Фрейд и психоанализ 4 страница. Начиная со второй недели узорчатая поверхность (полоски, концентрические круги, картинки, напоминающие лица) привлекают внимание младенца чаще

Начиная со второй недели узорчатая поверхность (полоски, концентрические круги, картинки, напоминающие лица) привлекают внимание младенца чаще, чем ярко раскрашенная, но однородная поверхность. До месячного возраста эти способности к восприятию развиты слабо, и предмет, удаленный более чем на тридцать сантиметров, воспринимается ребенком как некое расплывчатое пятно. После этого зрение и слух развиваются очень быстро. К четырем месяцам малыш способен удерживать в поле зрения движущегося по комнате человека. Восприимчивость к прикосновению и стремление к теплу присутствуют от рождения.

Плач и улыбка

Поскольку младенцы избирательно реагируют на окружение, взрослые действуют в зависимости от поведения малыша, пытаясь определить, чего он хочет в данный момент. Плач говорит взрослым о том, что ребенок голоден или испытывает дискомфорт, улыбка или какое-либо иное определенное выражение лица означает довольство. Подобное различение уже подразумевает, что реакции ребенка носят социальный характер. Здесь задействованы достаточно глубокие культурные основания. В этом плане интересным примером может быть плач. В западной культуре ребенок физически отделен от матери большую часть дня, находясь в кроватке, коляске или игровой комнате. Его плач — сигнал того, что младенец нуждается во внимании. Во многих других культурах на протяжении многих месяцев ребенок проводит большую часть дня в прямом контакте с телом матери, закрепленный у нее на спине. В подобном случае мать обращает внимание только на очень (72стр) сильные приступы плача, которые воспринимаются ею как нечто чрезвычайное. В случае, если ребенок начинает ерзать и извиваться, мать понимает, что требуется ее вмешательство, например, ребенка нужно кормить.

Культурные различия видны и в интерпретациях улыбки. В определенных обстоятельствах улыбается любой нормальный малыш, достигший полуторамесячного возраста. Младенец улыбнется, если ему показать похожую на лицо фигуру с точками вместо глаз. Он улыбнется и тогда, когда увидит человеческое лицо, причем не имеет значения, видит он рот этого человека или нет. По-видимому, улыбка — врожденная реакция, она не является результатом обучения и даже не вызывается, только при виде другого улыбающегося лица. Подтверждением этого может служить факт, что слепорожденные дети начинают улыбаться примерно в том же возрасте, что и зрячие, хотя они не имеют возможности копировать улыбку других. Однако ситуации, в которых улыбка считается уместной, в различных культурах различны, и это определяет первые реакции взрослых на улыбки детей. Ребенку не нужно учиться улыбаться, но ему нужно учиться различать, когда и где это уместно делать. Так, китайцы реже, чем европейцы, улыбаются “на публике”, например, при встрече с незнакомым человеком.

Младенцы и матери

В три месяца ребенок уже способен отличать свою мать от других людей. Малыш еще не воспринимает ее как личность, скорее, он отзывается на отдельные признаки, связанные с матерью: глаза, голос, манеру его держать. Об узнавании матери говорят реакции младенца. Он, например, перестает плакать только тогда, когда она, а не кто-либо другой, берет его на руки, улыбается ей чаще, чем другим, вскидывает руки или хлопает в ладоши в ответ на появление ее в комнате либо, если ребенок уже может двигаться, пытается подползти к ней. Частота тех или иных реакций определяется культурными различиями. Изучая культуру Уганды, Эйнсворт обнаружил, что объятия и поцелуи в общении матери и ребенка встречаются там редко, зато удовлетворенное обоюдное похлопывание как со стороны матери, так и со стороны ребенка можно наблюдать значительно чаще, чем на Западе4).

Привязанность ребенка к матери становится устойчивой лишь к семи месяцам. До этого времени отделение от матери никаких особых протестов не вызывает, и любой другой человек будет принят столь же отзывчиво. В этом же возрасте ребенок начинает улыбаться избирательно, а не кому попало. Тогда же малыш способен воспринимать свою мать уже как целостное существо. Ребенок знает, что мать существует даже тогда, когда ее нет в комнате, он способен удерживать в памяти ее образ. У него появляется ощущение времени, поскольку ребенок запоминает свою мать и предвидит ее возвращение. Младенцы восьми или девяти месяцев способны искать спрятанные предметы, начиная понимать, что предметы существуют независимо от того, находятся они в данный момент в поле зрения или нет.

Великолепное описание этой фазы развития ребенка дает Сельма Фрейберг в своей книге для родителей.

Есть ли у вас малыш шести-семи месяцев, который стаскивает очки с вашего носа? Если есть, то вам без моего совета не обойтись. Когда ребенок потянется к очкам, снимите их и опустите в карман или засуньте под подушку (только сами не забудьте, (73стр) куда вы их спрятали!). Не пытайтесь делать это тайно, пусть малыш все видит. Он не станет их искать, а уставится на то место, где видел их в последний раз, на ваш нос, а затем потеряет интерес к данной проблеме. Ребенок не ищет очки потому, что не может представить, что они существуют и тогда, когда он их не видит.

Когда малышу исполнится девять месяцев, не полагайтесь на старые трюки. Если он увидит, что вы снимаете очки и прячете их под подушку, он отодвинет подушку и завладеет ими. Он уже знает, что предмет может быть скрыт ог взоров и, однако, существовать! Ребенок проследит движение очков от вашего носа до места, где вы их спрятали, и станет их там искать. Это громадный шаг в познания, родители его вряд ли пропустят, поскольку отныне их очки, серьги, трубки, шариковые ручки и ключи не только отбираются у них самих, но и перестают оказываться там, куда их положили. В это время родителей меньше всего волнует теоретический аспект проблемы, о которой здесь говорится. Однако теория всегда может принести и некоторые практические выгоды. В вашем волшебном рукаве еще кое-что осталось Попробуйте следующее: пусть малыш видит, как вы кладете очки под подушку. Пусть он их там найдет. Когда он это сделает, уговорите его отдать очки вам, а затем незаметно спрячьте их под другую подушку. Этого он никак не ожидает. Он будет искать очки под первой подушкой, в первом тайнике, но никак не во втором. Дело в том, что ребенок может себе представить, что спрятанный предмет, по-прежнему существует, но только в одном месте, в первом тайнике, где когда-то его поиски увенчались успехом. Даже когда малыш ничего там не найдет, он все равно будет продолжать поиски там, и ему не придет в голову поискать их в другом месте. Значит, предметы все-таки могут растворяться в воздухе. Но уже через несколько недель он расширит поиски и окажется на пути к открытию, что предмет может перемещаться с места на место, не переставая при этом существовать.5)

Первые месяцы жизни ребенка — это время познания и для его матери. Матери (или другие присматривающие — отцы и старшие дети) учатся воспринимать информацию, передаваемую поведением младенца, и реагировать на нее соответствующим образом. Одни матери гораздо более чувствительны к такого рода сигналам, чем другие; кроме того, в различных культурах разные сигналы будут восприниматься в первую очередь, разной будет и реакция на них. Прочтение сигналов чрезвычайно сильно влияет на характер отношений, складывающихся между матерью и ребенком. Одна мать, например, может истолковать беспокойство малыша как признак утомления и уложить его в постель. Другая может интерпретировать то же самое поведение, решив, что ребенок хочет, чтобы его развлекли. Часто родители проецируют на детей свои собственные восприятия. Так, не умея установить с ребенком стабильные и близкие отношения, иная мать может решить, что ребенок настроен к ней агрессивно и ее не принимает.

Формирование привязанностей к определенным лицам знаменует важнейший этап социализации. Первичные отношения, обычно между младенцем и матерью, порождают сильные чувства, на основе которых начинают протекать сложные процессы социального развития.

Формирование социальных реакций

К концу первого года жизни отношения между малышом, матерью и другими опекающими меняются. Ребенок не только начинает говорить, но уже может стоять, многие дети в четырнадцать месяцев самостоятельно ходят. В два-три года дети (74стр) начинают разбираться в отношениях между остальными членами семьи, понимать их эмоции. Ребенок учится успокаивать, а также раздражать, других. Дети в возрасте двух лет огорчаются, если один из родителей сердится на другого, могут обнять родителя, если он расстроен. В том же возрасте ребенок способен сознательно дразнить брата, сестру или родителей.

Начиная с года, большую часть жизни ребенка занимает игра. Первое время он играет в основном один, но затем все сильнее требует, чтобы с ним играл кто-нибудь еще. В игре дети развивают координацию движений и расширяют познание о взрослом мире. Они приобретают новые навыки и имитируют поведение взрослых.

В одной из своих ранних работ Милдред Партен описала некоторые категории развития игры, являющиеся сегодня общепринятыми6). Маленькие дети прежде всего занимаются одиночной самостоятельной игрой. Даже в компании других детей они играют поодиночке, не обращая внимания на то, что делают остальные. За этим следуют параллельные действия, когда ребенок копирует то, что делают другие, но не пытается вмешаться в их деятельность. Затем, в возрасте около трех лет, дети все больше и больше вовлекаются в ассоциативную игру, в которой они уже соотносят свое собственное поведение с поведением остальных. Каждый ребенок все еще действует, как хочет, но замечает и реагирует на действия остальных. Позже, в четырехлетнем возрасте, дети осваивают кооперативную игру, действия в которой требуют, чтобы каждый ребенок сотрудничал с другими (как в игре в “маму и папу”).

В период от года до четырех-пяти лет ребенок учится дисциплине и саморегуляции. В первую очередь это означает умение контролировать свои физические потребности. Дети учатся ходить в туалет (это трудный и долгий процесс), учатся культурно есть. Они также учатся “действовать самостоятельно” в различных своих поступках, в частности, при взаимодействии со взрослыми.

К пяти годам ребенок становится относительно автономным существом. Это больше не беспомощный младенец, малыш способен обходиться без посторонней помощи в повседневных бытовых делах и уже готов выйти во внешний мир. Формирующийся индивид впервые способен провести долгие часы в отсутствие родителей без особого беспокойства.

Привязанности и утраты

Ни один ребенок не может достичь этой стадии без нескольких лет заботы и защиты, обеспечиваемых родителями и другими опекающими. Как уже было отмечено, отношения между ребенком и матерью имеют первостепенное значение на первых этапах его жизни. Исследования свидетельствуют, что если эти отношения каким-либо образом нарушаются, могут возникнуть серьезные последствия. Около тридцати лет назад психолог Джон Боулби провел исследование, которое показало, что маленький ребенок, не имевший опыта близких и любящих отношений с матерью, страдает в дальнейшем серьезными отклонениями в развитии личности. Боулби, например, утверждал, что ребенок, мать которого умерла вскоре после его рождения, будет испытывать беспокойство, которое впоследствии окажет глубокое влияние на его характер. Так появилась теорияматериальной депривации. Она послужила толчком к большому количеству исследований в области детского поведения. Предположения Боулби получили свое подтверждение в результатах исследования некоторых высших приматов.

(75стр)

Изолированные обезьяны

С целью дальнейшего развития идей, выдвинутых Боулби, Гарри Харлоу провел знаменитые эксперименты, в которых детенышей макак-резусов разлучали с матерями. Все физиологические потребности маленьких обезьян при этом тщательно удовлетворялись. Результаты были потрясающими: обезьяны, выросшие в изоляции, показали высокий уровень поведенческих отклонений. Попав в группу нормальных взрослых обезьян, они были либо враждебными, либо испуганными, отказываясь взаимодействовать с остальными. Большую часть времени они проводили сидя, сжавшись в комочек в углу клетки, напоминая своей позой людей, находящихся в шизофренической прострации. Они не способны были спариваться с другими обезьянами, и в большинстве случаев их не удавалось научить этому. Искусственно оплодотворенные самки уделяли мало, а иногда и совсем не уделяли внимания своим малышам.

Чтобы определить, действительно ли причиной подобных расстройств было отсутствие матери, Харлоу вырастил нескольких малышей в компании других того же возраста. Эти животные в последующих действиях не проявляли ни малейшего признака отклонений. Харлоу заключил, что для нормального развития важно, чтобы у обезьяны была возможность формировать свою привязанность к другому или другим, независимо от того, входит ли в их число мать7).

Депривация ребенка

Трудно допустить, будто то, что случилось с обезьянами, точно так же произойдет и с человеческими младенцами (сам Харлоу не считал, что его результаты позволяют делать выводы относительно человеческого развития). Тем не менее, исследования поведения детей дают возможность проводить параллели с результатами наблюдений Харлоу, хотя демонстрация долговременных последствий младенческой депривации затруднена (поскольку эксперименты здесь немыслимы). Изучение младенцев приводит к выводу, что для благополучия ребенка важно наличие ранних устойчивых эмоциональных привязанностей. Не обязательно быть именно с матерью, поэтому понятие “материальная депривация” не вполне точное. Важна возможность сформировать во младенчестве и раннем детстве стабильные, эмоционально близкие отношения хотя бы с одним человеком. Негативные последствия отсутствия таких связей описаны достаточно хорошо. Например, исследования показывают, что среди детей, помещаемых в больницу, наибольшие эмоциональные страдания испытывают дети в возрасте от шести месяцев до четырех лет. Дети более старшего возраста переживают это в меньшей степени и не такое продолжительное время. Реакции маленьких детей вызываются не просто тем, что они помещены в чужую среду; подобные последствия отсутствовали в случае, когда в больнице постоянно находилась мать или другие хорошо знакомые люди.

Долговременные последствия депривации

Однозначных свидетельств относительно дальнейших последствий депривации нет, однако представляется вероятным, что отсутствие прочных привязанностей в раннем (76стр) детстве действительно вызывает глубокие поведенческие отклонения. Нам редко удается познакомиться со случаями, где дети были бы полностью изолированы от других людей, такими как “Авейронский дикарь” и Джени. Поэтому мы не можем ожидать найти явную демонстрацию нарушений, подобных наблюдавшимся в экспериментах Харлоу. Тем не менее, есть свидетельства того, что дети, не имевшие стабильных привязанностей в младенчестве, обнаруживают значительное языковое и интеллектуальное отставание, а в более позднем возрасте испытывают трудности в установлении тесных и длительных контактов с другими. Исправление этих недостатков становится гораздо более сложным в возрасте старше шести-восьми лет.

Социализация ребенка

Основное утверждение Боулби о том, что “материнская любовь в младенчестве и детстве важна для умственного здоровья так же, как витамины и белки для физического”8), было отчасти пересмотрено. Решающую роль играет не контакт с матерью и даже не то, что подразумевается под отсутствием любви. Важное значение имеет чувство безопасности, обеспечиваемое регулярными контактами с любым близким существом. Таким образом, мы можем сделать вывод, что социальное развитие человека фундаментальным образом зависит от наличия длительных связей с другими людьми в раннем возрасте. Это ключевой аспект социализации для большинства людей во всех культурах, хотя точная природа социализации и ее последствий в разных культурах варьируются.

Основные теории развития детей

В работе Боулби сделан акцент лишь на некоторых аспектах детского развития, в частности, на важности эмоциональных связей ребенка с теми, кто заботится о нем. Возникает вопрос, как нам следует понимать другие особенности формирования ребенка, особенно возникновение восприятия себя как личности, т. е. возникновение знания, что индивид — это отдельная сущность, отделенная от остальных. В первые месяцы жизни младенец почти не видит разницы между людьми, объектами своего окружения, и не осознает самого себя. Примерно до двух лет, а иногда и в более позднем возрасте дети не употребляют такие понятия, как “я” (“I”), “меня” (“Me”) и “ты”. Лишь постепенно они приходят к пониманию, что другие обладают особыми чертами, сознанием и потребностями, не совпадающими с их собственными.

Проблема возникновения самосознания чрезвычайно спорная, она рассматривается совершенно различно в противоположных теоретических перспективах. До некоторой степени это объясняется тем, что в разных теориях детского развития подчеркиваются различные аспекты социализации. Теория великого психолога и основателя психоанализа Зигмунда Фрейда касается эмоциональных аспектов детского развития, в первую очередь вопроса о том, каким образом ребенок контролирует свои влечения. Американский философ и социолог Джордж Герберт Мид обращал внимание главным образом на то, как дети учатся использовать понятия “я” и “меня”. Швейцарский исследователь детского поведения Жан Пиаже занимался многими аспектами развития детей, но самые известные его работы связаны скогнитивным развитием, с вопросами о том, как ребенок учится думать о самом себе и о своем окружении.

(77стр)

Фрейд и психоанализ

Зигмунд Фрейд, венский врач, живший с 1856 по 1939 год, оказал сильнейшее влияние на формирование современной психологии; он был одним из крупнейших мыслителей XX века. Его идеи оказали влияние на искусство, литературу, философию, гуманитарные и социальные науки. Фрейд был не просто академическим исследователем человеческого поведения, он занимался практическим лечением неврозов.Психоанализ, изобретенная им терапевтическая методика, заключается в свободном изложении пациентом своей жизни, особенно того, что он может вспомнить о самых ранних событиях. Фрейд пришел к заключению, что в основном нашим поведением управляетбессознательное, и что поведение взрослого человека во многом зависит от тех влечений, которые формируются на самых ранних этапах его жизни. Большая часть опыта раннего детства теряется в нашей сознательной памяти, однако этот опыт составляет базис, на котором основываетсясамосознаниечеловека.

Развитие личности

Согласно Фрейду, ребенок — существо с потребностями, обладающее энергией, которую не в состоянии контролировать вследствие своей полной беспомощности. Ребенок должен научиться тому, что его потребности и желания не всегда могут быть немедленно удовлетворены, — а это болезненный процесс. По мнению Фрейда, младенец, помимо потребностей в пищи и питье, имеет еще потребность в эротическом удовлетворении. Здесь Фрейд имел ввиду не те сексуальные влечения, которые испытывают старшие дети или взрослые. Слово “эротический” в данном контексте означает универсальную потребность в близком и приятном телесном контакте с другими. Эта идея недалека от выводов и экспериментов Харлоу. Младенцы в самом деле испытывают потребность в тесном контакте с другими людьми, в том числе в объятиях и ласке.

Как описывал это Фрейд, процесс психологического развития человека сопровождается сильными напряжениями. Ребенок постепенно учится удерживать свои стремления, однако в подсознании они сохраняются как мощные мотивы. В раннем развитии ребенка Фрейд выделяет несколько типичных стадий. Особое внимание он уделяет фазе, наступающей в возрасте четырех-пяти лет, когда большинство детей приобретают способность обходиться без постоянного присутствия своих родителей и выходят в более широкий социальный мир. Фрейд называет этот период эдиповой стадией. По его мнению, чувство привязанности, формирующееся у детей по отношению к родителям, имеет безусловный эротический элемент в указанном ранее смысле. Если позволить этим привязанностям развиваться дальше, то ребенок по мере своего физического созревания начинает испытывать сексуальное влечение к родителю противоположного пола. Однако этого не случается, поскольку дети учатся подавлять эротические желания.

Маленькие мальчики скоро узнают, что нельзя продолжать “держаться за мамины юбки”. Согласно Фрейду, мальчик испытывает антагонизм по отношению к своему отцу, потому что отец обладает сексуальными правами на мать. Это и составляет основуэдипова комплекса. Эдипов комплекс преодолевается, когда ребенок подавляет эротическое влечение к матери и антагонизм к отцу (большая часть этого происходит на бессознательном уровне). Это знаменует первый крупный шаг в развитии автономии личности, ребенок освобождается от своей ранней ювисимости от родителей, в частности, от матери.

(78стр)

Представления Фрейда о развитии девочки проработано в меньшей степени. Он считал, что в данном случае имеет место процесс, обратный тому, который наблюдается у мальчиков. Девочка подавляет свои эротические желания по отношению к отцу и бессознательное неприятие матери, стараясь стать такой же, как и мать, — стать “женственной”. С точки зрения Фрейда, то, каким образом протекает процесс подавления эдипова комплекса в детском возрасте, очень сильно влияет на позднейшие отношения с людьми, в особенности на сексуальные.

Оценка*)

Взгляды Фрейда широко критиковались, и зачастую реакция была чрезвычайно враждебной. Некоторые отвергали идею, что ребенок испытывает эротические желания. Отвергался также и тезис, что происходившие в младенчестве и раннем детстве процессы, которые формировали бессознательные импульсы управления своими желаниями, удерживаются на протяжении всей жизни. Феминистки критикуют теорию Фрейда как чрезмерно ориентированную на мужской опыт без достаточного внимания к женской психологии. И все же идеи Фрейда продолжают оказывать мощное влияние. Даже если мы не разделяем их в целом, мы должны признать, что некоторые из них вполне обоснованы. Почти совершенно определенно существуют бессознательные аспекты человеческого поведения, основанные на таких способах управления желаниями, которые закладываются еще в младенчестве.

Теория Дж. Г. Мида

Идейные предпосылки творчества и интеллектуальная карьера Дж. Г. Мида (1863-1931) были во многих отношениях отличны от фрейдовских. Мид был философом и провел большую часть жизни, преподавая в Чикагском университете. Работ он опубликовал сравнительно немного. Даже книга, благодаря которой он получил известность — “Мышление, личность и общество” (1934), была подготовлена к публикации его учениками на основе лекционных конспектов и некоторых других источников. Идеисимволического интеракционизма, сформулированные Мидом, оказали широкое влияние на социологию. (Для дальнейшего обсуждения символического интеракционизма см. главу 22, “Развитие социологической теории”.) В теории Мида дана интерпретация основных стадий развития ребенка, при этом особое внимание уделяется появлению у него чувства собственного “я”.

Существует несколько интересных совпадений между взглядами Мида и Фрейда, хотя Мид рассматривает человеческую личность как подверженную меньшему напряжению. Согласно Миду, дети в первую очередь развиваются как социальные существа, имитируя действия окружающих. Одним из приемов имитации является игра. В своих играх дети часто подражают взрослым. Маленький ребенок лепит пирожки из глины, наблюдая, как готовят взрослые, или копает лопаткой землю, подражая садоводу. Детская игра проходит эволюцию от простых имитаций до сложных действий, в которых ребенок четырех-пяти лет действует уже как взрослый. Мид называл это принятием роли другого — обучение тому, на что похоже быть другим человеком. Только на этой стадии дети приобретают развитое чувство собственной личности. Они осознают себя как отдельных субъектов, как “Me”, видя себя глазами других.

(79стр) По Миду, наше самосознание формируется тогда, когда мы учимся отличать “Me” от “I”9). “I” — это несоциализированный младенец, комок спонтанных желаний и влечений. “Me”, в понимании Мида, это уже социальнаяличность. Индивид, считает Мид, развивает самосознание в момент, когда он видит себя так, как его видят другие. И Фрейд, и Мид полагали, что ребенок становится автономным существом, способным действовать вне непосредственного контекста семьи, приблизительно к пятилетнему возрасту. Для Фрейда это исход фазы Эдипа, для Мида — проявление развившейся способности к самосознанию.

Следующая фаза развития ребенка, согласно Миду, начинается примерно с восьми-девяти лет. В этом возрасте дети начинают принимать участие в организованных играх, предпочитая их бессистемным “забавам”. Лишь с этого времени они начинают усваивать ценности и мораль, в соответствии с которыми протекает социальная жизнь. Чтобы научиться организованным играм, нужно понять правила игры, идеи справедливости и равного участия. На этой стадии ребенок учится постигать то, что Мид называлобобщенным другим, — общие ценности и моральные установки, принятые в культуре, в рамках которой ребенок развивается. Мид относит постижение морали к более позднему возрасту, чем Фрейд, но все же в этом пункте между ними еще раз обнаруживается явное сходство.

Взгляды Мида менее противоречивы, чем взгляды Фрейда. В них нет такого множества сильно удивляющих идей, и они не зависят от теории бессознательной основы личности. Мидовская теория развития самосознания оказала большое влияние на понимание процесса социализации. Однако его взгляды не были опубликованы в связном виде и полезны скорее как интересные догадки, чем как общая интерпретация развития ребенка.

Пиаже: когнитивное развитие

Влияние работ Жана Пиаже было лишь немногим слабее, чем влияние работ Фрейда. Родившись в Швейцарии в 1896 году, Пиаже большую часть жизни возглавлял институт развития детей в Женеве. Он опубликовал большое количество книг и научных статей не только по детскому развитию, но и по проблемам образования, истории, философии и логике. Интенсивную научную деятельность он продолжал до самой смерти в 1980 году.

Несмотря на то, что Фрейд придавал огромное значение периоду младенчества и детства, сам он никогда непосредственно не изучал детей. Его теория разработана на основе наблюдений взрослых в ходе психотерапевтического лечения. Мид тоже не изучал детское поведение и развивал свои идеи в контексте философского анализа. В противоположность им Пиаже всю жизнь непосредственно наблюдал поведение младенцев, детей, подростков. Многие его работы построены не на анализе больших выборок, а на детальном наблюдении достаточно ограниченного числа индивидов. Тем не менее, он считал, что его открытия применимы для изучения развития детей во всех культурах.

(80стр)

Стадии когнитивного развития

Пиаже особо подчеркивал способность ребенка активно искать смысл мира. Дети не просто пассивно впитывают информацию, они активно отбирают и интерпретируют то, что видят, слышат, чувствуют в мире вокруг них. В своих наблюдениях за детьми, на основе многочисленных экспериментов, проводимых им в рамках своей теории, Пиаже пришел к выводу, что человек проходит несколько стадий когнитивного развития, т. е. обучения думать о себе самом и своем окружении. На каждой стадии приобретаются новые навыки, которые, в свою очередь, зависят от успешного завершения предыдущей стадии.

Первая стадия —сенсомоторная — длится от рождения до двух лет. Примерно до четырех месяцев младенец не способен отделять себя от своего окружения. Например, ребенок не понимает, что стенки его кроватки трясутся от того, что он трясет их сам. Младенец не отличает предметов от людей и совершенно не подозревает, что что-либо может существовать вне поля его зрения. Как свидетельствуют работы, рассмотренные нами ранее, дети постепенно учатся отличать людей от предметов, обнаруживая, что и те и другие существуют независимо от непосредственного их восприятия самими детьми. Пиаже называет эту стадию сенсомоторной, потому что младенцы учатся в основном посредством прикосновения к предметам, манипуляций с ними и физического освоения своего окружения. Основным достижением этой стадии является понимание ребенком того, что окружающий мир имеет различающиеся и стабильные свойства.

Следующая фаза, названнаядооперациональной стадией, — одна из тех, которым Пиаже посвятил большинство своих исследований. Эта стадия продолжается с двух-до семилетнего возраста, когда дети овладевают языком и приобретают способность использовать слова для представления объектов и образов в символическом виде. Например, четырехлетний ребенок может, раскинув руки, передать идею “самолета”. Пиаже называет эту стадию дооперациональной, потому что дети пока не способны использовать свои развивающиеся умственные способности систематически. На этой стадии детиэгоцентричны. То, как Пиаже использует это понятие, обращено не к эгоизму, а скорее к стремлению ребенка интерпретировать мир исключительно в терминах своей собственной позиции. Он не понимает, к примеру, что другие видят предметы в иной перспективе, отличающейся от его собственной. Держа перед собой книгу, ребенок может спросить о картинке в ней, не представляя, что человек, сидящий напротив, может видеть только обратную сторону книги.

На дооперациональной стадии дети не способны поддерживать друг с другом связный разговор. В эгоцентрической речи то, что говорит каждый ребенок, в большей или меньшей степени не зависит от того, что сказал предыдущий. Дети говорят вместе, но не один другому в том смысле, как у взрослых. На этой фазе развития дети еще не понимают общих категорий мышления, таких, как случайность, скорость, вес или число. Наблюдая, как переливают жидкость из высокого и узкого сосуда в низкий и широкий, ребенок не понимает, что объем воды остался тот же. Ему кажется, что воды стало меньше, потому что уровень стал ниже.