Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Матрица» как философия




(The Matrix and Philosophy)

 

ВСТУПЛЕНИЕ: РАЗМЫШЛЕНИЯ О «МАТРИЦЕ»

 

СЦЕНА 1 ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?

 

1. КОМПЬЮТЕРЫ, ПЕЩЕРЫ И ОРАКУЛЫ: НЕО И СОКРАТ Уильям Ирвин

 

ВОПРОСЫ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ

 

ЧТО СКАЗАЛИ ОРАКУЛЫ?

 

ИСТОРИЯ ДВУХ ПЕЩЕР

 

ЗНАНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

 

ФИЛОСОФИЯ: НЕХОЖЕНАЯ ДОРОГА

 

2. СКЕПТИЦИЗМ, МОРАЛЬ И «МАТРИЦА» Джеральд Эрион, Бэрри Смит

 

КАК МЫ МОЖЕМ ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ: РЕНЕ ДЕКАРТ И ЗЛОЙ ДЕМОН

 

КАК МЫ МОЖЕМ ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ). ЗЛОЙ УЧЕНЫЙ ПИТЕРА АНГЕРА И «МОЗГ В БАНКЕ» ХИЛАРИ ПАТНЭМ

 

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ МАТРИЦЫ: ДОВОДЫ ПРОТИВ СКЕПТИЦИЗМА

 

МОРАЛЬ И МАТРИЦА: ОШИБКА САЙФЕРА

 

ЗНАЙ СЕБЯ

 

3. ВОЗМОЖНОСТЬ МАТРИЦЫ Дэзид Мицуо Никсон

 

ИЗВЕСТНО ЛИ НАМ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ?

 

ЗНАЕТ ЛИ НЕО, ЧТО БЫЛ В МАТРИЦЕ?

 

ИМЕЕТ ЛИ СМЫСЛ ВОЗМОЖНОСТЬ МАТРИЦЫ?

 

4. ВИДЕНИЕ, ВЕРА, ПРИКОСНОВЕНИЕ, ИСТИНА Кэролин Корсмейер

 

ЖИЗНЬ В МАТРИЦЕ: НЕКОТОРЫЕ КЛАССИЧЕСКИЕ ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

 

ОЦЕНИВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

 

ЧУВСТВА В МАТРИЦЕ И В «МАТРИЦЕ»

 

ИСКУШЕНИЕ ВКУСОМ

 

СЦЕНА 2 ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ

 

5. МЕТАФИЗИКА «МАТРИЦЫ» Джордж Грация, Джонатан Сэнфорд

 

СУТЬ МЕТАФИЗИКИ

 

ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ КАТЕГОРИИ МИРА «МАТРИЦЫ»

 

РЕАЛЬНОЕ И НЕРЕАЛЬНОЕ

 

МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА «МАТРИЦЫ»

 

РАЗРУШАЯ ОБМАН

 

6. ПРИЗРАК, СОЗДАННЫЙ МАШИНОЙ, ИЛИ ФИЛОСОФИЯ РАЗУМА В СТИЛЕ МАТРИЦЫ Джейсон Хольт

 

ПРОБЛЕМА РАЗУМА И ТЕЛА; ИНТЕНСИВНЫЙ КУРС

 

ИСКУССТВЕННЫЕ УМЫ

 

МЕТАФИЗИКА РАЗУМА

 

7. НЕОМАТЕРИАЛИЗМ И СМЕРТЬ СУБЪЕКТА Дэниел Барвик

 

ПОЧЕМУ КУРС БИОЛОГИИ ДЕЛАЕТ МАТРИЦУ ПРАВДОПОДОБНОЙ

 

ПОЧЕМУ «МАТРИЦЕ» И КУРСУ БИОЛОГИИ НЕОБХОДИМА ИНЪЕКЦИЯ ФИЛОСОФИИ

 

ЭЛИМИНАТИВНЫЙ МАТЕРИАЛИЗМ: ПОЧЕМУ ВАША СУПРУГА НЕ МОЖЕТ ПОЖАЛОВАТЬСЯ НА ГОЛОВНУЮ БОЛЬ

 

СОЗНАНИЕ: ЧТО-ТО РАДИ НИЧЕГО

 

ДУРНО ЛИ ПОРАБОЩАТЬ СОЗНАНИЕ?

 

8. СУДЬБА, СВОБОДА И ПРЕДВИДЕНИЕ Теодор Шик

 

СВОБОДА

 

МАШИНА ОПЫТА

 

СУДЬБА

 

ВСЕВЕДЕНЬЕ

 

ДЕТЕРМИНИЗМ

 

ЭТО ТВОЯ ЖИЗНЬ

 

СЦЕНА 3 СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ

 

9. ЛОЖКИ НЕТ: БУДДИЙСКОЕ ЗЕРКАЛО Майкл Брэнниган

 

ОТРАЖАЮЩАЯ СТОРОНА

 

НЕ ОТРАЖАЮЩАЯ СТОРОНА

 

ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ «МАТРИЦА» БУДДИЙСКИМ ФИЛЬМОМ?

 

10.РЕЛИГИЯ «МАТРИЦЫ» И ПРОБЛЕМЫ ПЛЮРАЛИЗМА Грегори Бассам

 

ХРИСТИАНСКИЕ МОТИВЫ В «МАТРИЦЕ»

 

НЕХРИСТИАНСКИЕ МОТИВЫ В «МАТРИЦЕ»

 

РЕЛИГИОЗНЫЙ ПЛЮРАЛИЗМ В «МАТРИЦЕ»

 

АРГУМЕНТЫ ПЛЮРАЛИЗМА ПРОТИВ РЕЛИГИОЗНОГО ЭКСКЛЮЗИВИЗМА

 

СУДЬБА НЕО-ПЛЮРАЛИЗМА

 

11. СЧАСТЬЕ И ВЫБОР САЙФЕРА: БЛАЖЕННО ЛИ НЕВЕДЕНЬЕ? Чарльз Л. Грисвольд

 

«МАТРИЦА» И ПЛАТОНОВСКАЯ ПЕЩЕРА

 

СЧАСТЬЕ И УДОВЛЕТВОРЕНИЕ

 

ТРИ ТЕЗИСА О СЧАСТЬЕ

 

«МАТРИЦА» КАК ЗЕРКАЛО

 

12. МЫ ИЗБРАННЫЕ! КАНТ УЧИТ УПРАВЛЯТЬ МАТРИЦЕЙ Джеймс Лолер

 

ДВЕ ТЕОРИИ ИЛЛЮЗИИ

 

ДВЕ МАТРИЦЫ

 

ДВЕ ТЕОРИИ ОСВОБОЖДЕНИЯ

 

ФИЛОСОФСКОЕ СЛЕДСТВИЕ АСТРОНОМИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ КОПЕРНИКА

 

Я — ИЗБРАННЫЙ

 

ЧТО ТАКОЕ РЕАЛЬНОСТЬ?

 

ПОСТУЛАТЫ МОРАЛЬНОСТИ

 

ПОСТУЛАТ БОГА

 

СТРАХ И ТРЕПЕТ

 

ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ: КОНЕЦ СТРАХА

 

БЕССМЕРТИЕ И РЕИНКАРНАЦИЯ

 

СПАСИТЕЛЬ ИЛИ УЧИТЕЛЬ?

 

СЦЕНА 4 ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ

 

13. ЗАПИСКИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ: НИГИЛИЗМ И «МАТРИЦА» Томас Хиббс

 

ДОСТОЕВСКИЙ, УТОПИЯ ПРОСВЕЩЕНИЯ И НИГИЛИЗМ

 

НИ УТОПИЯ, НИ НИГИЛИЗМ: «МАТРИЦА» О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ КАК О ПОИСКЕ

 

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ МАТРИЦЫ: ПОБЕДА ЧЕЛОВЕЧНОСТИ ИЛИ ТЕХНОЛОГИИ?

 

14. ГЛОТАЕМ ГОРЬКУЮ ПИЛЮЛЮ: ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПОДЛИННОСТЬ В «МАТРИЦЕ» И «ТОШНОТЕ» Дженнифер Мак-Магон

 

КРАСНАЯ ИЛИ СИНЯЯ? НЕО И САЙФЕР, ПОДЛИННОСТЬ И НЕВЕДЕНЬЕ

 

САРТР О ТОШНОТВОРНОМ СУЩЕСТВОВАНИИ

 

ПОДЛИННОСТЬ: НАШЕ ОТВРАЩЕНИЕ К НЕЙ И АРГУМЕНТЫ ЗА НЕЕ

 

15. ПАРАДОКС РЕАКЦИИ НА NEO-FICTION Сара Ворт

 

ИССЛЕДУЯ РЕАЛЬНОСТЬ

 

ПОЧЕМУ НАС ВОЛНУЕТ ВЫМЫСЕЛ?

 

ПУТЕШЕСТВУЕМ ВМЕСТЕ С АЛИСОЙ

 

О ВАЖНОСТИ РАССКАЗА ИСТОРИИ

 

ПЕРЕЖИВАЯ ИСТОРИЮ НЕО

 

16. РЕАЛЬНЫЙ ЖАНР И ВИРТУАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ Дебора Найт, Джордж Мак-Найт

 

«МАТРИЦА» И ЖАНРОВЫЕ ФИЛЬМЫ

 

«МАТРИЦА» КАК МНОГОЖАНРОВЫЙ ФИЛЬМ

 

«МАТРИЦА» И ЖАНРОВАЯ КИНОФАНТАЗИЯ

 

ФИЛОСОФИЯ И «МАТРИЦА»

 

СЦЕНА 5 ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»

 

17. ПРОНИКАЕМ В КИАНУ: НОВЫЕ ДЫРЫ НА СТАРЫЙ ЛАД Синтия Фриланд

 

ТЕЛА, УМЫ, ПОЛ

 

ПРОНИКНОВЕНИЕ В КИАНУ В «МАТРИЦЕ»

 

ПРОНИКНОВЕНИЕ В ДЖУДА В «ЭКЗИСТЕНЦИИ»

 

ФИЛЬМЫ, РЕАЛЬНОСТЬ И ИЛЛЮЗИЯ

 

18. «МАТРИЦА», МАРКС И ЖИЗНЬ «КОППЕРТОПА»1 Мартин Данахэй, Дэвид Ридер

 

«КОППЕРТОП» В ДЕЛЕ

 

ДИАЛЕКТИЧЕСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

 

САИФЕР И ТОВАРНЫЙ ФЕТИШИЗМ

 

ОТ ЧЕГО МЫ ДОЛЖНЫ ПРОСНУТЬСЯ?

 

19. СИМУЛЯЦИЯ В «МАТРИЦЕ» И ЭПОХА ПОСТМОДЕРНА Дэвид Веберман

 

НЕВОЗМОЖНО ОКОНЧАТЕЛЬНО УСТАНОВИТЬ РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ РЕАЛЬНЫМ И НЕРЕАЛЬНЫМ

 

РЕАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ БЫТЬ СМОДЕЛИРОВАНА И УСОВЕРШЕНСТВОВАНА

 

СИМУЛИРОВАННАЯ, ИЛИ ВИРТУАЛЬНАЯ, РЕАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ БЫТЬ (И, ВОЗМОЖНО, БУДЕТ) ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЕ НОРМАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ

 

СМОДЕЛИРОВАННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ МЕТАФИЗИЧЕСКИ ТАК ЖЕ (ЕСЛИ НЕ БОЛЕЕ) РЕАЛЬНА, КАК И «НЕПОДДЕЛЬНАЯ» РЕАЛЬНОСТЬ

 

20. МАТРИЦА, ИЛИ ДВЕ СТОРОНЫ ИЗВРАЩЕНИЯ Славой Жижек

 

ДОСТИЖЕНИЕ КРАЯ МИРА

 

«РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩИЙ» БОЛЬШОЙ ДРУГОЙ

 

«БОЛЬШОГО ДРУГОГО НЕ СУЩЕСТВУЕТ»

 

ЭКРАНИРОВАНИЕ РЕАЛЬНОГО

 

ФРЕЙДИСТСКИЕ МОТИВЫ

 

МАЛЬБРАНШ В ГОЛЛИВУДЕ

 

ВОПЛОЩЕНИЕ ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ ФАНТАЗИИ

ВСТУПЛЕНИЕ: РАЗМЫШЛЕНИЯ О «МАТРИЦЕ»

 

Какую таблетку вы бы выбрали — красную или синюю? Что важнее — блаженное неведенье или знание правды, какой бы она ни была? Посмотрев «Матрицу», мы находимся под впечатлением от действия и спецэффектов, а наши головы наполняются вопросами. Возможно ли, что мы сами пленники Матрицы? Христианский ли это фильм? Или, может быть, буддийский? Ложки на самом деле нет?

 

Мой студент из Королевского колледжа Адам Альберт впервые привлек мое внимание к «Матрице». Он подметил связь между фильмом и рассуждениями Декарта о возможности быть обманутым сном или злым демоном. Наш случай мало отличался от опыта профессоров и студентов философии со всего мира. Журнал Philosophy Now даже проводил конкурс эссе для студентов колледжей на тему «Какую таблетку Вы бы выбрали? Почему?»

 

В этой книге профессора следуют по пути, указанному им студентами. Все авторы задают вопросы о философской значимости фильма и отвечают на них. Теоретик культуры Славой Жижек1 выдвигает версию, что «Матрица» — это тест Роршаха для философов. Философы обнаруживают в «Матрице» свои любимые философские учения: экзистенциализм, марксизм, феминизм, буддизм, нигилизм, постмодернизм. Назовите любой философский «изм», и вы найдете его в «Матрице». И все же фильм — это не просто случайно образовавшееся чернильное пятно, в фильме есть четкий замысел и намеренное соединение многих философских проблем. Братья Вачовски, бросившие колледж художники комиксов, увлеченные Большими Вопросами, с готовностью признаются, что в ткань фильма вплетено множество философских тем и аллюзий. Авторы этого сборника не пытаются в каждой статье вскрыть смысл, вложенный в фильм его создателями, скорее мы пытаемся акцентировать философскую значимость «Матрицы».

 

Как сказала Тринити, нас ведут вопросы. Авторы, участвовавшие в написании этой книги, обратились к философским учениям Платона, Аристотеля, св. Фомы Аквин-ского, Декарта, Канта, Ницше, Сартра, Селларса2, Нози-ка3, Бодрийяра, Куайна4 и многих других, чтобы поразмыслить над вопросами «Что я могу знать?», «Что мне делать?», «На что мне надеяться?», «Что реально?», «Что есть счастье?», «Что есть разум?», «Что есть свобода и свободны ли мы?», «Возможно ли создание

 

1 См. также статью Жижека «Матрица: Истина преувеличений» (http://anthropology.ru/ru/lexts/zizek/matrix.html ). — Примеч. пер.

 

2 Рой Вуд Селларс (1880—1973) — американский философ, один из основателей критического реализма.

 

3 Роберт Нозик (1938—2002) — американский философ. Славу крупнейшего представителя философии либерализма принесла Нозику книга «Анархия, государство и утопия» (1974).

 

4 Уиллард ван Орман Куайн (1908—2000) — американский философ и логик.

 

искусственного интеллекта?». Чтобы ответить на эти вопросы, нам придется исследовать основные разделы философии, включая метафизику, эпистемологию, этику, эстетику, философию мышления, философию религии и политическую философию. Помимо множества вопросов книга содержит императив: ПРОСНИТЕСЬ!

 

Люди любят популярную культуру, ставшую универсальным языком нашего времени. Знаете ли вы, что Элайя1 погибла незадолго до выпуска сиквела «Матрицы»? А знаете ли вы, что меньше чем за год до этого умер Куайн? Многим известно о поп-звезде Элайе, но мало кто слышал о великом философе Куайне. Авторы этой книги намерены вести читателя от поп-культуры к философии. Вилли Саттон2 был выдающимся криминальным талантом, гением своего дела. На вопрос «Почему Вы грабите банки?» он прямо отвечал: «Потому что там деньги». Зачем нам писать о популярной культуре, о «Матрице»? Потому что с ней люди.

 

Никто бы не возражал, если бы в поисках философских вопросов мы обратились к произведениям Гомера, Данте или Шекспира. «Матрица» не входит в список классики западной культуры, но фильм поднимает те же вопросы, что и великие литературные произведения. Если бы философия содержалась только в работах философов и имела отношение только к жизни профессоров, это была бы именно такая скучная и пустая дисциплина, какой ее несправедливо считают многие. Но философия

 

1 Элайя Хотон (1979—2001) — американская певица и актриса, погибшая в авиакатастрофе. Предполагалось, что она сыграет роль Зи в сиквеле «Матрицы». — Примеч. пер.

 

2 Вилли Саттон (1901—1980) — знаменитый американский грабитель банков, получивший прозвище «Артист» за то, что мог одинаково легко перевоплотиться в охранника, дипломата или мойщика окон. — Примеч. пер.

 

повсюду, она имеет отношение к жизни любого человека. Подобно Матрице, «она окружает нас».

 

Эта книга предназначена не только для философов, но и для всех, у кого есть «заноза в голове, которая сводит с ума». Пусть она будет для Вас началом, но ни в коем случае не концом изучения философии.

СЦЕНА 1

ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?

1.

КОМПЬЮТЕРЫ, ПЕЩЕРЫ И ОРАКУЛЫ:

НЕО И СОКРАТ

Уильям Ирвин

 

Я говорю им, что живу отлично,

 

Разглядывая тени на стене.

 

Джон Леннон

 

Мы часто ведем жизнь в оковах,

 

И не догадываемся, что у нас есть ключ.

 

The Eagles

 

Многие люди считают, что «Матрица» — это пересказ «величайшей рассказанной истории». В фильме отчетливо усматриваются библейские образы, а его выход на Пасху 1999 года только усиливает это предположение. Но мало кому приходит в голову, что «Матрица» является пересказом «величайшей нерассказанной истории» — истории Сократа, интеллектуального героя, продолжавшего свои поиски вопреки людскому противодействию и заплатившего за непокорность жизнью.

 

Почему же большинство людей никогда не слышало одной из величайших историй нашей культуры? Основная причина в том, что обязанность рассказать ее возложена на преподавателей философии. Но не все учатся в колледже, и, к сожалению, не все, кто учится в колледже, слушают курс философии. Хотя Philosophy 1011 предоставляет идеальную сцену для внимательного изучения и заинтересованного обсуждения жизни Сократа, нет необходимости ждать возможности, которая может никогда не представиться. Подобно истории Иисуса, историю Сократа следовало бы сделать темой детских книг, семейных и школьных обсуждений и телевизионных передач.

 

О Сократе надо поставить фильм. Братья Вачовски сняли завуалированный пересказ этой истории с Киану Ривзом в главной роли, хотя в кинематографическом торжестве «бесцеремонного» Сократа я лично предпочел бы видеть Стива Мартина. А режиссировать стоило бы Спилбергу. В «Матрице» можно найти множество разнообразных идей, и история Сократа лишь одна из них, так что зрители не замечают ее, если только не знакомы с ней заранее. Если вы тоже не слыхали этой истории, пусть это эссе будет для вас первым знакомством с Сократом.

ВОПРОСЫ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ

 

«Мы исполняем божественное предназначение»,— сказали братья Блюз2. У них был полный бак бензина, полпачки сигарет и сто шесть миль до Чикаго. Было темно, но они носили солнечные очки. Их предназначение? Выступить

 

1 Университетский курс введения в философию. — Примеч. пер.

 

2 Герои одноименного фильма режиссера Джона Лэндиса (1980). — Примеч. пер.

 

с концертом и спасти сиротский приют, в котором их вырастила няня «старой закалки» с ласковым прозвищем Пингвин. Предназначение Нео — спасение находящегося в неведении человеческого рода от порабощения искусственным интеллектом. Сократ также выполняет предназначение, указанное его другу Херефонту богом Аполлоном через Дельфийского оракула,— он должен «разбудить» афинян, жителей своего родного города.

 

В клубе «Из ада» Тринити сквозь грохот музыки Rob Zombie шепчет Нео: «Нас ведут вопросы». Их вопрос: «Что такое Матрица?» Как и у Нео, у Сократа была своя «заноза в голове» и свой вопрос: «Что такое благая жизнь?» Поиск ответов приносит несчастье обоим героям. Сократ оказывается в суде, где его обвиняют в неверии и дурном влиянии на молодежь. Агенты обвиняют Нео «в совершении практически всех компьютерных преступлений, на которые есть законы».

 

Сократ часто задавал жителям своего родного города вопросы, на первый взгляд казавшиеся простыми и прямолинейными. Затем, как искусный интервьюер, он переходил к более сложным и глубоким вопросам, дающим возможность выявить невежество отвечавшего. Однажды Сократ спросил своего друга Евтифрона: «Так разъясни же мне... дабы... я называл бы что-либо одно, совершаемое тобою либо кем-то другим... благочестивым, другое же... таковым бы не называл». Евтифрон ответил: «Благочестиво то, что угодно богам, нечестиво же то, что им неугодно» («Евтифрон». 9е). Ответ кажется убедительным до тех пор, пока Сократ не задает следующий, более сложный вопрос: «Нечестиво ненавистное всем богам, а угодное всем им — благочестиво, если же что-либо одни из них любят, а другие ненавидят, то это либо ни то ни другое, либо и то и другое одновременно.

 

Желаешь ли ты, чтобы у нас теперь было такое определение благочестивого и нечестивого?» («Евтифрон». 10а). Можете себе представить, как мучился Евтифрон над этим вопросом и как разозлился он на Сократа. Прием, предполагающий задавание вопросов до тех пор, пока отвечающий не начинает себе противоречить или не совершает ошибку, получил название сократического метода (об этом Биллу и Теду рассказывали в школе Сан-Димас1). Метод настойчивого опроса не только способен ужасать учащихся (вспомните «Игру в догонялки»2) и сбивать с толку политиков (приведите пример сами), он сделал Сократа популярным среди мыслящей молодежи и презираемым среди самовлюбленной элиты.

 

Несмотря на часто казавшуюся высокомерной манеру вести разговор, Сократ был очень скромен в оценке своих знаний. Его мантра «Я ничего не знаю» служит скорее признанием в невежестве, чем во всезнании. Зачем же человек, который ничего не знает, так усердно опрашивает окружающих? Как и Нео, Сократа побудили к действию слова оракула и стремление понять природу знания и мудрости.

ЧТО СКАЗАЛИ ОРАКУЛЫ?

 

Оракул предсказал Морфеусу, что он найдет Избранного — человека, который разрушит власть Матрицы и дарует человечеству возможность знать правду. Поэтому

 

1 Имеется в виду фильм «Билл и Тед: Приключение на "отлично"», в котором Киану Ривз сыграл роль школьника Теда Логана. — Примеч. пер.

 

2 «Игра в догонялки» — фильм режиссераДжеймсаБриджеса(1973), в котором строгий профессор юриспруденции использует в преподавании сократический метод. —Примеч. пер.

 

Морфеус отключает Нео от Матрицы и после недолгой реабилитации и курса кун-фу отводит к Оракулу, чтобы получить подтверждение того, что Нео и есть Избранный. Нео не верит в свое великое предназначение и отвергает возможность того, что все в его жизни предопределено, говоря Морфеусу, что предпочитает думать, будто сам контролирует свою жизнь. Сократ тоже противился своей судьбе. По крайней мере, так он заявляет в своем выступлении на суде, записанном Платоном и получившим название «Апология Сократа».

 

[Херефонт] смолоду был и моим и вашим приверженцем... приехав однажды в Дельфы, дерзнул он обратиться к оракулу с таким вопросом... Вот он и спросил, есть ли кто-нибудь на свете мудрее меня, и Пифия ему ответила, что никого нет мудрее («Апология». 21а).

 

Услыхав это, стал я размышлять сам с собою таким образом: что бы такое бог хотел сказать и что это он подразумевает? Потому что сам я, конечно, нимало не сознаю себя мудрым; что же это он хочет сказать, говоря, что я мудрее всех? (21Ь).

 

Действительно, как мог быть мудрее всех тот, кто утверждал, что ничего не знает? Сократ говорит, что готов опровергнуть пророчество оракула.

 

Пошел я к одному из тех людей, которые слывут мудрыми, думая, что тут-то я скорее всего опровергну прорицание, объявив оракулу, что вот этот, мол, мудрее меня, а ты меня назвал самым мудрым (21с).

 

Сократ был разочарован, обратившись к политическому деятелю, когда выяснил, что тот на самом деле не знает ничего, хотя и думает, что знает многое. Упрямый по натуре, Сократ задавал вопросы уважаемым в Афинах драматургам и искусным ремесленникам, но каждый раз разочаровывался. По иронии мудрейшим человеком в Афинах Сократа сделало осознание своей невежественности.

 

В конце концов Сократ решил, что вопрошание жителей родного города и указание на их невежественность суть его святая обязанность — так они могли бы «пробудиться» и присоединиться к нему в поисках знаний.

 

В самом деле, если вы меня убьете, то вам нелегко будет найти еще такого человека, который, смешно сказать, приставлен к городу, как овод к лошади, большой и благородной, но обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы ее подгоняли. В самом деле, мне кажется, что бог послал меня городу как такого, который целый день, не переставая, всюду садится и каждого из вас будит, уговаривает, упрекает.

 

Как слепень или овод, неустанными вопросами Сократ пытался открыть горожанам великую истину: тех, кто прозябает в праздном неведении, ожидает не блаженство, а фабрика по производству клея1.

 

1 Автор намекает на распространенное мнение, что старых и больных лошадей отправляют на такую фабрику. — Примеч. пер.

 

Дома двух оракулов заметно отличаются. Согласно мифу, Зевс, чтобы найти центр мира, отпустил одного орла на востоке, а другого — на западе. Орлы летели, пока не пронзили друг друга клювами над Дельфами, с тех пор объявленными пупом (или центром) земли. В Дельфах, месте неземной красоты, у подножия горы Парнас, Аполлон говорил с людьми устами жрицы, известной как Пифия. Морфеус отводит Нео не в центр мира, но в сердце Матрицы, в место, настолько непохожее на гору Парнас, насколько это вообще возможно,— в многоквартирный дом, который, казалось бы, никак не может быть жилищем Оракула.

 

Неуверенный в себе, Нео задает Морфеусу вопрос: «Что она знает?.. Все?» Морфеус отвечает: «Она бы сказала, что знает достаточно». Нео, сохраняя скептическое отношение к происходящему, спрашивает: «И она никогда не ошибается?» Тогда Морфеус заверяет его: «Постарайся не оценивать ее предсказания как верные или неверные. Она проводник, Нео. Она поможет тебе найти свой путь».

 

Посетитель (женщины в храм не допускались) храма Аполлона в Дельфах, совершив все предписанные жертвоприношения и внеся плату, задавал свой вопрос одному из помощников оракула, который передавал вопрос жрице. Та, сидя на треножнике, вдыхала «дыхание Аполлона» — газ (вероятно, этилен), поднимавшийся из трещины в земле. Подобно полуночным торчкам в Вудстоке, жрица Аполлона пророчествовала, говоря загадками. Затем жрец толковал несвязный лепет, обычно переводя его в гекзаметр. Почти как те глубокомысленные советы, которые можно получить, позвонив 1-900-PSYCHIC1, пророчества оракула обычно были туманны и могли получить несколько толкований. Как нам известно, Сократа озадачили слова оракула о том, что нет никого мудрее его. Зная, что оракул славен благодаря загадочности своих прорицаний, он решил опровергнуть их, обнаружив ироническое значение пророчества. Не столь

 

1 Сервис, позволяющий получить телефонную консультацию медиума. — Примеч. пер.

 

мудро поступил царь Крез, попытавшийся выяснить у оракула, благоприятен ли момент для начала войны с персами. Ответ оракула был таким: «Если сейчас начнешь войну, великое царство будет уничтожено». Решив, что это прекрасная новость, король повел свои войска на войну, которая стала для них роковой. Оснований для недовольства Пифией у него быть не должно: он просто не понял, о каком царстве она говорила.

 

Оракул из «Матрицы» — это пожилая чернокожая женщина, живущая в трущобах виртуального города, — «не то, что ты ожидал». Это так же неожиданно, как если бы Пифию в Греции выбирали не из юных девственниц, а из женщин старше пятидесяти, в чьей непорочности нельзя быть уверенным. В отличие от своего дельфийского аналога, городской Оракул лицом к лицу встречается с теми, кто хочет говорить с ней. Помимо того что, сидя на трехногом табурете, она блаженно вдыхает аромат печенья, исходящий из духовки, и дым своей сигареты, она не говорит загадками. Но не дайте себя обмануть: ее послания, кажущиеся ясными, таят в себе скрытый смысл. Как ни странно, этот Оракул сам задает вопросы. «Ты знаешь, зачем ты здесь?.. И что же ты думаешь? Думаешь, ты Избранный?» И Нео отвечает: «Я не знаю». Сократ всегда утверждал, что он ничего не знает, а Нео действительно не знал. Как насмешливо замечает Оракул, Нео мил, но не слишком сообразителен. Она позволяет ему самому заключить, что он не Избранный, и говорит, что избранность похожа на влюбленность. Никто не может тебе об этом сказать. «Ты просто ощущаешь это, чувствуешь сердцем». В качестве слабого утешения она сообщает ему: «У тебя есть дар, но, кажется, ты чего-то ждешь». «Чего?» — спрашивает Нео. И Оракул пророчествует: «Может быть, следующей жизни. Кто знает?»

 

Эта Пифия, однако, не таит злого умысла и даже дает во время разговора бесплатный совет. Указывая на табличку над кухонной дверью, она спрашивает у Нео, знает ли он, что там написано. Она объясняет ему, что надпись сделана на латыни и означает «Познай себя». Эта мудрость является ключом к пониманию пророчества Оракула. Она же, только на греческом языке (gnvqi sautn), а не на «варварской» латыни (temet nosce), была начертана в храме Аполлона в Дельфах и, безусловно, помогала понять ответ оракула. Сократ следовал похожей максиме: «Непознанная жизнь не стоит того, чтобы быть прожитой». Самоуверенный царь Крез, как мы могли убедиться, не знал себя, за что жестоко поплатился. Нео еще не успел познать себя, не успел поверить в свои силы и таким образом полностью исполнить пророчество Оракула о том, что Морфеус найдет Избранного, а Тринити полюбит мертвого, который окажется Избранным.

 

Самопознание — это ключ, без которого мы не можем получить доступ к другим важным знаниям. Тема самопознания важна не только в жизни Сократа и в «Матрице», но и в других выдающихся философских фильмах. «Бойцовский клуб» ставит на первый взгляд незрелый вопрос: «Что ты можешь о себе знать, если никогда не дрался?» Но по мере развития сюжета и «драки» мы начинаем осознавать, что это вовсе не идиотский, вызванный избытком тестостерона вопрос. Мы познаем себя в борьбе. Вспомним фильм «Парни не плачут»1, в котором Брендон обманывает себя и окружающих, что приводит к чудовищному финалу. И еще

 

1 Фильм Кимберли Пирс (1999). — Примеч. пер.

 

Memento1, где идет борьба с вопросом «Возможно ли, что я сам себе лгу? Может ли потеря памяти быть частью ответа?» Голливуд и Афины приходят к одному выводу: непознанная жизнь не стоит того, чтобы быть прожитой.

 

Составить полное представление о городском Оракуле нам поможет еще одно мудрое высказывание, начертанное в Дельфах и не забытое на кухне: «Все хорошо в меру» (μηδεν aγann). Пифия предлагает Нео: «Вот, возьми печенье». Она не говорит «Возьми немного печенья» или «Возьми сколько захочешь», а ведь мы знаем, что печенье соблазнительно своим аппетитным запахом. Оракул пьет какой-то напиток (весьма вероятно, что алкогольный) и курит сигарету. По-видимому, ей удается доставлять себе удовольствие, не излишествуя. Это сильно контрастирует с поведением остального человечества, которое агент Смит сравнивает с вирусом, поглощающим все ресурсы прежней среды обитания, прежде чем найти новую.

 

Существует легенда, что пары, вдыхаемые Дельфийским оракулом, когда-то были доступны всем людям, но они злоупотребили этим даром и навредили себе, прыгая в яму, из которой те поднимались. С тех пор приобщаться «дыханию Аполлона» позволено только Пифии, а жрец-толкователь обязан слушать ее пророчество и облекать его в стихи для разъяснения человеку, обратившемуся с вопросом; таким образом, человек оказался на две ступени дальше от бога. Если бы мудрость слов «Познай себя» и «Все хорошо в меру» была полностью осознана Избранным, она бы позволила ему открыть людям истину. Возможно, тогда все смогли бы вдохнуть «пророческий пар» и самостоятельно беседовать с богом.

 

1 Фильм Кристофера Нолана (2000). — Примеч. пер.

ИСТОРИЯ ДВУХ ПЕЩЕР

 

Морфеус сообщает Нео, что тот «был рожден в тюрьме [собственного] разума». Даже рабам, военнопленным и жертвам концентрационных лагерей иногда удавалось сохранить свой разум свободным. «Они могут захватить мое тело, но им никогда не достанется мой разум». Против рабства и порабощения веками боролось множество героев, среди которых были Эпикет1, Фредерик Дуглас2, Виктор Франкл3, Джеймс Бонд Стокдейл4, Нельсон Ман-дела5, Джон Мак-Кейн6, Малкольм Икс7 и Рубин «Харри-кейн» Картер8. Хуже тюрьмы для разума может быть только тюрьма для разума, о которой вы не подозреваете, тюрьма, из которой невозможно сбежать. Как человек, чей разум заточен в такую тюрьму, может понять, что его освободили?

 

1 Римский философ-стоик (ок. 50 — ок. 130), бывший раб, впоследствии открывший собственную философскую школу. — Примеч. пер.

 

2 Один из лидеров движения за освобождение рабов в США (1818—1895). — Примеч. пер.

 

3 Австрийский психиатр и психолог (1905—1997), создатель концепции ло-готерапии, позволяющей помочь человеку понять смысл собственной жизни. Один из методов логотерапии — ведение сократического диалога с пациентом. — Примеч. пер.

 

4 Американский вице-адмирал (р. 1923), участвовал во вьетнамской войне, был военнопленным. Автор нескольких книг, лейтмотивом которых является тема человеческого достоинства. Сейчас занимается исследовательской деятельностью в институте Гувера. — Примеч. пер.

 

5 Борец с апартеидом в ЮАР (р. 1918), президент ЮАР (1994—1999), лауреат Нобелевской премии мира (1993). — Примеч. пер.

 

6 Американский сенатор (р. 1936), участник войны и военнопленный во Вьетнаме. — Примеч. пер.

 

7 Псевдоним Малколма Литтла (1925—1965), который был одной из ключевых фигур движения за равенство чернокожих в США. — Примеч. пер.

 

8 Американский чернокожий боксер (1937), в 1966 г. несправедливо приговоренный к пожизненному тюремному заключению за тройное убийство; освобожден в 1985 г. — Примеч. пер.

 

Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх — в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это, он не в силах будет при ярком сиянии смотреть на те вещи, тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд? Да еще если станут указывать на ту или иную проходящую перед ним вещь и заставят отвечать на вопрос, что это такое? Не считаешь ли ты, что это крайне его затруднит и он подумает, будто гораздо больше правды в том, что он видел раньше, чем в том, что ему показывают теперь?»

 

Это строки из труда Платона «Государство» (514а— 521b), в которых он рассказывает историю, известную как аллегория пещеры (ее также называют символом, мифом или притчей пещеры). Они прекрасно описывают положение Нео, освобожденного из Матрицы.

 

Шея, руки и ноги узников пещеры закованы в цепи. Они жили так с самого рождения и понятия не имеют о другой жизни. Они видят тени на стене, когда стражники показывают перед входом фигурки животных на манер кукольного представления. Узники разглядывают тени на стене, но это даже не тени реальных животных, а тени выструганных фигурок, отбрасываемые светом костра, а не солнца. Пленники не подозревают, что они пленники, и знают о существовании только того мира, который видят всю свою жизнь. Но однажды одного из пленников освобождают от оков и вытаскивают из пещеры. В солнечном свете он видит вещи такими, каковыми они являются на самом деле. Вместо того чтобы из эгоистических побуждений остаться во внешнем мире, пленник возвращается в пещеру, чтобы рассказать об увиденном остальным. Однако они решают, что он сошел с ума, и за его доброту награждают насмешками и неприятием.

 

В аллегории видна параллель с жизнью учителя Платона Сократа1, которого считали умалишенным и казнили за то, что он попытался отучить людей от упрощенного понимания реальности. Разумеется, аллегория также напоминает историю Нео, освобожденного из Матрицы, чтобы узреть «пустыню реальности». Подобно платоновскому узнику, Нео обнаруживает, что скован цепями или, точнее, черными кабелями, по которым транслируется шоу теней, созданное Матрицей. Неизвестно, кто освобождает узника в аллегории пещеры, в «Матрице» же это делает Морфеус (Морфей, бог сна в греческой мифологии, способный в любом обличии являться спящим людям). Как и платоновского узника, которого пришлось вытаскивать из пещеры, Нео сначала пугает вид других ничего не подозревающих пленников, дремлющих внутри липких розовых коконов. Нео трудно поверить, что увиденное им реально, что раньше он жил в вымышленном мире. «Большинство этих людей не готово к тому, чтобы их отключили»,— утверждает Морфеус. Как и постепенное, болезненное приспособление платоновского узника к окружающему миру, реабилитация Нео проходит мучительно. «Почему у меня болят глаза?»,— спрашивает Нео. «Потому что ты никогда ими не пользовался»,— объясняет Морфеус.

 

1 Платон сделал учителя персонажем своих произведений, в том числе «Государства». Обсуждение сложных взаимоотношений Платона и Сократа вы можете найти в моей статье: Irwin W. Jerry and Socrates: The Examined Life? // Seinfeld and Philosophy: A Book about Everything and Nothing. Chicago, 2000. P. 3—5.

 

«Корень учения горек, но плод сладок»,— писал Аристотель. И мы прилежно учимся, помня, что слово education1 происходит от латинского educere (выводить), напоминая нам о том, как узник был выведен из пещеры и как Нео был освобожден из «Матрицы». Клятва Гиппократа дает врачам понять, что они хранители, а не владельцы медицинских знаний. Они должны делиться знаниями, чтобы помогать людям. Люди, получившие философское образование, не связаны никакой священной клятвой, но они также обязаны делиться своими знаниями. Сбежавший пленник мог бы греться в лучах солнца, наслаждаясь своим знанием в одиночку, но он вернулся, чтобы помочь остальным. Платон цитирует Гомера:

 

сильнейшим образом желал бы

 

...как поденщик работая в поле,

 

Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,

 

Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать, мертвый.

 

Нео, в отличие от Сайфера, также стерпел бы любые муки, но не вернулся в вымышленную реальность.

 

1 Обучение {англ.).

ЗНАНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

 

Аллегория пещеры — это не только и не столько иносказательное представление истории Сократа. Платон пытается открыть читателю глаза на существование более высокого уровня реальности, идеальных форм (или идей). Мы все похожи на узников, так как привыкли ошибочно полагать, что реальность, в которой мы живем, самая

 

настоящая и совершенная. Если верить Платону, то все, что мы переживаем на доступном нам уровне реальности, есть только блеклая копия идей. Мы можем восхищаться красотой заходящего солнца, справедливостью, вкусом хорошей лапши, но все это лишь подобие совершенства идей, копии Красоты, Добра, Блага и т. д.

 

Что же это за «заноза в голове», побуждающая человека искать идеальные формы? И откуда человек знает об их существовании? Платон и Сократ учат нас постигать мир не посредством чувств, но применяя один лишь только разум. Морфеус говорит Нео, что невозможно объяснить, что такое Матрица. Нужно увидеть ее самому. Как и в случае с платоновскими идеями, речь идет не о буквальном значении слова «видеть», а о знании, ведущем к пониманию сущности Матрицы. Из этого эссе, как и из работ самого Платона, вы вряд ли поймете, что такое идеи. Это одновременно интригует и разочаровывает. Мы начинаем задаваться вопросами: что такое добро, любовь, благо? И что же все-таки такое идея? Попытка найти ответы на эти вопросы плохо кончилась для Сократа. Так что когда дочитаете статью, остерегитесь.

 

Нео тоже узнает, что мышление важнее чувств. Разум важнее материи. Платон считал физический мир ниже идей, для Нео «ложки нет». Нео — воплощение человека, впервые давшего свободу пленникам. Платон считал, что разум и тело настолько разнятся, что травма их соединения при рождении человека вызывает потерю памяти, своего рода амнезию. Это не та полная потеря памяти, ради которой Сайфер идет на предательство, а нечто похожее на ощущения, которые можно испытать, если выпить слишком много Lethic moonshine, фирменного напитка Дозера. Вы можете вспомнить детали, которые послужат вам подсказкой. Deja vu1 по Платону— это не признак сбоя в Матрице, а воспоминание (анамнез) об идеях. В периоды между инкарнациями, когда душа свободна от тела, мы созерцаем идеи. Все, что мы познаем в материальном мире, в сущности есть воспоминания об идеях, вызываемые подобными им земными объектами. Ребенку, например, не нужно объяснять, что цветок красив, — он постигает это через воспоминания об идеях красоты самой по себе и цветка самого по себе.

ФИЛОСОФИЯ: НЕХОЖЕНАЯ ДОРОГА

 

Сидя в машине, везущей его к Морфеусу, Нео рассматривает возможность возвращения, но Тринити помогает ему преодолеть сомнения: «Ты был там, Нео. Ты знаешь эту дорогу. Ты точно знаешь, куда она ведет, и я уверена, что это не то место, где ты хотел бы остаться». Невозможно не вспомнить знаменитые строчки Роберта Фроста: «Я выбрал менее хоженый путь / И это все изменило»2. Любопытно узнать, сколько людей на самом деле живут в соответствии с этим принципом, этой излюбленной цитатой ежегодников. Эта дорога стала бы автострадой, забитой, несмотря на свою ширину, машинами, если бы все, кто считает эти строки своим девизом, действительно ему следовали.

 

1 Ложная память (фр.).

 

2 Стихотворение The Road Not Taken.

 

Красная таблетка — это новый символ смелого выбора; большинство людей утверждают, что приняли бы ее, окажись на месте Нео. В заключение своего курса введения в философию я предлагаю своим студентам вдохнуть испарения моих письменных принадлежностей: красного или синего маркера. Для тех, кто выбирает красный маркер, философия становится профильной дисциплиной, и они получают возможность «выяснить, насколько глубока кроличья нора». Выбравшие синий маркер возвращаются к старой профильной дисциплине и забывают, что когда-то размышляли о сущности и загадках мироздания. Большинство неприятно удивляется необходимости выбора. Они предпочли бы думать, что выбирать не приходится. Философию не выбирает почти никто — это слишком непрактично. Но немногие оставшиеся поистине не могут устоять перед искушением знанием и реальностью1.

 

1 Спасибо моим друзьям и студентам, поделившимся своими соображениями по поводу «Матрицы».

2.

СКЕПТИЦИЗМ, МОРАЛЬ И «МАТРИЦА»

Джеральд Эрион, Бэрри Смит

 

Большинство людей полагает, что мир является таким, каким мы его видим, слышим и осязаем. Вам кажется, что вы сейчас сидите в кресле и читаете эту книгу, вы в это верите. Вы думаете, что действительно сидите в кресле и читаете. Вам редко приходит в голову озвучить эту мысль, настолько это выглядит неуместным. Однажды оформленная, она предстает очевидно, даже банально верной. Разве кто-нибудь решится ее оспорить? Томас Андерсон также считает себя программистом, работающим в крупной софтверной компании, исправно платящим налоги и помогающим домовладелице. (Конечно, он также верит в свою «вторую жизнь», в которой он совершает компьютерные преступления как хакер Нео, однако эта жизнь скрыта только от властей, но не от самого Андерсона.) Представления Андерсона о действительности похожи на ваши и мои, и это объясняет боль, которую он испытывает, узнав, что привычный мир не является реальным. Комфортный мир, в котором живет Андерсон, оказывается искусной иллюзией, создаваемой в его мозгу системой разумных компьютеров, культивирующей и использующей людей в качестве возобновляемого источника энергии.

 

Морфеус объясняет Нео, что этот призрачный мир, Матрица, повсюду:

 

Она окружает нас. Даже сейчас, в этой комнате. Ты видишь ее, когда смотришь из окна и когда включаешь телевизор. Ты чувствуешь ее, когда идешь на работу или в церковь, когда платишь налоги. Этот мир был поставлен перед твоими глазами, чтобы заслонить правду... правду о том, что ты раб, Нео. Как и все остальные, ты был рожден в цепях в тюрьме, которую ты не можешь понюхать, попробовать на вкус или потрогать. В тюрьме для твоего разума.

 

Андерсона и его современников обманули, заставив думать, что они живут в мире, где могут читать книги, смотреть по телевизору футбол и заниматься другими делами. В действительности же они проводят свою жизнь заточенными в небольшие контейнеры, поглощающие их биоэлектрическую энергию и направляющие ее «компьютерам-рабовладельцам ».

 

Когда Нео узнает о таком положении вещей, его самым натуральным образом тошнит, он пытается вернуться к своей предыдущей искусственной жизни в Матрице. Сайфера, еще одного члена экипажа, ситуация ужасает настолько, что он соглашается предать Морфеуса в обмен на созданную Матрицей искусственную жизнь богатого и знаменитого человека. «Неведенье есть блаженство»,— утверждает Сайфер, заключая сделку с агентом Смитом. Этот вымышленный сценарий пугает нас, но он также поднимает серьезные философские вопросы. Некоторые философы даже считают, что мы сами можем быть пленены подобным Матрице жестоким миром иллюзий. Мы исследуем эту возможность, обратившись к мыслителям западной культуры вроде Декарта, проверим гипотезу о том, что живем в Матрице, и покажем, что данная идея основана на фундаментальной ошибке и в лучшем случае представляет собой попытку метафизического бунта. В последней главе мы также проанализируем решение Сайфера вернуться в Матрицу с моральной точки зрения и докажем, что его ложные убеждения становятся причиной неверных суждений по многим этическим проблемам.

КАК МЫ МОЖЕМ ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ: РЕНЕ ДЕКАРТ И ЗЛОЙ ДЕМОН

 

Гипотеза, гласящая, что мир, который мы видим, слышим и осязаем, может оказаться иллюзией, развивается сторонниками философского направления под названием скептицизм. Скептики утверждают, что мы не можем с уверенностью утверждать, существует ли внешний мир. Подобно героям «Матрицы», замечающим в привычном мире подозрительные вещи, они отстаивают мнение, что наши знания о мире могут быть поставлены под сомнение.

 

Гипотезы скептицизма особенно популярны у двух групп людей. Первая — это молодые люди, чей подростковый бунт против простых истин, навязываемых родителями, иногда принимает метафизическую форму, толкая их на заявления вроде «Ничто не является тем, чем кажется!» или «Только я знаю, какова реальность на самом деле!».

 

Вторая и более важная группа — это философы, которые, в свою очередь, тоже делятся на две группы. К первой группе относятся философы, еще не переросшие стадию «метафизического бунта» и поэтому находящие изучение абсурдных и заведомо ложных гипотез увлекательным и приятным занятием. Философы этой группы могут даже открыто признавать лозунги молодых скептиков вполне убедительными. Для нас же сейчас важна вторая группа философов. Она включает в себя тех, кто, подобно Декарту, считает сценарии, подобные «Матрице», полезным инструментом для исследования фундаментальных проблем знания и реальности.

 

В классическом труде «Размышления о первой философии» Декарт излагает наиболее существенные аргументы скептицизма, которые должны создать для науки прочную базу. Декарт начинает «Размышления» объявлением о намерении считать недействительными все мнения, которые он сможет поставить под сомнение. Абсолютно верными могут считаться только те мнения, которые пройдут проверку Декарта, и только эти взгляды могут служить надежным научным фундаментом. Радикальное сомнение Декарта является методологическим, то есть оно предназначено служить интеллектуальным целям. Вряд ли Декарт действительно стал бы отрицать все взгляды, которые подвергал проверке; их «недействительность» была лишь временной, эвристическим приемом.

 

Первыми объявляются недействительными те мнения, которые Декарт считает основанными на чувственном восприятии. Мы часто подкрепляем свое мнение информацией, полученной посредством зрения, слуха, обоняния и вкуса. Например, мы убеждены, что наш сосед по комнате Йон вернулся с занятий, если видим, как он приближается к дому, и если слышим, как он возится с дверью, то верим, что он снова не может отпереть замок. Однако Декарт отмечает: «Я иногда замечал, что они [чувства] нас обманывают». Это особенно верно в отношении очень маленьких или очень удаленных объектов. Фигура, которую мы принимаем за Йона, может оказаться вором; копошение у дверей может оказаться попыткой вора взломать замок. Из-за того что чувства иногда нас подводят, многие наши суждения, подкрепляемые свидетельством чувств, не удовлетворяют высоким стандартам Декарта, вследствие чего он их отбрасывает.

 

Продолжая эксперимент, Декарт указывает, что даже такие относительно неоспоримые суждения, как, например, то, что вы сидите в кресле и читаете эту книгу, могут быть подвергнуты сомнению. Конечно, эти суждения кажутся более надежными, чем ваши догадки о Йоне и о том, что он делает на крыльце. Однако Декарт подчеркивает, что мы часто заблуждаемся в отношении именно таких вещей во сне. Во сне вы можете видеть, что сидите на стуле и читаете эту книгу, хотя на самом деле вы лежите в кровати и у вас быстрая фаза сна. Мы не можем отличить опыт бодрствования от опыта, который мы якобы переживаем во сне, пока не проснемся, Морфеус поддерживает это мнение:

 

Ты когда-нибудь видел такой сон, Нео, когда был уверен, что это не сон? Что, если ты бы не мог очнуться от этого сна? Как бы ты узнал разницу между миром твоего сна и реальным миром?

 

На основе своего «сонного» аргумента Декарт делает вывод, что чувственный опыт — не самый надежный механизм проверки, поэтому он отбрасывает все убеждения, сформированные на основе чувственного опыта.

 

Затем Декарт продолжает наступление на привычные взгляды. Давая нам повод усомниться в представлениях о физическом мире, «сонный» аргумент, кажется, должен оставлять нетронутыми, например, представления о геометрических фигурах. Как пишет Декарт, «ибо сплю ли я или бодрствую, два плюс три дают пять, а квадрат не может иметь более четырех сторон». Однако Декарт заканчивает свое первое «Размышление» рассмотрением следующего, еще более радикального мысленного эксперимента. Он предполагает, что «не всеблагой Бог, источник истины, но какой-то злокозненный гений, очень могущественный и склонный к обману, приложил всю свою изобретательность к тому, чтобы ввести меня в заблуждение»1. Такое существо, по словам Декарта, могло бы легко изменить наше мнение о сумме двух и трех или о числе сторон квадрата. Еще проще этому злому демону было бы заставить нас думать, что существует внешний для нас физический мир, в то время как на самом деле «я буду мнить небо, воздух, землю, цвета, очертания, звуки и все вообще внешние вещи всего лишь пригрезившимися мне ловушками, расставленными моей доверчивости усилиями этого гения». Отсюда Декарт делает вывод: «...я буду рассматривать себя как существо, лишенное рук, глаз, плоти и крови, каких-либо чувств». Прочитав первое «Размышление» Декарта, сложно представить доказательства того, что наша жизнь не является грандиозным обманом, сотворенным злым демоном. Как же мы можем оспорить скептические аргументы, выдвинутые Декартом?

 

1 Декарт Р. Размышлений о первой философии, а коих доказывается существование Бога и различие между душой и телом /I Декарт Р. Сочинения в 2 т. Т. 2. М.. 1994.

 

Те, кто видел «Матрицу», могут задать себе еще один вопрос: можем ли мы исключать возможность того, что наши жизни, кажущиеся исполненными смысла, на самом деле лишь иллюзии, созданные в наших мозгах умными компьютерами?

КАК МЫ МОЖЕМ ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ). ЗЛОЙ УЧЕНЫЙ ПИТЕРА АНГЕРА И «МОЗГ В БАНКЕ» ХИЛАРИ ПАТНЭМ

 

Заметный вклад в современную дискуссию о скептицизме внес Питер Ангер, сам являющийся сторонником этого философского направления. Он выдвинул предположение, что всех нас водит за нос не злой демон, а злой ученый1. Сценарий Ангера, представленный в его книге «Неведенье», вышедшей в свет в 1975 году, предполагает, что представления о существовании в окружающем мире стульев, книг и других объектов — всего лишь хитроумный обман, создаваемый в наших мозгах злым и гениальным ученым-неврологом, использующим компьютер для генерации электрических импульсов, передаваемых по электродам, прикрепленным к важнейшим участкам наших нервных систем. Используя эти импульсы для стимуляции головного мозга человека, ученый заставляет его думать, что есть стулья и книги, хотя на самом деле таких вещей в природе не существует. Ангер утверждает, что этот сценарий имеет такие последствия: «Никто не может знать [с абсолютной уверенностью], что не существует злого ученого, который при помощи электродов заставляет человека верить, что должны суще-

 

1 Unger P. Ignorance. Oxford. 1975. P. 7—8.

 

ствовать горы», поэтому никто не может знать, существуют ли горы. Вы также не можете быть уверенными, что сидите в кресле и читаете эту книгу, так как не можете точно знать, что не являетесь объектом экспериментов злого невролога или, как в нашем случае, злой компьютерной системы наподобие Матрицы.

 

Хилари Патнэм в своей книге 1981 года «Разум, истина и история» развивает этот научно-фантастический сценарий. По его версии, злой ученый вводит нас в заблуждение не только относительно существования гор, но и относительно всего, что, как нам кажется, мы воспринимаем при помощи наших органов чувств1. Сначала Патнэм просит вас представить, что ваш головной мозг хирургическим путем отделен от остального тела и помещен в банку с питающими его химикатами. Затем мощный компьютер начинает посылать мозгу электрические импульсы, вызывая, например, иллюзию того, что вы сидите в кресле, читаете эту книгу, играете в теннис и так далее. И все это время ваш свободный от тела мозг плавает в банке в лаборатории злого ученого.

 

Патнэм постулирует, что компьютерная программа достаточно совершенна, чтобы подобающим образом реагировать на «действия», которые пытается инициировать наш мозг. К примеру, когда ваш мозг пытается поднять вас с кресла с намерением перекусить, компьютер должен посылать соответствующие импульсы, убеждающие вас в том, что вы в самом деле встали и направляетесь на кухню. Но хотя вам и кажется, что вы поели, вы все равно продолжаете оставаться мозгом, отделенным от тела и помещенным в банку.

 

1 Putnam H. Reason, Truth, and History. Cambridge, 1981. P. 5—8. Несмотря на то что сам Патнэм не использует сценарий для защиты скептицизма, его труд сделал большой вклад в дискуссию, ведущуюся вокруг этого направления.

 

Представляя этот любопытный сценарий, поразительно схожий с ситуацией, в которой оказалось большинство людей в «Матрице», Патнэм ставит скептический вопрос: «Откуда вы знаете, что сами не находитесь в этом затруднительном положении?» Без ответа на этот вопрос скептицизм, опирающийся на аргументацию Декарта, остается дамокловым мечом висеть над нашими головами.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ МАТРИЦЫ: ДОВОДЫ ПРОТИВ СКЕПТИЦИЗМА

 

К счастью, философы, не являющиеся сторонниками скептицизма, дали ответы на некоторые из непростых вопросов, поставленных Декартом, Ангером, Патнэмом и «Матрицей». Во-первых, важно уточнить, что сценарии скептиков — это не более чем предположения, причем не слишком правдоподобные. Мы следуем за Декартом, упражняющимся в систематическом сомнении, во многом благодаря тому особому философскому контексту, в котором они представлены, контексту поисков совершенного знания, соответствующего высочайшим идеалам науки. Помните, Декарт считал, что знание требует абсолютной уверенности. Мы не можем быть абсолютно уверены, что злой демон (или злая компьютерная система) не пытается обмануть наши чувства, поэтому Декарт доказывает, что нельзя использовать чувства в качестве оправдания наших притязаний на знание.

 

Максимально строгий стандарт познания совершенно уместен в философском контексте, в нашем поиске аргументов за и против скептицизма. Однако для повседневной жизни он слишком строг. Например, если Йон в ответ на вопрос о прогнозе погоды на завтра услышит от вас фразу «А существует ли погода?», или «А существует ли время?», или «Что есть завтра?», он имеет полное право предположить, что вы не в своем уме. Так происходит потому, что в различных контекстах действуют различные стандарты знания1. В контексте философии корректным является жесткий стандарт знания, в контексте же повседневной жизни нам подходят те обыкновенные стандарты, к которым мы все привыкли и которым соответствует широкий набор общеизвестных практических знаний. Получается, что в контексте повседневной жизни мы все-таки обладаем знанием о том, где сидим, чем занимаемся, какая стоит погода и как сыграла любимая бейсбольная команда. Таким образом, вы действительно многое знаете (в полном смысле этого слова) о себе и окружающем мире; ваши представления об этих вещах верны и обоснованы жизненным опытом. Например, вы знаете, что в данный момент бодрствуете. Вы знаете, что Декарт (как и Элвис) мертв. И вы знаете, что «Матрица» — всего лишь фильм. Кроме того, современная наука предоставляет нам огромный объем ничуть не менее истинной информации о том, что электроны меньше астероидов, что рыба — не млекопитающее, что Луна сделана не из зеленого (или какого бы то ни было) сыра, и так далее2. Но если мы на самом

 

1 Lewis D. Elusive Knowledge // Australian Journal of Philosophy. 1996. 74. P. 549—567.

 

2 Невозможно отрицать ту важную роль, которую сыграл фаллибилизм в развитии науки. Фаллибилизм утверждает, что научные теории должны подвергаться последовательной проверке реальностью. Даже биологи-эволюционисты допускают возможность того, что может быть найдено доказательство ошибочности теории эволюции; пыл, с которым они критикуют альтернативные теории, например креационизм, основывается не на антирелигиозном фанатизме, а на колоссальном количестве высококачественных свидетельств, говорящих в пользу эволюционной теории. Более полное изложение данного вопроса ищите в книге: Schick Th., Vaughn L. How To Think about Weird Things. Mountain View, 1995. P. 211— 219.

 

деле обладаем этими огромными и постоянно пополняющимися запасами практических и научных знаний, получается, мы должны отвергнуть требование Декарта о том, что знание всегда требует особого рода (философской) определенности, которая необходима в специфическом контексте его рассуждений о скептицизме1.

 

Фундаментальный эпистемологический принцип Декарта, гласящий, что лишь знание, в котором можно быть уверенным, является истинным знанием, имеет некоторые недостатки. Он несостоятелен с той точки зрения, что никто не доказывал его справедливости, то есть неизвестно, верен ли он. Об этом пишут Теодор Шик и Льюис Вон: «Если [скептики] не уверены, что знание требует уверенности, они не могут знать, что это так» (курсив наш. — Дж. Э., Б. С,)2. В свете высказанных сомнений принцип Декарта больше не кажется вполне корректным. В конце концов, наши практические и научные знания так же или даже более надежны, чем принцип Декарта. Ведь именно признание истинности этих знаний дало нам возможность доверять своим чувствам, читая работы самого Декарта. Таким образом, у нас есть серьезное основание сомневаться в утверждении, что знание требует уверенности.

 

Надо также принять во внимание еще один аргумент против скептицизма, выдвинутый философом Бернардом Уильямсом3. Он развеивает наши страхи быть навечно запертыми в тюрьме из иллюзий (наподобие Матрицы), указывая на факт, что способность отличать сны от опыта бодрствования предполагает знание о существовании

 

1 Дэвид Никсон приводит тот же довод в гл. 3 настоящего издания.

 

2 Schick Тh.. Vaughn L. Op. cit. P. 100.

 

3 Williams В. Descartes. Atlantic Highlands, 1978.

 

обоих видов опыта и разницы между ними. Мы можем осмысленно обозначить разницу между двумя вещами только тогда, когда между ними существует разница и нам о ней известно. Как пишет Уильямс, только «с позиции бодрствования мы можем объяснить сны». Получается, что мы можем понять различие между бодрствованием и сном, только если мы действительно иногда бодрствуем, а так как мы можем увидеть разницу между этими двумя видами опыта, то нет серьезных причин волноваться, что наши жизни могут быть бесконечной чередой снов.

 

Итак, у философии есть несколько инструментов разрешения метафизической неопределенности, которую может вызвать вдумчивый просмотр «Матрицы». Так как наше знание о том, где мы сидим, что делаем и каков мир вокруг нас, требует не философской точности, а только лишь твердых, привязанных к контексту оценок, которые мы используем в повседневных и научных целях, наши представления о внешнем мире позволяют нам не только убедиться в существовании этого мира, но и делать выводы о его сущности и строении. Вспомним Мартина Гарднера1:

 

Гипотеза существования внешнего мира... очевидно полезна и так серьезно подтверждена опытом веков, что мы можем без преувеличения назвать ее самой обоснованной из всех эмпирических гипотез. Этот постулат настолько полезен, что никто, кроме сумасшедшего или метафизика, не найдет повода оспаривать его?.

 

1 Мартин Гарднер (р. 1914) — американский математик и логик. — Примеч. пор.

 

2 Gardner M. The Whys of a Philosophical Scrivener. New York, 1983. P. 15 (цит. no: Schick Th.. Vaughn L. Op. cit. P. 87).

МОРАЛЬ И МАТРИЦА: ОШИБКА САЙФЕРА

 

Находясь во власти скептицизма, инспирированного Декартом и «Матрицей», мы можем сочувствовать Сайферу, заключающему подлую сделку с агентом Смитом. Устав от невзгод реального мира, Сайфер соглашается вывести Смита на Морфеуса в обмен на жизнь в Матрице в качестве богатого и знаменитого актера. Сайфер знает, что Матрица не есть реальность, но считает, что его жизнь станет лучше, если он просто об этом забудет и вернется в мир иллюзий.

 

Однако тут Сайфер допускает большую ошибку. Решив жить исключительно ради удовольствия, он полагает, что только ради удовольствия и стоит жить. Теория, согласно которой удовольствие — единственная стоящая вещь, известна в философии как гедонизм1. Хотя гедонизм на первый взгляд может показаться привлекательным, Роберт Нозик в своей книге приводит против него веские аргументы. Эти аргументы особенно интересны для нас тем, что подразумевают еще один мысленный эксперимент с «мозгом в банке».

 

Нозик начинает с предположения, что мы можем быть телами, плавающими без сознания в контейнерах с питательными химикатами. Он допускает, что существует нечто, называемое «машиной опыта»,— сложный компьютер, посредством электродов воздействующий на

 

1 Гедонизм является одним из основных компонентов утилитаризма — направления моральной философии, отстаивающего убеждение, что моральная ценность поступка зависит от общей суммы счастья, которое он приносит. Основоположниками утилитаризма были Иеремия Бонтам и Джон Стюарт Милль. См.: Bentham J. An introduction to the Principles ol Morals and Legislation; MitlJ. S. Utilitarianism. Indianapolis.

 

центральную нервную систему. С помощью машины опыта неврологи могут заставить нас представить, что мы читаем книги, встречаемся с друзьями, пьем пиво или делаем другие приятные вещи. И все это время мы будем дремать внутри машины. Приняв, что машина может генерировать любой ценный для нас опыт, что она может быть запрограммирована так, чтобы «сделать» нас невероятно удачливыми, богатыми, счастливыми и красивыми, Нозик спрашивает: «Согласились бы вы быть подключенным к такой машине всю свою жизнь?»1

 

Разумеется, Сайфер ответил бы «да». Однако многие из нас повели бы себя гораздо осмотрительнее. Есть что-то настораживающее в идее заменить жизнь электронной симуляцией2. Нозик приводит свои доводы для тех, кто, подобно Сайферу, решил бы отдать себя во власть машины. Первый его аргумент таков: «Мы хотим совершать определенные действия, а не просто иметь опыт таких действий»3. Ни машина опыта, ни Матрица не дадут нам выполнить настоящих, значимых действий, они лишь создают видимость таких действий. Кроме того:

 

Мы хотим какими-то быть... [но] человек, плавающий в резервуаре, — это неопределенный, бесформенный предмет. Мы не можем дать ответа на вопрос, каков человек, долгое время проведший в резервуаре. Смел ли он, добр, умен, остроумен, нежен? На эти вопросы не просто трудно, а невозможно ответить, этот человек просто никакой4.

 

1 Nozick R. Anarchy, Slate, and Utopia. New York, 1974. P. 42.

 

2 Даже признанный утилитарист Милль, похоже, был обеспокоен таким вариантом протеста против гедонизма. В ответ на критику его (и Бентама) идей Милль попытался выделить несколько видов удовольствия, часть из которых имеет более высокое качество, часть — более низкое.

 

3 Nozick Я. Op. cit. P. 43.

 

4 Ibid.

 

В конце концов, машина опыта не позволяет нам по-настоящему воздействовать на реальность, несмотря на встречающееся у многих людей сильное желание это делать. Нозик продолжает свою мысль и делает выводы:

 

Этим можно объяснить ярость борьбы с психоактивными наркотиками. Некоторые люди рассматривают их в качестве действующих моделей машины опыта, другие считают пропуском в иную реальность. То, что для одних является эквивалентом подчинения машине опыта, для других является причиной не подчиняться ей!.. Воображая машину опыта и понимая, что не стали бы ей пользоваться, мы признаем, что не только опыт имеет для нас значение1.

 

Размышляя над решением Сайфера и отвергая его, мы также признаем, что ценим не только удовольствие (славу, богатство, красоту). По сути, решение Сайфера аморально. Напротив, решение Нео отправиться в «пустыню реальности» позволяет ему по-настоящему действовать и приобретать подлинный опыт, придающий его жизни смысл и моральную значимость. Как пишет философ-моралист Джон Стюарт Милль, «лучше быть недовольным человеком, чем довольной свиньей; лучше быть недовольным Сократом, чем довольным дураком».

ЗНАЙ СЕБЯ

 

«Матрица» самым бесцеремонным образом вселяет в нас тревоги скептицизма. Поразмыслив, однако, мы видим, почему не стоит разделять сомнения скептиков в суще-

 

1 Ibid. P. 43—44.

 

ствовании этого мира. Эти сомнения имеют смысл только в узком контексте философских семинаров. Возвращаясь к нормальной жизни, мы видим, что эти сомнения беспочвенны. Кроме того, мы видим, какую огромную ошибку совершает Сайфер, отвернувшись от реальности и пытаясь вернуться в Матрицу. Мы должны не только признать существование внешнего мира, но и встретиться с этим миром лицом к лицу, чтобы наша жизнь имела смысл и мы могли прожить ее как зрелые люди.

3.

ВОЗМОЖНОСТЬ МАТРИЦЫ

Дэзид Мицуо Никсон

 

Посмотрев «Матрицу», я невольно задаюсь вопросом: «Не могу ли я находиться в Матр


Поделиться:

Дата добавления: 2015-02-10; просмотров: 62; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав


<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
ПРОГРАММА КУРСА «ОСНОВЫ ЗДОРОВОГО ПИТАНИЯ» 6,7,8 февраля 2015 г. | Назовите разделы и задачи технической механики.
lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.01 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты