Два рода влечений

Недавно я изложил свой взгляд на влечения в «Ienseits des Lustrinzips»; этого взгляда я буду придерживаться и здесь, положив его в основу дальнейших рассуждений. Я полагаю, что нужно различать два рода влечений, причем первый род – сексуальные влечения, или эрос, – значительно заметнее и более доступен изучению. Он охватывает не только подлинное незадержанное половое влечение и производные от него целесообразно подавленные, сублимированные влечения, но также инстинкт самосохранения, который мы должны приписать Я и который мы в начале аналитической работы вполне основательно противопоставили сексуальным влечениям к объектам. Вскрыть второй род влечений стоило нам немало труда; в заключение мы пришли к убеждению, что типичным примером их следует считать садизм. Основываясь на теоретических, подкрепляемых биологией соображениях, выставим гипотезу о влечении к смерти, задачей которого является возвращение всех живых организмов в безжизненное состояние, в то время как эрос, все шире охватывая раздробленную на части жизненную субстанцию, стремится усложнить жизнь и при этом, конечно, сохранить ее. Оба влечения носят в строжайшем смысле консервативный характер, поскольку оба они стремятся восстановить состояние, нарушенное возникновением жизни. Таким образом, возникновение жизни является, с этой точки зрения, причиной дальнейшего продолжения жизни, но одновременно также причиной стремления к смерти, а сама жизнь – борьбой и компромиссом между указанными двумя стремлениями. Вопрос о происхождении жизни сохраняет в этом смысле космологический характер, на вопрос же о смысле и цели жизни дается дуалистический ответ.

Каждый из этих двух родов влечений сопровождается особым физиологическим процессом (созидание и распад), в каждом кусочке живой субстанции действуют оба рода влечений, но они смешаны в неравных дозах, так что живая субстанция является по преимуществу представительницей эроса.

Каким образом влечения того и другого рода соединяются друг с другом, смешиваются и сплавляются – остается пока совершенно непредставимым; но что смешение происходит постоянно и в большом масштабе, без такой гипотезы нам по ходу наших мыслей, не обойтись. Вследствие соединения одноклеточных элементарных организмов в многоклеточные живые существа удается нейтрализовать влечение к смерти отдельной клеточки и с помощью особого органа отвлечь разрушительные побуждения во внешний мир. Этот орган – мускулатура, и влечение к смерти проявляется, таким образом, вероятно, впрочем лишь частично, как инстинкт разрушения, направленный против внешнего мира и других живых существ.

Коль скоро мы допустим представление о смешении этих двух родов влечений, нам открывается также возможность более или менее совершенного разъединения их. В таком случае, в садическом элементе полового влечения мы имели бы классический пример целесообразного смешения влечений, а в чистом садизме, как извращении, – образец разъединения, не доведенного, впрочем, до конца. Здесь перед нами открывается обширная область фактов, которые никогда еще не рассматривались в этом свете. Мы узнаем, что в целях отвлечения вовне инстинкт разрушения систематически становится на службу эросу; мы догадываемся, что эпилептический припадок является следствием и симптомом разъединения влечений и начинаем понимать, что наступающее в результате некоторых тяжелых неврозов разъединение влечений и появление влечения к смерти заслуживает особого внимания. Если бы мы не боялись поспешных обобщений, то склонны были бы предположить, что сущность регресса libido, например от генитальной к садически-анальной фазе, основывается на разъединении влечений и, наоборот, прогресс от первоначальной к окончательной генитальной фазе обусловлен умножением эротических компонентов. В связи с этим возникает вопрос, не в праве ли мы рассматривать постоянную амбивалентность, которую мы так часто находим усилившейся в случаях конституционного предрасположения к неврозу, тоже как результат разъединения; впрочем, амбивалентность есть столь раннее переживание, что ее, скорее, нужно оценивать как недоведенное до конца смешение влечений.