Псалом 114

Аллилуиа.

И настоящий псалом есть благодарный Богу, как и предшествующий.*)

*) Другой говорит, что псалом сей содержит благодарение за возвращение из Вавилона. Или, по словам Феодорита, пророче­ствует о тех бедствиях, которые причинил Иерусалиму Антиох Епифан.

Ст. 1. Возлюбих (Бога), яко услышит Господь глас моления моего.

2. Яко приклони ухо свое мне, и во дни моя призову. Я, говорит, возлюбил Бога (ибо сего не достает, что и должно быть прибавлено); и возвеселился, ибо Он услышал моление мое и приклонил ухо свое, снисходя к не­мощи моей, как мы сказали и в 16-м псалме, изъясняя слова: при­клони ухо Твое ко мне и услышь слова мои; почему и на будущее время я буду призывать имя Господа во все дни жизни моей.*)

*) Слова Исихия: Кто, по учению в предыдущем псалме, причислился к боящим­ся Господа, тот теперь от страха перейдя к любви к Богу может сказать: я возлюбил (Его); ибо не всякий может сказать сие, но только усовершившийся и возвысившийся над страхом рабским и достигший духа усыновления. Великого Василия: Не приложено к глаголу: я возлюбил, кого. Но мы должны подразумевать: Бога всяческих; ибо собствен­но достоин любви Бог, так как достолюбимым (άγαπητόν, или άγαδόν) благом определяют (т. е. Аристотель) то, чего все желает; а такое благо, и первое и последнее есть Бог. Итак, сего-то я возлюбил Бога, Который есть край желаний, и я с радостью воспринял за Него страдания. Какие же страдания, излагает несколько после, как то: мучения смертные, беды адские, и скорбь, болезнь, что все казалось ему приятным по любви к Богу и по упованию на те блага, которые при­готовлены страждущим за благочестие. Ибо не против воли и не по насилию и не по принуждению я вступил, говорит, в подви­ги сии, но с некоторой любовью и располо­женностью я понес тяжести, так что могу говорить: за тебя умерщвляют нас весь день; и: кто разлучит нас от любви Хри­стовой? Посему я возлюбил все сие, зная, что переношу бедствия за благочестие в ви­ду зрителя их и подвигоположника Владыки всех. Я возлюбил и в награду за сию лю­бовь я получил то, что я услышан. Златословесного: Многие из любящих жизнь людей не хотят слышать того, что им полезно, а между тем просят о даровании им того, что полезно; когда же будет дано (просимое), сетуют и негодуют. Ибо полезное есть то, что Бог признает таковым, хотя бы ты указал на бедность, или на голод, или болезнь, или что другое таковое. Итак, я, го­ворит, за болезни самые тягостные и опас­ности возлюбил Бога, ибо Он услышал меня и доставил мне полезное. И еще гово­рит: приклонил, сказал, ухо свое ко мне, чтобы показать немощь свою, что и к лежащему долу Он снизошел, по человеколюбию своему. Другой говорит: Слух Божий не имеет нужды в чувстве; ибо может знать, чего требуем, по одному движению сердца. Или ты не слышишь, что Моисей, хотя ничего не говорил, но одними стенаниями без слов молился Господу, услышан однако же Господом, сказавшим Ему: для чего ты взы­ваешь ко Мне? Одно предстояние с правед­ными делами есть громкий голос пред Богом.

3. Объяша мя болезни (чрева) смертныя, беды адовы обретоша (постигли) мя; скорбь и болезнь обретох.

И имя Господне призвах. Я думаю, что сии слова имеют сходство с упоминаемыми в 17-м псалме. Итак, Давид говорит: возлюблю Тебя, Господи, а потом излагает и причину, по которой возлюбил Его; т. е. говорит: Ты крепость моя, твердыня моя, при­бежище мое и подобное тому, а потом: достохвального призову Господа, и далее изъясняет бедствия, по причине которых призывал Господа и услышан был, ибо, говорит, одержали меня болезни чрева смертные. И здесь опять тоже самое говорит: я воз­любил; ибо Он услышит (вме­сто услышал меня Господь), когда я молился Ему. Или говорит, что Господь еще услышит, потому что и теперь услышал меня. А при­чиною любви своей к Богу полагает то, что Господь услышит его; далее же, как и в 17-м псалме, говорит: и во дни мои призову; и за тем рассказывает те же и здесь бедствия, по причине которых в скорби опять призвал Господа и был избавлен от них; почему и сказал, что он возлюбил. А упомянув выше о болезнях смертных и бедах адских, Давид изъясняет, что такое они, именно, что они суть скорбь и болезнь: скорбь и болезнь, говорит, я нашел. О болезнях смертных и бедах адских мы сказали пространнее в упомянутом 17-м псалме, при изъяснении слов: одержали меня боли чрева смертные, где оное можешь видеть.*)

*) Златословесного: Заметил ли ты оружие крепкое, заметил ли утешение, уничтожающее все бедствия, заметил ли, как ду­ша воспламеняется любовью ко Господу? Для меня, говорит, довольно было только при­звать Бога, чтобы освободиться от окружавших меня зол. Почему же мы часто призываем и не освобождаемся от бед? Потому что не призываем, как должно. Ибо Он всегда готов подавать; и Его благость такова, что наша в сравнении с нею может казаться злостью. Для того и попускает тебе па­дать в неожиданное бедствие, чтобы ты призывал Его, чтобы прилежнее искал Его. Так и матери для устрашения своевольных детей надевают на себя различные личины и сим способом заставляют их бежать в объятия их, не желая сим огорчать их, но только употребляя хитрость, чтобы неотступно находились при них. Великого Василия: Пое­лику меня постигли болезни смертные и встре­тили меня беды адовы, то я столько удерживал себя, чтоб сим искушениям подвергнуться невольным, что еще к ним гораздо большие искушения прибавлял себе произ­вольно—именно скорбь и болезнь, которые добровольно изобретал для себя, не будучи постигаем ими невольно. Ибо в числе последних, говорит, беды адовы встретили ме­ня; а здесь скорбь и болезнь я обрел. Пое­лику я там оказался неуступчивым в том, что наведено на меня искусителем: то дабы показать усерднейшую любовь к Богу, я приложил к сей скорби новые скорби и к болезни болезнь, не своею силою сопротив­ляясь бедам, но призвал имя Господне. Так говорит и Апостол; все сие преодолеваем силою возлюбившего нас. А одолевает тот, кто не уступает тяжким болезням бывающим по крайнему несчастию, а преодолевает тот, кто произвольно в доказа­тельство своего терпения навлекает на себя неприятности. Кто находится в каком либо грехе смертном, тот пусть говорит: одер­жали меня болезни смертные. Ибо всякий творящий грех рожден, говорит, от диавола. Итак, когда говорит, я делал беззакония и был носим во чреве смерти, тогда я был постигнут адскими болезнями. Как же я уврачевал себя? Обретши скорбь и болезнь и придумав для себя мучение, соединенное с покаянием, и таким образом я дерзнул призывать имя Господне. Исихия: Скорбью и болезнью назвал покаяние, скорбью поелику оно напоминает грех, а болезнью по при­чине трудностей, с которыми оно обыкно­венно совершается, каковы: ношение жесткой одежды, употребление пепла и бдение: ее то нашедши т. е. сам набежав на нее, прилич­но имя Господне призывал; потому что мо­литва есть основание покаяния.

4. О Господи, избави душу мою.

Милостив Господь и праведен; и Бог наш милует. Господи и Боже, говорит, избавляй меня и впредь от будущих зол, которые могут постигнуть меня.*) Смотри, читатель, как Давид наставляет слушателя, представляя Бога милостивым. Посему не отчаивайся, грешник, по причине грехов своих. Далее он говорит, что Бог и праведен; посему не теряй бодрости касательно милосердия Его и не будь небрежен и беззаботлив, но уповай и вместе бойся, как изъясняет Златоуст. За сим, чтобы показать, что Бог более преклоняется к человеколюбию, нежели к правда, как за­мечает Феодорит,**) Давид присовокупил и то, что Бог наш милует, сказав: Бог наш для различия от ложных богов языческих.

*) Златословесного: Видишь ли душу, исполненную любомудрия? Как он, оставив житейское, ищет одного только, чтобы душа осталась неповрежденною, и чтобы она не подверглась ничему зловредному? Ибо когда она будет в хорошем состоянии, тогда и все прочее будет соответствовать сему, как напротив при несчастном состоянии ее благоуспешность во всем прочем не может доставить нам никакой пользы. Посему все—и дела и слова должно направлять ко спасению ее. И сие-то значит наставление: будьте мудры, как змея. Ибо как змей, чтоб сохранить голову свою, оставляет всю остальную часть тела своего; так и ты за спасение души своей должен отдавать все прочее. Заметим здесь, что блаженный Феофилакт при изъяснении евангельских слов, сказанных Господом: душа моя теперь воз­мутилась; и что Мне сказать? Отче спаси Меня от часа сего (Иоан. 12, 27); также следующих апостольских: Он во дни плоти своей с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Тому, Который мог спасти Его от смерти (Евр. 5, 7), говорит, что Да­вид в сем псалме пророчествуете о сих словах Господа и Апостола, посему говорит: и во дни мои призову. Объяли меня болезни смертные, беды адские постигли меня, и имя Господне я призвал. Господи, избавь душу мою.

**) Феодорита: Упомянув о милости дважды, о правде сказал однажды, чем показал, что Бог более склонен к человеколюбию; ибо оно побеждает суд правды, которую употребляет только как средство. Великого Василия: Милосердие есть сострада­тельность, бывающая у тех, которые имеют к кому либо любовь, к тем, которые слишком унижены. Так мы сострадательны к тому, который, быв прежде весьма богат, пришел в крайнюю нищету, и к тому, ко­торый прежде отличался красотою и совершенством тела, а потом расстроился от постыдных страстей. Посему, поелику и мы были некогда славны, когда находились в раю, а потом сделались бесчестны и унижены чрез падение, то Бог милует нас, видя чем мы стали и какими были прежде; почему гласом своего милосердия Он и к Адаму взывал: Адам, где ты? Ибо тот, кто знал все, не имел нужды в возвещении, но хотел, чтоб он понял, из какого каким он стал. Где ты? Вместо того, чтоб ска­зать: во что ты низринулся с такой высоты? Оригена: Поелику Господь милует с правдою, то посему Он милостив и праведен. Саул, милуя Агага, при сей милости не был праве­ден. И если бы всякая милость была правед­на, то закон не говорил бы о некоторых: бедного не помилуй на суде (Исх. 23, 3). Безымянного: Бог, как милостивый, не отвращает лица от молящегося грешника; а, как праведный, Он не иначе принимает его, как с покаянием.

5. Храняй младенцы Господь. Здесь (на греч.) подразумевается глагол есть при выражении: хра­нитель младенцев Господь. Да­вид похваляет особенный промысел Божий в отношении к младенцам: потому что если бы, по словам Василия и Златоуста, сей промысел не хранил малых детей, а особенно пока они нахо­дятся в пеленах, то легко умерт­вили бы их змеи и скорпионы и многие другие животные и легко повреждались бы падением во рвы, колодези, крутизны и другие опасные места. Некоторые с Феодоритом понимали сии слова о младенцах, когда они находятся еще во чреве матери своей, движась в мрачных и влажных вместилищах утробы, как движутся в морской глубине рыбы, так что находясь там они не имеют воз­можности и дышать; ибо они тогда начинают дышать, когда родятся. Потом опять вышедши из горя­чей утробы на хладный сей воздух, с которым ни сколько не свыклись, они ни на краткое время не могли бы остаться в живых, если бы не были хранимы Божиим промыслом. Иначе младенцами можешь представлять новонасажденных и новоначальных в добродетели, которых Бог хранит своим промыслом по при­чине неопытности их, до времени успеха и укрепления их к брани против страстей и невидимых врагов—бесов.*)

*) Феодорита: Отроками называет возрожденных во Христе действием Святого Духа, и по учению Иисуса, имеющих свойства отроческие, потому что обращаются и живут как отроки, которых сам Господь хранит, не попуская врагам нападать на них, как недостигших еще времени подвига.

Смирихся, и спасе мя. Я страдал, говорит, от искушений; по­сему Он спас меня, то есть Гос­подь избавил меня от них; так как Он же попустил было мне страдать, чтобы мне сделаться благоразумнее, а уничтожил искушение, чтобы я познал благодать и промысел Его о мне, и по Злато­усту, с той и другой стороны оказал мне благодеяние. Впрочем можно понимать и иначе, что Бог спасает, тех, которые усовершились в добродетели смирения.*)

*) С Василием великим сии слова можешь разуметь так: Поелику я смирился, вел себя и жил, как младенец, принимая царствие небесное, как отрок и посредством незлобия я низвел себя к детскому смирению, то хранитель младенцев Господь спас меня от болезней смертных и от бед адских. Не сказал: не попустил пасть в беды, но что и по падении спас. Златословесный: Здесь сугубо благодарение и за то, что попустил пасть в беды и за то, что падшего не оставил, и таким образом и тем и другим оказал благодеяние. И то и другое есть род благодеяния, и первое не меньше второго, ес­ли сказать нечто удивительное, то и больше оного, поколику по сему дарована свобода от бедствий, а потому душа сделалась благоразумнейшею.

6. Обратися, душе моя, в по­кой твой, яко Господь благодействова тя.

7. Яко изъят душу мою от смерти, очи мои от слез, и нозе мои от поползновения. Некоторым Давид в сих словах представляется побуждающим самого себя обратиться к успокоению и свободе от тех искушений, которые испытывал доселе; ибо он утешает себя тем, что он освобожден и избавлен был тогда от ожидаемой смерти, от слез, которые проливал по причине великой скорби и от се­тей, поставленных ему врагами, которыми он часто был уязвляем. А если кто принимает сии слова в высшем смысле, то под покоем, согласно с Златоустом, он может разуметь отшествие души праведника, которое освобождает его от всякой печали. Ибо сие разлучение ее и успокоение есть для праведных людей благодеяние от Бога; так как они чрез сие освобождаются от бремени и других телесных недугов; почему и Павел говорит: ибо мы, находящиеся в сей хижине, стенаем под бременем (2 Кор. 5, 4); и еще: желаю разрешиться и быть со Христом; ибо это гораздо лучше (Фил. 1, 23). Итак, сии слова приличны тем праведникам, которые отлучаются от тяжкого и многотрудного тела сего и упокоеваются в обителях небесных. Потому-то и Давид, сказав, что Господь благодетельствует Тебе, присовокупил, что Он изъял, т. е. освободил душу его от смерти, или от греха моего, который есть душев­ная смерть, как умерщвляющая действия души в добродетели. Он освободил также и глаза мои от слез, так что они более не плачут, по причине многих и частых скорбей; освободил и ноги мои от препятствий и преткновений, которые полагали мне злоумышлявшие на меня видимые и невидимые враги мои.

*) Златоуст присовокупляет и сие: Хо­тя смерть внесена (в мир) грехом, но Бог употребил ее во благодеяние нам; и она, как доставляющая нам собою свободу от зол и часто провождающая в горнюю жизнь, не знаю, может ли собственно быть названа смертью, когда она более страшит своим именем, нежели самым делом. Если же она и представляется ужасною, то представляется такою, по немощи имеющих о ней такое понятие. Нет, не смерть причиняет огорчение, а сознание пороков в совести. Итак, перестань быть грешником, и тогда смерть будет для тебя вожделенною. Слова Василия: Успокоением своим праведник называет горние обители, которые он получит в воздаяние за свои подвиги. Посему добрый подвижник относит к себе утешительные сии слова, подобно Павлу сказывая: подвиг доб­рый я совершил. А теперь готовится мне венец правды. Ибо вечный покой предназначен законно подвизавшимся в сей жиз­ни и воздается не за дела как долг, но по милости великого Бога даруется уповавшим на Него. Хорошо сказал: к покою твоему, так как он есть твой собственный, а не чужой: святые получают уготованные им Богом блага, как свое собственное приобретение. Златоуста: И ноги мои от поползновения. Это больше предыдущего; потому что мы освобождены не только от печали, но и от преткновений и злоумышлений. Итак, тот, кто отошел с добрыми подвигами и достиг пристани, тот остановился уже на камне; все препятствия уничтожились; уже нет нигде беспокойства и шума, но пребывает в непрерывной славе тот, кто отсюда отошел так. Исихия: Покой души есть прекращение грехов; ибо ее беспокоит грех и сокрушает все силы ее. Поелику почитая крещение свободою от грехов, Давид наименовал его водою покоя. Итак, он советует заблуждавшей во грехах душе об­ратиться к покою, доставляемому крещением, или слезами покаяния. Опять Василия: Изображает будущий покой в сравнении с земными благами. Здесь одержали меня болезни смертные; а там изъял душу мою от смерти. Здесь глаза от скорби источают слезы; а там нет слез. Ибо Бог отнял всякую слезу от всякого лица (Исаии 25, 8). Здесь великая опасность от поползновения; почему и Павел говорил: кто думает, что он стоить, пусть бережется, чтоб не упасть, а там тверды основания; жизнь неизменна; нет опасности быть увлечену грехом.

8. Благоугожду пред Господем во стране живых. Страна живых есть небо, или будущий мир, где никто не умирает; а настоящий мир есть страна и место умирающих.*) Итак, говорит, буду благоугождать в оной бессмертной стране, беспрепятственно служа Богу со святыми ангелами, не имея наветников. Или сказал: буду благоугождать, вместо: буду признан благоугодным Богу. Впрочем, сии слова изъяснены и в другом месте при чтении 55-го псалма, где написано: ибо Ты избавил душу мою от смерти, очи мои от слез и ноги мои от поползновения. Буду благоугождать пред Господом во стране живых.**)

*)Феодорита: Страною живых называет не здешнюю жизнь, в которой плач, и рыдания, и болезни, и смерти, и грехи, и несчастия, но свободную от всего подобного, в которой обладание добродетелью безопасное и где приобретается богатство правды без трудов.

**) Златоуста: Хорошо сказал: в стране живых. Ибо та собственно жизнь свободна от смерти, как имеющая блага без примеси зла. Ибо последний, говорит, враг истребится смерть. Евсевия: Этот мир и сам смертен и есть место умирающих; и душа заключенная в смертном теле, и находя­щаяся в сей жизни не есть в стране жи­вых, но как бы полумертва, будучи обле­чена в собственном смысла в мертвое и естественнотленное тело, так что весь человек составлен из мертвого и живого. Итак, пребывание на земле и жизнь в тленном теле не есть обитание в стране жи­вых; почему праведник знает, что здешняя страна есть чужая для его души: потому что душа не из земли взята, и не в землю отойдет, но принадлежит к страна жи­вых. Василия: Страна живых есть та, в которой пророк обещает особенно бла­гоугождать Богу, так как ни в чем внешнем не будет находить препятствия; есть та страна живых, в которой нет более ночи, нет сна—сего подобия смерти; нет пищи и пития—сих подкреплений нашей немощи; нет какого либо внешнего несчастия: но страна живых, не умирающих по причине греха, наслаждающихся истинною жизнью во Христе.