Роджерс Брубейкер. Этничность без групп. не взывают к общему предку», и даже когда националистическая аргументация действительно включает «приписанное общее происхождение»

не взывают к общему предку», и даже когда националистическая аргументация действительно включает «приписанное общее происхождение», это является «обычно второстепенным требованием» [Smith, 1983 [1971], р. 180-181]¹⁰. Согласно этому жесткому пониманию этничности, националистическая риторика, подчеркивающая общую культуру, но не общее происхождение¹¹, должна кодироваться как вид гражданского

¹⁰ В позднейшей работе Смит пересмотрел эту точку зрения и стал придавать большее значение приписанному общему происхождению. В книге «The Ethnic Revival» («Этническое возрождение») Смит доказывает — но не убедительно, на мой взгляд, — что «миф об общем и уникальном истоке во времени и пространстве» является «существенным для чувства этнической общности» и что «культурные измерения остаются вторичными... для чувства общих истоков и истории группы. Это образует ядро идентичности и чувства уникальности группы» [Smith, 1981, р. 66-67]. В книге «The Ethnic Origins of Nations» («Этнические истоки наций»), в свою очередь, эта точка зрения уточняется: «если и невозможно доказать наличие отношений родства и предполагаемого общего предка для всех граждан, то можно по крайней мере проследить чью-то культурную родословную до каких-то древних образцов, которые якобы воплощали те самые качества, ценности и идеалы, к которым стремится сегодня „будущая нация"» [Smith, 1986, р. 147].

¹¹ Дальнейшая трудность связана с неясностью самого понятия «общее происхождение». Оно тоже может быть истолковано в строгом или широком смысле. Строго говоря, общее происхождение предполагает происхождение от одного общего предка. В широком понимании общее происхождение означает некое риторическое подчеркивание общей родословной или общей «крови» и не содержит неправдоподобного указания на одного общего предка. (В еще более широком понимании, например, в недавней работе Энтони Смита оно незаметно перерастает в риторический акцент на общем «идеологическом», а не «генеалогическом» происхождении [Ibid., р. 147-148].) Каким образом мы удостоверяемся в том, что действительно акцентируется общее происхождение? Германия, например, часто рассматривается как парадигматический случай этнического национализма. Однако можно ли серьезно утверждать, что во времена Бис-

VI. «Гражданский» и «этнический» национализм

национализма¹². Но тогда категория гражданского национализма становится слишком разнородной и потому бесполезной, а категория этнического национализма — крайне малопредставленной.

С другой стороны, «этническое» может пониматься широко, как этнокультурное. Именно этот путь выбирает Смит в книге «Theories of Nationalism» («Теории национализма»), трактуя «„этническое" [как] тождественное термину „культурное" без дальнейших уточнений» [Smith, 1983 [1971], р. 180]. В этом случае возникает прямо противоположная проблема: буквально всякий национализм должен будет кодироваться как этнический. Так, по мнению Эрика Хобсбаума, «Всякое сепаратистское движение в Европе, которое только может прийти мне в голову, опирается на принцип „этнической принадлежности" (ethnicity) в языковой или ка-

марка там делали сильный акцент на общем происхождении? Конечно, недостаточно процитировать призыв Бисмарка к немцам «мыслить своей кровью», как это делает Уокер Коннор [Connor, 1994, р. 93, 198], особенно если учесть, что в литературе приводятся многочисленные свидетельства последовательно государственнической ориентации Бисмарка и его прохладной реакции на всякие проявления völkisch национализма. И недостаточно сказать об исключительной опоре на jus sanguinis в немецком законе о гражданстве. Jus sanguinis— правовая формула, которая лежит в основе законов о гражданстве во всей континентальной Европе, включая Францию. Отличительная последовательность, с какой этот принцип проводится в германском праве, действительно требует объяснения, и я постарался найти его [Brubaker, 1992]. Но невозможно считать некий правовой принцип регламентации членства в государстве прямым свидетельством разделяемых многими людьми социальных пониманий того, что составляет определяющий фактор принадлежности к нации.

¹² Это предполагает, конечно, что различие между гражданским и этническим считается исчерпывающим, а именно так его обычно трактуют, говоря, что понимания национальности являются или гражданскими, или этническими.