Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Глава 4. Максима колотила дрожь. Он торопливо захлопнул за собой дверь номера и, не снимая ботинок, рванул в ванную комнату




 

Максима колотила дрожь. Он торопливо захлопнул за собой дверь номера и, не снимая ботинок, рванул в ванную комнату. Запер хлипкий замок. Сдернул, отрывая пуговицы, с себя рубашку и попытался ее осмотреть, но перед глазами бродили настырные темные пятна. Так и не поняв, есть ли на одежде следы крови, он заткнул раковину пробкой и наполнил прохладной водой. Засунул туда рубашку, стал дрожащими пальцами натирать ее мылом. Да что же это такое с глазами?! Зрение не фокусировалось, все предметы вокруг расплывались до пугающей неузнаваемости.

Оставив рубашку в воде, он начал стаскивать джинсы. Те прилипли к мокрым от пота ногам и никак не желали сниматься. Наконец поддались. Зашвырнув их на пол заодно с бельем, он полез в душевую кабину. Воду сделал такой горячей, что от нее шел пар, а кожа мгновенно стала красной. Но Ларин не чувствовал боли, не ощущал жара – все тело захватил и раздирал на части животный страх.

Он и сам не мог понять, как это вышло. Хотел же только, чтобы Фадеева нашли в номере с несовершеннолетней девчонкой, и все! Ну, посадили бы его на пару суток, ну, заплатил бы он штраф или что там еще. Ничего страшного, кроме подпорченной репутации русского пилота. Раз уж такой случай, они бы с Виталиком позаботились о том, чтобы в Москве о происшествии стало широко известно.

Но все с самого начала пошло не так. Когда он посадил тайку в машину, мечтая отомстить Даше и всей их компании через Фадеева, думал договориться с девкой по-хорошему: заплатить, сколько скажет, за то, чтобы следующую ночь она провела с другим мужчиной. Сама же предлагает себя каждому встречному. Если за это платят – значит, ей все равно с кем!

Но девица в ответ на его честное предложение повела себя неадекватно. Выдала, что Ларин ее унизил – она не проститутка и сама выбирает мужчин, с которыми могла бы провести ночь. А поскольку она красива, молода и, в отличие от большинства тайских девушек, знает английский язык, желающих среди иностранцев находится предостаточно. Но она идет только с теми, в ком видит будущего мужа. Если человек после ночи любви заявляет, что больше не будет с ней встречаться, что ж, она берет с него деньги – не умирать же от голода. Но если он захочет разделить с ней жизнь, она будет ему самой доброй и верной супругой.

Ларин слушал весь этот бред и удивлялся тому, какой силой самозащиты может обладать мозг шестнадцатилетнего ребенка. Чтобы оправдать для себя беспорядочный образ жизни, она изобрела целую теорию «поиска мужа». Будь она хотя бы немного постарше, сама поняла бы, что несет полную чушь – ни один здравомыслящий мужчина не сможет в это поверить. Но глаза ее смотрели так искренне, что он не спешил сказать об этом вслух.

Оказалось, все началось полтора года назад, когда она первый раз приехала в Бангкок. Надежные люди познакомили ее с англичанином лет сорока, немного похожим на Максима, который собирался взять ее замуж. Он и стал ее первым мужчиной. Целый год они прожили вместе и готовились к свадьбе в день ее совершеннолетия, как вдруг кто-то рассказал ему о законах Таиланда, по которым все имущество в случае развода достается жене. Она до сих пор не понимала, каким злым людям понадобилось разрушать их счастливую жизнь. Генри как-то сразу остыл, хотя до этого души в ней не чаял, а через пару месяцев и вовсе бесследно пропал.

Конечно, она начала искать нового мужа. А что ей оставалось делать? За квартиру нужно платить, родителей содержать. Генри был хорошим мужчиной: давал ей столько, сколько просила, и вся родная деревня безбедно жила на деньги, которые она посылала матери и отцу с братьями. Но она ничего не откладывала, была совсем глупой, а потому, когда Генри ушел, осталась ни с чем. Вот только английский язык выучить успела, а это, как оказалось, тоже своего рода капитал.

Максиму очень хотелось, чтобы она замолчала – слишком хорошо знакомы были ему такие истории. Только героини их все-таки были немного старше и в свое время сидели вместе со всеми своими провинциальными родственниками не на шее наивного Генри, а на его собственной. Но девушка не останавливалась, а он почему-то не решался ее прервать.

Да, она родилась в очень бедной семье, была пятым ребенком, и мама стала рожать ее только потому, что мечтала иметь именно девочку. От предыдущих четырех сыновей не было никакого проку. Она одна могла обеспечить престарелым родителям безбедную старость, и ее с юных лет готовили к этому. Конечно, случалось, что и мальчишки приносили прибыль – в соседней деревне буквально молились на паренька, который с детства мечтал стать девочкой. Потом он подрос, ему сделали операцию по смене пола – деньги со всей родни собирали, – и вот теперь он живет с богатым иностранцем, и никто в его семье горя не знает.

Ларину от ее рассказа стало тошно.

– Но если ты в совершенстве знаешь английский, – выдавил он из себя, – почему не пошла в экскурсоводы? Переводчики?

– Мистер, – нежно улыбнулась тайка, – из всех достопримечательностей Бангкока я больше всего люблю мужчин.

Таксист по указанию девчонки – кажется, ей очень нравилось распоряжаться – остановил около безумной, сверкающей всеми огнями радуги дискотеки. Если бы Максим предварительно не выпил как следует, то ни за что не согласился б выходить здесь из машины. Немыслимый грохот и непристойные содрогания аборигенов, плотно прижатых друг к другу на деревянной веранде, служившей танцполом.

– Не переживай, – успокоила она, – через двадцать минут здесь все стихнет. Они работают только до двух часов ночи.

Расплатившись и подумав о том, что двадцать минут еще каким-то образом надо бы выдержать, он пошел вслед за ней. Влекомый легкой рукой, Ларин лавировал между танцующими. А те удивленно поглядывали на него – все лица, без исключения, здесь были тайскими. Наконец они добрались до двери, ведущей в отель, и подошли к ресепшн. За стойкой сидела неопрятная тайка средних лет.

Не глядя на Максима – кажется, она что-то увлеченно читала под стойкой, – протянула бланки и велела заполнить. Ларин взял ручку, задумался всего на секунду и вывел уверенной рукой по-английски в графе «Фамилия» Фадеев, «Имя» – Михаил.

– Паспортные данные обязательно? – поинтересовался он у своей девушки.

– Нет, – мотнула головой она, – это просто формальность. Документы никто здесь не просит.

Заглянув через его плечо в бланк, она ткнула пальчиком в графу «Срок проживания».

– Ты ошибся, – сообщила она, – написал, что мы будем здесь двое суток.

– Все правильно.

– Значит, я, – она покраснела от удовольствия, – тебе сильно нравлюсь?

– Посмотрим, – сухо произнес он и приказал: – Попроси, чтобы нам дали два ключа от номера.

Получив две карточки и счет с отметкой об оплате, Ларин посмотрел на свою спутницу.

– Давай, – распорядился он, – показывай, раз ты все тут знаешь.

Номер 325, как и следовало ожидать, разместился на третьем этаже. Тайка завела Ларина в лифт и кокетливо улыбнулась, откинув назад роскошные черные волосы. Максим понять не мог, что с ним происходит: с одной стороны – он хотел эту женщину, которая была нестерпимо похожа на Дашу, а с другой – она доставляла ему невыносимые муки. То ли из-за того, что сейчас он ненавидел Морозову, то ли из-за бредовой истории ее собственной жизни. Когда лифт дополз до нужного этажа – в принципе могли бы и пешком добрести, – двери его заклинило. Максим с досады саданул кулаком по всем кнопкам сразу, двери открылись, а потом так и застыли в разверзнутом состоянии.

– Ты его сломал, – огорчилась девушка.

– Хватит болтать, – бросил он.

Дверь на этаж, к счастью, не сопротивлялась – стоило приложить к ней карточку, как она тут же услужливо распахнулась. В свой номер они тоже попали без происшествий. Тайка тут же откинула с кровати покрывало и уселась на простынях, скрестив ноги, а Ларин отправился на поиски умывальника. Хотелось немедленно ополоснуть лицо и руки – мало того, что обстановка вокруг не отличалась опрятностью, так еще и воздух был насквозь пропитан зловонием. Девушке оно, похоже, ни малейшего беспокойства не доставляло – кто знает, может, в трущобах, где она провела большую часть своей жизни, всегда такой запах, – а вот Максима разве что не выворачивало наизнанку. Посмотрев на собственную искаженную от омерзения и душевной боли физиономию, он совершенно четко осознал, что ничего у него с этой тайкой не будет. Пусть вся целиком, нетронутая, достается Фадееву. На то, чтобы уговорить ее быть умницей, времени у него предостаточно. Помашет перед носом солидной купюрой, попросит о помощи, даже пообещает жениться в случае успеха операции, если понадобится. Что-нибудь да сработает.

Сейчас его волновала еще одна проблема: каким образом отправить Фадееву ключ от номера и записку якобы от той загадочной женщины, к которой он неровно дышит. Если не совсем еще мухомор, должен понять, что означают подобные намеки со стороны девушки, и тут же примчаться. А больше от него ничего и не надо. Главное, чтобы тайка повторяла одно: что именно этот русский мужчина обманом заманил ее в отель и хотел с ней переспать. Фадеева отправят в участок, потом в тюрьму – как пить дать, придется посидеть какое-то время, пока не определятся с залогом. Даша начнет бегать по полицейским участкам и адвокатам, чтобы выручить ненаглядного шефа. Вот там и узнает, что такое настоящее унижение: в этой стране без денег никто ни с кем даже не разговаривает. Можно не сомневаться – Даше перепадет как следует за все его муки: общение с полицией в местных условиях точно не сахар. Ну а сам он позаботится о том, чтобы новость просочилась в Москву, появилась на телевидении и в газетах.

Ларин уже мысленно видел шокирующие анонсы и заголовки: «Российский пилот, заместитель генерального директора крупной авиакомпании снимает в Тае несовершеннолетнюю проститутку!» Красота. После такого позора ни великий Фадеев, ни его паршивая компания не отмоются. Если уж такая оказия, почему не порадовать гада Виталика?

Тщательно вымыв руки и высушив их о собственные джинсы – к местному полотенцу Максим побрезговал прикасаться, – он вернулся к тайке и сел рядом с ней на кровати. В его понимании момент, когда они должны были познакомиться, давно наступил. Но девушка не торопилась называть свое имя, да и он по понятным причинам не спешил представляться. Ларин прекрасно знал, что тайцы редко – только в официальных случаях – раскрывают незнакомцам себя. Существует поверье, что произнесенное в присутствии чужих людей имя делает человека уязвимым для злых духов.

Фиг с ней, пусть ничего не говорит – все лучше, чем называть ему распространенный на случай общения с русскими псевдоним вроде «Таня» или «Наташа».

– Хочешь чего-нибудь? – ласково спросила она.

– Да, – Ларин задумчиво кивнул, – есть.

– А-а-а, – расстроилась девушка, – поздно, конечно, но попробую что-то достать.

– Сколько денег надо?

– Пятьсот бат, – быстро сообщила она.

– И выпить.

– Тогда еще тысячу.

Ларин отсчитал похожие на фантики цветастые купюры с изображением короля в его далекой молодости, и сунул их девушке в руку. Та моментально оживилась, вскочила с кровати и убежала, разве что не вприпрыжку. Вот ведь ребенок! И куда только смотрит король сквозь интеллигентные очки с разноцветных купюр?! Явно, не в сторону своих нищих подданных.

Тайка вернулась не скоро – зато с двумя бумажными пакетами и бутылкой дешевого виски. Улыбнулась Максиму и стала проворно, что-то напевая себе под нос, накрывать на стол. Он любовался ее плавными движениями, похожими на танец, и думал о природе вещей. А что было бы, родись эта девушка в семье богатых и влиятельных тайцев? Получила бы она образование, профессию или все так же мечтала бы об одном – выйти замуж, имея на это больше шансов благодаря связям родителей? Наверное, все-таки природа человека сильнее, чем его жизненная ситуация. Поэтому и не прав Фадеев – не всегда можно сделать выбор.

Темперамент, например, дается с рождением и предопределяет течение всей жизни. Можно угробить годы на то, чтобы попытаться изменить себя, но только что толку? Природа берет верх. Чем сопротивляться ей, лучше смириться и жить в свое удовольствие – все равно никакого другого смысла в бытии человека нет. Даже любви, как выяснилось, не существует. И эта маленькая тайка – живое подтверждение его точки зрения.

Наконец она закончила с приготовлениями и, поклонившись ему шутливо в национальной манере, пригласила за стол. Ларин подумал, что год жизни с англичанином явно оказал на девушку большое влияние: тайская услужливость перемешалась в ней с типично европейским цинизмом.

Максим наполнил желтоватой жидкостью пластиковые стаканы и всучил один в руки тайки.

– За нашу дружбу, – незатейливо предложил он.

– А за любовь? – надула губы она.

– Поживем – увидим.

Виски оказалось противным не только на цвет, но и на вкус. Зато в компенсацию собственных низких качеств приятно согревало нутро. Максим откинулся на спинку стула и подумал, с какой стороны лучше подойти к делу.

– Мне нужна твоя помощь, – сообщил он, прищурившись.

– Я вся твоя, – страстно прошептала девушка.

– Ты сначала выслушай до конца, – усмехнулся он, – потом скажешь.

– Хорошо.

Ларин встал, сходил за бумажником и, отсчитав тысячу долларов, положил их на стол. Лицо девушки вытянулось благодаря непроизвольно открывшемуся рту.

– Эти деньги – твои, если поможешь мне, – он задумался, пытаясь изобрести своей просьбе доступное объяснение, но так и не смог, – есть человек, который очень мне навредил, понимаешь?

Она молча кивнула.

– Я должен ему отомстить. Не сильно, так, напугать, – Ларин перевел дух, подбирая простые слова, – вечером он придет сюда, и ты задержишь его в номере. Хорошо? А когда нагрянет полиция, скажешь, что вы были вместе, что он против твоей воли хотел заняться с тобой любовью. Ты все поняла?

– Да.

– Ну, значит, договорились, – выдохнул Ларин.

– Нет, – вдруг очень твердо заявила она.

– Почему?! – оторопело уставился он на девочку.

– Потому что нельзя портить свою карму. Нельзя лгать.

Ларин почувствовал, что в голове у него наступает помутнение, – он торопливо налил себе еще виски, выпил, надеясь прочистить мозги. Нет, это уже ни в какие ворота! Продажная девка рассуждает о карме!

– А ты чем тогда занимаешься? – зашипел он на нее. – Не портишь карму, торгую собственным телом? Тебе в школе надо учиться, а не болтаться по ночным дискотекам! Твой Будда накажет тебя за это.

– Нет, – спокойно возразила она, – не накажет.

– Это еще почему?! – изумился Максим.

– Потому что я никому не делаю зла. Мужчинам со мной хорошо. Родным со мной хорошо. Я всем помогаю и от этого радуюсь. Будда любит тех, кто творит добро и не впадает в уныние.

– Фиг знает что такое! – пробормотал Ларин по-русски. – Неплохо жить с такой философией!

– Что ты говоришь? – переспросила она.

– Я говорю, – перешел он на английский, – что мне ты тоже должна помочь! И никто тебе не мешает этому радоваться.

– Мешает, – возразила девчушка, – человека, которого ты хочешь сюда позвать, посадят в тюрьму, если я скажу полиции, что была с ним.

– Ну и что? Ты его знать не знаешь! Он плохой!

– Это неважно, – она примирительно улыбнулась, – главное, чтобы я сама не делала зла.

Ларин в бешенстве налил себе виски и снова выпил. Ладно, не хочет девчонка договариваться нормально, придется изобретать другой способ ее уговорить. В конце концов, можно напоить какой-нибудь дрянью, пусть просто валяется без чувств, когда прибудет Фадеев и следом за ним – полиция. Нет, на фиг! Очнется и расскажет им правду. Думать надо. Думать!

Он начал жадно есть, тайка, улыбнувшись, последовала его примеру. Они молча закончили с ужином, которому по времени суток больше подошло бы название «завтрак», а потом тайка совершенно буднично спросила: «Ты меня хочешь?» Ларин раздраженно мотнул головой: «Нет, я устал».

Она пожала плечами и встала из-за стола. Прибрала все, вынесла из комнаты мусор, умылась и легла на кровать, свернувшись калачиком под тонким одеялом. Через несколько минут она уже спала спокойным сном младенца или человека с незапятнанной кармой. Ларин с завистью посмотрел на нее и снова налил виски в стакан. До открытия их офиса в Бангкоке оставалось еще четыре часа…

Из офиса в отель он вернулся к обеду – тайка по-прежнему сладко спала, на столе все так же лежала нетронутая тысяча долларов. Настроение у Ларина было самое скверное. Морозова так и не вспомнила о нем, не позвонила, а он все время этого ждал! Готов был простить ей обиды и начать все сначала. Но у Даши, видимо, были другие интересы. А он не сводил с телефона глаз, пока печатал записку Фадееву, пока размышлял – отправлять не отправлять.

Стоило ей только набрать его номер, все могло бы перемениться! Но теперь пути назад уже не было – надежду на Дашу, пусть даже призрачную, пусть невесомую, у него отняли. Он не жалел больше ни себя, ни других. Все в этой жизни бессмысленно.

Короткое письмо Фадееву и ключ от номера он положил в конверт и отправил в отель с курьером. Потом устроил в представительстве начальственный разгон – по привычке. Немного успокоившись в ходе промывки мозгов сотрудников, он окончательно смирился с судьбой: пусть все катится по наклонной. Он так решил.

Теперь ему предстояло любой ценой убедить девчонку оставаться в номере и при появлении полиции сказать правильные слова. Он готов был удвоить этой сумасшедшей ставку, чтобы она забыла о своих извращенных моральных принципах. Или, наоборот, поиграть с ней в романтику. Если она и в самом деле ждет принца, готового жениться на ней, он вполне способен изобразить эту роль.

Ларин посмотрел на часы и решил, что для спектакля еще слишком рано – до прихода великого Фадеева уйма времени, а впечатление может и смазаться. Он осторожно прилег на другую сторону кровати и моментально уснул.

Максим собирался подремать всего пару часов, а потом заняться обработкой своей «невесты», но сказались бангкокская жара, напряжение и предыдущая бессонная ночь – он провалился в глубокий сон. Первым, что увидел, когда очнулся, было любопытное тайское личико, нависшее над ним.

– Массаж? – предложил юный ротик, широко улыбнувшись его возвращению к жизни.

– Не знаю, – сонно пробормотал он и потянулся за часами.

Одного взгляда на циферблат оказалось достаточно, чтобы он подпрыгнул до потолка – 20.30! Ларин вскочил, стал торопливо одеваться и собирать свои вещи. Он ураганом носился из спальни в ванную комнату и обратно, стараясь ничего не забыть. Схватил тонкое полотенце для рук, начал с остервенением тереть все поверхности, к которым мог прикасаться – стол, тумбочку у кровати, раковину. Тайка смотрела на него изумленно, с вытаращенными глазами. Он и сам прекрасно понимал, что занимается ерундой: никому в голову не придет снимать отпечатки пальцев с мебели только ради того, чтобы выяснить, был ли в номере кто-то еще, кроме малолетней проститутки и русского пилота Фадеева. Засадят Михаила Вячеславовича в тюрьму, и дело с концом. Главное, чтобы она говорила полиции все, что положено.

– Мы уходим? – Наконец робко спросила она.

– Нет, – Ларин швырнул полотенце на стол, – ты остаешься.

– Зачем?

Он в очередной раз полез за бумажником и отсчитал еще тысячу долларов.

– Смотри, – помахал он деньгами, словно веером, перед ее носом и подбросил их к предыдущей стопке, – здесь хватит тебе, маме, папе и братьям. Надо только сказать, что ты пришла сюда с другим мужчиной! С мистером Фадеевым.

– Нет!

– Почему?!

– Не хочу лгать.

Ларин почувствовал, как внутри него все вскипает. В глазах помутилось, мозг пенился и шипел, словно брошенный на сковороду. Он схватил тайку за руку и сильно сжал в ладони хрупкую кисть.

– Хорошо, – проскрипел он, – ты будешь молчать! Просто останешься здесь, когда приедет полиция!

– Нет.

В красивых глазах не было ни капли испуга, а юные губы раскрывались в чудесной улыбке. Это взбесило Ларина еще больше. Не в силах больше контролировать себя, он вывернул девушке руку, заставив ее согнуться пополам и, схватив со стола полотенце, стал запихивать его тайке в рот. Сначала она неистово сопротивлялась, а потом губы разжались в крике боли, махровая ткань прервала его.

Кляп сидел плотно. Ларин перехватил обе ее руки. Взгляд метался по комнате – нужно было найти что-то, чтобы связать эту дуру. Фиг с ней, с глупой девкой: пусть лопочет потом что угодно. Кто ей поверит?! Тайское правосудие, на его памяти, не отличалось щепетильностью – им лишь бы под рукой был обвиняемый!

Тайка извивалась и вырывалась изо всех сил, но его пальцы, превратившись в стальные клешни, держали крепко. Максим подумал, что придется разодрать на полосы простыню – другого ничего нет. Поглощенный своей идеей, он разжал пальцы, освободив девушке руки. Но не успел он сделать и шага в сторону кровати, как увидел картину, словно в замедленной съемке: не удержавшись на ногах после внезапной потери сопротивления, тайка упала. Ее голова сначала стукнулась об обитый железом угол того самого стола, на котором лежали деньги, а потом вместе с телом шлепнулась на пол. Раздался глухой стук, потом звук ломающейся фанеры.

Руки Ларина затряслись, сердце подступило к горлу и бешено застучало. Он наклонился над девушкой, которая потеряла сознание и, казалось, уже не дышит.

Все тело Максима покрылось противным холодным потом, руки уже дрожали так сильно, что он не смог бы соединить их даже в молитве. Да и какой в этом толк?! Все кончено. С ним и с ней.

Красные пузыри надулись из ноздрей Максима, и кровь хлынула обильным потоком, словно из кранов. Он наклонился сильнее к полу, чтобы не запачкать рубашку, и теперь смотрел, как две струи из собственного носа сползают вниз, мешаясь с огромной темной лужей, растекавшейся под головой тайки.

Оцепенение прошло очень скоро, словно его толкнули. Кровотечение остановилось так же внезапно, как началось. Ларин бросился к раковине, умылся, стирая кровь с лица. Потом вернулся в комнату и взял с кровати подушку. Подоткнул ее осторожно под голову девушки, чтобы не запачкать кровью всю комнату, поднял тайку на руки и понес к кровати. Уложил. Накрыл одеялом.

Мозг перешел в режим работы автопилота. Ларин ничего не чувствовал, не ощущал – он просто действовал. Закатал рукава рубашки и, намочив второе полотенце, стал отмывать от крови пол. Покончив с этим, он посмотрел на часы – 20.55. Полотенце, несмотря на тщательное полоскание в раковине, приобрело розовый цвет. Максим сложил его вчетверо и сунул в пакет.

Девушка лежала неподвижно. Его самого колотило и бросало то в жар, то в холод. Он заставил себя еще раз все осмотреть, а потом выключил свет и на дрожащих ногах вышел из номера, захлопнув за собой дверь.

Как добежал до лифта, он не помнил, но тот по-прежнему беспомощно хлопал дверями. Ларин прижался к стене рядом с ним в тот самый момент, когда в коридоре появился Фадеев. Максима сотрясало от страха и единственного желания – убраться отсюда как можно быстрее; исчезнуть до того момента, когда Михаил Вячеславович – в этом он ни на минуту не сомневался – вызовет врачей и полицию.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 54; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.005 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты