Рост забастовочного движения

Забастовочное движение зимой — весной 1991 г. становилось все более мощным фактором в противостоянии центра и РСФСР. В конце февраля—начале марта Москву и Ленинград буквально захлестнула волна массовых демонстраций и контрдемонстраций. Противоборство между российскими реформаторами и центром вылилось на телеэкраны, поскольку у России появился свой телеканал. Ельцин по телевидению потребовал в отставки Горбачева и роспуска Верховного Совета СССР.Требования "демократов" получили поддержку со стороны независимых профсоюзов, особенно в угольных бассейнах Донбасса, Кузбасса и Воркуты. 1 марта началась мощная забастовка шахтеров. Наряду с требованием увеличения заработной платы в связи с назначенным на 2 апреля повышением розничных цен, шахтеры выдвигали целый "пакет" политических требований. Главными были требования отставки Горбачева, роспуска Верховного Совета СССР, национализации имущества КПСС, реальной многопартийности, запрещения деятельности первичных партийных организаций на предприятиях и в учреждениях (департизации).

Вместе с тем экономическая ситуация в начале весны еще более усугубилась. Из-за развала межреспубликанских связей союзный бюджет не получил около 40% поступлений из республик. Падение производства достигло 5%, национальный доход СССР снизился на 10%. Правительство Павлова пошло на повышение с 1 апреля 1991 г. розничных цен в 2—5 раз практически на все продовольственные и промышленные товары повседневного спроса, надеясь за счет этого прекратить ажиотажный спрос и выйти из товарного голода, снизить начавшуюся инфляцию. При таком повышении цен заработная плата увеличивалась только на 20—30%, выдавалась единовременная компенсация в размере 60 руб. После апрельского повышения цен социальная напряженность резко возросла, к бастующим шахтерам присоединились сотни трудовых коллективов. Их требования, наряду с экономическими, носили радикальный политический характер. Кроме отставки Горбачева и союзного Кабинета министров, бастующие требовали восстановления частной собственности на землю, выборов на основе реальной многопартийности, департизации предприятий. В апреле 1991 г. общее число бастовавших превысило 1 млн человек. Забастовки прекратились только после того как власти согласились перевести часть предприятий в республиканскую юрисдикцию с прекращением перечисления прибыли в союзный бюджет.

"Ново-Огаревский процесс"

Основной вывод, сделанный центром по итогам мартовского референдума, состоял в активизации подготовкам текста нового Союзного договора. 23 апреля 1991 г. в загородной резиденции Горбачева в Ново-Огарево состоялась встреча руководителей девяти союзных республик (России, Украины, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана, Туркмении, Киргизии, Таджикистана, Азербайджана) и президента СССР, по результатам которой было сделано совместное заявление, получившее название "9+1". Выход из кризиса федеральных отношений в этом заявлении рассматривался как подготовка и согласование текста нового Союзного договора. Заявление "9+1" стало, пожалуй, единственным козырем Горбачева на пленуме ЦК партии в конце апреля 1991 г., когда 45 из 75 первых секретарей высказались за его отставку с поста Генерального секретаря.

Вместе с тем многочисленные встречи по согласованию текста нового Союзного договора, которые проходили в Ново-Огарево в мае — июле 1991 г., выявили значительные противоречия и расхождения как в позиции республик, так и в отношениях между ними и союзным центром. Основной вопрос по-прежнему сводился к соотношению полномочий центра и республик. Россия и особенно Украина настаивали на конфедеративных отношениях. Представители центра, среди которых "первую скрипку" играл Лукьянов, настаивали на более тесных федеративных связях. Горбачев стремился в этой ситуации демонстрировать "продвижение вперед" и публично заверял, что текст будет готов к подписанию уже в июле.