Звуковая партитура фильма.

Было бы ошибочным думать, что мы против всех синхронных изображению шумов; мы только против случайных, никак не работающих ни на сюжетный, ни на эмоциональный смысл эпизода шумов и прочих звуков. Эйзенштейн придавал огромное значение не только изображению, но и звуку, стремился максимально использовать изобразительно-выразительные средства экрана для создания сложных, многозначимых звукозрительных образов.

Попробуем «послушать» жизнь. Даже не выходя из комнаты. Обычная городская квартира на втором, третьем... двадцатом этаже. Обычный поздний вечер. Свет в комнате погашен. Чтобы не было душно, окно чуть приоткрыто. С улицы, откуда-то совсем издалека, доносятся обрывки какой-то мелодии — где-то танцуют. Вот проскрипели на повороте колеса трамвая. Прошуршали шины по асфальту, а через секунду — заскрежетали тормоза. Где-то на станции прокричали маневровые паровозы, один — солидно, другой — визгливо. Залаяла собака, ей ответила другая. Внизу хлопнула входная дверь, потом послышался ритмичный стук ботинок о сту-пеньки лестницы. Радиола смолкла. В тишине стал вдруг слышен сухой треск электросварки. Прозвенели о провода «башмаки» троллейбуса. А теперь щелкнул замок входной двери — это пришел сосед. Что-то он поздновато — куранты-то на башне пробили двенадцать... Последние удары, правда, было услышать трудно — прогромыхал грузовик. И еще раз прогремел трамвай. Тихо. Толь-ко где-то на заводе неутомимо ровно гудит какая-то машина. Скрипнула дверь в коридоре, зашумела вода —это сосед прошел в ванную. С вокзала донесся гулкий голос диктора, объявляющего о том, что через пять минут отходит поезд на Одессу. Тихо. Очень отчетливо простучали каблучки и более приглушенно — мужские ботинки. Их обладатели о чем-то говорят. Слов не разобрать, но по тону голосов ясно, что они о чем-то спорят. В коридоре прошаркали тапочки и тихонько щелкнула дверь. И снова стал слышен приглушенный говор спорящих. Но вам надоело их слушать. Теперь ваше внимание остановилось на тикающих часах. Часы затихают — вы засыпаете.

В этой записи только незначительная часть того, что слышно в городской квартире. Причем звуки записаны в стихийном порядке, так, как были однажды услышаны.Но и при такой записи уже «прощупывается сюжет».

И несомненно видны обстоятельства, при которых он развертывается. Ясно, например, что дело происходит в большом городе весной или летом: шуршат шины по асфальту, стучат женские каблучки... Зимой таких звуков не услышишь. Судя по всему, это жизнь нашего города.А если так, то мы обнаружим, что дело происходит не ранее 1955 года: с улицы не донеслось ни одного гудка автомашин! При более внимательном вслушивании и осмыслении слышимого можно, конечно, найти еще более конкретные приметы времени и среды. Мы нарочно взяли пример самого обычного восприятия самых обычных звуков. Но уже из этого простого примера ясно, насколько богата палитра звуков.Почти каждый из этих звуков вызывает ту или иную мысль, ту или иную образную ассоциацию. Естественно,что отбор звуков для использования их в художественном произведении должен основываться на том, какую мысль,какие ассоциации должны они вызывать в каждом конкретном случае.В связи с нашим примером представим себе такую ситуацию. Человек, находящийся вечером в комнате,

только что проводил товарища с женой. Они поехали на вокзал. Сначала человеку было грустно, но затем он успокоился. И вдруг почему-то товарищ с женой вернулись.Вот и весь «сюжет». Посмотрим, какие звуки для него нужны и на каких звуках акцентирует свое внимание герой этого «сюжета».

1. Внизу хлопнула входная дверь — товарищ с женой вышли из дома.

2. Прошуршали шины легковой машины — они уехали.

3. Где-то на станции прокричали маневровые паровозы— ассоциация с тем, куда они уехали, — на вокзал.

4. Донеслась знакомая всем троим (герою «сюжета»,товарищу и его жене) мелодия.

Ее звуки воспринимаются человеком как грустные: уехали друзья.

5. С вокзала донесся гулкий голос диктора — отправился поезд.

6. Но в тишине у дома вдруг послышался звук знакомых каблучков и ботинок. Донеслись неразборчивые, но знакомые голоса. «Они вернулись. Почему?» — подумал человек.

Вот, собственно, и все звуки, на которые обратит внимание находящийся в подобной ситуации человек. Этиже звуки нужны будут в эпизоде художественного произведения с таким сюжетом. Все остальное будет лишним. И это лишнее не принесет пользы, скорее, — вред. Писатель ищет наиболее точное и образное слово, актер — жест и речевую интонацию, кинооператор — наиболее выразительные композиции и освещение. Создатели пьес и спектаклей, сценариев и кинокартин обязаны искать точный, яркий нестандартный звук и использовать его только тогда, когда он нужен для раскрытия замысла, развития сюжета, характеристики образа или, наконец, для эмоциональной окраски эпизода. Истина проста и давно известна, но в практике как нашего, так и зарубежного кино ею часто пренебрегают.

Первый шаг озвучания - запись голоса диктора и его окончательная "укладка" на изображение. После этой операции в монтаж изображения уже не вносятся изменения. Чтобы работа была предельно продуктивной, режиссеру необходимо твердо решить, где и какая должна звучать музыка, какие куски и эпизоды должны сопровождаться шумами и какими. Обычно он садится перед экраном и, просматривая работу с текстом, отмечает для себя и для своих будущих помощников, с какого и до какого кадра или слова, с какой и до какой секунды таймкода должна звучать музыка, указывая ее характер По сути дела, режиссер в этот момент составляет предварительную партитуру звукового решения своего фильма.