С*КА!!!!! МА­МОЧ­КА , КАК ЖЕ БОЛЬ­НО!!!!!!! 53 страница

Он вгры­зал­ся зу­бами или се­бе в ру­ку, или в по­душ­ку. Это бы­ло и прек­расно до слез, и так боль­но од­новре­мен­но. Том хо­тел к Бил­лу. Ску­чал так, как ни­ког­да и ни по ко­му в жиз­ни. А ночью это уси­лива­лось мно­гок­ратно.

А в боль­ни­це Бил­лу ста­нови­лось луч­ше с каж­дым днем, он да­же на­чал по­тихонь­ку до­гонять прог­рамму, по ко­торой учил­ся, и это да­вало ему воз­можность от­вле­кать­ся от мыс­лей о То­ме хоть на ка­кое-то вре­мя. Ну, а че­рез де­сять дней пос­ле отъ­ез­да То­ма, пос­ле по­луче­ния ре­зуль­та­та оче­ред­но­го ана­лиза кро­ви, Бил­ла к его ог­ромной ра­дос­ти, пе­реве­ли в обыч­ную па­лату. И тут-то по­яви­лась воз­можность по­лучить дол­гождан­ный мо­биль­ник.

И пусть ему пер­вые де­сять дней при­дет­ся не сни­мать мас­ку с ли­ца, это уже бы­ло та­кой ме­лочью по срав­не­нию с воз­можностью об­щать­ся с лю­бимым пар­нем. Хель­га еще с ут­ра поз­во­нила Си­моне и пре­дуп­ре­дила, что Бил­ла се­год­ня пе­рево­дят пос­ле обе­да, и мож­но по­сетить его уже се­год­ня, и пе­речис­ли­ла про­дук­ты, ко­торые раз­ре­шено пе­редать Бил­лу. И про­дук­ты, и те­лефон Си­мона при­нес­ла в тот же день. И впер­вые за ме­сяц она смог­ла об­нять сво­его лю­бимо­го пле­мян­ни­ка, по­нимая при этом, нас­коль­ко это­го хо­тел бы и Том. По­цело­вать не да­вали по­вяз­ки на ли­цах, но это уже бы­ло не стек­ло. А Билл дер­жал в ру­ках свой мо­биль­ник, и с дрожью в ду­ше по­нимал, что ког­да уй­дет Си­мона, он поз­во­нит То­му.

Си­дя ря­дом на кро­вати Си­мона иног­да ка­салась Бил­ла ру­кой, гла­дя по пле­чу, уби­рая раз­ме­тав­ши­еся во­лосы. Ей прос­то нуж­но бы­ло это ощу­щение род­ной ду­ши, в ко­торой жи­ла и ее сес­тра. Она смот­ре­ла на Бил­ла и по­нима­ла, что он очень по­хож на Грет­ту. И Си­моне так хо­телось рас­ска­зать все это­му маль­чи­ку, но по­нима­ла, что не име­ет на это пра­ва. По­ка.

Чуть поз­же они про­щались, и Си­мона, чувс­твуя, как не тер­пится Бил­лу ус­лы­шать Том­кин го­лос, пос­пе­шила ос­та­вить его, пре­дуп­ре­див, что он мо­жет зво­нить ей в лю­бое вре­мя, ес­ли ему что-то по­надо­бит­ся или прос­то за­хочет­ся по­гово­рить.

Дверь за Си­моной зак­ры­лась, и Билл ог­ля­нул­ся на те­лефон, ле­жащий на пос­те­ли. Улыб­ка тро­нула его гу­бы. И вдруг он по­нял, что вол­ну­ет­ся. Му­раш­ки вол­ной по спи­не, и он сел на свою пос­тель, под­жав но­ги, взял в ру­ки те­лефон, за­кусив гу­бу. Билл не знал, до ка­кого вре­мени Том ра­бота­ет в фир­ме, не знал, сво­боден ли он или за­нят, но по­нимал, что не смо­жет боль­ше ждать и не поз­во­нить пря­мо сей­час.

Гля­дя на дис­плей, он на­шел но­мер То­ма и за­мер. Вдох­нул всей грудью, чувс­твуя, как дро­жит все внут­ри.

Вре­мени бы­ло поч­ти шесть ве­чера, и Билл очень на­де­ял­ся, что Том уже ос­во­бодил­ся.

В это вре­мя в Мюн­хе­не ми­ни-вен под­во­зил То­ма и дру­гих сту­ден­тов к студ­го­род­ку. Ког­да виб­ра­ция те­лефо­на в кар­ма­не прив­лекла его вни­мание, он по­думал, что это ма­ма – она час­то зво­нила при­мер­но в это вре­мя. Том, от­крыв рас­кла­душ­ку, да­же не пос­мотрел от ко­го зво­нок.

– Да! – ус­лы­шал Билл род­ной го­лос, и зак­рыл гла­за.

– При­вет, зай, – ус­лы­шав это, Том офи­гел на па­ру се­кунд, из­ме­нив­шись в ли­це и гля­дя на Яна, ко­торый си­дел нап­ро­тив.

– Билл, – не­воль­но про­шеп­та­ли гу­бы, и бро­ви Яна удив­ленно при­под­ня­лись.

Том опус­тил го­лову, на се­кун­ду зак­рыв гла­за.

– При­вет, род­ной… Билл, на­конец-то. Я так ждал, – Том по­нимал, что этот раз­го­вор был стра­нен для ок­ру­жа­ющих, но еще он ви­дел, что они поч­ти при­еха­ли, и сей­час он вый­дет из ма­шины и тог­да смо­жет спо­кой­но по­гово­рить с Бил­лом.

– Я то­же, То­моч­ка, се­год­ня с ут­ра ме­ня пе­реве­ли в обыч­ную па­лату, как до опе­рации, а Си­мона вот те­лефон при­нес­ла. Она толь­ко что уш­ла, так мно­го при­нес­ла все­го… Зая, у ме­ня те­перь есть ок­но, пред­став­ля­ешь? Я ви­жу ули­цу, и сол­нце да­же све­тило па­ру ча­сов на­зад. Я так по не­му ску­чал. Толь­ко по те­бе силь­нее в сто раз, зна­ешь?

Том слу­шал род­ной го­лос, стис­нув зу­бы, чувс­твуя, как дро­жит ду­ша, и мо­лил мыс­ленно: «Го­вори, го­вори, род­ной, не ос­та­нав­ли­вай­ся».

Он на­де­ял­ся, что опу­щен­ная го­лова даст воз­можность скрыть эмо­ции от Яна. То­му так хо­телось выр­вать­ся из это­го зам­кну­того прос­транс­тва ма­шины, где вок­руг бы­ли пос­то­рон­ние лю­ди.

– Знаю. Ко­неч­но, знаю. Как ты? – про­гово­рил Том ти­хо, хо­тя до бо­ли в сер­дце хо­телось го­ворить ДРУ­ГОЕ, нет, хо­телось не прос­то го­ворить, кри­чать хо­телось, а еще хо­телось сжать паль­ца­ми то мес­то под кур­ткой, где в гру­ди ме­талось сер­дце, пы­та­ясь най­ти уго­лок, где нет та­кой ди­кой кон­цен­тра­ции ад­ре­нали­на. Ме­талось и не на­ходи­ло сей­час та­кого мес­та.

– Все нор­маль­но, Том. Я поп­равля­юсь, ску­чаю очень, – про­шеп­тал Билл, вы­дох­нув, и Том, за­кусив гу­бу на се­кун­ду, вски­нул го­лову, гля­дя в ок­но. Они на­конец-то въ­еха­ли на сто­ян­ку, и ма­шина ос­та­нови­лась.

Том пер­вый рва­нул­ся к две­ри и выс­ко­чил на ули­цу, чувс­твуя, как на не­го смот­рит ос­таль­ные. Но сей­час То­му бы­ло пле­вать. Он по­шел ку­да-то в сто­рону, да­же не по­нимая тол­ком ку­да, лишь бы по­даль­ше от лю­дей. Лишь бы най­ти воз­можность ска­зать все, что так рва­лось из гру­ди.

– Я очень ску­чаю, ма­лыш! Ты да­же не пред­став­ля­ешь, как я ску­чаю! Де­сять дней без те­бя! Де­сять чер­то­вых дней, Билл!! А еще в два ра­за доль­ше… Я сдох­ну, на­вер­но, – Том поч­ти упал на по­пав­шу­юся ска­мей­ку, опер­шись лок­тем о ко­лено и при­жав ла­донь ко лбу. – Так дол­го, – прос­ку­лил поч­ти.

– Я знаю, То­моч­ка, – Билл с зак­ры­тыми гла­зами чуть рас­ка­чивал­ся на пос­те­ли, да­же не осоз­на­вая то­го, что эта при­выч­ка пе­реня­та им от То­ма. И он чувс­тво­вал все то, что ТАК хо­тел ус­лы­шать и по­чувс­тво­вать, раз­го­вари­вая с ним. – По­тер­пим, зая, Все бу­дет хо­рошо. Я люб­лю те­бя очень.

– И я люб­лю те­бя, – про­шеп­тал Том.– Очень, Билл!!

Билл улы­бал­ся, за­кусив гу­бу.

– Это мне боль­ше все­го хо­телось ус­лы­шать, – ти­хонь­ко ска­зал он, и у То­ма за­ныло сер­дце.– Как прак­ти­ка, Том?

– Нор­маль­но, все нор­маль­но, прав­да. Я ста­ра­юсь.

– Ты ум­ни­ца, – про­тянул Билл и у То­ма по­явил­ся ком в гор­ле.– Я это всег­да знал.

– Спа­сибо, ко­тенок, – Том улыб­нулся.– Ты та­кой мо­лодец. Мне ма­ма го­вори­ла, что вра­чи очень до­воль­ны, как ты вос­ста­нав­ли­ва­ешь­ся. Ты там нор­маль­но ешь? – Вдруг спро­сил он и Билл рас­сме­ял­ся.

– Ты та­кой за­бот­ли­вый! Ем, ма­лень­кий, ем. Сей­час Си­мона вся­кие вкус­ности при­нес­ла, бу­ду те­перь отъ­едать­ся.

– Хо­рошо, – вы­дох­нул Том и кив­нул сам се­бе. – Ты го­вори ей, че­го те­бе хо­чет­ся, слы­шишь? Она бу­дет при­носить. И есть бу­дешь, по­нял?

– По­оонял. Ты то­же там ешь, Том! Не пе­режи­вай и не ку­ри мно­го, знаю я те­бя…

– Ко­тенок, я по­пыта­юсь, прав­да, – ру­ка лег­ла на шею, и паль­цы впи­вались в ко­жу на ней.

– Я на­де­юсь, зай, прав­да, ты так мно­го ку­рил, пе­ред тем как я лег в боль­ни­цу, И я пред­став­ляю, сколь­ко ты ку­рил пос­ле!

– Все хо­рошо, сол­нышко, Я, прав­да, не ку­рю так мно­го, Ну пы­та­юсь, черт, – про­шеп­тал он пос­леднее сло­во и сжал ве­ки.

Билл слы­шал этот ше­пот. И прек­расно чувс­тво­вал сос­то­яние лю­бимо­го пар­ня.

– То­моч­ка, род­ной, по­жалуй­ста… Все те­перь хо­рошо, те­перь есть воз­можность об­щать­ся, слы­шишь? Ты за­нят до ко­торо­го ча­са? Ког­да те­бе зво­нить луч­ше?

– Пос­ле шес­ти, я уже тог­да смо­гу го­ворить нор­маль­но. И хоть до ут­ра. Но ес­ли у те­бя что-то слу­чит­ся, то сра­зу зво­ни, не жди ни­чего, лад­но?

– А сей­час я те­бя зас­тал не вов­ре­мя, да? – Том чувс­тво­вал, что Билл улы­ба­ет­ся.

– Еще па­ру ми­нут я ехал в ма­шине, по­ка не подъ­еха­ли к го­род­ку, Ни­чего, все нор­маль­но.

– Те­бе бы­ло не­удоб­но го­ворить, я чувс­тво­вал, – Билл ком­кал паль­ца­ми прос­тынь, ки­вая го­ловой. Да, он чувс­тво­вал это на пер­вых се­кун­дах раз­го­вора.

– Пе­рес­тань, Билл, мне бы­ло пле­вать. Я офи­гел во­об­ще, ког­да по­нял по го­лосу, что это ты. Я ду­мал, что ма­ма зво­нит, и да­же не гля­нул от ко­го вхо­дящий, так что мо­жешь пред­ста­вить, как я во­об­ще се­бя по­чувс­тво­вал.

Билл вы­дох­нул и То­му этот вы­дох про­шел­ся по ого­лен­ным нер­вам.

– Я ждал. Очень. И дож­дался. Знал бы ты, как я рад те­бя слы­шать…

– Я то­же, То­моч­ка, те­перь бу­дет по­лег­че. Мы бу­дем час­то слы­шать друг дру­га, прав­да?

– Ну, ко­неч­но, ко­тенок! Я бу­ду те­бе зво­нить час­то-час­то, так, что еще на­до­ем.

Том ус­лы­шал смех Бил­ла. Та­кой ис­крен­ний и счас­тли­вый.

– Не на­дей­ся, не на­до­ешь. Ни­ког­да.

То, как эти дни всле­пую бь­ют­ся о кам­ни

Тво­их пред­рассуд­ков, ты ос­тавь их дру­гим.

Всё, что мо­гу по­желать – нам ос­тать­ся од­ним.

И тог­да, за­чер­кнув все лиш­ние зву­ки,

Ты смо­жешь кос­нуть­ся мо­ей ти­шины.

И толь­ко лишь ночь её смо­жет на­рушить

Единс­твен­ным сло­вом – «ты»…

«Ты» Свет­ла­на Сур­га­нова. 1996 аль­бом «Ру­беж»

POV Avt

Том си­дел на ска­мей­ке, не об­ра­щая вни­мания на то, что поч­ти тем­но и хо­лод­но, гля­дя на по­гас­ший эк­ран мо­биль­ни­ка, и пы­та­ясь прос­то при­вес­ти се­бя в бо­лее-ме­нее спо­кой­ное сос­то­яние.

Сер­дце би­лось в вис­ках, а во вре­мя раз­го­вора То­му ка­залось, что этот пульс слы­шал и Билл. Не мог не слы­шать, не по­чувс­тво­вать.

Дрожь, до это­го кон­цен­три­ру­юща­яся в гру­ди, на­чала рас­ползать­ся по все­му те­лу. И вот те­перь он при­жал ру­ку к то­му мес­ту, где тре­пыха­лось его изум­ленное до не­воз­можнос­ти, из­му­чен­ное ожи­дани­ем, сер­дце. По­чему-то нах­лы­нула сла­бость, или мо­жет, это бы­ло то дол­гождан­ное рас­слаб­ле­ние, ко­торое приш­ло вмес­те со звон­ком Бил­ла.

Мыс­ли про­носи­лись в го­лове, сей­час они не бы­ли чет­ки­ми, и их бы­ло слиш­ком мно­го, они цеп­ля­лись друг за дру­га, пе­рели­вались из од­ной в дру­гую, не поз­во­ляя сос­ре­дото­чить­ся на чем-то.

Он так ждал это­го звон­ка. Ждал, ждал, ждал. Де­сять дней. Каж­дую ми­нуту. Каж­дую се­кун­ду.

Так хо­тел ус­лы­шать го­лос, единс­твен­ный го­лос во всем ми­ре, от ко­торо­го за­мира­ет сер­дце. И он ус­лы­шал. Ус­лы­шал и знал, что те­перь это бу­дет час­то, так час­то, как они оба это­го бу­дут хо­теть.

POV Tom

Пи­пец, я пред­став­ляю, что по­думал на­род в ма­шине. Хо­тя, пусть ду­ма­ют, что хо­тят. Толь­ко на­де­юсь очень, что Ян не ста­нет на все это об­ра­щать вни­мания. Он па­рень вро­де нег­лу­пый и без ком­плек­сов. Ду­маю, что да­же ес­ли все по­нял, то не ста­нет эту те­му под­ни­мать, хо­тя бы сей­час. Не мо­гу и не хо­чу я сей­час что-то го­ворить про это. Это во­об­ще толь­ко мое. Мое и твое, ко­тенок…

Бра­тик, бра­тик, Билл, черт! По­нимаю, знаю, что не дол­жен я сей­час так ре­аги­ровать на те­бя, но не мо­гу по-дру­гому. От­но­сить­ся к те­бе как к бра­ту – НЕ МО­ГУ.

И не хо­чу я сей­час ду­мать об этом. Нет на это сил. Хо­чет­ся за­переть эти мыс­ли на за­мок и по­терять ключ. Хо­тя бы на вре­мя.

POV Bill

Ок­но. Уже тем­но.

Ти­хо, слиш­ком ти­хо.

Пос­ле тво­его го­лоса. Пос­ле ше­пота, от ко­торо­го во­лосы по все­му те­лу под­ни­ма­ют­ся.

Ти­хо нас­толь­ко, что эта ти­шина да­вит на вис­ки, на пле­чи, на сер­дце – как груз.

Я не хо­чу этой ти­шины. Не хо­чу, Том. Мне ну­жен твой го­лос, го­лос лю­бимо­го че­лове­ка.

Том, ты там где-то, да­леко. Я это знаю прек­расно, но твой го­лос зву­чал так близ­ко, что иног­да ка­залось, что по­чувс­твую твое ды­хание. Обал­денное ощу­щение, от не­го бы­ло теп­ло в жи­воте.

Я ску­чаю по те­бе так, что да­же обыч­ный раз­го­вор по те­лефо­ну вос­при­нял так, буд­то мы встре­тились здесь, вжи­вую. Хо­тя, блин, ес­ли бы ты сей­час во­шел в па­лату, у ме­ня, на­вер­ное, прос­то ра­зор­ва­лось сер­дце.

POV Tom

Не знаю, что бу­дет даль­ше… Не мо­гу и не хо­чу сей­час ду­мать об этом. Да и прав я не имею сей­час что-то го­ворить те­бе. По­том, все по­том, род­ной. Род­ной, гос­по­ди. Есть ли где-ни­будь кто-то род­ней, чем ты для ме­ня? Не ду­маю. И это ощу­щение не то­го, что ты – мой брат, а то­го, что твоя ду­ша, твое сер­дце, прос­то ты сам – для ме­ня це­лая все­лен­ная. Ис­чезни ты и ис­чезнет все. Бу­дет пус­то­та. Бу­дет ть­ма. Бес­прос­ветная и страш­ная, в ко­торой я не смо­гу су­щес­тво­вать. Ты лю­бишь ме­ня, и нет ни­чего важ­нее. Нуж­нее. Ни­чего. Нет. И не бу­дет.

POV Bill

Том, Том­ка, мне так нуж­но бы­ло по­нять, по­чувс­тво­вать, что нет ни­каких из­ме­нений в тво­ем от­но­шении ко мне. И я по­чувс­тво­вал! И не по­тому, что ты ска­зал, что лю­бишь, прос­то я чувс­твую те­бя. Ду­шу твою, сер­дце, да­же вот так. На та­ком рас­сто­янии. Она у те­бя так же тре­пета­ла, как и у ме­ня.

Твоя ду­ша. Все по-преж­не­му, все так же бе­шено бь­ет­ся сер­дце, ког­да я чувс­твую ее.

В тво­ей ду­ше жи­вет лю­бовь. Лю­бовь, ко­торая мне нуж­на, как пос­то­ян­ная до­за нар­ко­тика для нар­ко­мана со ста­жем, ко­торый без это­го нар­ко­тика прос­то жить уже НЕ БУ­ДЕТ. Опи­ум. Ты – мой опи­ум, Том. Твоя лю­бовь.

Я под­сел на твою лю­бовь по пол­ной, так что воз­вра­та нет, с это­го мне уже не сос­ко­чить.

POV Avt

– Все в по­ряд­ке? – Ян ог­ля­нул­ся на То­ма, зак­рывше­го за со­бой дверь.

– Да, – вы­давил Том. – В по­ряд­ке.

– Дол­го же ты до­бирал­ся, друг.

Том гля­нул на нас­тенные ча­сы. По­лови­на вось­мо­го. Он не знал, сколь­ко длил­ся раз­го­вор и не знал, сколь­ко, поч­ти в сту­поре, про­сидел на хо­лод­ной ска­мей­ке в тем­но­те.

– Бы­ва­ет, – Том по­пытал­ся улыб­нуть­ся, сни­мая кур­тку.

– Там ко­фе, еще го­рячий, и бу­тер­бро­ды ос­та­лись на твою до­лю, – Том чувс­тво­вал на се­бе чуть обес­по­ко­ен­ный взгляд со­седа. – А мо­жет те­бе че­го пок­репче на­лить?

Том по­качал го­ловой.

– Спа­сибо, я по­курю, ну и по­ем по­том… По­том. Все по­том, – от­ве­тил он и, прой­дя к сво­ей пос­те­ли, сел на нее и от­ки­нул­ся на спи­ну, зак­рыв гла­за.

Не бы­ло у не­го сил сей­час «иг­рать» нор­маль­ное нас­тро­ение. И еще он меч­тал, что­бы Ян зат­кнул­ся.

И Ян, как буд­то по­чувс­тво­вав это, зат­кнул­ся, пре­дос­та­вив То­ма са­мому се­бе, хо­тя за те пол­ча­са, в ко­торые Том да­же не по­шеве­лил­ся ле­жа на кро­вати, Ян не раз смот­рел на не­го с не­до­уме­ни­ем и ин­те­ресом.

Том не спал. И Ян ви­дел это.

POV Tom

Де­сять дней, Билл. Еще де­сять дней, а по­том я смо­гу те­бя об­нять. Об­нять, чувс­твуя теп­ло, и стук сер­дца. Тво­его сер­дца. Хо­тя уве­рен, что мое сер­дце бу­дет бить­ся ку­да гром­че.

Мне ка­жет­ся, что об­ни­му те­бя и не смо­гу от­пустить. И бу­ду вся­кую чушь нес­ти те­бе на уш­ко, так, что бы му­раш­ка­ми пок­ры­лось все твое те­ло. Билл, мне хо­чет­ся шеп­тать твое имя. Шеп­тать и по­нимать, что мое имя для те­бя зна­чит столь­ко же. Так же за­мира­ет ду­ша в слад­ком эк­ста­зе.

Стран­ное ощу­щение, что во мне твоя ду­ша. Она там при­та­илась теп­лым, пу­шис­тым, мяг­ким ком­ком, иног­да ше­велясь, и от это­го идут вол­ны неж­ности по все­му те­лу.

Гос­по­ди, Билл, мне ка­жет­ся, что я бу­ду шеп­тать во сне твое имя. Шеп­тать и улы­бать­ся, или пла­кать, или сто­нать.

В тем­но­те ком­на­ты ви­ден толь­ко сла­бо све­тящий­ся пря­мо­уголь­ник ок­на. Те­лефон в ру­ке, дис­плей выс­ве­чива­ет строч­ки, в ко­торые жад­но впи­ва­ют­ся гла­за, впи­тывая каж­дую бук­ву, от­кла­дывая каж­дое сло­во в сер­дце…

***

«Те­бе вид­но в ок­но лу­ну, Том? Ес­ли да, то она сей­час единс­твен­ная в ми­ре, кто ви­дит нас обо­их сра­зу, и те­бя и ме­ня. Ви­дит и по­нима­ет, что ты для ме­ня та­кой же единс­твен­ный, как и она».

***

«Ока­зыва­ет­ся так нем­но­го и нуж­но для то­го, что бы быть счас­тли­вым, Билл. Мне для это­го ну­жен толь­ко ты. Или это, все-та­ки, очень мно­го?»

***

«Я ви­жу те­бя во сне, Билл. Час­то, очень час­то. Иног­да это прос­то при­кос­но­вения, ощу­щение теп­ла. Но я всег­да знаю, что это ты»

***

«Бо­юсь ду­мать о том, что бы сей­час со мной бы­ло, ес­ли бы я не встре­тил те­бя. Мо­жет быть, и ни­чего бы уже не бы­ло. Сов­сем ни­чего»

***

«Мне иног­да ка­жет­ся, что я те­бя при­думал. И ста­новит­ся страш­но от это­го. Ты ведь есть, прав­да? Ты не фан­том, ко­торый мо­жет ис­чезнуть в лю­бую се­кун­ду?»

***

«Вес­на, да? Чувс­тву­ешь? Ты толь­ко не взду­май ее ОЧЕНЬ силь­но на­чать чувс­тво­вать)) Хо­тя я и сам го­ворил те­бе про де­вочек, пом­нишь?))»

***

POV Avt

Пер­вые два дня, пос­ле пе­рево­да Бил­ла в обыч­ную па­лату, прош­ли и для не­го и для То­ма сов­сем по-дру­гому, чем все ос­таль­ные дни раз­лу­ки до это­го. Те­лефо­ны не вы­пус­ка­лись из рук. Ес­ли не бы­ло воз­можнос­ти го­ворить, то бы­ли СМСки. И каж­дый раз, при сиг­на­ле о со­об­ще­нии, так слад­ко за­мира­ло сер­дце. И нет раз­ни­цы, чье сер­дце это бы­ло. Чувс­тва в них обо­их бу­шева­ли оди­нако­во силь­ные.

Ок­ру­жа­ющие лю­ди за­меча­ли пе­реме­ну в пар­нях. У Бил­ла не раз ви­дели на ли­це улыб­ку, ког­да он пе­чатал текст, и не раз поч­ти си­лой зас­тавля­ли за­кан­чи­вать раз­го­вор, ког­да нуж­но бы­ло ид­ти на про­цеду­ры.

И всег­да мо­биль­ные бы­ли ря­дом, в ру­ках – пар­ни с ни­ми не рас­ста­вались.

Пос­ле шес­ти ве­чера они мно­го раз­го­вари­вали. И ес­ли Том был не один в ком­на­те, ему при­ходи­лось вы­ходить в ко­ридор или на ули­цу, где март теп­лом не ра­довал. Не бы­ло его по­дол­гу, а по­том Ян его спра­шивал, где он все это вре­мя про­падал. Нет, Ян не лез То­му в ду­шу, не пы­тал­ся го­ворить о том, что и так уже по­нял, до то­го мо­мен­та, по­ка од­нажды Том не вер­нулся с ули­цы весь мок­рый и прод­рогший.

– Том, мо­жет, по­гово­рим, а? – спро­сил он, про­тяги­вая по­лотен­це, по­ка тот сни­мал мок­рые джин­сы и за­бирал­ся с но­гами на кро­вать.

– О чем? – Том шмыг­нул но­сом.

– Ты счи­та­ешь, что я – де­бил? Что я ни­чего не по­нимаю?

– Я не счи­таю, что ты де­бил, – Том сгреб оде­яло и уку­тал­ся в не­го, од­новре­мен­но пы­та­ясь от­жать дрэ­ды пу­шис­тым по­лотен­цем и не сту­чать зу­бами.

– Ну, а раз не счи­та­ешь, то дол­жен уже дав­но по­нять, что Ян до­гадал­ся, кто для те­бя этот Билл. Слу­шай, друг, кон­чай ты вот так бе­гать, а? Ну, нор­маль­но все. У каж­до­го свои за­мороч­ки. Ну, хо­лод­но же на ули­це тор­чать столь­ко вре­мени. Мо­жешь раз­го­вари­вать и тут, я не ба­ба, не со­бира­юсь ко­му-то что-то рас­ска­зывать, все ос­та­нет­ся меж­ду на­ми. Это твоя жизнь, Том, ме­ня она не ка­са­ет­ся.

Том счас­тли­во улыб­нулся.

– Спа­сибо, я по­нял. И оце­нил.

– Ну, вот! Счи­тай – за­мяли те­му, друг.

Вот так и раз­ве­ялось то не­боль­шое нап­ря­жение, ко­торое бы­ло меж­ду То­мом и Яном. И сей­час Том был бла­года­рен ему за этот раз­го­вор. Те­перь он не вы­летал из ком­на­ты с каж­дым звон­ком мо­биль­ни­ка, раз­го­вари­вал спо­кой­но, тем бо­лее что так­тичный со­сед поч­ти всег­да в это вре­мя слу­шал в на­уш­ни­ках му­зыку с ай­по­да.

Бы­ли пос­тавле­ны все точ­ки, и те­перь Ян не звал То­ма с со­бой «по ба­бам», прек­расно по­нимая, что это То­му не нуж­но. Ну, а в пят­ни­цу ве­чером во­об­ще пре­дуп­ре­дил, что­бы Том его не ждал до ут­ра – у Яна на­мечал­ся по­ход в ноч­ной клуб с но­вой под­ружкой.

Бы­ла уже поч­ти пол­ночь, и Том смот­рел ТВ, пы­та­ясь вник­нуть в смысл про­ис­хо­дяще­го на эк­ра­не. Хо­телось по­об­щать­ся с Бил­лом, но Том знал, что у не­го ра­но ут­ром про­цеду­ры, и бо­ял­ся, что Билл уже спит. По­это­му и вздрог­нул от не­ожи­дан­ности, ког­да те­лефон из­вестил о при­шед­шем со­об­ще­нии.

По­ка он дос­та­вал тру­бу из кар­ма­на, мо­лил, что бы это бы­ло от Бил­ла, а не от ко­го-то дру­гого, и с за­мира­ющим сер­дцем от­кры­вал рас­кла­душ­ку.

«Ты зна­ешь, чем пах­нет меч­та? То­бой»

– Люб­лю те­бя, ко­тенок, – по­качал го­ловой Том, чувс­твуя, как в гор­ле по­явил­ся ко­мок.

«Ког­да толь­ко из-под ду­ша, да? Ког­да мок­рый и без­за­щит­но об­на­жен­ный»

«Ты зна­ешь. Ты это точ­но зна­ешь»

«Ко­неч­но, по се­бе. Хо­чешь рас­крою те­бе са­мый боль­шой сек­рет? Ты единс­твен­ный че­ловек в ми­ре, ко­торый мо­жет зас­та­вить ме­ня за­реветь лишь од­ним сво­им вздо­хом»

«Тог­да это наш об­щий сек­рет. Я то­же его знаю»

«Я обо­жаю те­бя, Билл. Хо­чешь по­гово­рить, ко­тенок? Я сов­сем один))»

«Очень-очень-очень)))) Зво­ни, ма­лень­кий, ЗВО­НИ!!!!»

Том улы­бал­ся, за­кусив гу­бу, на­жимая на вы­зов.

– При­вет, род­ной, – отоз­вался Билл

– При­вет, зая. Я так уди­вил­ся тво­ей смс, ду­мал, что ты дрых­нешь дав­но.

– Неа, не спит­ся, за­лез на по­докон­ник и смот­рю на звез­ды, я ду­мал, что ты где-то в ба­ре за­виса­ешь, – Том чувс­тво­вал, что Билл улы­ба­ет­ся.

– Ты там не за­мер­знешь на по­докон­ни­ке, ас­тро­ном, хре­нов? И при­думал то­же, в ба-а-а-ре! Нет нас­тро­ения, во­об­ще. Я хо­чу к те­бе, я с то­бой хо­чу, – вы­дох­нул Том, зак­рыв гла­за.

– Как же при­ят­но это слы­шать от те­бя, – про­из­нес Билл – И не вол­нуй­ся, не за­мер­зну, я в оде­яло за­вер­нулся.

– Пра­виль­но, не мер­зни. При­ят­но, го­воришь? Очень? – Том те­ребил сво­бод­ной ру­кой брас­ле­ты.

– Очень-очень, То­моч­ка, – поч­ти ше­пот, от ко­торо­го хо­чет­ся зас­ку­лить, но Том лишь при­кусы­ва­ет гу­бу на се­кун­ду. – Я то­же хо­чу к те­бе, и то­же хо­чу толь­ко с то­бой.

Втя­нутый воз­дух сквозь стис­ну­тые зу­бы и сжа­тая паль­ца­ми на гру­ди фут­болка.

– Билл, бл*, ну что ж у те­бя го­лос-то та­кой, – про­шеп­тал Том и шум­но вы­дох­нул.

– Ка­кой, ма­лень­кий? Ска­жи, я хо­чу знать?

– Сек­си, в са­мом де­ле. Выг­ля­дишь сек­си, и го­лос та­кой же. На­вер­ное, пов­люблял там в се­бя уже всех, гад?

Смех в труб­ке, от ко­торо­го хо­чет­ся прос­то взле­теть. От счастья, от пе­репол­ня­ющих ду­шу эмо­ций и люб­ви.

– Я не спе­ци­аааль­но, – тя­нет Билл, – они са­ми.

– С*ка, Билл!

– Ти­хо, ма­лень­кий, ти­хо! Я же толь­ко те­бя люб­лю.

– Прав­да? – Язык по пир­сингу, от­ки­нутая го­лова, зак­ры­тые гла­за и рас­те­ка­юще­еся счастье в гру­ди.

– Ко­неч­но, прав­да, – тон­кие паль­цы, рас­плас­танные по прох­ладно­му стек­лу ок­на, ищу­щие теп­ла.

– А я и не сом­не­вал­ся, зна­ешь? – улыб­ка на гу­бах. – Хо­чешь, я те­бе рас­ска­жу еще один сек­рет?

– И ты уве­рен, что я его не знаю?

– Ну, на­де­юсь на то, – силь­но сжа­тые ве­ки, и уча­щен­ный пульс. – Тог­да, пос­ле пос­ледне­го ра­за, ког­да я те­бя ви­дел в кли­нике… Я вер­нулся до­мой, и мне приш­лось лезть в душ…

Чуть хрип­ло и ти­хо, буд­то до­веряя боль­шую тай­ну, ска­зал Том, так и не раз­жи­мая век.

Ска­зал и за­мер, ожи­дая ре­ак­ции Бил­ла.

– То­ооом… – че­рез па­ру се­кунд про­тянул Билл, и Том прек­расно чувс­тво­вал, как Билл хит­ро улы­ба­ет­ся. – Ну, ты это, род­ной… на­чал, так да­вай… до­гова­ривай…

– Бл*… Билл… – Том сел на пос­те­ли, так и не от­кры­вая глаз. – Я же чуть не сдох тог­да… Ты во­об­ще по­нимал, что тво­рилось со мной, а? Что ТЫ тво­рил, по­нимал?

Том об­ли­зал гу­бы, тот об­раз Бил­ла, за стек­лом, с от­кры­той грудью, в про­еме рас­стег­ну­той ру­баш­ки, с ро­зовы­ми, влаж­ны­ми гу­бами, по ко­торым толь­ко что про­шел­ся язык со штан­гой, так и сто­ял пе­ред его гла­зами.

– Я обо­жаю те­бя… – про­шеп­тал Билл вмес­то от­ве­та, и Том зас­то­нал, гром­ко и про­тяж­но.

– За­раза! Ты знал! Ты чувс­тво­вал, что я там с ума схо­дил, да? Что вшты­рило ме­ня так, что бы­ло поч­ти пло­хо…

– Я на­учил­ся чувс­тво­вать те­бя, ма­лень­кий… На­учил­ся, по­верь…

Том ки­вал. Ки­вал, прек­расно зная, что Билл не врет.

– Знал… ко­неч­но, ты все знал… Знал, как хо­чу те­бя… знал, что поч­ти там кон­чал, ви­дя те­бя… Та­кого…

– Том… это же ты, Том… Я знаю, я все знаю… И еще знаю, что мо­гу те­бя воз­бу­дить не толь­ко сво­им ви­дом, но и го­лосом… Сек­си? Да, Том? – Билл рас­сме­ял­ся, а Том взвыл.

– БИЛЛ! Ну что ж ты тво­ришь, а?

– Зай… ма­лень­кий мой… рас­ска­жи мне, что ты сей­час де­ла­ешь?

Том по­качал го­ловой.

– Си­жу в пос­те­ли и пы­та­юсь удер­жать свою кры­шу на мес­те. Она тре­щать, с*ка, на­чина­ет!

– А мо­жет не сто­ит ее сдер­жи­вать, а? Том, зая… ска­жи мне, че­го ты хо­чешь? Сей­час…

Том по­тер паль­ца­ми ви­сок, ка­са­ясь язы­ком пир­синга, чувс­твуя, как сок­ра­ща­ют­ся мыш­цы жи­вота, от это­го го­лоса в те­лефон­ной труб­ке, от этих мяг­ких ши­пящих, ко­торые так воз­бужда­юще неж­но ка­сались его слу­ха.

– Я хо­чу, что­бы ты был ря­дом. Толь­ко я всег­да хо­чу это­го, не толь­ко сей­час… – про­шеп­тал Том. – Что бы ле­жал со мной ря­дом… Что­бы был го­рячий и об­на­жен­ный… Хо­чу ка­сать­ся те­бя ру­ками, це­ловать хо­чу каж­дую кле­точ­ку тво­его те­ла…

Билл кос­нулся за­тыл­ком сте­ны, зак­рыв гла­за.

– Го­вори… – вы­дох.

– Я хо­чу вы­лизать те­бя, Билл, так, что­бы у те­бя пе­рех­ва­тило ды­хание… так, что­бы бо­лели гу­бы от­то­го, что ты их ку­сать бу­дешь…

Билл улыб­нулся и кив­нул, ру­ка лег­ла на пах и чуть сжа­ла член.

– Я то­же это­го хо­чу… очень-очень, Том… еще… го­вори еще…

– Вы­лизать твою та­ту на ру­ке, а по­том на жи­воте, при этом, лас­кая те­бя, чувс­твуя, как ты нап­ря­жен…

Билл не­воль­но раз­вел ко­лени, и ру­ка прош­лась сни­зу вверх по па­ху, и от это­го при­кос­но­вения к се­бе, от ощу­щения неж­ности, рож­денной го­лосом То­ма, втя­нул воз­дух сквозь зу­бы, и Том ус­лы­шал это… И не­хилая пор­ция ад­ре­нали­на вли­лась в кровь…

– Нап­ря­жен… ты прав… как же ты прав, черт… Еще… Том, еще… – дрожь в вы­дохе.

– По­том хо­чу об­ли­зать го­лов­ку, она та­кая глад­кая и го­рячая, Билл… Го­рячая… По­том про­вес­ти язы­ком сни­зу вверх по все­му чле­ну… и всо­сать его так, что­бы те­бя выг­ну­ло…

– Да­аа… Том… – стон, ши­пение.

– Сни­ми фут­болку – вдруг ска­зал Билл и Том тя­жело ды­ша, про­шеп­тал:

– До­конать ме­ня хо­чешь, род­ной? Хо­рошо… – по­ложил тру­бу и, ста­щив фут­болку, швыр­нул ее на крес­ло. – Снял…

– Окей… хо­рошо… – вы­дох.– Ты ле­жишь? Ляг, Том. Зак­рой гла­за. А те­перь об­ли­жи паль­цы… Прос­то слу­шай ме­ня и де­лай это, лад­но?

– Да. Хо­рошо… – Том на­мочил го­рячим язы­ком прох­ладные по­душеч­ки паль­цев.

– Зая, про­веди мок­ры­ми паль­ца­ми по гу­бам… Не спе­ша, про­веди… и прос­то пред­ставь, что это мои паль­цы… При­от­крой гу­бы… про­веди паль­цем по влаж­ной сто­роне гу­бы… еще… а те­перь опять об­ли­жи…

Билл сдер­нул с се­бя оде­яло, рас­стег­нул вер­хние пу­гови­цы на пи­жам­ной кур­точке, рас­пахнул ее на гру­ди и, лиз­нув паль­цы, при­кос­нулся к сос­ку.

– Кос­нись кон­чи­ком паль­ца сво­его сос­ка… прос­то кос­нись… – он го­ворил мед­ленно, с при­дыха­ни­ем, и это бы­ло не по­каз­ное, Том прек­расно по­нимал, что Билл воз­бужден не мень­ше его са­мого. – Чуть пог­ладь… еще… Чувс­тву­ешь, ка­кой он твер­дый?

– Да. Чувс­твую…

Том лас­кал се­бя ТАК впер­вые в жиз­ни, и это бы­ло так стран­но, стран­но, стран­но… Но так обал­денно, что он да­же чуть за­мычал от этих ощу­щений.

– Билл, ты – са­дист…

– Я хо­чу, что бы ты пред­ста­вил, что это мой язык… я хо­чу это­го, Том… Мок­рый, нас­той­чи­вый… неж­ный… Это язык… мой язык… Об­ли­жи паль­цы еще… и про­веди ими от впа­дин­ки на гру­ди до пуп­ка… по­лас­кай и его…

Том сле­довал ука­зани­ям, вслу­шива­ясь в го­лос Бил­ла. Улав­ли­вая все его из­ме­нения, ин­то­нацию, и по­нимал, что его лю­бимый па­рень де­ла­ет все то же са­мое с со­бой, со сво­им те­лом…

– То­моч­ка, рас­стег­ни джин­сы, ес­ли ты в них… – ти­хий го­лос и вы­дох в от­вет.

Паль­цы рва­нули ре­мень, вы­вер­ну­ли из пет­ли пу­гови­цу, и опус­ти­ли мол­нию, ос­во­бож­дая нап­рягший­ся член.

– Ты хо­чешь… – вы­дох­нул Том.

– Я хо­чу, что­бы ты кон­чил. – Это не бы­ло ше­потом.

Это был поч­ти влас­тный го­лос, ко­торый не тер­пит воз­ра­жений.

– Гад… ты гад, Билл… – Том поч­ти ры­чал это, паль­цы сжи­мали нап­ря­жен­ный член под бок­се­рами.

– Я хо­чу, что бы ты сде­лал это, Том… я хо­чу. Хо­чу слы­шать все, что бу­дет про­ис­хо­дить с то­бой… Хо­чу слы­шать все… как лас­ка­ешь се­бя, и как ты кон­ча­ешь… По­жалуй­ста…

– Су­мас­шедший… Билл, я убью те­бя, за­раза ты та­кая… Ког­да уви­жу – убью… – го­ворил Том все ти­ше, про­сунув паль­цы под бок­се­ры, и сколь­знув по­душеч­ка­ми по об­на­жен­ной, уже влаж­ной го­лов­ке. Не­воль­ный стон и при­кушен­ная гу­ба.

– Обя­затель­но, род­ной, как толь­ко встре­тим­ся… а сей­час сни­ми с се­бя все… сов­сем… и прос­то дай се­бе рас­сла­бить­ся…

Том дей­стви­тель­но знал, что мо­жет поз­во­лить се­бе рас­сла­бить­ся. Он был один, за зак­ры­той на за­мок дверью, стя­нул с се­бя и джин­сы, и бок­се­ры, ко­торые по­лете­ли вслед за фут­болкой. Сер­дце ко­лоти­лось, ад­ре­налин зах­лесты­вал, зас­тавляя де­лать то, что хо­тел от не­го сей­час Билл. Он ви­дел свое об­на­жен­ное те­ло толь­ко в от­блес­ках кад­ров ТВ, дру­гого све­та сей­час не бы­ло. И это те­ло хо­тело… Нет, оно жаж­да­ло сек­са и лас­ки. Жаж­да­ло ор­газма. Сек­са и лас­ки Том ему сей­час пре­дос­та­вить не мог. А вот ор­газм, да еще ТА­КОЙ – по­лучить его от од­но­го зву­ка лю­бимо­го го­лоса… Том хо­тел. Очень.