Лагерь ужаса

Роберт Лоуренс Стайн

Лагерь ужаса

Ужастики 2000 – 8

«Р.Л. Стайн «Лагерь ужаса»»: ООО «Росмэн‑Издат»; М.; 2002

Перевод с английского Е. Е. Семиной

Оригинал: Robert Stine, “Fright Camp”

Аннотация

Восторгу двух братьев не было предела, когда родители предложили им поехать в «Лагерь Ужаса». Ведь этот лагерь принадлежит известному писателю, создателю фильмов-ужасов, которые очень любят смотреть Эндрю и Тайлер. Но иногда реальные и киношные ужасы бывают так похожи, что их легко перепутать. И тогда начинают происходить всякие страшныесобытия, в центре которых и оказались два брата.

Роберт Лоуренс Стайн

Лагерь ужаса

«Возвращение доктора Жестокость»...

«Карнавал отвратительных ужасов»...

« Монстры-крабы»...

Тебе тоже нравятся эти фильмы?

Мы с моим братом Тайлером покупаем такие фильмы на видео и постоянно их смотрим. Мы любим все фильмы ужасов. Но эти три фильма особенные. Они сняты по сценариям Р. Б. Фаррадея. А он наш любимый писатель.

Мы никогда не пропускаем его еженедельное телевизионное шоу «Дом ночных кошмаров». Каждый раз, когда выходит его новый фильм, мы сначала смотрим его в кино, а потом покупаем на видео. Я думаю, ты уже догадался, что мы фанаты Р Б. Фаррадея.

Как-то раз прошлой зимой отец пришел домой очень довольный и с улыбкой на лице.

— У меня есть кое-что. Тебе, Эндрю, должно понравиться.

Сказав это, он вытащил из кармана пальто сложенный проспект и протянул его мне.

Я развернул проспект и прочел фразу, написанную большими буквами:

«ЛАГЕРЬ УЖАСОВ Р. Б. ФАРРАДЕЯ».

Я, пораженный, смотрел на страничку.

— Неужели он открывает летний лагерь? — единственное, что я мог выдавить из себя.

Отец кивнул.

Я позвал Тайлера и поднес проспект к его носу.

— Вот это да! И мы можем туда поехать? — закричал он. — Мы можем поехать туда этим летом?

Отец снова кивнул.

А после этого весь дом Германов сошел с ума. Мы с братом носились вверх и вниз по лестницам. Кричали на пределе своих голосовых связок.А родители просто стояли и смеялись над нашими выходками.

Что за прекрасный момент!

— Дай посмотреть! — закричал вдруг Тайлер и выхватил у меня из рук проспект, разорвав его на две половинки.

— Тише, ребята! — пытался успокоить нас отец.

— Как раз то, что нужно этому лагерю ужасов, — сказала мама. — Еще два абсолютно неуправляемых монстра.

Мама всегда называет нас с братом монстрами, особенно когда мы расшалимся. Мне двенадцать лет, а Тайлеру десять. Мама считает, что уже сейчас мы всегда должны вести себя как взрослые.

Но это было бы немного скучновато. Не так ли?

После того как мы наконец успокоились и перестали носиться по дому, кричать и отскакивать от стенок и пола как шарики для пинг-понга, отец помог нам склеить проспект.

— Я даже не знаю, Эндрю, — сказал он, передавая мне почти новенькую книжку. — Этот лагерь выглядит действительно страшновато.

Вы с Тайлером можете перепугаться там по-настоящему. Я выкатил на него глаза.

— Правда, что ли?

— Ага, я уже весь дрожу. Просто трясусь от страха! — воскликнул Тайлер. И изобразил, что ему до смерти страшно: его тело задрожало как желе.

У Тайлера классно получаются такие штучки. Он тощий как дождевой червяк, и к тому же очень гибкий и акробатичный. У нас у обоих коротко подстриженные прямые каштановые волосы и большие темные глаза. Но я, почему-то всегда выгляжу серьезнее. А у Тайлера почти всегда дурашливый вид. Он постоянно вертится, как юла, строит рожи и всегда вызывает смех у окружающих.

Но в этот момент мы оба были абсолютно серьезны. Мы рассматривали проспект с рекламой лагеря с таким интересом, что, кажется, потеряли способность разговаривать.

В этом лагере, похоже, есть все! «Лес-охотник», Озеро болотных зомби».

— Ну когда же наступит этот июль? — закричал я.

— Хорошо бы закрыть глаза, а когда откроешь, — чтоб сразу же было лето! — воскликнул Тайлер.

Конечно, тогда мы и не предполагали, что этот лагерь будет немного отличаться от того, каким мы его себе представляли.

Мы даже не догадывались, насколько страшным может быть этот «Лагерь ужасов».

— Ура! — одобрительно закричали мы с братом, когда автобус снова наехал на какую-то кочку и все пассажиры чуть не вылетели из своих кресел.

— Как думаете, может, и этот автобус спроектировал сам Р. Б. Фаррадей? — спросила Мередит Фридман.

Она со своей сестрой Элизабет сидела за нами. Мы встретили их, когда садились в этот автобус.

Сестры в общем-то девчонки что надо. Если не считать, что Элизабет все время жевала резинку и надувала огромные пузыри. Когда они лопались, на мою шею попадали брызги слюны. И хотя все звали меня Эндрю, Меридит упорно продолжала называть меня Энди.

— «Автобус без возврата», — объявил Тайлер.

— Нет, «Месть демона скорости»! — предложила Мередит.

— «Автобусные монстры из космоса»! — закричала Элизабет.

Мы все с удивлением уставились на нее. Р. Б. Фаррадей никогда бы не назвал так свой фильм.

Элизабет поняла, что сморозила глупость и покраснела.

Автобус немного качнуло на повороте. Теперь мы не видели абсолютно ничего, кроме ферм. Миля за милей — поля и поля.

«Мы уже приехали!» — закричали вдруг ребята, сидевшие сзади.

«Мы уже приехали?.. Мы приехали?..» — подхватили другие.

Все начали задавать друг другу этот вопрос.

Вскоре плоские однообразные поля сменились высокими деревьями. Дорога сворачивала в густой лес.

— Я слышала, здесь каждый вечер крутят разные фильмы Р. Б. Фаррадея, — сказала Мередит. — Разве это не классно?

— Мы с Тайлером уже видели все его фильмы, — похвастался я, — да к тому же не менее шести раз каждый.

— А я все равно хотел бы посмотреть их все снова! — воскликнул Тайлер.

Элизабет резко переменилась в лице.

— Там ведь не все такое жутко страшное? — спросила она. — Я имею в виду, там мы будем делать все то же самое, что и в обычных летних лагерях? Скажите, я права?

Мередит захохотала на весь автобус.

— И чем же ты там хочешь заниматься? А, Лиззи? Делать ожерелья из подручных материалов или клеить зверюшек из бумаги? А может, ты вообще собираешься заняться выживанием в природных условиях?

Элизабет снова покраснела.

— Ну… — попыталась оправдаться она.

Я уже открыл рот, чтобы высказать свое мнение, но автобус резко подбросило, завизжали тормоза, и он встал поперек дороги. Я упал в проход.

Я слышал, как закричал Тайлер, а за ним и другие дети. Я как раз приземлился на пол, когда автобус с жутким скрипом окончательно остановился.

Некоторые ребята, испуганные неожиданностью всего происходящего продолжали кричать, другие уже пришли в себя и громко смеялись.

Я только-только уселся на сиденье, но тут же снова чуть не свалился, услышав раздраженный и злой крик водителя, который просто задыхался от негодования.

Я решил узнать, в чем, собственно, дело, и повернулся в сторону кабины.

Присмотревшись, я увидел, как кто-то очень сильно дергает переднюю дверь, настойчиво пытаясь забраться в салон автобуса. Этот кто-то был весь в черном, с головы до пят. Вот его примерный внешний вид: широкополая черная шляпа над черной маской. Черная блестящая рубашка и черные брюки.

— Эй, тебе не положено здесь находиться! — сердито кричал водитель.

Человек в черном прорычал что-то в ответ. Что именно, я не разобрал.

— Убирайся! — приказал ему водитель. Мужчина протянул руку в черной перчатке,

схватил водителя за грудки и стащил его с сиденья.

Водитель, конечно, сопротивлялся и требовал, чтобы незнакомец отпустил его. Но он был маленького роста и худой. К тому же, довольно-таки старый. Об этом говорили седые волосы и очки с толстенными стеклами, которые он носил.

И все же, несмотря на всю свою беспомощность, наш водитель вступил в схватку с человеком в черном. С громкими криками, хрипя и стеная, он пытался вытолкнуть мужчину из автобуса.

Некоторые ребята что-то кричали, а мы с Тайлером молча за всем наблюдали, не совсем понимая, что происходит.

Сердце у меня в груди бешено колотилось. Судорожно сжалось горло.

Так что же все-таки происходит? Что случилось?

Двое мужчин — водитель и незнакомец в черном — схлестнувшись в яростной схватке, оказались в конце концов у лобового стекла. И тут что-то изменилось. Лицо водителя сильно покраснело. Казалось, у дедули начинается приступ.

— Ребята, бегите! — задыхаясь, прокричал водитель. — Скорее! Бегите из автобуса! Никто не шелохнулся.

Я с ужасам наблюдал, как человек в черном оторвал костлявого обмякшего водителя от пола и, будто кошку, вышвырнул из автобуса. В окно я видел, как тот скатился по дорожной насыпи в канаву на обочине, упал лицом в грязь и больше не шевелился.

Я снова посмотрел в сторону кабины. Незнакомец уже полностью там освоился. Он скользнул на сиденье, нажал на какой-то рычаг, и дверь захлопнулась. Колеса с визгом закрутились, и автобус с грохотом развернулся на дороге.

Мы снова наехали на кочку, я высоко подпрыгнул и больно ударился головой о потолок. Тайлер распластался на сиденье перед нами.

Ребята кричали, а кое-кто даже, кажется, заплакал.

— Прекратите это! Остановите автобус! — пронзительно закричала какая-то девочка.

— Выпустите нас! — потребовала ее соседка. Автобус накренился, и некоторые упали в

проход. Наш новый водитель как ни в чем не бывало склонился над рулем, не обращая никакого внимания на крики и плач за своей спиной.

Мы явно набирали скорость.

— Что это за тип? — закричала Мередит, перегнувшись через спинку нашего сиденья. — Куда он нас везет?

Мимо нас с жутким гулом проехал грузовик, сигналя нашему водителю. Автобус опять наехал на кочку и чуть накренился на бок. Многие кричали и плакали.

И вдруг Тайлер закатился громким смехом.

— Ч-ч-ч-то тут смешного? — заикаясь от волнения, спросила Элизабет.

— Вы что, еще не поняли? — закричал Тайлер. Он старался говорить громко, чтобы его услышали и поняли все сидящие в этом салоне, наполненном криками и рыданиями.— Это всего лишь представление!

— Что?! — почти одновременно воскликнули обе сестры и вцепились в спинки наших сидений, изумленно уставившись на Тайлера.

— Точно! — закричал я счастливо и, усмехнувшись, сказал брату: — Здесь происходит то же самое, что в фильме «Каникулы, обреченные на бесконечность».

Я вспомнил отрывки из этого фильма: похищенных из лагеря детей, как их увезли в неизвестном направлении отвратительные зомби. Они ехали и ехали до скончания времен, а точнее до тех пор, пока их головы не разорвались от жутких криков.

— Точно, ты угадал! — воскликнул Тайлер и пожал мне руку.

— Это маленький розыгрыш — часть игры. Скорее всего, лагерь где-то совсем рядом.

Автобус снова вильнул в сторону, и крики возобновились. Было слышно, как кто-то умолял водителя остановиться.

— И все-таки это совсем не смешно! — фыркнула Мередит.

— Ты что, уже забыла, что это лагерь ужасов, а? — напомнил ей Тайлер. — Здесь все должно быть страшным.

— Но, по-моему, это уже слишком, — настаивала Мередит.

Ее сестра сидела в кресле, откинувшись на спинку, закрыв глаза и крепко сложив руки на груди. Похоже, она готовилась к самому худшему

— Все это — только шутка. Фрагмент из фильма, — еще раз повторил я. — Посмотрим, что будет дальше. Скорее всего, этот парень в черном довезет нас до лагеря, высадит, а потом снимет свою маску и поприветствует нас как нормальный работник лагеря.

— Гляньте-ка на это! — воскликнул Тайлер, высовываясь в окно.

Мы пронеслись мимо нескольких кучно стоявших деревьев, показавшихся нам просто размытыми пятнами, и увидели громадную вывеску с названием лагеря. На ней был нарисован обезглавленный вурдалак, а под ним сверкала надпись, сделанная какой-то жидкостью, похожей на слизь, отчего казалось, что буквы будто стекают с плаката. А надпись гласила:

«ЭТА ДОРОГА

ВЕДЕТ К ВАШЕЙ ПОГИБЕЛИ».

Ниже была стрелка. Она указывала прямо. Ну что, убедились? Водитель везет нас точно в лагерь, и я знал это! — торжествующе закричал я.

— А ты в этом полностью уверен? — заикаясь и поеживаясь, спросила Элизабет.

— Конечно, — ответил я и посмотрел в окно. Там показалась еще одна вывеска со стрелкой. — А вот и въезд.

Мыс Тайлером с победоносным видом ударил и по рукам. Вздохи облегчения наполнили автобус. Потом повисла гробовая тишина: все жутко боялись пропустить тот момент, когда водитель наконец-то свернет к лагерю. Но мы проехали мимо поворота. Все, как завороженные продолжали всматриваться в окна, наблюдая, как спасительная стрелка исчезает вдали.

— Н-е-е-е-т! — громкие крики со всех сторон взорвали тишину и заглушили рев мотора.

Началась паника.

— Вы проехали поворот! — закричал я.

— Назад! Назад! Поверните назад! Мы проехали мимо! — кричали остальные.

В заднее стекло я видел, как пропала из виду стрелка, а потом и сама вывеска. Автобус наехал на ухаб и покатил дальше по дороге.

Немного изогнувшись, водитель дотянулся до громкоговорителя и включил его. Его голос, низкий и злобный, проревел на весь салон:

— Всем сидеть! Мы не едем в лагерь! У меня другие планы!

Послышались панические крики:

— Выпустите нас!

— Остановите автобус!

— Прекратите это!

— Куда мы едем?

— Верните нас домой!

Мы с Тайлером испуганно переглянулись. Буквально минуту назад и он и я, мы оба, были уверены, что все это — хорошо разыгранное представление, чтобы оправдать название лагеря. Но теперь мы начали в этом сомневаться, потому что автобус увозил нас все дальше и дальше от лагеря.

Мы с братом вцепились в сиденья и переглянулись. Не знаю, как у брата, а мое сердце билось так сильно, что я едва мог дышать.

— Куда же он нас везет? — с трудом выдавил из себя Тайлер.

Я не успел ответить, потому что автобус сделал резкий поворот. Всех отбросило вправо. Судя по звуку шуршащего гравия, мы съехали с основной трассы. Мелкие камушки поскрипывали под колесами, и мы катили по этой дороге все дальше и дальше.

Высоченные мрачные деревья-великаны обступали нас со всех сторон. Казалось, что мы забрались в самую чащу леса.

— К-к-к-уда же он нас везет? — услышал тоненький заикающийся голосок Элизабет.

Но внезапно лес кончился. Автобус выехал па зеленое поле.

А потом произошло самое настоящее чудо. Показались широкие ворота с красочной вывеской над ними: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «ЛАГЕРЬ УЖАСА»!

— Ура! — закричал я, не веря своим глазам. — Неужели мы наконец-то приехали?!

Автобус затормозил и, качнувшись, остановился перед длинным бревенчатым зданием. Издалека оно было похоже на гигантское бревно.

Водитель спрыгнул на землю, захватив с собой громкоговоритель.

— Добро пожаловать в наш знаменитый «Лагерь ужасов»! Ну как, я уже успел вас напугать?

— Да! — хором ответили мы.

Многие еще не пришли себя, и до моих ушей доносились чьи-то рыдания, но они вскоре стихли, и все просто начали смеяться. Я присоединился к общей волне веселья.

Немного успокоившись, я решил осмотреться. Некоторые ребята были очень бледны. У других на щеках до сих пор виднелись дорожки от слез. А две девочки в самом конце салона все еще плакали.

— Это и есть настоящий въезд в лагерь, — объяснил водитель. — А тот, что мы проехали, всего лишь подделка.

Он стянул с себя черную маску и оказался молодым парнем с короткой стрижкой и двумя передними зубами, очень смешно торчащими изо рта. Точь-в-точь как у кролика.

— Очень надеюсь, что я действительно хорошо вас всех напугал, — усмехнулся он. — Конечно, это только начало. — Его улыбка стала еще шире. — Здесь есть веши и пострашнее.

Несколько вожатых уже стояли поблизости, чтобы приветствовать нас. Они все были одеты в одинаковую униформу: зеленые шорты и футболки цвета слизи.

Я спрыгнул с подножки автобуса и потянулся. До чего же приятно вдохнуть полной грудью свежий лесной воздух! И еще приятнее покинуть наконец этот автобус.

Через некоторое время вся наша компания, с интересом осматриваясь, направилась к длинному зданию.

А здесь было на что посмотреть!

Немного ниже по склону я увидел карусель «Кружись и кричи».

— Это, наверное, та самая карусель, которая была в фильме «Карнавал отвратительных ужасов», — сказал я Тайлеру

Но он меня не услышал, так как разговаривал с двумя ребятами из автобуса. Все они возбужденно обсуждали поле для картов, которое виднелось невдалеке.

Это же тот самый трек из фильма «Карты — завоеватели из Королевства зла», — подумал я.

Мне до сих пор не верилось, что мы наконец-то приехали сюда. Это было так восхитительно, что мои ноги буквально отказывались

идти. Хотелось остановиться и просто смотреть но сторонам. Ведь находиться здесь — значит жить в другом мире, в мире фильмов Р. Б. Фаррадея.

Жмурясь от яркого слепящего солнца, я продолжал оглядываться вокруг. Я увидел ряд одинаковых маленьких домиков, которые спускались к песчаному пляжу и искрящемуся на солнце голубому озеру. Неужели они воссоздали и «Озеро болотных зомби»?

— Как ты думаешь, какой фильм нам сегодня покажут? — спросил кто-то, стоявший позади меня.

— Интересно, а нас отпустят поплавать? Я уже запарился.

— Слушай, а сам Р. Б. Фаррадей здесь?

— Должен быть здесь, так сказано в рекламном проспекте.

— И мы с ним встретимся?

— А те пещеры в скалах — настоящие? Возбужденные голоса окружали меня со всех

сторон. А мне хотелось только одного: пробежаться по лагерю и заглянуть в каждый уголок. Увидеть все, что здесь есть, и узнать, чем интересным тут можно заняться. Но мы шли к главному зданию аккуратными рядами, а вожатые присматривали за нами — как бы кто не улизнул раньше времени.

Нам предстояло зарегистрироваться и записаться в кружки по интересам. Я выбрал «Шедевры кинематографа» и еще один кружок, где обещали научить рисовать плакаты к фильмам ужасов.

Я поискал глазами брата. Оказалось, что он идет следом за мной. Он все еще болтал с теми двумя ребятами из автобуса. Мередит и Элизабет тоже шли позади меня. Я слышал, как они обсуждали, какой кружок выбрать.

Каждому из вновь прибывших надо было подписать небольшую стопочку бумаг. Потом из внушительного перечня предлагаемых блюд выбрать те, которые больше всего нравятся, и заполнить какую-то бумагу для местной медсестры.

В конце концов нас распределили по маленьким домикам. Мы с Тайлером попали в третий из них. Выяснилось, что наш домик расположен на полпути к озеру. Хотя он был очень небольшой, внутри оказались две двухэтажные кровати и два приличных шкафа.

Кто-то уже успел занять ту кровать, что находилась ближе к окну. На ней лежали чьи-то вещи, но самих хозяев не было. А мне очень хотелось узнать, кто же наши соседи.

— Эй, Эндрю, когда мы пойдем на разведку? — спросил меня Тайлер. — Как ты думаешь, на тех картах можно кататься в любое время, котда захочешь?

Я уже сложил вещи в шкаф и теперь запихивал пустой чемодан под кровать. |

— Пошли выясним, — предложил я, вытирая со лба пот.

Выйдя из домика, мы сразу столкнулись с вожатым. Он был высокий, очень высокий и жутко тощий. У него были прямые коротко Подстриженные волосы, от чего его голова напоминала перевернутую вверх тормашками швабру со щеткой.

- Привет, ребята! — поздоровался он. — Я, Гас. — Он дружелюбно улыбнулся. Мыс Тайлером тоже представились.

— Эй, новички! — с энтузиазмом воскликнул наш новый знакомый. — Ознакомьтесь с нашими правилами. Кстати, а вы уже видели Криса и Джека? Они ваши соседи. Почему бы вам не сделать вылазку и не осмотреться немного?

— Запросто! — воскликнули мы с Тайлером и начали спускаться с холма.

— Да, вот еще что! — крикнул Гас нам вдогонку.

Мы обернулись.

— Не ходите в «Пещеру без возврата», — предупредил он, и глаза его сверкнули. — Знаете почему?

Я сказал первое, что пришло мне в голову:

— Потому что можем не вернуться.

Гас засмеялся, довольный своей шуткой.

— Ты угадал. — Но улыбка быстро исчезла с его лица. — Правда, ребята, будьте поаккуратнее, — добавил он, понизив голос: — Этот лагерь... ну... не совсем такой, каким кажется.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Тайлер.

Но Гас, развернувшись, уже шел в сторону главного здания и, по-видимому, не расслышал вопроса.

Мы с братом огляделись: куда бы нам пойти?

Вдоль полоски жилых домиков все еще копошились вновь прибывшие. Тут и там мелькали чемоданы и всевозможные сумки. Возбужденные голоса наполняли теплый летний воздух.

Несколько ребят уже гоняли мяч на поле выше по холму. Еще я заметил нескольких девчонок. Они смеялись и разговаривали, стоя у дверей своего домика.

Не сговариваясь, мы решили идти по тропинке, ведущей к деревьям. По дороге я наклонился, чтобы прихлопнуть какого-то жука, севшего мне на ногу.

Когда я выпрямился, то чуть не налетел на столб. Это был указатель. Стрелки на нем указывали во все стороны:

«Лес-охотник» — прямо впереди.

«Озеро болотных зомби» — налево.

«Бездонные зыбучие пески » — направо.

«Прииск заблудших душ»... «Пещера без возврата»... «Дом призраков»...

Стрелок было очень много.

— Класс! Все это из фильмов Р. Б. Фаррадея! — воскликнул Тайлер. — И мы с тобой среди всего этого!

Я уже открыл рот — хотел кое-что добавить, но пронзительный крик оборвал меня на полуслове.

Я повернулся к брату надеясь, что мне это просто послышалось, но он тоже слышал этот крик. Крик повторился.

— На помощь! Помогите! — раздался испуганный голос. — Кто-нибудь...

Мы с Тайлером одновременно повернулись к деревьям, откуда раздался крик.

Я увидел рыжеголового парня. Его рука застряла в чем-то белом и круглом.

Мы с братом побежали к нему

Мальчик извивался, пытаясь вытащить руку, но тщетно.

— Эй, кто-нибудь, на помощь! — простонал он. — Они кусают меня, они меня заедят...

Мы с Тайлером были уже почти рядом. Я обернулся и увидел, что к нему на помощь спешат еще Мередит и Элизабет.

Тяжело дыша, мы наконец-то добежали до несчастного.

— Что случилось? — закричала Мередит.

— Да помогите же мне! — выдохнул парнишка.

Пот струился по его лицу. Рыжие волосы мокрыми прядками прилипли ко лбу.

Он с силой рванулся с места, но это не помогло: его рука по-прежнему оставалась внутри осинового гнезда.

— Моя рука... она вся распухла... — простонал он.

— Дай я попробую, — набрав в легкие побольше воздуха, сказал я. И, подняв обе руки, ухватился с двух сторон за осиное гнездо. — Быстрей вытягивай руку! — приказал я.

Осы злобно жужжали в гнезде. «Пожалуйста, только меня не кусайте, я вас умоляю...»

Жужжание переросло в настоящий рев. Мои руки дрожали. И все-таки я крепко держал гнездо. Глаза я закрыл и напрягся всем телом.

— Да скорее же! — взмолился я. — Я держу его... Лицо паренька расплылось в довольной

улыбке. И он с легкостью высвободил руку. Потом помахал ею в воздухе.

Никакого покраснения, никаких опухолей, а тем более укусов.

Он откинул голову и закатился смехом.

Мы вскрикнули от удивления. Я потянулся к гнезду, чтобы получше его рассмотреть.

Пластик. Заглянул внутрь. Злобный жужжащий звук доносился из крошечного передатчика внутри гнезда.

— Это всего лишь шутка, — усмехнулся паренек. — Мы с другом обнаружили это гнездо еще сегодня утром.

Я чуть не лопнул от злости — получается, что меня легко обмануть, — и с силой дернул на себя гнездо, надеясь его оторвать. Но не тут-то было: оказалось, что оно надежно прикручено к ветке.

Паренек представился. Его звали Джек Хардинг. Он был одет в черные шорты и серую футболку, на которой кровавыми разводами было написано название лагеря.

— Мы с Крисом приехали сегодня рано утром, — объяснил он, приглаживая свои рыжие волосы.

— А вы случайно не из третьего домика? Он кивнул.

— Так, значит, мы теперь соседи, — констатировал я.

— Точно, — подтвердил Тайлер.

— Класс! — воскликнул Джек. — А я уже целый день болтаюсь по этому лагерю. И знаете что? Этот лагерь просто что-то невероятное — особенно, если вам нравятся всякие страшилки.

— Конечно, они нам нравятся, — ответила за всех Мередит. — Зачем бы иначе мы сюда приехали?

— А здесь одни подделки? — поинтересовалась Элизабет.

Не успел Джек ответить, как из-за деревьев появился крепкого телосложения парень. У него были длинные прямые черные волосы, собранные в конский хвост. Он явно был в хорошей спортивной форме.

— Привет! — бросил ему Джек и пояснил: — Это мой друг, Кристиан Кречмер.

— Зовите меня просто Крис, — сказал черноволосый парень и смахнул жучка, сидевшего у него на голове.

Жучок зажужжал и полетел в сторону Джека. Это был самый настоящий, живой жук.

— Я все-таки провернул эту шутку с гнездом, — сообщил ему Джек. — И они на нее клюнули.

— Отлично! — ответил Крис и захохотал.

— Мы с Крисом уже все здесь облазили, — сказал Джек. Потом сорвал длинную травинку и стал покусывать ее.

— Значит, все что здесь есть, это всего лишь имитация? — снова повторила свой вопрос Элизабет.

Улыбка исчезла с его лица.

— Не все, — ответил он задумчиво.

— Некоторые ужасы здесь настоящие, — добавил Крис.

— Например? — спросил Тайлер. Ребята в нерешительности переглянулись.

— Может, вам лучше самим об этом узнать? — тихо сказал Крис.

— Да ладно тебе, — настаивал я. — Скажи, что здесь настоящее?

— Ну… — Джек вытащил изо рта травинку и бросил ее на землю, — там недалеко есть одно место... — Он махнул рукой куда-то в сторону.

Я посмотрел в том направлении и увидел желтое пятно песка, выделяющееся на фоне ярко-зеленой травы. Рядом с пятном виднелась деревянная табличка, но на таком расстоянии я не мог прочитать, что на ней написано.

— Это зыбучие пески, — пояснил Крис.

— Да? И они настоящие? — спросил я, не веря свои ушам.

Джек и Крис почти одновременно кивнули.

— Мы слышали, что на прошлой неделе, еще до того, как лагерь открылся, здесь пропал один из вожатых, — шепотом проговорил Крис, и его глаза забегали. — Бедный парень! Его просто засосало.

— Ты шутишь, — не поверил я, с сомнением глядя на их торжествующие лица. — Это всего лишь очередная твоя шутка, не так ли?

Джек с опаской покосился в сторону зыбучих песков.

— Посмотрим...

Тайлер и я немного побродили по окрестностям и осмотрелись. Мы побывали на пляже и на озере, но я постоянно оборачивался, вспоминая про зыбучие пески.

Может, Джек и правда решил нас снова разыграть?

Тайлер встретил ребят, с которыми познакомился в автобусе, и ушел вместе с ними, а я направился к нашему пристанищу. Спустя некоторое время я услышал свисток.

— Вниманию всех отдыхающих! Собрание лагеря в главном здании! — выкрикнул вожатый в зеленой униформе.

Отовсюду потянулись дети. Я встретил Джека и Криса в дверях главного здания.

С фасада здание было похоже на наши домики, только гораздо длиннее и выше. Оно казалось одноэтажным. На самом же деле в здании было два этажа, больших, как зернохранилище.

По левой стороне, как я понял, проходя по длинному коридору, был расположен ряд небольших комнат. Всех нас собрали в огромном зале с деревянными балками под потолком. В разных концах зала, друг против друга, были сложенные из больших камней камины. Длинные деревянные столы заполняли центральную часть зала. На двери висела табличка: «Столовая и зал для собраний». На одной из стен были развешаны рекламные плакаты к снятым по Р. Б. Фаррадею фильмам. Среди них я узнал «Трехголовое чудовище» и «Кунга, животный вампир».

Вожатые усадили нас за эти длинные столы. Я занял место во втором ряду, где сидели ребята постарше.

Я собирался познакомиться с одним из них, когда высокий и мускулистый вожатый произнес очень странную фразу:

— Все — руки на стол! Быстро!

— Ничего себе! — воскликнул я, когда увидел, что этот вожатый достает из-под стола массивные наручники, сделанные из какого-то черного металла, и по очереди защелкивает их на запястьях ребят. Все кандалы соединялись одним черным проводом.

— Наручники? — удивленно воскликнул кто-то.

— Мы что, все арестованы? — спросил другой голос.

Конечно же, над этим все посмеялись.

И тем не менее все происходящее казалось мне немного странным. Вожатые надевали наручники всем, никого не пропуская, и на меня в том числе.

По моей спине пробежал холодок, когда я услышал странный гул, который постепенно усиливался. Эти звуки создавал электрический ток, текущий по проводу.

— Что это значит? — спросил я парня, сидевшего рядом со мной.

Он пожал плечами и пробормотал, что все выглядит очень странно.

Я осмотрел наручники. Они были застегнуты очень крепко, и возможность высвободиться отпадала.

И вдруг я почувствовал, что через мое тело прошел небольшой разряд тока.

Я обернулся и посмотрел на ребят за соседним столом. Среди них я увидел Мередит и Элизабет. Они что-то возбужденно обсуждали, при этом говорили обе одновременно. Их руки также были в наручниках.

В следующем за ними ряду я увидел Криса. Он настойчиво сопротивлялся вожатому, пытавшемуся нацепить наручники и на него.

— Ни за что! — кричал он, убирая руки за спину. — Вы не имеете права делать это!

Он вскочил на ноги. Но трое вожатых, поспешив на крик, быстро заставили его успокоиться и защелкнули наручники на его запястьях.

— Ты создаешь слишком много проблем, — сказал один из них. — Скажи свое имя. Мы тебя запомним.

— Просто не вериться, — пробормотал я, обращаясь к своему соседу. — Чего Крис так боится?

— Откуда мне знать? — пожал он плечами. Но долго раздумывать над этим мне не

пришлось. В зал вошел высокий мужчина довольно-таки свирепого вида в белом врачебном халате. Он остановился в центре зала и поднял две огромных ручищи, призывая к молчанию.

— Добро пожаловать, заключенные! — проревел он.

Все засмеялись. Но смех был очень натянутым.

Двое вожатых подошли к этому мужчине и указали ему на Криса. Незнакомец в белом халате долго смотрел на него тяжелым неотрывным взглядом.

У него были холодные серые глаза и широкий, похожий на грушу нос, который к тому же выглядел так, словно его не раз ломали. Мужчина был абсолютно лысым. Темный кривой шрам прорезал одну его бровь и проходил почти по всему лбу.

Он держал руки поднятыми до тех пор, пока в зале не установилась гробовая тишина.

— Меня зовут Алонзо, — объявил он. — И я главный помощник начальника тюрьмы.

Тюрьма? Заключенные? Очень хотелось бы знать, что все это значит.

Но потом я заметил, как лицо этого Алонзо расплылось в улыбке. Серые глаза заблестели

— Добро пожаловать в наш «Лагерь ужасов»! — объявил он и, сложив вместе огромные ручищи, добавил: — Этим летом мы собираемся сделать все возможное, чтобы хорошенько вас напугать.

— Но почему мы должны быть в наручниках? — возмутился кто-то.

Я обернулся на голос и увидел, что этот «кто-то» — Джек.

— Да! Освободите нас! — потребовал Крис. — Вы не имеете права так поступать! Немедленно отпустите нас!

Я вновь почувствовал, как электрический разряд пробежал по моему телу.

Алонзо, свирепея, смотрел на моих соседей по жилищу.

— Ваши имена? — потребовал он. Джек и Крис молчали.

— Я сказал — имена, — повторил Алонзо, угрожающе надвигаясь на них.

Оба парня назвали свои имена.

— Номер вашего домика? — спросил Алонзо. Крис и Джек колебались, отвечать ему или

нет, но в конце концов Крис выкрикнул цифру три.

Странная и довольно неприятная ухмылка появилась на лице Алонзо. Шрам на лбу затрепетал.

— Теперь это будет самый счастливый домик, — многозначительно пообещал он.

Сказав это, Алонзо развернулся и быстро прошагал ко входу в зал.

— У меня для вас есть одно прекрасное развлечение, — добавил он глубоким гулким голосом. — Я хочу представить вам владельца этого «Лагеря ужаса». Его тридцать пять фильмов заслуженно заработали ему звание «самого страшного человека на земле». Так давайте же все вместе поприветствуем Р. Б. Фаррадея.

Я попытался захлопать, но короткие и тяжелые наручники на моих запястьях не позволили мне это сделать. Поэтому, вместо того чтобы аплодировать, я одобрительно закричал.

Мы все радостно закричали, когда Р. Б. Фаррадей вошел в зал. Я видел, как многие при виде его открыли рот от удивления. Он был совсем не таким, каким его представляли.

Вот хотя бы одна деталь. Он оказался коротышкой — едва доставал Алонзо до плеча. Мало того, он был жутко тщедушным. Маленькая головка на тонкой шее была покрыта зализанными черными волосами. Бросалась в глаза черная, можно сказать щегольская, бородка с узкой полоской седины по центру.

Он носил черную футболку, черные шорты и сандалии. Ноги и руки у него были как две зубочистки — такие же тощие.

Внезапно что-то яркое блеснуло у него на груди. Вглядевшись получше, я увидел, что это поблескивал красными глазами серебряный череп, висевший на цепочке.

Я перегнулся через стол, наблюдая за ним. Мой герой! Самый знаменитый на земле создатель ужасов. Мне до сих пор не верилось, что я нахожусь с ним в одном помещении.

Мистер Фаррадей вскарабкался на высокий деревянный стул. Когда он забирался на стул, то почему-то напомнил мне кузнечика. Он был такой жилистый и тощий. В одной руке у него была небольшая панель управления, а другой он поглаживал свою бородку, дожидаясь пока утихнут наши восхищенные охи и ахи.

— Спасибо вам за такое теплое приветствие, — в конце концов сказал он.

Я еще немного нагнулся вперед, напряженно вслушиваясь в его слова. У него был очень тихий голос, поэтому казалось, что он говорит шепотом.

— Это лето принесло мне много приятных волнений, — продолжал мистер Фаррадей, укладывая панель управления на свои костлявые колени. — Алонзо уже сказал вам, что по моим сценариям снято тридцать пять фильмов ужасов. Но это ведь всего лишь фильмы. Цветные картинки, воспроизведенные на пленке. А этот лагерь дал мне шанс наконец-то претворить мои фильмы в настоящую жизнь. И с этого момента все вы становитесь моими актерами.

Мы опять одобрительно закричали. Наручники по прежнему мешали мне двигать руками.

— Почему мы должны быть в наручниках? — крикнул я.

Все поддержали меня и комната загудела как большой улей.

Алонзо знаком призвал нас соблюдать тишину. Но мистер Фаррадей улыбнулся и продолжал поглаживать свою бородку.

— Кто-нибудь из вас видел мой фильм «Месть доктора Жестокость»? — спросил он.

Несколько ребят закричали: «Да!»

— Ну, тогда вы наверняка помните страхо-метр из этого фильма, — сказал мистер Фаррадей. — Эти наручники и провода подключают вас всех к похожей машине.

— А что она делает? — спросила девочка из первого ряда.

— Я вам покажу, — ответил мистер Фаррадей. Он соскользнул со стула и повернулся к

Алонзо:

— Почему бы вам не найти добровольца?

Алонзо подошел к столам и заскрипел наручниками, которые извлек из кармана своего халата. Его глаза, превратившиеся из серых в черные, начали медленно скользить по нашим лицам.

Мне он напомнил одного сумасшедшего доктора из фильма Р. Б. Фаррадея.

Я давно не пересматривал фильм «Месть доктора Жестокость». Поэтому мне пришлось здорово напрячь свою память, чтобы вспомнить, что же делает этот страхометр.

Алонзо поднял руку и указал на один из столов.

— Давайте устроим пробную демонстрацию вон на том парне, — сказал он. — На нашем возмутителе спокойствия.

— Нет! — услышал я голос Криса. — Нет, только не я! — Он дергался, пытаясь освободиться от наручников. — Пожалуйста, только не я.

Интересно, чего он так боится?

Дети зашевелились, поворачиваясь на звук его голоса. Все уставились на Криса.

Я заметил, что Мередит и Элизабет были не на шутку испуганы. А сидящий за ними Джек 1юобще не шевелился, а только зажмурился.

Я увидел, как мистер Фаррадей нажимает какие-то кнопки на своем пульте. После этого он подошел к стене и щелкнул большим рубильником.

— Н-е-е-е-т! — закричал Крис.

Я услышал, как потрескивает электричество.

Крис задергался на месте. Его голова откинулась. Потом он вскочил. Его тело дрожало и извивалось.

Ребята закричали. В комнате поднялся ужасный гвалт. Я же засмеялся.

— Это всего лишь шутка, — заметил я, повернувшись к своему соседу. — Наверняка все подстроено.

Но голова Криса упала на плечо, он весь обмяк и рухнул на стол.

— Выключите это! Отключите его от питания! — закричал мистер Фаррадей. Он неистово колотил по кнопкам клавиатуры.

Алонзо приподнял голову Криса за волосы.

Кто-то закричал. Остальные застыли в молчании. У меня перехватило дыхание, когда я увидел, как Алонзо пытается привести в чувство Криса.

— С ним все в порядке? — закричал мистер Фаррадей. — Он жив?

— Выживет, — холодно ответил Алонзо и подозвал двух вожатых: — Заберите его отсюда!

Алонзо снял с Криса наручники и убрал провода. Двое вожатых попытались вытащить обмякшее тело Криса из-за стола. Это им удалось с большим трудом, они едва его не уронили.

Все это время в комнате стояла мертвая тишина. Входная дверь тяжело закрылась за вожатыми.

Мистер Фаррадей поглаживал свою бородку и ходил взад-вперед перед одним из каминов. Потом подозвал своего помощника Алонзо.

— Надо было отключить напряжение, — сказал Р. Б. Фаррадей, покачивая головой.

Алонзо сложил руки на груди, и его лицо растянулось в дьявольской улыбке.

— А мне кажется, что так гораздо веселее, — ответил он.

Мистер Фаррадей остановился и уставился на своего помощника.

— Ты слишком жесток, Алонзо. Не заставляй меня сожалеть о том, что я пригласил тебя и а эту работу.

Ухмылка Алонзо стала еще шире.

— А вы не заставляйте меня сожалеть о том, что я согласился с вами работать, — выпалил он.

Мистер Фаррадей снова покачал головой.

— Думаю, мне стоило оставить тебя гнить в тюремной камере. По-видимому, ты совсем не изменился.

Что? Я не верил своим ушам. Тюремная камера? Я с трудом сглотнул. Почему мистер Фаррадей сказал это? Он, что, забыл, что мы все прекрасно его слышим?

— А как Крис? — закричал Джек из дальнего конца комнаты. — С ним все будет в порядке?

Мистер Фаррадей и Алонзо напряженно смотрели друг на друга и молчали.

— А теперь вы снимите с нас эти наручники? — спросила девочка, сидящая недалеко от меня.

Ее вопрос заставил владельца лагеря очнуться от своих мыслей. Казалось, он внезапно вспомнил, что находится в этой комнате не один. Но все-таки ей не ответил.

— Простите меня, девочки и мальчики, — выразительно проговорил мистер Фаррадей. — Мой лагерь ужаса еще совсем новый. Поэтому нам часто приходится устранять кое-какие неполадки. — Он, нахмурившись, посмотрел в сторону Алонзо и холодно добавил: — Такие как, например, ты.

Алонзо покраснел. Глубокий шрам на его лбу потемнел.

— Приведите нашего специально приглашенного гостя, — приказал мистер Фаррадей и, обернувшись к нам, добавил: — Вам не кажется странным, что с этим мальчиком, Крисом, произошло то же самое, что и с героем фильма «Месть доктора Жестокость»? По-моему, это очень даже странно.

Он снова погрузился в свои мысли, иногда покачивая головой.

— Многие дети думают, что мой «Лагерь ужасов» это всего лишь имитация, — сказал он, опуская одну руку на пульт. Потом окинул взглядом всех сидящих и добавил: — А я считаю, что ужас должен быть только настоящим.

Мне показалось, что он смотрит прямо на меня, и его глаза прожигают мой мозг.

— Я считаю, что ужас должен быть настоящим, — повторил он, понизив голос до шепота. — Иначе это попросту не страшно.

Я почувствовал, что начинаю дрожать от страха.

Хотелось бы мне знать, говорит он все это только, чтобы произвести на нас впечатление или он просто псих?

Я с интересом смотрел на мистера Фаррадея, ожидая, что он улыбнется. И объявит, что Крис просто сыграл эту сцену. Что этот разряд тока был не настоящим и вообще все здесь случившееся всего лишь очередная шутка.

Но выражение его лица оставалось неизменным.

Со стороны двери послышался какой-то громкий непонятный шум. Я обернулся, от чего наручники неприятно впились в мои запястья. Двери открылись.

Сначала я увидел какие-то металлические прутья. Клетка. Присмотревшись, я разглядел в ней большую темную фигуру

Алонзо с одним из вожатых подталкивали это сооружение к тому месту, где сидел Р. Б. Фаррадей.

Горилла!

Большие черные глаза животного сверкали из опущенных шоколадно-коричневым мехом глазниц. Обезьяна ухватилась обеими руками за прутья клетки. Потом начала подпрыгивать, издавая низкие хлопающие звуки. Неужели настоящая?

Это был первый вопрос, возникший у меня.

Цепляясь за прутья своими мохнатыми пальцами она неотрывно наблюдала за нами. Потом у этого создания открылся рот и оттуда вывалился пурпурный язык. Существо издало рычащий звук, словно узнало мистера Фаррадея.

Алонзо начал разворачивать клетку, чтобы все увидели ее обитателя, и животное встало во весь рост. Оно громко огрызалось и било руками по прутьям.

Несколько детей помладше, сидевшие за первыми столами, закричали.

Мистер Фаррадей, сидя на своем высоком стуле, какое-то время насторожено наблюдал за рычащим животным. Потом повернулся к нам.

— А вот и специальный гость нашего «Лагеря ужаса», — объявил он. — Вы наверняка очень удивились, увидев гориллу в летнем лагере. А я приготовил для вас еще много сюрпризов.

— Это Рокко? — крикнул Тайлер. Мистер Фаррадей улыбнулся.

— Ты узнал его! Очень хорошо! Кто из вас смотрел мой фильм «Завоеватели с Планеты обезьян»?

Я хотел поднять руку, но наручники мне помешали. Возбуждённое бормотание заполняло комнату. Это был один из самых популярных фильмов Р. Б. Фаррадея.

Животное ощетинилось. Казалось, ему не особенно нравился этот шум. Оно открыло рот, издало громкое рычание и снова заколотило руками по прутьям клетки.

— Рокко был основным персонажем этого фильма, — продолжал мистер Фаррадей. — А еще он наш самый лучший актер. Нам ни разу не пришлось заставлять его быть пострашнее. Да и работает он не за деньги, а за арахис.

Рокко еще немного попрыгал вверх-вниз, а потом откинул голову и зарычал.

Мистер Фаррадей обернулся к Алонзо.

— Будь с ним, поаккуратнее, — приказал он. — Рокко очень злобный. На прошлой неделе он покалечил своего последнего дрессировщика. Из-за него несчастный парень угодил в больницу.

Обезьяна снова зарычала.

— Рокко, еще не совсем привык к заключению, — пояснил нам мистер Фаррадей. — Как вы знаете, гориллы...

Он остановился на полуслове. Его рот открылся. Пульт управления упал на пол.

— Эй! — закричал он.

Издав еще один рык, Рокко с силой ударил по прутьям клетки. Дверь поддалась и открылась.

— Алонзо, ты — идиот! — пронзительно закричал мистер Фаррадей. — Ты оставил клетку открытой. Немедленно закрой ее. Слышишь?

Алонзо двинулся к клетке. Но было уже поздно.

Неистово рыча, Рокко вырвался из клетки. Его ноги громко шлепнули о пол. Он вытянул передние лапы, будто собираясь расчистить себе дорогу к двери.

— Остановите его, остановите! — мистер Фаррадей старался перекричать неописуемый гвалт, поднявшийся в зале.

Горилла, рыча, поворачивал голову из стороны в сторону, всматриваясь в лица детей, находившихся за длинным столом.

Алонзо кинулся на спину этому мохнатому чудовищу. Но Рокко сбросил его, словно надоедливую муху. Алонзо тяжело приземлился на пол.

Мистер Фаррадей сполз со стула и попятился назад. Он пятился и пятился до тех пор, пока не уперся спиной в камин.

— Остановите же его. Кто-нибудь, остановите его! — закричал он. — Это убийца. Этот Рокко — самый настоящий убийца.

Я не понял, как тоже закричал. Комната наполнилась плачем и истошными воплями.

Я вскочил и попытался оторваться от стола, к которому мы до сих пор были прикованы наручниками.

Увы, попытка не удалась.

Горилла безразлично перешагнул через Алонзо, вскарабкался на мой стол и вытянул вперед свои огромные, покрытые шерстью лапы.

— Н-е-е-е-т! — в ужасе закричал я, потому что это жуткое животное обхватило меня.

Я низко присел, когда лапы гориллы коснулись моей головой.

— А-а-а! — громкий крик вырвался у меня. Я поднял голову и увидел, что это жуткое

создание с грохотом двигается по столу. Потом оно схватило за волосы еще одного парнишку и, откинув голову, зарычало. На этот раз так громко, что балки под потолком задрожали.

Вдруг я услышал чей-то крик и обернулся. Оказалось, как раз вовремя. Я заметил высокого тощего вожатого в зеленой лагерной форме. Это парень только что вбежал в комнату.

— Всем немедленно пригнуться! — возбужденно закричал он и поднял над головой винтовку

Дикие крики, вопли ужаса. Отодвигаемые стулья заскрипели по бетонному полу — всем не терпелось пригнуть головы и присесть.

— Н-е-е-е-т! — протестующе завизжал мистер Фаррадей. — Карл, не стреляй! Это очень ценный экземпляр! Не смей!

Вожатый выстрелил. Звук выстрела прорвался через ураган криков ужаса и плача. Горилла издал рычащий звук. Его большие лапы упали вдоль тела. Рот открылся. Темные глаза выкатились из орбит. Животное застонало и схватилось за грудь. А потом с жутким грохотом свалилось на пол.

Рокко больше не шевелился.

На какое-то мгновение в комнате повисла мертвая тишина. Только изредка доносился чей-то всхлип.

Я подтянулся и снова забрался на свое место. Наручники по-прежнему скрепляли мои запястья. И я все еще чувствовал прикосновение лапы гориллы к своей голове.

Холодные волны пробегали по моей спине. Я дрожал и жадно ловил ртом воздух.

Алонзо с двумя вожатыми стояли рядом с гориллой. Потом помощник директора лагеря выдернул что-то из груди животного и передал это мистеру Фаррадею.

Дротик.

— Шприц с транквилизатором, — объявил тот, держа дротик в высоко поднятой руке, чтобы все могли его увидеть. — Мы никогда не причиним вреда нашему лучшему актеру

Он засмеялся.

Ребята облегченно вздохнули.

— Всем спасибо за отличную работу, — сказал мистер Фаррадей.

Алонзо со своими помощниками поставили гориллу на ноги. Ее голова беспомощно болталась. Затем они затолкали усыпленное животное обратно в клетку.

— Ну что, здорово мы вас напугали? — спросил Р. Б. Фаррадей. — Все было как на самом деле. Правда?

Вожатые проходили вдоль столов, освобождая наши руки от оков и проводов.

Мое сердце все еще бешено колотилось. Пот струйками стекал по лбу. Мокрая футболка прилипла к спине.

— Поэтому, — продолжал мистер Фаррадей, активно жестикулируя и вглядываясь в наши лица дикими глазами, — поверьте в настоящий ужас!

Я смотрел на него, пытаясь понять, что он задумал на этот раз. Интересно, как далеко он способен зайти, чтобы напугать нас? Насколько настоящим может быть ужас?

И, надо сказать, мне очень скоро представилась возможность выяснить это.

Мы с Тайлером вернулись в наш маленький домик и закончили раскладывать свои вещи. Я достал несколько плакатов со сценами из фильмов ужасов и повесил их над кроватью, но это не успокоило меня. Я до сих пор чувствовал себя испуганным и напряженным.

Тайлер, сгорбившись и крепко прижимая к груди сложенные руки, сидел и кусал свою нижнюю губу, из которой уже сочилась кровь. Мой брат всегда вел себя так, когда ему было по-настоящему страшно.

— Может, нам лучше вернуться домой? — выдавил он. — Может быть, это лучшее место для отдыха? А этот Фаррадей — он же просто псих. Ты согласен?

Я пожал плечами.

— Ты сам прекрасно знаешь, что мы не можем вернуться домой до начала августа, потому что родители тоже уехали отдыхать. К тому же, но идее, это должно быть забавным, — ответил я. — И мне кажется, что Фаррадей все-таки притворяется...

— Но обезьяна же была настоящая! — настаивал Тайлер. — И таким же настоящим был ток, который они пустили по проводам. Я слышал, как он потрескивал. Крис получил самый настоящий удар током.

— Может быть, это была случайность? — предположил я.

— А Алонзо... меня по-настоящему пугает, — пробормотал мой брат.

Я посмотрел на него. Тайлер выглядел сейчас как маленький и беззащитный ребенок. Мне даже стало смешно.

— Эй, встряхнись! — закричал я. — Это же «Лагерь ужасов», так? И все, что ты здесь видел, это именно то, чего следовало ожидать от Р. Б. Фаррадея, самого «ужасного» человека на земле.

— Возможно, — прошептал Тайлер.

— Мы же сами не хотели ехать в обычный летний лагерь. Помнишь? А здесь может быть по-настоящему интересно, — настаивал я.

Тайлер вздохнул и опустил голову на руки.

Дверь в комнату открылась. Ввалился запыхавшийся Джек. Тыльной стороной ладони он стер со лба пот.

Тайлер вскочил со своей нижней кровати.

— С Крисом все в порядке? — спросил он.

— Я так не думаю, — выдохнул Джек. Он с трудом пытался перевести дыхание. — Я был и больничном корпусе, ходил навестить его. Он совсем не в полном порядке, скорее — наоборот.

— Что ты имеешь в виду? — удивился я.

— Он разговаривает как сумасшедший! — иоскликнул Джек. — Такое впечатление, что он вообще ничего не понимает. Я думаю... Я думаю, этот электрический разряд что-то сделал с его мозгами.

— Это правда? — закричал я. Джек кивнул.

— Я предупреждал вас. Мы с Крисом слышали кое-что, когда приехали сегодня утром. Это были по-настоящему ужасные вещи.

Он говорил почти шепотом, и нам с Тайлером пришлось придвинуться ближе.

— Я думаю, здесь действительно опасно находиться, — продолжал Джек. — Нам нужно держаться вместе. Нам, четверым. Они уже приглядывают за нами, за нашим домом. Понимаешь, мы с Крисом... — Он осекся и с ужасом уставился поверх моего плеча.

Я обернулся и увидел, что за окном стоит Алонзо.

Он смотрел на нас ледяным взглядом и внимательно прислушивался. Явно шпионил за нами.

Джек дрожал всем телом, его лицо стало пепельно-серым.

— Я ничего не говорил, — прошептал Джек. — Если кто-нибудь спросит, я не сказал ни слова. — И он вылетел из домика.

Я вновь посмотрел на окно. Алонзо куда-то исчез.

Мы с братом переглянулись.

— Странно... — тихо пробормотал Тайлер.

— Да, странно, — согласился я.

Меня мучил вопрос: что же Джек хотел нам рассказать и почему он так испугался этого Алонзо.

И вдруг мы услышали крик:

— Пустите меня! Пожалуйста, я вас очень прошу, отпустите меня!

Мы кинулись к выходу, но я оказался на улице первым и сразу помчался по тропинке. Тайлер меня догонял.

На бегу мы увидели, как по склону с бешенной скоростью, закладывая сумасшедшие повороты, мчался Крис. Он жестикулировал на ходу. Голова его была откинута назад. И... он ржал как лошадь.

Мы остановились, открыв рты от удивления, и наблюдали, как по склону за ним бежали два вожатых и медсестра.

Один из вожатых подпрыгнул, надеясь схватить Криса. Но не тут-то было. Крис дернулся в сторону, потом, снова заржав, развернулся и побежал вверх по склону.

— Отпустите меня! — снова завизжал он. — Я никому не скажу! Обещаю!

Вожатым удалось наконец схватить Криса, и вскоре они уже вели его в сторону медпункта.

Крис вернулся в наш домик после обеда. Он выглядел вполне нормально. Мы с Тайлером, конечно же, спросили у него, что произошло. Но Крис отвернулся от нас.

— Не хочу об этом говорить, — пробормотал он. — Пожалуйста, ребята, не спрашивайте меня.

Я видел, что его затрясло мелкой дрожью.

Больше мы не сказали друг другу ни слова. Но я продолжал наблюдать за Крисом весь вечер, надеясь разгадать, почему они гнались за ним и что с ним сделали, когда поймали.

Выключили свет. Но он по-прежнему сидел на краю кровати и смотрел в окно. Сидел неподвижно, как статуя, с застывшей на лице зловещей гримасой. И так он просидел всю ночь, глядя на луну.

С утра пошел дождь. Мы все смотрели фильм Р. Б. Фаррадея. Картина была довольно интересной, и я забыл о Крисе.

Только перед обедом наконец-то показалось солнце, трава заблестела, будто осыпанная бриллиантами. Лагерь казался свежим и новым, словно дождь вымыл его со всех сторон.

После обеда мы с Тайлером были предоставлены сами себе. Гас, наш вожатый, нашел нас и позвал на улицу.

— Аттракцион «Кружись и кричи» уже готов к первому испытанию. Не хотите попробовать? — спросил он.

Конечно, ему не пришлось нас уговаривать.

Я обожаю карусели. Чем быстрее, тем лучше. Я люблю ощущение резкого взлета и падения, но люблю и просто кружиться.

Я думаю, что всевозможные горки для роллеров и другие волнующие аттракционы, связанные со скоростью, по ощущениям чем-то напоминают фильмы ужасов. Ты чувствуешь себя по-настоящему в опасности, но все равно знаешь, что, когда аттракцион закончится, этот страх пройдет.

Тайлер не любит такие развлечения. Он согласился пойти к карусели «Кружись и кричи», но всю дорогу жался ко мне. Я видел, как желающие покататься бегом спускались по склону холма.

— Быстрее! — закричал я и прибавил ходу. Маленькие красно-голубые машинки аттракциона быстро заполнялись. Я заметил Мередит с Элизабет, окликнул их, но они меня не услышали.

Мы с Тайлером забрались в самую последнюю, еще не занятую машину. Я пристегнул ремень безопасности.

— Как ты думаешь, она будет кружиться очень быстро? — спросил Тайлер тоненьким голоском. Он весь вжался в сиденье.

— Скорее всего, не так уж и быстро, — успокоил я его. — Но, держу пари, что долго. — Я ухватился за рычаг справа от себя. — Видишь? Если повернуть этот рычаг, то машина будет крутиться еще и вокруг своей оси.

Он оторвал мои руки от рычага и прошептал:

— Только не давай ей крутиться слишком сильно, обещаешь?

Огромный рыжеволосый парень по имени Даффи бегом спускался к аттракциону. Я уже видел его сегодня утром. Он выходил из спортивного зала с гантелями. Мощные мышцы рельефно обрисовывались красной обтягивающей футболкой. Он носил черные узкие велосипедки, должно быть, для того, чтобы все могли видеть его сильные ноги. Наверное, он не был вожатым, так как на нем не было зеленой формы. Скорее всего он просто присматривал за аттракционом.

Даффи подошел к нам с Тайлером и проверил крепления безопасности. На его руке я увидел большую красно-голубую татуировку в форме ухмыляющегося черепа.

— Помните такую же поездочку из фильма? — прорычал он.

— Ты имеешь в виду «Карнавал отвратительных ужасов»? — спросил я.

— А знаете, почему аттракцион так называется: «Кружись и кричи»? — опять спросил Даффи, одарив нас зубастой улыбкой. — Сейчас вы это узнаете. — Он засмеялся.

Даффи подошел к пульту управления, взялся за большой деревянный рычаг и толкнул его вперед. Поскрипывая и урча, машины постепенно начали двигаться. Я насчитал двенадцать машин, заполненных ребятами. Карусель стала вращаться вокруг своей оси по широкому кругу

— Это же классно! — объявил Тайлер. — И совершенно не страшно.

— Ты прав, просто весело, — добавил я.

Мы вращались все быстрее и быстрее. Я немного повернул рычаг и заставил машину крутиться вокруг своей оси. Потом отпустил ремень безопасности и, подняв руки, завопил от удовольствия.

Ветер раздувал волосы. Машина крутилась все быстрее.

— У-а-а-а-у! У меня кружится голова! — закричал я.

Тайлер обеими руками вцепился в ремень безопасности. На его лице застыла непонятная улыбка. Я понял: он честно старается получить удовольствие от аттракциона. Но его глаза были крепко закрыты, а лицо медленно меняло свой первоначальный цвет. Быстрее, быстрее...

Машины вращались все быстрее, со скрипом и свистом. Кабинки, деревья, озеро... все превратилось в одно многокрасочное искрящееся пятно.

Казалось, мы подгоняем сами себя.

Тайлер сидел, сжав зубы и вцепившись в ремень безопасности.

Быстрее, быстрее...

Я видел, как Даффи до предела отвел рычаг

— У-а-а-а-у! — закричал я. — Мы летим! Мы летим!..

Ребята кричали и смеялись.

И тут я увидел, что Даффи отвернулся от пульта управления. А потом я заметил, что его уже нет у карусели. Он поднимался по склону, направляясь в сторону главного здания.

У меня жутко кружилась голова. Все вокруг превратилось в яркий цветастый смерч.

Я моргнул один раз, потом другой.

— Эй! — закричал я, надеясь, что Даффи меня услышит.

Но вокруг стоял такой гомон, что мой голос потонул в нем. Я не услышал самого себя.

— Эй, куда это он собрался? — возмутился Тайлер, сжимая мою руку. Я увидел, что мой брат побледнел еще больше. — Куда он уходит, Эндрю? Он, что, не собирается останавливать эту штуковину?

Ветер дул мне в лицо. Мои волосы бешено крутились в воздушных потоках. Я покрепче уцепился за ремень безопасности.

Мы вращались все быстрее и быстрее.

Я упал на Тайлера. Потом машина сделала еще один поворот и меня швырнуло в другую сторону. Ремень безопасности вернул меня на место.

— О-о-о! — закричал я, довольно сильно ударившись рукой.

Я пытался взглядом отыскать Даффи, но в том размытом пятне, в которое превратился мир, ничего нельзя было рассмотреть. Но я-то знал, что у пульта управления никого не было.

Кругом слышались крики:

— Кто-нибудь, остановите эту карусель!

— Это слишком быстро!

— Мне плохо!

Мне тоже стало плохо. Желудок возмущался, во рту появился кисловатый привкус. Я чувствовал, как мой обед поднимается вверх по горлу. А голова кружится все сильнее.

— Где же тот парень? Он ведь не может нас здесь бросить, правда? — Тайлер с надеждой сжимал мою ногу. Его глаза от страха были крепко закрыты, а ртом он глотал воздух.

Кажется, карусель продолжал ускоряться. Я уже не мог сопротивляться потоку воздуха — меня прижало к креслу, волосы метались по спинке сиденья.

Теперь слышались не только крики — некоторые ребята начали плакать. Потом я увидел брызги чего-то желтого. Кажется, кто-то из ребят все-таки потерял свой обед. Я с трудом переглотнул. С каждой секундой мне становилось хуже. Я крепко закрыл глаза, надеясь унять головокружение, но это не помогло.

— А-а-а! — простонал я в ужасе.

Как долго мы будем так крутиться? Как долго?.. Еще один круг… Опять кого-то вырвало... Быстрее, быстрее... А потом я увидел размытую красно-голубую фигуру Даффи.

Пока карусель совершала новый виток, я успел заметить, что он спускается с холма. Но как же медленно он идет!

Дети ревели и кричали:

— Быстрее! Пожалуйста, быстрее! Мы сделали еще один круг.

У Даффи в руке была красная металлическая банка с газировкой. Он остановился и, запрокинув голову, сделал долгий глоток. Потом, не торопясь, снова двинулся к нам.

Еще круг. Еще. И еще... Я задержал дыхание.

Наконец-то Даффи встал за пульт управления. Мы сделали еще один виток. Глаза моего брата были крепко закрыты.

— Тайлер, ты в порядке? — выдохнул я. — Тайлер?

Он не отвечал. Карусель сделала еще круг Я увидел, как Даффи взшюя за рычаг. Наконец-то, наконец-то... Я следил, как он начинает его двигать.

— Не-е-е-т! — услышал я крик Даффи. И я увидел в его руках сломанный рычаг.

Кошмарный вой и ужасные крики неслись из всех вращающихся и кружащихся машин.

Карусель продолжала свое сумасшедшее кружение.

Я успел заметить, как Даффи чешет в затылке и тупо смотрит на сломанный рычаг.

— Выключи! Выключи!

— Помоги!

— Сделай же что-нибудь!

Злые испуганные голоса прорывались сквозь рев крутящихся машин.

— Тайлер, ты в порядке? — потряс я своего брата.

Он открыл глаза и сразу же закрыл их. Он сидел, вцепившись в ремни безопасности, и высоко подпрыгивал на металлическом сиденье.

Земля опрокинулась. Я увидел, как небо обрушилось на землю. А потом зеленая трава и голубое небо бешено закрутились в ужасном хороводе.

Я понял: еще немного, и я потеряю сознание.

Моя голова откинулась, глаза закрылись. И тут я почувствовал, что машина замедляет ход.

Смолк рев мотора. Теперь мы крутились почти в полной тишине, не считая завывания ветра и поскрипывания металлических машин.

Медленнее, медленнее...

Я открыл глаза. Даффи держал в одной руке толстый провод, а в другой — штепсель. Он просто отключил карусель от питания.

И вот мы окончательно остановились.

Никто не пошевелился. Так, в полной неподвижности, мы просидели довольно долго. Потом начали выбираться из машин.

Некоторые из нас просто падали на траву. Другие пошатываясь и держась за головы, стонали и ругались.

Я помог Тайлеру вылезти из машины. Ноги у него подкашивались. Я поддерживал его, пока он не восстановил равновесие.

Потом мы попробовали идти. Земля качалась из стороны в сторону и уходила из-под ног Деревья, что росли невдалеке, извивались,