Пониже­ние та­можен­ных ста­вок в рус­ском та­рифе по русско-герман­скому договору 1894 г.

¹ Причем пошлина на западно-сухопутной границе на эти оба продукта уравнена с
пошлиной по морской границе.

² Пошлины многих других химических продуктов понижены от 10 до 25 % по
сравнению с пошлиной 1891 г.

Отдел третий. Подати и налоги

Чугун................................................... 35 к. 30 к.

Железо и сталь.................................... 60 к. 50 к.

Жесть не в деле................................... 1р. 70 к. 1р. 55 к.

Свинец................................................. 30 к. 25 к.

Цинк в слитках.................................... 50 к. 45 к.

Цинк в листах...................................... 1р. 80 к.

Золотые и ювелирные изделия.......... 44 р. 35 р. 20 к. с ф.

Изделия из чугуна, железа и стали — ^– „ ,-

разные понижения для различных f i ₇0 ' 1 40

сортов.............................................. ' "• • Р- 4

Проволока (некоторые сорта: элек­
трическая, кабельная)..................... 4 р. 2 р.

Кардоленты......................................... 4 р. 40 к. 3 р. 20 к.

Ножевой товар в оправе из простых

материалов...................................... 16 р. 13 р. 60 к. с пуда

Косы, заступы, серпы и ножницы

для стрижки овец............................ 1р. 40 к. 1р. 10 к.

Сельскохозяйственные машины....... 70 к. 50 к.

Динамо-машины................................. 4 р. 80 к. 1р. 70 к.

Шерсть серая...................................... то же

Шерсть чесаная................................... 5 р. 50 к. 4 р. 50 к.

Шерсть крашеная............................... 7 р. 6 р.

Бархат и плюш.................................... 7 р. 50 к. 3 р., т.е. пониже­
ния свыше 100 %

Писчая бумага, проклеенная,

без украшений................................. 4 р. 3р. 30 к.

Бумага с украшениями, как-то: с

позолотой, посеребрением............. 10 р. 60 к. 8 р. 75 к.

Шерсть чесаная................................... 5 р. 50 к. 4 р. 50 к., и т.д.

Итак, в нашем тарифе понижения сделаны всего по 120 ставкам, но уступки эти не налагают серьезных жертв ни на одну из важных отрас­лей русской промышленности. По главным товарным группам пониже­ния составляют в среднем против тарифа 1891 г.: для железа не в деле — 17—20 %, для железа в машинах — 18, для изделий и машин из меди — 10, по отделу шерстяных тканей — 12—30, гончарных и фаянсовых изделий — 17-20 %.

Таким образом, хотя, несомненно, Россия сохранила и ныне высоко покровительственный тариф, но, очевидно, достигнув своего апогея в 1891 г., протекционные тенденции получили серьезный урок, и началась реакция в обратную сторону.

Спрашивается теперь, какие выгоды Россия получила от по­следнего договора для своей вывозной торговли? По расчету Ми­нистерства Финансов, для наших сельскохозяйственных продук­тов, считая средний годовой вывоз их в Германию на сумму око-

Косвенные налоги

ло 120 000 000 кред. р., уменьшение таможенных уплат, с них при­читающихся, превышает 6 000 000 р. золотом, или 9 милл. кред.

Главная часть этого уменьшения падает на хлеб, на котором рус­ские выигрывают, не считая пятидесятипроцентной боевой прибавки 1893 г., 7,6 к. золотом с пуда, или 12 кредитных копеек, что составит в среднем около 30 % уступки на цену пошлины; на домашнюю птицу битую немцы уступили 60 %, зато со свиней — только 17 % (а со свини­ны - всего лишь 15 %). Одинаково с Россией с одного продукта совсем сброшена пошлина — с пера птичьего, а мы сбросили с простых огород­ных овощей (лук и чеснок). Затем для 26 продуктов, беспошлинных и прежде, Германия обеспечила то же положение на 10 лет, а для осталь­ных предметов ввоза из России обеспечен на тот же срок уменьшенный конвенционный тариф. Наконец, Россия добилась еще одного облегче­ния для вывоза керосина изменением пошлины с веса пошлиной с объе­ма, чем уравнены шансы нашего экспорта керосина с американскими; прежде же русский керосин, благодаря своей сравнительной тяжести, уплачивал пошлины на каждые 6 пудов — 6 к. золотом, или 9 кредитны­ми копейками больше американского керосина.

Из нашего краткого рассмотрения истории русской таможенной Заключи-политики последнего времени само собой напрашивается заключение, тельныйчто такого огульного покровительства, какое у нас до последнего време- выводни применяется, безусловно, нельзя одобрить. Для самого просвещенно­го, дальновидного и умудренного опытом правительства, при самом широком содействии заинтересованных сторон, является непостижимой, невозможной задачей нормировать известным образом все отрасли обра­батывающей промышленности и направлять всю экономическую дея­тельность населения к известной цели. Чем больше видов промыслов захватывается покровительственной политикой и чем она интенсивнее, тем больше встречается противоречий в результатах этой политики и тем более страдают интересы одних классов населения ради незаслуженной пользы и выгоды других. Земледелие приносится в жертву промышлен­ности, рабочие классы — интересам предпринимателей, торговля — про­изводству, потребители — производителям.

Отсюда, из всех приведенных соображений, естественный вывод, Необхо-что Россия снова должна попробовать силы своей промышленности и димостьобратиться к более либеральной таможенной политике. Этот шаг, без новогосомнения, принес бы весьма важные выгоды для всей страны и ее про- пересмот-мышленности; во-первых, доход казны от таможенных пошлин, вследст- ра тарифавие облегчения потребления иностранных продуктов и сокращения кон­трабандного водворения их в страну, значительно увеличился бы; во-вторых, цена жизненных припасов и других важнейших предметов по­требления понизилась бы и повела бы к удешевлению жизни целого на­рода; в-третьих, промышленность получила бы новый стимул для своего развития; промышленники наши вынуждены были бы выйти из той апа­тии, в которую их повергает теперь уверенность, при высоте покрови-

Отдел третий. Подати и налоги

тельственных пошлин, относительно своих барышей, улучшить техниче­ские приемы производства и тщательно отыскивать рынки для сбыта своих продуктов. Наконец, те отрасли производств, которые косвенно терпят ущерб от чрезмерного покровительства другим отраслям, были бы поставлены в более нормальные условия; самое сельское хозяйство освободилось бы от посторонних влияний и значительно развилось бы, чем опять создались бы и усилились новые шансы для процветания об­рабатывающей промышленности. Но, высказываясь, таким образом, в пользу дальнейшего пересмотра нашего тарифа с целью понижения мно­гих фискальных и покровительственных пошлин, мы отнюдь не должны забывать, что для России быстрый переход к свободной торговле был бы гибельным для нее увлечением: наша мануфактурная промышленность есть тепличное растение, выращенное в искусственной душной атмосфе­ре высокого таможенного покровительства; свежее веяние вольного про­стора несомненно должно убить его, если его не приучить к большей выносливости постепенным изменением окружающих условий. В эконо­мической политике не должно быть скачков, реформы должны произ­водиться постепенно и медленно, но в то же время твердо и неуклонно, имея в виду одну наиважнейшую и руководящую цель — общее благо народа и пренебрегая для нее притязаниями, коренящимися в корыстных чувствах и интересах отдельных лиц или отдельных классов населения.

2. Акцизы Общие понятия об акцизах

Опреде- § 76. Слово «акциз» по своему происхождению различными

ление учеными толкуется различно: Pay производит его от латинского слова и «assidere» — налагать, английские же ученые — от «accidere» — от-понятия _секать (отсюда слово «accise» и позднее, согласно английскому акциза произношению, — «excise»). Так как в прежние времена все по­датные сборы взимались натурой: от вина известная часть отлива­лась, от зернового хлеба — отсыпалась, материи отрезывались и т.д., — то последнее производство слова «акциз» от accidere ка­жется нам наиболее верным.

В наше время под именем акциза понимается такой косвен­ный налог, который взимается с предметов внутреннего произ­водства. Сходство акциза с таможенной пошлиной заключается в том, что оба они как виды косвенного обложения взимаются с предметов потребления; различие же между ними лежит, во-первых, в том, что первому подлежат товары внутреннего произ­водства, а второму, по крайней мере ныне, товары иностранные, и, во-вторых, в том, что таможенные пошлины взимаются исклю­чительно при передвижении товаров; акцизы же в этой форме в наше время встречаются лишь как исключение, а обыкновенно

Косвенные налоги

падают на продукт в момент его производства или перехода к потребителям. Чтобы лучше выяснить это различие, остановимся на важнейших моментах взимания акциза. Этих моментов четыре.

Первый и самый редкий в настоящее время момент — это Моменты движение товара, обыкновенно ввоз его в города. К этому момен- взимания ту приурочено взимание так называемых привратных сборов акцизов (octroi), прежде бывших весьма распространенными, но в на­стоящее время постепенно теряющих свое значение (хотя они и существуют во Франции¹, Италии, отчасти в Германии) и выхо­дящих из употребления. Приурочение акциза к этому моменту единогласно осуждается всеми учеными. Привратный сбор может касаться только городов, следовательно им прямо нарушается принцип общности обложения. Чтобы он был действителен, что­бы в город никаким образом не могли проникнуть товары неоп­лаченные, следовательно, чтобы город был окружен стеной или сторожевой цепью; легко понять, как затруднительно и дорого удовлетворение этого требования в современных громадных го­родах. Устранить контрабанду, ввоз или внос товаров в города, где взимается octroi, почти безусловно невозможно, и следова­тельно такой налог по самому существу своему должен развра­щающим образом влиять на нравственность населения и подры­вать в нем уважение к закону. Наконец, самое взимание октруа чрезвычайно затруднительно, ибо требует особенных способов оценки и правил для каждого рода ввозимых в город товаров. Единственное экономическое соображение, приводимое в пользу октруа, состоит в том, что этот вид акциза, возвышая цены про­дуктов, и главным образом жизненных припасов, несколько за­держивает переселение сельских жителей в города и тем ослабля­ет развитие городского пролетариата. Но этот довод не заслужи­вает особого внимания: если сельское население переселяется в города, то на это есть важная причина, заключающаяся в разви­тии мануфактурной промышленности, и октруа вряд ли задержит это переселение; он только поведет к еще бóльшим затруднениям и бедствиям, которых и без того немало выпадает на долю бед­ных классов городского населения. Итак, первый момент взима­ния акциза нужно считать положительно неудобным.

¹ Во Франции октруа существуют в качестве общинных налогов, и общая сумма их в 1895 г. достигла 324 196 222 фр. (из этой суммы на 155 милл. фр. выпадает на долю Парижа). Расходы по взиманию октруа простираются до 228 310 527 милл. фр., т.е. составляют 8,7 % всего сбора. Такие крупные расходы по взиманию составляют одну из весьма слабых сторон октруа.

Отдел третий. Подати и налоги

Второй момент взимания акциза — это изготовление сырых продуктов, из которых должен впоследствии выработаться товар, подлежащий собственно обложению. Так, напр., старый прус­ский табачный акциз взимался с плантаций соразмерно засеян­ному табаком пространству. Достоинство за этим способом од­но — удобство взимания налога; напротив, недостатков очень много: налог может остаться не переложенным на фабрикантов готовых изделий и обратиться в специальный вид прямого обло­жения известных промыслов (добывание сырых продуктов); на­лог здесь не соразмеряется и не может соразмеряться с количест­вом и качеством готового продукта и потому лишается последне­го признака некоторой пропорциональности средствам платель­щика; взнос налога чрезвычайно удален от момента потребления предмета, и т.п. Ввиду этого второй момент для взимания акциза также должно признать нежелательным.

Третий момент взимания акциза — фабрикация продукта, т.е. поступление сырого продукта на фабрику для окончательной пе­реработки (налог на материал - по весу или вообще количеству поступающих сырых материалов: свекловицы — в сахарном, таба­ка—в табачном, нефти — в нефтяном акцизе) или самый процесс переработки, причем количество подлежащих акцизу готовых продуктов определяется по работоспособности различных орудий производства (по так называемым нормальным выходам; приме­нимо, как увидим ниже, к сахарному, питейному, нефтяному ак­цизу). Этот момент несравненно более удобен, чем первый или второй, гораздо менее вызывает против себя возражений и прак­тикуется в действительности в широких размерах; но и он далеко не лишен многих важных недостатков; мы познакомимся с ними при рассмотрении тех форм современных акцизов, которые при­урочены к этому моменту.

Наконец, четвертый, наиболее удобный и желательный во всех отношениях, но иногда затруднительный вследствие необ­ходимости строгого контроля, момент взимания акциза есть вы­пуск с фабрики готового продукта в свободное обращение. Выго­ды этого момента: 1) налог точно соразмеряется с действитель­ным количеством отлагаемого продукта; 2) возможно соразме­рять его и с качеством продукта, чтобы ослабить свойственную всякому косвенному налогу обратную пропорциональность сред­ствам потребителей; 3) момент уплаты налога всего ближе к мо­менту потребления.

Косвенные налоги

Обращаясь к истории, мы видим, что происхождение акци- Истори-зов относится к глубокой древности¹. Уже в Греции они сущест- ческий вовали в форме различных привратных сборов; были они и в Ри­ме, особенно в императорский период. Особенное развитие по всей численности и разнообразию они получили в средние века: в Германии под именем «Kerbe» (бирка), во Франции — «taille», а впоследствии — «maltôte» и «акциза». Уже в XIII в. во Франции вводится акциз на соль, в XIV в. входят в повсеместное употреб­ление octroi, и затем каждое столетие приносит с собой новые косвенные налоги. Из Франции в XIII же веке акцизы перешли в Голландию и сильно развились здесь. По общему правилу акцизы при своем введении пользовались крайней непопулярностью, что выразилось в самых названиях, дававшихся им народом: «дурной налог» - maltôte - во Франции, mala tolta - в Италии, evil duty -в Англии, и т.п. Эта непопулярность обусловливалась, с одной стороны, распространением акцизов на предметы первой необхо­димости, с другой — злоупотреблениями откупщиков и сборщи­ков, и нередко вела к народным бунтам и восстаниям. Так, в Анг­лии в XVII в. при взимании акциза на мясо произошло народное восстание, был сожжен дом, где этот налог взимался, а чиновни­ки, заведовавшие его сбором, были брошены в огонь. В Люттихе дело однажды дошло до того, что духовенство, раздраженное налогами на съестные припасы, оставило город и предало его

¹ Лоренц Штейн в истории развития косвенных налогов намечает три эпохи: 1) землевладельческую, 2) фискальную и 3) рациональную. В период землевла­дельческой эпохи косвенные налоги смешивались со сборами, принадлежащими землевладельцу в силу его владельческих прав. Землевладельцы были вполне свободны в выборе объектов обложения, результатом этой свободы являлась чрезвычайно пестрая картина косвенного обложения этой эпохи. Но уже в горо­дах косвенные налоги отделяются от земледельческих сборов и первые превра­щаются в самостоятельную форму обложения заработка, получаемого личным трудом. С развитием центральной государственной власти и государство в поис­ках за средствами вынуждено было обратиться к той же отработанной уже жиз­нью форме обложения косвенным налогом. Государственные косвенные налоги достигли огромного развития в ХУШ в.; причина этого явления кроется в том, что на установление их, особенно в форме регалии, не требовалось согласия состав­ных чинов, как при введении других налогов, и потому центральная власть чувст­вовала себя гораздо свободнее, вводя ту или другую регалию. Характерная черта этой эпохи — фискальной, по классификации Штейна, — сильное развитие косвен­ных налогов всякого рода: облагалось все, что только можно было обложить, и лишь в XIXв. при реорганизации косвенного обложения в основу последнего стали класть рациональные принципы обложения, выработанные наукой. Вот эту-то последнюю стадию в развитии акцизов Штейн и называет рациональной. Кос­венные налоги, по Лоренцу Штейну, облагают труд в противоположность прямым налогам, облагающим капитал.

Отдел третий. Подати и налоги

отлучению, которое удалось снять только благодаря отказу горо­да от этих налогов. Из Голландии в XVII в. акцизы переходят в Англию, сначала в виде налогов на разного рода напитки, вино и табак, а потом, вследствие постоянной нужды правительства в деньгах, быстро распространяются на массу различных предме­тов и заслуживают народную ненависть и прозвание «голланд­ского черта» (Dutch devil). Особенно много новых акцизов вво­дится при Кромвеле; к обложению привлекаются даже сено, со­ломенная труха, коробки для масла и тому подобные мелочи. За­тем акцизы постепенно уменьшались в числе, и к концу XVIII в. их насчитывалось лишь до 20 важнейших видов; но и в этом сравнительно ограниченном числе они уменьшали и затрудняли потребление тех предметов, на которые падали, и сковывали точ­ной регламентацией те отрасли промышленности, которые при­готовляли эти предметы, заставляя их придерживаться известных приемов и способов, удобных для акцизного контроля. Вследст­вие этого с 20-х гг. под влиянием сочинений Ад. Смита повсюду начинается агитация против акцизов и число их постепенно сводится до minimum'а, что не мешает им, однако, оставаться до сих пор важнейшим источником государственных доходов. В настоящее время в Англии только три акциза: на спиртные на­питки (17 299 339 ф. ст.), на пиво (11 502 565 ф. ст.) и на цико­рий (около полутора тыс. ф. ст.), приносящие все вместе около 29 милл. ф. ст. (1896—7 г.), не включая сюда сбор с лицензии за приготовление и продажу этих продуктов. Во Франции число акцизов значительно больше, причем многие из них обязаны своим происхождением новому времени; здесь подлежат кос­венному обложению спирт, вино, пиво, сахар, стеариновые свечи, уксус, бумага, динамит, соль, табак (монополия) и спички (моно­полия). Весь доход Франции от акцизов (включая сюда и фис­кальные монополии) равняется более 1110 милл. фр. В Австро-Венгрии существуют: 1) octroi для 50 видов съестных припасов (в 17 городах); 2) акцизы на спиртные напитки, пиво, вино, сахар и мясо, и 3) монополия табачная и соляная; общий доход госу­дарства от них — 312 милл. гульд. (в 1897 г.). В Германии акцизами обложены: спирт, пиво, сахар, соль и табак; общий доход от них на 1897-8 г. предполагался в 278 милл. мар.¹ В России, наконец, су­ществуют акцизы: на спиртные напитки, пиво и мед, дрожжи, сахар, табак, осветительные минеральные масла и спички; доход

¹ Из них сахар — 81 милл. мар., табак — 11,1 милл. мар., соль — 41,5 милл. мар., спиртные напитки —115 милл. мар., пиво — 26 милл. мар.

Косвенные налоги

от них по росписи на 1897 г. ожидается в 395 милл. р. Эти цифры дают ясное понятие о том крупном значении, какое имеет доход от акцизов в бюджетах всех стран Европы.

Отчего акцизы играют такую крупную роль в современном бюджете? Адольф Вагнер следующим образом формулирует эти причины: 1) трудность увеличения прямого обложения, этому противодействуют имущие классы; 2) при уплате косвенного налога плательщик почти не замечает этой уплаты, так как налог здесь сливается с ценой предмета, поэтому косвенные налоги всегда менее неприятны для платящих клас­сов, чем прямые (психологический момент). Но надо заметить, что при этой незаметности момента платежа теряется понятие о связи между налогом и податной обязанностью плательщика; 3) косвенные налоги способны затронуть такие части доходов, которые иначе остались бы необложенными, в особенности это относится до доходов высших клас­сов и доходов низших классов, основанных на труде; прямое обложение для этих последних целей прямо неудовлетворительно; 4) весь строй нашей экономической жизни и развитие техники способствуют усиле­нию косвенного обложения. С дифференциацией источников обложения становится все труднее и труднее равномерное распределение между плательщиками прямых налогов, между тем как концентрация производ­ства облегчает взимание косвенных налогов; 5) платеж косвенного нало­га разлагается на мелкие доли, срок уплаты которых также стоит в силь­ной зависимости от плательщика, между тем как оклад прямого налога надо уплатить разом и в определенный срок, что для людей малообеспе­ченных очень трудно¹.