Преподобный Досифей

(Память его празднуется 19 февраля/4 марта)

В те времена, когда в пустынях Палестины, Сирии и Египта процветали монастыри и подвизались отшельники, в одном городе жил юноша по имени Досифей. Родителей у него не было, и он воспитывался в доме своего родственника, богатого и знатного военачальника.

Приемный отец любил его и заботился о нем, так что Досифей ни в чем не нуждался. Только он никогда не слыхал слова Божия.

Однажды слуги заговорили при нем о Иерусалиме. Досифею захотелось побывать там, и он стал просить, чтобы его отпустили в святой град. Отказа ему ни в чем не было, и вскоре юноша отправился в Палестину.

В Гефсимании он увидел изображение Страшного суда. Досифей с изумлением разглядывал грешников и геенну огненную, как вдруг заметил, что он не один — рядом стояла Женщина в багряном покрывале. Она заговорила с ним об адских муках и о грехах; Досифей, в жизни не слыхавший ничего подобного, молча внимал каждому слову.

— Госпожа, а что делать тому, кто не хочет попасть в ад? — наконец спросил он.

— Постись, не ешь мяса и часто молись,— ответила Она и стала невидима.

Досифей кинулся искать Ее, все обошел — но больше её не встретил. Тогда он так и не узнал, что с ним говорила сама Пречистая Богородица.

Он стал свято соблюдать полученные заповеди, так что его спутник, друг военачальника, забеспокоился, как на это посмотрят родные юноши.

А простые воины сказали Досифею:

— Так, как ты, мирские люди не живут; если хочешь поститься и молиться, иди в монастырь, там спасешься.

Досифей не знал, что такое монастырь, и ответил:

— Ведите меня, куда хотите, сам я не знаю, куда идти. Его отвели в монастырь аввы Серида. Авва позвал к себе преподобного старца Дорофея и сказал:

— Вот, отче, привели ко мне юношу. Говорят, он хочет жить в обители; боюсь, как бы не оказалось, что он убежал из дому и что-нибудь украл,— уж очень он не похож на тех, кто поступает в монастырь. Поговори с ним.

Как авва Дорофей ни расспрашивал юношу, он на все получал ответ:

— Хочу спастись.

Тогда старец сказал авве Сериду:

— Отче, прими этого юношу, ничего дурного в нем нет.

— А ты, отче Дорофей, возьми его к себе, — ответил игумен.

Преподобный Дорофей по смирению не хотел принимать ученика, но оказал послушание монастырским старцам и взял Досифея к себе.

В первый день, когда пришло время обедать, отец Дорофей сказал юноше:

— Ешь досыта, потом скажи мне, сколько ты съел.

— Отче, я съел целый хлеб и еще половину,— сказал Досифей, пообедав.

— И хватило тебе? — спросил старец. — Ты не голоден?

— Я сыт,— ответил юноша.

— Завтра раздели половину еще пополам и съешь целый хлеб с четвертью, — сказал старец.

На следующий день после обеда авва Дорофей спросил ученика: — Досифей, ты голоден?

— Немного,— ответил тот.

Через несколько дней старец снова спросил юношу, хватает ли ему еды.

— Да, отче, за твои молитвы я не чувствую голода.

— Тогда ешь хлеб и полчетвертушки,— велел авва.

И так с Божией помощью мало-помалу Досифей стал довольствоваться малым ломтем хлеба; ведь и в еде бывает привычка — кто сколько привыкнет, столько и ест.

Досифей во всем слушался своего старца и каждое его слово исполнял как приказание. В первое время юноша очень громко разговаривал, авва Дорофей однажды сказал ему в шутку:

— Ну, Досифей, тебе надо вина принести!

Ученик пошел, принес полную чашу вина и хлеб и поставил перед старцем, ожидая, что тот благословит еду и питье.

Отец Дорофей удивленно посмотрел на него и спросил:

— Чего ты хочешь, Досифей?

— Ты велел принести вина — благослови, — отвечал тот.

— Неразумный,— сказал старец,— я сказал про вино, потому что ты кричишь, как пьяный дикарь.

Досифей поклонился старцу в ноги, унес вино и с тех пор говорил тихим голосом.

Однажды он пришел к преподобному Дорофею и попросил объяснить ему одно место из Священного Писания. Старец же не хотел, чтобы Досифей входил в толкование Писаний, но считал, что ему лучше быть в смирении, и, когда ученик задал ему вопрос, он ответил:

— Не знаю.

Досифей пришел в другой раз, и снова старец сказал:

— Не знаю. Иди спроси игумена.

Ученик нимало не колеблясь направился к авве Сериду. А преподобный Дорофей успел заранее предупредить его и попросил, когда придет Досифей и начнет расспрашивать о Писании, побить юношу.

— Ничего не знаешь, так молчи! Как ты смеешь спрашивать? — ругал авва Серид Досифея.— Тебе ли разбирать Священное Писание? — И, побив его, отпустил.

Ученик смиренно принял побои и, вернувшись к старцу, показал ему на свои щеки, красные от пощечин, и сказал:

— У меня и на спине есть след от удара.

Досифей был тихий и старательный. Вместе с преподобным Дорофеем он нес послушание в монастырской больнице, и больным нравилось, как он работает, потому что юноша все делал тщательно и чисто.

Но иногда случалось, что он раздражался на больных и говорил гневные слова; после этого он все бросал и, плача, уходил в кладовую. Его утешали, но он не успокаивался. Тогда братия отправлялись к старцу Дорофею.

— Отче, пойди узнай, что с Досифеем, почему он так рыдает,— говорили монахи.

Авва Дорофей шел в кладовую.

— Что с тобой? — спрашивал он.

— Прости меня, отче, я рассердился и нехорошо отвечал брату.

— И не стыдно тебе, — укорял старец ученика, — сердишься, плохо разговариваешь с братом... Разве ты не знаешь, что тем самым обижаешь Христа?

Досифей низко опускал голову и ничего не отвечал. Когда старец видел, что юноша наплакался, он тихо говорил ему:

— Господь простит тебя, вставай, с сегодняшнего дня положим начало исправлению. Будем стараться, и Бог поможет.

Получив прощение как от Самого Господа, Досифей радостно вскакивал и шел к больным.

Скоро в больнице к этому привыкли, и если Досифей плакал, то все знали, что он кого-нибудь обидел. Тогда братия сразу шли к старцу и говорили:

— Отче, иди в кладовую, там есть для тебя работа. Старец стыдил и утешал ученика, и снова тот вставал и с верой возвращался на свое послушание.

Досифей очень хорошо перестилал постели. Когда мимо него проходил авва Дорофей, юноша говорил ему:

— Отче, мне пришло на мысль, что я хорошо стелю постели.

— Удивительное дело! — отвечал старец. — Ты неплохой слуга и отлично заправляешь постели — вот только хорошим иноком никак не станешь.

Преподобный Дорофей не позволял своему ученику привязываться к вещам. Когда Досифею нужна была новая одежда, старец благословлял шить ее самому, и юноша с усердием принимался за работу.

— Готово? — спрашивал старец.

— Да, отче, — отвечал Досифей. — Хорошо получилось.

— Пойди отдай брату или вон тому больному. И Досифей с радостью слушался.

Однажды из кузницы принесли хороший нож. Досифей взял его и понес показывать своему авве.

— Вот, отче, я взял для больницы, если благословишь, потому что уж очень он хорош.

— Досифей, тебе так хочется иметь этот нож? — спросил преподобный.— И не стыдно тебе, что ты будешь его рабом, а не Божиим?

Досифей стоял, опустив голову.

— Отнеси нож в больницу, положи и не прикасайся к нему,— велел старец.

Ученик так и сделал — и ни разу не прикоснулся к ножу, хотя другие больничные служители им пользовались. Никогда юноша не прекословил и не обижался на своего духовного отца, а с радостью делал все, что тот говорил.

Досифей недолго прожил в монастыре — всего пять лет: он заболел чахоткой и приближался к смерти.

Кто-то сказал ему, что чахоточным полезно есть сырые яйца. Преподобный Дорофей тоже об этом знал, но как-то позабыл. Досифей сказал своему старцу:

— Отче, я слышал об одном средстве от моей болезни. Но прошу тебя, дай слово, что не принесешь мне этого.

Авва Дорофей обещал ему, и юноша сказал:

— Я слышал, что при чахотке полезно есть сырые яйца, но раз ты не велел мне этого — то уже и не вели, чтобы мне не смущаться помыслами.

— Хорошо, чадо, не буду, только не печалься,— сказал старец и больше не заговаривал об этом, а давал ему другие лекарства.

Старец велел Досифею всегда молиться: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя” и: “ Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помоги мне”. Когда юноша уже сильно ослабел от болезни, старец сказал ему:

— Досифей, помни о молитве, смотри, не потеряй ее.

— Хорошо, отче, помолись за меня, — отвечал ученик. Когда Досифею стало еще хуже, старец спросил его:

— Что, Досифей; как молитва?

— Хорошо, отче, за твои молитвы.

Когда юноша уже не вставал с постели и очень мучился от болезни, он сказал:

— Прости, отче, не могу больше держать молитву.

— Тогда оставь, — сказал старец, — только помни Бога и смотри на Него, как бы Он был перед тобой.

Терпя сильные страдания, юноша послал сказать великому старцу Варсонофию, подвизавшемуся в том монастыре, что он не может больше жить и просит отпустить его.

— Терпи, чадо, уже близка милость Божия,— отвечал великий авва.

Через несколько дней Досифей послал к старцу сказать, что он уже больше не может терпеть. — Иди с миром, предстань пред Святой Троицей и молись за нас, — ответил старец.

Услышав ответ Варсонофия, братия удивлялись и негодовали.

— Что он такого сделал,— говорили они,— за что ему такая слава?

В том монастыре было много постников и старцев, подвизавшихся в молитве и посте. Но никто не видел, чтобы Досифей усиленно постился или больше других молился — он и в церковь приходил только к поздней службе, и, случалось, доедал остатки больничного обеда.

Через несколько дней после кончины Досифея в монастырь пришел один великий подвижник. Он молился, чтобы Господь открыл ему загробную участь почивших в той обители братии. Господь показал ему всех отцов стоящими в светлом месте, и посреди них радовался юноша.

— Кто этот юный инок? — спросил старец братию. Те недоумевали, но, когда он описал его, все поняли, что это был Досифей, и дивились, что в столь краткое время он пришел в меру святых — за святое послушание.