Глава 13. Поместье Блэков.

Когда дым рассеялся, Драко все еще сжимал пальцы Поттера, не решаясь сделать шаг из камина.

— Пойдем… — Гарри отнял руку и сдернул с их плеч мантию-невидимку.

Выбравшись на ковер, он непонимающе оглянулся на Малфоя. Тот, сжав губы, шагнул следом.

— Это твой дом? — спросил Драко, бросая нервный взгляд на гостиную.

Гарри повернулся к нему. Кончики пальцев несмело коснулись щеки Драко, как бы заново вспоминая его. Гарри так долго ждал возможности остаться вдвоем, что сейчас в зеленых глазах замерла непривычная, не свойственная им жадность. А потом, как будто внезапно решившись, он рывком притянул Драко к себе, прижался к нему всем телом и тихо засмеялся.

— Это наш дом, — прошептал Гарри, зарываясь пальцами в светлые волосы. — Наш, Малфой. Мы дома. Мы сделали это.

Драко, судорожно вздохнув, опустил голову. Он не горел желанием признаваться сам себе, как мечтал оказаться здесь, видеть смеющегося Поттера, чувствовать его прикосновения… А руки сами потянулись обвиться вокруг талии Гарри.

— Ну, что ты… — шепот Гарри завораживал, заставляя расслабиться. — Что ты, чудо… Все же хорошо, слышишь? Нас больше никто не достанет…

— Да… — сдавленно прошептал Драко, обнимая его.

— Ох, какой же ты…

Снова тихий смех — и сильные руки на плечах, на спине, теплое дыхание в светлых волосах… Драко с трудом сдерживал дрожь.

— Нам столько нужно сделать, Малфой… — Гарри запрокинул голову и потерся подбородком о его макушку. — Ты поможешь мне? Я хочу закончить как можно скорее… Хочу потом уехать с тобой из Англии, вдвоем, хочу забыть все это, как страшный сон… Хочу, чтобы ты улыбался, как ты умеешь… Как сегодня, на озере…

Драко усмехнулся, невольно сжимая объятия.

— Ты хоть расскажи, что делать-то собирался, — пробормотал он, не поднимая головы с плеча Гарри. — А то я только и слышу про твои планы.

— Для начала надо закрыть камин, — задумчиво сообщил Гарри. — Сможешь сделать такую же паутину, как в Малфой-Меноре?

Драко, не удержавшись, фыркнул.

— Поттер, ты рехнулся? Нас посадят в Азкабан за убийство первого же человека, который попытается сюда войти.

Гарри отстранился и посмотрел в насмешливо прищуренные серые глаза.

— Не могу утверждать, что меня это сильно расстроит, — вздохнул он. — Я имею в виду убийство, а не Азкабан.

— Я понял, — усмехнулся Драко. — Гарри Поттер — кровожадный маньяк. Мальчик-Который-Выжил наконец-то сошел с ума. Так и вижу заголовки в газетах.

Гарри хмыкнул и отошел, опустив руки в карманы. Сделав несколько бесцельных шагов по гостиной, он рывком сел на пол и, прислонившись спиной к креслу, уставился себе под ноги.

— Малфой, я просто хочу, чтобы сюда никто не лез, — тихо сказал он, ковыряя пальцами ворс ковра. — Я предупредил, что прибью любого, кто посмеет сунуться в мой дом. Но я ни минуты не сомневаюсь, что они сунутся, и не раз. Хотя бы попытаются.

Он поднял голову и посмотрел на Драко.

— Придумай что-нибудь, — попросил он. — Пусть не режет, пусть просто останавливает. Или, может, получится закрыть вход, оставив камин только для разговоров?

Драко пожал плечами и сел рядом.

— Или так, — мягко сказал он, беря его за руку. — Поттер, у тебя паранойя. Можно же просто отключиться от сети.

— Нет, — хмуро возразил Гарри. — Тогда нам придется выходить отсюда через дверь. Малфой, мы в центре Лондона, и мне не улыбается бродить по его улицам. А аппарацию легко проследить.

Он посмотрел на Драко своими невыносимо пронзительными зелеными глазами, и тот почувствовал, что сдается. Что сдастся всегда — о чем бы Поттер его ни просил.

— Хорошо, — прошептал он. — С камином я разберусь, вечером.

Гарри молча кивнул.

— Покажешь мне дом? — негромко спросил Драко. — Хочу попробовать к нему привыкнуть.

— Ох, — Гарри хлопнул себя по лбу. — Я идиот.

— Тоже мне, новость, — хмыкнул Драко.

— Я не об этом, — отмахнулся Гарри и, задрав голову, крикнул в воздух: — Добби!

Драко едва успел судорожно оглянуться.

Перед ними тут же материализовался переминающийся с ноги на ногу эльф с выпученными от волнения глазами.

— Гарри Поттер, сэр! — завопил он, радостно подметая ушами пол. — Добби так ждал Гарри Поттера!

Гарри невольно улыбнулся и посмотрел на Малфоя. Эльф вытаращился туда же. Увидев Драко, он мгновенно переменился в лице и задрожал. Тот, в свою очередь, потрясенно уставился на бывшего слугу.

— Мистер Малфой… — пролепетал тот. — Добби — свободный эльф! Добби служит Гарри Поттеру!

— Добби, он это знает, — мягко перебил его Гарри. — Мистер Малфой будет жить здесь, со мной.

— Вы не говорили, что это будет он, — с укором сообщил эльф, переводя на него полный отчаяния взгляд.

Вся его поза выражала молчаливый протест. Гарри, кусая губы от смеха, снова оглянулся на Драко.

— Добби, я не собираюсь обижать тебя, — наконец, выговорил тот, пряча улыбку, и посмотрел на Поттера.

«Ты мне за это еще ответишь», — говорил этот взгляд.

Гарри умоляюще улыбнулся, и Драко фыркнул, отводя глаза. На Поттера невозможно было долго сердиться.

— Ты сделал все, о чем я просил? — спросил Гарри у эльфа.

— Добби перевез ваши вещи и приготовил южные апартаменты и комнату для гостей, сэр! — отчитался тот, по-прежнему косясь на Малфоя.

Драко остолбенел. Комната для гостей? Вот, значит, как…

— Добби, — осторожно начал Поттер. — Мистер Малфой — не гость. Он такой же хозяин в поместье, как и я.

— Добби служит вам, — уперся эльф.

— А, значит, и ему, — закончил Гарри, глядя в его глаза. — Обещаю, он будет хорошо с тобой обращаться. Ты же свободный эльф, ты всегда сможешь уйти, если тебе не понравится.

Добби недовольно засопел.

— Спасибо, что побеспокоился о нас, — мягко добавил Гарри. — Я это очень ценю, Добби.

Эльф оттаял.

— Гарри Поттер скажет, когда подавать ужин? — хмуро спросил он.

— Попозже, Добби, — ответил он. — Я тебя позову, спасибо.

Добби кивнул и растворился в воздухе.

— Если это и был обещанный сюрприз, Поттер, то считай, что я его оценил, — негромко уронил Драко, глядя перед собой непроницаемыми серыми глазами. — Ты был прав, эльф нам действительно не помешает. И даже понадобится.

Гарри чуть не взвыл, почувствовав, как Драко задыхается от боли. От него так и веяло мрачным, прямо-таки могильным холодом. И гриффиндорец понял, что его так зацепило.

— Малфой, — тихо позвал Поттер и положил ладонь ему на плечо.

Тот едва заметно вздрогнул.

— Посмотри на меня, — попросил Гарри. — Пожалуйста.

Драко молча перевел на него взгляд. Лед. Ледяная стена.

— Я не просил готовить две комнаты, — чуть слышно прошептал Гарри, глядя ему в ледяные глаза. — Я всего лишь сказал, что буду здесь не один. Он сам сделал выводы. А ты, если будешь воспринимать в штыки каждую неувязку, скоро сведешь меня с ума.

По лицу Драко пробежала тень.

— Я и сам скоро сойду с ума, Поттер, — выдохнул он, опуская голову на руки.

Он тяжело дышал, стискивая зубы. Гарри молча уткнулся лбом в его макушку и закрыл глаза.

— Спроси меня, — внезапно сказал он.

— О чем? — почти равнодушно поинтересовался Драко.

— О том, о чем думаешь, — ладонь Гарри осторожно легла на плечо слизеринца.

Драко долго молчал.

— Зачем спрашивать? — наконец прошептал он.

— Затем, что ты думаешь об этом постоянно, — Гарри горько усмехнулся и поднял голову. — Почему, Малфой? Что не так? Ведь все хорошо, разве нет?

Драко покачал головой.

— Нет…

— Тогда спроси меня. Может, я смогу тебе ответить.

Малфой прерывисто вздохнул и усмехнулся.

— А может, я не хочу слышать твой ответ, Поттер? — сказал он, поднимая на него свои непроницаемые глаза. — Может, я не хочу знать правду? Или, может, я уверен, что знаю ее, и поэтому не хочу обсуждать?

Гарри долго молчал, не отводя взгляда.

— Я в любом случае не позволил бы тебе спать в другой комнате, — проговорил он, наконец. — Ты просил меня делать только то, что я хочу. Так вот, я этого хочу. Я привык, что ты всегда рядом. У меня, черт возьми, бессонница тут же разовьется, если я не получу порцию твоего яда на ночь. У меня от него зависимость выработалась. Так что — не смей даже думать, что ты можешь спрятаться от меня, Малфой. Ты и в Хогвартсе не мог от меня отвязаться, о чем мы спорим теперь, когда ты на моей территории?

Драко хмыкнул, отворачиваясь. Гарри почувствовал, что его боль отступает, перестает быть режуще-острой. Превращается во что-то тупое, монотонное, безликое — тот фон, который существовал в Малфое всегда.

Тягучий, ровный, как зеркальная поверхность, этот фон чувствовался непрерывно и вызывал нестерпимое желание сделать что угодно, лишь бы он исчез. Например, просто расколотить его — с размаху, двумя руками…

Поттер потянулся и обхватил ладонями плечи Драко, притягивая его к себе, зарываясь лицом в волосы на затылке.

— Мне просто нужно, чтобы ты был рядом, — прошептал Гарри. — Я не знаю, почему, Малфой. Мне просто это нужно. Необходимо. Всегда.

Драко едва слышно вздохнул и положил руку ему на запястье.

— Мне тоже, — негромко сказал он.

— Ну, а почему ты все время сомневаешься? — спросил Гарри. — Что мне сделать, чтобы ты поверил, что я тоже этого хочу?

— Да я верю, Поттер, — Драко пожал плечами.

Гарри стиснул зубы. Обняв Малфоя сильнее, он прижался к его спине.

«Ну, что мне сделать, чертов идиот? Почему раньше ты слышал меня, а теперь я не знаю, как до тебя докричаться? Почему того, чего хватало раньше, теперь всегда мало? Почему ты больше не веришь мне, когда я к тебе прикасаюсь?»

— Я верю, — чуть слышно повторил Драко. — А ты успокойся.

— Не могу, — выдохнул Гарри, откидываясь на спину и утягивая его за собой.

Они забарахтались и покатились по ковру. Драко отчаянно сопротивлялся, пытаясь вырваться, но цепкие руки Гарри упорно не желали отпускать свою добычу. Наконец Малфой извернулся, как змея, в его объятиях, и навис над ним, глядя сверху вниз.

— Поттер, — улыбнулся он. — Ну, отпусти уже.

— Не-а, — прошептал Гарри, притягивая его к себе. — Никогда.

Драко с возмущенным стоном рухнул ему на грудь. Пальцы привычным движением запутались в светлых волосах. Гарри задумчиво смотрел в потолок.

— Мы дома, Малфой, — тихо сказал он. — Я могу прикасаться к тебе, когда захочу, и больше не оглядываться при этом по сторонам. Ты веришь?

Драко тихонько хмыкнул.

— «Когда захочу» — звучит потрясающе, ты не находишь? — поинтересовался он, не поднимая головы.

— Ты сам просил меня делать только то, что я хочу, — парировал Гарри. — Я всего лишь послушный мальчик.

— Ты?! — Драко чуть не взвыл от смеха. — Поттер, ты и «послушный мальчик» — несовместимые понятия.

— Что ты, я совсем ручной, — отмахнулся Гарри. — Просто все зависит от того, чьи руки.

Драко поднял голову и посмотрел на него.

— У меня есть шанс? — спросил он, улыбаясь. — Или мои руки недостаточно хороши?

Гарри медленно сжал его пальцы.

— Твои? — он притянул их к лицу, и горячие губы осторожно прикоснулись к ладони. — Твои руки, Малфой, это что-то…

Драко остолбенел, боясь пошевелиться, не находя в себе сил вдохнуть. Почему-то мгновенно стало жарко, словно губы Гарри нашли не только его ладонь, а оказались вдруг сразу везде, по всему телу, которое замерло в странной истоме. И напряжение не давало сдвинуться с места, чтобы прервать это затягивающее наваждение.

Поттер улыбался, глядя на Малфоя теплыми, сияющими глазами, прижимая его ладонь к своей щеке.

— Я уже говорил, что ты прекрасен, — голос Гарри чуть дрогнул. — Теперь подтверждаю, что ты прекрасен не только целиком, но и отдельными частями. Что ты так удивляешься?

Драко слегка улыбнулся и покачал головой.

— Поттер, отдай мне мою конечность, — фыркнул он, отводя взгляд. — Пойдем лучше по дому побродим. Сдается мне, что, раз он твой, ему давно не хватало хозяйского внимания.

— Собираешься уделить? — приподнял бровь Гарри.

— Ты сам сказал, что теперь это и мой дом тоже, — хмыкнул Драко. — Так что — да. Без вариантов.

— Идем, — кивнул Гарри, вставая. — Не откажу себе в удовольствии полюбоваться на это зрелище.

* * *

Время вокруг них словно застыло, превратившись в хрустальный замок. Гарри пытался собраться и вынырнуть из этого блаженного, сладкого ощущения нереальности, но не мог. Или не очень хотел.

Обходя поместье, Малфой превратился в собранную, требовательную, властную личность, и, глядя на него, Гарри понял, как им обоим не хватало этой неприкрытой живости. Словно Драко только сейчас нашел, наконец, дело, которое не мог сделать никто, кроме него. И наслаждался этим.

Он вконец загонял бедного эльфа, уже через три минуты начавшего таращиться на него с благоговейным ужасом. Добби любил Гарри Поттера, Добби служил Гарри Поттеру, Добби находился в доме Гарри Поттера. Этого было достаточно, чтобы душа эльфа воспылала любовью к поместью, и он всеми силами старался привести его в божеский вид. Стремление Малфоя взять на себя ответственность за это и начать руководить его действиями, похоже, заставило Добби пересмотреть свое отношение к сыну бывшего хозяина.

Драко совался во все щели, придираясь буквально ко всему. На взгляд Гарри, дом и так находился в более чем приличном состоянии — по сравнению с тем, что он видел здесь три года назад, когда впервые узнал об Ордене Феникса. Наводить порядок и дальше здесь было просто незачем. В шторах не водились пикси, в шкафах не прятались боггарты, и мебель не стремилась больше оттяпать каждому, кто проходил мимо, хотя бы палец. Но Драко, видимо, считал, что этого явно не достаточно.

— Второй этаж требует, как минимум, косметического ремонта, — мрачно обронил он, спускаясь мимо Гарри по лестнице. — Потом займусь.

— Малфой… — попытался было возмутиться Гарри

— В подземной части дома полно крыс, — сообщил Драко, останавливаясь. — На чердаке отсырели стены, значит, где-то подтекает крыша. Запасы надо перебирать, там половина, наверное, с прошлого века лежит. Некоторые портреты обнаглели и явно шляются в другие дома, их надо убрать. И что, черт возьми, за идиотка вопит в прихожей?

— Миссис Блэк, — смущенно выдохнул Гарри. — Я забыл тебе сказать, мимо нее надо тихонько, а то она всегда начинает…

— Убрать, закрыть или заткнуть? — перебил его Драко. — Выбирай, твой же дом все-таки.

— А ты сможешь? — изумился Гарри. — На ней неснимаемое заклятье…

Драко презрительно хмыкнул и двинулся на кухню. За ним семенил совершенно обалдевший от счастья Добби.

Гарри, глядя ему вслед, невольно подумал, что теперь он, кажется, понимает, почему, по слухам, в доме Малфоев служат целые полчища эльфов. Одному такое количество работы ни за что не выполнить, а замок у Люциуса побольше поместья Блэков. В несколько раз.

Из кухни раздавался четкий голос Драко, методично выдающий Добби очередные указания. Гарри покачал головой и направился следом за ними. Открыв дверь, он бессильно прислонился к косяку и остановился, глядя на Малфоя.

Слизеринец был прекрасен. Он всегда был таким — и Гарри знал это, но сейчас в нем появилось что-то, с чем уже совершенно невозможно было бороться. Какая-то аристократически-педантичная собранность — она была в нем и раньше, до того, как Драко умер в больничном крыле Хогвартса, и совершенно исчезла потом, словно он спрятался от окружающего мира, закрылся в собственных страхах. А сейчас вернулась снова. Но тогда, в те странные далекие дни, Гарри был намного дальше от него, он мог просто отстраненно восхищаться уверенными движениями, осанкой, поворотом головы — им всем. Теперь это причиняло почти физическую боль. Находиться рядом с этим белокожим совершенством и знать, что это не случайность… что это не закончится прямо завтра… Гарри почти сходил с ума.

Из головы не шел аромат кожи Драко, когда Гарри, дурачась в гостиной, поцеловал его ладонь. Почему-то в тот момент привычный и знакомый запах показался ему совсем другим, не таким, как каждую ночь, когда они засыпали рядом, прижавшись друг к другу. Острее, ярче. Он будоражил кровь, заставляя сердце биться быстрее, он притягивал, дурманил сознание. Тогда, лежа на ковре перед камином и касаясь губами руки Драко, Гарри на мгновение почувствовал, что это и есть именно то, чего им не хватало. То, от чего они оба прячутся. Он хотел целовать его руки, хотел укрыть его в себе, заслонить от мира, хотел не отрываться от него никогда.

И потемневшие глаза Малфоя, прячась за чуть подрагивающими ресницами, не смогли скрыть, что Драко хотел того же. Тогда Гарри был в этом уверен — в то короткое мгновение.

Теперь же, глядя на его нахмуренные брови, на его тонкий, изящный профиль, на его сильные руки, на его плечи, обтянутые черной рубашкой с небрежно закатанными до локтей рукавами, на его четкие, отточенные движения, слыша его голос, Гарри не был уверен уже ни в чем.

Малфой был слишком совершенен, чтобы нуждаться в тепле Гарри Поттера. Он был восхитителен настолько, что становилось больно глазам, которые не могли оторваться и перестать смотреть на него. И желание снова прикоснуться к нему временами становилось почти невыносимым. Настолько, что Гарри хотелось дать самому себе нерушимую клятву, что он не сделает этого больше никогда.

Он не был уверен, что выдержит, не сорвется. Не набросится на Драко со всей своей жадностью и неуклюжестью, наплевав на все запреты и чувства, переломав тем самым то хрупкое доверие, что, кажется, установилось между ними. Переломав вернувшуюся, наконец, уверенность Драко в самом себе.

— Теперь библиотека и верхние спальни, — с методичностью истинного садиста сообщил Малфой эльфу, проходя мимо Гарри.

В дверях он на мгновение остановился и посмотрел на него.

— Поттер, ты о чем так напряженно думаешь? — в серых глазах пряталось беспокойство, которое не мог скрыть насмешливый тон.

Гарри молча покачал головой и прижался спиной к косяку, машинально сцепив руки за спиной.

— Сейчас закончим, и я отпущу Добби готовить ужин, — Драко, не удержавшись, на секунду улыбнулся. — Тебе нечем заняться?

Гарри снова покачал головой. Во рту почему-то вдруг пересохло, и Малфой… так близко… о, черт…

Ладонь Драко скользнула по его плечу, пальцы сжались. Взгляд напряженно изучал смуглое лицо.

— Иди… — выдохнул, наконец, Гарри.

Драко снова коротко улыбнулся.

— Ты совершенно запустил свой дом, Поттер, — сказал он, качая головой. — Тебе не говорили, что, если собственностью не заниматься, в итоге неизбежно получишь груду развалин?

Гарри смотрел на него, борясь с желанием прикоснуться к его щеке.

— Иди, — повторил он. — Я и так знаю, что я раздолбай.

Драко молча отвел глаза и прерывисто вздохнул.

— Черт, — прошептал он. — Мы дома, Поттер. Кажется, я и вправду это понял.

Гарри опустил голову, пряча улыбку.

— Иди, — снова сказал он. — А то мы так ужина никогда не дождемся…

* * *

За ужином Поттер был на удивление весел и, как всегда, говорлив. Глядя на него, Драко подумал, что, похоже, переезд и впрямь пошел на пользу им обоим. С неугомонного гриффиндорца словно сняли оковы, мешавшие ему дышать.

А еще никак не получалось отделаться от мысли, что это первый раз за все прошедшие месяцы, когда они ужинают вдвоем. Рядом. Без толпы представителей факультета, без саднящих, пристальных взглядов преподавателей. И в этом тоже было что-то новое, что-то, что хотелось узнавать, пробовать. К чему хотелось привыкнуть.

Поттер взахлеб рассказывал, на что был похож этот дом три года назад, и Драко оставалось только качать головой и закатывать глаза — по его твердому убеждению, доводить поместье до подобного состояния было просто кощунством.

— Здесь что, эльфов совсем не было? — спросил он, борясь с ощущением, что чертов гриффиндорец просто издевается над ним.

— Почему, был один, — хмыкнул Гарри. — Малфой, он был совсем чокнутый. Постоянно путался под ногами, хамил и мешал наводить порядок. И все время гундел, что мы разрушаем его дом, что мы самозванцы и все в таком духе. Я чуть с ума не сошел, когда понял, что эта маленькая сволочь досталась мне в наследство вместе с поместьем.

— И куда ты его дел? — усмехнулся Драко. — На свободу выпустил?

— Как же, — покосился на него Гарри. — Приказал отправиться в Хогвартс. К тамошним эльфам.

Драко захохотал, бросив вилку и закрыв лицо руками.

— Ну ты и гад, Поттер, — сказал он, отсмеявшись. — Хорошо, что я не эльф. Упаси Мерлин попасть к тебе в подчинение.

Гарри пожал плечами.

— Теперь он в подчинении у Дамблдора, — проговорил он. — Я подумал, что это дает мне право переманить оттуда Добби. Перетопчутся. Нам с тобой он нужен куда сильнее.

Драко, улыбаясь, смотрел на его задумчивую физиономию.

— Ты умница, Поттер, — негромко сказал он. — Без Добби мы тут действительно замотались бы. Оба.

Гарри поднял взгляд.

— Малфой, могу поспорить на что угодно, ты даже готовить не умеешь, — ухмыльнулся он. — А я не горю желанием пахать по дому за двоих, у меня и без того есть, чем заняться.

— И чем же? — в лоб спросил Драко, проигнорировав шпильку. — Ты мне все уши уже прожужжал про это, но так и не сообщил, что именно собирался делать.

Гарри вздохнул, положил вилку и опустил голову на руки, поставив локти на стол.

— Поттер? — у Драко появилось нехорошее предчувствие, что гриффиндорец молчал не просто так. — Ты меня пугаешь.

Гарри покачал головой.

— Гермиона говорила однажды, что читала что-то о стихийной магии в здешней библиотеке, — ровно сказал он, не поднимая взгляда. — Я хочу перерыть все, что найду — забрать с собой.

— Зачем? — изумился Драко.

— Чтобы разобраться, — рассеянно проговорил Гарри. — Малфой, я не могу так. Не могу просто довериться чьим-то словам. Это во-первых.

— А что во-вторых?

Гарри опустил руки и отвернулся.

— Во-вторых, в ваших со Снейпом объяснениях чересчур много неувязок. Ты получил всю информацию от него, так что твои мотивы можно смело отбросить. Снейп же то ли не захотел копаться во всем этом сам и просто принял на веру то, что в свое время сказали ему, либо, возможно, все же дорылся до сути, и она такова, что поведать ее нам с тобой он просто не пожелал. В любом случае, я хочу знать правду. И понять, что с нами происходит.

Драко некоторое время молчал, ошеломленно комкая в пальцах скатерть.

— Зачем, Поттер? — наконец тихо спросил он. — Чего ты пытаешься добиться?

Гарри упрямо поджал губы.

— Я просто хочу понять, — ответил он. — Разве тебе не интересно, в каком дерьме мы оказались — и как из этого выпутываться?

— Из этого нельзя выпутаться, — чуть слышно сказал Драко.

В его серых глазах снова появился холод. Гарри возмущенно хмыкнул.

— Хорошо, — согласился он. — Но можно научиться с этим жить, я думаю. И не так, как живет Снейп. И еще я хочу понять, как управлять всем этим.

Драко зашипел сквозь зубы и резко наклонился вперед.

— Опять двадцать пять, Поттер? Управлять? Сколько раз тебе объяснять, что…

— Что управлять невозможно? — перебил его Гарри. — Что это стихия управляет нами? Что мы всего лишь пробитые отверстия для ее выхода? Я все это знаю, Малфой.

— Тогда какого черта…

— Ты же смог использовать стихию, чтобы смыться со мной из замка! — выкрикнул Гарри. — Значит, ее можно использовать.

Драко с шумом втянул воздух и замолчал, не находя слов от возмущения.

— Поттер, — наконец, сказал он, стараясь говорить спокойно. — Два-три подобных, как ты выражаешься, использования, и от нас с тобой ничего не останется. Потому что, выпуская стихию наружу, мы неизбежно отдаем ей часть себя. Вспомни, как ты себя чувствовал по возвращении в Хогвартс. Вспомни, в какую бездушную скотину ты превратился. Я вообще не понимаю, как ты смог восстановиться после этого.

— Но ведь смог же, — с тихим упрямством возразил Гарри. — А не должен был, вроде. И это еще одна из неувязок, которая мне не нравится.

Драко прерывисто вздохнул и встал, отвернувшись к окну.

— Я не хочу, чтобы ты лез в это, — бросил он, не оборачиваясь. — Поттер, ты идиот. Ты никогда не понимаешь, за что хватаешься — и к чему это может привести. У тебя просто крышу срывает, когда ты видишь что-то, в чем ты еще не копался. Только рано или поздно ты нарвешься на что-нибудь, что оторвет твой длинный любопытный нос. Что-нибудь, с чем ты не сможешь справиться.

Гарри долго молчал, глядя ему в спину.

— Ты боишься за себя или за меня? — наконец, спросил он. — Малфой? Разберись сам для начала, что первично.

— За тебя, — пожал плечами Драко. — Но это еще хуже, Поттер. Сам с собой я бы как-нибудь справился. А тебе, если что-то втемяшилось в голову, то уже любые советы не указ.

— Выслушай меня, — попросил Гарри, вставая из-за стола и подходя к нему. — Малфой, просто выслушай, пожалуйста. Вы со Снейпом так запуганы всеми этими стихийными страшилками, что даже думать боитесь, не то что рисковать и пробовать что-то сделать. Но хотя бы выслушать мои соображения ты можешь?

Драко молча смотрел в окно. Гарри осторожно прикоснулся ладонью к его напряженной спине.

— Малфой, — прошептал он. — Я обещаю тебе… прямо сейчас обещаю… я никогда не сделаю ничего, что бы ты не одобрил. Ничего без твоего ведома.

Драко обернулся, кусая губы. В серых глазах застыла тревога. Пальцы нервно сжимали подоконник.

— Я просто хочу разобраться, — с жаром сказал Гарри. — Понять, что происходит с нами на самом деле. Я не хочу умирать вот так… в страхе.

— Чертов безбашенный гриффиндорец… — выдохнул Драко. — Чертов идиот…

Ладони Гарри скользнули по его плечам.

— Ты поможешь мне? — спросил он. — Я рехнусь со всем этим один, без тебя.

Драко молча кивнул, пряча лицо на его груди, вдыхая знакомый запах его тела.

— Только не вздумай ничего предпринимать, хорошо? — в голосе дрогнули предательские умоляющие нотки.

— Ох, конечно, — прошептал Гарри, зарываясь в его волосы. — Я же сказал, что обещаю…

— Да знаю я твои обещания… — усмехнулся Драко, прижимая его к себе.

Он проклинал свою неуверенность, свою несдержанность, проклинал неустанное стремление Поттера соваться во все, что попадалось ему на глаза. И больше всего — собственный всепоглощающий страх потерять это горячее, живое, непоседливое и не подвластное никому гриффиндорское чудовище. Он не знал, как уживаться с этим страхом, не знал, как избавиться от него. Не знал, как научиться не показывать Поттеру, что он так сильно нуждается в нем.

Потому что каждый раз, когда это прорывалось наружу, Драко потом сходил с ума от невыносимого, липкого ощущения, что снова вынудил Поттера пожалеть его, снова сделал что-то, что заставило Гарри вспомнить о своем гриффиндорском благородстве. Поттер позволял Драко оставаться рядом, он даже по мере сил заботился о нем, но это не мешало осознавать, что за этим нет, да и не может быть ничего, кроме желания помочь.

И уж совсем бесило то, что Драко не находил в себе сил отказаться от его прикосновений. Он зависел от них, он нуждался в них, он жаждал их постоянно, и каждый раз, когда это происходило, он внутренне сжимался, не понимая, что с ним происходит, и, главное — почему, до истерики боясь сделать хоть что-то в ответ, оттолкнуть Поттера, и еще больше боясь не оттолкнуть…

Это раздражало и вызывало жгучий, непривычный стыд, это наполняло презрением к самому себе, к своему телу, так бесстыдно наслаждающемуся теплом Гарри, так откровенно льнущему к нему каждый раз, когда он оказывался рядом. И это вызывало новый страх — что рано или поздно Поттер, который, прикасаясь к нему, никогда не делал ничего, что Драко мог бы истолковать двояко, поймет, увидит эту неприкрытую тягу, и она не просто оттолкнет его. Она поселит отвращение в его теплых изумрудных глазах. И тогда закончится все, что составляет сейчас жизнь Малфоя.

Все, что дает ему возможность оставаться живым.

— Вдвоем мы быстро управимся, — прошептал Гарри. — И сможем уехать отсюда куда-нибудь, где нас не найдут.

— А здесь, думаешь, найдут? — спросил Драко, не поднимая головы.

— Безусловно, — ответил Гарри. — Орден Феникса — безусловно.

— Сколько мы еще здесь пробудем? — Драко, наконец, посмотрел ему в глаза.

— Не знаю, — вздохнул Гарри. — А что?

Драко пожал плечами.

— Думаю, — коротко пояснил он. — Что ты собираешься делать с этим домом, когда мы уедем?

— Видимо, продать, — негромко проговорил Гарри. — Да не знаю еще, Малфой. А что?

— Сколько у нас денег? — в лоб спросил тот.

Гарри смутился.

— Понятия не имею, — честно признался он. — Знаю только, что есть. В Гринготтсе. Я не из-за денег, Малфой, просто я плохо представляю, зачем он мне. Это, конечно, дом Сириуса, но я не хотел бы жить здесь всегда. По своим причинам. Я хочу свой дом.

Драко долго смотрел на него, что-то обдумывая.

— В любом случае, стоит привести его в порядок, — сказал он, наконец. — И, знаешь, Поттер, я мог бы и сам догадаться, что в твоих финансах полный бардак. Ты даже не можешь мне ответить, какой суммой мы располагаем.

Гарри окончательно смешался, чем вызвал невольную улыбку Драко.

— Давай так, — буркнул он, отстраняясь. — Я не хочу в это лезть. Разберешься сам?

— О, оказывается, в мире все же есть что-то, во что Гарри Поттер не желает лезть, — протянул Драко, глядя на него. — Разберусь, если ты выдашь мне все бумаги, и будешь подписывать потом все, что я скажу. Я объясню, что к чему, не волнуйся.

Гарри сел на стул и задумчиво уставился себе под ноги.

— Не пойдет, — подумав, хмуро сообщил он. — То есть можно и так, но это по-идиотски.

Он поднял голову и посмотрел на ухмыляющегося Малфоя.

— Слушай, наверняка же можно как-нибудь так придумать, чтобы у тебя был такой же доступ к моему сейфу, как у меня? Чтобы ты сам мог делать с деньгами все, что считаешь нужным? Один?

Ухмылка мгновенно застыла. Некоторое время Драко хватал ртом воздух, не находя слов.

— Зачем? — наконец, выговорил он каким-то деревянным голосом.

Гарри пожал плечами.

— Затем, что так будет разумнее, — сказал он. — Ты против?

Драко с шумом выдохнул и уселся рядом.

— Не знаю, — пробормотал он. — Поттер, ты что, опять рехнулся?

— Да что не так-то? — изумился Гарри.

— Ты хочешь дать мне полное право распоряжаться твоими деньгами? — переспросил Драко.

— Полагаю, тебе известно куда больше, чем мне, о том, что с ними положено делать, — невинно хлопая ресницами, ответил Гарри. — К тому же, ты собирался привести в порядок мое поместье. И вообще, если ты еще не понял, это я так пытаюсь переложить на твои хрупкие плечи ответственность за практическую часть нашей жизни. Лично мне так будет и проще, и удобнее. Я же всегда думаю только о себе, ты забыл?

Драко усмехнулся и опустил голову на руки. Потом, не удержавшись, расхохотался.

— Поттер, — проговорил он, качая головой. — Ты меня добьешь когда-нибудь. Ну, как можно доверить постороннему человеку свой банковский счет? Только ты на такое способен, честное слово.

— Ты же не посторонний, — фыркнул Гарри. — Малфой, если тебе от этого будет лучше, я могу оставить за собой право в любой момент вычеркнуть тебя из списка распорядителей. Хотя мне эта идея не нравится.

— Почему? — недоуменно поднял голову Драко.

— Не хочу, чтобы ты оставался со мной только потому, что у тебя нет денег, — спокойно ответил Гарри. — А так у тебя всегда будет возможность уйти и существовать отдельно от меня, если ты захочешь. И не бояться при этом, что я перекрою тебе кислород.

«Вот именно, что существовать…», — невольно подумал Драко. Он никак не мог избавиться от ощущения, что совершенно, абсолютно не понимает, до какой глубины может дойти пресловутое благородство выпускника Гриффиндора. И что ему уже страшно от того, что оно и впрямь способно пойти еще дальше. Хотя куда может быть дальше, он вроде уже не знал.

— Поттер, решим, — наконец, нахмурившись, сообщил он. — Я сойду с ума, если попробую сейчас смириться с этой твоей идеей.

— Хорошо, — усмехнулся Гарри, глядя на него. — Решим потом.

Драко потянулся над столом и, выудив из хрустальной вазочки яблоко, вгрызся в него зубами.

— Предлагаю забрать вино и пойти наверх отмечать наше успешное отбытие из Хогвартса, — сказал он, сосредоточенно жуя. — А серьезные разговоры к черту. У меня от них уже мурашки по коже.

— Как пожелаешь, принц, — с улыбкой кивнул Гарри, с интересом наблюдая за Малфоем, который, оказывается, даже яблоки грызть умудрялся изящно. — Я ждал этого дня почти месяц, так что, думаю, нам действительно есть, что отметить.

Драко со странным выражением лица покосился в его сторону, но встал, на удивление, молча.

* * *

В конце концов, лежать перед камином, пить вино и не заводить серьезных разговоров оказалось вполне возможным. Они просто болтали, стараясь не говорить ни о чем, что могло бы зацепить любую из малоприятных тем, и Гарри ловил себя на том, что бесстыдно, как ребенок, наслаждается спокойствием, которое, казалось, волнами исходило от Малфоя.

Драко смеялся, забавно морща лоб, светлые волосы растрепались, и он снова выглядел, как снизошедший до обычного смертного ангел. Гарри устал спрашивать сам себя, чем он заслужил возможность находиться в обществе этого принца. Почему именно он. Почему именно сейчас.

Малфой был рядом, и даже тупая, отстраненная боль, которую Гарри чувствовал в нем почти всегда, казалось, отступила на время, дав им обоим возможность побыть самими собой. Дав им долгожданный отдых.

Они лежали, растянувшись на пушистом ковре, лицом друг к другу, упираясь локтями в пол, и в этом что-то было — не ощущать друг друга, а просто смотреть, просто видеть. Просто любоваться. Гарри недоумевал, почему никогда не понимал этого раньше. Хотя, возможно, раньше — в Хогвартсе — такой отдых был и невозможен. Теперь же исчезло давление стен, окружавших их, давление чужих взглядов, мыслей, чужого присутствия. Исчез страх, что кто-то из темноты может протянуть руку и вцепиться в любого из них, чтобы растащить их в разные стороны.

Было непривычно и странно видеть Драко таким, каким он был когда-то давно, ранней весной, сразу после нападения в башне Астрономии. Язвительным, отстраненным — и одновременно до умопомрачения близким. Гарри пытался и не мог поверить в то, что, возможно, Малфой снова сможет быть таким всегда. И никаких призраков Люциуса в их жизни.

Драко в этот вечер о Люциусе не вспоминал вообще. Он просто ни о чем не думал, да и не смог бы, даже если бы попытался. Хотя доверие к Поттеру для него стало уже почти привычкой, он все равно не ожидал, что жизнь в доме Гарри может подарить такое невыразимое чувство защищенности. Словно стены обладали частью качеств самого гриффиндорца, умея отгораживать от мира и дарить покой, как и он сам.

Драко так давно ждал возможности поверить, что боль и страх закончатся, что бросился в эту веру сразу же, не раздумывая, как только появилась возможность. И Гарри чувствовал это. Чувствовал его расслабленность и непривычную, трогательную открытость. И боялся поверить, что это действительно происходит. Что они здесь, вместе, и Малфой, наконец, понял это.

Они провалялись у камина почти до полуночи, и, хоть Гарри и настаивал, что ранний подъем им теперь ни к чему, приводя в качестве железного аргумента то, что Добби подаст завтрак, когда ему скажут, а не когда будет положено, Драко все же отмахнулся от него и отправился в душ, сообщив, что не желает менять свои привычки.

Неистребима в человеке сущность жаворонка, вздохнул Гарри — и смирился. Спать так спать, у них будет еще море таких вечеров. Обязательно.

Вид Малфоя, вернувшегося из ванной с мокрыми волосами и облаченного в обернутое вокруг бедер полотенце, почему-то вызвал желание смириться уже с чем угодно. Гарри ухмыльнулся в ответ на попытки Драко изумиться способности гриффиндорцев засыпать в любом положении, где бы их ни оставили, и, разгоняя дрему, побрел умываться.

Когда он закрывал за собой дверь, ему показалось, что он слышит за спиной едва различимый стук совиного клюва по стеклу.

Он не обратил на него внимания.

* * *

Едва распахнув дверь, Гарри понял, что что-то случилось — его чуть не сшибло волной эмоций. В комнате стоял душный, липкий, тошнотворный запах страха, от которого мгновенно вспотели ладони и пересохло в горле. Гадая, что могло произойти за десять минут, Гарри рванулся вперед — и замер, увидев Драко.

Тот сидел, поджав ноги, на полу, у камина, невидящим взглядом уставившись на огонь. Тонкие пальцы вцепились мертвой хваткой в длинный ворс ковра. В другой руке он медленно комкал кусок пергамента, словно пытался задушить ни в чем не повинный клочок бумаги.

Страх клубился почти осязаемым туманом, не давая дышать. Гарри осторожно опустился на пол рядом с Драко.

— Малфой? — негромко позвал он.

Драко не отвечал. Он, казалось, вообще не замечал, что в комнате есть кто-то, кроме него. Гарри настойчивым движением протянул руку, пытаясь отобрать у него письмо.

В ответ Малфой коротко, рывком размахнулся — и скомканный пергамент полетел в огонь.

— Что случилось? — Гарри попытался повернуть к себе его лицо.

Драко вскочил, словно прикосновение обожгло его. В серых глазах билась ледяная, сумасшедшая ярость.

— Не твое дело, — прошипел он, делая шаг назад. — Что ты вечно лезешь, куда тебя не просят?

От неожиданности Гарри на мгновение растерялся.

— Нет, мое, — упрямо проговорил он, глядя прямо в бешеные глаза Малфоя. — Все, что касается тебя, касается и меня.

— Черт… — прошептал Драко, беспомощным жестом запуская пальцы в волосы. — Поттер, ты меня достал! — выкрикнул он ему в лицо. — Достал, понимаешь ты это! Катись к дьяволу!

— Да что случилось, можешь ты объяснить? — заорал в ответ Гарри.

Драко тяжело дышал, кусая губы.

— Я ухожу, — с тихой ненавистью сказал он. — Завтра же я уеду отсюда. Ноги моей больше не будет рядом с тобой.

Гарри показалось, что на него с размаху вылили ушат ледяной воды. Тело застыло, губы отказывались слушаться. Воздух разрывал грудь, словно он никак не мог заставить себя выдохнуть.

— Что? — переспросил он шепотом.

— Что слышал, — процедил Драко. — Поттер, все, хватит. Я… я не могу больше.

Отчаявшись подобрать слова, он отвернулся и быстрым шагом двинулся из комнаты. Гарри поймал его за запястье, притянул к себе, почти выворачивая руку.

— Отцепись, — прошипел Малфой, глядя ему в глаза.

— Я не отпущу тебя, — выдохнул Гарри, вглядываясь в его лицо. — Не отпущу, пока ты не скажешь, в чем дело.

— Боишься почувствовать себя виноватым? — ухмыльнулся Драко. — Хочешь иметь гарантии, что ты ни при чем? Так пусть они у тебя будут, Поттер! Ты ни при чем.

— В чем дело? — раздельно переспросил Гарри. — Ты скажешь мне или нет?

— Я уже сказал тебе, — Драко приблизился к его лицу. — Я просто хочу уйти отсюда. Хочу не видеть тебя больше никогда. Кажется, я имею на это право.

— Я не хочу, чтобы ты уходил, — возразил Гарри, сжимая его запястье.

— Мерлин, Поттер, как же меня это достало! — почти простонал Драко. Глаза его пылали болью и яростью. — Меня достала твоя чертова гриффиндорская снисходительность! Если тебе так необходимо быть героем и спасать кого-нибудь, может, ты уже найдешь себе для этих целей другую игрушку? Или тебе для счастья позарез необходимо мучить именно меня?

— Что? — Гарри от неожиданности разжал пальцы.

Драко тут же отдернул руку, потирая ее.

— Ты что, думаешь, я идиот? — он тяжело дышал, глядя в глаза Гарри. — Думаешь, я ничего не вижу?

— О чем ты…

— Поттер! — перебил его Драко. — Поттер, хватит, я тебя умоляю! Чего ты добиваешься? Чего еще ты от меня хочешь? Ты и так уже получил все, ты все переломал к чертовой матери, что еще тебе нужно? Видеть меня на коленях, умоляющим твое высочество снизойти до меня? Что?

Его била истерика. И такого ее проявления, пожалуй, Гарри не видел еще никогда.

Он оцепенело молчал, не понимая ни слова из того, что выкрикивал Малфой. Слова складывались во фразы, но фразы не имели смысла. Или этот смысл терялся где-то по дороге к голове Гарри Поттера.

— Черт с ним, ладно, один раз я сам попросил тебя остаться, и ты меня пожалел, ты же, черт тебя дери, Гриффиндорец! — глаза Драко горели почти безумной болью, словно он выковыривал застарелый нарыв. — Ты притащил меня сюда, потому что бедному, несчастному Драко Малфою некуда податься. Но, может, хватит хотя бы пытаться делать вид, что ты все еще нуждаешься в том, чтобы спать в моей постели?

Гарри остолбенел.

— Что ты несешь… — прошептал он.

— Я сам придурок, что дернулся, когда услышал, что для меня любезно приготовлена отдельная комната, — задыхаясь, перебил его Драко. — Я сам не дал тебе возможности избавиться от меня, не потревожив твою гриффиндорскую честь! Но ты все время скатываешься в эту чертову жалость, Поттер, ты что, не понимаешь, как это унизительно? Или ты и вправду веришь, что я могу этого не видеть?

— Ты, идиот… — с трудом выговорил Гарри. Он все еще не верил в то, что слышал.

Драко взорвался криком.

— Будь ты проклят, Поттер! — кулак с силой врезался в стоящий рядом шкаф, проломив дверцу. — Ты даже готов поделиться своими деньгами, чтобы иметь хотя бы надежду, что рано или поздно я уйду от тебя сам! Твоей благородной душонке невыносимо принимать такие решения в одиночку! Ты скорее удавишься, чем поймешь, да? Так и будешь терпеливо снисходить до меня — а это, черт возьми, унизительно, унизительно, ты понимаешь? Видеть все это, видеть, как ты неуклюже пытаешься поставить меня на место, срываться — и чувствовать потом твою жалость! Каждый раз — твою жалость!

— Да что за чушь! — завопил, наконец, Гарри.

— Чушь? — выдохнул Драко. — Поттер, мне плевать, что ты придумаешь сейчас, чтобы я снова тебе поверил. Плевать! Если ты сам не способен быть честным, я сделаю это за тебя. Я сыт по горло этим твоим геройством.

— Я всегда сам просил тебя остаться! — глаза Гарри сузились от обиды и злости. — Я хотел, чтобы ты был здесь. И ты слышал, что это правда. Слышал или нет?

— Поттер, слышал что? — с убийственной издевкой поинтересовался Драко. — То, что для тебя важнее всего знать, что ты кому-то помогаешь? Что единственное, что для вас, гриффиндорцев, имеет значение — это чувствовать себя нужными? Такие, как вы, радостно подбирают на улице бездомных котят, а потом терпят их годами, только чтобы выглядеть добрыми и заботливыми хотя бы перед самими собой! Только я не бездомный котенок, Поттер, ты понимаешь это? И меня достала твоя жалость и твое благородство, ты понял?

Гарри прерывисто вздохнул и отвернулся, запуская пальцы в волосы. Разговор начинал походить на какой-то сюрреалистический кошмар. На мгновение ему показалось, что он задремал у камина и вот-вот проснется. И поймет, что ничего этого не было.

— Я ухожу, — срывающимся голосом раздельно повторил Драко. — Только попытайся, черт возьми, еще хоть раз ко мне прикоснуться, и я тебя убью.

— Ты не можешь уйти сейчас, — оцепенело пробормотал Гарри.

— Значит, я уйду утром, — ухмыльнулся Малфой. — Но в этом доме, Поттер, я не останусь больше ни за что.

Гарри обернулся, с болью вглядываясь в родные глаза, до краев наполненные отчаянной решимостью.

— Я тебя ненавижу, — едва слышно процедил Драко. — Ненавижу, Поттер. Ты даже не представляешь, насколько. И я тебя предупреждаю, не пытайся это выяснить. Потому что я действительно тебя убью, если ты сейчас выкинешь еще какой-нибудь финт в своем духе. Я устал от твоих выходок. От твоей чертовой изворотливости. И от твоего. Проклятого. Вранья.

Выдержав его взгляд, Драко быстрым шагом пересек комнату и скрылся в спальне. Дверь с силой захлопнулась за его спиной.

Гарри сдавленно всхлипнул, с ужасом глядя перед собой. Что случилось? Что, черт возьми, вдруг случилось? Почему? И что за чушь он нес?

Нервным движением он прижал руку ко рту. Зубы вцепились в податливую плоть, сжимая ее, словно это могло что-то изменить. Он стискивал челюсти, пока не почувствовал солоноватый привкус крови на губах.

Боль отрезвила, немного прояснив мысли. Потерянный взгляд беспомощно бродил по комнате, словно ища ответ. Что же случилось?

Письмо, отстраненно вспомнил он. Драко читал письмо. И сжег его потом. Предусмотрительный ход.

Медленно, очень медленно Гарри подошел к камину и опустился на пол рядом с ним. В правом углу лежала почти ровная кучка пепла — все, что осталось от злополучного пергамента. Гарри долго смотрел на нее, не отрывая взгляда. Все равно ведь другого выхода нет? Что с того, что он всего несколько часов назад обещал Малфою не делать этого? Теперь обещания перестали иметь значение. Ничто не может быть важным, если Драко уйдет. А он уйдет, если его не остановить.

Гарри спокойно протянул руку и опустил ее в огонь.

Боли не было. Или была? Гарри этого не знал, он просто не чувствовал обжигающего дыхания пламени. Он не чувствовал вообще ничего — все выгорело; он только держал раскрытую ладонь над кучкой пепла, как заведенный, монотонно повторяя про себя — верни. Верни, я потом отдам. Мне нужно. Верни. Ты можешь. Пожалуйста, верни. Ненадолго. Просто верни. Сейчас.

Капля крови сорвалась с прокушенной ладони и, шипя, упала в жадные огненные объятия. Гарри этого не заметил. Он не знал, сколько времени просидел, тупо глядя в камин и пытаясь восстановить сожженный клочок бумаги. Он даже не знал, с чего он взял, что это возможно. Точнее, он был уверен, что это невозможно никак, но не мог заставить себя потерять и эту надежду.

Когда пепел неохотно зашевелился под его пальцами, светлея и собираясь в комок, Гарри уже почти терял сознание от оцепенелого напряжения. Увидев неповрежденную бумагу в объятиях пламени, он вздохнул и вытащил письмо из огня. Какая-то его часть отстраненно отметила — даже края не обуглились. И еще — он точно знал, что потом письмо все равно придется сжечь. Чем быстрее, тем лучше.

Непослушные пальцы развернули смятый пергамент. Потемневшие от боли глаза уставились в написанные четким, каллиграфическим почерком строчки.

«Драко!

Я почти не удивлен, что у тебя хватило наглости и глупости поддаться влиянию Поттера и сбежать. Подобные действия слишком характерны для этого сумасбродного любимца Дамблдора, чтобы я мог в чем-то сомневаться.

Я давал тебе шанс одуматься. Как я понимаю, ты сделал свой выбор. Надеюсь, сейчас ты хорошо проводишь время, наслаждаясь своим сладким мальчиком, хотя я не думаю, что именно он в вашей парочке выступает в сладкой роли. Тебе ведь так нравится подчиняться мужским рукам. С другой стороны, я не уверен, что Поттера можно, не покривив душой, назвать мужчиной. Впрочем, как и тебя.

Советую тебе поторопиться, если у тебя еще остались нереализованные фантазии на его счет. Неужели ты веришь, что сможешь спрятать его? И спрятаться сам?

До следующей совы, Драко. И до скорой встречи».

Дочитав письмо, Гарри некоторое время разглядывал подпись в виде замысловатого вензеля из букв Л и М. Он поймал себя на ощущении, что с трудом удерживается в вертикальном положении. Вот скотина! — мелькнула отчетливо пронзительная мысль. Похоже, это не первое письмо. И, похоже, Драко надеялся, что здесь сов не будет. Ох, черт…

Одним коротким движением швырнув пергамент обратно в камин, Гарри вскочил и быстрыми шагами бросился в спальню, скрипя зубами от едва сдерживаемой ярости.

* * *

Запертая дверь не поддавалась, и Гарри, не долго думая, вышиб ее пинком. Взгляд лихорадочно обшарил полутемную комнату.

Драко лежал на кровати, сжавшись в комок, накрывшись с головой одеялом и отвернувшись к стене. Гарри рванулся к нему — и увидел, как вздрагивают его плечи, услышал всхлипы… К мрачной ярости мгновенно добавилась задыхающаяся, отчаянная боль.

Черт возьми, ну почему — и здесь?! Почему их никак не оставят в покое? Сколько можно…

Он боялся даже представить, что сейчас переживает Малфой. Что должно было происходить в нем, чтобы заставить вечно сдержанного слизеринца так кричать? Неужели он настолько, до такой степени боится… за него?

В груди невыносимо щемило. Гарри ощущал странное чувство, то самое — внезапно это стало ясно — от которого он отворачивался все последние недели. А сейчас оно навалилось, накрывая с головой, сбивая мысли в сумбурный поток, не давая дышать. Оно тянуло, выкручивая тело в дугу, вынуждало, заставляло перевернуть весь мир, лишь бы остановить поток слез Драко. Лишь бы удержать его.

Не очень понимая, что он делает, Гарри шагнул на кровать, приник к Драко всем телом, обхватывая его ногами. Руки одним движением стянули одеяло со светлых волос.

Драко тут же дернулся, пытаясь оттолкнуть его. Гарри сжал его плечи и наклонился, не давая ему вывернуться.

— Тише… — выдохнул он. — Тише, чудо мое, хороший мой, тише…

Его раздирало на части от одного вида слез, струящихся по лицу Малфоя. Однажды с трудом пережив подобное зрелище — в Выручай-комнате, так давно, в прошлой жизни — Гарри знал, что сойдет с ума, если позволит этому повториться. Только не сейчас. Только не в его доме, когда все уже позади. Только не теперь, когда они вместе, и все могло бы наладиться, если бы не чертов проклятый Люциус…

— Это просто сова, — он зарылся лицом в тонкие пряди, перебирая их, стараясь говорить как можно спокойнее. — Совы летают везде, и это вовсе не значит, что сюда кто-то сможет попасть…

Драко дрожал, не поворачиваясь, напряженно сжавшись в его руках.

— Я поставлю барьер, завтра же, — шептал Гарри, скользя губами по мокрому от слез виску. — И больше никаких сов… И никаких писем, никогда… Я обещаю тебе, слышишь…

Сдавленный всхлип. Тяжелый, прерывистый выдох.

— Уйди… — прошептал Драко. — Ох, пожалуйста, да уйди же ты…

— Он не сможет добраться до тебя, — ладони судорожно сжимают плечи, пальцы нервно двигаются выше, зарываются в волосы. — Никто не сможет… Я никому не позволю, никогда…

Драко, застонав, вцепился в подушку и потянул ее на себя, пряча лицо. Руки Гарри настойчиво развернули слизеринца, опрокидывая на спину. Зеленые глаза лихорадочно блестели в темноте.

— Не смей… — выдохнул Гарри. — Не смей верить ему, слышишь… Он не стоит этого…

Тонкий профиль Драко… Светлые волосы, разметавшиеся по подушке… Искусанные губы — так близко, что дыхание касается щеки Гарри…

— Как ты не понимаешь… Я не отпущу тебя, все равно — не отпущу… Никогда… Ты нужен мне…

Драко, извернувшись, поднял руки, словно пытаясь закрыться, спрятаться. Гарри чуть не застонал от этого беспомощного жеста.

— Я с тобой… — пальцы, хватающие запястья. — Я хочу всегда быть с тобой, я не смогу без тебя… больше…

Судорожно вздрагивающие плечи… Запрокинутое лицо…

— Он все это время писал тебе, да? — яростный шепот. — Он все время мучил тебя… Ну, почему ты не сказал мне?

Ладони, обхватывающие бледные щеки… Боль в зеленых глазах…

— Уйди… — короткий всхлип, и Драко снова попытался повернуться на бок, спрятаться от настойчивых рук.

— Ну, почему ты хочешь все сам… — тяжесть горячего тела, не дающая пошевелиться, обжигающие прикосновения губ. — Почему ты не доверяешь мне, глупый… Почему ты все не так понимаешь…

Пальцы, нервно поглаживающие скулы… И слезы, слезы, струящиеся из-под темно-золотых ресниц…

— Поттер, не надо… — отчаянный, умоляющий шепот. — Тебе мало того, во что ты уже меня превратил? Что ты делаешь со мной?..

— Я… — сдавленный выдох, и губы снова касаются разгоряченной щеки. — Я люблю тебя, Драко… Боже, я так тебя люблю, если бы ты знал…

Плечи Драко в его руках — такое тонкое, хрупкое тело в сильных объятиях…

— Я умру, если ты уйдешь… Я просто задохнусь… без тебя…

Губы, скользящие по лицу… Быстрые поцелуи, осушающие поток слез…

— Ты… ты не понимаешь… Ты — воздух, которым я дышу… Ты — моя жизнь, слышишь…

Дрожащие ресницы Драко… Горячие ладони, прижимающие его руки к подушке… Бешеный стук сердца…

— Ты — мое небо… Я хочу тонуть в тебе, напиваться тобой — до беспамятства, бесконечно, всегда…

Дыхание вперемешку со стонами… Мокрые от слез щеки…

— Я никому тебя не отдам… Никому, никогда… Мой… Только мой…

— Гарри… — тихий, едва слышный всхлип. — Ты… Это правда?..

Пронзительный и умоляющий взгляд… Гарри на мгновение задохнулся, увидев, как бьется, трепещет в этих глазах болезненное, нестерпимое желание — поверить, поверить навсегда, окончательно и бесповоротно сломать в себе что-то, что мешает забыть обо всем… Как я мог сомневаться, что нужен ему, с отчаянием подумал Гарри, пряча лицо на его шее, вздрагивая от прикосновения к его коже.

— Драко, я…

Дрожащие пальцы, запутавшиеся в темных волосах… Мерцание серых глаз в полумраке спальни… Ладонь, вцепившаяся в плечо Гарри…

— Гарри, я… ты так мне нужен… Я замерзаю без тебя, я живу, только — когда ты рядом…

Слова кажутся все более далекими, они отходят в сторону, их почти не слышно, когда терпкий, яркий, одуряющий, как никогда, аромат кожи Драко туманит голову, завораживает, притягивает, лишает рассудка… Хочется зарыться в этого человека, потеряться в нем, пропасть…

Осознав вдруг, что сжимает Драко изо всех сил в объятиях, Гарри испугался, что тот поймет его неправильно… Скрипнув зубами, заставил себя отшатнуться. Серые глаза тут же вспыхнули болезненным испугом.

— Не надо! — Драко рванулся за ним, хватая за плечи. — Гарри, не надо… Хватит уже… уходить…

Гарри словно ошпарило мыслью, что «неправильно» — это, видимо, совсем не то слово… Что, может, то, что он сейчас ощущает, это как раз — настоящее, и… неужели Драко может разделять его чувства? Хотеть...

— Драко… — голос предательски задрожал, срываясь на шепот.

— Я с ума сойду, если ты… оттолкнешь меня… — губы, покрывающие отчаянными поцелуями лицо Гарри. — Ты так мне нужен… весь… твое тепло… О, боже, ты… ты просто не понимаешь… не видишь…

— Ты такой… ты не можешь… меня… — сбивчивый шепот — и радостное тепло, разрастающееся в груди, сводит с ума. — Я так боюсь… что ты…

— Ш-ш-ш… — ладони двигаются по щекам, по волосам, по шее. — Не надо, Гарри… Гарри…

Соленые слезы на щеках Драко.

— Ты… — горечь тонет, захлебываясь в них. — Ты так мне нужен… О, боже…

Нежность тонких пальцев. Томительная покорность в мягких серых глазах — и какая-то безумная, отчаянная надежда. Прерывистое, как будто умоляющее дыхание. Дрожь золотых ресниц… Гарри снова прильнул к нему, сцеловывая слезы с лица. Со щек, с висков, с век, с подбородка…

Он не понял, как получилось, что губы, скользя по лицу Драко, вдруг накрыли его сладкие, податливые губы, так беззащитно, так искренне раскрывшиеся ему навстречу. Сразу же, словно Драко ждал этой возможности уже давно.

В первое мгновение Гарри даже не осознал, что произошло. Теплые, мягкие прикосновения губ — и мир словно исчез, выключившись. Осталось только разгоряченное лицо Драко в его ладонях, рваное дыхание, сдавленные стоны, вырывающиеся из груди. Чуть запрокинутая голова с разметавшимися светлыми волосами. И трепетные поцелуи родных губ, таких сладких, таких упоительно нежных…

Да что ж я делаю, обрывком пронеслась горячечная мысль. Что я делаю, мы не можем, я с ума сошел, мы же… ох…

И почувствовал, как язык Драко проникает в его рот, глубоко, страстно, нежно, исследует его, влажно скользит по его языку… Гарри чуть не обезумел, до синяков сжимая податливые плечи, отдаваясь этим губам.

Нельзя! — завопило что-то в его голове. Нельзя, не смей, ты потеряешь его, если позволишь себе… Почти крича от отчаяния, Гарри заставил себя прервать поцелуй.

И тут же услышал хриплый, почти жалобный стон, увидел, как Драко рванулся к нему, снова притягивая к себе… Увидел безумный, голодный блеск в его глазах.

— Ну уж нет! — выдохнул Драко, медленно приближаясь к его лицу и зарываясь пальцами в черные волосы. — Я не позволю тебе… снова… сбежать от меня…

И очки были сняты и торопливо отброшены в сторону.

И дыхание превратилось в стоны, и мысли закончились сразу же, все — как только Гарри, сдавшись, снова прильнул к губам хрупкого белокожего совершенства, которое держал в руках.

Все тело тут же охватил жар. Гарри и раньше терял контроль над собой — даже просто прикасаясь к Драко. Но только теперь он понял, что это значит — целовать человека, которого любишь так сильно. То, что он чувствовал сейчас, не было похоже ни на что, испытанное ранее.

Он потерялся в нем, он пил его дыхание, все сильнее прижимаясь к нему. Тело сковало теплой истомой, оно льнуло к Драко, словно пытаясь слиться с ним.

Драко казалось, что он разрывается на части от счастья. Он помнил эти губы — помнил ту ночь, когда Гарри целовал его, проснувшись после кошмара, но это не шло ни в какое сравнение… Совершенно, абсолютно — ни в какое. Ему казалось, что тогда между ними не произошло вообще ничего — по сравнению с тем, что происходило сейчас. Он тонул в Гарри, захлебываясь, судорожно вздрагивая от его прикосновений, раскинувшись, распластавшись под его сильным, горячим телом, и каждая клеточка кричала — да, да, еще…

— Еще… — повторял Драко, тяжело дыша, каждый раз, когда они отрывались друг от друга, чтобы вдохнуть. — Еще…

Одно это слово сводило Гарри с ума. Дрожащий шепот Драко, и его жаркие, податливые губы, и дразнящий, влажный язык — каждое прикосновение отдавалось почти физической болью, судорогой, сводящей все тело, скручивающей его в тугой узел. Почти нестерпимо хотелось, стискивая его в объятиях, вжиматься в него все сильнее, и стоны вышибали остатки рассудка, заставляя кричать, возбуждая так, как, думал Гарри, и невозможно…

Ногти Драко впились ему в спину, царапая, разрывая кожу, а поцелуи становились все нежнее, все трепетнее, и этот дикий контраст доводил Гарри до безумия, до умопомрачения. Каждое прикосновение к бледной коже Драко, казалось, отзывалось в Гарри, как разряды молний. Задыхаясь, он запрокинул голову, прерывая поцелуй, и тут же почувствовал, как мягкий, влажный язык Драко прикасается к его губам, скользя по ним.

— О, боже… — простонал Гарри, сжимая его плечи и с трудом пытаясь оторваться от сводящих с ума горячих губ Малфоя. — Драко, нет… Стой…

Голова кружилась так, словно он выпил ящик огневиски. Тяжело дыша, он заставил себя отстраниться — и сел, глядя блестящими, почти безумными глазами.

Драко мгновенно выпрямился.

— Что? — выдохнул он.

Ладони скользнули по смуглой груди, настойчиво опускаясь к животу. Гарри невольно застонал, выгибаясь им навстречу.

— Что? — в шепоте Драко — тревога и непривычная, притягивающая близость.

— Боже, придурок, я сейчас кончу… — хрипло выдохнул Гарри, запрокидывая голову под его ласками. — Не надо…

В потемневших глазах Драко бушевал ураган.

— От одних только поцелуев? — задыхаясь, спросил он. — Брось, это невозможно.

— О, боже… — Гарри закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Руки Драко обхватили его за талию и, развернув, одним рывком опрокинули на спину. Отшвырнув одеяло, Драко рухнул сверху, заводя руки Гарри за голову.

— Уверен, ты меня обманываешь… — прошептал он, снова припадая к его губам, проникая языком в глубину его рта.

Прикосновения обожгли, почти заставив Гарри закричать. Обнаженное тело Драко накрыло его, тонкие пальцы цепко сжали запястья.

Они оба уже не пытались сдерживаться, громкие, хриплые стоны смешивались, вырываясь с каждым выдохом. Голова Гарри металась по подушке, Драко настойчиво целовал его шею, кусал плечи, впиваясь в него, упорно двигаясь, прижимая его бедра к своим.

— О, боже… — выдохнул Гарри, распахивая глаза. — Драко…

— Да… — горячо прошептал Драко, нависая над ним, сцеловывая стоны с его губ. — Да… Давай же…

Гарри выгнулся, запрокидывая голову, изо всех сил сжимая его пальцы, и закричал. Последним отголоском чувств Драко перед взорвавшим его почти одновременно с Гарри оргазмом было что-то о том, что Поттер, кончающий в его руках, от его ласк — это нечто, после чего можно и умереть.

Обессиленный, опустошенный, раздавленный, задыхающийся от счастья, он рухнул на грудь Гарри, пряча лицо в его шею. Чуть позже, уже засыпая, гладя ладонью его разгоряченные щеки, чувствуя прикосновения его рук на спине, Драко не выдержал и потянулся, прижался дрожащими губами к его губам. Упоительная, ни с чем не сравнимая нежность у поцелуев — после. Почему он никогда не знал об этом?

— Я люблю тебя… — прошептал Драко, закрывая глаза.

Слова прозвучали так естественно, так легко, словно Драко был уверен в этом всегда — и лишь осознал только что, перед тем, как провалиться в сон.