Характеристика погребального инвентаря

Типология погребального инвентаря, встречающегося в золотоордынских погребениях, не является объектом нашего исследования. Поэтому, опираясь в вопросах типологии и хронологии на труды наших предшественников, мы постараемся дать краткую характеристику категориям вещей, отмеченных нами в захоронениях золотоордынского времени. Для нас, по большому счёту, не важно, что за категория предметов встречается в погребении, ибо любой предмет в захоронении уже является маркером отклонения от мусульманских погребальных канонов.

В нашей базе данных содержатся сведения о 281 погребении с вещевым инвентарём, что составляет 15,4 % от объёма выборки. В 176 случаях это погребения с небольшим количеством инвентаря (1–3 предмета). В 1544 погребениях (84,6 % от объёма выборки) инвентарь отсутствует. Погребения без инвентаря составляют абсолютное большинство во всех группах погребений, кроме степных курганов Нижнего Поволжья, где их доля всего лишь 21,6 %.

На Селитренном городище зафиксировано 29 погребений с инвентарём (4,7 % от объёма группы), из них 23 – с небольшим количеством инвентаря. На Водянском городище инвентарь зафиксирован в 23 погребениях (9 % от объёма группы), в окрестностях Царёвского городища инвентарные захоронения составляют 35,6 % (67 случаев, из них 33 случая – с небольшим количеством инвентаря). На могильниках округи Красноярского городища обнаружено 79 погребений с инвентарём (24,9 % от объёма группы), из них 52 – с небольшим количеством инвентаря. На городище у пос. Комсомольский нам известно 13 погребений с инвентарём (18,3 % от объёма группы), и 11 из них – с небольшим количеством инвентаря. Из 8 погребений с инвентарём в окрестностях поселения 301-й километр (16,3 % от объёма группы) 6 содержали небольшое количество инвентаря. На могильниках поселения Тумак-Тюбе обнаружено всего лишь 6 погребений с инвентарём (4 % от общего числа погребений на могильниках), и в 5 из них содержалось менее 3 предметов. Из всех погребений в Среднем Поволжье и в Приуралье нам известно всего лишь 3 инвентарных (3,7 % от объёма группы), и во всех было небольшое количество инвентаря. Городские некрополи Северного Кавказа содержат 6 погребений с инвентарём (8,8 % от объёма выборки), и в 4 из них инвентаря было менее 3 предметов. Могильники Краснодарского края дают нам 11 погребений с инвентарём (6,2 % от объёма группы), причём в 9 из них содержалось мало инвентаря. В могильниках периферийных поселений Нижнего Поволжья содержится 5 погребений с инвентарём (20 %), и в 4 из них инвентаря мало. Курганы Казахстана также демонстрируют нам небольшую долю инвентарных погребений: здесь нам известно всего 2 таких погребения (9,1 % от объёма группы), причём в одном из них содержалось небольшое количество инвентаря. Обратная картина наблюдается на курганах Нижнего Поволжья: 40 погребений с инвентарём (78,4 % от объёма группы), причём только в 13 из них содержалось малое количество инвентаря. Погребения с инвентарём составляют, кроме того, 15,3 % всех погребений в мавзолеях и 21,5 % погребений в подкурганных оградках; 31,2 % всех погребений лицом вверх, 23,6 % погребений лицом влево и только 9,1 % погребений лицом вправо.

Таким образом, мы видим, что погребения с сопутствующими вещами являются неотъемлемой частью всех поселенческих некрополей, но они составляют небольшую долю на них. Зато курганные могильники Нижнего Поволжья содержат в своём составе свыше 3/4 погребений с инвентарём. Налицо связь признака «наличие сопутствующего инвентаря в могиле» с языческими погребальными традициями.

Предметы сбруи встречаются в 36 случаях (2 % погребений в выборке). Они распределяются следующим образом: на Царёвском городище – 13 погребений, в степных курганах Нижнего Поволжья – 19 погребений (37,3 % от объёма группы). По одному погребению известно на могильниках Красноярского городища, городища у пос. Комсомольский, поселения 301-й километр и грунтового могильника Хошеутово.

В 43 погребениях встречены предметы вооружения (2,4 % от объёма выборки). Из них 16 расположены в округе Царёвского городища, 6 – на Красноярском городище, 2 – на городище у пос. Комсомольский, по одному – на могильниках поселения 301-й километр, на могильнике Хамидиевского поселения, на Хошеутовском могильнике, на могильнике Северный в Краснодарском крае. Но вот в степных курганах Нижнего Поволжья их 15, что составляет 29,4 % от числа погребений в группе.

Монета (или несколько монет) зафиксированы в 71 погребении (3,9 % погребений в выборке). Представленность погребений с монетами в группах значительно шире, чем в предыдущем случае. На Селитренном городище таких погребений нам известно 10 (2 % всех погребений в группе); погребения датируются серединой XIV в. – 30-ми гг. XV в. На Водянском городище 4 погребения с монетами конца XIV в. (3 %). В округе Царёвского городища нам известно 12 погребений с монетами (6,4 %), датирующимися периодом от 1348 г. по конец XIV в. На Красноярском городище 29 погребений с монетами, что представляет собой наибольшее количество (9,1 % погребений в группе), все они датируются последней четвертью XIII – первой четвертью XIV в. На городище у пос. Комсомольский таких погребений два (4,1 %), причём в одном из них обнаружены золотые монеты султана Бейбарса (вторая половина XIII в.), а в другом – монета конца XIV в. На могильниках в окрестностях городища 301-й километр известно два погребения с монетами, которые датированы XIV в. На грунтовом могильнике Весёлая грива в Астраханской области одно погребение с монетой 1428 г., в степных курганах Нижнего Поволжья – 11 погребений с монетами (21,6 % – самая высокая доля от числа погребений в группе), правда, датируются они авторами раскопок очень расплывчато – XIII–XIV вв. Таким образом, исходя из распределения монет по территориальным группам, мы вполне можем связать обычай помещения монеты в могилу с языческими традициями.

Из этих погребений только 3 детских, 14 – мужских, 25 – женских (остальные не определены антропологически). 20 погребённых в могилах с монетами обращены лицом вправо, 11 – лицом влево, 36 – лицом вверх. Интересно, что два погребения с монетами обнаружены в мавзолеях, а 7 – в подкурганных оградках.

Е.М. Пигарёв, специально изучавший погребения с монетами на территории Золотой Орды, считает, что все монеты, обнаруженные в погребениях, можно разделить на две большие группы: монеты-украшения (с ушком или отверстиями для пришивания или подвешивания) и монеты – «оболы мертвых»[394]. Монет-украшений в погребениях XIII–XIV вв. не обнаружено.

Всего Е.М. Пигарёв рассматривает 214 погребений, содержащих в погребальном инвентаре одну или несколько монет. Из них только три погребения имели в составе инвентаря иноземные монеты (1,4 % от общего количества погребений с монетами). В 48 погребениях встречены медные монеты (22,4 %), в 166 погребениях – серебряные дирхемы (77,6 %), медные и серебряные монеты одновременно зафиксированы в 6 погребениях (2,8 %).

Хронологически погребения с монетами Е.М. Пигарёв делит на три основных периода: XIII, ХIV и ХV вв. К ХIII в. относится 21 погребение (9,8 %); к ХIV в. – 134 погребения (62,6 %); к ХV в. – 5 погребений (2,3 %); неопределённых – 54 погребения (25,2 %). ХIV век условно делится на три подпериода: 1300–1330-е гг. – 38 погребений (17,8 % от общего количества, 28,4 % от погребений ХIV в.); 1340–1360-е гг. – 62 погребения (29 и 46 % соответственно); 1370–1390-е гг. – 6 погребений (2,8 и 4,5 % соответственно)[395].

28 погребений датированы авторами отчётов и публикаций просто ХIV веком, без уточнения, что составляет 13 % от общего количества и 20,9 % от погребений ХIV в.

Из приведенных выше данных видно, что наибольшее количество погребений с монетами приходится на ХIV в., особенно на 1340–1360-е гг. Это совпадает с периодом наивысшего расцвета золотоордынского государства[396].

Количественное неравенство в распределении монет по периодам XIV века связывается Е.М. Пигарёвым с постепенной исламизацией государства, а не с периодами экономического роста. Однако хочется заметить, что в выборке погребений указанного исследователя присутствуют, в основном, подкурганные захоронения (исключение – всё те же языческие погребения с грунтового могильника Маячный бугор). В подкурганных захоронениях динамика исламизации в течение XIV в. прослеживается очень слабо. Признаки, которые принято считать обязательными для мусульманских захоронений, – соблюдение киблы и отсутствие инвентаря – присутствуют чаще всего либо по отдельности, либо отсутствуют вообще. На наш взгляд, всплеск встречаемости золотоордынских монет в захоронениях в 1340–1360-х гг. следует связывать именно с ростом экономического развития Золотой Орды и с проникновением в кочевую степь товарно-денежных отношений.

Население Золотой Орды было весьма пестрым по этническому составу; этим объясняется обилие ориентировок погребений на городских могильниках[397]. Примечательно, что во всех случаях ориентации могил, кроме северной, присутствуют монеты. Северная ориентировка могил считается характерной для монгольских племен[398]. В то же время наличие монеты в погребении – явление для Монголии необычное[399]. Но для кыпчакских погребений монета представляет собой привычный элемент погребального инвентаря[400].

Во второй половине ХIV в. в погребальном обряде населения Золотой Орды происходят значительные изменения: из могил исчезают предметы всадничества, вооружения, однако сохраняются монеты и украшения. Сокращение ассортимента погребального инвентаря и изменения в погребальном обряде свидетельствуют о наступлении нового периода, основным содержанием которого явилось принятие ислама большинством населения, и как следствие этого – постепенное отмирание языческих погребальных традиций[401].

Однако чем же объяснить наличие монет в погребальных комплексах, относящихся к периоду после исламизации, устойчивость сохранения именно этой черты погребального обряда?

Е.М. Пигарёв, называя монету в погребении «оболом», что само по себе подразумевает некое культурологическое объяснение наличия данного предмета в погребении, делает в своей статье довольно неясный вывод о том, что постепенно, в XV в. «обол» перешёл из мусульманского погребального обряда в поминальный и трансформировался в раздачу милостыни. Так, на поминках после похорон у многих мусульманских народов происходит предписанная шариатом раздача денег – милостыни для «выкупа грехов». Если умилостивить людей на поминках, то их благодарность будет служить ходатайством перед Богом об отправлении покойника в рай. Таким образом, Е.М. Пигарёв говорит о распространении обычая сопровождать покойного монетой именно в связи с исламизацией населения Золотой Орды.

Но, во-первых, раздача милостыни – садака – появилась в исламе задолго до XIII–XIV вв. и даже является одним из пяти важнейших требований к истинному мусульманину, поэтому мы не можем согласиться с тем, что именно обычай помещения в могилу монеты переродился в раздачу милостыни на поминках.

Во-вторых, шариат в настоящее время не предусматривает помещения монет в могилу вместе с покойным, как не предусматривал его и в XIII–XIV вв. (Е.А. Халиковой в её исследовании были проанализированы труды средневековых правоведов – «Аль-Хидая-филь-фуру», комментарий по мусульманскому праву ханифитского мазхаба, составленный в XII в. Бурханэддином Али ибн Абу Бекром ал-Маргиани, и суперкомментарий к этому сочинению «Аль-Кифая-фи шарх аль-Хидая», составленный в 1347 г. Саидом Джалал ад-Дином ал-Хаварезми ал-Керляни; в них содержится требование захоранивать покойных без вещей[402]).

Кроме того, если говорить о правомерности употребления термина «обол», здесь тоже возникают вопросы. Древние греки хоронили покойников с оболом (мелкой греческой монетой) во рту. Она не позволяла, будто бы, войти через рот злым духам. Известно также помещение монеты в могилу для того, чтобы покойный мог ею заплатить перевозчику – Харону – для пересечения реки Стикс или Ахеронт, отделяющей мир живых от мира мёртвых. Какие тюркские или монгольские верования предполагают наделение покойного монетой для того, чтобы он использовал её в качестве платы за пересечение «реки мёртвых», за вход в потусторонний мир в той или иной форме? Нам таковые не известны.

Вероятно, следует предположить, что обычай помещения монеты в могилу появился у кочевников Золотой Орды на базе каких-то элементов доисламских погребальных обрядов. Однако необходимо заметить, что практически все кочевые народы, вошедшие в состав населения Золотой Орды до XIII–XIV в., не знали широкого денежного обращения и, естественно, не использовали монеты в погребальном обряде. Может быть, эквивалентом монеты в «безмонетный» период служили какие-то материальные ценности или ритуальные предметы, сопровождавшие покойного. Мы можем только предположить, что монета появляется в погребениях язычников эпохи Золотой Орды как плата шаману-каму, а точнее, его духу-проводнику, который должен был проводить душу умершего в царство Эрлика – владыки подземного мира, царства теней или на небо. О шамане, который является проводником в мир духов или медиатором между миром людей и миром теней, существует довольно обширная литература[403].

Есть ещё одна версия, касающаяся появления монет в золотоордынских погребениях. Она связана с распространением и существованием в XIII – начале XIV в. на территории Улуса Джучи буддизма[404]. Насколько нам известно, никаких других свидетельств существования буддизма в Золотой Орде, кроме письменных источников, упоминающих «бахшей и лам», не обнаружено. Тем не менее, именно из письменных источников мы знаем о проникновение буддизма в Улус Джучи на самой ранней стадии его существования. Нам известно, что уйгуры-буддисты занимали видные посты в чиновничьей иерархии Золотой Орды. Весьма возможно, что в ситуации веротерпимости в государстве буддисты были довольно многочисленны. Между тем, один из вариантов буддийского погребального обряда предусматривает вкладывание монеты в рот покойного[405].

В нашей базе данных есть погребения, в которых покойные сопровождались монетами, вложенными в рот, в сжатые руки, в рот и в руки, под череп. Одно такое погребение исследовано Б.Ф. Железчиковым на могильнике Маляевка (курган 3, погребение 2)[406], одно обнаружено Е.П. Мыськовым в Царёвском могильнике (курган 53, погребение 2)[407]. Оба этих могильника располагаются в окрестностях Царёвского городища. 10 погребений было обнаружено С.А. Котеньковым[408], С.И. Четвериковым[409] и А.Д. Юрьевым[410] на грунтовом могильнике Маячный бугор. Интересно, что если погребения окрестностей Царёвского городища датируются концом XIV в., то погребения с Маячного бугра – второй половиной XIII – первой четвертью XIV в. Ни в одном из этих погребений не обнаружено предметов сбруи или других кочевнических принадлежностей. Подробнее мы остановимся на этом, когда будем рассматривать погребальный обряд на могильнике Маячный бугор.

В 31 погребении (1,7 % от объёма выборки) были обнаружены культовые или гадательные принадлежности. К этой категории предметов мы отнесли такие предметы, которые напрямую связаны с культом или с гаданиями, или предметы, назначение которых может быть так трактовано. Это христианский крест, обнаруженный в одном из погребений на могильнике Маячный бугор[411], матерчатые и кожаные мешочки для амулетов, игральные кости-кубики, используемые в гаданиях, альчики (астрагалы баранов), использовавшиеся как для игр, так и для гаданий, поэтому имевшие сакральное значение[412]. 12 погребений с культовыми или гадательными принадлежностями было обнаружено на грунтовых могильниках в окрестностях Красноярского городища, 9 – в окрестностях Царёвского городища, 4 – на могильниках Селитренного городища, 2 – в составе степных курганных могильников Нижнего Поволжья и по одному – на городище у пос. Комсомольский, на могильнике Тумак-Тюбе, на Хамидиевском поселении и на могильнике Центрлаба в Краснодарском крае. В 17 погребениях с культовыми или гадательными принадлежностями покойные были ориентированы лицом вверх, в 4 – лицом влево и в 10 – лицом вправо.

Наиболее распространённой категорией вещевого инвентаря является одежда: остатки одежды, обуви или головных уборов были обнаружены в 157 погребениях, или в 8,6 % от объёма выборки. Следующей по распространённости категорией вещей являются украшения – они обнаружены в 131 погребении (7,2 % от объёма выборки).

Столовые принадлежности (в эту категорию мы включили все их виды – керамические и металлические сосуды, миски, ковши, ложки, ножики для разделки мяса и пр.) обнаружены в 84 погребениях (4,6 % выборки). Наибольшее количество погребений с этой категорией вещевого инвентаря обнаружено на могильниках Царёвского городища (21 погребение), Красноярского городища (24 погребения), в степных курганах Нижнего Поволжья (20 погребений). Интересно, что указанная категория инвентаря встречается повсеместно, во всех территориальных группах, выделенных нами.

Туалетные принадлежности (в эту категорию инвентаря мы объединили зеркала, ножницы, щипчики, гребни и другие подобные предметы) найдены в 52 погребениях (2,8 % погребений в выборке). Эти предметы ассоциируются, прежде всего, с женскими погребениями. По количеству погребений с находками такого рода лидерами выступают могильники округи Царёвского городища (19 погребений), Красноярского городища (14 погребений), степные курганы Нижнего Поволжья (11 погребений).

Предметы быта или орудия труда встречаются также в 52 погребениях (2,8 % погребений в выборке). Погребений с инвентарём такого рода больше всего в округе Царёвского городища (19 погребений), Красноярского городища (8 погребений) и в степных курганах Нижнего Поволжья (16 погребений).

Следующие категории инвентаря мы ввели в базу данных для того, чтобы выявить социальный статус как отдельных погребённых, так и могильников в целом. Золотые предметы обнаружены в 16 случаях (0,9 % погребений в выборке). По одному погребению с золотыми предметами нам известно на могильниках Бахтияровка, Лебедевка-VIII, Шляховский-I, два – на городище у пос. Комсомольский (в мавзолее № 2), и 11 погребений – на грунтовом могильнике Маячный бугор в окрестностях Красноярского городища. Значительно больше в нашей базе данных погребений с серебряными предметами – 83 случая (4,5 % погребений в выборке). На Селитренном городище таких погребений обнаружено 7, на Царёвском городище – 13, по одному – на городище у пос. Комсомольский, на могильнике Хан-Тюбе и на могильнике Лебеди-IV. На могильниках поселения 301-й километр обнаружено 2 погребения с серебряными предметами, в составе курганных могильников Нижнего Поволжья – 20 погребений (39,2 % погребений в группе), а на могильниках округи Красноярского городища – 38 погребений (12 % погребений в группе).

На основании данных, собранных в нашей выборке, мы можем сказать, что могильники Красноярского городища содержат наибольшее количество богатых захоронений в Нижнем Поволжье, причём располагаются они не в мавзолеях, а на обычных грунтовых некрополях.

На этом заканчивается наш довольно объёмный обзор базы данных, выполненный в виде анализа количественного распределения погребений с выделенными нами признаками по группам. Нам удалось в общих чертах описать элементы погребальных обрядов, встречавшихся на территории Золотой Орды, а также наметить ряд вопросов, на которые мы постараемся ответить ниже.

Часть 3. Изучение свойств выборки на основе связей между признаками,