Или Заметки автора по поводу написанного

Говоря словами Камиля Фламмариона, я работал над книгой, «не принимая в расчет ходячих идей, с полной независимостью духа и с абсолютным равнодушием к общепринятому мнению». Цель была одна: познакомить любознательных читателей с фактами, не укладывающимися в привычные представления. Была и осталась надежда, что мои наблюдения и познания будут кем-то подтверждены и углублены.

В одной из наших радиопередач за рубеж о некоторых паранормальных явлениях уже упоминаемый мной В. Н. Пушкин рассказал о моей способности обнаруживать месторасположение злокачественной опухоли и даже о возможности изобразить ее величину и форму.

Да, действительно, такая возможность выявилась. Причем, как мне кажется, ощущения, возникающие под ладонями, скорее первичная информация, а вторичная — ясновидение величины и формы, новообразования, сущности которого я не нахожу рационального объяснения.

Говорят, что термины «магнетизер», «биокардиолог» устарели и не дают точного определения того, что за ними кроется. Верно, но иного пока нет, а попытки называть людей с подобными способностями экстрасенсами мне просто не по душе. Хотя, повторяюсь, не в названии суть!

В замечательном творении бельгийца Мориса Метер-линка пьесе «Синяя птица» есть волнующая сцена посещения страны минувшего, где дети Тиль и Метиль вновь видят почивших дедушку и бабушку такими, какими они были при жизни. Кто из зрителей и чителей этого произведения не взгрустнул в этот момент!

Но одно дело вспоминать свое прошлое с некогда бывшими подробностями, а другое — позволять своей фантазии оживлять усопших, вести с ними разговоры, то есть то, что приписывалось (и не отрицалось им самим) шведу Сведен-боргу, жившему в XVIII веке. Здесь необходимо четкое и резкое разграничение. Для упражнений по повороту «биологических часов вспять нужна твердая вера в возможность перемещения в свое прошлое, без малейших оглядок на настоящее плюс скрупулезное воспроизводство в своей памяти всех подробностей некогда счастливо прожитого дня.

Что касается развития фантазии, по Сведенборгу, для мнимых бесед с почившими, то тут необходима уверенность в неподатливости вашей психики в сторону патологии. Но, на мой взгляд, такие упражнения «игры ума» никакой пользы не приносят, и, честно говоря, не рекомендую их кому бы то ни было.

Я хочу вернуться к Камилю Фламмариону и представить на ваш суд выдержки из предисловия (авторского) к интереснейшей его книге «Неведомое».

«Никто не вправе утверждать, что мысль не может существовать помимо мозга». (В этом я убедился на практике.) Или: «В Космосе существует динамическое начало, невидимо... разлитое по всей Вселенной, не зависящее от видимой и весомой материи и действующее на нее. И в этом динамическом... зиждется разум выше нашего».

Примерно так же высказался К. Э. Циолковский в своей небольшой работе «Монизм Вселенной». Очевидно, подобного рода предположения недалеки от истины. Во всяком случае, многие мои эксперименты подтверждают предположение о том, что мир более сложен, чем он нам представляется. И как не разделить сожаления Циолковского о том, что «множество людей одержимы странной близорукостью и свой узкий горизонт принимают за пределы Вселенной»...

Что еще сказать прочитавшим эту часть моей книги? Прежде всего то, что она, эта нить Ариадны, бесконечна и ею можно пользоваться всю жизнь, идя по лабиринту неведомого. Разве это не самое интересное?