина раскрывается суть «классической» теории модернизации.

·Попытку найти выход из противоречий классического варианта теории предприняла группа авторов во главе с В.П. Дмитренко[16].

В.П. Дмитренко признал, что XX век был для России веком модернизации. По мнению автора, суть процесса модернизации заключалась в ускоренном техническом перевооружении России, что сопровождалось укреплением её позиций как великой державы. Фактически модернизация сведена к индустриализации. Такой подход «разводит» в разные стороны экономику, социальные и политические отношения, тогда как согласно «классическому» определению процесса модернизации он означает продвижение только к рыночной экономике и демократическому строю, что затрудняет понимание явлений, происходивших в России в XX веке.

В.П. Дмитренко выделил несколько этапов процесса российской модернизации.

Первый этап (с конца XIX века до 1917 года) – в это время Россия освоила передовую технологию и методику организации труда, но столкнулась с социально-экономической напряженностью, что привело к революции и гражданской войне.

Второй этап длился со второй половины 20-х годов до конца 70-х. За эти годы произошла т.н. «большевистская» модернизация. С точки зрения В.П. Дмитренко, большевики сумели спасти и «собрать» Державу, предложив народу глобальный план преобразований. Социалистическая идея в большевистской интерпретации сумела мобилизовать народы России и позволила совершить небывалый рывок – сталинскую индустриализацию. Однако, наряду с мобилизацией масс социализм принес такие негативные явления, как консервация уравнительности, директивные методы управления и т.д. Все это начало тормозить прогресс и в итоге, в конце 70-х гг. привело советское общество к затяжному кризису.

В начале 90-х годов начался новый этап российской модернизации, базирующийся на таких понятиях, как многоукладность, рыночная экономика, демократические ценности. Поскольку третий этап разворачивается в настоящее время его перспективы в научных исследованиях ещё не нашли точного отражения.

В рамках предложенной В.П. Дмитренко идеи трех этапов российской модернизации работает достаточно многочисленная группа авторов. Они пытаются выявить значимые аспекты модернизации России XX века[17].

Исследователи, анализирующие первую российскую модернизацию в XX веке, спорят между собой о позитивной или негативной роли государственных институтов в организации самого процесса модернизации. В этом плане показательны работы А.Н. Боханева и А.К. Сорокина.

· А.Н. Боханев обратил внимание на тот факт, что «русское экономическое чудо», осуществленное С.Ю. Витте, явилось ответом на вызов Запада. Незавершенность капиталистического социально-экономического переворота заставила правительство России проводить реформы «сверху», на основе использования, прежде всего немецкого опыта реформ О. Бисмарка. Однако, по мнению автора, «Виттевская модернизация» привела к противоречивым последствиям, увеличив разрыв между традиционным аграрным обществом и ушедшим далеко вперед городом[18].

·Этой же теме посвящена работа А.К. Сорокина. Автор проследил конкретную историю «Виттевской модернизации», с целью обобщения её уроков, и сделал вывод, что определяющую роль государства в процессе модернизации следует отнести к негативным моментам.

По его мнению, государство должно только обеспечить внутреннюю политическую стабильность, неприкосновенность внешних и внутренних инвестиций и разработать программу реформ. С точки зрения автора, как только власти реализуют все эти значимые аспекты опыта «Виттевской модернизации», нынешним реформам будет гарантирован успех. Однако сам автор справедливо указал, что С.Ю. Витте сумел модернизировать Россию именно благодаря вмешательству государства в экономическую жизнь общества[19].

Интересные сдвиги наметились в оценке сталинского этапа модернизации России. Историки периода перестройки, оценивали сталинскую революцию «сверху» достаточно негативно. Результаты преобразований тех лет оценивались как «невысокие» в экономическом и социальном аспектах[20]. В настоящее время большевистский этап модернизации России оценивается в целом позитивно. Более того, значительная группа и российских и зарубежных ученых, работающих в совершенно различных исследовательских системах, признают, что поставленные большевистской элитой цели в 1930-е годы были реализованы[21]. СССР стал мировой военно-политической державой. Советскую Россию рассматривают как цивилизацию нового типа, в которой большевики осуществили базисную индустриализацию. В связи с этим, исследователи стремятся не противопоставлять НЭП и т. н. «Великий перелом», а рассматривают их как единый этап большевистской модернизации[22].

Появились интересные оценки политической структуры модернизирующегося общества 20 – 30-х годов. Тоталитаризм оценивается как форма догоняющей модернизации, как институт, сумевший мобилизовать общество на решение модернизационных задач[23]. В результате большевистской модернизации страна превратилась в крупнейшую индустриальную державу с многочисленным рабочим классом и интеллигенцией. Степень урбанизации и военная мощь СССР не шли ни в какое сравнение с аналогичными показателями дореволюционной России.

·Советской модернизации посвящена также книга демографа и социолога А.Г. Вишневского, являющаяся междисциплинарным исследованием, выполненным на стыке социологии, истории, социальной философии[24]. Основные выводы автора опровергают существующие в литературе утверждения о «псевдомодернизации» в советский период. По его мнению, Россия не «выпала» из истории XX в., и в её истории «не было периода более напряженного событиями, более богатого плодами». Был сделан огромной важности «скачок» – «страна превратилась из аграрной и сельской в промышленную и городскую, перешла в разряд развитых стран, стала способной во всех областях конкурировать с любой другой страной мира». Обеспечили этот «скачок» пять революций, или модернизаций:

ü экономическая,

ü городская (урбанизационная),

ü демографически-семейная,

ü культурная и

ü политическая.

Подводя итоги анализу пяти революций, Вишневский признает, что какое-то время советская модель отвечала объективным интересам широких социальных слоев. Она обеспечила мобилизацию не только экономических ресурсов, но и социальной энергии для проведения инструментальной модернизации, плодами которой смогли воспользоваться многие.

Однако, ни одна из модернизационных революций так и не была завершена. Причина состояла в том, что эти революции имели конструктивный и инструментальный характер:

1). реформаторы опирались на устаревшие социальные механизмы традиционного общества;

2). блокировали развитие современных институтов рыночной экономики и либеральной демократии;

3). стремились усовершенствовать только материальную-техническую базу общества, а не изменить личность, превратив ее из соборной в индивидуалистскую.

Успехи советской модерниза­ции продолжались до тех пор, пока ее инструментальные цели не пришли в острое противоречие с консервативными средствами. Это привело к кризису системы и необходимости ее полного рефор­мирования, что и произошло в постсоветское время, но пока также не завершилось.

Итак, в течение последних двух десятилетий российские обществоведы активно осваивали модернизационную проблематику. В настоящее время, дискуссия по проблемам модернизации продолжается, однако уже можно говорить об определенных итогах и выделить некоторые тенденции.

До начала 1990-х годов обращение к этим концепциям совершалось без осмысления социально-философских основ этих теорий, их методологического содержания.

На втором этапе (1994 – 1998 гг.) началась разработка теоретических моделей российской модернизации.

Поскольку на первоначальном этапе теоретического освоения модернизационной парадигмы главную роль играли философы, культурологи, специалисты различных дисциплин всеобщей истории, идентификация модели российской модернизации долгое время носила чисто умозрительный характер и была ориентирована на стереотипы, «сложившиеся» в западном россиеведении.

Современный этап модернизационных исследований связан с практическим освоением этой парадигмы специалистами по российской истории. Историки большое внимание стали уделять теоретическим вопросам, разработке конкретно-проблемной методологии модернизационных исследований. Ученые многих научных центров (Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Уфы) приступили к изучению субпроцессов российской модернизации[25].

Исследователей объединяет признание догоняю­щего характера российской модернизации, важной роли государства как инициатора модернизации и традиционализма народа. Все авторы рассматривают XX ст. в истории России как век модернизации, которая разворачивалась в несколько этапов. Первый этап связывают с деятельностью С.Ю. Витте, концом XIX – началом XX века. Второй этап модернизации России называют большевистским. Этот этап исчерпал себя в конце 70-х годов. Третий этап разворачивается в наше время.

Несмотря на значительные подвижки в изучении темы, продолжаются дискуссии по многим её аспектам. В первую очередь это касается понятийного аппарата. Исследователи по-разному трактуют такие понятия, как органическая, неорганическая, защитная, догоняющая модернизация, по-разному понимают термины, такие как эшелоны модернизации, локальные типы модернизации (латиноамериканский, китайский и т.д.). Далее, вестернизация, понимаемая сторонниками «классической» теории модернизации как движение всей планеты к идеалу Западной ци­вилизации, фактически отрицает самобытность отдельных регионов, не вписывающихся в западные социально-экономические и политические ценности.

Определенные сомнения вызывает предложенная схема периодизации модернизации России XX века. Большинство исследователей согласились с предложенными В.П. Дмитренко хронологическими рамками первого этапа – конец XIX века – 1917 год, определяемого обычно как имперский этап, ядро которого составила «Виттевская модернизация». Однако начало второго этапа модернизации России В.П. Дмитренко относил ко второй половине 20-х годов, а окончание связывал с концом 70-х годов. Получается, что период после окончания гражданской войны «выпадает» из предложенной схемы.

Помимо этого, вызывает сомнение тезис об определении посткоммунистического периода в истории России как периода собственно модернизации. В обществе начали утверждаться стереотипы общества потребления, финансовые институты западного типа, западные политические ценности (наряду с всепроникающей коррупцией, мафией, бессилием закона и авторитарностью в высших эшелонах власти). Однако социально-экономической перестройки реального сектора экономики не произошло. Получилось, что посткоммунистическая модернизация оказалась достаточно иллюзорной.

По-видимому, тема модернизации, её методологические аспекты будут дискуссионными ещё достаточно долго, так как от результатов реальной модернизации зависит сама будущность России как государства и цивилизации.

Методические указания одобрены на заседании кафедры (протокол № 8/2006 от 11 апреля 2006 г.) и могут быть рекомендованы студентам I курса всех специальностей.

Зав. кафедрой,

Д. и. н., профессор Панина Н.В.

Рекомендуемая литература:

1. Ананьич Б.В. Особенности российской модернизации на рубеже XIX – XX веков // Новая и новейшая история. 2002. № 3. С. 17 – 19.

2. Красильщиков В.А. Россия и мировые модернизации // Журнал российской внутренней и внешней политики «Рro et Contra». Том 4. Вып. 3. С. 89 – 111 (http://www.carnegie.ru/ru/print/55786-print.htm).

3. Малыхин К.Г. Большевистская модернизация России и русское зарубежье 20 – 30-х годах. Оценки и модели. Ростов-на-Дону, 2000. С. 3 – 14, 28 – 29.

4. Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы // Полис. 1998. № 2. С. 39 – 41 – http://ss.xsp.ru/ (Циклы истории).

5. Плискевич М. «Третий путь», которым мы уже прошли (о книге А.Г. Вишневского) // Общественные науки и современность. 1999. № 6.

6. Побережников И.В. Модернизация: теоретико-методологические подходы // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И. Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 146 – 168 – http://www.hist.msu.ru/labs/Ecohist/obozren.htm.

7. Проскурякова Н.А. Концепции цивилизации и модернизации в отечественной историографии // Вопросы истории. 2005. № 7. С. 153 – 165.

8. Сорокин А.К. Государство и предпринимательство в России. Исторический опыт предоктябрьской модернизации // Полис. 1995. № 3.

Учебное издание

Историческая эволюция России

с позиций модернизационной парадигмы

Составитель

РОДИОНОВА Ирина Витальевна

Редактор С.П. Клышинская

Технический редактор О.Г. Завьялова

http://www.miem.edu.ru/rio

rio@miem.edu.ru

Подписано в печать . Формат 60 х 84/16.

Бумага типографская. Печать – ризография.

Усл. печ. л. . Уч.-изд. л.. Изд. № .

Заказ . Бесплатно. Тираж 100 экз.

Московский государственный институт электроники и математики

109028 Москва, Большой Трехсвятительский пер., д. 1 – 3/12, стр. 8.

Отдел оперативной полиграфии Московского государственного

института электроники и математики.

113054 Москва, ул. Малая Пионерская, д. 12 – 18/4, стр. 1.

[1] Побережников И.В. Модернизация: теоретико-методологические подходы // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И. Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 147 – http://www.hist.msu.ru/labs/Ecohist/obozren.htm.

[2] Российская модернизация: проблемы и перспективы (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1993. №. 7.

[3] См.: Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. М., 1991; Он же. Социально-культурные проблемы России: философский аспект. М., 1992; Он же. Россия. Критика исторического опыта. Т. 1. От прошлого к будущему. М., 1997. (Электронная версия материалов семинара А.С. Ахиезера «Социокультурная методология анализа российского общества»: http//scd.plus.centro.ru).

[4] Хорос В.Г. Русская история в сравнительном освещении. М., 1996. С. 36 – 41.

[5] Опыт российских модернизаций XVIII – XX века. М.: Наука, 2000. С. 10 – 49; Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ // Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 2000. № 5 – 6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений. С. 8 – 49; Они же. Модернизация и традиция // Модернизация в социокультурном контексте: традиции и трансформации. Сб. научн. статей. Екатеринбург, 1998. С. 8 – 32; Побережников И.В. Теория модернизации: от классической к современной версии // Северный регион: наука, образование, культура. Сургут, 2000. № 2. С. 75 – 80.

[6] Побережников И.В. Модернизация: теоретико-методологические подходы // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И. Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 11 – 45.

[7] Поткина И.В. Индустриальное развитие дореволюционной России. Концепции, проблемы, дискуссии в американской и английской историографии. М., 1994; Селунская Н.Б. Россия на рубеже XIX – XX вв. (в трудах западных историков). 1996; Россия XIX – XX вв.: взгляд зарубежных историков. М., 1996.

[8] Игрицкий Ю.И. Меняющаяся Россия как предмет концептуального анализа // Отечественная история. 1998. № 1. С. 7 – 9. Разработка «модели имперской модернизации» были предприняты Каспэ С.И. (Империя и модернизация. Общая модель и российская специфика. М., 2001) и В.В. Алексеевым в соавторстве Е.В. Алексеевой («Распад СССР в контексте текущей модернизации и имперской эволюции» // Отечественная история. 2003. № 5).

[9] Красильщиков В.А., Зиборов Г.М., Рябов А.В. Модернизация России (Мировой опыт и наши перспективы) // Кентавр. 1992. Май – июнь.

[10] Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М., 1998. С. 249.

[11] Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. М., 2003 и др. издания.

[12] Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX вв.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. В 2-х тт. СПб., 1999.

[13] Согрин В.В. Клиотерапия и историческая реальность: тест на совместимость (Размышления над монографией Б.Н. Миронова «Социальная история России периода империи») // Общественные науки и современность. 2002. № 1. С. 144 – 160.

[14] Согрин В.В. Российская история на переломе. Причины, характер, следствия // Общественные науки и современность. 1994. № 1. С. 7. Он же. 1985 – 1995: Реалии и утопии новой России // Отечественная история. 1995. № 2. С. 2, 14 – 15.

[15] Согрин В.В. Клиотерапия и историческая реальность: тест на совместимость (Размышления над монографией Б.Н. Миронова «Социальная история России периода империи») // Общественные науки и современность. 2002. № 1. С. 158 – 159.

[16] История России. ХХ век: Учебное пособие / А.Н. Боханов, М.М. Горинов, В.Н. Дмитренко и др. М.: «Изд-во АСТ», 2000; Дмитренко В.П. Последние десять лет в контексте истории России XX века. (Куда идет Россия? 10 лет реформ. Заседание круглого стола) // Отечественная история. 1995. № 4. С. 199.

[17] Дмитренко В.П. Последние десять лет в контексте истории России XX века. (Куда идет Россия? 10 лет реформ. Заседание круглого стола) // Отечественная история. 1995. № 4. С. 199; Соколов А.К. Методологические и источниковедческие проблемы истории последнего десятилетия // Там же. С. 203; Голланд Ю.М. НЭП и современность: сравнительный анализ опыта экономических преобразований // Там же. С. 204; Боханев А.Н. Реформы в России в XIX – XX вв. Западные модели и русский опыт. Конференция во Франкфурте-на-Майне // Отечественная история. 1996. № 2. С. 206 – 207; May A.A. Экономическая политика государства во второй половине 20-х гг. (Конференция в Институте Российской истории РАН «Соотношение политики и экономики. Завершающая стадия НЭПа») // Отечественная история. 1996. № 2; Никифоров Л.В. НЭП и экономическая политика государства во второй половине 20-х гг. // Там же.

[18] Боханев А.Н. Реформы в России в XIX – XX вв. Западные модели и русский опыт. Конференция во Франкфурте-на-Майне // Отечественная история. 1996. № 2. С. 206.

[19] Сорокин А.К. Государство и предпринимательство в России. Исторический опыт предоктябрьской модернизации // Полис. 1995. № 3.

[20] Бурганов А. «История – мамаша суровая...» Суровая драма народа. Ученые и публицисты о природе сталинизма. М., 1989. С. 33, 48 – 49; Лацис О. Перелом / Там же. С. 74 – 78, 103 – 106; Ципко А. О зонах, закрытых для мысли / Там же. С. 182, 206 – 207; Бестужев-Лада И. Трудное возвращение к правде / Там же. С. 297 – 298, 306.

[21] Валлерстайн И. Россия и капиталистический мир-экономика 1500 – 2000 // Свободная мысль. 1996. № 5. С. 35 – 37; Красильщиков В.А. В догонку за прошедшим веком. М., 1998. С. 96, 236; Дмитренко В.П. Властный фактор в динамике НЭПа. (Конференция в Институте Российской истории РАН «Соотношение политики и экономики. Завершающая стадия НЭПа») // Отечественная история. 1996. № 2. С. 208; Ерасов Б. Одномерная логика российских модернизаторов // Общественные науки и современность. 1995. № 2. С. 72; Голубев А.В. Россия, век XX // Отечественная история. № 5. С. 80 – 89.

[22] Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. С. 86; Орлов И.Б. Современная отечественная историография НЭПа: достижения, проблематика, перспективы // Отечественная история. 1999. № 1. С. 106 – 108, 111.

[23] Голубев А.В. Указ. соч. С. 85; Дмитренко В.П. Указ. соч.; Соколов А.К. Указ. соч. С. 203; Красильщиков В. А. Указ. соч. С. 90 – 96.

[24] Вишневский А.Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.

[25] Российская модернизация XIX – XX вв.: Институциональные, социальные, экономические перемены. Уфа, 1997; Рязанов В.Г. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XIX – XX вв. СПб., 1998; Модернизация в социокультурном контексте. Традиции и трансформации. Екатеринбург, 1998; Опыт российских модернизаций. М., 2000 и др.