Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Глава 18. Джордино изогнулся, опираясь на локти, тело его содрогалось, глаза закатились




 

Джордино изогнулся, опираясь на локти, тело его содрогалось, глаза закатились. Он скатился с дивана, схватившись за горло. Он сдерживал дыхание, пока лицо не побагровело, даже сберег для этой минуты комок слюны и выпустил его между губами в облаке брызг. Мастерское исполнение. Внимание сбитых с толку охранники было захвачено.

Питт наблюдал, как охранники, продолжая дер­жать его под прицелом, подошли к Джордино и за обвисшие руки подняли его. По-прежнему не говоря ни слова, они знаком приказали Питту следовать за ними.

Он кивнул, пересек комнату и остановился на­против Саммер.

– Саммер, – тихо сказал он. Прикоснулся к ее плечу, посмотрел в усталое лицо. – Мне нужно очень многое сказать, но на это нет времени. Пойдешь со мной?

Она кивнула и сделала знак охранникам. Те по­нимающе наклонили головы. Саммер взяла Питта за руку и вывела в хорошо освещенный коридор, выруб­ленный в камне.

– Прости.

Ее голос был едва слышен.

– За что? Это все не твоих рук дело. Ты дважды спасла меня. Почему?

Она притворилась, что не слышит. Посмотрела Питту в глаза; ее лицо излучало такую мягкость и красоту, что все остальное стало казаться тусклым и блеклым.

– Когда ты рядом, у меня странное ощущение, – прошептала она. – Это не просто счастье или удовле­творение, но что-то еще. Не могу описать.

– Это чувство называется любовь, – нежно ска­зал Питт. Он наклонился, поморщившись от боли в плече, и поцеловал ее в глаза.

Охранники по обе стороны от Джордино остано­вились; казалось, они растерялись. Ноги Джордино волочились по полу, голова лежала на правом плече. Он негромко стонал, не открывая глаз. Охранники не заметили, что руки Джордино медленно перемести­лись по их плечам и расположились возле шей. Неожиданно оба мощных бицепса сократились, и ох­ранники ударились друг о друга, кость о кость.

Джордино стоял на израненных ногах и довольно улыбался.

– Мастерство, а?

– Каждое движение – залюбуешься, – улыбнул­ся в ответ Питт. Он взял Саммер за подбородок. – Поможешь нам выбраться отсюда?

Она медленно подняла голову и сквозь растре­панные рыжие волосы, как испуганный ребенок, посмотрела на него. Потом обняла за талию и прижалась к нему. Слезы заполнили ее серые глаза.

– Я люблю тебя, – сказала она, наслаждаясь своими словами. – Я люблю тебя.

Питт снова поцеловал ее, в губы.

– Не хочу вам мешать, – вмешался Джордино, – но у нас нет времени.

Саммер пошла вперед, глядя на лежащих без соз­нания охранников.

– Мы должны уйти, пока нас не застали другие люди отца.

– Подожди, – сказал Питт. – А где Адриана Хантер? Надо забрать ее с собой.

– Они спит в комнате рядом с моей.

– Отведи нас туда.

Она мягко коснулась его плеча.

– Но как? Ты ранен, а твой друг не может ходить.

– Я много лет несу этот крест.

Питт наклонился к Джордино, и тот, без слов по­няв друга, обхватил его за шею. Тогда Питт просунул руку под колено Джордино и распрямился.

– Я, наверно, похож на малыша-индейца, – про­ворчал Джордино.

– Но весишь не как малыш. – Питт кивнул Сам­мер. – Ладно, веди.

Саммер пошла вперед, оглядывая коридоры в обоих направлениях, чтобы убедиться – все чисто.

Они шли, пока не услышали, что кто-то прибли­жается по боковому коридору. Саммер махнула ру­кой, Питт ослабил хватку и вместе с Джордино скользнул в дверь. Теперь в коридоре отчетливо зву­чали шаги.

В те пять секунд, пока шаги становились громче, сердце у Питта колотилось от усилий, лицо вспотело. Один человек в хорошей форме против двух калек. Две здоровые ноги против двух усталых. Питт решил, что преимущество явно не на их стороне. Но вот шаги миновали дверь и стали удаляться в противополож­ную сторону.

– Пошли, – прошептала Саммер из другой двери дальше по коридору. – Сейчас безопасно.

Питт снова поднял Джордино и захромал дальше.

– Как у нас со временем? – спросил он.

– Не успеем, – мрачно ответил Джордино, – ес­ли ракету выпустят по расписанию.

– Конечно по расписанию, – тяжело дыша, ска­зал Питт. – Дельфи ошибался. Если Флот не получит ответа на предложение сдаться, он расценит это как вызов и разнесет подводную вершину.

Саммер взяла Питта за руку и повела, как могла, поддерживая измученное, перенапряженное тело. Питт спотыкался; переставляя ноги, он говорил себе: еще немного, еще шаг, и мы дойдем. Наконец, когда сил больше не оставалось, Саммер остановилась у бо­ковой двери. Прижалась к ней ухом и несколько мгновений слушала. Потом легко толкнула дверь и вошла. Питт прошел за ней и опустился на колени, уложив Джордино на роскошный красный ковер.

Саммер подбежала к большой резной кровати у дальней стены и затрясла спящую Адриану.

– Проснитесь, мисс Хантер. Пожалуйста, про­снитесь!

В ответ Адриана негромко застонала; Саммер взя­ла ее за руку и стащила обнаженное тело с кровати.

Увидев на полу Питта и Джордино, Адриана мгновенно проснулась. Не пытаясь прикрыть наго­ту, она пробежала через комнату и склонилась к Питту.

– О господи, Дирк! Что с тобой? Как ты сюда попал?

– Мы за тобой, – ответил он, судорожно глотая воздух.

Она медленно, недоверчиво покачала головой.

– Нет, нет, это невозможно. Отсюда нет выхода.

– В соседней комнате, в спальне Саммер, есть выход в море.

Питту помешал говорить раскатистый грохот взрыва. Комната задрожала от далеких взрывных волн. Ракета с «Монитора» ударилась о воду над под­водной вершиной. Бархатные занавеси задрожали, несколько кораллов-украшений упали со стен и раз­бились.

– Объяснять некогда! – выпалил Питт. – Все вон!

Саммер выглядела смущенной и растерянной. Ее словно парализовало.

– Я не могу... отец...

– Уходи с нами или погибнешь, – сказал Питт. – В любую секунду эта гора рухнет.

Несколько секунд она не шевелилась, но тут ком­нату снова тряхнуло, и это привело ее в чувство. Сам­мер побежала к своей комнате, Адриана за ней. Питт с Джордино тяжело двигались в тылу.

Они едва успели войти в экзотическую синюю спальню Саммер, как чудовищный толчок бросил их на пол. Упругая волна, порожденная гигантским объ­емом воды, ворвавшейся через все щели и трещины на верхнем уровне подводной вершины, пронеслась по коридорам, как поезд-экспресс, сметая все на сво­ем пути.

Питт с трудом поднялся, забыв о боли. Он за­хлопнул дверь в коридор, схватил Адриану за руку и, разведя занавески, втолкнул ее в туннель. Потом на­ткнулся на упавшую Саммер, подхватил ее на руки и бросил на Адриану. В это мгновение огромное зерка­ло сорвалось с потолка, разбившись на осколки, которые едва не задели Питта. За стеклом последовал каскад воды, сопровождаемый грохотом и скрежетом: комнату разрывало на части.

– Эл! – закричал Питт в потоке камней и воды.

– Здесь! – крикнул в ответ Джордино. Он пома­хал из-под каменного туалетного столика.

Питт прошел через поднимающуюся молочно- белую пену и вцепился во вскинутую руку Джордино.

– Отойди! – крикнул Джордино. – Если пота­щишь меня, сам не выберешься.

– И потеряю возможность заработать знак от­личия[11]?

Он закинул руку Джордино себе на плечо и напо­ловину понес, наполовину потащил друга в туннель. К тому времени как они добрались до туннеля, вода поднялась им по колено и бушевала в темноте.

– Женщины, бегите вперед! – приказал Питт.

Второй раз приказывать не пришлось. Адриана и

Саммер с плеском неуклюже пошли по узкому тун­нелю.

Идти быстро с Джордино не получалось, и вско­ре Питт потерял девушек из виду в темноте. Тече­ние бросило его на пандус, заставило споткнуться и упасть. Он погрузился с головой и невольно глотнул соленой морской воды. Подавившись, Питт встал на колени и умудрился проделать остаток пути благодаря помощи сильной мускулистой руки, появившейся словно ниоткуда.

Как ни удивительно, это был Джордино. От боли в ногах он скрипел зубами.

– Вот о таких добрых делах приходится всю жизнь сожалеть, – пробурчал Джордино.

– Жалуйся, жалуйся, – выговорил Питт, выпле­вывая морскую воду. – Ты только это и умеешь. Пошли, нужно поймать лодку.

Скользкий каменный пандус постепенно превра­тился в лестницу, и Питт обнаружил, что идти стало легче. Желтые фосфоресцирующие камни градом сы­пались с купола пещеры, напоминая метеоритный дождь. Поток воды сократился, вода лилась в бассейн внизу по другую сторону лестницы, и Питт начал ви­деть, куда ступает.

– Держись, старина, – ободряюще сказал он. – Мы почти пришли. Две статуи должны быть за следующим поворотом.

– Женщин не видел? – спросил Джордино.

– Пока нет.

Девушки были где-то рядом, Питт в этом не со­мневался. Теперь его подхватила волна уверенности. Они слишком близки к смерти. Но ведь они пережили взрыв. Когда окажутся в воде, короткое плавание – и они на поверхности. Конечно, их могут погубить поджидающие акулы, или они могут утонуть от истощения. Но они еще живы, и Питт будет тащить их, пока последняя дверь не захлопнется у них перед но­сом. Он пошел быстрее, перетаскивая Джордино че­рез две ступеньки за раз, стараясь как можно скорее завершить эту часть клаустрофобического путешест­вия. Если придется умереть, то лучше под знакомыми касаниями солнца и неба.

Они огибали последний поворот. Питт увидел Саммер. Женщина стояла на краю бассейна в желтом фосфорическом свете, как одна из статуй.

Показалась и Адриана, она тяжело опиралась на постамент одного из изваяний и смотрела на них гла­зами, полными ужаса.

– Дирк... поздно, – сказала она. – Он...

Питт перебил ее на середине предложения:

– Нет времени на разговоры. Крыша вот-вот об­рушится.

Последние слова застряли у него в глотке. Сме­шанные чувства усталости, боли, радости и надежды сплелись в клубок отчаяния. Из-за статуй морских богов выступил Дельфи. В правой руке он держал большой кольт и целился прямо в лоб Питту.

– Сбегаете в разгар веселья? – сказал он, и лицо его исказилось от ненависти.

– Привык рано ложиться, – ответил Питт, бес­помощно пожимая плечами. – Можете убить меня прямо сейчас. У вас мало времени, если хотите спасти остальных.

– Какое благородство, майор, – сказал Дельфи. Его лицо оставалось жестокой маской зла. – Но вас не должны интересовать подробности. Только мы с дочерью покинем эту пещеру живыми.

Несколько мгновений все молчали. Слышался только плеск – это падали в воду камни. В глубине горы громовая дрожь сотрясла вырубленные в древно­сти пещеры. Скоро, очень скоро Каноли будет полно­стью разрушен и уже не возродится.

Неожиданно по пещере прокатился взрывной звук, перешедший в громовое крещендо; каменные стены задрожали.

Вначале Питту показалось, что это выстрелил Дельфи. Потом он понял, что звук идет сверху. Одна стена раскололась и лавиной обрушилась на лестницу. Питт сильно толкнул Саммер, сбросив ее в желтый бассейн, а сам упал на Адриану, прикрывая ее своим телом.

Лавина в тысячи тонн золотистых камней кати­лась со стены, погребая под собой лестницу. Одна из резных, похожих на сфинкса статуй оставалась на по­стаменте, но вторая уступила напору и опрокинулась. Ошеломленному Питту она напомнила ковбоя, упав­шего с лошади посреди бегущего в панике стада.

Когда камни безжалостно обрушились ему на спину, Питт стиснул зубы и напряг мышцы. Один катящийся камень ударил его в бок, и он скорее услы­шал, чем почувствовал, как лопнуло ребро. Кровь по­текла по лицу из ссадины на голове; лицо зудело. Сквозь грохот он услышал пронзительный крик. Казалось, тот доносился издалека, но Питт тут же понял, что кричит Адриана, всего в нескольких дюймах от него и в неконтролируемой истерике. Камни продол­жали катиться, покрывая ноги Питта, потом тело по пояс. Он крепче прижал к себе Адриану, словно пы­тался объятием выдавить из нее страх.

Прошла почти минута, прежде чем Питт понял, что воцарилась глубокая тишина, прерываемая лишь изредка скрежетом катящихся камней и плеском их падения в воду. Теперь он чувствовал судорожные движения Адрианы; девушка всхлипывала в немом ужасе.

Он медленно поднял голову и всмотрелся в груды камней. Дымка фосфоресцирующей пыли висела во влажном воздухе пещеры и, как рой золотистых свет­ляков, медленно оседала на каменный пол. Одна ста­туя продолжала стоять, холодно глядя в пустоту, а ее подножие было окружено толстым слоем обломков. Вторая отсутствовала, но, приглядевшись вниматель­нее, Питт увидел сбоку ее обломки.

И тут возле разбитой скульптуры что-то пошеве­лилось; над грудой осколков статуи видны были только голова и плечо. Изо рта текла кровь, но человек словно не замечал этого. Золотые злобные глаза сузи­лись, когда человек узнал Питта.

Теперь стало светлее, и Питт с Дельфи увидели «кольт» одновременно; его стальной ствол торчал из обломков в четырех футах от головы Дельфи. Питт проклинал свою беспомощность; рука Дельфи медленно ползла к револьверу. Собрав все оставшиеся силы, Питт старался освободиться, но ноги были слишком глубоко погребены камнями. Дыхание вы­рывалось неровными толчками; мозг охватило растущее ощущение безнадежности. «Кольт» был на целых два фута ближе к Дельфи.

Лицо Дельфи перекосилось от напряжения, кожа блестела от пота. Он молчал, экономя каждую каплю убывающих сил. Он снова посмотрел на Питта, пока­чал головой, словно охваченный сильнейшим паро­ксизмом ненависти, и вытянул пальцы к кольту. Для Питта время замедлилось и наконец как будто оста­новилось. Он начал лихорадочно сбрасывать камни с ног, но каждая попытка вызывала страшную боль, и силы с каждым движением убывали.

Пальцы Дельфи коснулись «кольта». Ствол чуть наклонился. Дельфи двумя пальцами зацепил курок и потянул. Револьвер сдвинулся на восьмую дюйма, но Дельфи не сумел удержать его.

Он снова и снова повторял свои попытки. И на­конец «кольт» был в пределах досягаемости его ладони. Тогда он с такой силой стиснул рукоятку, что кос­тяшки пальцев побелели.

Дельфи закашлялся, и у него изо рта полилась кровь, запятнав камни под ним. Но он не отказался от своего намерения, лицо его дьявольски исказилось. Он поднял ствол, ощупью отыскал курок. Улыбнулся, показав окровавленные зубы; Дельфи наставил ствол точно Питту между глаз.

Неожиданно в нескольких футах перед Дельфи началось какое-то движение. Питт как зачарованный смотрел на руку, появившуюся из осколков. Как рука призрака из могилы, она описала дугу в сторону Дельфи. Медленно сложилась в кулак (только мизи­нец торчал). А потом кулак с быстротой молнии опустился на ствол, а мизинец по первый сустав исчез в стволе.

Джордино не мог дотянуться до оружия, поэтому заткнул пальцем ствол, зная, что, если Дельфи нажмет на курок, ствол разорвется прямо перед его лицом.

В глазах Дельфи отразилось невероятное удивле­ние. Он стал слабо дергать «кольт» из стороны в сто­рону – сил не оставалось; он уже не мог держать ре­вольвер ровно, тем более бороться, чтобы устранить препятствие. Палец Джордино оставался в стволе. Дельфи как будто задумался над ситуацией, но тьма начала окутывать его сознание. Он в последний раз улыбнулся и нажал на курок.

Приглушенный грохот потряс пещеру; с куполо­образного потолка обвалилось несколько небольших камней.

Правая сторона лица Дельфи исчезла. Покоре­женный револьвер выпал у него из руки, а сам Дельфи упал вперед, тяжело ударившись головой о камни.

Джордино не издал ни звука. Рука его по-прежнему была вытянута, он разжал кулак и показал четыре пальца – мизинец оторвало у самого основания.

Питт возобновил борьбу с удерживавшими его камнями. Наконец ему удалось освободиться. Он поднял Адриану и прислонил к стоящей статуе. Де­вушка была без чувств.

– Если ты в состоянии, – сказал Джордино на­пряженно кривя рот, – как насчет того, чтобы вытащить меня из обломков?

– Держись, – ответил Питт.

Он пополз по камням к Джордино. Вместе они принялись разбрасывать камни, покрывавшие все те­ло Эла, кроме лица и правой руки.

– Кроме мизинца, есть сломанные кости? – спросил Питт.

– Нет, – напряженно ответил Джордино, мор­щась от боли в руке. – А у тебя?

– Пара ребер, – выпалил Питт. Он снял плавки и принялся рвать их на полосы. – Давай перевяжу руку.

– О рубашке, снятой ради друга, я слыхал, – ска­зал Джордино, благодарно улыбаясь, – но это что-то новенькое.

Едва закончив, Питт услышал низкий стон с той стороны осыпи, которая исчезала в пруде. Из воды выбиралась Саммер с остекленелыми, ошеломленны­ми глазами. Она посмотрела на Питта.

– Отец... что...

Дальше последовало что-то нечленораздельное.

– Спокойней, – сказал Питт. – Через несколько минут мы отсюда выберемся и будем в безопасности.

Он привлек ее к себе и взял на руки. Пальцами нежно отвел волосы с лица; стал виден красный порез на виске, уже начавший опухать и темнеть. Питт про­шептал ей несколько слов на ухо и поцеловал в губы.

Вода в пещере быстро прибывала, лестница по­степенно погружалась, но Питт этого не замечал. Лицо его было сосредоточенным. Питту было жаль Саммер. Хотелось сказать, что он ее любит, но губы его шевельнулись беззвучно. Она посмотрела в глаза Пит­ту словно издалека. Губы Саммер дрогнули, она по­ложила руку ему на грудь.

– Он мертв, верно?

– Да, погиб в камнепаде, – солгал он, но это бы­ла небольшая ложь. Разорвавшийся «кольт» лишь ус­корил гибель Дельфи. Его переломанное, изуродо­ванное тело все равно больше не могло жить.

– Не хочется вам мешать, – сказал Джордино, – но, думаю, нам лучше валить отсюда, пардон за выра­жение, пока не обрушилась крыша.

Питт еще раз поцеловал Саммер в губы и с трудом встал. Он хотел попросить Джордино позаботиться об Адриане, когда появилась она сама, нагая, покрытая золотой фосфоресцирующей пылью, похожая на по­золоченную нимфу.

– Плыть сможешь? – спросил ее Джордино.

– Попытаюсь, – слабо ответила она.

– Эл, вы с Адрианой идете первыми, – сказал Питт. – Пусть держится за твои плечи. Мы с Саммер за вами. – Он успокаивающе кивнул Джордино. – Встретимся в следующей пещере.

Джордино осмотрелся.

– Жаль, нет нашего снаряжения.

– А хоть бы и было? Мы никогда не нашли бы его под таким завалом.

– Пошли, – сказал Джордино Адриане. – Вели­кий Западный и Тихоокеанский подводный экспресс Элберта Джордино никого не ждет. – И он мягко увел Адриану в воду. Идти ему было тяжело, но плыл он без труда. Он взял ее руки, обвил ими свою бычью шею, и Адриана зарылась лицом в его спину между лопатками. – Держись крепко и сделай глубокий вдох, – приказал он.

И они исчезли, оставив только расходящиеся круги.

Саммер оглянулась на груду камней вокруг разби­той статуи.

– Ничего нельзя сделать? – спросила она.

– Ничего.

Горе – необычное чувство. Печальное милое ли­цо Саммер стало вдруг необыкновенно спокойным и одновременно решительным.

– Я люблю тебя, Дирк, но я... не могу пойти с тобой.

Питт уставился на нее.

– Вздор.

– Пожалуйста, пойми, – взмолилась она. – Эта морская гора всегда была моим домом. Здесь похоро­нена моя мать, а теперь и отец.

– Но это не причина самой умереть здесь.

Она прижалась лицом к его груди.

– Когда-то я пообещала отцу, что никогда его не оставлю. И должна выполнить обещание.

Питт поборол желание приказать ей нырнуть. Вме­сто этого он погладил ее по голове и нежно сказал:

– Я эгоист. Твой отец умер, и теперь ты моя. Я хо­чу тебя. Ты мне нужна. Даже отец не хотел бы, чтобы ты погибла, выполняя детское обещание. – Он креп­че обнял ее. – Хватит споров. Уходим вместе и не­медленно.

Саммер по-прежнему тихо плакала, когда они ру­ка об руку скользнули в желтую воду.

Джордино и Адриана сидели на уступе в другой пещере, когда Питт и Саммер вынырнули из воды.

– Почему вы так долго? – спросил Джордино. – Я проголодался, пока ждал.

Питт оставался в воде, держась за уступ: он не в силах был подняться.

– Мы уже на полпути к дому, – уверенно сказал он. – Небольшое плавание к поверхности – и домой, в Гонолулу.

Идем в том же порядке, – продолжал он реши­тельно. – И помните: выдохните, когда пойдете к поверхности. Нам только воздушной эмболии не хва­тало.

Он повернулся к Саммер. Вода превратила ее зе­леное платье в прозрачную вуаль, и влажная ткань об­лепляла все изгибы ее тела. Питт знавал много самых разных женщин, но все они блекли в сравнении с этой, с подводной горы. Его мысли были так заняты Саммер, что он едва заметил, как Джордино и Адриа­на скользнули в воду.

– До встречи наверху, – сказал Джордино с улыбкой.

Но не мог скрыть тревогу во взгляде. Невозможно было сказать, что ждет их на поверхности. Если вообще что-то ждет.

Питт сумел улыбнуться в ответ.

– Удачи. Следи за акулами.

– Не волнуйся. Если увижу, укушу первым.

Он помахал здоровой рукой и вместе с Адрианой, которая снова обхватила его за шею, нырнул и поплыл в сторону подводного входа.

Странная тишина охватила грот. Мутная вода ласково плескалась у стен и омывала прикрепившую­ся к камням мелкую морскую фауну. По крыше пля­сал проникавший снаружи тусклый свет, отбрасывая тени на неровную поверхность.

– Наверху нас обоих ждет новая жизнь, – тихо сказал Питт.

Саммер посмотрела в зеленые глаза Питта и легко погладила его по щеке. Потом заплакала, разрываясь между любовью к отцу и любовью к этому мужчине, которого едва знала. Она пыталась принять решение, длинные волосы цвета заката ниспадали мягкими волнами, слезы на щеках смешивались с морской во­дой. И тут она поняла, что должна сделать.

– Я готова, – сказала она. – Ты тяжело ранен, иди первый.

Питт молча кивнул, признавая логику ее слов. Он поцеловал ей руку. Улыбнулся, нырнул и исчез.

Саммер смотрела, как его обнаженное тело про­плывает под скалами и исчезает в море.

– Прощай, Дирк Питт, – сказала она в пустом гроте. Поднялась на уступ, изогнула гибкое тело и аккуратно нырнула. Бросила взгляд на освещенный солнцем выход во внешний мир. Развернулась и поплыла назад, в желтую пещеру, к отцу.

Чем выше Питт поднимался, тем теплее станови­лась вода. Пятьдесят футов, подумал он, столько по­казал глубомер Джордино, когда они входили в не­большую пещеру с воздушным карманом. Он всматривался в синевато-зеленую воду, едва различая ритмичные покачивания водной глади наверху. По­степенно выдыхал, уменьшая давление в легких, и с рассеянным любопытством наблюдал за пузырьками воздуха; те парили рядом с головой, словно подве­шенные в пространстве.

Питт вынырнул на поверхность, под горячие лучи тропического солнца. Воздух врывался в легкие и вы­рывался из них, как под давлением пневматического поршня. На несколько мгновений Питт расслабился, насколько позволяло измученное, ноющее тело, и за­качался на ласковых волнах. Перед глазами проясни­лось, он поискал Джордино и Адриану и увидел их в двадцати футах от себя: их головы показались на гребне волны, прежде чем снова исчезнуть между волнами.

Неожиданно внизу послышался громовой рокот, и море покрылось массой пузырей. Потом из глубины вырвалось множество кусков дерева, масляных пятен, рваных кусков ткани. Конец Каноли, конец Тихоокеанского Водоворота.

Питт поискал Саммер, в отчаянии оглядывая гребни волн. Ни следа пламенеющих рыжих волос. Он окликнул ее по имени. Но в ответ слышался только далекий рокот со дна. Окунувшись с головой, он поплыл обратно, чтобы отыскать ее. Но тело не слуша­лось – оно давно достигло пределов выносливости. Где-то поблизости слышались искаженные голоса; Питт из последних сил барахтался, чтобы остаться на поверхности.

Чудовищная рыба – единственное описание, ка­кое сумел дать его утомленный мозг, – чудовищная черная рыба поднялась из глубин и повисла над его головой, угрожая проглотить то, что от него оста­лось. Питту было все равно: пусть. Море дало ему любовь только затем, чтобы отобрать ее, увлечь в свои пучины.

Что-то схватило его за руки и прочно держало. Почти без чувств от усталости, он посмотрел вверх. С чудовищной рыбы на него смотрели какие-то иска­женные лица, его обнаженное израненное тело осторожно подняли и закутали в одеяло. Одно из лиц от­делилось от остальных и приблизилось к Питту.

– Боже! – в ужасе сказал Кроухейвен. – Что с вами?

Питт хотел ответить, но подавился и закашлялся, выплескивая на одеяло морскую воду и рвоту. Он хрипло прошептал:

– Вы... «Старбак»... вы подняли лодку?

– Кроухейвену везет, – терпеливо ответил тот. – Ракета с «Монитора» взорвалась на противоположной стороне подводной горы, и это частично защитило нас от подводных ударных волн. А сотрясения оказа­лось достаточно, чтобы высвободить днище «Старба­ка». Конечно, наверху не понравится то, что я сделал с подводной лодкой. Левый винт полностью срезан, а правый похож на крендель.

Питт приподнял голову. Джордино и Адриана то­же на борту, тоже закутаны в толстые белые шерстяные одеяла. Флотские. Один из моряков обрабатывал руку Джордино.

– Девушка... здесь должна быть еще одна де­вушка...

Кроухейвен возвышался над Питтом.

– Успокойтесь, майор. Если она здесь, мы ее найдем.

Питт закашлялся и лег. Он чувствовал себя изму­ченным и обессиленным. В голове была пустота, на него наползал черный туман.

Люди Кроухейвена искали бесконечно, но не на­шли ни следа Саммер. Тайны Каноли были погребены навсегда.

 

Эпилог

 

На мыс Каена надвигался прилив; прибой накры­вал песок, касаясь подножий нависающих утесов. Ко­гда очередная волна отступала, снова показывался чистый, промытый приливом песок, и маленькие крабы начинали рыть новые гнезда в слежавшихся пес­чинках.

Питт стоял на одном из утесов и смотрел на бес­покойную воду. Он стоял долго. Прилив достиг высшей точки и начал отступать. Здесь все началось, ду­мал Питт. И здесь для него все кончится. Но он знал: есть такое, что вечно остается в сердце человека, пока оно бьется.

Над головой на широко расправленных крыльях лениво проплыл альбатрос. Потом, словно чуя опас­ность, повернул и полетел на север. Питт смотрел вслед крупной черно-белой птице, пока она не превратилась в черную точку и не исчезла наконец в го­лубом небе.

Он чувствовал аромат красного жасмина, цветки которого держал в руке; откуда-то из-за горизонта ти­хий голос словно произнес: «А ка макани хема па». Слова принес легкий ветер со стороны океана.

Питт внимательно прислушивался, но больше ни­чего не услышал. Он несколько мгновений смотрел на букет, потом бросил его в море и стал смотреть, как прибой накатил на цветы красного жасмина и разбро­сал их по пенному песку.

Отворачиваясь от моря, Питт испытывал огром­ное облегчение. Когда его «Кобра» запрыгала по пыльной дороге, он начал насвистывать. Тонкое об­лако пыли медленно оседало на пустой пляж.

 


[1] Американский пловец, девятикратный олимпийский чемпион по плаванию.

 

[2] Примерно 60 футов.

 

[3] Автомобиль компании «Форд», производившийся в конце 1950-х годов.

 

[4] Героиня детской книги Кейт Дуглас Уиггинс, написанной в 1903 году.

 

[5] Предполагаемый убийца нескольких женщин в начале 1960-х годов в городе Бостоне.

 

[6] Письмо «Дорогой Джон» — письмо мужа или бойфренда с сообщением о прекращении отношений, обычно потому что автор письма встретил другую возлюбленную. Такие письма отправляют, когда хотят избежать непосредственного объяснения.

 

[7] «Андреа Дориа» — итальянский трансатлантический лайнер, флагман «Италиан Лайн». 26 июля 1956 года затонул через 11 часов после столкновения с лайнером «Стокгольм» у побережья Нью-Йорка.

 

[8] Герой комиксов и нескольких кинофильмов.

 

[9] Голубая лента — знак высшего качества чего-либо.

 

[10] Имеется в виду стихотворение Роберта Бернса «Полевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом», строчка из которого стала пословицей.

 

[11] Merit Badge, знак отличия — знак, которым награждались бойскауты.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 48; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты