Право собственности на природу в контексте теории права собственности: понятие и сущность

Исследование права собственности на природу, создание теоретических основ данного права методологически представляется делом не трудным. Надежной методологической основой формирования самого экологического права является общая теория права. Так как экологическое право является отраслью публичного права, в основе методологии его формирования и лежит теория публичного права. Положения общей теории права и теории публичного права, последовательно отраженные в доктрине и отрасли экологического права, обеспечивают научно обоснованное соотношение данной отрасти и ее отдельных правовых институтов со всеми другими отраслями в правовой системе РФ в целом. В нашем случае – права собственности на природу. Другим существенным научным и практическим достижением последовательного применения данного методологического основания является то, что при этом решается задача, весьма существенная для обеспечения гармоничного развития и функционирования всей правовой системы и каждой отдельной отрасли, - научно обоснованного определения доминирования норм одной отрасли над нормами другой отрасли в регулировании смежных отношений.

С учетом сказанного, а также с учетом специфики предмета исследования при его разработке крайне важно обратиться к научным трудам по общей теории права, по теории публичного права, а также к трудам теоретиков гражданского права, в котором традиционно большое внимание уделяется вопросам права собственности. Особенно важно прежде всего опираться на труды авторитетных, ведущих специалистов этих отраслей науки. Именно поэтому автор исследует позиции таких корифеев отечественной правовой науки, как академик Ю.К. Толстой, члены-корреспонденты РАН С.С. Алексеев и Г.В. Мальцев, профессор Ю.А. Тихомиров, профессор Е.А. Суханов. При этом теоретики права С.С. Алексеев и Г.В. Мальцев четко определили свои научные позиции и по вопросу о праве собственности.

Наконец, еще одной методологической предпосылкой исследования каждого аспекта данной темы в трудах названных теоретиков права автор рассматривает видение специфики природы как правового феномена, явления в неограниченной массе других предметов, как правило, называемых «вещами», в контексте отношений собственности: каждое суждение оценивать через публичный экологический интерес, с его учетом.

Анализ доктрины показывает, что на сегодняшний день в теории права собственности в значительной мере отражен преимущественно гражданско-правовой подход к собственности. Вопросам публичной (государственной) собственности уделено неоправданно мало внимания. При этом специфика отношений собственности на природу в общей теории не учтена и не отражена, или отражена некорректно. В теории права собственности совершенно не обращено внимание на положения доктрины экологического права по вопросу о собственности на природу.

Знаковой в этой части является работа С.С. Алексеева, видного представителя общей теории права советского и современного периода, по проблемам теории права собственности, выполненная, по его словам, в порядке научного поиска[12]. Одним из ее достоинств является, в частности, как пишет в предисловии автор, «попытка положить в основу рассмотрения вопросов собственности философские положения, которые связывают наше миропонимание с человеком, его разумом и свободной волей, и с этих позиций обосновать взгляд на собственность (право собственности) как на великое свершение человечества и одновременно как на остро проявившуюся в последние годы трагедию человеческого бытия».

С учетом роли собственности (права собственности) в жизни и развитии человека и общества связь вопроса о собственности с миропониманием, мировоззрением, цивилизационными основами развития человечества, как показывает опыт, имеет огромное методологическое значение, особенно на современном этапе – угрозы выживания человечества. С.С. Алексеев пишет в этом контексте о «проявившейся в последние годы трагедии человеческого бытия»[13].

В таком же аспекте пишет о собственности Ю.К. Толстой: «Социальные потрясения, от которых порой содрогается весь мир, одной из главных своих причин имеют в конечном счете попытки изменить сложившиеся отношения собственности, утвердить новый строй этих отношений. В одних случаях эти попытки приводили к успеху, в других терпели крах. Бывало, что общество действительно переходило на новую, более высокую ступень своего развития. Но случалось, что в результате ломки отношений собственности общество оказывалось отброшенным далеко назад и попадало в трясину, из которой не знало, как выбраться»[14].

Сущность права собственности на природу, научные позиции по этому вопросу и законодательное оформление данного права крайне важно исследовать, основываясь на общей теории права, положения которой служат научной базой последовательного, гармоничного развития всех отраслей, включая экологическое право, и условием их эффективности.

В этой связи нельзя не обратить внимания на то, что ряд изданных в последние годы научных работ, своим названием претендующих на общую теорию права собственности, на самом деле освещают лишь часть этой теории, ее цивилистический аспект. К их числу относится, к сожалению, упомянутая работа С.С. Алексеева, изданная под грифом Института частного права, работы У. Маттеи и Е.А. Суханова[15]. Едва ли работник науки экологического права может рассматривать право собственности «как единоличное и деспотическое господство индивида над вещью». Этой цитатой из работы У. Маттеи и Е.А. Суханова, которые, в свою очередь, ссылаются на У. Блэкстона, аргументирует собственную позицию об исходных началах собственности и С.С. Алексеев, активнейший разработчик общей теории права[16].

Важное научное значение имеют подготовленные в последние годы А.Я. Рыженковым и А.Е. Черноморцем историко-аналитические очерки по теории права собственности[17], а также ряд других работ[18].

Что представляют собой собственность и право собственности?

Как указывает С.С. Алексеев, в контексте теории права собственности «собственность вне единства с правом теряет свой смысл и предназначение»[19].

Ю.К. Толстой определяет собственность «как отношение индивида или коллектива к принадлежащей ему вещи как к своей», «как отношение человека к вещи», «как общественное отношение», «как имущественное отношение»[20]. Такая позиция в целом справедлива и в отношении природы, но с оговоркой, что природа – не вещь, к природе следует применять иные характеристики: благо, достояние.

Общего суждения о собственности как отношении, однако, недостаточно для понимания правовых категорий «собственность» и «собственность на природу» без исследования их сущности.

По мнению Е.А. Суханова, «собственность представляет собой отношения между людьми по поводу вещей, заключающиеся в присвоении или в принадлежности материальных благ одним лицам (их коллективам) и соответственно в отчужденности этих же благ от всех других лиц (выделено мной – М.Б.)»[21].

При рассмотрении сущности собственности основной гранью, раскрывающей ее роль в жизни людей, С.С. Алексеев выделяет «прежде всего характерную для собственности прямую и глубокую связь лица с вещью и полную, абсолютную власть собственника в вещных отношениях (выделено мной – М.Б.)». И что еще более существенно – на отношение к вещам «как к своим»[22]. «Главное в самой собственности – это полное господство и абсолютная власть над этими предметами, иными объектами…»[23].

Как пишет С.С. Алексеев, «отстаиваемый … взгляд на собственность основывается на том непреложном факте, что человек как собственник многое захватывает, присваивает из окружающей действительности. Но главное (с позитивной, философской стороны) – он как мыслящее и творческое существо продолжает себя во внешнем мире, и тем самым для него открывается возможность сознательно (интеллектуально, творчески и, в конце концов, физически осваивать его. И собственность под этим углом зрения выступает в качестве явления по самым высоким мирозданческим меркам человеческого, пожалуй, даже интеллектуального порядка…

Так что характеристика сущности собственности как продолжение человека в вещах имеет все основания на то, чтобы претендовать на принципиально отличную от «теории присвоения» позицию. Причем претендовать с точки зрения миропонимания, в центре которого в соответствии с данными и требованиями современной науки – человек, личность»…

Стало быть смысл собственности с рассматриваемых мировоззренческих позиций ….не просто «богатство», «сокровище», «состояние» и проч. (что с точки зрения содержания собственности верно), а фактор пространственного и качественного освоения человеком внешнего мира»[24].

Особо подчеркнем, что выраженная здесь сущность собственности представляется, как позиция авторов по вопросу собственности в контексте теории права (не только теории, к примеру, частного права), имеющая общенаучное значение, причем сформулированная не только в правовом контексте, но и, как пишет С.С. Алексеев, «при развитых общественных отношениях, характерных для цивилизованного человечества, собственность все более утверждается в качестве института, строящегося на строго юридических началах…

Такого рода подчинение собственности строго юридическим началам означает, если так можно выразиться, оцивилизацию собственности и одновременно включение ее в качестве одного из мощных факторов экономического и социального развития общества»[25]. И «по самым высоким мирозданческим меркам человеческого, пожалуй, даже интеллектуального порядка…»[26].

Действительно, современная наука, начиная с общей теории права, и особенно право как важнейший ресурс общественного развития, нуждается соответствии научной позиции по такому существенному инструменту, как собственность, потребностям прогрессивного цивилизационного развития, «мирозданческим меркам человеческого, пожалуй, даже интеллектуального порядка». Особенно это важно, как уже подчеркивалось, с учетом переживаемого системного кризиса. Как представитель отраслевой науки, но весьма важной для прогресса России, замечу с сожалением, что высказанные выше суждения о сущности права собственности в настоящее время, по-моему, необоснованны применительно даже к частному праву, не говоря уже об их соответствии публичным интересам по вопросу права собственности на природу.

Итак, к исходным началам права собственности, выражающим его сущность, указанные авторы относят «единоличное и деспотическое господство индивида над вещью»; «присвоение или принадлежность материальных благ одним лицам (их коллективам) и соответственно отчужденность этих же благ от всех других лиц»; «полную, абсолютную власть собственника в вещных отношениях»; «полное господство и абсолютную власть над этими предметами, иными объектами…».

Если рассматривать эти исходные начала права собственности в контексте природы, то, вероятно, в значительной мере они были бы справедливыми с позиций власти и собственников во времена А.Н. Радищева. Обличая произвол и эксплуатацию помещиками крепостных крестьян, в «Путешествии из Петербурга в Москву» он писал: «Тут видна алчность дворянства, грабеж, мучительство наше и беззащитное нищеты состояние. Звери алчные, пиявицы ненасытные, что крестьянину мы оставляем? — То, что отнять не можем — воздух. Да, один воздух»[27].

Уже в XIX в. по экологическим соображениям в России были введены некоторые ограничения на частные предприятия, поэтому и тогда можно было говорить с определенной долей условности о «полном господстве и абсолютной власти» над отдельными объектами. В наше время об этом начале права собственности можно говорить с большими оговорками, тем более о природе как объекте права собственности. Одно дело предметы личного туалета человека как объекты права собственности и уже другое, к примеру, частный автомобиль. В соответствии со ст. 17 Федерального закона от 4 мая 1999 г. № 96-ФЗ «Об охране атмосферного воздуха»[28] запрещается эксплуатация транспортных средств, содержание вредных (загрязняющих) веществ в выбросах которых превышает установленные технические нормативы выбросов. В условиях рыночной экономики большинство предприятий стало частными. Согласно п. 3 ст. 34 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»[29] нарушение требований в области охраны окружающей среды влечет за собой приостановление по решению суда размещения, строительства, эксплуатации и ликвидации зданий, строений, сооружений и иных объектов. Возникают вопросы: что с позиций разумного человека несправедливо в такой правовой ситуации? И в чем правовой смысл «полного господства и абсолютной власти» над автомобилем, предприятием, если собственник не может использовать их по назначению?

Формула «полного господства и абсолютной власти» как образец «оцивилизации собственности» применительно к природе в условиях современного цивилизационного развития России, мало того, что представляется необоснованной, - она просто вредна. В отечественных условиях это начало дает недобросовестному собственнику юридический мотив и даже основание для произвола.

В соответствии со ст. 6 Водного кодекса РФ[30] каждый гражданин вправе иметь доступ к водным объектам общего пользования и бесплатно использовать их для личных и бытовых нужд. Полоса земли вдоль береговой линии водного объекта общего пользования (береговая полоса) предназначена для общего пользования. Ширина береговой полосы водных объектов общего пользования составляет 20 м. Как известно, распространенной практикой стало приобретение в частную собственность земельного участка на берегу водоема, его огораживание и лишение людей их законного права на доступ к водным объектам[31]. При этом через право общего водопользования в определенной части реализуется конституционное право на благоприятную окружающую среду.

Поэтому практика «абсолютной власти» собственника порождает серьезные экологические последствия.

Аналогичным образом обстоят дела с лесами. Согласно ст. 11 Лесного кодекса РФ[32] граждане имеют право свободно и бесплатно пребывать в лесах и для собственных нужд осуществлять заготовку и сбор дикорастущих плодов, ягод, орехов, грибов, других пригодных для употребления в пищу лесных ресурсов (пищевых лесных ресурсов), а также недревесных лесных ресурсов. Распространяющаяся практика – покупка земельного участка в лесу, его огораживание, «полное господство и абсолютная власть» собственника, абсолютное лишение возможностей на реализацию гражданами права свободно пребывать в лесах.

С конца XIX в. учение о собственности стало претерпевать глубокую трансформацию. В него проникли и получили широкое распространение идеи о том, что собственность не может более оставаться самоцелью, частным делом ее обладателя, а должна выполнять определенную социальную миссию. Тем самым обозначился очевидный отход от классических цивилистических принципов римского права с присущими ему абсолютизацией собственнических прав и культом частноправовых, индивидуалистических начал собственности[33].

В наше время «деспотическое господство индивида над вещью», «присвоение или принадлежность материальных благ одним лицам (их коллективам) и соответственно отчужденность этих же благ от всех других лиц», как представляется, противоречит положениям общей теории права о выделении в системе права публичного и частного права и самим нормам права, в том числе конституционным.

Системообразующим явлением и первейшим признаком публичного права, по убедительному мнению Ю.А. Тихомирова, является публичный интерес, который выступает в качестве концентрированного выражения общесоциальных потребностей и стремлений[34]. К видовым интересам общего родового понятия публичного интереса Ю.А. Тихомиров обоснованно относит интересы экологического благополучия[35]. Интересы экологического благополучия как концентрированное выражение общесоциальных потребностей и стремлений вполне оформлены в конституционном положении о природе как основе жизнедеятельности человека и общества (ст. 9 Конституции РФ).

С учетом выраженного в этой норме публичного интереса экологического благополучия методологически корректно сформулировано другое конституционное положение, имеющее прямое отношение к теме исследования: владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц (ст. 36).

А теоретики права собственности пишут о деспотическом господстве индивида над вещью, присвоении или принадлежности материальных благ одним лицам (их коллективам) и соответственно отчужденности этих же благ от всех других лиц. Ничего подобного не может быть, в частности, в отношении такого специфического объекта права собственности как природа.

Авторитетные ученые, цитировавшиеся выше, дают новым собственникам на природу «научное основание» на произвол, на «деспотическое господство» в отношении ее. «Полное господство и абсолютная власть» как исходное начало права собственности и проявление ее сущности изначально ориентируют собственника на определенное поведение, противоречащее естественному праву и правовой сущности природы как публичного блага. Как пишет теоретик права Г.В. Мальцев, земля как природное достояние принадлежит всем и никому в отдельности[36].

Основываясь на сказанном, а также исходя из особенностей природы в ее правовом контексте, понятие и сущность права собственности на природу (природные объекты) могут быть определены как закрепленное в нормах публичного права общественное отношение по определению принадлежности природы (природных объектов) субъекту права, наделяющих с учетом специфики природы (природного объекта) обладателя права властными правомочиями по владению, пользованию и распоряжению этим объектом, осуществляемыми с учетом публично-правового режима природопользования и охраны окружающей среды, а также охраняемых законом прав и интересов иных лиц. Регулирование и осуществление права собственности на природу подчинено решению публично-правовой задачи поддержания, обеспечения экологического благополучия как публичного интереса.