Мой фетиш — самолеты!

Пошла покурила, затушив окурок по-шоферски — о подошву, и подумала о самолетах. Надо сказать, что я испытываю близкие к абсолютному счастье и довольство собой сидя во взлетающем самолете. Улетая. Четко зная, куда и зачем лечу, длительность полета — чтобы успеть подумать, вздремнуть, накраситься и выпить газировки, щурясь от яркого солнца, такого, которое бывает только над облаками. Нет никакой ответственности — села и лети. Главная обязанность — быть собранной и спокойной. Как пружина внутри будильника.

Тик-так, все понятно, все уже решено, механизм запущен, вся беготня по аэропорту, такси, таможням закончена, и вот ты сидишь в кресле — мобильная, уверенная, с минимумом мыслей и багажа, оставив порядок в тех местах, которые покинула, и еще не испортив его — в будущих.

Это такое потрясающее состояние БЕЗВРЕМЕНЬЯ, между мирами, иллюзия ЗАВИСАНИЯ при объективной огромной скорости ДВИЖЕНИЯ к цели. То, к чему всегда стремятся: свобода в заданных рамках.

Да и сам процесс ОТРЫВА от земли, от притяжения, от тяжести — это ли не счастье? Многотонная махина, которая взлетает вопреки всем доводам разума. Я хотела бы быть самолетом.

Я боюсь высоты, ужасно, иррационально, на грани с тяжелой фобией, но больше всего на свете люблю летать. Во сне, в жизни, в своих фантазиях.

Я часто вижу в небе серебристые искорки самолетов. Я смотрю на них с нежностью и тоской не умеющего летать. Пройдет 2 месяца, и я снова испытаю то захватывающее дух наслаждение отрыва от земли…

Ноября

Черный человек

Нас сегодня на прогулке преследовал Черный человек…, ходил за нами…, а мы, надо сказать, ходили не так, чтоб сильно протоптанными тропами. Времени было около полуночи. При ближайшем рассмотрении ЧЧ оказался вьюношей, с завидным упорством преследовавшим нас.

В конце концов, я ему говорю; «Что вы за нами ходите?» А он: «Я за вами не хожу». Я ему говорю: «Видите, я собаку с трудом сдерживаю!» (Собака в тридцати метрах от меня нюхала снег).

Он: «Вижу».

Я: «Ну так и идите своей дорогой»…

Он: «Я и иду».

В общем, мы как-то напряглись слегка, я даже подумывала испробовать гриндерсы в деле отпинывания маньяка; Варишне шепнула волшебное слово: «ЧУЖОЙ!», чтоб она отвлеклась от снега. Варишна встрепенулась, волооко посмотрела по сторонам, буркнула что-то в сторону вьюноши и снова уткнулась в свои снежные газеты.

Вьюноша понял и пошел лесом.

Меня спрашивают:

— Галка! Как? Вы гуляете без пулемета и других приспособлений? А если на Варишну нападут?

— Да, — легкомысленно машу рукой, — она убежит! У нее же тюнинг! Четыре ноги мы ей сделали!