О преподавании и церкви

Вера. Дети сейчас не очень понимают Христианство.

Христианин. Учение Христа и Христианство – вещи очень разные, к сожалению.

Вера. В методических пособиях, рекомендованных преподавателям в школах, все свалено в кучу. И когда мы говорим о христианстве, Христос вообще рассматривается как часть Православия, и, может быть, даже не самая значительная. Нам рекомендуют беседовать с детьми о Православии в целом, о том, какое оно, какие есть праздники, какие святые есть на Руси, почему они святые, ритуалы, обряды, храмы, колокольная музыка, жертва Христа, Воскрешение.. Весьма обзорно беседовать, ознакомительно, поверхностно. Рассуждают: «Возможно, в это и стоило бы глубоко вникать, но тогда должна быть система работы, серьезная методика, а мы как бы только начинаем…» В итоге, получается слишком схематично, в общих чертах, верхоглядом. Но, тем не менее, когда разговор такой проходит, мы всегда стараемся закончить его вопросом «В чем же мудрость?»

Когда выпадает возможность провести эти занятия, дети уже уставшие, рассредоточенные, не могут сконцентрироваться, ведь время дают исключительно после уроков, поэтому часто смотрим мультфильмы, чтобы не переутомлять ребят. У нас есть серия мультфильмов по Библии, в них показаны и Его притчи. Просматриваем мультфильм-притчу, слушаем её, можем прочитать, и я всё-таки стараюсь мягко повернуть разговор: что вы поняли из притчи применительно к вашей жизни, в чем мудрость притчи, зачем она рассказана была?

Как раз недавно мультфильм смотрели о том, как Царь пригласил к себе на пир гостей, а они не пришли - о званом Пире, содержание которой ты разъяснял. Мы постарались обсудить с детьми, но я и сама глубоко не вникала, что это всё связано с Небесным Пиром, потому что нигде не встречала такую мысль, а детям это тем более непонятно. Единственное, что они оценивают, – морально-нравственный аспект поведения людей. Это они очень тонко чувствуют. И, может быть, немножко на упрощенном уровне, но все равно понимают, что за притчей кроется не только история житейская о каком-то празднестве, подобном тем, что часто устраивали древние цари, но и что-то куда более глубокое. И, если притча проходит через время, через эпохи, значит, нечто очень важное в себе несет. Во всяком случае, они озабочены тем, что истинную мудрость нужно найти.

Так вот, мне и хочется узнать или понять, как учение Христа детям доступно и просто объяснять? Ты сам говоришь, что мудрость всегда проста, однако инее все взрослые могут понять эту простоту. Нужно настолько в мудрость вжиться, настолько ею проникнуться, настолько ею жить и пропитаться, чтобы потом облечь её в несколько коротких простых слов.

Христианин. Сама как думаешь?

Вера. Сама я думаю, что начинать, наверно, нужно все-таки с нравственности, этики, Истины. Рассказать о простоте Христа, его кротости и бесстрашии в несении Бога миру. И, отталкиваясь от этого, говорить, что Христос в своих притчах пытался очень просто, но не упрощенно, не поверхностно донести до людей то, что им нужно знать и чем они должны жить. А потому в каждом слове, в простом слове, нужно искать глубину, красоту, и красота эта будет всегда связана не с внешним проявлением, к которому мы привыкли, а с духовностью.

Наверно, я думаю, здесь обязательно нужно акцентировать внимание на том, что Христос – это не заурядный, обычный человек, а человек от Бога и Бог, а значит, нужно стараться понять, что такое Бог.

Христианин. Ты очень хорошо сказала, что надо показать, какой Он, Христос. Ты ведь прекрасно знаешь, что дети не особо верят словам, но верят образам. Когда рассказываешь ребенку о чем-то из мира природы, ему гораздо проще прочувствовать, как это выглядит. Описывая Космос, не читай нудных лекций про парсеки и не пичкай дитя сухими цифрами, но говори о мерцании звезд, далеких планетах, черных дырах. Не нужно рассказывать о строении лягушки, нужно сказать, как она квакает, где живет, с кем дружит и с кем не дружит. Он ухватит то, как это происходит. Здесь работает очень важное правило, согласно которому развивалась вся Вселенная: всегда есть идея-образ, а затем построение в соответствии с ней.

Ребенок – это тоже растущий мир. И для того чтобы он вырос, нужно, чтобы он рос по образу и подобию духовному. Пойми это правильно! Если перед ним будет образ, к которому он потянется, то он будет всё больше на него похож. Если перед ним будет образ какого-то человека, который был совершенен, то надо сделать так, чтобы ребенок захотел таким стать. Ведь что такое симпатия, любовь? Это тяга. Это то, что передает элементы любимого в самого человека. Если кто-то любит машины, то он всю свою жизнь будет под машины подстраивать. Если кто-то любит поэзию и философию, то его душа будет наполнена этим. Другими словами: мы есть то, что мы любим. Поэтому нужно научиться так передавать образ Христа и сущность его жизни, чтобы детям Он понравился, чтобы они Его полюбили. Важно не просто об этом рассказать, показать, доказать и обосновать, важно вдохнуть в них любовь к этому образу. Ну и, конечно же, показать Его настоящим, не приторно-сладким и не отвлеченным от жизни, но глубоко практичным, старающимся помочь каждому человеку и при этом достаточно суровым.

Он сам сказал, что не мир принес, но меч. И не упрашивал Он торговцев выйти из храма, но выгонял их, опрокидывая столы с какими-то пожитками и товарами, даже уничтожая их, но нисколечко тем не стесняясь. Надо дать образ непримиримого воина, разящего всю грязь, все от Бога далекое, но при этом любящего и сострадающего настолько, что слепые прозревали, хромые отбрасывали костыли, а парализованные вставали и шли домой.

Христос совмещал в себе трудно совместимые вещи: в нем не было слезливой любви, упрощенной простоты, подчинения обстоятельствам - он всегда храбро сражался. Не по слабости Он подчинился иудеям, которые вели его на крест. Он знал, куда они Его ведут, и сказал ученикам своим: «Уберите меч свой, не будет пролития крови здесь». Ведь Он мог умертвить их, пришедших за Ним, одним взглядом. Ему была дана сила великая, но Он подчинился воле Отца своего - не воле людей. Отец желал, чтобы это произошло. И Христос это знал и говорил: «Да минует меня чаша сия… Впрочем, да будет воля Твоя».

Происшедшее потом было волей Бога, а не желанием Христа. И Он, при всей мощи Его разума, при всей потрясающей глубине Его жизни, при огромном сострадании, которое питал к светлому в людях, и воинственности, что испытывал к их порокам, подчинился. Спаситель склонил главу не перед людской властью, а перед велением Бога. И это совмещение трудно совместимого приводит к высочайшему образу нравственности. Если бы люди на земле научились такому совмещению своей индивидуальности и храбрости с Законом Божьим и не пресекали бы его, то на земле не было бы преступлений и страданий.

Мы мечтаем о новом обществе, более совершенном. Оно, несомненно, будет лишено преступности, страха, розни. Зачем сейчас нужны полиция, прокуроры, судьи, военные, охрана, тюрьмы, границы, спецслужбы? Потому что части мира боятся друг друга, думая, что другие безнравственны, опасны, чужды, что в них на всех уровнях есть враждебные элементы – способные поступиться чем угодно ради эгоистических целей. И ведь так думают все, и так оно и происходит. Части тела человечества воюют друг с другом, и весь организм сотрясается в непрерывной агонии…
Но вот что тебе расскажу. Было время, когда в некоторых буддийских странах или частях буддийских стран не было преступлений вообще. Не было убийц, воров, взяточников, лжецов. Там учили воздаянию даже за каждую мысль, священники буддизма преподносили людям структуру мира таким образом: возмездие за всё и наказание за всё непреложно и неотвратимо. Они объясняли, что от судьбы не укроешься и что она никем не предопределена: ты сам творишь её здесь и сейчас – а потом лишь пожинаешь посеянное. Там, где эта убежденность глубоко-глубоко проникла в людей, совершенно не было преступлений. Я тебе даже больше скажу: когда-то в Китае был страшный голод, но люди умирали со смирением и с достоинством. Там же, где уже появились христиане-иезуиты с учением об одной жизни и о том, что Бог всеблаг и всепрощающ, матери пожирали своих детей.

Получается, философия, нравственность превалируют над законом человеческим. И сейчас мир пришел в тупик, ибо закон государственный и закон нравственный практически не сочетаются. Наши власти уподобляются врачу, который, видя всё больше и больше болезней у пациента, выписывает всё больше лекарств, ставит всё больше капельниц, клизм, накладывает всё больше мазей. Весь больной уже облеплен его лекарствами, но от этого не излечивается, а все больше заболевает, хиреет и чахнет. Чем больше преград, чем больше препон, чем больше законов, тем больше преступлений, преступников, тем изощренней становится их ум.

Но ведь существовали земли ещё несколько столетий назад, где вообще не было преступлений. Не везде природа людская была гнила. Потому я вижу идею национального возрождения в истинной нравственности, которая не произносится с высоких трибун и не проговаривается с каких-то кафедр, а в которой убеждаются, начиная ещё с молодых ногтей, видя достойные примеры перед глазами. Ведь отблеск, зачатки этого действительно были у нас.

Существование государства без преступников и без преступлений реально. Не является неизбежностью такое огромное количество охраны, выражение розни меж людьми. Гораздо дешевле, проще, лучше и действеннее не допустить развития болезни, чем потом пытаться её вылечить. Даже в нашем Советском Союзе не было такого количества преступлений и милиции, как сейчас, когда мы, вроде бы, свободны от тоталитаризма. Почему? Потому что тогда людей хоть как-то научили нравственности. Было понятие коммунизма, общего блага, благородства. Аморальность осуждалась. Сейчас же, когда повсюду правит бал вседозволенность, уровень преступности подскочил настолько, что количество милиции были вынуждены увеличить в несколько раз. Но ведь преступность не уменьшается, а лишь растет. Карательная система абсолютно неэффективна, потому что нет системы нравственности. Та, что на словах, - не в счёт.

Я глубоко убежден, что внедрение в школах основ православной культуры есть великое благо, точнее, может быть великим благом. Но, на мой взгляд, на сегодняшний день здесь слишком много зависит от личности педагога, которого этому не учат. Ведь вот ты, учитель средней школы, которому сказали: «Верочка, веди детей к Богу», - думаешь: «Что же мне делать?»

Возьмем среднестатистического педагога, которому нужно вести какое-то число часов, заниматься классным руководством, из-за повальной бедности работать на две ставки, вообще не вылезая из уроков, проверок и так далее. При этом нищета никуда не уходит, потому что деньги всё равно мизерные, дома нужно кормить семью, стирать, убирать. И тут ещё и это сверху «навалили», как бы в довесок, за мизерную плату. Мало того, что навалили, так ещё и время поставили после уроков, когда дети уставшие и уже ничего не воспринимающие, а в помощь предложили немногие методические материалы.

Вера. Их и нет почти…

Христианин. Да, минимальные: что были святые, что есть колокольня, церкви красивые и что Христианство когда-то на Русь пришло, поэтому всем нужно быть православными. Всё, приведи детей к Богу.

Что мы после этого видим?

Мгновенно поднимется нравственность? Дети станут православными? Перестанут думать о каких-то глупостях? Будет создана система упреждения преступлений? Ах, если бы... Это лишь ещё одна, очередная и почти бесполезная нагрузка: если чем-то заниматься, то всерьез, а если не можешь так, то и не нужно. Но я глубоко уверен в том, что именно система нравственного воспитания в школах может дать серьезнейшие результаты. И здесь всё зависит только от личности педагога.

Впрочем, как и в церкви – всё зависит от личности священника. Одно и то же православие в одних случаях действенно, в других – нет. Ты приходишь в храм, и священник что-то бубнит, а на твой вопрос отвечает невразумительно и витиевато – так было со мной и со многими, кого я знаю. По молодости я пытался, искал. Естественно, так никуда не годится. А ведь есть священники, к которым автобусами люди ездят, по 50, по 100 человек, по два автобуса нанимают и ездят. И они со всеми беседует и каждого мудростью одаривают по сознанию. Всё глубоко индивидуально и зависит от личности того, кто дает, от руки дающей. Потому, конечно же, на месте наших властей я бы вкладывал деньги не только в компьютерные классы и медицинское оборудование, не в повышение зарплат полицейским и военным, а – даже если бы в сто раз меньше – просто в воспитание хороших учителей, которые занимались бы православием. Одного человека на школу, ответственного за православное воспитание и, самое главное, понимающего, чем и ради чего занимается.

Разработал бы для него методические материалы, положил бы хорошую зарплату, сделал бы так, чтобы брали лучших, чтобы был отбор, чтобы вновь появилась вера, что так можно многое изменить. В итоге, в стране стало бы гораздо меньше преступлений, люди стали бы жить гораздо нравственнее, светлее, чище и осмысленнее, а в итоге – счастливее. Это можно было бы сделать за несколько лет. Ещё Конфуций говорил, что нравственность народа есть основа стабильности политической системы. Почему наши правители не читают и не чтут Конфуция? Я не знаю…

Вера. Немножко обобщу то, что ты сказал… Я делаю для себя несколько выводов.

Во-первых, нужно постоянно иметь в виду положительную практику даже того этапа из истории нашей страны - советского периода, который мы критикуем. Воспитание в ребенке идеала для подражания, помощь ребенку в выборе идеала, на который ему хочется быть похожим.

Христианин. Обязательно. Когда я был маленьким, совсем маленьким, ещё в детском садике, то с превеликим удовольствием мечтал, что буду Павкой Корчагиным. Идея же Данко меня восхищала безмерно! Когда читал о Спартаке - только им и бредил.

Образ, на который будут ориентироваться дети, должен быть обязательно!

Вера. Школа может помочь выбрать такой идеал, потому что мы даем возможность познакомиться с людьми культуры, спорта, труда, с людьми верующими, то есть не навязываем ребенку - мы даем ему возможность.

Во-вторых, образ Христа должен быть дан объемно, чтобы дети не просто знали, слышали, видели, а чтобы прочувствовали.

Христианин. Да, они должны в этом убедиться, он должен их захватить, увлечь – и в этом задача педагога, талант педагога.

Вера. К третьему подхожу: педагог сможет донести такой образ только тогда, когда сам поймет, прочувствует, вникнет и проникнется.

Христианин. Верно. Ты не сможешь дать то, чего у тебя нет. Если у тебя самой нет веры – как ты дашь её ребенку?

Вера. Четвертое. Мне кажется, эта работа должна быть комплексной, систематичной и не ограничиваться только уроками ОПК. Обязательно нужно соотносить полученные знания с другими уроками и жизненными ситуациями. И не втискивать в рамки «сегодня мы поговорим об этом-то», чтобы не получилось, что провели, разошлись и – благополучно забыли.

***