Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Глава 26. Я оделась. Не могла вспомнить, успела я намылить волосы шампунем или только смочила их, да и все равно мне было




 

Я оделась. Не могла вспомнить, успела я намылить волосы шампунем или только смочила их, да и все равно мне было. Лицо Ричарда горело у меня в памяти. Закрытые глаза, безупречная квадратная челюсть с ямочкой. Но не было разлива великолепных волос по плечам. Эти чудесные волосы были каштановые с проблесками золота и меди, и они почти горели на солнце. Он отрезал волосы. Отрезал волосы.

Я помнила их на ощупь, шелковое прикосновение их к моему телу, как они рассыпались вокруг лица Ричарда, когда он поднимался надо мной. Помню Ричарда, лежащего подо мной, и волосы его облаком на подушке, и глаза его не видят, а тело вбивается в мое.

Я сидела на кровати и плакала, когда в дверь постучали. Джинсы я уже надела, но сверху на мне был только лифчик.

— Минутку!

Я натянула красную футболку поверх черных джинсов и хотела уже сказать «войдите», как сообразила, что это может быть Ричард. Вряд ли, поскольку он еще несколько минут назад был без сознания, но рисковать я не могу.

— Кто там?

— Натэниел.

— Входи.

Я протерла глаза, прислонилась спиной к двери, глядя на наплечную кобуру и гадая, куда я могла засунуть ремень. Его же надо продеть в лямки кобуры. Куда я его, к черту, сунула?

— Звонят из полиции, — сказал Натэниел.

Я только замотала головой:

— Портупею не могу найти.

— Я ее найду, — сказал он.

По его голосу я поняла, что он уже в комнате. Как он прошел, я не слышала. Будто я не все слышу, что-то пропадает.

— Что со мной?

Вообще-то я не хотела произносить это вслух.

— Здесь Ричард, — ответил Натэниел, будто это все объясняло.

Я все мотала головой, пытаясь пальцами причесать мокрые волосы. Они перепутались. Я не мыла их шампунем, тем более ополаскивателем. Высохнут — будет воронье гнездо.

— А, черт!

Он тронул меня за плечо, и я отдернулась.

— Нет. Не надо со мной сейчас ласково. Иначе я разревусь.

— Если я буду с тобой груб, тебе будет легче?

Вопрос был настолько странный, что я обернулась к нему. Он все еще был в тех же шортах, в которых вышел из комнаты, но косу расплел и расчесал волосы блестящим темно-рыжим занавесом. Лучики солнца играли в них. Я знала, каковы на ощупь эти волосы, когда струятся по моему телу. Такие густые, такие тяжелые, что звучали, стекая по телу, как сухая вода. Я всегда отказывала себе во всем, что мог предложить Натэниел. Я всегда отступала перед перспективой насладиться им целиком. Меня преследовали слова Джейсона — насчет того, что я никому не отдаю себя полностью. От Натэниела я утаивала приличные куски. От него я прятала куда больше, чем от других мужчин, потому что не верила, что смогу его удержать. Когда я возьму ardeur под контроль, мне не нужен будет pomme de sang каждый день. Когда я смогу питать ardeur на расстоянии, как Жан-Клод, я обойдусь без pomme de sang. Обойдусь ли?

У него был встревоженный вид.

— Анита, что с тобой?

Я замотала головой.

Он шагнул ко мне, и от этого легкого движения его волосы завихрились на плече. Он небрежно мотнул головой, отправляя их за спину.

Мне пришлось закрыть глаза и сосредоточиться только на дыхании. Я не заплачу. Не заплачу, так всех и еще раз так. Каждый раз, когда я думала, что уже пролила последние слезы по Ричарду, оказывалось, что я ошибаюсь. Каждый раз, когда я думала, что он не найдет нового способа заставить меня плакать, он его находил. Ничто не превращается в ненависть настолько жгучую, как бывшая любовь.

Я открыла глаза и увидела Натэниела на расстоянии вытянутой руки. Я смотрела в эти полные сочувствия сиреневые глаза, в нежное заботливое лицо, и ненавидела его. Не знаю почему. Но ненавидела будь здоров. За то, что он не кое-кто другой. За то, что у него волосы до колен. Ненавидела, потому что я его не любила. Или за то, что любила. Но не так, как Ричарда. Ричарда я ненавидела, а он меня. В этот миг своей жизни я ненавидела всех, всех и все, а больше всех — себя.

— Мы уезжаем, — сказала я.

— Что? — нахмурился он.

— Ты, я, Джейсон, все мы отсюда уезжаем. Все равно я должна закинуть Джейсона в «Цирк» до того, как Жан-Клод проснется. Пакуем сумку, а дом оставляем Ричарду.

Натэниел вытаращил глаза:

— То есть мы покидаем дом на все время, что здесь будет Ричард?

Я закивала, может быть, слишком быстро, может быть, слишком часто. Но у меня есть план, и я его держалась.

— Что скажет Мика?

Я мотнула головой:

— Может приехать к нам в «Цирк проклятых». Натэниел секунду на меня посмотрел, потом пожал плечами:

— Сколько он здесь пробудет?

— Не знаю, — ответила я и отвела взгляд. Он не возражал, не стал обвинять меня в трусости. Он просто держался фактов: мы уезжаем. На сколько?

— Я запакуюсь на пару дней. Если нам понадобится еще что-нибудь, я съезжу.

— Так и сделай, — сказала я.

Он пошел к двери, оставив меня озираться в комнате.

— Твой ремень в ногах кровати.

Это заставило меня на него взглянуть. Что-то было в его глазах более взрослое, что заставило меня поежиться и отвернуться, но я уже и так убегала от Ричарда и одновременно убегать еще от чего-нибудь не могла. Не больше одного акта крайней трусости в день — иначе мое самолюбие не выдержит.

— Спасибо, — сказала я слишком тихо, слишком хрипло, слишком еще как-то.

— Тебе тоже собрать сумку? — спросил он с ничего не выражающим лицом, будто сообразил, что сейчас любое выражение меня ранит.

— Я могу собраться.

— Я могу собрать вещи для нас обоих, Анита, это не проблема.

Я стала было спорить, но остановилась. Последние двадцать минут я искала портупею, мимо которой прошла по меньшей мере дважды. Если я в таком состоянии стану собирать вещи, то могу нижнее белье забыть.

— Ладно.

— Что мне сказать сержанту Зебровски?

— Я с ним поговорю, пока ты будешь собираться.

Я не торопясь заправила рубашку, надела портупею и на нее — наплечную кобуру. Машинально проверила, полна ли обойма в пистолете. Я начала что-то говорить Натэниелу, этим взрослым глазам на юном лице, но мне совершенно нечего было сказать. Мы сбегаем из дому, пока Ричард не уйдет. При этом решении мне сказать было совершенно нечего.

Я оставила Натэниела и пошла на кухню взять телефон, гадая, ждет ли еще Зебровски, или его терпение кончилось раньше моего смятения мыслей.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 47; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты