Мрачная тень фашизма

Сразу же по приезде в Турин приступил к тренировкам. Мое настроение, однако, было испорчено статьей, появившейся в одном из самых больших туринских журналов «Стампа». Какой-то журналист позволил себе несколько выпадов в мой адрес, назвал меня «огородником с треугольным лицом».

В то время в Италии фашизм расцветал пышным цветом. Проводилась в жизнь одна из основных теорий фашизма: все народы, не принадлежащие к «избранным нациям», относятся к неполноценной, низшей расе. Итак, в Турине перед первенством создалась неприятная атмосфера, которая не изменилась и во время соревнований. Фашистские лидеры требовали от своих спортсменов только победы, итальянские спортсмены должны были выиграть любой ценой. Даже их проигрыши пытались объяснить соображениями высшего порядка. У итальянцев вечно происходили какие-то невероятные истории, которые в последний момент препятствовали «верному выигрышу». Без выкрутасов, в честной борьбе итальянцы просто не могли проиграть. Вот лишь один пример: бег на400 м с барьерами. Всеобщим фаворитом был очень хороший итальянский бегун Факелли. Он почти весь забег лидировал, но почти у самого финиша его догнал немецШелле. И что же произошло? Факелли моментально захромал, показывая публике забинтованную ногу, и театральным жестомразводя руками. Он, конечно, мог прийти к финишу вторым, в крайнем случае третьим, но он вообще отказался от всякой борьбы, хотя наверняка мог быть вице-чемпионом Европы. Онпришел к финишу последним...

Я хочу противопоставить этому другой случай, с эстонским спортсменом Проомом. В беге на 5000 м он не рассчитал свои силы и почти в конце дистанции так изнемог, что, казалось, не мог дойти до финиша. Было ясно, что он не может занять призового места, тем не менее эстонский спортсмен не сошел с дорожки, боролся до конца. Он добежал до финиша, вызвав к себе большое уважение.

Примерно так же, как и Факелли, повел себя другой итальянский спортсмен — Ланци. В отборочных соревнованиях на 800 м он показал полное отсутствие знания элементарной тактики. Швед Ню сразу же предложил высокий темп. Ланци вместо того, чтобы сохранить силы для финишного рывка, ни за что не захотел отставать от шведа, рвался вперед, надеясь сорвать аплодисменты. Я уверен, что Ланци проиграл в финале бег только из-за своих, рассчитанных на внешний эффект, выходок в отборочном соревновании, когда он приветствовал публику, подняв руку в фашистском салюте.

Правда, не могу не признать, что в беге на 1500 м я поступил ненамного умнее итальянца. Но об этом позже. Я бы хотел еще рассказать о хозяевах первенства. Смешон был маневр итальянской печати, опубликовавшей результаты чемпионата Европы. Они передвинули Италию на третье место с четвертого, желая доказать, что только Германия и Финляндия стоят впереди Италии. Венгрия же, которая в действительности занимала третье место, оказалась на пятом. Хозяева применили для этого очень простой маневр: они посчитали себе дважды очки в ходьбе на 50 км, где итальянцы заняли третье и четвертое места. Вместо семи они поставили себе четырнадцать очков! Итальянцы выбрали такой вид соревнований, в котором участвовало всего лишь семь спортсменов. Непопулярная ходьба не привлекала внимания публики, и ее хотели совсем исключить из программы.

Но я, кажется, слишком увлекся и забегаю вперед. Лучше я буду описывать первенство Европы по порядку. Стадион в Турине выглядел действительно торжественно. Беговая дорожка была эластична, хорошо подготовлена. Расположен стадион был в прекрасном месте.

Я увидел многих знакомых спортсменов. Датчанин Нильсен, правда, поздоровался со мной очень холодно и сразу же отошел от меня. Больше мы с ним не общались. Может быть, Нильсен затаил на меня обиду? Не знаю. Я, во всяком случае, не чувствовал за собой никакой вины. В последний раз мы с ним встречались в Стокгольме, но тогда, он победил меня и даже установил новый мировой рекорд. Понятнее было бы, если бы дулся на него я, но побежден я был в честной борьбе, и ни о каких претензиях не могло быть и речи.

В день открытия первенства должны были состояться отборочные соревнования на 1500 м. Меня охватили сомнения. Есть ли смысл стартовать и расходовать силы перед бегом на 5000 м, где мне предстоит противостоять финнам? С другой стороны, хотелось принести команде как можно больше очков. Если я могу на дистанции 5000 м показать время 14.40,0, то почему бы 1500 м не пробежать за 3.52,0!

Эх, была не была! И я побежал на 1500 м. В отборочных соревнованиях я старался лишь попасть в финал.

Вечером того же дня состоялся финал. Полтора круга я впереди, за мной бегут Шарбург и Сабо. Итальянец Бекалли занимает четвертое место. Вдруг бельгиец Гераерт на вираже обходит всю головную группу, чем вызывает всеобщее замешательство. Моментально я оказываюсь на девятом месте. Темп ускоряется. В мозгу предательская мысль: «Смогу ли сконцентрироваться и догнать головную группу? Да,— ответил ясебе,— смогу. А не отразится ли это на следующей дистанции, когда тебе придется бороться со всей коалицией финнов?» Я внушал себе, что самое главное состязание для меня не сейчас. Почему я не пришел к такому же выводу 15 минут назад?

Несмотря на свои колебания, я не отказываюсь от дальнейшей борьбы, даже увеличиваю темп, обхожу француза Гойса и эстонца Юрлана, а потом оставляю за собой измученного своим же рывком бельгийца Гераерта. Не могу заставить себя отказаться от борьбы. Минутное размышление — и я пускаюсь вдогонку за головной группой. Венгр Сабо мгновенно сориентировался в ситуации. Он понял, что если позволит себя догнать, то проиграет на финише. Он начинает отрываться и тянет за собой Бекалли и француза Норманда. Оцениваю ситуацию. К сожалению, уже слишком поздно, мне не наверстать упущенных метров.

Я был зол на себя, потому что избрал неправильную тактику. Я слишком долго выяснял с самим собой отношения... Позволил сделать отчаянный рывок молодому бельгийцу, он спутал все карты, произошла невыгодная для меня перестановка. Мне действительно надо было беречь силы, но все-таки я мог пробежать лучше.

В отвратительном настроении вернулся в отель. Все мои помыслы уже были направлены на предстоящий бег на 5000 м. Виртанен и Салминен не давали покоя, они даже снились по ночам, говорили о моем неминуемом поражении.

Я долго обдумывал, какую выбрать тактику бега. На старт вышли семь спортсменов: два уже названных финна, два итальянца, Мастроянни и Бартолини, француз Рошар, венгр Келлен и я. Мне непременно хотелось возглавить бег и предложить высокий темп, что я и сделал. Однако финны все время стараются нарушить мои планы. Силуэты Виртанена и Салминена вырастают как из-под земли. Оба финна стараются меня «запереть». Первые круги они лидируют по очереди.

Я уже понял их тактику: они решили «зарезать» меня темпом. На втором круге вперед выходит Виртанен, а Салминен отдыхает. Потом они снова меняются ролями. Вижу, что всем заправляет Виртанен, он руководит своим соотечественником, отдавая вполголоса ему распоряжения.

Тогда я принял решение: разделить финнов! Я вклиниваюсь между ними, не давая им возможности общаться друг с другом, отказываюсь от лидерства, вынудив их занять первое и третье места. Естественно, мой маневр пришелся не по вкусу финским бегунам, и они всеми силами стараются оттеснить меня на третью позицию. Я упорно продолжаю держаться второй позиции и отражаю все их атаки. Финнам уже труднее общаться друг с другом, приходится с третьей позиции добираться до первой, но это не легко; я все время начеку и не подпускаю их друг к другу. Четвертым бежит француз Рошар, слабый бегун, которого в свое время я победил в Париже.

В пяти очередных кругах ситуация остается без изменений. Я веду с финнами упорную борьбу и отражаю все попытки Салминена прийти на помощь лидирующему Виртанену. На какой-то момент к Салминену приближается Рошар, но быстро отпадает, сочтя, видимо, более благоразумным держаться четвертого места. Келлен бежит пятым.

Но вот Виртанен громко кричит своему соотечественнику. Я понял, что финны придумали что-то новенькое и Виртанен решил применить другую тактику. Я вырываюсь вперед и возглавляю бег. Следом за мной бежит Виртанен, третий — Салминен. Он что-то возмущенно кричит. Я догадываюсь, что он высказывает коллеге претензии, что тот выпустил меня вперед.

В трех кругах от финиша Виртанен снова лидирует и всеми силами пытается подтянуть за собой своего соотечественника. Но я не могу допустить этого! Снова бегу между ними, и снова Салминен занимает третью позицию. Остается 600 м до финиша. И здесь происходит совершенно неожиданное: вперед вырывается француз Рошар. До сих пор не могу понять, как это произошло, как я мог его проглядеть! Журналисты писали, что Кусый все время посматривал на секундомер, а увидев перед собой Рошара, улыбнулся. Виртанен оглянулся, как бы говоря: «Пусть бежит, бедняга. Все равно через двадцать метров он выдохнется».

Может быть, так оно и было. Одно только верно, что, увидев, в каком темпе бежит Рошар, я решил не догонять его, а по-прежнему контролировать финнов, француза явно не стоило принимать во внимание.

Рошар тем временем прекрасным спуртом все дальше удалялся от нас... Еще несколько секунд я не верил в его победу. Он должен выдохнуться!

Только за 300 м до финиша я понял, что это не шутка, не сумасшедшая выходка — француз уже подходит к финишу. Я оставляю финнов — они меня уже больше не интересуют — и бросаюсь в погоню за французом. Слишком поздно!

Правда, мне удается настигнуть Рошара, но обогнать его я бессилен. Сократить такое большое расстояние на протяжении всего 300 м не смог бы самый лучший бегун мира! Рошар занял первое место и стал чемпионом Европы.

И снова меня охватили сомнения. Может быть, было бы лучше не принимать участия в беге на1500 м, тогда я бы смог догнать Рошара...