П.А.Столыпин – одинокий реформатор «тихой» революции в сельском хозяйстве

Столыпин был не только известным политическим деятелем, в жизни он представлял собой богатую уверенную натуру, в которой редкостное самообладание, выдержка и терпение сочеталось с сильными волевыми импульсами, поступками, когда нужно было сломить противостояние самых невыгодных обстоятельств, когда только решимость могла остановить анархию, хаос, и восстановить порядок. Эти замечательные свойства сами по себе были притягательными, внушали уважение даже у врагов.
Наиболее известным и характерным эпизодом, снискавшим огромную известность Столыпину, стало его первое выступление во Второй Государственной Думе в качестве Председателя Совета Министров, где в критический момент, усмиряя думские страсти, он сказал ставшими теперь крылатыми слова: «Не запугаете!» - великолепный ответ, брошенный всем «недоумкам политической мысли». Этот ответ – не просто звонкая фраза, которой охотно швырялись с думской трибуны его оппоненты, - это следствие, продукт настроений, убеждений, которыми жил реформатор.
Из всех описаний известных в литературе этого исторического момента, наиболее ярко и образно это удалось сделать известному писателю, видному политическому деятелю В.В.Шульгину. Очерк Шульгина, написанный под впечатлением известия о смерти Столыпина, прекрасным образом передает атмосферу, в которой творил свой государственный путь бесстрашный премьер. Постоянно подвергая себя опасности, рискуя жизнью своей и своих близких, Столыпин как бы свыкся со своим положением, с той обязательной жертвой, которую он должен принести ради умиротворения, укрепления и возвышения горячо любимой им России. «Каждое утро творю молитву и смотрю на предстоящий день как на последний в жизни Я понимаю смерть как расплату за убеждения».
На Столыпина было совершено множество покушений: по разным данным от 10 до 18. Но если в большинстве случаев поведение Столыпина было как бы безотчетным и в критический момент не могло повлиять на результат злодеяний, то тем более для познания характера этого человека интересен следующий случай, описанный Вл.Маевским в его книге «Борец за благо России», изданной в Мадриде 1962 году - случай, неоднократно подтвержденный другими свидетельствами.
В этом эпизоде видится отблеск одного характерного свойства служивого русского человека – отваги, той самой русской отваги, которой отбивались половецкие набеги, брались малыми силами турецкий крепости, громились тевтонские рыцари.
С мужеством и отвагой встретил он страшный взрыв на Аптекарском острове, унесший в общей сложности жизни тридцати человек, сделав калеками столько же, изувечивший и ранивший детей неустрашимого премьер-министра, которого чудом обошла тогда смерть. Здесь можно высказывать очень спорную, но, кажется, после взрыва на Аптекарском острове волна покушений на П.А.Столыпина пошла на убыль. И возможно, здесь проявилось некое сложное чувство, которое нельзя назвать симпатией или уважением, но которое им сродни, - у тех террористов, которые может, поняли, оценили, что перед ними не «царский сатрап», «держиморда», но убежденный в своей правоте человек. Возможно, этим людям Столыпин показался другой стороной они увидели в нем бесстрашного рыцаря с высокими понятиями чести и долга.
В пользу этой версии говорит и то обстоятельство, что ни одна из противоборствующих политических сил не взяла на себя ответственности за убийство Столыпина, хотя этот политический акт, если так можно выразиться, делал честь его исполнителям – по глубине последствий для власти России.
И тем более бесстрашие, отвага Столыпина придали к нему много симпатий со стороны самых разных людей и даже целых сословий. «Последний витязь», «Рыцарь без страха и упрека», «Борец за благо России», «Железный Бисмарк России» - такими звучными эпитетами чествовали его при жизни и особенно после нее политические деятели самых разных ориентаций, литераторы и историки.
Так мог жить только человек, для которого сама жизнь в ее физическом проявлений не есть высшая ценность, в котором он мог черпать силы, надежды. И в самом деле П.А.Столыпин был человек глубоко верующий, православный, сочетавший свойственный своим предкам аскетизм с готовностью идти ради этой веры на крайние жертвы.
Уважительно относившийся к другим вероисповеданиям, он, сознавая значение религии русских людей, ратовал за то, чтобы возвысить и оградить от нападок Русскую Православную церковь, испытывающую уже в те времена страшный прессинг со стороны интеллигенции, проникнутой духом нигилизма и воинствующего атеизма.
В то время, когда антимонархически и антицерковно настроенная интеллигенция «шла в народ», Столыпин выступал за скорейшее проведение Вселенского собора.
Примечательно, что в отличие от леворадикальных идей, Столыпин имел четкое представление о способах улучшения общественной жизни, государственного устройства. Смене векового уклада русской государственности, свержения монархии он предпочитал медленную, точнее плавную без потрясений, эволюцию государственной жизни, от которой в конечном счете выиграли бы все народы и сословия Российской Империи. Уже позже Столыпина один китайский политик, заметил, что наибольшую опасность приносит не сам строй, а резкая перемена этого строя, вызывающая гибельные для общества катаклизмы. Столыпин был высокообразованный человек, способный ученик самого Менделеева, и хорошо разбирался в законах естествознания, которым зачастую следует и человеческая жизнь и развитие общества.
Успешная деятельность Столыпина на государственном посту во многом объясняется и его исключительной бескорыстностью, умением ставить народные интересы выше всех личных расчетов. И его друзья, и даже враги признавали, что стремление к личной выгоде было совершенно чуждо его честной и неподкупной натуре.
«Родина требует себе служения настолько жертвенно чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует работу» ... - эта фраза Столыпина – укор нашим культурным и образованным согражданам, обратившим свое образование и культуру исключительно на личную выгоду, пользу.

Подводя итоги проведенному исследованию, нельзя не отметить две существующие на сегодняшний день противоречивые точки зрения в отношении аграрной реформы Столыпина.
По одному мнению, реформа Столыпина не удалась. Она не достигла ни экономических, ни политических целей, которые перед ней ставились. Деревня в месте с хуторами и отрубами осталась такой же нищей, как и до Столыпина.
Однако есть и другое мнение, а, скорее, факты, с которыми нельзя поспорить.
Так, с 1905 по 1913 гг. объем ежегодных закупок сельхозтехники вырос в 2-3 раза. Производство зерна в России в 1913 г. превышало на треть объем производства зерновых в США, Канаде, Аргентине вместе взятых. Российский экспорт зерна достиг в 1912 г. 15 млн. тонн в год. В Англию масла вывозилось на сумму, вдвое большую, чем стоимость всей ежегодной добычи золота в Сибири. Избыток хлеба в 1916 г. составлял 1 млрд. пудов.
Неужели эти показатели свидетельствуют о бесполезности, напрасности аграрной реформы?
Ведь Столыпин попытался создать из полукрепостного крестьянина-общинника крестьянина-единоличника, собственника; вывести его из низшего класса в средний, на основе которого, как считает теория государства, и строится гражданское общество.
К сожалению, Столыпину не удалось сделать Россию страной фермеров. Большинство крестьян продолжали жить в общине, что во многом и предопределило развитие известных событий в 1917 году.
Но проблемы земельных отношений собственности не решаются за один день, и даже не за один год. Сам Столыпин говорил: «Дайте 20 лет покоя, и вы не узнаете Россию!». И он был прав: реформа – это не финал, а только начало долгого пути, который неизбежно привел бы к существенному изменению экономического положения России в лучшую сторону, если бы не ряд роковых обстоятельств.

Итоги реформы[править | править вики-текст]

Итоги реформы в численном выражении оказались следующими:

· ходатайства о закреплении земли в частную собственность были поданы более чем 6 миллионами домохозяйств из существовавших 13,5 млн^[70].

· из 13,5 млн крестьянских домохозяйств выделилось из общины и получило землю в единоличную собственность 1,436 млн (10,6 %)^[71];

· из 119 миллионов десятин надельных земель в 47 губерниях Европейской России было размежевано (и передано в собственность крестьян, товариществ и сельских обществ) на начало 1916 года 25,2 млн десятин (21,2 %), ещё на 9,1 млн десятин (7,6 %) было не окончено оформление документов. По-видимому, к моменту Февральской революции землеустроительные работы были фактически проведены на 37—38 млн десятин (около 31 % надельных земель)^[72].

· при посредничестве Крестьянского Поземельного банка, выдавшего кредиты на 1,04 млрд руб, крестьяне приобрели 9,65 млн десятин (дополнительно 8,1 % к размеру надельных земель).

· около половины^[73] крестьянских домохозяйств, ходатайствовавших о закреплении земли в собственность, выбрало единоличную форму собственности, в том числе — 1,8 млн домохозяйств пожелало выделиться на хутора и отруба.

· помещичьи хозяйства как массовое явление утеряли хозяйственную значимость, крестьяне в 1916 году засевали (на собственной и арендуемой земле) 89,3 % земель и владели 94 % сельскохозяйственных животных^[74].