На нем сидит Ворон.

ВОРОН (сам с собой)

- Лет 300, почитай, на белом свете

Живу уже, чего не повидал.

Воюют меж собой то те, то эти...

Кто выгадал, глядишь, кто прогадал.

И каждый половчей ужиться метит.

Вся жизнь вокруг — один большой скандал!

Да-а-а... Суета сует — пустое дело.

Все до поры. А как покинет тело

Усталый дух в поспешке, в суете,

Лишь место ваше в жизни опустело —

И вот, вы — падаль. Эти или те...

Ко мне под лапы ляжете в итоге.

И все равны: кто в черте жил, кто в боге.

Корысть свою положите с собой.

А мне видней, как с ней распорядиться —

Мне не пристало с падалью рядиться –

Три сотни лет питаюсь наубой.

Смешно: живут, доказывают, судят —

Все триста лет одно и то ж!

Одних на трон венчает ложь,

Других пустая правда губит,

А в результате жизнь — на кон!

Она и так у вас — не шибко,

А коли есть еще ошибка,

То здесь безжалостен закон!

Поверьте, это — испокон.

Сегодня видел: копья не жалеют,

Защита прямо извелась.

А толку что? — Закон и власть

Родят друг друга и лелеют.

И млеют, почивая всласть.

А кто коснется этого хоть краем,

Хоть даже словом, звуком, тишиной —

Закон его объявит беленой

И вырвет с корнем. Мы примеры знаем.

Поверьте, так оно и есть.

Ярлык повесят — с этим делом просто,

Ославят повсеместно, как прохвоста,

А там извольте: “Боже, дажд нам днесть...”.

Скворец — пример: еще не спели трубы —

Уже приговорен. А что тому виной?—

Рубить матерые рога хотел и зубы,

Имея только крылья за спиной.

А этого в наш век ничтожно мало.

Уж лучше твердый лоб иметь

Да петь под бравурную медь!

А нет — тогда пиши пропало.

Одна за все награда — плеть!

А Правда что? — Согласен, есть такая.

Но долго ль вытянешь, одну ее лакая?

Она ведь, Правда, только до поры,

Покуда лжи в проделках не помеха,

Но коль коснется — тут уж не до смеха —

Рассудят моментально Комары!

На это их и создано без счету.

Покуда в свете есть живая кровь,

Их стая завсегда найдет работу,

Судиться станет до седьмого поту.

И высудят — хоть трижды прекословь!

Не нам судить, в чем кроются причины:

Они — топор, петля, извечный кнут.

Но суд вершат не от своей личины,

Не тронут даже пальцем мертвечины,

А к теплой крови, к жизни — так и льнут!

А кто от этого в достатке? — Я, конечно!

Бывает так: осудят скороспешно,

Потом спохватятся: “Промашка! Перегиб!

Оправдывать!...”, — а я уж съел! Потешно...

И вот на памятник выводят:

“Жил безгрешно,

В борьбе за Правду-матушку погиб”.

Уж мы-то, Вороны, на свете повидали.

Тут за три века стольких оправдали —

Мозгов не хватит вспоминать имен.

Иным, случалось, вешали медали.

Одна беда: с прошествием времен.

Да-а-а, ложь кого угодно укокошит.

Сам черт не разберет:

При этом Льве — хороший.

А при другом — из ряду вон плохой.

А третий — ко всему глухой —

Не достучишься — трижды будь лихой.

И будешь маяться собой, как тщетной ношей.

А если выразить яснее на словах:

Все в мире зиждется на Львах!

И Ястреб, и Удав без пользы дела

Колотят грудь желаньем оправдать:

Коль решено Скворца суду предать —

Здесь Правда-матушка, считай, осиротеКомар, пожалуй, носа не подточит!ла.

А посему, хорошего не ждать!

Злорадствует натравленный Шакал,

В который раз гнилые зубы точит,

Доволен — ловко все сфабриковал,

А, впрочем, тот не больно-то и хочет.

И, думаю, не больно горевал.

От Льва заданье было: сделать вором.

И здесь ты трижды честным будь —

Ярлык прибьют тебе на грудь.

А с ним, мой братец, не вспорхнуть.

Я говорю вам это — Ворон.