Звенела земля

ХОРОШО!

Кроха сын ко мне пришёл,

И спросила кроха:

–Слышь, чё в школе хорошо,

А чего там плохо?

- У меня секреты есть,

Но они не в этом!

Постели вот тут, чтоб сесть,

И внимай поэту.

Хорошо уметь читать,

Этому там учат!

Но в столовой плохо жрать:

Брюхо мигом вспучит!

Хорошо на физкультуре

Бегать, прыгать и махать.

Плохо на литературе

Миллиард страниц читать!

Очень хорошо дежурить,

Шваброй мусор убирать.

Плохо, если кто-то курит:

Он свою позорит мать!..

Кстати, кроха, ты не куришь?

- Нет, конечно, вот те крест!

- Ну смотри, нас не обдуришь!

Так про чё мы там? – Про честь!

- Хорошо прочесть стихи

Бурлюка Давида.

Плохо только, что мозги

Смысла в них не видят!

Хорошо чертить чертёж

Шестерёнки медной.

Плохо, если в пальцах дрожь:

Будет шрифт ущербный!

Хорошо большую дробь

Упрощать в былинку.

Плохо, если формул топь

Вызвала заминку!

Очень, ОЧЕНЬ хорошо,

Если ты болеешь,

Только знаний, в порошок

Стёртых, ты не склеишь!

Хорошо на ОБЖ

Слушать про бомбёжки,

Только ночью ты уже

Спать не сможешь, крошка!

Хорошо и на труде

Со станком возиться,

Только помни о ТБ,

Чтобы не убиться!

- Слышь, отец, хорош уже!

Надоел трепаться!

(Кроха, ноги отсидев,

Начал трепыхаться).

- Потерпи ещё чуток,

Подведу итоги:

Школа – это ХАРАШО,

Ключ ко всем дорогам!

Звенела земля

Сонливый грохот проливных дорог,

Сухая и холодная погода,

Московский регион ноябрьски продрог

И на покой ушёл на четверть года.

Не то чтобы народ угомонился вдруг –

Народ беснуется не менее, чем летом, -

Не о народе я тут речь свою веду,

А о вещах, открытых лишь поэту.

Итак, короче, вышел в поле я…

Нет, не в футбольное – в обычное, с тропинкой.

И я услышал, как звенит земля –

И замер, как пришибленный дубинкой.

Вот скажут мне: «Ты что, грибы курил?

Земля звенеть не может, это нонсенс!»

А я отвечу: «Я курил акрил,

Но это совершенно ни при чём здесь!»

Так вот, представьте: поле, бурый цвет,

Пожухлых трав сырые ароматы,

А небо – светло-серый градиент…

(Не стохастический! Не ёрничай, читатель!)

Помимо этого, как водится у нас,

Чересполосный лес чернеется по кругу,

И на его краю, жуя съестной припас,

Я и стоял, таращась на округу.

Берёзовой листвы коричневый ковёр

Валялся под моими сапогами,

А в поле, метрах в ста, подвыпивший шофёр

Пригнал машину за подгнившими стогами.

Но я не слышал его дизельный мотор,

Мне было это пофиг, потому что

Земле внимал я, что звенела, как топор,

Когда его на камень ты обрушишь…

Ну ладно, ладно! Тут преувеличил я,

Конечно, это было много тише,

Но, тем не менее, я вам клянусь, друзья,

Что музыки прекрасней я не слышал!

Полифоничный ветер ноты извлекал

Касаясь трав, иссохших, почерневших,

Соцветий мёртвых, что он колыхал,

Сплошным потоком целый день летевши.

Вот электричка простонала, вот шоссе шумит,

Вот самолёт прополз по небу с рёвом,

Ну а земля поверх всего звенит,

Готовясь к скорым холодам суровым.

Вот мне тут скажут: «Ну ты, брат, ваще,

Такое вот корявое загнул тут!»

А я сметану утоплю в борще –

И пусть все недруги мои припухнут!