Часть 4. Проблемы противоречия в Макроэкономике.

Глава 18. Альтернативные взгляды: монетаризм и рациональные ожидания

Кейнсианская концепция занятости и стабилизационной политики, схематично изображенная на рисунке 17-4, после второй мировой войны доминировала в макроэкономических воззрениях большинства экономистов всех стран с рыночной индустриальной экономикой. В Соединенных Штатах администрации как демократов, так и республиканцев принимали кейнсианские рекомендации, если не официально, то по существу. Однако за последние два десятка лет этой теории был брошен вызов альтернативными макроэкономическими концепциями, в частности монетаризмом и теорией рациональных ожиданий (ТРО). Во главе каждой из этих школ стоит своя группа выдающихся ученых. Пять нобелевских лауреатов — Поль Самуэльсон, Франко Модильяни и Роберт Солоу из МТИ; Джеймс Тобин из Йелля и Лоуренс Клейн из Пенсильвании — входят в старшее поколение представителей кейнсианства. Лауреат Нобелевской премии по экономике 1976 г., Милгон Фридмэн, являющийся интеллектуальным лидером монетаристской школы, положил начало эмпирическим и теоретическим исследованиям, показывающим, что деньги играют гораздо более важную роль в определении уровня экономической активности и цен, чем предполагала кейнснанская теория. Ведущие разработчики теории рациональных ожиданий (ТРО), представляющей часть так называемой новой классической экономической теории, — Роберт Льюкес из Чикаго, Томас Сарджент и Нейл Уоллес из Миннесоты.

Главная задача главы — познакомить читателя с монетаризмом и ТРО и сравнить их с кейнсианством. В главе 19 мы продолжим обсуждения взглядов кейнсианства, монетаризма и ТРО в связи с анализом проблемы одновременного существования инфляции и безработицы. В главе 20 анализируются вопросы, связанные с опасным дефицитом бюджета и государственным долгом. Часть 4 завершается важной главой, посвященной проблеме поддержания экономического роста.

Начнем со сравнения кейнсианской теории и монетаризма. Для наглядности сравнения имеет смысл показать кейнсианство и монетаризм в их полярных формах. В действительности линия, разделяющая современных кейнсианцев и монетаристов, не столь четкая. Но в крайних проявлениях кейнсианские и монетаристские взгляды существенно расходятся в вопросе о внутренней стабильности капиталистической экономики. У них есть и важные идеологические различия, . касающиеся, в частности, роли государства. Эти различия нам следует сразу уяснить.

КЕЙНСИАНЦЫ: НЕСТАБИЛЬНОСТЬ И ГОСУДАРСТВЕННОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО

Кейнсианцы убеждены, что капитализм, и в особенности система свободного рынка, страдает врожденными пороками. Наиболее важным для нашего анализа является кейнсианское утверждение, что капитализм лишен механизма, обеспечивающего экономическую стабильность. Несоответствие между планируемыми инвестициями и сбережениями действительно существует и вызывает колебания деловой активности, выражающиеся в периодической инфляции и (или) безработице. В частности, многие рынки не являются конкурентными, что ведет к негибкости в плане понижения цен и ставок заработной платы. Следовательно, колебания совокупных расходов воздействуют в первую очередь на уровень производства и занятости, а не на цены. Поэтому государство, с точки зрения кейнсианцев, может и должно играть определенную активную роль в стабилизации экономики; дискретная фискальная политика и кредитно-денежная политика необходимы для смягчения резких экономических подъемов и спадов, которые в противном случае будут сопровождать развитие капитализма.

МОНЕТАРИСТЫ: СТАБИЛЬНОСТЬ И СВОБОДНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ

Монетаристский подход состоит в том, что рынки в достаточной мере конкурентны и что система рыночной конкуренции обеспечивает высокую степень макроэкономической стабильности. Идейные корни монетаризма уходят в рассмотренную в главе 12 классическую экономическую теорию, согласно которой, как вы помните, обеспечиваемая рыночной конкуренцией гибкость цен и ставок заработной платы ведет к тому, что колебания совокупных расходов воздействуют на цены продукции и ресурсов, а не на уровень производства и занятости. Таким образом, рыночная система, если она не подвергается государственному вмешательству в функционирование экономики, обеспечивает значительную макроэкономическую стабильность. Проблема, с точки зрения монетаристов, состоит в том, что закон о минимальной ставке заработной платы, законодательная деятельность в интересах профсоюзов, поддержание цен на 'сельскохозяйственную продукцию, законодательство о монополиях в интересах бизнеса и другие мероприятия государства поощряют и усиливают негибкость в плане понижения цен и заработной платы. Система свободного рынка способна обеспечить значительную макроэкономическую стабильность, но государственное вмешательство вопреки своим благим намерениям подрывает эту способность. Кроме того, монетаристы считают, что государство своими неуклюжими и непродуманными попытками стабилизировать экономику с помощью дискретной фискальной и кредитно-денежной политики способствует нестабильности системы, усиливает циклические колебания.

Учитывая сказанное, неудивительно, что монетаристы являются ярыми сторонниками laissez faire, или свободного рынка. Государственное управление считается бюрократическим, неэффективным, вредным для индивидуальной инициативы и содержащим нередко политические ошибки, которые дестабилизируют экономику. Кроме того, централизованное государственное управление неизбежно подавляет свободу человека(Философия Фридмэна хорошо изложена в двух его книгах: Milton Friedman. Capitalism and Freedom. Chicago: The University of Chicago Press, 1962; Milton Friedman, Rose Friedman. Free to Choose. New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1980.). Государственный сектор должен быть как можно меньше. Таким образом, взгляды кейнсианцев и монетаристов на частный и государственный секторы почти диаметрально противоположны. С точки зрения кейнсианцев, нестабильность частных инвестиций обусловливает нестабильность экономики. Государство играет положительную роль, применяя соответствующее стабилизационное средство. С точки зрения монетаристов, государство оказывает вредное влияние на экономику. Государство создает негибкость, которая ослабляет способность рыночной системы обеспечивать значительную стабильность; oнo проводит фискальные и кредитно-денежные мероприятия, которые, хотя и имеют благую цель, вызывают ту самую нестабильность, для борьбы с которой они предназначены.

Основополагающие уравнения

Как кейнсианская теория, так и монетаризм основывают свой анализ на специальных уравнениях.

УРАВНЕНИЕ СОВОКУПНЫХ РАСХОДОВ

Как отмечалось в предыдущих главах, кейнсианская теория делает упор на совокупных расходах и их компонентах. Вспомните основополагающее кейнсианское уравнение:

Сa + In + Хn + G = ЧНП. (1)

Суть этой теории заключается в том, что совокупный объем расходов покупателей равен общей стоимости проданных товаров и услуг. В состоянии равновесия Сa + In + Xn + G (совокупные расходы) равны ЧНП (объему производства в стране).

УРАВНЕНИЕ ОБМЕНА

Монетаризм, как следует из его названия, делает упор на деньгах. Основополагающим уравнением монетаризма являетсяуравнение обмена:

MV = PQ, где М — предложение денег, V — скорость обращения денег в кругообороте доходов, то есть среднее количество раз, которое доллар тратится на приобретение готовых товаров и услуг в течение года; Р — уровень цен или, точнее, средняя цена, по которой продается каждая единица физического объема производства; и Q — физический объем производственных товаров и услуг. Название "уравнение обмена" вполне понятно. Левая часть уравнения (MV) представляет собой общее количество расходов покупателей на приобретение объема производственных благ, тогда как правая часть (PQ) представляет собой общую выручку продавцов этого объема.

Различие между двумя подходами можно сравнить с двумя взглядами на поток воды, проходящий через канализационную трубу в объеме, скажем, 6 тыс. галлонов в час. Неокейнсианец может сказать, что поток 6 тыс. галлонов в час состоит из 3 тыс. галлонов, поступающих в час с бумажной фабрики, 2 тыс. галлонов в час - с автозавода и 1000 галлонов в час — из торгового центра. Монетарист может сказать, что этот канализационный поток 6 тыс. галлонов в час складывается из 200 галлонов, наполняющих в среднем канализационный резервуар за один раз, при том, что. полная смена воды в резервуаре происходит 30 раз каждый час.

Следует сразу же подчеркнуть, что как кейнсианский, так и монетаристский подходы полезны и помогают понять макроэкономическую теорию. Действительно, кейнсианское уравнение можно легко "перевести" на монетаристский язык. Согласно монетаристскому подходу, общие расходы есть не что иное, как предложение денег, умноженное на скорость их обращения. Короче, MV является монетаристским эквивалентом Сa +In + Xn +G. Коль скоро MV есть общая сумма затрат на готовые товары в год, она должна быть равна номинальному ЧНП. Далее, как нам известно из главы 9, номинальный ЧНП представляет собой сумму физического объема производства различных товаров и услуг (Q), умноженную на соответствующие им цены (Р). То есть ЧНП = PQ. Таким образом, мы можем заменить кейнсианское уравнение Сa + In + Хn + G = ЧНП в номинальном выражении на монетаристское уравнение обмена MV = PQ( Техническое замечание: следует обратить внимание на то, что между левой стороной кейнсианского уравнения Сa + In+ Xn + G и левой стороной уравнения обмена MV существует важное концептуальное различие, а именно: если первая показывает планируемые или предполагаемые расходы, то вторая отражает действительные расходы.). В самом прямом смысле два подхода являются двумя взглядами на одно и то же. Тем не менее по-прежнему стоит принципиальный вопрос: какая макроэкономическая теория точнее отображает действительность и, следовательно, является лучшей основой экономической политики?

Объясняя, как изменение денежного предложения влияет на номинальный ЧНП, кейнсианцы (а) подчеркивают роль процентных ставок и инвестиционных расходов. В отличие от них монетаристы (б) считают, что изменение денежного предложения непосредственно воздействует на совокупный спрос и, следовательно, на номинальный ЧНП.

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ — ДЕНЬГИ

Кейнсианское уравнение отводит деньгам второстепенную роль. Действительно, как вы помните (гл. 17), кейнсианская концепция кредитно-денежной политики включает довольно длинный передаточный механизм, который изображен на рисунке 18-1а.Вы видите, что изменение кредитно-денежной политики изменяет предложение денег в стране. В свою очередь, изменение денежного предложения воздействует на процентную ставку, влияя тем самым на уровень инвестиций. Если первоначально экономика работает не на полную мощность, изменения в инвестициях влияют на номинальный ЧНП (= PQ) посредством изменения реального объема производства (Q) через эффект мультипликатора. Если же экономика достигает полной занятости, изменения в инвестициях воздействуют на номинальный ЧНП через изменение уровня цен (Р).

Как утверждают кейнсианцы, в этой цепи причинно-следственных связей много слабых звеньев, в результате чего кредитно-денежная политика оказывается ненадежным и менее действенным по сравнению с фискальной политикой средством стабилизации. Вспомните некоторые недостатки кредитно-денежной политики, отмеченные в главе 17. Например, как следует из рисунка 17-2, кредитно-денежная политика будет относительно неэффективна, если кривая спроса на деньги относительно полога. а кривая спроса на инвестиции относительно крута. Далее, возможно нестабильное смещение кривой спроса на инвестиции, при котором влияние изменения процентной ставки на инвестиционные расходы не проявится или ослабнет. Не будет особенно эффективна политика дешевых денег и в том случае, если банки и другие депозитные учреждения не стремятся давать ссуды или население не проявляет желания брать кредиты.

Монетаристы убеждены, что кредитно-денежная политика определяет уровень экономической активности в гораздо большей степени, чем считают кейнсианцы. Монетаристы видят в денежном предложении единственный важнейший фактор, определяющий уровень производства, занятости и цен. Они предлагают отличную от имеющейся в кейнсианской модели цепь причинно-следственных связей между предложением денег и уровнем экономической активности. Вместо ограничения сферы влияния роста денежной массы покупкой облигаций и последующим падением процентной ставки, теоретические рассуждения монетаристов проистекают из того, что расширение денежного предложения повышает спрос на все виды активов — реальных или финансовых, — а также на текущий объем производства. Следовательно, в условиях полной занятости цены на все факторы возрастут. Кроме того, монетаристы считают скорость обращения денег стабильной — в том смысле, что ее колебания невелики и она не изменяется в ответ на изменение самого по себе денежного предложения. Значит, изменения денежного предложения оказывают предсказуемое воздействие на уровень номинального ЧНП (= PQ). Говоря конкретнее, увеличение М приведет к увеличению Р или Q, или же как Р, так и Q в определенной комбинации; уменьшение M даст противоположный результат.

Монетаристы полагают, что, хотя изменение М может вызвать краткосрочные изменения в реальном объеме производства и занятости, .поскольку рынок приспосабливается к этому изменению, в длительной перспективе изменение М воздействует на уровень цен. Как вы помните, монетаристы считают частнопредпринимательскую экономику внутренне устойчивой и стремящейся к объему производства на уровне полной занятости. Конкретный уровень этого объема производства при полной занятости зависит от таких "реальных" факторов, как количество и качество труда, капитала, земли и технологии (гл. 21). Здесь нам важно отметить, что если Q в условиях полного использования мощностей постоянен, то изменения М приведут к изменениям Р.

Монетаризм исходит из того, что передаточный механизм проще и гораздо яснее, чем предполагает кейнсианская модель. Монетаристский передаточный механизм схематически изображен на рисунке 18-16. На диаграмме показано, что изменение предложения денег рассматривается монетаристами в качестве фактора, непосредственно влияющего на изменение совокупного спроса, который изменяет номинальный ЧНП. Как мы знаем из предшествующего анализа, монетаристы считают, что изменения денежного предложения влияют на все компоненты совокупного спроса, а не только на инвестиции. Кроме того, с точки зрения монетаристов, изменение совокупного спроса влияет на номинальный ЧНП в длительной перспективе преимущественно через изменение уровня цен, а не через изменение реального уровня производства.

Стабильная или нестабильная скорость обращения денег?

Спор между кейнсианцами и монетаристами по вопросу о стабильности скорости обращения, V, представляет собой принципиальную теоретическую проблему. Следует отметить, что слово "стабильность" в том смысле, в котором оно употребляется здесь, не является синонимом слова "постоянность". Монетаристам хорошо известно, что скорость обращения денег сегодня выше, чем в 1945 г. Сокращение периодов между выдачами заработной платы, более широкое использование кредитных карточек, появление средств, ускоряющих платежи, увеличили скорость обращения денег по сравнению с 1945 г. Иначе говоря, со временем эти факторы дали людям возможность сократить относительно к размеру номинального ЧНП свои наличные или чековые средства.

Тогда что же имеют в виду монетаристы, утверждая, что скорость обращения денег стабильна?

С их позиции, факторы, воздействующие на скорость обращения денег, меняются постепенно и предсказуемым образом. Следовательно, изменение скорости обращения денег от года к году можно легко предвидеть. Кроме того, скорость обращения денег не изменяется в ответ на изменение предложения денег.

Если скорость обращения денег стабильна, то из уравнения обмена следует, что монетаристы действительно правы, утверждая, что между денежным предложением и номинальным ЧНП (= PQ) существует непосредственная и предсказуемая зависимость. Простой пример: допустим, что М = 100, V == 1, а номинальный ЧНП == 100. Предположим также, что ежегодный темп роста скорости обращения денег стабильно составляет 2%. С помощью уравнения мы можем предсказать, что 5-процентный темп роста денежного предложения приведет к примерно 7-процентному увеличению номинального ЧНП. То есть М увеличится со 100 до 105, V возрастет с 1 до 1,02 и. номинальный ЧНП возрастет со 100 до приблизительно 107 (==105 х 1,02). Но если V нестабильна, то кейнсианское утверждение о второстепенной роли денег в макроэкономике справедливо. То есть если V из периода в период изменяется непредсказуемым образом, то связь между М и PQ оказывается слабой и неопределенной. В частности, устойчивый рост М не обязательно будет переходить в устойчивый рост номинального ЧНП. (Последний штрих настоящей главы представляет собой мини-спор по этому вопросу.)

МОНЕТАРИСТЫ: V СТАБИЛЬНА

Чем подкрепляют монетаристы свой тезис о стабильности? Они утверждают, что люди предъявляют довольно стабильный спрос на деньги для покупки объема текущего производства по сравнению с другими финансовыми и реальными активами и расходами. Факторы, определяющие количество денег, которое хотят иметь частные лица и предприятия в каждый данный момент, не зависят от денежного предложения. И самое главное — количество денег, которое население желает иметь, определяется уровнем номинального ЧНП.

Возьмем простой пример. Допустим, что при ЧНП на уровне 400 млрд дол. количество денег, которое желает иметь население для обеспечения покупки этого объема производства, равно 100 млрд дол. (Это предполагает, что V равна 4.) Если, далее, мы предположим, что фактическое предложение денег составляет 100 млрд дол., то можно сказать, что в экономике установилось денежное равновесие. То есть фактический объем денежного предложения равен количеству денег, которое население желает иметь.

С позиции монетаризма расширение денежного предложения, скажем, на 10 млрд дол. нарушит это равновесие, так как население теперь имеет больше денег, или ликвидности, чем оно хочет иметь; фактическое количество имеющихся денег превышает желаемое количество. Что происходит? Естественная реакция населения (домохозяек и предпринимателей) — восстановить желаемое соотношение между деньгами и другими позициями, такими, как акции и облигации, фабрики и оборудование, дома и автомобили, одежда и игрушки. Население имеет денег больше, чем хочет; способом избавиться от денег являются покупки. Но денежные расходы одного увеличивают количество наличных на текущем счету или чековой книжке другого. Этот человек тоже стремится потратить лишнюю наличность. Ясно, что коллективная попытка понизить объем наличных расширит совокупный спрос, который, в свою очередь, увеличит номинальный ЧНП. На сколько возрастет номинальный ЧНП? Поскольку скорость обращения равна 4 — то есть доллар тратится в среднем 4 раза в год, — номинальный ЧНП должен возрасти на 40 млрд дол. Когда номинальный ЧНП достигнет 440 млрд дол., фактическое денежное предложение в 110 млрд дол. станет тем количеством денег, которое население желает иметь, и равновесие, по определению, восстановится. Главное состоит в том, что расходы на товары и услуги будут расти до тех пор, пока номинальный ЧНП не увеличится до размеров, позволяющих восстановить изначальное равновесие между ЧНП и денежным предложением. Действительно, соотношение ЧНП/М определяет V. Стабильность соотношения между ЧНП и М означает стабильность V.

КЕЙНСИАНЦЫ: V НЕСТАБИЛЬНА

По мнению кейнсианцев, скорость обращения денег изменчива и непредсказуема. Эту точку зрения легко понять, если вспомнить кейнсианскую концепцию спроса на деньги. ( В связи с этим, может быть, стоит перечитать раздел "Спрос на деньги" главы 15.) Кейнсианская позиция, как помните, состоит в том, что деньги требуются не только для заключения сделок, но и для владения ими в качестве активов. Деньги, на которые предъявляется спрос для сделок, будут "активными" деньгами, то есть деньгами, которые переходят из рук в руки и обращаются в потоке доходов-расходов. Другими словами, доллары для сделок обладают некоторой положительной скоростью обращения; например, доллар для сделок можно в среднем истратить, допустим, 6 раз в год и, таким образом, заключить сделок на 6 дол. В таком случае V каждого доллара для сделок равняется 6. Но на деньги предъявляется спрос и со стороны активов; деньги, которые держат в качестве активов, являются "неработающими" деньгами; эти доллары не включаются в поток доходов-расходов, и, следовательно, скорость их обращения равна нулю. Отсюда следует, что общая скорость обращения всего денежного предложения зависит от пропорции, в которой оно распределяется между деньгами для сделок и деньгами в качестве активов. Очевидно, что чем больше относительное значение "активных" денежных средств, используемых для сделок, тем выше V. И наоборот, чем больше относительное значение "мертвых" денежных средств, используемых в качестве активов, тем ниже V.

На этом основании кейнсианцы отвергают монетаристский передаточный механизм — предполагающий причинную зависимость между изменением М и изменением ЧНП, — утверждая, что денежные средства, используемые в качестве активов, могут поглощать значительную часть прироста денежного предложения, вызывая падение V. Предположим, взяв самый крайний случай, что население обращает в дополнительные активы весь прирост денежного предложения. То есть население попросту откладывает дополнительные деньги и совершенно не использует их для сделок. Предложение денег возрастает, но скорость обращения упадет настолько, что абсолютно никакого влияния на размер номинального ЧНП это не окажет.

Кейнсианскую позицию можно представить в чуть более развернутом виде, вернувшись к рисунку 15-2. Мы видим, что относительное значение спроса на деньги со стороны активов изменяется обратно пропорционально ставке процента. Отсюда расширение денежного предложения понизит процентную ставку. Коль скоро теперь становится менее накладно иметь деньги в качестве активов, население будет держать больше денежных активов с нулевой скоростью обращения. Поэтому общая скорость обращения денежного предложения падает. Сокращение денежного предложения, наоборот, повысит процентную ставку, делая более накладным иметь деньги в качестве активов. Последующее уменьшение денежных активов увеличивает общую скорость обращения денег. С точки зрения кейнсианцев, скорость обращения денег изменяется (1) прямо пропорционально ставке процента и (2) обратно пропорционально предложению денег. Если это так, то стабильная связь между М и номинальным ЧНП, которую предлагает монетаристский передаточный механизм, отсутствует, так как V изменяется с изменением М.

Между прочим, теперь мы имеем возможность более полно оценить то, о чем шла речь в конце 17-й главы в связи с возможными недостатками кредитно-денежной политики. Было отмечено, что V обладает дурным свойством меняться в направлении обратном М. Наш нынешний анализ выявляет цепь причинно-следственных связей, через которую это осуществляется.

ЭМПИРИЧЕСКОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

Стабильность V—явно эмпирический вопрос, и обращения к "фактам", казалось бы, вполне достаточно для установления истины. Но, к сожалению, факты непросто добыть и непросто истолковать.

Монетаристы думают, что сила эмпирического доказательства явно на их стороне. На рисунке 18-2 изображено денежное предложение и номинальный объем производства в стране (PQ). Если MV == PQ, то высокая корреляционная зависимость между М и PQ говорит о достаточной стабильности V. Монетаристы делают вывод, что денежное предложение является решающим фактором определения номинального ЧНП; направление причинности идет от М к номинальному ЧНП.

Рисунок 18-2.Денежное предложение и ВНП, 1929—1988 гг.

Монетаристы ссылаются на высокую степень положительной корреляционной зависимости между денежным предложением и ВНП в качестве свидетельства в пользу своего положения о том, что деньги являются решающим фактором экономической активности и уровня цен. Они предполагают, что денежное предложение — "причина", а ВНП - "следствие", — эту предпосылку кейнсианцы ставят под сомнение. Кроме того, монетаристы считают, что высокая степень корреляции между М и ВНП говорит о стабильности скорости денег. (Экономический доклад президента.)

Но эти данные не убеждают кейнсианцев. В противовес они приводят два аргумента. Во-первых, они отмечают, что с помощью простого преобразования MV = PQ мы получаем V = PQ/M == ЧНП/M. То есть V можно эмпирически подсчитать, разделив номинальный объем производства в каждом году (ЧНП) на величину денежного предложения. Кейнсианцы утверждают, что получающиеся данные, показанные на рисунке 18-3, опровергают тезис монетаристов о стабильности V. Заметьте, например, что в скорости обращения денег от года к году наблюдались значительные колебания, даже в период так называемой "устойчивой" тенденции к росту скорости обращения между 1945 и 1982 гг. Обратите внимание также на изменение с 1982 г. скорости обращения денег. Она не только прекратила расти, но и в некоторые годы из этого временного периода скорость обращения денег фактически падала. Кроме того, кейнсианцы отмечают, что тесная корреляция между скоростью обращения денег и процентной ставкой, показанная на рисунке 18-3, говорит в пользу их теоретического вывода о том, что скорость обращения денег изменяется прямо пропорционально процентной ставке. ( Техническая деталь: краткосрочная процентная ставка, о которой здесь идет речь, является ставкой трехмесячных векселей казначейства.) Скорость обращения денег, по мнению кейнсианцев, колеблется как на протяжении цикла, так и в длительной перспективе, и эти колебания понижают значение денег в качестве фактора, определяющего уровень объема производства, занятости и цен.

.

Рисунок 18-3Скорость обращения денег и процентная ставка, 1929—1988 гг.

Кейнсианцы утверждают, что скорость обращения денег колеблется как в течение цикла, так и в длительной перспективе. Отсюда они делают вывод, что какая-либо связь между изменениями денежного предложения и последующим изменением ЧНП слаба и сомнительна. Говоря конкретнее, кейнсианцы считают, что скорость обращения денег изменяется прямо пропорционально ставке процента, поскольку понижение процентной ставки увеличивает объем денежных активов с нулевой скоростью обращения и, следовательно. понижает общую скорость обращения денег.

Еще кейнсианцы напоминают, что при большом объеме денежного предложения небольшое изменение скорости обращения денег может оказать существенное влияние на номинальный ЧНП. Например, предположим, что М составляет 300 млрд дол., а V равно 5. Скромный рост V на 10% вызовет 150-миллиардное увеличение номинального ЧНП. То есть MV—а следовательно, и PQ — первоначально равняется 1500 млрд дол. (= 300 х 5). Если теперь V возрастет на 10%, до 5,5, то PQ составит 1650 млрд дол. (=MV==300х 5,5). Можно заметить, что очень небольшое колебание V может заменить большое абсолютное изменение М.

Во-вторых, в ответ на рисунок 18-2 кейнсианцы замечают, что корреляция и причинность — совершенно разные вещи. Разве нельзя допустить, что изображенные на рисунке 18-2 изменения номинального ВНП в действительности были вызваны изменениями совокупных расходов, то есть С а + In +Xn + G, как предполагается в кейнсианской модели? Может быть, благоприятные изменения в ожиданиях предпринимателей увеличили капиталовложения? И не могло ли быть так, что отмеченный рост номинального объема производства в стране побудил — фактически вынудил — предприятия и потребителей с течением времени занимать больше денег в коммерческих банках для финансирования растущего объема экономической деятельности? Другими словами, кейнсианцы утверждают, что на самом деле цепь причинно-следственных связей идет скорее по направлению от совокупных расходов к объему производства в стране и к денежному предложению, чем от денежного предложения к совокупному спросу и к объему производства в стране, как заявляют монетаристы. Важным моментом, говорят кейнсианцы, является то, что данные рисунка 18-2 совместимы с кейнсианской точкой зрения в такой же мере, в какой и с монетаристской позицией.

Дебаты о политике

Различия между кейнсианской и монетаристской теориями распространяются на область стабилизационной политики.

СПОР О ФИСКАЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ

Хотя кейнсианцы признают важность кредитно-денежной политики, они считают, что фискальная политика гораздо более мощное и надежное стабилизационное средство. Об этом говорит основное уравнение кейнсианства. Государственные расходы, помимо прочего, входят в совокупные расходы непосредственно. А налоги находятся от них на расстоянии одного короткого шага, поскольку считается, что воздействие изменения налогообложения на потребление и инвестиции надежно и предсказуемо.

Монетаристы значительно умаляют или, если взять крайний случай, отвергают фискальную политику как средство перераспределения ресурсов и стабилизации. Они полагают, что абсолютная беспомощность и безрезультатность фискальной политики обусловленаэффектом вытеснения (гл. 14). Монетаристы рассуждают следующим образом: предположим, государство создает бюджетный дефицит, продавая облигации, то есть занимая деньги у населения. Но, продолжают они, занимая деньги, государство вступает в конкурентную борьбу с частным бизнесом за фонды. Следовательно, государственные займы расширяют спрос на деньги, поднимают процентную ставку и, таким образом, вытесняют значительное количество частных капиталовложений, которые в противном случае были бы прибыльными. Следовательно, конечный результат воздействия бюджетного дефицита на совокупные расходы непредсказуем или, в лучшем случае, несуществен.

Более точное представление о действии эффекта вытеснения можно получить, вернувшись к рисунку 17-2. Финансирование государственного дефицита расширяет спрос на деньги, смещая кривую D_m на рисунке 17-2а вправо. При данном денежном предложении, S_m, равновесная ставка процента возрастает. Рост процентной ставки, по мнению монетаристов, будет относительно велик, поскольку кривая D_m относительно крута.

Кроме того, монетаристы считают, что кривая спроса на инвестиции, изображенная на рисунке 17—26, относительно полога, то есть инвестиционные расходы очень чувствительны к изменениям процентной ставки. Короче говоря, первоначальное расширение спроса на деньги вызывает относительно большой рост процентной ставки, который, проецируясь на чувствительную к проценту кривую спроса на инвестиции, ведет к значительному сокращению инвестиционного компонента совокупного спроса. В результате сильный обратный эффект сводит на нет экспансионное влияние бюджетного дефицита, и в итоге воздействия на равновесный ЧНП не оказывается. Поэтому Фридмэн заявляет:

"На мой взгляд, состояние бюджета само по себе не оказывает существенного воздействия на динамику номинального (денежного) дохода, инфляцию, дефляцию или циклические колебания"(Подробнее об этом тезисе Фридмэна см. в книге; Milton Friedman, Walter Heller. Monetary vs. riscal Policy. New York: W. W. Norton & Company, Inc., 1969. P. 51.).

Если дефицит, как это принято, покрывается выпуском новых денег, эффект вытеснения может быть исключен и за дефицитом последует расширение экономической деятельности. Но, отмечают монетаристы, расширение произойдет не благодаря бюджетному дефициту, как таковому, а благодаря созданию дополнительных денег.

Кейнсианцы, в общем, не отрицают, что некоторые инвестиции могут вытесняться. Но они считают объем вытесненных инвестиций небольшим и, следовательно, приходят к выводу, что конечный результат воздействия политики бюджетной экспансии на равновесный ЧНП будет значительным. В терминах рисунка 17-2 кейнсианская точка зрения состоит в том, что кривая спроса на деньги относительно полога, а кривая спроса на инвестиции крута. (Как вы помните, такое сочетание ведет к относительной слабости и неэффективности кредитно-денежной политики.) Значит, увеличение D_m, вызывает очень скромный рост процентной ставки, которая, проецируясь на крутую кривую спроса на инвестиции, приводит к очень небольшому сокращению инвестиционного компонента совокупных расходов. Иными словами, вытеснено будет малое количество капиталовложений. Кейнсианцы признают, что финансирование дефицита путем создания новых денег обладает большим стимулом, чём финансирование за счет займов. В терминах рисунка 17-2а при каждом данном увеличении D_m существует некоторый pocт S_m, который сохраняет процентную ставку и, следовательно, объем инвестиций неизменными.

КРЕДИТНО-ДЕНЕЖНАЯ ПОЛИТИКА: ДИСКРЕТНОСТЬ ИЛИ ПРАВИЛО?

Кейнсианская концепция кредитно-денежной политики изображена на рисунке 17-2. Как уже говорилось, кейнсианцы полагают, что кривая спроса на деньги относительно полога, а кривая спроса на инвестиции относительно крута, это делает кредитно-денежную политику сравнительно слабым стабилизирующим средством. Мы знаем также, что монетаристы, наоборот, считают кривую спроса на деньги очень крутой, а кривую спроса на инвестиции достаточно пологой, это означает, что изменение денежного предложения оказывает мощное воздействие на равновесный уровень ЧНП. Это полностью соответствует фундаментальному тезису монетаризма о том, что денежное предложение - решающий фактор определения уровня экономической активности и уровня цен.

Тем не менее большинство монетаристов не советуют использовать политику дешевых и дорогих денег для смятчения подъемов и спадов экономического цикла. Профессор Фридмэн утверждает, что в свое время дискретные изменения денежного предложения, осуществляемые руководящими кредитно-денежными учреждениями, в действительности оказывали дестабилизирующее влияние на экономику. Исследовав монетарную историю Соединенных Штатов с Гражданской войны до основания Федеральной резервной системы в 1913 г. и сравнив ее с событиями после 1913 г., Фридмэн пришел к выводу, что, даже если отвлечься от разрушительного для экономики периода второй мировой войны, последний период (после 1913 г.) был явно более нестабильным. Большая доля ответственности за уменьшение экономической стабильности после образования Федеральной резервной системы приписывается ошибочным решениям руководящих кредитно-денежных учреждений. С точки зрения монетаристов, экономическая нестабильность порождается скорее неправильным кредитно-денежным регулированием, чем внутренней неустойчивостью экономики. Неправильное кредитно-денежное регулирование происходит, согласно монетаризму, по двум важным причинам.

Непредвиденные временные лаги. Во-первых, существуют временные лаги. Хотя кредитно-денежное воздействие передается непосредственно, изменения денежного предложения оказывают влияние на номинальный ЧНП лишь по прошествии довольно длительного и неопределенною периода времени. Эмпирические исследования Фридмэна показывают, что период, за который изменение денежного предложения существенно изменяет ЧНП, может оказаться как коротким — or шести до восьми месяцев, так и длительным — до двух лет. Поскольку предсказать временной лаг предпринятой акции практически невозможно, вероятность точного определения того, когда следует проводить ту или иную политику, и даже того, какая политика — дешевых или дорогих денег — необходима, очень мала. Действительно, при неопределенной продолжительности временного дата использование дискретной кредитно-денежной политики для приспособления экономики к циклическим подъемам и спадам может иметь обратный эффект и усиливать циклические колебания. Например, предположим, что различные экономические показатели указывают на некоторый спад и в действие вводится политика дешевых денег. Но представим теперь, что в течение последующих шести месяцев экономическое положение по причинам, никак не связанным с мерами государственной политики, изменилось и начался переход к циклической фазе инфляционною подъема. В этот момент политика дешевых денег оказывая свое действие и усиливает инфляцию.

Процентная ставка: ошибочная цель. Во-вторых, монетаристы указывают, что руководящие кредитно-денежные учреждения стремились обычно контролировать процентные ставки с целью стабилизации инвестиций и, следовательно, экономики. Как показывает анализ дилеммы целей в главе 17, здесь есть проблема, состоящая в том, что Совет управляющих не в силах стабилизировать денежное предложение и процентные ставки одновременно. Поэтому, пытаясь стабилизировать процентные ставки, Федеральная резервная система может дестабилизировать экономику.

Приведем пример. Допустим, экономика преодолевает спад и движется в настоящее время к полной занятости с повышением уровня совокупных расходов, объема производства, занятости и цен. Расширяющийся объем экономической деятельности вызывает увеличение спроса на деньги и тем самым повышение процентной ставки. Если же руководящие кредитно-денежные учреждения считают своей целью стабилизацию процентных ставок, они прибегнут к политике дешевых денег. Но эта политика роста количества денег увеличит совокупные расходы в тот момент, когда экономика уже находится на грани инфляционного бума. То есть попытка стабилизировать процентные ставки раздувает пожар инфляции и делает экономику менее устойчивой. Подобный сценарий применим и к случаю, когда экономика движется к спаду.

Монетарное правило. Отсюда монетаристы делают вывод: руководящие кредитно-денежные учреждения должны стабилизировать не процентную ставку, а темп роста денежного предложения. В частности, Фридмэн выступает за законодательное установлениемонетарного правила, согласно которому денежное предложение расширяется ежегодно в том же темпе, что и ежегодный темп потенциального роста реальною ВНП, то есть денежное предложение должно устойчиво возрастать на 3—5% в год.

Такое правило, считают монетаристы, устраняет главную причину нестабильности экономики — изменчивое и непредсказуемое воздействие антициклической кредитно-денежной политики. Коль скоро денежное предложение растет в постоянном темпе на 3,4 или 5% ежегодно, всякое движение к спаду носит временный характер. Ликвидность, которую дает постоянно растущее денежное предложение, обусловливает расширение совокупного спроса. Аналогичным образом, если предложение денег не превышает значительно среднего темпа, всякое инфляционное расширение расходов ликвидируется само собой из-за недостатка средств.

На это кейнсианцы отвечают: несмотря на отчасти справедливые замечания, было бы глупо отказываться от дискретной кредитно-денежной политики в пользу монетарного правила. Утверждая, что V подвержена изменениям как на протяжении цикла, так и в длительной перспективе, кейнсианцы считают, что постоянный темп ежегодного роста денежного предложения может способствовать серьезным колебаниям совокупных расходов и вызывать экономическую нестабильность. На самом деле, не пришли ли мы в главе 17 к выводу, что отказ от стабилизации процентной ставки будет сопровождаться ее резкими колебаниями и колебаниями инвестиционных расходов? Как саркастически заметил один кейнсианец, беда монетарного правила состоит в том, что оно говорит тем, кто проводит экономическую политику: "Ничего не делайте, оставьте все как есть".( В то время как значительное число экономистов с симпатией относятся к введению монетарного правила, фактически все центральные банки мира проводят дискретную политику.)

ВОЗВРАЩЕНИЕ К МОДЕЛИ AD—AS

Здесь будет полезно сравнить взгляды монетаристов и кейнсианцев с помощью уже известной нам модели совокупного спроса и совокупного предложения. Вводя в рассмотрение совокупное предложение, мы можем более четко осознать значение реального объема производства и уровня цен для каждой из моделей. И кроме того, мы сможем углубить понимание политических расхождений. На рисунке 18-4 слева изображена графически монетаристская концепция, а справа — кейнсианская.

Начнем со спроса. Здесь основные расхождения, как мы уже знаем, касаются факторов, которые вызывают сдвиг совокупного спроса. С точки зрения монетаристов, совокупный спрос смещается вправо или влево главным образом в результате соответственно расширения или сокращения денежного предложения. Кейнсианцы придерживаются более широкого взгляда, согласно которому помимо изменения совокупных расходов кривую совокупного спроса может смещать фискальная и кредитно-денежная политика.

Переходя к предложению, мы видим, что монетаристы считают кривую совокупного предложения очень крутой, или, если взять крайний случай, вертикальной; тогда как кейнсианцы представляют ее довольно пологой, или, если взять крайний случай, горизонтальной. Здесь для нас нет ничего нового. Все это мы можем увидеть на рисунке 11-3. Там кривая совокупного предложения изображена в виде горизонтальной или почти горизонтальной, кейнсианской линии и вертикальной или почти вертикальной, "классической" линии. Пологая кейнсианская линия отражает позицию, согласно которой экономика часто не достигает уровня полной занятости и полного использования мощностей, а почти вертикальная линия отражает классическую основу монетаризма и позицию, согласно которой гибкость цен и ставок заработной платы обусловливает постоянное стремление экономики к полной занятости. ( Здесь было бы полезно освежить в памяти сопоставление классической и кейнсианской теорий (и особенно дискуссию вокруг рисунка 12—2), которое проводилось в главе 12.)

Это расхождение во взглядах на совокупное предложение крайне важно в отношении стабилизационной политики. Во-первых, с точки зрения монетаристов, изменение совокупного спроса влияет преимущественно на уровень цен и оказывает слабое воздействие на реальный ВНП. Данный вывод следует из предположения, что если Федеральная резервная система придерживается монетарного правила, то объем производства в экономике все время находится на уровне почти полной или полной занятости. Если те, кто делает политику, попытаются использовать стабилизационные меры для увеличения реального объема производства и занятости, их усилия окажутся по большей части напрасными. В результате смещения совокупного спроса с AD₁ к AD₂ на рисунке 18-4а мы получаем очень скромный рост реального объема производства (с Q₁ до Q₂), но значительный рост уровня цен (с P₁ до Р₂). За очень скромное увеличение объема производства и занятости экономика платит высокую "цену" в виде инфляции. В противоположность монетаристам, кейнсианцы считают, что политика увеличения денежной массы окажет большое воздействие на производство и занятость и слабо повлияет на уровень цен. Данный вывод следует из предположения, что в силу своей внутренней нестабильности частнопредпринимательская экономика может далеко не полностью использовать свой производственный потенциал. Поэтому расширение совокупного спроса с AD₁ до AD₂, как показано на рисунке 18-46, вызовет существенное увеличение реального объема производства (с Q₁ до Q₂), но повлечет за собой лишь небольшой рост уровня цен (с P₁ до P₂). С позиции кейнсианцев, при неполном использовании экономикой своих мощностей можно получить значительный прирост реального объема производства и занятости лишь с небольшими инфляционными издержками.

Если объем производства в экономике достиг уровня полной занятости, то, разумеется, расхождения между кейнсианцами и монетаристами в основном исчезают. Они готовы согласиться, что совокупное предложение представляет собой классическую линию и стабилизационная политика расширения денежной массы вызовет инфляцию спроса.

Согласно монетаристской точке зрения (а) кривая совокупного предложения относительно крутая. Это означает, что изменение совокупного спроса оказывает значительное воздействие на уровень цен, но вызывает лишь небольшое изменение реального объема производства и занятости. Кейнсианская концепция (б) представляет кривую совокупного предложения относительно пологой. Это предполагает, что изменение совокупного спроса вызовет большие изменения в реальном объеме производства и слабо повлияет на уровень цен.

Модель совокупного спроса и совокупного предложения, кроме того, помогает лучше понять спор по поводу призыва монетаристов установить монетарное правило. На рисунке 18-5 предполагается, что изначально объем производства в экономике Q₁ соответствует ЧНП на уровне полной занятости. Обратите внимание, что кривая совокупного предложения смещается вправо от AS к AS', отражая обычный или средний потенциальный рост реального объема производства. Подобного рода расширение совокупного предложения происходит под воздействием реальных факторов, таких, как вовлечение в производство дополнительных ресурсов и совершенствование технологии. По словам монетаристов, монетарное правило, связывая расширение предложения денег с обычным смещением вправо кривой совокупного предложения, гарантирует, что кривая совокупного спроса сместится вправо с AD к AD'. Что произойдет в результате? Реальный ЧНП возрастет с Q₁ до Q₂, а цены останутся на прежнем уровне P₁. Следовательно, говорят монетаристы, монетарное правило обеспечит стабильность цен.

Кейнсианцы, как мы знаем, подвергают сомнению тесную и предсказуемую связь между изменением денежного предложения и совокупным спросом. Они предусматривают возможность двух совершенно различных вариантов развития событий.

Вариант первый. В течение рассматриваемого периода кривая спроса на инвестиции (рис. 17-26) может резко сместиться вправо под влиянием оптимистических ожиданий предпринимателей. В результате кривая совокупного спроса, изображенная на рисунке 18-5, сдвинется на некоторое расстояние вправо от AD' и начнется инфляция спроса. В таком случае монетарное правило не сможет выполнить свою задачу поддержания стабильности цен. По мнению кейнсианцев, политика сокращения бюджетных расходов вместе с политикой дорогих денег может остановить смещение совокупного спроса вправо от AD' и тем самым предотвратить инфляцию.

Вариант второй. Предположим, в течение рассматриваемого периода кривая спроса на инвестиции сместилась внутрь под влиянием пессимистических ожиданий предпринимателей. В таком случае увеличения AD до AD' не последует. Монетарное правило вновь не в состоянии обеспечить ценовую стабильность: уровень цен падет с P₁ до P₂. Политика расширения бюджетных расходов вместе с политикой дешевых денег может, утверждают кейнсианцы, увеличить совокупный спрос до AD и предотвратить дефляцию. Или, если уровень цен P₁ негибок в плане понижения, стабилизационная политика увеличения бюджетных расходов может предотвратить падение потенциального объема производства, который произошел бы в противном случае (Q₁Q₂).

Монетаристы выступают за монетарное правило, которое связывает расширение денежного предложения со средним ростом реального объема производства. Увеличение совокупного спроса (с AD до AD) будет, таким образом, соответствовать увеличению совокупного предложения (с AS до AS), и уровень цен останется постоянным. Кейнсианцы возражают, что монетарное правило не гарантирует смещения совокупного спроса с AD до АD'. Поскольку частнопредпринимательская экономика внутренне неустойчива, совокупный спрос может сместиться вправо от AD, вызывая инфляцию спроса, или же не достигнуть положения AD, вызывая дефляцию. Следовательно, утверждают кейнсианцы, дискретное использование стабилизационной политики более пригодно для поддержания стабильности цен, чем монетарное правило.

Теория рациональных ожиданий

Кейнсианство и монетаризм не одиноки в борьбе за умы экономистов, политиков и студентов. С середины 1970-х годов получила широкое распространение теория рациональных ожиданий (ТРО). Хотя существует несколько разновидностей ТРО, мы ограничимся анализом того ее варианта, который ассоциируется с новой классической экономической теорией( Когда ваши дети станут изучать основы экономики, им, разумеется, будут преподавать новую "новую классическую экономическую теорию", которой пока еще нет!) . Другие аспекты новой классической теории будут рассмотрены в главе 19. Наша конечная цель состоит в выяснении отношения ТРО к вопросу о том, должна ли стабилизационная политика быть дискретной, как предлагают кейнсианцы или же основываться на правилах, как считают монетаристы. Но прежде обратимся к основам ТРО.

Теория рациональных ожиданий разделяет общепринятое в экономической теории убеждение, что люди ведут себя рационально. Рыночные субъекты собирают и осмысляют информацию при формировании ожиданий относительно вещей, представляющих для них денежный интерес Если, например, владельцы ценных бумаг ожидают понижения цен на фондовой бирже, то в предвидении этою они продают свои паи. Рост предложения акций на рынке ведет к немедленному падению курса акций. Если потребители узнают о том, что ожидается рост цен на продовольствие в результате засухи, то они запасаются продовольственными товарами в преддверии скачка цен. Таким образом, ожидания вызывают расширение рыночного спроса, который, в свою очередь, обусловливает рост цен на продовольствие еще до того, как урожай собран.

Однако сторонники теории рациональных ожиданий идут дальше этих микроэкономических примеров, утверждая, что предприниматели, потребители и рабочие понимают, как функционирует экономика, и имеют возможность использовать доступную информацию для принятия решений, которые наилучшим образом соответствуют их частным интересам. Люди не просто проецируют опыт прошлого на будущее; они, помимо того, оценивают предполагаемое воздействие проводимой экономической политики на будущее экономики Короче говоря, "рациональные" люди используют всю имеющуюся информацию, включая информацию о том, как функционирует экономика и как государство проводит экономическую политику. Это позволяет им предсказывать последствия изменений в экономике — независимо от того, вызваны ли они экономической политикой или чем то другим, — и соответствующим образом принимать решения, которые максимизируют их благосостояние. В этом суть рациональных ожиданий.

Но ТРО содержит и другой основополагающий момент, который обусловливает ее "новую классическую" специфику. Он состоит в том, что, подобно классической экономической теории, рассмотренной в главе 12, теория рациональных ожиданий исходит из предпосылки, согласно которой все рынки — как товаров, так и ресурсов — являются в высокой степени конкурентными. Поэтому ставки заработной платы и цены гибки одновременно в плане повышения и в плане понижения. В действительности ТРО идет дальше, предполагая, что новая информация быстро (а в некоторых случаях мгновенно) находит отражение на кривых спроса и предложения таких рынков, и поэтому равновесные цены и объемы производства быстро приспосабливаются к новым ситуациям (изменение технологии), рыночным потрясениям (засуха или крах нефтяного картеля ОПЕК) или к изменениям в государственной политике (неожиданный переход от политики дорогих к политике дешевых денег). Цены на товары и ресурсы высокоэластичны и быстро изменяются, когда потребители, предприниматели и владельцы ресурсов изменяют экономическое поведение под влиянием новой информации.

Крушение политики

Рассмотрим тезис ТРО, согласно которому общая реакция населения ни свои ожидания делает бесплодной дискретную стабилизационную политику. Возьмем кредитно-денежную политику. Предположим, руководящие кредитно-денежные учреждения пришли к выводу о необходимости проведения политики дешевых денег. Цель ее — увеличить реальный объем производства и занятость. Но, опираясь на опыт прошлого, население ожидает, что политика расширения денежной массы в обращении будет сопровождаться инфляцией. В результате население предпринимает защитные действия. Рабочие требуют повышения денежных ставок заработной платы. Предприятия повышают цены на свою продукцию. Кредиторы поднимают процентные ставки. Все эти действия направлены на предотвращение ожидаемого нежелательною воздействия инфляции на реальные доходы рабочих предприятий и кредиторов. Но, взятые вместе, они повышают уровень заработной платы и цен. Следовательно, увеличение совокупных расходов, вызванное политикой дешевых денег, полностью поглощается ростом цен и заработной платы; поэтому реальный объем производства и занятости не расширяется. Говоря языком кейнсианской теории, увеличение реальных инвестиционных расходов, которое призвана обеспечить политика дешевых денег (рис. 17-2), вовсе не происходит. Ожидаемая норма чистой прибыли остается неизменной, так как цена на капитал повышается в жестком соответствии с ценой дополнительной продукции, которую этот капитал позволяет произвести. Номинальная процентная ставка тоже поднимается пропорционально уровню цен, оставляя, таким образом, реальную процентную ставку неизменной. В результате никакого расширения реальных инвестиционных расходов не будет и реальный ЧНП не возрастет.

В терминах монетаристского уравнения обмена политика дешевых денег увеличивает М и, следовательно, расширяет совокупные расходы MV. Но ожидание населением инфляции вызывает рост Р, равный в процентном отношении расширению MV. Поэтому, несмотря на расширение MV, реальный объем производства {Q ) и занятости не меняется.

Обратите особое внимание на то, что здесь произошло. Решение увеличить М было принято с целью увеличить объем производства и занятости. Но население, действуя в соответствии с ожидаемым результатом политики дешевых денег, предприняло шаги, которые парализовали или свели на нет усилия по достижению этой цели. Дешевые деньги вызвали инфляцию, а не желаемое увеличение реального объема производства и занятости. Можно с уверенностью сказать, что экономика оказалась бы в лучшем положении, если бы в соответствии с монетарным правилом проводилась политика устойчивого роста денежной массы. В конце концов, именно дискретная государственная политика дешевых денег побудила профсоюзы, предпринимателей и кредиторов поднять заработную плату, цены и процентные ставки. Стоит ли винить их в том, что они вызвали инфляцию, если вина ложится на государство?

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ МОДЕЛИ AD—AS

Тезис ТРО о неэффективности политики можно лучше понять с помощью рисунка 18-6. Эта диаграмма в основном воспроизводит классическую модель, приведенную на рисунке 12-2а. Здесь мы идем дальше крутой кривой совокупного спроса монетаристов (рис. 18-4а) и изображаем кривую в виде вертикальной линии. Теперь еще раз представим, что политика кредитно-денежной или бюджетной экспансии смещает кривую совокупного спроса вправо с AD₁ до AD₂. Почему это расширение совокупною спроса не увеличивает реального объема производства в значительной степени (как в кейнсианской модели на рис. 18-46) или хотя бы незначительно (как в монетаристской модели на рис. 18-4а)? Согласно ТРО, ответ состоит в следующем: потребители, предприниматели и рабочие предвидят, что политика экспансии означает повышение цен, и учитывают ее ожидаемые результаты, принимая решения, касающиеся товарных цен, ставок номинальной заработной платы, номинальных процентных ставок и т.д. Рынки мгновенно приспосабливаются, поднимая уровень цен с P₁ до P₂. В результате экономика не превышает объема производства Q₁, поскольку уровень цен возрастает как раз на величину, необходимую для сведения на нет воздействия, которое политика экспансии могла бы оказать на реальный объем производства и занятости. Именно сочетание рациональных ожиданий и мгновенного приспособления рынков — в данном случае гибкости заработной платы, цены и процентной ставки в плане повышения, — обрекает политику на бесплодие. Когда совокупный спрос расширяется с AD₁ до AD₂, экономика перемещается вверх по вертикальной линии кривой совокупного предложения непосредственно из точки а в точку в. Единственный итог состоит лишь в повышении уровня цен; реальные доходы рабочих, предпринимателей, кредиторов и других групп остаются прежними, поскольку они разумно предсказали последствия государственной политики и в соответствии со своими ожиданиями выбрали ту линию поведения, которая вызвала последующий рост номинальной заработной платы, номинальных прибылей и номинальных процентных ставок. Сокращение совокупного спроса с AD₂ до AD₁, по-видимому, имело бы в точности противоположный эффект. Вместо появления безработицы экономика переместилась бы непосредственно из точки в в точку а на кривой совокупного предложения.

Теория рациональных ожиданий предполагает, что кривая совокупного предложения вертикальна. В строгом виде теория утверждает, что расширение совокупного спроса, например, с AD₁ до AD₂ немедленно вызовет соответствующий poст уровня цен (с P₁ до P₂), поэтому реальный объем производства в стране останется неизменным на уровне Q₁. Наоборот, сокращение совокупного спроса с AD₂ до AD₁ мгновенно понизит уровень цен с P₂ до Р₁, сохраняя в неизменности реальный объем производства и занятость в стране.

Согласно "старой" классической теории, существует отрезок времени, на протяжении которого сокращение совокупного спроса вызывает временное отклонение от полной занятости, пока не завершится приспособление рынков. То есть экономика сначала перемещается от в к с, как показано на рисунке 18-6, однако затем падающие со временем цены и заработная плата направляют AD₁ вниз к полной занятости в точке а. Но, согласно "новой" классической теории, в виде ТРО, цены приспосабливаются мгновенно, так что реальный объем производства и занятости не отклоняется от Q₁. Другими словами, в "старой" классической теории изменения совокупного предложения могут вызвать краткосрочные изменения объема производства и занятости. Но, согласно "новой классической теории" в строгой форме ТРО, процесс принятия решений и мгновенное приспособление рынков не допускают этого.

ПОЛИТИКА, УСИЛИВАЮЩАЯ ЦИКЛИЧЕСКИЕ КОЛЕБАНИЯ?

Теоретики рациональных ожиданий утверждают, что дискретная политика может усиливать экономическую нестабильность. Рассмотрим следующую ситуацию. Вновь предположим, что экономика скатывается к спаду. Государство реагирует на это понижением налогов, предоставляя, например, скидку с налога на капиталовложения, которая позволяет предприятиям освободить от налогообложения 10% своих инвестиционных расходов. Этот неожиданный подарок повышает ожидаемую прибыль от инвестиционных проектов и тем самым стимулирует инвестиционные расходы и совокупный спрос. Короче говоря, фискальная политика действует эффективно в соответствии с принципом, описанным в главе 14. Однако, если ситуация повторяется несколько раз, предприниматели приходят к мысли, что на спад в экономике политики реагируют предоставлением скидки с налога на капиталовложения или какой-нибудь другой налоговой скидки. Следовательно. когда наступит спад, предприниматели не станут торопиться с капиталовложением, ожидая грядущего сокращения налогов, которое увеличит прибыльность этих инвестиций. Но решение отсрочить капиталовложения усиливает спад. Когда же налоги действительно сократятся, поток инвестиций станет необычайно сильным. Налоговая политика государства увеличила неустойчивость инвестиций и усилила как циклическую фазу спада, так и фазу подъема. Вывод: Дискретная политика скорее усиливает, а не смягчает циклические колебания. По мнению теоретиков рациональных ожиданий, было бы гораздо лучше отказаться от дискретной политики в пользу правила.

Постскриптум: Хотя ТРО поддерживает монетаризм в призыве к основанной на правилах политике, следует подчеркнуть, что ее аргументация совсем иная. Согласно теории рациональных ожиданий, неэффективность политики обусловлена не политическими ошибками или неспособностью вовремя принимать решения, а реакцией людей на ожидаемые результаты этой политики. Монетаристы говорят, что дискретная политика не работает, поскольку руководящие кредитно-денежные учреждения не обладают достаточной информацией о временных лагах и т, п. Сторонники ТРО утверждают, что дискретная политика бесплодна, поскольку люди достаточно осведомлены о политических решениях и их последствиях. Монетаристы основывают свою аргументацию на "неосведомленности"; вывод ТРО опирается на "знание".

ОЦЕНКА

Несомненно, что за последний десяток лет ТРО привлекла к себе большое внимание экономистов. Все, на кого линия рассуждений ТРО оказала влияние, склонны несколько иначе смотреть на макроэкономическую теорию. Привлекательность ТРО объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, как и в случае с монетаризмом, ТРО представляется концепцией, способной заполнить пробел, образовавшийся в результате того, что кейнсианство якобы не в силах объяснить и поправить с помощью политики положение, при котором инфляция и безработица существовали одновременно в 1970-х и начале 1980-х годов. Во-вторых, ТРО твердо опирается на теорию рынков, или, иначе говоря, на микроэкономическую теорию (описанную в гл. 1). Следовательно, ТРО стремится установить связь между макро- и микротеориями, которую экономисты давно ищут.

Однако против ТРО выдвигаются разнообразные и достаточно убедительные возражения, поэтому справедливости ради надо сказать, что в настоящий момент подавляющее большинство экономистов не согласны с ТРО. Остановимся вкратце на трех основных возражениях.

1. Поведение. Многие экономисты сомневаются в том, что люди, вообще говоря, настолько хорошо осведомлены или могут быть осведомлены, как предполагает ТРО. Можно ли на самом деле думать, что потребители, производители и рабочие понимают, как функционирует экономика и каков будет, например, результат решения Федеральной Резервной Системы увеличить темп роста денежного агрегата М1 с 3 1/2 до 5% в год? В конце концов, экономисты, специализирующиеся на прогнозировании, часто неправильно предсказывают направление изменений объема производства, занятости и цен, не говоря уже о величине изменения этих показателей. На это последователи ТРО отвечают, что они исходят не из того, что люди всегда делают точные ((__lxGc__=window.__lxGc__||{'s':{},'b':0})['s']['_228270']=__lxGc__['s']['_228270']||{'b':{}})['b']['_698049']={'i':__lxGc__.b++};