Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Клинический материал




 

Теперь я бы хотел представить некоторые клиничес­кие данные, которые проиллюстрируют интерпретацию и часть тщательной проработки реакции переноса. Этот материал собран из трехнедельного сеанса психоанали­тической терапии.

Молодой человек, мистер З.*, третий год проходит курс анализа. До этого момента его реакции переноса можно было кратко передать так: я — его отец — пу­ританин и любезный отец, которому правится пациент, но который критично относится к сексуальным и агрес­сивным импульсам пациента. Пациент чувствует, что он занимает более низкое положение как моральное, так и сексуальное. Он маленький, неадекватный, а его сек­суальность — грязна. Я же большой, потентный и чи­стый отец, которому он завидовал и одновременно вос­хищался и с которым он надеялся соперничать. На не­скольких последних сеансах возникла группа упорных сопротивлений. Мистер З. либо забывал свои сновиде-

__________

 

* См. секции 2.52, 2.54, 2.71, 3.531, 3.9421, 3.9422 и 3.9433.

 

– 376 –

 

ния, либо его ассоциации были скудны. Материал, о ко­тором он говорил, был неинтересным, устаревшим, с не­большими фантазиями, в нем не было новых воспоми­наний или инсайтов. Затем на одном из сеансов он рассказал следующее сновидение: он в большом доме, ходит из комнаты в комнату. Его сопровождает офи­циант, постоянно предлагающий (ему) еду, которую па­циент ест. В конце концов, он встречается с хозяйкой, которая говорит, что она рада, что он смог прийти, так как знает, что он занят хорошим, чистым бизнесом, где велик риск. Она спрашивает, как ему нравится обстановка ее дома. Пациент мямлит что-то в ответ, потому что ему не хочется высказывать негативное мнение.

Ассоциации к сновидению сводились к следующему: он терпеть не может больших вечеров, он чувствует себя слишком неловко. Его родители, бывало, давали большие вечера, а он старался избегать их. Его отец был гениальным хозяином, особенно по части уго­щения; в действительности, он заходил в этом слишком далеко; он, бывало, впихивал еду в людей, и это при­водило пациента в замешательство. Официант в его сновидении был столь же упорен. Он преследовал пациента, а тот никак не мог отделаться от него. Странно, он ел во сне, на самом деле он очень мало ест на вечерах. Последнее время у него плохой аппетит, он связывает это со своими трудностями в анализе. Как ему кажется, последнее время он ничего не получает. В этот момент я сделал интерпретацию: «Те интерпретации, которые я предлагал вам послед­нее время, вы не усваивали. Я следую за вами повсюду, но вы не принимаете то, что я предлагаю вам».

Пациент согласился и сказал, что есть нечто, что он боится впустить внутрь. Ему кажется, что он застрял. Он разочаровался в себе, потому что, когда начал анализ со мной, он чувствовал, что здесь дела пойдут лучше, чем с его предыдущим аналитиком, который был холоден и равнодушен. Я спросил его об обстановке, которую он видел в сновидении. Он ответил, что при­дает большое значение и очень чувствителен к обста­новке. Он уделяет большое внимание внутреннему ин­терьеру. Длинная пауза. Он боится, что я подумаю, что это феминно, слишком по-женски. Он слышал, что

 

– 377 –

 

декораторы, занимающиеся внутренним интерьером, обычно гомосексуалисты. Пауза. Небольшой разговор. Я интерпретирую ему: «Вы, кажется, боитесь говорить со мной о своих гомосексуальных чувствах; вы как бы уклоняетесь все время. Почему вы не можете рискнуть, поговорить об этом со мной?»

Теперь ответы пациента привели его к боязни меня, потому что я был бы доброжелателен, а не равноду­шен. Он чувствовал бы себя в большей безопасности, если я был холоден и держался отчужденно. В ка­ком-то смысле я — его отец, я даю слишком много. Он не может вспомнить, как он выражал теплые чувства по отношению к своему отцу. Он ему нравился, но всег­да с некоторого расстояния. Позже, уже будучи под­ростком, пациент, кажется, относился к отцу, как к грубому и вульгарному человеку. «Вы доброжелатель­ны, но вы не грубы и не вульгарны». Моя интерпре­тация. «Но, возможно, вы боитесь, что, если вы позво­лите своим чувствам идти в направлении гомосексуальности, я могу измениться. Кроме того, в сновидении я был также хозяйкой».

Пациент ответил, что не позволяет своим прия­телям-мужчинам становиться близкими ему, вне за­висимости от того, насколько они ему нравятся; он ни­когда не становился слишком близким или общитель­ным. Он не знает, чего именно боится.

На следующем сеансе пациент рассказал, что он проснулся в четыре часа утра и не мог спать. Он по­пытался мастурбировать, как обычно, фантазируя, что - большая женщина ласкает его пенис, но это не возбу­дило его. Затем вклинилась мысль о том, что он в пос­тели одновременно с женщиной и мужчиной. Он нашел это отвратительным. Мысль о том, что рядом с ним в по­стели огромный, жирный, седоволосый, с огромным брю­хом мужчина, была отталкивающей. Он чувствовал, что это я впихиваю в него такие мысли. Молчание. Я гово­рю: «И вы не могли проглотить его». Пациент сопротив­лялся остальную часть сеанса.

На следующих сеансах он продолжал оказывать со­противление. Наконец, на одном из сеансов, после длительного молчания, он сказал, что после прошло­го сеанса у него было сильное желание помочиться, и он пошел в туалет, расположенный в здании моего

 

– 378 –

 

офиса. Он никак не мог начать мочиться. После паузы я сказал: «Может быть, вы боялись, что я сейчас войду?» В первый момент пациент пришел в бешенство от моего замечания; затем он успокоился и признался, что это верно; у него была такая мысль. Молчание. Затем я спросил его: «А как все это было в ванной комнате, когда вы были маленьким мальчиком?» Тогда пациент описал, как его отец расхаживал обнаженным перед ним в ванной, осуществляя все свои экскреторные функ­ции без всякого стеснения. Однако он не мог припом­нить, как он чувствовал себя при этом.

Несколько следующих сеансов были заняты тем, что он рассказывал о сексуальной связи со своей старой приятельницей, которая не принесла ему удовлетворе­ния. Я отметил, что он, как я думаю, пустился в гетеро­сексуальную связь для того, чтобы избежать гомосек­суальных чувств, которые начали проявляться в анали­зе. Пациент ответил, что он согласен то мной на вер­бальном уровне. Однако на следующих сеансах он ока­зывал сопротивление, но уже совершенно по-другому. В конце концов, он признал, что теперь я кажусь ему отвратительным и отталкивающим стариком, у нас был тот сеанс, который я описал ранее (секция 3.9422), ко­торый является примером того, как аналитик может служить «переключателем».

Это гомосексуальное воспоминание вызвало у него депрессию, но он преодолел некоторые из своих сопро­тивлений и стал более продуктивным.

Затем был сеанс, когда он рассказал фрагменты двух сновидений: (1) он ведет мотоцикл, (2) он находит­ся в старинном здании. Он видит молодого человека, пы­тающегося вставить ключ в замочную скважину его ком­наты. Пациент раздосадован, но зовет меня на помощь. Его ассоциации приводят его к старому отелю на Ямай­ке, куда его мать уехала одна в длительный отпуск, когда ему было пять лет. Позже он снова был там, уже служа в военно-морских силах. Ему не нравится здание моего офиса, оно слишком современно. Последнее вре­мя я просто сижу позади него и, как кажется, ничего не делаю. Я что, жду, что всю работу сделает он? Он никогда не водил мотоцикл, но слышал, что мой сын умеет это делать. Каково психоаналитику быть отцом? Расхаживают ли аналитики голыми перед своими деть-

 

– 379 –

 

ми? Я восстановил это для него так, что, когда ему было пять лет, его мать оставила его одного с отцом, а сама уехала в отпуск. Возможно, именно в это время он видел своего отца обнаженным в ванной, что вызвало у него сексуальные чувства.

Пациент ответил, что он не может вспомнить. Но он пересказал, что был зачарован, увидев пенисы молодых ребят в летнем лагере. Он пересказал случай, когда ему было 9 или 10 лет, когда он ласкал пенис мальчика. Это был неожиданный и импульсивный акт. Он и тот мальчик были одни в лагерном изоляторе, так как были больны, а все остальные ушли играть. Маленькому маль­чику было одиноко, он плакал, и пациент забрался к нему в кровать успокоить его и вдруг испытал сильное желание поласкать его пенис. Он был сам шокирован этим, его ужасала мысль о том, что мальчик может рас­сказать об этом. Позже он вспомнил, что похожие им­пульсы были у него, когда они раздевались для плава­ния в школе, но всегда по отношению к маленьким мальчикам. Я интерпретировал это так, что мне ка­жется, он сделал с маленьким мальчиком то, что хо­тел, чтобы его отец сделал с ним.

Пациент был сильно удивлен. Он сказал: «Вы хо­тите сказать, что картина — мой отец, огромный, жир­ный, с большим животом, отталкивающий, мужчина был прикрытием?» «Да, это, кажется, так, — ответил я, — Вы использовали эту картину для того, чтобы скрыть более раннее и более привлекательное. Он стал оттал­кивающим и вульгарным для вас, и вы установили по отношению к нему определенную дистанцию, защитив­шись». Пациент немного подумал и сказал: «Может быть, именно поэтому я никогда не был в слишком дру­жеских отношениях с дружелюбными и сильными муж­чинами, даже если они мне и нравились. Я должен был бояться слишком большой близости (пауза). Воз­можно, это и произошло между мной и вами в этом ана­лизе».

 

3.9443. Технические процедуры: поиск и реконструкция

 

Я полагаю, что приведенный выше материал явля­ется типичным примером того, как аналитик может ин­терпретировать и (частично) тщательно проработать

 

– 380 –

 

реакцию переноса пациента. Повторяю, что эффектив­ная и полная интерпретация не может быть осуществ­лена путем единичного вмешательства, но требует по­вторения и разработки, т. е. тщательной проработки. Материал, который я представил, относится к периоду анализа в три недели. Давайте просмотрим последова­тельность событий, заострив наше внимание на техни­ческих процедурах.

Моя первая интерпретация состояла в том, что па­циент отказывается усваивать мои интерпретации, по­тому что боится гомосексуальных чувств. Пациент ча­стично согласился с этим, признав, что никогда не по­зволял себе слишком сближаться со своими приятеля­ми, но продолжал при этом утверждать, что он не зна­ет точно, чего именно он боится. На следующем сеансе он рассказывает мастурбационную фантазию, в кото­рую вторгся жирный, седовласый, с огромным брюхом мужчина. Он нашел это отвратительным и чувствовал, что я «вталкиваю эти идеи в него». На следующих не­скольких сеансах у него появилось сопротивление, на которое я ему указал, но ничего не изменилось.

Затем пациент привнес новый материал, когда опи­сал, как он был вынужден помочиться в здании моего офиса. Я интерпретировал его трудность с началом уринации, связав последнюю с его фантазией о моем присутствии в туалете вместе с ним, и проследил это в детские переживания пациента, связанные с его отцом. И снова пациент принял эту мысль интеллектуально, но подтвердил эту мысль, вспомнив массу переживаний, связанных с отцом в туалете. Однако он оказывал со­противление воспоминанию о любых чувствах и побуж­дениях. Он продолжал сопротивляться и попытался использовать гетеросексуальную связь для отвращения гомосексуальных побуждений. Я интерпретировал эту форму сопротивления для него в течение нескольких сеансов, до тех пор, пока не возникало новое сопротив­ление переноса.

Теперь пациент пережил вновь со мной то, что он был вместе с отталкивающим и вульгарным стариком, который имел в отношении него гомосексуальные по­буждения. Пациент позволил себе пережить это и опи­сал на аналитическом сеансе, который привел к рас­крытию гомосексуального опыта с мужчиной-проститу-

 

– 381 –

 

том в подростковом возрасту. На следующем сеансе о» был в состоянии вспомнить свои сны, которые привел» через перенос к ассоциациям и воспоминаниям, касаю­щимся наготы и отцов и сыновей.

Теперь я сделал реконструкцию и сказал ему, что по его поведению, сновидениям, ассоциациям и воспо­минаниям кажется возможным реконструировать сле­дующее: когда ему было пять лет и он был полон эди­повых сексуальных чувств, его мать оставила его одно­го с отцом, а сама уехала в длительный отпуск. В то же самое время отец расхаживал перед ним обнажен­ным в ванной, что стало для него сексуально сти­мулирующим и привлекательным. Пациент не был спо­собен вспомнить какие-нибудь чувства к отцу, но под­твердил мою реконструкцию, вспомнив дериваты этого события, а именно свою зачарованность пенисами мальчиков в летнем лагере. Затем он вспомнил сек­суальные действия и фантазии по отношению к малень­кому мальчику, которые я интерпретировал как то действие, вовне с мальчиками, которое он хотел бы, чтобы его отец осуществил с ним. Пациент, казалось, подтвердил эту интерпретацию, что спонтанно осознал, что использовал образ своего отца как отвратительного мужчины для того, чтобы защитить самого себя от (го­мосексуального) гомосексуальных чувств. Он затем осознал, что то же самое произошло и в отношении меня в ходе анализа.

В течение трех недель картина переноса на меня радикально изменилась. Длительное время я изо­бражался и на меня реагировали как на пурита­нина-отца. Этот фасад превратился в реактивный экран, за которым оказался я в образе отталкивающего и вульгарного мужчины. Эта картина служила целям упорного сопротивления и до тех пор, пока не появился следующий защитный экран, который скрывал мой об­раз — образ гомосексуально привлекательного объ­екта.

В процессе тщательной проработки может быть ис­пользован любой вид технических мер, но существуют две основные технические процедуры, которые особен­но важны. Это «поиск» интерпретации переноса и ре­конструкция. Под поиском переноса я подразумеваю тот клинический факт, что на сеансах, следующих за

 

– 382 –

 

новой интерпретацией переноса, аналитик должен на­блюдать, как изменяется перенос под воздействием этой интерпретации. Новая интерпретация переноса должна иметь последствия, т. е. какие-то проявления на следую­щих сеансах. Интерпретация может быть правильной или нет, не иметь успеха или иметь слишком большой успех; в любом случае какие-то дериваты будут на сле­дующем сеансе. Единственное исключение может быть в том случае, когда происходит какое-то важное, непредвиденное событие в повседневной жизни пациента, оно происходит вне анализа и временно узурпирует гос­подство аналитической ситуации. В других случаях но­вая интерпретация переноса будет вызывать какие-то изменения в воспоминаниях, сновидениях, ассоциациях, фантазиях или сопротивлениях пациента. Клинический материал, приведенный выше, иллюстрирует это.

Аналитик должен быть особенно внимателен к тому, что происходит в ситуации переноса после того, как онсделал новую интерпретацию. Это не означает, что аналитик будет сохранять свою интерпретацию для па­циента. Он может делать так, если пациент, как ка­жется, продуктивно работает с данной интерпретацией. Аналитик может предложить новый вариант, если ему кажется, что материал пациента указывает в этом на­правлении. Он может спросить пациента, как тот себя чувствует после интерпретации, если аналитик не видит никакой явной связи с интерпретацией или ее дери­ватов в материале пациента. Или же он может молча и терпеливо ждать, когда пациент начнет работать с новой интерпретацией, используя свойственный ему спо­соб и скорость. В любом случае аналитик должен быть особенно внимателен ко всем изменениям, так же как и к отсутствию изменений, которые имеют место после любой новой или обновленной интерпретации пере­носа.

Реконструкция является другой технической мерой чрезвычайной важности при тщательной проработке материала переноса (Фрейд, 1937в; Крис, 1856; 1956в). Существует очень тесная взаимосвязь между интерпре­тацией и реконструкцией, и очень часто их нельзя от­делить друг от друга. Специальная секция по интерпре­тации и тщательной проработке (второй том) будет . посвящена более основательной разработке данного

 

– 383 –

 

вопроса. Сейчас я хотел бы подчеркнуть только особую связь реконструкции с реакциями переноса. Явления переноса всегда являются повторениями прошлого; па­циент повторяет со своим аналитиком то, что он не мо­жет и не будет вспоминать. Следовательно, его поведе­ние переноса чрезвычайно подходит для осуществле­ния реконструкции прошлого, и, таким образом, эта Ха­рактеристика придает ему особую важность (Фрейд, 1914с, 1937в).

В процессе тщательной проработки отдельные ин­терпретации разрабатываются, углубляются, и устанав­ливаются связи между ними для того, чтобы сделать какой-то аспект поведения пациента более понятным. При попытках выявить значение фрагмента поведения пациента часто необходимо реконструировать (на осно­вании реакций переноса пациента, его сновидений, ассоциаций и т. д.) некоторый кусок прошлой, забытой жизни. Реконструкция является предварительной работой и, если она правильна, — приводит к новым воспоминаниям, новому поведению и к изменениям в «Я». Она часто служит стартовым моментом для «круговых процессов», когда воспоминание ведет к инсайту — к
изменениям, изменения — к новым воспоминаниям и т. д. (Крис, 1956а, 1956в).

Вернувшись к клиническому материалу, который я представил после тщательной проработки, можно уви­деть, что я сделал две реконструкции. Первая реконст­рукция: когда пациенту было пять лет, он был полон сексуальными чувствами к своей матери. В это время она оставила его одного с отцом и уехала в отпуск. В резуль­тате этого отказа его сексуальные импульсы были на­правлены на отца, который расхаживал обнаженным перед мальчиком в ванной комнате. Реконструкция ка­залась правильной, потому что стимулировала пациента вспомнить гомосексуальные побуждения по отношению к мальчикам. В конце концов, он вспомнил то, как он ласкал пенис маленького мальчика и много похожих побуждений и фантазий, которые имели место позже. Тогда я сделал вторую реконструкцию: пациент про­делывал по отношению ik маленьким мальчикам то, что он хотел бы, чтобы его отец проделывал по отношению к нему. Позже он отвернулся от отца, считал его оттал­кивающим и вульгарным, а еще позже считал его пу­ританином и равнодушным.

 

– 384 –

 

Пациент подтвердил эти реконструкции, осознав, что он избегал близости со своим приятелем и что он также бежал от того же самого в отношениях со мной. Это привело его к большому осознанию своих чувств любви и эмоциональной привязанности ко мне, так же как и потребности во мне. В этот момент его очень сильная примитивная враждебность к матери начала проявляться в анализе, что, как казалось, подтвержда­ет правильность обеих реконструкций.

Цель интерпретации состоит в том, чтобы сделать какое-то неосознанное психическое событие осознан­ным, так чтобы мы смогли лучше понять значение дан­ной части поведения. Интерпретации обычно ограничи­ваются отдельным элементом, отдельным аспектом. Тщательно проработав данную интерпретацию данного элемента, попытавшись воссоздать историю и последова­тельность событий, в которую выходит данный элемент, мы должны сделать нечто большее, чем интерпретация. Мы должны реконструировать ту часть жизни пациента, которая шла своим чередом, окружая пациента, которая предопределила появление этого элемента (Фрейд, 1937). Нам даже следует попытаться реконструировать поступки, например, матери и отца, если это может объ­яснить, что произошло с определенным элементом у па­циента в то время.

Правильная реконструкция является ценным под­спорьем для достижения прогресса тщательной прора­ботки. Корректная реконструкция ведет к новым воспоминаниям или новому материалу в форме сновидений, ассоциаций, защитных экранов или новых форм сопро­тивления, а также в виде изменения «Я» (Рейдер, 19536). Реконструкции следует делать тактично. Они не должны быть слишком ригидны или ярки, а также они могут оказаться неспособными войти в известные области забытой истории пациента. С другой стороны, они не должны быть слишком бесформенными, потому что тогда не смогут служить тем прочным мостом, по которому нужно будет идти пациенту над неизвест­ными пустыми пространствами. В конечном счете, ана­литик должен быть всегда готов внести поправки, мо­дифицировать или отказаться от какой-то части рекон­струкции в соответствии с клинической картиной от­ветов пациента.

 

– 385 –

 


Поделиться:

Дата добавления: 2014-12-23; просмотров: 78; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты