О милости

Условие спасения - будь милостив сам. И Бог на милостыню твою будет милостив к тебе. Если ты не милостив к людям - не ожидай милости от Бога. Это первое условие! Очень простейшее, да? То есть - не осуждай, никому не отказывай в помощи и поставь себя последним из последних. Сначала - людям, потом себе! И в копейках, и во вкусных вещах, и в хлебе, и в тряпочках, и везде! А самое главное - никого не осуждать и ни о ком плохого ничего не говорить. И всех оправдывать, всех извинять, находить тут же извинительное и оправдательное! Для того Господь и дал нам разум. Не для того, чтобы постигать высшую математику - этого Богу не надо, - а оправдать и извинить каждого. Для этого назначен разум. "Блажени милостивии, яко тии помиловани будут" - и больше ничего. Он ведь не требует ни постов, ни стояния, ни бдения - ничего, а только милости. Чтобы быть милостивым, надо иметь понятие о смирении. Без смирения, без любы милостив не будешь. Это поразительная цепочка! Подскажите мне, заповедь о милосердии, это какая будет? "Блажени нищии духом". Дальше. Регент, подскажи. "Блажени плачущии". Дальше? - "Кротцыи". "Алчущии и жаждущие правды". Дальше? - "Милостивии". Значит, без смирения и без кротости не будешь милостив, да? "Алчущий и жаждущий" - это есть любить ближнего и Бога выше себя, да?

Алчба и жажда. Это жажда не хлеба, не редиски, а любви к Богу. Хлеб и воду Господь непременно даст. Он знает, что мы без этого не можем свое тело сохранить, уберечь. Само собой разумеется. Потому, когда мы говорим и просим хлеба или чего-нибудь вкусного - нам вменяется в грех. Мы забыва­ем, что Господь прекрасно знает это, что нам нужен хлеб, нам нужна вода, а зимой нужен кипяток.

-Никогда нельзя себя побаловать?

-Нет. Получил радость духовную, а телу радость - на бочок ложись и все.

-А раньше всяческое было, ликовали все.

-Ну, тогда они были обучены духовной жизни, поэтому все эти утешения телесные, земные им вреда не приносили. А попробуй сейчас получить телесное утешение - мы забываемся.

-А как же говорится при благословении: "пшеницу, вино и елей"? И вино тоже.

-Да. Но вино не такое, не кагор, а только сухое вино, выжатое из винограда.

Милосердием Божиим, Господь ведь не пренебрегает на­шим телом и телу дает тоже утешение - как дар Божий. Он не требует аскетики, нет! Мы требуем от себя - чтобы постичь Его и быть поближе к Нему. А Он не требует!

-Есть в меру. Одной-две ложки недоедая.

-А у меня всегда - переедая.

-Но за это и взыщется. Слабоволие, которое не знает любы к Богу. В этом и заключается весь секрет любы к Богу: воздержание, которое имеет мерой две ложки супные и больше ничего. Немножко недоесть и немножко недопить.

Я как-то кому-то рассказывал, какой митрополит Филарет Дроздов был великий постник. Он как митрополит Московс­кий и Коломенский, пятьдесят лет управлял Москвой и коро­новал трех императоров: Александра I, Николая I и Александ­ра II. Он завтракал из трех блюд, ужинал их трех блюд, пара­дный чай. Можете представить? Куда девать все это? Причем, все только рыбное, а в понедельник, среду и пятницу - без рыбы. А он был великий постник. Он возьмет две ложки супных - поест супу: "Спаси, Господи. Дайте второе". Вилочкой поклюет немножечко, отведает и звонок: "Дайте мне еще". Третье блюдо, четвертое блюдо и пятое - сладкое. Представля­ете, какой надо иметь желудок, да? Филарет был великий по­стник и великий воздержник и молчальник, хотя был митро­полит. И, говорят, никогда утренние молитвы и молитвы на сон, никогда без слез не читал. Наплачется, а потом выходит. На литургию у него не хватало трех носовых платков. Без слез никогда не служил. Вот что значит плач, что значит пост, что значит воздержание, что значит язык, что значит вообще отношение к Богу Вездесущему!

-Он, наверное, вымолил себе плач.

-Это дар Святаго Духа - плач. Он плача добивался. Он специально для этого плакал. Он иначе не мог жить и дышать не мог. Как мы говорим, кислородом его были слезы, а слезы были от богообщения. А для того, чтобы иметь богообщение настоящее, он имел "камушек на языке", как мы говорим сегодня, настоящий плоский камешек.

Подвижники подогревали себя по-разному. Но, несомнен­но, он знал уже тогда Иисусову. Тогда уже обучался в монас­тыре Иисусовой. А в древних монастырях, между прочим, учили наизусть Псалтирь. И одно из условий поступления в монас­тырь - послушник обязан был знать Псалтирь наизусть.