Проблема общего блага в постсоциалистической России

В России понятие общего блага в его правовом (и государственно-правовом) смысле и значении не получило, за редким исключением, сколько-нибудь широкого распространения, не стало заметной и значимой частью и компонентом духовного и практического опыта в деле правовой организации общественной и политической жизни. В целом это связано со специфическими социально-историческими факторами и условиями развития страны, с трудностями (не преодоленными до наших дней) формирования правового типа организации публичной власти, с утверждением прочного правопорядка в частных и публичных отношениях.

Само понятие "благо", принятое в православном христианстве, занимавшем в России подчиненное от властей положение, относилось к трансцендентальной божественной сфере, а не к делам мира сего, не к светской области, не к организации социальных и политических форм жизни людей, не к их правам, свободам, интересам. Так что понятие "благо" в российской традиции — кроме отдельных случаев светской трактовки этого понятия некоторыми представителями русской политико-правовой мысли (прежде всего сторонниками просвещенной монархии) — осталось по преимуществу в православно-религиозном словаре, не получило реального правового значения и определения, не стало категорией действительной правовой и государственной жизни. Там, где нет свободных инди-

Глава 7. Юридическая концепция общего блага 73

видов, общего правопорядка и государственной организации публичной власти как res publica, res populi и т. д.¹, там нет места для общего блага и блага индивидов. В условиях такого бесправия и несвободы людей сама верховная централизованная власть деспотов, объявленных к тому же "помазанниками божьими", предстает как высшая ценность и единственное "благо", господствующее над жизнью и интересами всего подвластного населения.

Сложившийся при социализме тоталитарный строй с присущей ему подменой государства и права репрессивными органами и установлениями партийно-классовой диктатуры и вовсе исключал — с позиций коммунистического коллективизма — всякую идею общего блага в ее правовом (и государственно-правовом) смысле. Индивид был лишен свободы собственности, прав человека и гражданина и превращен в подчиненный момент господствующего целого — "трудового народа", "советского общества", "социалистического государства", "трудового коллектива" и т. д. Интересы отдельных лиц, групп, объединений и т. д. были подчинены так называемому "общественному интересу", "целям построения коммунизма" и т. д. Функции определения этих "общих" интересов всех слоев населения были узурпированы коммунистической партией — единственной "руководящей и направляющей силой общества". При этом насильственный способ подчинения людей диктатуре цинично выдавался за гармоничное сочетание общественных и личных интересов при социализме.

Каждый в отдельности был ничтожной величиной в партийно-коммунистической конструкции "все вместе". Такова была идеология и практика тоталитарного антииндивидуалистического коллективизма.

Преодоление социалистической системы партийной диктатуры открыло историческую возможность для формирования в России нового социально-политического строя. В Конституции Российской Федерации 1993 г. — в соответствии с современными международными нормами и стандартами — признаны права и свободы человека и гражданина, закреплены основы правового государства, принципы демократизма, конституционализма и федерализма, допущены идеологическое и политическое многообразие и многопартийность, многообразие форм собственности и т. д.

Эти и другие сходные положения новой Конституции открывают путь к утверждению в России идей общего блага в их правовом (и государственно-правовом) смысле. Однако движение в данном направ-

¹ Кстати, в русском языке нет и слова, адекватного европейским словам Staat, Stato, State, IEtat, с помощью которых в Западной Европе с Нового времени стали обозначать организацию суверенной публичной власти. Используемое в русском языке для этих целей слово "государство" по исходному смыслу означает "государево дело", "дело правителя" (как слова "княжество", "королевство" и т. д.), а не Дело народа, самих граждан государства, населения страны.

Раздел I. Общие проблемы философии права

лении осуществляется с большими трудностями и медленно. Новая Конституция (при всех формальных достоинствах ее положений) не стала, к сожалению, необходимым новым "общественным договором",выражающим в конституционно-правовой форме общее согласие населения страны об общем благе,об основных принципах, формах и путях проводимых преобразований, о типе постсоциалистического строя в России, о стратегии движения к этому искомому строю, об основных целях, этапах, принципах, средствах и формах предстоящего перехода от социализма к новому постсоциалистическому строю, к новому социальному, экономическому, политическому, правовому, духовному и культурному устройству жизни.

Между тем по всем этим материальным и духовным проблемам в обществе (со времен перестройки и до настоящего времени) идет острая идеологическая и политическая борьба.

Показательно в связи с этим, в частности, то обстоятельство, что различные варианты новой Конституции России были отклонены прежним социалистически ориентированным представительным органом (Верховным Советом) и его приверженцами. Негативно относятся к новой Конституции многие политические партии, социально-политические движения и силы (лево- и право-экстремистского толка), занимающие в новом Парламенте (Федеральном Собрании России) весьма влиятельные позиции. Еще больше противников новой Конституции в субъектах Российской Федерации, где весьма силен дух сепаратизма и местничества и где очень сильны представители старой номенклатуры, национальных, региональных и местных элит.

Сторонники новой Конституции (президентская команда, новая номенклатура из структур федеральной власти, демократически ориентированные партии и движения, так называемые "новые русские" — новые богачи, предприниматели и т. д.) не обладают стабильной и широкой социальной базой. К тому же они весьма разнородны по своим представлениям о целях, путях и формах проводимых преобразований и т. д.

Поскольку новая Конституция не стала основой общего согласия, по инициативе президентской стороны был подготовлен "Договор об общественном согласии"¹. Его подписали (начиная с 28 апреля 1994 г.) Президент России, другие руководители федеральных органов государственной власти и субъектов Российской Федерации, председатели фракций Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, руководители профсоюзов, главы религиозных объединений, представители предпринимателей, руководители частных банков, представитель Российской академии наук, руководители спортивных союзов, женских объединений, молодежных и детских организаций и т. д.

Российская газета. 1994. 29 апр.

Глава 7. Юридическая концепция общего блага 75

Договор этот был заключен на два года и сыграл определенную позитивную роль в деле стабилизации политической ситуации в стране.

Но нас здесь этот Договор интересует главным образом под углом зрения выраженных в нем представлений российской государственной, политической и духовной элиты об основаниях, смысле и целях общего согласия и общего блага в постсоветской России.

Показательно в этом плане положение Договора о том, что во имя общественного согласия участники Договора обязуются избегать насилия, придерживаться прав и свобод человека, действовать "в соответствии с Конституцией и законами Российской Федерации, ставя общие интересы выше групповых, партийных, ведомственных, региональных".

Очевидно, что соотношение общих и частных (групповых и т. д.) интересов здесь сформировано не в духе правовой концепции общего блага, а по существу в виде господства исходно заданного (неопределенного и отчужденного от частных интересов) "общего интереса" как интереса некоего абстрактного и самодовлеющего целого — общества, государства, страны в целом.

В том же русле в Договоре сказано: "Наша общая цель — сделать Российскую Федерацию процветающим государством, пользующимся высоким авторитетом на международной арене, государством, в котором живут свободные люди, гордые своей историей, своим настоящим, уверенно смотрящие в будущее". Эта "общая цель",как видим, сформулирована с точки зрения национально-государственного, а не с позиций человеческого блага (индивидуального и общего). Права, свободы, интересы индивидов тут —в соотношении с такой "общей целью" — занимают по существу весьма периферийное и подчиненное положение.

В Договоре указаны по преимуществу процедурные формыдвижения к общественному согласию. "Диалог, поиск точек соприкосновения и общих позиций, разумные компромиссы, — говорится в Договоре, — должны стать фундаментальной нормой общественной и политической жизни". О содержательной же сторонесказано весьма неопределенно: путь к общественному согласию, по словам Договора, складывается "на основе уважения достоинства человеческой личности, различных политических убеждений, национальных, культурных и религиозных традиций".

Все эти и другие, сами по себе важные, положения данного Договора, как и самой Конституции, не затрагивают проблему, имеющую определяющее значение с точки зрения правовой концепции общего блага в условиях постсоциалистической России, а именно — проблему справедливо-правового преобразования бывшей социалистической собственности всех и каждого, с учетом правомерного притязания каждого гражданина на равную долю от "социалистического наследства" (на равную гражданскую собственность каждого).

76 Раздел I. Общие проблемы философии права

Между тем в условиях преобразования бывшей социалистической собственности именно признание и утверждение равного права каждого на цивильную собственность¹открывает путь к праву и легитимирует индивидуальную собственность вообще, является адекватным выражением принципа объективной правовой справедливости и утверждением действительной основы общего блага как блага каждого и всех членов постсоциалистического общества.

Достижение же общего согласия и общего блага в условиях, когда собственность оказывается (нередко криминальными путями) у незначительной части общества за счет всех остальных, представляется весьма проблематичным. Ведь речь идет не о словесном согласии, а о действительном справедливо-правовом признании и удовлетворении реальных жизненных интересов людей как объективной основе и подлинного общественного согласия, и настоящего общего блага.

С преодолением тоталитарного социализма в России сделаны важные шаги в сторону новых экономических и политических отношений, признания прав и свобод человека в качестве высших ценностей. Но до реального утверждения этих ценностей — в духе принципа объективной правовой справедливости, идей и требований общего блага —- предстоит еще долгий и трудный путь.