КОМПЬЮТЕРНАЯ ГРАФИКА 27 страница

плейбою, проблема которого связана с недержанием мочи, отцовский тип имеет

анальную фиксацию. Теория психоанализа связывает принужденность с

анальностью. В 1908 году Фрейд опубликовал статью, в которой связывал

скупость, упрямство и аккуратность с тенденциями зажимать анус, сдерживая

дефекацию. Эта триада черт, к которой позже добавилась педантичность,

характерна для типа "отец". Фрейд писал: "Аккуратность заключает в себе и

чистоту тела, и надежность, и добросовестность в исполнении мелких

обязанностей". Он воспользовался несколькими исследованиями,

подтверждавшими его идею о связи между деньгами и дефекацией, и упомянул

достаточно известную историю, что деньги, которые дьявол платил своим

любовницам, после его ухода превращались в экскременты. Отождествление

золота с фекалиями поддерживает миф, в котором оно упоминается как

"дьявольские экскременты", поскольку имеет тот же цвет, и фигуры, вроде

gelt-scheisserle, которые украшают золотые монеты. В Германии детям на

праздниках часто дарили кондитерские изделия в виде этой фигурки.

Таким образом, свойство характера, склонного к принуждению, копить

деньги возникает из анальной озлобленности, поскольку раньше ребенок

отказывался выдать часть этой "продукции" по требованию матери или

воспитательницы. Нетрудно увидеть, насколько суровым было приучение к

гигиене испражнений, раз оно вызвало такую сильную тенденцию к

аккуратности и скупости. Трудно понять связь, которая существует между

упрямством и "туалетным тренингом". Психоаналитические исследования

показали, что сначала ребенок ведет себя вызывающе и сопротивляется

требованиям родителей контролировать свой кишечник. Когда этот вызов

стихает, он уходит вглубь и трансформируется в позицию упрямства.

Действия, которые используются для того, чтобы ребенок покорился, явно

обеспечивают подчинение ребенка отцу. Фрейд отмечает, что "болевое

стимулирование кожи ягодиц (шлепанье) является инструментом воспитания

детей, который разбивает их собственную волю и делает их покорными".

Шлепки - одна из форм наказания, которая подчиняет мальчика мужскому

авторитету, поскольку создает гомосексуальное унижение. В более выраженной

форме, например, в виде избиения тростью, это присутствовало в Англии как

проявление авторитарности при обучении молодых людей, решивших посвятить

себя военной карьере, в старших классах военной высшей школы.

Отождествление денег и золота с фекалиями не объясняет, почему их

связывают с сексуальной силой. Не следует считать, что это положительная

сила, присущая "отцовскому" типу, с помощью которой он организует

общество. Психоанализ Фрейда основан на невротическом преувеличении

подобного отождествления. Корни его глубоко уходят в историю. Экскременты

человека и животного были первыми удобрениями, которые открыл землепашец,

они и по сей день остаются наиболее эффективными. Экономика, основанная на

сельском хозяйстве, зависит от плодородия земель, площадь которых

ограничена, поэтому удобрения, т. е. фекалии приобретают реальную

ценность. В Швейцарии в 1950 году я видел в сельской местности, как фермер

выскакивает на проезжую дорогу и собирает конские яблоки за проходящей

лошадью. Использование веществ, которые содержат удобрения, для обогащения

земли представляет собой прогрессивный шаг по сравнению с примитивной

"магией плодородия", основанной на жертвоприношении и сексуальности. Эта

точка зрения на культурное развитие мужчины устраняет кажущуюся

иррациональность отождествления денег и золота с экскрементами.

Приравнивание денег к сексуальной силе завершает промежуточный этап в

их отношениях с оплодотворяющей землю силой экскрементов. Полная

последовательность следующая: сексуальность была примитивной силой,

используемой в магических действиях; она уступила место обогащающей силе

экскрементов, которые позже мужская психика стала отождествлять с золотом

и деньгами. Приравнивание денег к сексуальной силе позволяет мне точнее

изложить свой взгляд. Скряга, который боится потратить, то есть истощить,

деньги, не может "истощить" себя. Слово "истощить" имеет сексуальный

оттенок. Мужчина истощается после оргазма или эякуляции, он "тратит себя".

Страх такой "растраты" - это невротический фактор, который удерживает

человека от переживания полноценного оргазма. Многие пациенты сообщают о

том, что ранняя подростковая мастурбация сопровождалась попыткой

предотвратить эякуляцию или "повернуть ее вспять, в себя". Потеря семени

рассматривалась как истощение и переживалась как ослабление тела и

личности. Другими словами, бессознательно это рассматривалось как утрата

силы. Библейская история Онана подтверждает эту идею, его грех состоит не

в мастурбации самой по себе, а в том, что он отказался использовать свое

семя, чтобы оплодотворить вдову брата, как полагалось по еврейским

законам. Поэтому он истощил силу своего семени. До наступления периода

сексуального возрождения, длящегося последние сорок лет, существовало

общее заблуждение, что мастурбация или половая активность снижает нашу

силу, необходимую для зачатия ребенка.

Мужчина отцовского типа обречен на продуктивность: как в смысле

производства детей, так и денег. Такая навязчивая позиция принижает роль

детей до положения объектов или вещей, которыми он владеет. Его жена

оказывается в такой же позиции: она становится вещью, которой он овладел.

Вместе с потерей личностного смысла взаимоотношений теряются удовольствие

и радость. В качестве компенсации утраченного удовольствия выступает

удовлетворение "Эго", которое осуществляется с помощью повышения

продуктивности или обогащения. Личности с подобной структурой нередко

бывают очень преуспевающими в деловом мире. Мужчина такого склада может

стать очень богатым и обрести соответствующую силу, несмотря на лежащую за

этим сексуальную вину. Его успех не нарушает барьер инцеста, поскольку он

достигает успеха, подавив сексуальные чувства. Когда в конце концов он

овладевает матерью (женой), она перестает быть для него объектом

сексуального желания. Он как бы превращается в собственного отца.

Хотя в наши дни традиционный типаж "отца" встречается относительно

редко, стремление к продуктивности и богатству, как цели жизни, даже

повысилось. Сексуальное удовольствие и радость жизни сегодняшнего

отцовского типа мужчины подчинены все тем же целям. Секс для него - всего

лишь биологическая потребность, как еда, сон и опорожнение кишечника.

Эрекция у таких мужчин выступает только как индикатор напряжения, от

которого надо освободиться, чтобы вернуться к бизнесу. Он играет в гольф,

потому что это мужской образ жизни, но эта физическая активность зачастую

тоже принужденна. Достижения оканчиваются, поскольку такой человек не

получает удовольствия от движения. В отчаянии он начинает поиски

возможности получить личное удовлетворение: заводит роман с секретаршей

или попадает в зависимость от девушки по вызову. Двойственность стандарта

не позволяет ему добиться успеха в попытке самореализации.

На поверхностном уровне двойной стандарт действует на сознание

мужчины совсем иным образом, чем на женское. Сознательно мужчина не

отвергает свою сексуальность, совсем наоборот! Поскольку его мужская

сексуальность является доказательством природного превосходства

(мужественность, логическое мышление и т. д.), он будет рьяно

сопротивляться отрицанию этого знака. Мужчина не основывает свое

притязание на превосходстве в интеллекте, на "Эго" или на том, что он

физически сильнее. Пытаться победить женщину на этой основе - значит

поставить себя в опасное положение. Как ему быть уверенным, что нет

женщины более интеллигентной, чем он, более логичной, более уверенной в

себе и даже более физически сильной, чем он? Только одна женщина в его

жизни превосходила его во всех отношениях - его мать. Но у нее не было

пениса, символа превосходства. Конечно, мужчина не будет публично

доказывать свое превосходство над женщиной с помощью такого аргумента. Он

рационализирует это, основываясь на превосходстве своего интеллекта. Но

его отношение к сексу составляет истинную основу его ощущений.

Мужчина может относиться к сексуальной сфере с двух различных

позиций. Он может подходить к ней инстинктивно, то есть через чувства, и в

этом случае его отношение к женщине детерминирует "мистерия участия" в

естественном феномене сексуального возбуждения и разрядки. В такой

ситуации личностный элемент подчиняется трансперсональному или

инстинктивному фактору сексуального влечения. Другой подход сознательный,

здесь мужчина сознает смысл сексуального акта в свете своих отношений с

женщиной. При осознанном подходе мужчина становится силой, которая делает

нечто, что трансформирует женщину. Он обладает ею, оплодотворяет ее,

делает совершенной и удовлетворенной. Для мужского "Эго" мужчина - это

актер, то есть тот, кто действует, а женщина - объект его действий.

Мужчина совершает действия над женщиной, как над природой или землей.

"Эго" утверждает свое право действовать именно так, поскольку владеет

силой.

Пожалуй, не найти таких, кто подходил бы к половому акту только с

точки зрения чувственности или только с позиций осознанного понимания.

Каждый мужчина при отношении с женщиной сочетает чувство и сознавание,

инстинкт и знание. Мне бы хотелось обрисовать различия между этими двумя

направлениями, поскольку это предоставит возможность гораздо лучше понять,

чем один мужчина отличается от другого, причем необходимо отметить, что

эти различия скорее количественные, чем качественные. Если сексуальные

отношения мотивированы преимущественно чувством (любовью, влечением,

страстью), поведение мужчины более спонтанно. По-скольку женский отклик в

таких условиях тоже определен чувствами, мужчина и женщина встречаются как

равные. В той мере, в которой "Эго" вмешивается в сексуальные

взаимоотношения, половой акт становится мужской экспрессией власти над

женщиной или проявлением силы. Мужчина разыгрывает спектакль, и змея

сексуального падения поднимает голову так, как это случилось в раю. В

нашей культуре не существует мужчины, который мог бы отделить "Эго" от

сексуальных функций или отречься от своего чувства превосходства над

женщиной. Другими словами, нет мужчин, избежавших воспитания.

Там, где у женщины двойной стандарт создает расхождение любви и

секса, у мужчины возникает противопоставление силы и сексуальности. Сила

требует контроля, а сексуальность - сдачи позиций, а значит, отдавания

себя. Сила налагает обязательства; сексуальность разряжает напряжение.

Сила создает неравенство, объекты и субъекты, а сексуальность - отношение

равных. Если сила представляет собой функцию "Эго" и ума, то сексуальность

- функцию тела. Сила приводит к "боевым" действиям, а сексуальность

неразрывно связана со сдачей позиций и участием. На глубоком уровне эта

диссоциация представляет собой еще один аспект того же самого

невротического конфликта между любовью и сексом. Мужское "Эго", которое

идентифицирует себя с сексом, интерпретируется как сила и

противопоставляется требованиям любви. Этот странный поворот искажает

смысл сексуальности и создает двойной подход. Мужские половые функции

рассматриваются как власть над женщиной, в то время как ее сексуальная

реакция интерпретируется как подчинение.

Двойной стандарт также преобладает в отношении мужчины к своей

работе. Если он наниматель, он оказывается в противоречивой ситуации между

естественным желанием преуспеть, насколько это возможно, и человеческим

понятием о хорошем самочувствии своих служащих и клиентов. Если он

служащий, мужские обязательства перед нанимателем легко могут войти в

противоречие с его личными интересами. Чувствительной личности непросто

примирить стремление к деньгам и силе с чувствами. Часто случается так,

что одну из ценностей приносят в жертву под давлением невротических сил,

вышедших из-под контроля человека. Если деньги и сила стали главной

ценностью, то у человека могут развиться психопатические тенденции. Для

психопата "Эго" важнее, чем "самость" (self); образ закрывает личность,

которая в этом случае становится "карликовой". Когда стремление к деньгам

и силе подавлено, могут возникнуть шизоидные тенденции. Кто-то может

удалиться во внутренний мир созерцания и самопогружения с соответствующим

ослаблением общих личностных характеристик.

Можно привести множество примеров, иллюстрирующих конфликты,

спровоцированные двойным стандартом. Мужское отношение к детям отражает

конфликт, появившийся в результате одного "расположения" этих ценностей.

Каждый чувствительный отец испытывает затруднения в связи с необходимостью

наказывать своего ребенка и дисциплинировать его, соединив в этом

наказании свое влияние с заботой о ребенке. В примитивной матриархальной

культуре не существовало такой проблемы. Авторитетные "внушения" в семье

делал дядя ребенка со стороны матери. Настоящий отец был другом, к

которому ребенок мог обратиться без страха. Но такою социальный заказ

требует очень слабой дисциплинированности или тренированности, по

сравнению с тем, что необходимо для воспитания ребенка в условиях

современной цивилизации.

Другой пример управления посредством двойного стандарта отражается в

мужской неспособности сформировать единую концепцию, которая соединила бы

религиозное и научное мышление, бизнес и социальную ответственность Кто-то

справляется с этими конфликтами, живя "раздельной" жизнью. Религия - для

воскресных дней и церкви, а научные достижения для остальных действий.

Бизнec - для того, чтобы делать деньги, а личный интерес может найти

выражение в благотворительной деятельности. Двойной стандарт - это феномен

культуры, который возник из-за противопоставления тела и ума, духа и

материи, рассудка и инстинкта. В отличие от животных, мужское

инстинктивное реагирование проконтролировано и модифицировано для того,

чтобы приспособить его к социально приемлемым идеалам поведения. Но

насколько силен контроль, каковы модификации и зачем они - на эти вопросы

в данном случае ответить нелегко. И особенно это относится к сексуальным

функциям. Какая доза морали сочетается со здоровой сексуальностью -

вопрос, на который может дать ответ только само переживание.

Процесс противопоставления и разделения действий создает поляризацию

усилий, которые, если синтетическая функция "Эго" нормальна, усиливает

сознание. В этом процессе все функции организма выходят на верхний уровень

интенсивности: удовольствие усиливается, сексуальный оргазм переживается

живее, а жизнь становится радостнее. Но ведь в результате

противопоставления может возникнуть и конфликт. Если конструктивного

синтеза не происходит, напряжение высвободиться не может. В такой ситуации

возникает болезнь, а не здоровье; неврозы и психозы, а не благополучие;

несчастье, а не радость. Проблема, в самых простых словах, состоит в том,

как примирить взаимоисключающие требования природы и культуры.

Проблему можно легко поставить, сформулировав ее простейшие

положения, однако не так просто их затем использовать в работе.

Практическое разрешение невротических затруднений требует знания целого

комплекса вовлекаемых факторов. Даже когда это знание получено, его

применение в специфических ситуациях, социальных или индивидуальных,

зависит от ряда других проблем. Это, с определенной натяжкой, напоминает

историю про медведя, который взобрался на гору, чтобы посмотреть, что

находится за ней. За ней он обнаружил другую гору. Однако, неотложность

решения ряда проблем, не допускающих отлагательства, удерживает нас от

того, чтобы взбираться на гору. Часть нашего существа - бессознательное -

подсказывает нам, что по другую сторону горы раскинулись тучные луга. И

внутреннее чувство так же ценно, как холодная логика, которая позволяет

различить трудности в воплощении этих предположений.

Глава 17. ПРАВДА ТЕЛА

Крушение старой сексуальной морали, связанной с патриархальным

авторитетом, привлекло внимание и мысли многих серьезных личностей. В

статье "Секс в Соединенных Штатах: нравы и мораль" (журн. "Тайм", январь

1964 года) приведен обзор текущего искажения сексуальных ценностей. В

статье отмечается, что исчезновение двойного стандарта сексуального

поведения - явление прогрессивное, что современное общество принимает

сексуальную завершенность как законное желание и что люди стали более

открытыми в обсуждении сексуальных проблем. В то же время в статье

говорится, что пристальное рассмотрение сексуальности лишено духовного

осмысления.

Нет легкого решения данной проблемы, поскольку ее корни очень глубоко

проникли в нашу культуру. В мире, который стал столь индустриализованным,

стандартизованным и бесчеловечным, в мире, в котором мы живем, многие

считают сексуальность единственной силой, способной соединить человека с

его инстинктами, с бессознательным, с его животной природой. "Наблюдается

тенденция считать секс спасением не только личности, но и общества,

последней областью, свободной от индустриализации, последней границей". Но

и эту область быстро осваивают коммерсанты, влекомые жаждой денег и силы.

Даже эта пограничная линия может исчезнуть в так называемом научном

объективизме, который понизит сексуальные функции до уровня примитивной

техники. Если последняя грандиозная мистерия жизни будет переведена в

формулы, человек станет автоматом, им полностью овладеет "Эго", которое

лишит его всякого влечения и страсти. Во имя прогресса продуктивность

займет место вдохновения, а на место спонтанности придет принужденность.

Уже сегодня часто можно встретить принужденный подход к работе, игре и

сексу. Единственная надежда содержится в растущей неудовлетворенности

существующим образом жизни и в понимании человеком, что радость бытия,

которая даст ему наивысшее удовлетворение, заключена в сексуальном

оргазме, который ускользает от него.

Легко превратить оргазм в своеобразный фетиш. Вильгельма Райха

обвиняли в том, что он создает из него культ, основанный на этой

концепции. С таким суждением можно ознакомиться в статье, которая была

опубликована в 1945 году в "Харперс Мэгэзин" и называлась "Культ секса и

анархии". Поскольку я лично знал Райха и работал с ним, то решительно

заявляю, что это суждение неверно. Однако к такому же мнению, сходному с

тем, что было высказано в статье, склонился ряд учеников Райха. Его идеи

подхватывали многие "бунтовщики", оправдывая ими свои антиобщественные

чувства и изолированность от общественной жизни. Ролло Мэй уверяет, что

одержимость оргазмом может привести к новой форме невроза. Я полностью

согласен, что такая опасность существует. Но игнорировать значимость

оргазма нельзя. Полноценный оргазм, такой, как я описал, указывает на

эмоциональное здоровье, поскольку представляет собой способность человека

объединять в едином отклике сознание и бессознательное, "Эго" и тело,

привязанность и агрессию. Современный человек не целостен именно потому,

что не способен на полноценное оргастическое переживание в половом акте.

Сам по себе оргазм - это результат, а не смысл полноценной жизни.

Считать, что оргазм является некоей мистической силой, которая

способна разрешить личностные проблемы, значит находиться в заблуждении.

Упор на рациональном подходе к эмоциональным болезням должен основываться

на рассмотрении конфликтов и дефектов, которые разрушают единство

современной личности, но не по причине оргазма или оргастической потенции.

Основной конфликт существует между рациональной природой человека и

его животной сущностью. Это конфликт между "Эго" и сексуальностью, в

котором "Эго" означает сознание "Я" (self), знание и силу, а сексуальность

- бессознательные силы, действующие в теле. Эти бессознательные силы

необходимо принимать, их надо считать равными тем, что мы понимаем под

"высшими" функциями ума. Знание, сила и богатство бессмысленны, если они

отбирают хорошее самочувствие и благополучие общества. Но они не могут

делать и то и другое, если они игнорируют утверждения телесной экспрессии

и завершенности. Поэтому я уверен, что все будут согласны со мной, но

многие проголосуют против, если я буду настаивать на том, что наша

культура противостоит тому, что требуется телу.

Я уже указывал выше, что многие пациенты проявляют физическую

жесткость и заторможенность. Некоторые из них сознавали свои физические

напряжения, которые параллельны эмоциональным проблемам и структурированы

ими. В их высказываниях преобладала мысль: эмоциональные затруднения -

чисто психический феномен, который присутствует "где-то в голове".

Популярные мыслители считают тело и ум двумя разными вещами. Если такого

рода мыслям позволить присутствовать в курсе аналитической терапии, это

создаст зазор между тем, что пациент изучает, и тем, как он функционирует.

Это позволяет иллюзии о том, что знания заменяют чувства, продолжать

существовать и вводить в заблуждение. Это помогает скрыть правду, которая

состоит в том, что сексуальные функции личности являются выражением

единства тела и ума.

Я показал, что сексуальные затруднения тесно связаны с физическими

нарушениями, проявляющимися в виде мышечных напряжений, жесткости таза,

спастичной мускулатуры ног, в затрудненном дыхании. Секс - это физическое

действие, которое зависит от грациозности и координации тела, получающего

удовольствие и удовлетворение. Мы наивны, если думаем, что для успешного

секса необходимо только одно: партнер, согласный на секс. Это - проявление

сексуальной искушенности, когда думают, что сексуальная свобода

определяется образом мыслей. Свободен ли человек и наслаждается ли он

сексом, если его тело не способно ритмически двигаться? Какого рода

сексуальной свободы можно достичь, используя непристойный язык или идя на

поводу у чувственности? Только эгоист может называть "свободой"

распущенность.

Переоценка значения "Эго" и интеллекта отрицает истину телесности.

Для "Эго" тело представляет собой объект контроля. "Эго" развивается,

контролируя телесное функционирование. Но когда оно доходит до того, что

принимает тело за машину, оно рискует потерять реальность, которую

подменяет рассудок. Карл Юнг пишет об этой проблеме: "Если мы все еще

находимся под влиянием старой идеи об антитезе разума и материи,

существующее состояние дел становится нестерпимым противоречием; оно может

даже разъединить нас с самими собой. Однако, если мы можем примириться с

таинством правды о том, что дух является живым организмом, видимым внутри,

а тело - внешнее проявление живого духа, и что это - две сущности,

представляющие единое целое, тогда мы можем понять, почему попытка выйти

за пределы обычного уровня сознания должна осуществляться через тело".

Правда тела возникает из осознания стремлений и состояния тела. Эта

фраза имеет смысл только в терминах осознания. Знать правду тела - значит

сознавать его движения, импульсы и сопротивление, то есть чувствовать, что

в нем происходит. Если человек не чувствует напряжения, жесткости или

тревожности своего тела, он отрицает правду. На бессознательном уровне

отрицание проявляется как отсутствие перцепции телесного состояния. Обычно

это сопровождается экспрессией противоположного состояния или чувства.

Одни пациенты маскируют садистское чувство принужденной улыбкой, в

результаты чего не сознают истинного положения вещей. Другие - свою

ненависть, выраженную на физическом уровне холодным, тяжелым взглядом и

стиснутыми зубами, скрывают под преувеличенной вежливостью и соблюдением

формальностей. Правду тела можно скрыть с помощью рационализации и

интеллектуализации. Пациент может рационализировать свою неспособность

выразить злость, говоря, что такая реакция неприемлема. Правда в этом

случае может состоять в том, что человек не способен мобилизовать или

поддержать чувство злости из-за хронического напряжения мышц плечевого по

яса. Оргазм - это ощущение тела, которое выражает любовь к сексуальному

партнеру.

Оргастическая импотенция указывает на то, что человек боится любви на

уровне сексуальной зрелости. Много ли существует людей, сознающих правду

своего тела?

Чувство, что сердце "открыто" для любви, - это правда тела. Такой

взгляд может не соответствовать научному объяснению соотношения сердца и

любви. Но ведь наука не интересуется чувствами, ее привлекают только

механизмы. Когда люди говорят о любви, не испытывая этого чувства, они

говорят об образе, а не о чувстве. Человеку трудно бывает сказать: "Я

люблю тебя", если у него нет этого особого чувствования. Иной раз люди

используют слова, не принимая телесного ощущения, которое те обозначают, а

ведь это то же самое, что говорить о половом желании, не имея сильного

сексуального влечения. То, что подразумевается в этом случае, является

желанием сексуального контакта, который возбуждает и дает ощущение, что

они живы. Подобный отрыв слов любви и сексуального чувства характерен для

сенсуалистов, о чем мы уже говорили в главе 10. Выражение "Я тебя люблю"

часто значит "Я нуждаюсь в тебе", и, в большинстве своем, это желание

любви, а не декларация телесного влечения.

Мысль о том, что сердце - пристанище любви, очень уместна в рамках

оргастической потенции. Грудная клетка любого невротика всегда напряжена.

Кроме того, его диафрагма напряжена, живот втянут, а плечи неподатливы.

Сердце буквально заковано в мышечный панцирь, который хоть и защищает его,

но в то же время изолирует от чувств генитальной области. Это "вооружение"

объясняет, почему сексуальные ощущения ограничены половыми органами и не

охватывают все тело в полноценной оргастической реакции.

Другое физическое условие, которое препятствует оргастической

потенции, бывает выражено плоским, втянутым животом и жесткими, поджатыми

ягодицами. У мужчин плоский живот является признаком мужественности. Идеал

мужской позы можно увидеть в Вест Пойнте: живот - внутрь, грудь - наружу,

плечи - в стороны. Но если эта поза и пригодна для солдат, то она

совершенно неприемлема для секса. Такое положение тела означает: контроль,

собранность, целеустремленность и готовность подчиниться и выполнить

команду. Она подчеркивает ценности "Эго", но сдерживает отступление в

бессознательное и в чувства, которые необходимы для оргастической

разрядки. Она низводит тело до инструмента воли, а это уменьшает

оргастическую потенцию. Подтянутый живот не позволяет чувствам пройти в

таз. Он отсекает половые органы от остального тела и превращает его в

инструмент. Сжатые ягодицы еще больше ограничивают сексуальные ощущения.

Они придают тазовым толчкам садистское качество, делая движения тяжелыми и

направленными. Пенис трансформируется в оружие. Эта поза может требовать

мужественности, только отрицая женскую сторону мужской природы. Мягкое

"полное тело", с точки зрения сексуальности, воспринимается "Эго" как

аспект женственности.