Язык любви №4; Акты служения

Прежде чем расстаться с Джимом и Дженис, давайте вернёмся к ответу Джима на мой вопрос, по поводу того, чувствует ли он, что Дженис его любит?

“О, я всегда чувствовал её любовь, доктор Чепмэн. Она - лучшая хозяйка в мире. Она прекрасно готовит. Моя одежда всегда выстирана и выглажена. В отношении детей она безупречна. Я знаю, что она меня любит”.

Основным языком любви Джима является язык, который я называю “акты служения”. Под актами служения я подразумеваю выполнение тех действий, которых желает ваш супруг или ваша супруга. Вы ищете способ сделать ей что-то приятное, служа ей, выражаете свою любовь, делая что-либо для него.

Такие действия, как: приготовление обеда, сервировка стола, чистка ковра, уборка в шкафу, чистка раковины от волос, очистка зеркала от сора, смена пелёнок, покраска комнаты, вытирание пыли с книг, обслу­живание машины и очистка салона, уборка в гараже, подстрижка газона и кустов, уборка опавших листьев в саду, протирка жалюзи, прогулка с собакой, и смена воды в аквариуме являются актами служения. Они требуют размышления, планирования, времени, усилий и энергии. Совершённые с положительным отношением, они являются несомненным выражением любви.

Иисус Христос дал очень простую, но мощную иллюстрацию выра­жения любви через акт служения, омыв ноги своим ученикам. В цивили­зации, где люди носили сандалии и ходили по грязным улицам, сущест­вовал обычай, когда слуга хозяина дома омывал ноги гостям, когда те приходили в дом. Иисус, учивший своих учеников любить друг друга, показал им пример выражения любви, взяв лохань и полотенце и омыв им ноги. Таким простым проявлением любви Он вдохновил своих уче­ников последовать Его примеру (от Иоанна 13:3-17).

Ранее в своей жизни Иисус указывал, что великие будут слугами. В большинстве обществ великие правят меньшими, но Иисус Христос сказал, что великие будут на службе у тех, кто ниже. Апостол Павел кратко выразил эту философию, когда сказал: “Служите друг другу в любви” (Галатам 5:13).

Я открыл для себя силу “актов служения” в деревушке Чайна Гроув

в Северной Каролине. Эта деревушка, находящаяся в центре СевернойКаролины и когда-то окружённая тунговыми деревьями, расположена не­подалёку от легендарного Мэйберри Энди Гриффитса и в полутора часах езды от Маупт Пайлот. В то время, к которому относится эта история, Чайна Гроув был городком с населением в 1500 человек, и там была тек­стильная фабрика. Я не заглядывал туда уже десять лет, занятый иссле­дованиями в области антропологии, философии и теологии. В этот раз я приехал туда для того, чтобы не терять связи со своими корнями.

Почти все, кого я там знал, за исключением доктора Шин и доктора Смита, работали на фабрике. Доктор Шин была терапевтом, а доктор Смит - дантистом. Был ещё священник Блэкберн, пастор местной церкви. Для большинства семейных пар Чайна Гроув жизнь вращалась вокруг работы и церкви. Разговоры на фабрике касались последних решений управляющего и тем, как они отразятся на работе предприятия. Службы в церкви в основном затрагивали вопросы радостей жизни на небесах. В этом старом американском поселении я открыл язык любви номер четыре.

Воскресная служба закончилась, и я стоял под тунговым деревом, когда ко мне подошли Марк и Мэри. Я не узнал их. Я так думаю, что они стали взрослыми за то время, пока меня не было в городке. Представив­шись, Марк сказал: “Насколько я понимаю, вы занимаетесь консульти­рованием”.

Я улыбнулся и ответил: “Немного”.

“У меня есть вопрос, - сказал он. - Может ли супружеская пара жить вместе, если муж и жена ни в чём не согласны друг с другом?”

Это был один из тех теоретических вопросов, которые, по моему убеждению, имеют глубоко личные корни. Я отмёл теоретическую при­роду его вопроса и задал личный вопрос.

- Сколько вы уже женаты?

- Два года, - отвечал он. - И мы расходимся во мнении во всем.

- Приведите несколько примеров, - попросил я.

- Что ж, например Мэри не любит, когда я хожу на охоту. Я всю неделю работаю на фабрике и по субботам люблю поохотиться - не каж­дую субботу, а только в сезон.

До сих пор Мэри молчала, но здесь не выдержала:

- Когда охотничий сезон заканчивается, он ходит на рыбалку. Кроме того, он охотится не только по субботам. Для того чтобы ходить на охоту, он берёт отпуск на работе”.

-Пару раз в году я беру двух трехдневный отпуск, чтобы поохотиться вместе с приятелями в горах. Не думаю, что это такая уж трагедия.

- А в чём ещё вы не согласны друг с другом? - спросил я.

- Она всё время хочет, чтобы я ходил в церковь. Я не возражаю против посещения воскресной утренней службы, но в воскресенье вечером я хочу отдохнуть. Я не возражаюпротив того, чтобы она сама пошла к вечерне, ноне думаю,что мнетоже следует идти туда. Мэри вмешалась вновь:

- Да ты не хочешь, чтобы я шла тоже. Ты бухтишь каждый раз, когда я ухожу.

Я понял, что здесь, в тени дерева у входа в церковь, дело стало при­нимать нешуточный оборот. Будучи молодым, воодушевлённым консуль­тантом, я боялся, что могу по уши вляпаться, но, будучи обученным, задавать вопросы и слушать, я продолжил. -

- А в чём ещё вы не согласны друг с другом? На этот раз отвечала Мэри:

- Он хочет, чтобы я весь день оставалась дома и работала по хозяйству. Он с ума сходит, если я иду проведать свою мать, или за покупками, или куда-нибудь ещё.

- Я не возражаю против того, чтобы она проведывала свою маму, - сказал он. - Но когда я прихожу домой, я хочу, чтобы в доме было чисто. Бывают случаи, когда она по три-четыре дня не застилает кровать, а половину дней в неделю она даже не приступает к приготовлению ужина. Я очень много работаю, и когда прихожу домой, то хочу есть. Кроме того, в доме постоянный бардак. Детские вещи разбросаны по всему полу, ребенок испачкан, а я терпеть не могу грязи. Кажется, она обожает жить в свинушнике. Мы небогаты, мы живём в маленьком домике от фабрики, но он, по крайней мере, должен содержаться в чистоте.

- А почему бы ему не помочь мне по дому? - спросила Мэри. - Он ведёт себя так, как будто муж ничего дома делать не должен. Всё, что его интересует - это работа и охота. Он ждёт, что всё буду делать я. Он считает, что даже машину должна мыть я.

Решив, что мне, пожалуй, лучше уже начинать искать решение, а не усугублять ситуацию возбуждением дальнейших разногласий, я посмотрел на Марка и спросил:

- Марк, когда вы встречались до свадьбы, ты точно так же ходил на охоту каждую субботу?

- Практически, да. Но я всегда возвращался домой как раз вовремя, для того, чтобы увидеться с ней в субботу вечером. В большинстве случаев, я приходил домой так, чтобы у меня было достаточно времени для того, чтобы помыть машину, прежде чем ехать к ней на свидание. Мне не нравилось ездить к ней на грязной машине.

- Мэри, сколько лет вам было, когда вы поженились? - спросил я.

- Мне было восемнадцать, - сказала она. - Мы поженились сразу же, как только я окончила школу. Марк окончил школу годом раньше и уже работал.

- Когда ты училась в выпускном классе, как часто Маркприезжал к тебе на свидания? - спросил я.

- Он приезжал почти каждый вечер. Вообще-то, он приезжал после обеда и часто оставался поужинать вместе с нашей семьёй. Он помогал мне закончить работу по дому и, затем, мы сидели и разговаривали до самого ужина.

- Марк, а что вы оба делали после ужина? - опять спросил я. Марк смущённо улыбнулся и сказал:

- Ну. Знаете, что обычно делают во время свиданий.

- Но если мне было нужно приготовить домашнее задание, - ска­зала Мэри, - он мне помогал. Иногда на это уходило несколько часов. Однажды я отвечала за подготовку рождественского вечера для класса. Целых три недели, день в день, он помогал мне. Это было классно.

Я переключил передачу и сконцентрировался на третьей области их разногласий.

- Марк, когда вы встречались, ходил ли ты вместе с Мэри на вечерние воскресные службы?

- Да, - ответил он. - Если бы я не ходил с ней в церковь, то мы бы не виделись с ней по вечерам в воскресенье, ее отец был в этом строг.

- Он никогда не жаловался по этому поводу, - сказала Мэри. - Он даже помогал нам с рождественской программой. После того, как мы закончили подготовку сценария рождественского вечера для класса, мы приступили к программе рождественского вечера в церкви. Мы вместе потратили на это около двух недель. Когда дело касаемся изготовления декораций и раскрашивания, он - талант.

Передо мной забрезжил свет, но я не был уверен, что Марк и Мэри видят его. Я повернулся к Мэри и задал ей вопрос:

Когда ты встречалась с Марком, что убедило тебя в том, что он тебя любит?

- То, что он помогал мне во всём, - ответила она. - Он с такой радостью эго делал. Никто из других парней никогда этого не делал. А для Марка это было так естественно. Он даже помогал мне мыть посуду после ужина в нашем доме. Он был самым замечательным человеком из всех, кого я встречала, но после свадьбы всё изменилось. Он мне больше не помогает.

Теперь я повернулся к Марку и задал вопрос ему:

-- Как ты думаешь, почему ты делал всё это для неё и вместе с ней, до того как вы поженились?

-- Для меня это казалось естественным, - ответил он. - Это то, что я хотел, чтобы делали для меня те, кому я небезразличен.

- А почему ты прекратил делать это всё после того, как вы поже­нились?

- Ну, я думал, что всёдолжно быть так, как заведено в моей семье. Отецработал, а мамавыполняла работу по дому. Я никогда не видел, чтобы отец мыл посуду, пылесосил или делал что-либо по дому. Так как мама нигде не работала, то она поддерживала в доме идеальную чистоту, готовила, стирала, гладила. И я думал, что так и должно быть.

Надеясь, что Марк видит то же, что и я, я спросил:

- Марк, минуту назад, какой ответ ты услышал от Мэри на мой вопрос, что заставило её почувствовать, что ты её действительно любишь?

- То, что я помогал ей и делал что-то вместе ней. Просьбы дают любви направление. Требования останавливают течение любви.

- То есть, ты в состоянии понять, насколько она стала чувствовать себя нелюбимой после того, как ты перестал ей помогать? Он кивнул головой, а я продолжал:

- Для тебя было естественным следовать в браке модели твоих роди­телей. Почти все мы имеем склонность делать это. Но твое отношение к Мэри было полной противоположностью порядкам, заведенным у вас дома. Единственная вещь, которая убеждала её в твоей любви, исчезла.

Затем я обратился к Мэри:

- Что ты услышала от Марка, когда я сказал “Как ты думаешь, почему ты делал всё это для неё и вместе с ней до того, как вы поженились?”

- Он сказал, что для него это было естественно.

- Правильно, - заметил я. - И он также сказал, что это было то, что он хотел бы, чтобы делала для него та, кому он небезразличен. Он делал всё это для тебя и вместе с тобой потому, что, по его мнению, это то, как все выражают свою любовь. Когда вы поженились и стали жить в своём доме, у него были свои представления о том, что ты должна делать, если любишь его. Ты должна содержать дом в чистоте, готовить и так далее. Если коротко, то ты должна делать что-то для него для того, чтобы выразить свою любовь. Когда он не увидел этого, то ты понимаешь, почему он почувствовал себя нелюбимым?

Теперь уже кивнула Мэри.

- Я полагаю, что причина того, что вы несчастливы в браке это то, что вы не показываете любовь к друг другу, делая что-либо друг для друга.

-Думаю, вы правы, - сказала Мэри. - И причина того, что я перестала делать что-либо для него, это то, что я обиделась на его требовательность. Мне казалось, что он хочет сделать из меня свою маму.

- Правильно, - сказал я. Никому не правится, когда его заставляют что-либо делать. Вообще-то, любовь предполагается отдавать добро­вольно. Любовь нельзя требовать. Мы можем просить что-либо для себя, но мы ничего не должны требовать. Просьбы дают любви направление. Требования останавливают течение любви. Марк прервал её:

- Она права, доктор Чепмэн. Я был требователен и критичен по отно­шению к ней, потому что разочаровался в ней как в жене. Я знаю. Что говорил ей жестокие вещи, и знаю, как я её расстраивал.

- Я думаю, что на этом этапе всё очень легко исправить, - сказал я, вынимая из кармана два листка для записей. - Давайте кое-что попробуем. Я хочу, чтобы каждый из вас сел на ступеньки церкви и прямо здесь составил список просьб. Марк, я хочу, чтобы ты записал три или четыре веши, которые бы, если Мэри решит их сделать, когда ты вернёшься домой с работы, принесли бы тебе чувство того, что тебя любят. Если для тебя важно, чтобы постель была убрана - запиши это. Мэри, я хочу, чтобы ты составила список из трёх-четырёх дел, в выполнении которых ты действи­тельно захотела бы получить помощь от Марка. Это должны быть такие дела, выполнение которых, в случае, если бы Марк решил их сделать, дало бы тебе возможность почувствовать, что он тебя любит. (Ясам составляю длинные списки - они заставляют нас думать в конкретном направлении.)

Через пять-шесть минут они отдали мне свои списки. Вот что было в списке Марка:

1. Каждый день постели должны быть убраны.

2. Когда я прихожу домой, лицо ребёнка должно быть умыто.

3. К моему приходу её обувь должна быть убрана в шкафчик.

4. Попытайся хотя бы начать готовить ужин с тем, чтобы мы поужинали в пределах 30-45 минут после моего прихода домой.

Я прочитал список вслух и сказал, обращаясь к Марку: “Если я тебя правильно понимаю, ты хочешь сказать, что если Мэри решит делать эти четыре вещи, то ты будешь рассматривать их как знаки любви к тебе?”

- Верно, - ответил Марк. - Если бы она делала эти четыре вещи, то это намного бы изменило моё отношение к ней. Затем я прочитал список Мэри:

1. Я хотела бы, чтобы он каждую неделю сам мыл машину, вместо того, чтобы ждать, что это сделаю я.

2. Я хотела бы, чтобы он менял пелёнки ребёнку, когда приходит домой с работы, особенно если я занимаюсь приготовлением ужина.

3. Я хотела бы, чтобы раз в неделю он пылесосил все комнаты в доме.

4. Я хотела бы, чтобы летом он раз в неделю стриг газон, чтобы мне не приходилось краснеть из-за того, что трава там очень высокая.

Я сказал: “Мэри, еслия правильно понимаю, ты хочешь сказать, что если Марк решит делать эти четыре вещи, то ты будешь воспринимать это как настоящее проявление любви к тебе?”

- Именно так, - сказала она. - Было бы замечательно, если бы он делал это для меня.

- Имеет ли это какой-либосмысл для тебя, Марк? В силах ли ты это сделать?

- Да, - ответил он.

- Мэри, а как для тебя список Марка? Понимаешь ли ты, о чём идёт речь, и в силах ли ты это делать?

- Да, - сказала она. - Я могу это делать. В прошлом я чувствовала себя подавленно, так как, сколько бы я чего ни делала - этого было мало.

- Марк, - обратился я к нему. - Понимаешь ли ты, что предлага­емый мной вариант - это изменение той модели семьи, которую ты получил от отца и матери?

- Но мой отец подстригал газон и мыл машину.

- А разве он менял пелёнки и пылесосил в доме? - спросил я.

- Здесь Вы правы, - ответил он.

- Ты понимаешь, что ты не обязан этого делать? Но если всё же будешь, то это будет актом проявления любви к Мэри.

То, что мы делаем друг для друга до женитьбы, вовсе не означает, что мы будем делать это друг для друга после.

А вот что я сказал Мэри: “Ты понимаешь, что ты не обязана делать все эти вещи для Марка, но если ты хочешь выразить ему свою любовь, то есть четыре способа, которые будут ему понятны. Я предлагаю вам попытаться делать это на протяжении двух месяцев, и мы посмотрим, что из этого выйдет. Через два месяца вы можете расширить свои списки и поделиться этим друг с другом. Тем не менее, мой вам совет - не добавляйте более одного пункта в месяц”.

- Это действительно имеет смысл, - сказала Мэри.

- Я думаю, что Вы нам помогли, - сказал Марк.

Они взялись за руки и пошли к машине. А я произнёс вслух, обра­щаясь к себе: “Об этом всём говорят в церкви. И мне, пожалуй, понравится быть консультантом”. Я никогда не забуду то видение, которое получил в тени тунгового дерева.

Спустя годы, произведя массу исследований, я понял, насколько уни­кальную ситуацию подарили мне Марк и Мэри. Мне очень редко встре­чаются семейные пары, имеющие один и тот же язык любви. Как для Марка, так и для Мэри язык“актов служения” являлся основным. Сотнилюдей могут сравнить себя с Марком или с Мэри и понять, чтоглавное, благодаря чему они могут почувствовать себя любимыми своимсупругом
или супругой - это акты служения. Убрать обувь в шкафчик, поменять ребёнку пелёнки, помыть посуду или машину, пропылесосить ковровое покрытие, подстричь газон - всё это говорит об очень многом тому, чьим основным языком любви является язык актов служения.

Вы можете удивиться: “Если и у Марка, и у Мэри был один и тот же основной язык любви, то почему же они испытывали такие трудности?” Ответ состоит в том, что они говорили на разных диалектах. Они делали что-то друг для друга, но не то, что было наиболее важным. А когда их заставили конкретно задуматься над этим, то они легко определили свои специфические диалекты. Для Мэри это были мойка машины, смена пеленок, уборка в доме и подстрижка газона, в то время как для Марка это была уборка постели, умывание ребёнка, туфли в шкафчике и приготов­ление ужина к моменту его прихода домой с работы.

Когда они начали говорить на правильных диалектах, их сосуды любви стали наполняться. А поскольку основным языком любви обоих являлся язык актов служения, то им не составило особого труда изучить особенности диалекта другого.

Прежде, чем мы расстанемся с Марком и с Мэри, я хотел бы сделать ещё три наблюдения. Во-первых, они показали, что то, что мы делаем друг для друга до женитьбы, вовсе не означает, что мы будем это делать друг для друга после. До брака нас несёт сила наваждения влюблённости. После свадьбы мы опять превращаемся в тех, кем были до того, как влю­бились. Наши действия попадают под влияние модели наших родителей, нашей собственной личности, нашего восприятия любви, наших эмоций, потребностей, желаний. Одно лишь определённо: это будет не то пове­дение, которое мы демонстрировали тогда, когда нас “застукали” в состоянии влюблённости.

Это подводит меня ко второй правде, продемонстрированной Марком и Мэри. Любовь - это выбор, не могущий быть принуждением. Марк и Мэри критиковали поведение друг друга, и это была дорога “в никуда”. Как только они решили попросить друг друга о чём-то, вместо того, чтобы требовать, их брак стал разворачиваться в другом направлении. Критика и требования вбивают в семью клин. Достаточной долей критики можно добиться покорности со стороны своего супруга. Возможно, он и будет делать то, что вы хотите, но это не будет проявлением любви. Вы можете придать любви направление, применяя просьбы: “Я хотела бы, чтобы ты вымыл машину, поменял ребёнку пеленки, подстриг газон”. Но вы не можете сотворить желание любить.

Каждый из нас должен каждый день принимать решение любить или не любить своего супруга. И если мы выбираем любить, то выражать это таким образом, когда просьбы нашего супруга сделают нашу любовь наиболее эффективной эмоционально.

Есть и третья правда, которую сможет услышать только человек, обладающий зрелой любовью. Критика моего супруга по поводу моего поведения даёт мне очень понятный ключ к пониманию его основного языка любви. Люди имеют тенденцию к тому, чтобы критиковать больше всего те области действий своего супруга, в которых они сами испытывают наиболее глубокие эмоциональные потребности. Их критика - это неэффективный способ стремления получить любовь. Если мы понимаем это, то это поможет нам рассматривать их критику более продуктивно. Жена, получив порцию критики со стороны своего мужа, может сказать: “Судя по всему, это очень важно для тебя. Не мог бы ты объяснить мне, почему это так важно?” Кри­тике часто необходимо пояснение. Инициализация подобного разговора может в действительности превратить критику в просьбу, а не в требование. Постоянный негативизм Мэри по отношению к увлечению Марка охотой не было выражением её ненависти к этому виду спорта. Она обвиняла охоту в том, что та мешает Марку мыть машину, пылесосить в доме и подстригать газон. Когда он научился удовлетворять её потребность в любви, говоря с ней на её эмоциональном языке любви, она получила свободу в том, чтобы поддержать его увлечение охотой.

коврик для ног или любимый?

“Я служила ему двадцать лет. Я прислуживала ему во всём. Я была его ковриком для ног, а он не обращал на меня внимания, плохо ко мне относился, унижал меня перед моими друзьями и перед семьёй. У меня нет ненависти к нему. Я не желаю ему зла, но я обижена на него и не хочу больше жить с ним”. Эта жена совершала акты служения в течение двадцати лет, но они не были выражением любви. Они совершались из страха, из чувства вины и обиды.

Благодаря социологическим измене­ниям, происшедшим за последние трид­цать лет, в американском обществе больше нет стереотипов чисто мужских, или женских ролей.

Коврик для ног - объект неодушевлённый. Вы можете вытирать об него ноги, наступать на него, пинать его ногами или делать с ним что угодно. У него нет собственной воли. Он может быть вашим слугой, но

любить он не может. Когда мы относимся к нашим супругам как к пред­метам, то этим мы пресекаем возможность любви. Манипулирование чувством вины (“Если бы ты был хорошим мужем, то ты бы это для меня сделал”) не является языком любви. Принуждение страхом (“Сделай это, не то пожалеешь”) - враг любви. Никто и никогда не должен быть ков­риком для вытирания ног. Мы можем позволять, чтобы нас использовали, но ведь мы созданы из эмоций, мыслей и желаний. Позволение одного быть объектом для использования и манипуляций другого не является актом любви. Это - акт измены. Вы позволяете ему или ей развивать негуманные привычки. Любовь говорит: “Я тебя очень люблю и не могу позволить, чтобы ты ко мне так относился. Это плохо и для тебя и для меня”.

преодоление стереотипов

Изучение языка любви актов служения потребует от некоторых из нас пересмотреть наши стереотипы ролей мужей и жён. Марк делал то, что обычно делает большинство из нас. Он следовал ролевой модели сво­их родителей. Но даже это он делал плохо. Его отец мыл машину и под­стригал газон. Марк этого не делал, но это было отображением его пони­мания того, каким должен быть муж. Он явно не видел себя с пылесосом или, меняющим ребёнку пелёнки. К его чести, он оказался готов к тому, чтобы сменить стереотип, когда узнал, насколько это важно для Мэри. Это необходимо для каждого из нас, если основной язык нашего супруга просит от нас того, что не совпадает с нашим ролевым стереотипом.

Благодаря социологическим изменениям, происшедшим за послед­ние тридцать лет, в американском обществе больше нет стереотипов чисто женских или мужских ролей. Но это не означает, что все стереотипы устра­нены. Более того, это означает, что какие-то стереотипы даже умножились. До эпохи телевидения понятие о том, что должен делать муж или жена, и какие между ними должны быть отношения, определялось в основном поведением родителей. Однако, с проникающей способностью телеви­дения и увеличением количества неполных семей, на ролевые модели стали влиять силы, находящиеся за пределами дома. Каким бы ни было ваше восприятие, всегда есть вероятность того, что ваш супруг понимает распределение ролей в семье не так, как вы. Для того чтобы более эф­фективно выражать любовь, необходимо желание пересмотреть и, при необходимости, изменить стереотипы. Помните: наград за поддержание стереотипов не существует. Но огромная выгода в том, чтобы удовле­творить эмоциональные потребности вашего супруга.

Недавно одна жена сказала мне: “Доктор Чепмэн, я собираюсь при­слать к Вам на семинар всех своих друзей”.

- И зачем Вам это делать? - спросил я.

- Потому что они радикально изменили наш брак. До семинара Боб мне никогда ни в чём не помогал. Мы оба начали нашу карьеру сразу после колледжа, но делать всё по дому было всегда моей обязанностью. Казалось, ему и в голову никогда не приходило помочь мне в чём-то. После семинара он стал спрашивать меня: “Что я могу сделать, чтобы помочь тебе вечером?” Это было удивительно. Вначале я не могла поверить, что это действительно происходит. Но это продолжается уже три года.

Должна заметить, что в первые три недели случались смешные по­туги и анекдотические ситуации, так как он ничего не умел делать. В первый раз, когда он занялся стиркой, то использовал неразбавленный отбеливатель вместо обычного стирального порошка. Наши голубые поло­тенца после стирки покрылись белыми крапинками. Затем он впервые воспользовался пылесосом. Послышался гул, и пыль стала разлетаться по всей комнате. Он не понимал, что происходит, пока я не выключила пылесос и не вставила шланг в другое отверстие. Но он любил меня на моём языке, и мой сосуд любви наполнялся. Сейчас он знает, как выпол­нять всю работу по дому и всегда помогает мне. У нас намного больше времени друг для друга, так как мне не приходится всё время работать. Поверьте мне - я выучила его язык и поддерживаю его сосуд любви наполненным.

Действительно ли это так просто?

Просто? Да. Легко? Бобу пришлось попотеть, чтобы разбить вдре­безги стереотип, с которым он прожил тридцать пять лет. Это не пришло просто так, но он мог бы рассказать вам, что изучение основного языка любви вашей супруги и решение говорить на нём приводит к огромным изменениям в эмоциональном климате семьи. А теперь перейдём к эмоциональному языку любви номер пять.

ГЛАВА 8