Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Непрерывность




Главенствующая истина

771. Две непостижимые для разума основы нашего непостижимого для разума вероучения: одна зримая, дру­гая незримая. Чудеса, осененные благодатью, чудеса, не осененные благодатью.

Синагога, окруженная любовью, ибо она была обра­зом Церкви, и ненавистью, потому что была только образом, уже стояла на краю гибели, но вновь обрела силы, ибо искала благоволения Господа; она — образ.

772. Синагога являла собой образ и поэтому не по­гибала; но, будучи только образом, она погибла. Этот образ содержал в себе истину; он погиб, как только ее утратил.

Почтеннейшие мои отцы, все происходившее являло собой образы. Другие вероисповедания погибают, хрис­тианское вероисповедание гибели не ведает.

Чудеса имеют куда большее значение, чем вы пола­гаете. Они сослужили немалую службу при основании Церкви и будут ей служить до явления Антихриста, до скончания веков.

Два Свидетеля.

И в Ветхом, и в Новом Заветах чудеса служат для скрепления образов. Спасение души — звук пустой, ес­ли не видеть в этом понятии требования подчинить себя бренным творениям: образ таинства.

773. Синагога не погибала, потому что она — образ; но, будучи только образом, оказалась в рабстве. Образ существовал до тех пор, пока не явилась истина, дабы Церковь всегда была зрима либо как живописное изо­бражение, ее предсказующее, либо как свершение.

774. Непрерывность. — В Мессию веровали испокон века. Завещанное Адамом еще не потускнело в памяти Ноя и Моисея, потом Мессию предсказывали Пророки наряду со многими другими событиями, и со­бытия эти, то одно, то другое, сбывались, происходили на виду у многих людей, знаменуя тем самым истинность подобных прозрений, и, следовательно, обещанного при­шествия Мессии. Иисус Христос творил чудеса, творили чудеса и апостолы, обратившие в истинную веру всех язычников; так что все пророчества сбылись и, значит, пришествие Мессии неопровержимо доказано.

775. Непрерывность. — Подумайте над тем, что ожидание Мессии или поклонение Ему испокон века неизменно существовало в нашем мире; что жили некогда люди, которым, по их утверждениям, Господь открыл будущее рождение Искупителя, дабы Он одарил спасе­нием Свой народ; что потом и Авраам поведал о нис­посланном ему откровении — через своего еще не рож­денного сына он станет предком Мессии; что Иаков заявил — от одного из двенадцати его чад родится Иуда; что Моисей и пророки предсказали потом и время, и все обстоятельства пришествия Мессии; что закон, в котором все они живут сейчас, будет действовать, пока Мессия не заменит этот старый закон Своим новым; что если прежний существовал непрерывно, то новый будет существовать вечно; что, следовательно, их закон или закон Мессии, чьим обетованием он являлся, пре­будет бессменно в земной юдоли; что они вечно в ней пребывали; что, наконец, свершилось пришествие Иису­са Христа, и свершилось оно именно так, как было предсказано. И это поразительно.

776. Непрерывность. — Вероучение, суть ко­торого в утверждении, что человек утратил райское бла­женство и приобщенность к Господу Богу и ныне об­речен на жизнь, исполненную скорбен, на покаяние и отлученность от Бога, но что она прейдет, и грядущий Мессия возвратит нам все утраченное, — это веро­исповедание всегда существовало на земле. Все в ми­ре преходяще, оно одно вековечно, ибо все зиждется на нем.

В раннюю пору своего бытия люди погрязли во мно­жестве пороков, но и тогда уже были святые мужи — Енох, Ламех и другие, — терпеливо ожидавшие пришествия Христа, обещанного с самого начала бытия. Ной видел, что наполнилась земля злодеяниями людей, и, обретя благодать перед очами Господа, спас земной мир от истребления, потому что был исполнен веры в при­шествие Мессии, чей прообраз он воплощал. Авраам жил окруженный идолопоклонниками, и, когда Господь открыл ему таинство Мессии, он возрадовался. Во вре­мена Исаака и Иакова нечестие царило на всей земле, но эти святые мужи хранили веру; Иаков, на смертном одре благословляя сынов своих, прервал обращенную к ним речь и воскликнул, движимый душевным порывом: “На помощь твою надеюсь. Господи! Salutaretuum expectabo, Domine!” Египтяне были зачумлены верой в идолов и волшбу: их примеру поддался даже народ Гос­подень, но Моисей и другие с ним продолжали веровать в Того, Кто был незрим, и поклонялись Ему за те вековечные дары, которые Он для них уготовил.

В последующие века греки и римляне возвеличили лжебогов, поэты сложили сотни историй о них, фило­софы разделились на тысячи разномастных сект, но во все времена продолжали существовать в Иудее те из­бранные, что предрекали пришествие Мессии, ведомого им, и только им.

И вот свершилось, наконец, время, и Он пришел, и хотя с тех пор произошло столько расколов и родилось столько ересей, столько держав пало и все так измени­лось, эта Церковь, которая поклоняется Тому, Кто от века окружен поклонением, продолжала и продолжает неизменно существовать. И вот что поразительно, ни с чем не сравнимо, исполнено поистине Божественного величия: то самое вероучение, которое существовало ис­покон века, испокон века было гонимо. Сотни раз стояло оно на грани полного разгрома, но всякий раз Господь спасал его от врагов, нанося им удары неслыханной мощи. Можно ли не дивиться тому, что христианская Церковь все выдержала, не дрогнув, не склонившись перед своевольством тиранов? Ибо нет ничего необыч­ного в том, что мирская держава продолжает существовать, даже если ей под давлением необходимости при­ходится поступаться законами, но что... (Посмотрите на круг в книге Монтеня.)

777. Любая держава погибла бы, если бы время от времени не отступала от собственных законов, склоняясь перед силой обстоятельств. А вот христианское веро­учение никогда не соглашалось, не шло ни на какие уступки. Меж тем уберечь от сделок с обстоятельствами может лишь чудо. Нет ничего удивительного в том, что, спасая себя, держава отступает от собственных за­конов, но спасение это весьма относительное, мирская держава все равно обречена на гибель: ни одна не про­существовала и тысячи лет. А наше вероучение суще­ствовало всегда, и всегда неколебимо твердо держалось своего закона, и в этом поистине скрыт Божественный промысел.

История истины. Ереси. Единство противоположностей

778. Историю Церкви правильнее было бы назвать историей истины.

779. В каждом вероисповедании два рода привер­женцев (см. “Непрерывность”): суеверие, похоть.

780. Велика разница между суеверием и благочес­тием. Доводить благочестие до суеверия значит губить его. Еретики ставят нам в упрек суеверную покор­ность: тем самым они доказывают, что суеверны они, а не мы.

Безбожие — не верить в Евхаристию на том лишь основании, что она незрима.

Суеверие — верить, будто пять пунктов... Вера и т. д.

781. На свете мало истинных христиан, решусь ска­зать даже — мало верующих. Многие верят, но из суеверия, не верят тоже многие, но из распущенности нравов, а вот людей меж этих двух крайностей совсем мало.

Я не говорю здесь о тех, чьи нравы в согласии с истинным благочестием, и о тех, кто верит из сердечной потребности.

782. Ко множеству доказательств их благочестия те­перь присоединилось еще одно, самое неопровержимое: они подвергаются гонениям.

783. Какая это услада — плыть по разбушевавшемуся морю, если при этом вы уверены, что ваш корабль не пойдет ко дну! Похожее чувство рождают в нас пресле­дования, которым в наши дни подвергается Церковь.

784. Ну не прекрасно ли такое положение Церкви, когда единственная ее опора — Господь Бог!

785. Каноны. — В начале существования нашей Церкви еретики сослужили ей службу, укрепив ее ка­ноны.

786. Ясность, затемненность. — Истина бы­ла бы слишком затемнена, если бы ее не отмечали некие зримые опознавательные знаки. Один из самых замеча­тельных знаков — ее неизменное и зримое присутствие в Церкви, в сердцах сплотившихся там людей. Истина была бы слишком ясна, если бы этой Церковью всегда владело одно-единственное чувство. То, которое пребы­вало в ней всегда, — истинно, ибо все истинное в ней — вековечно, а все ложное — преходяще.

787. Господь (и апостолы), предвидя, что семена гор­дыни прорастут ересями, и не желая потворствовать этому прямыми словами, уснастили Священное Писание (и цер­ковные молитвы) словами противоположного смысла, по­сеяли семена, которые со временем должны были принести плоды.

Точно так же, вещая о нравственности, Он указал людям на благотворение, чьи плоды исцеляют от похоти.

788. Церковь всегда подвергалась нападкам самых несхожих меж собой ошибочных воззрений, но, пожалуй, никогда эти последние не были так многочисленны, как в наше время. И хотя ей приходится очень нелегко из-за их столь великого множества, но есть в этом и преиму­щество: она сразу уничтожает все без исключений.

Церковь сетует на заблуждение двух категорий, в особенности — на кальвинизм, так как это заблуждение переросло в ересь. Несомненно, что среди отпавших от Церкви немало людей просто-напросто обманутых; их нужно переубедить. Вероучение состоит из нескольких истин, на первый взгляд друг другу противоречащих. “Время плакать и время смеяться” и т. д. Responde1. Ne respondeas2 и т. д. Их исток — в Иисусе Христе, сочетающем в Себе две сути.

И точно так же два мира. Сотворение нового неба и новой земли. Новая жизнь, новая смерть. Все су­щее — в двойном числе, а наименования не меняются.

И наконец, два человека в каждом праведнике. Ибо каждый из них являет собой два мира, и один из них — член и образ Иисуса Христа. И значит, им подходит любое имя — праведный грешник, живой мертвец, мертвоживущий, отверженный избранник и т. д.

Итак, существует множество истин, и вероисповеда­ний, и нравственных правил, которые кажутся испол­ненными скверны, но продолжают существовать в об­разцовом порядке.

(Источник всех ересей — в неспособности постичь существование двух прямо противоположных истин и поверить в то, что они и впрямь так несочетаемы.) Источник всех ересей — в зачеркивании тех или иных истин.

А источник всех возражений, которые мы слышим от еретиков, — их незнание некоторых истин, служащих им опорой.

Как правило, все дело в том, что, неспособные понять связь двух противоречащих друг другу истин и убеж­денные, что вера в одну из них исключает веру в другую, они прилепляются к одной и исключают другую; при этом у них нет ни малейших сомнений, что мы делаем как раз обратный выбор. Меж тем в этом исключении

1 Отвечай (лат.).

2 Не отвечай (лат.).

одной из истин как раз и кроется причина их ереси, а в неведении, что мы привержены обеим истинам, — причина их возражений.

Первый пример: Иисус Христос — и Бог, и чело­век. Ариане, не способные постичь, как могут слить­ся воедино столь несочетаемые сути, утверждают, что Он — человек; в этом вопросе они — правоверные католики. Но ариане отрицают, что Иисус Христос — Бог, в этом вопросе они — еретики. К тому же они твердят, будто мы отрицаем Его человеческую суть: в этом вопросе они — невежды.

Второй пример: о причащении Святых Тайн. Мы верим, что материальное вещество хлеба, утратив свою материальную вещественность, превращается в. тело Гос­пода Нашего, что Иисус Христос в нем действительно присутствует. Это одна из двух истин. Вторая гласит, что Святое Причастие — образ Креста и Славы Гос­подней, запечатленная память о них. Католическая вера объемлет обе эти истины, как будто противоречащие одна другой.

Нынешняя ересь (Лютер) не способна уразуметь, что таинство это одновременно заключает в себе и при­сутствие Иисуса Христа, и образ Его присутствия, жер­тву и запечатленную память о ней; впавшие в оную ересь убеждены, что приятие одной из названных двух истин уже подразумевает отрицание другой.

Когда впавшие в указанную ересь твердят, что При­чащение Телу Господню — действие образное, в их утверждении нет ничего еретического. Считая, что мы эту истину не признаем, они осыпают нас доводами, почерпнутыми в творениях Отцов Церкви, где толкуется образный смысл Причастия. Но воплощение тела Гос­подня в хлебе Причастия они отрицают, тем самым впадая в ересь.

Третий пример: индульгенция.

Поэтому самый верный способ помешать возникно­вению ереси — учить всем истинам, самый быстрый способ справиться с ересью — громогласно эти истины возвещать. Ибо какие доводы смогут тогда привести еретики?

Чтобы уяснить себе, разделяет то или иное чувство один из отцов...

789. Заблуждения людей таят в себе такую опас­ность именно потому, что каждый из сторонников то­го или иного заблуждения следует лишь одной исти­не. Беда их не в том, что они следуют лжеистине, а в том, что следуют одной-единственной истине, забыв о другой.

790. Утверждать существование двух противореча­щих друг другу истин особенно необходимо в такие вре­мена, когда вас во всеуслышание упрекают в сокрытии одной из них. Поэтому не правы равно иезуиты и янсенисты, обходя этот вопрос молчанием; но янсенисты более виновны, так как иезуиты все же в какой-то мере признают существование подобных противоречащих друг другу истин.

791. Два противоречащих друг другу утверждения. С этого следует начать: в противном случае все стано­вится непонятным и граничит с ересью. Более того, утвердив некую истину, следует напомнить об истине, ей противостоящей.

792. Гнусны те люди, которые познали истину, но стоят за нее лишь до тех пор, пока им это выгодно, а потом от нее отрекаются.

793. Истина в нынешние времена так замутнена, а ложь так прочно утвердилась, что только любовь к этой истине открывает путь к ее познанию.

794. Человек творит зло с особенным размахом и удовольствием, когда уверен, что поступает согласно ве­лению совести.

795. Открывая людям глаза на истину, мы научаем их верить ей, но, открывая им глаза на несправедливость господ, мы ее не уничтожаем. Мы блюдем чистоту нашей совести, открывая людям глаза на неправду, но, откры­вая им глаза на несправедливость, отнюдь не блюдем полноту кошелька.

796. Те, кто любит Церковь, жалуются на порчу нравов; но при этом хотя бы законы остаются незыб­лемыми. А другие портят сами законы: образец испор­чен.

797. Слуга не ведает замыслов хозяина, ибо ему велят сделать то-то и то-то без всяких объяснений — зачем; поэтому, раболепно исполняя приказ, он нередко портит весь замысел. Но Иисус Христос открыл нам Свой замысел, а вы сводите его на нет.

798. Им не дано обрести непрерывность, вот они и притязают на всеобщность, представляют всю Церковь порочной для того, чтобы самим прослыть святыми.

799. Церковь вотще ввела в употребление такие сло­ва, как анафема, ересь и др.: их теперь пускают в ход против самой Церкви.

800. Еретики. — Иезекииль. Все язычники по­носили Израиль, поносил его и пророк. И не было права у израильтян сказать ему: “Ты говоришь как языч­ник”, — ибо сила его в том и состояла, что это язычники говорили, как он.

801. Кто хочет, тот и становится священнослужите­лем, как во времена Иеровоама. Можно ли не ужасаться утверждениям, будто нынешнее устроение Церкви столь совершенно, что малейшая попытка что-то изменить в нем граничит с преступлением? В былые времена, когда оно и впрямь было превосходно, его меняли и никто никому не вменял это в грех, а сегодня и помыслить не смей о каких-либо переменах в ней, в такой, какой она стала! Некогда взяли да и упразднили обычай, согласно которому к посвящаемому в, сан священнослужителя предъявляли такие требования, что почти никому не удавалось пройти этот искус, а нынче мы и посетовать не дерзаем на обычай, из-за которого у нас развелось столько недостойных свя­щенников!

802. ...И если, с одной стороны, несомненно, что иные беспутные священнослужители, равно как иные порочные казуисты, не входящие в церковную иерархию, погрязли в пороках, то, с другой стороны, не менее очевидно, что истинные церковные пастыри, эти истин­ные хранители Слова Божия, сохранили его во всей незапятнанности, отразив атаки тех, кто жаждет учинить над ним расправу. Так что правоверные христиане ни в коем случае не должны принимать гнилые плоды ум­ствований из рук пришлых казуистов вместо целебных плодов вероучения, которыми одаряют отеческие руки их постоянных пастырей. И у безбожников и еретиков нет ни малейших оснований утверждать, будто некоторые изъяны в церковной жизни — это знаки пренебрежения Господа к Своей Церкви, ибо она занимает такое место в иерархическом ряду, что если исходить из нынешнего положения вещей, то станет яснее ясного: Он не только не отдал ее во власть пороков, но, напротив того, никогда еще так явственно от этих пороков не оборонял.

Ибо, если иные из людей, по глубочайшему внут­реннему призванию сменивших мирские одежды на цер­ковное облачение ради жизни более совершенной, неже­ли жизнь большинства христиан, если они и впали в заблуждение, внушающее ужас большинству христиан, если ныне они для нас все равно что некогда лжепророки для иудеев, — это их собственное, личное несчастье, поистине достойное сожаления, но не дающее никако­го основания считать, будто Господь перестал радеть о Своей Церкви, поскольку все это было так прямо пред­сказано, так давно возвещены и подобные попытки, и люди, которые не преминут их предпринять, что любой просвещенный человек увидит тут знак Промысла Гос­подня, а не отторженности от Него.

803. Нам потому трудно сравнивать события, кото­рые происходят в нашей Церкви сейчас, с происходив­шими некогда, что мы привыкли взирать на святого Афанасия, святую Терезу и других святых так, словно все они были изначально окружены ореолом славы мно­гих истекших лет и задолго до нас причислены к сонму богов. Так оно нам представляется сейчас, когда время все расставило по своим местам. Но в ту пору, когда этот великий святой подвергался преследованиям, он был просто человек по имени Афанасий, а святая Тереза была девушка как девушка. “Илия был человек подоб­ный нам, — говорил святой Иаков, — и подвержен тем же страстям, что и мы”: этими словами он утверждает ложность бытующего среди нас убеждения, будто святые нам не пример для подражания, слишком велика разни­ца между ними и любым обыкновенным христианином. “Так ведь они святые, — говорим мы, — куда нам до них!” А что происходило в действительности? Некий человек по имени Афанасий, ныне причисленный к лику святых, был при жизни обвинен в свершении нескольких преступлений; такой-то и такой-то собор выносит ему приговор за такое-то и такое-то преступление; с этим приговором согласны все епископы, потом соглашается с ним и сам Папа. А что говорили тем, кто с обвине­ниями не соглашался? Что они мутят воду, впадают в ересь.

Истовая вера, озарение. Христиан того времени мож­но разделить на четыре категории: истовая вера, никаких знаний; знания, никакой истовости; ни знаний, ни ис­товости; и то и другое. Первые три категории осуждают святого Афанасия; четвертая оправдывает его, и все ее члены прокляты Церковью и спасают Церковь.

804. Явись Блаженный Августин меж нас сегодня и пользуйся он не большим влиянием, нежели все его сторонники, ему ничего не удалось бы свершить. Господь бдит над Своей Церковью, Он во благовременье послал в мир Блаженного Августина, наделив его при этом немалым влиянием.


Поделиться:

Дата добавления: 2015-04-16; просмотров: 56; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты