ГЛАВА 54

В ту же ночь

Вилла фон Адлера

Окна виллы светились, прожекторы заливали светом фасад и заснеженный двор. Гости прибывали непрерывным потоком, в роскошных автомобилях: от изящных «феррари» до величественных «бентли». Швейцары в ливреях приветствовали гостей и вели их внутрь, пока водители ставили машины на стоянку у стены огромного дома.

В гигантском зале с выложенным мраморными плитами полом собралась целая толпа. Официанты в белых смокингах разносили на серебряных подносах шампанское, в баре наливали коктейли. Длинные столы были уставлены отборными закусками на любой вкус.

Гости принарядились: мужчины в смокингах держали под руку роскошно одетых дам, которые воспользовались случаем выставить напоказ драгоценности – бриллиантовые ожерелья сверкали, как мокрые льдинки. Хлопали пробки, под высоким узорным потолком звенели смех и музыка. Двойные двери вели в бальный зал, где струнный квартет уже играл первый вальс и несколько пар кружились в танце.

Охранники расхаживали по снегу, притопывая ногами и хлопая руками в перчатках, чтобы согреться. Увидев приближающийся свет фар на обледеневшей дороге один из охранников положил рацию и подошел к черному «ягуару», остановившемуся у ворот. Окно на стороне водителя с легким жужжанием опустилось. Заглянув внутрь, охранник увидел четырех мужчин лет тридцати – сорока – моложе большинства гостей мужского пола. Одеты они были соответственно случаю: из-под пальто виднелись смокинги.

– Guten Abend, meine Herren,^[10] – сказал охранник. Гости полезли в карманы за пригласительными. Взяв предъявленные бумаги, охранник отошел от машины поближе к будке, где было светлее. Разглядев бумаги, он покачал головой: пригласительные не такие, как нужно.

Охранник повернулся обратно к «ягуару», и на этом его карьера завершилась – вместе с жизнью.

Бен подхватил обмякшее тело, прежде чем оно успело оставить вмятину на снегу. Со стороны будки послышался приглушенный возглас: второй охранник схватил рацию. Задняя дверца «ягуара» распахнулась, оттуда вышел человек и дважды выстрелил из пистолета «хеклер-кох» с глушителем. Охранник упал перед открытой дверью будки.

Стрелял Рендл – бывший военный, сообразительный и изворотливый парень, которого Бен тренировал много лет назад. Немец по матери, он говорил по-немецки без акцента и идеально подходил на роль охранника на входе, если вдруг появятся припозднившиеся гости. Худощавый темноволосый Брайант, выходец из Ланкашира и бывший десантник, должен был помогать Рендлу.

Вдвоем они быстро уложили тела на пол в будке, сняли пальто и смокинги и переоделись в форму охранников.

Бен торопливо вернулся к «ягуару» и сел за руль. Рядом сидел Жан Гардье, в прошлом служивший под началом Луи Моро в антитеррористическом отряде французской жандармерии. Самый младший в поспешно, но тщательно отобранной группе, Гардье был очаровательным красавцем с густыми черными кудрями и белозубой улыбкой. Такой не будет выделяться среди гостей на вечеринке. От начальника службы безопасности Арагона Бен выяснил об этом парне достаточно, чтобы с уверенностью на него положиться.

Высокие ворота с глухим жужжанием поползли в сторону, «ягуар» въехал внутрь и покатил по дорожке к сияющей огнями вилле на холме.

На фоне ночного неба возвышалась громада дома: в ярком освещении можно было разглядеть каждый листочек плюща на массивном фасаде. Бен достал из футляра очки в тонкой оправе с овальными плоскими стеклами и надел их. Потом он в последний раз проверил крохотный наушник в ухе, вышел из машины и передал ключи лакею. Гардье пошел к дверям вслед за Беном. На входе их встретили швейцары, Бен отдал одному из них свое длинное черное пальто. Войдя в дом, Бен и Гардье, не глядя друг на друга, разошлись в разные стороны, смешавшись с гостями.

Внутри было тепло, зал наполняли музыка и оживленные разговоры. Бен на ходу взял с подноса проходящего мимо официанта бокал, отхлебнул: ледяного шампанского и отошел в уголок огромного зала, невольно поймав свое отражение в ряду висевших на стене высоких зеркал с позолоченными рамами. Черный смокинг сидел отлично, очки и более темный оттенок волос изменили внешность настолько, что Бен сам себя не сразу узнал: отдельных штрихов вполне достаточно, чтобы незаметно придать лицу совершенно другой вид. Конечно, Кролл или Гласс узнали бы его, подойдя поближе, но если вести себя осторожно, то никто ничего не заметит. По крайней мере, пока. Нужно еще суметь попасть в глубину дома.

Бен сжевал бутербродик и элегантным жестом вытер губы салфеткой, используя ее как прикрытие.

– Проверка, – произнес он.

В ухе мгновенно откликнулся голос Гардье.

С беспечным видом Бен посмотрел по сторонам: в одном только коридоре с легкостью поместился бы небольшой самолет. Мраморная лестница, покрытая красным ковром, вела от центра зала к площадке со сводчатым потолком, атласными портьерами и огромной картиной – кажется, кисти Делакруа.

От площадки уже две лестницы изящным двойным изгибом вели на второй этаж. Площадка была отгорожена золотым шелковым шнуром, у подножия лестницы стояли два неприметных охранника с тщательно спрятанными рациями и пистолетами.

Бен неторопливо прошелся по залу, задержавшись, чтобы послушать струнный квартет. Гардье он из виду потерял.

Большинство гостей принадлежали к высшему обществу – богатые бизнесмены с женами собрались на вечеринку. Они и понятия не имели об истинной причине, по которой эта вечеринка затевалась: жестокое ритуальное убийство произойдет прямо у них под носом, пока они потягивают шампанское и жуют бутерброды с икрой.

Мимо проходил официант с полным подносом; Бен взял еще один бокал – и тут увидел идущего к нему Кролла. На мгновение Бену показалось, что старик буравит его взглядом черных глаз. Подавив приступ паники, Бен нарочито медленно отвернулся, потягивая шампанское. Он чувствовал себя совершенно беззащитным, а Кролл подходил все ближе. Повернувшись лицом к стене, Бен сделал вид, будто рассматривает картину, и с облегчением выдохнул, когда тщедушная фигура старика скрылась в толпе.

Бен почувствовал на себе пристальный взгляд и, обернувшись, увидел женщину, стоявшую с бокалом в руке у противоположной стены бального зала, где кружились в вальсе пары. На мгновение их взгляды встретились. Женщина слегка нахмурилась. Ее длинные белокурые волосы были собраны наверху бриллиантовой заколкой. Блестящее вечернее платье плотно облегало фигуру, оставляя открытой спину.

Несмотря на парик и макияж, Бен узнал Ив. Она отвернулась и исчезла в толпе – очевидно, тоже его узнала. Не выдаст ли? Впрочем, теперь ничего не поделаешь.

Бен глянул сквозь двойные двери в коридор: охранники отошли от подножия лестницы.

– Отвлекающий маневр, – тихонько сказал он, слегка кашлянув в ладонь, и двинулся прочь от бального зала.

Через пару секунд в другом конце зала что-то оглушительно зазвенело: официант споткнулся, и поднос с бокалами упал на пол. Один из гостей, молодой человек с густыми темными кудрями, извинялся за свою неуклюжесть. Два официанта бросились убирать осколки и вытирать пролитое шампанское. Вокруг места происшествия гудели любопытные. Официанты навели порядок, инцидент был исчерпан – Бену как раз хватило времени, чтобы быстро добраться до первой лестничной площадки. Улыбаясь выходке Гардье, он проскользнул за ограждение никем незамеченный, снял очки и положил их в карман смокинга.

Кук, Ламбер и Дельма уже должны были занять позиции снаружи. Сколько охранников им пришлось для этого обезвредить? Пока что все вроде бы тихо.

– Как там у нас с церковью? – пробормотал Бен, добравшись до второго этажа.

Молчание. Тихий треск разряда.

– Снаружи входа нет.

Бен узнал хрипловатый голос Дельма, еще одного бывшего сотрудника антитеррористического отряда Моро.

Что ж, этого и следовало ожидать.

Бен осмотрел коридоры в поисках примет, которые запомнил из видеозаписи, сделанной Оливером. Ниша в стене показалась ему знакомой: чуть выше человеческого роста, верх закруглен, внутри черная с золотом маска фараона на мраморной подставке – та самая, которую случайно заснял Оливер. Значит, направление выбрано верно.

Однако в доме нетрудно и заблудиться: дверной проем слева вел в другой длинный коридор, где стояли изящные антикварные вещицы и висели картины в золотых рамах. Бен снова посмотрел на часы – время летело быстро.

При мысли, что он мог ошибиться, его вновь окатило ледяным холодом.

Бен попробовал открыть дверь – заперто; подошел к следующей – та со скрипом поддалась, и он вошел внутрь, оставив дверь слегка приоткрытой. Постояв в темноте, чтобы привыкли глаза, Бен шагнул вперед. Что-то большое и твердое задело бедро – бильярдный стол. Бен подошел к стеклянной двери, выходившей на балкон, и открыл ее. Повеяло жутким холодом. Он осмотрел заснеженную территорию виллы: ребят нигде не видно, но так и должно быть – их учили становиться невидимками.

Бен достал из кармана фонарик и дважды включил его. Повинуясь сигналу, четыре тени поползли по газону к дому и собрались под балконом. Они не боялись, что охранники застанут их врасплох: охранников самих застали врасплох.

Обтянутый резиной крюк перелетел через перила. Закрепив веревку, Бен дернул ее, подавая знак. Веревка тут же натянулась под весом человека.

За спиной открылась дверь, заливая комнату светом из коридора. В дверном проеме стоял темный силуэт.

– Was machen Sie da?^[11] – спросил гортанный голос.